ОБРАЩЕНИЕ С ЖЕНЩИНАМИ И ДЕТЬМИ". Ниже шло шрифтом помельче: "Сенсационное сообщение вождя банту" - леденящая душу история, которую Эндрю счел совершенно не правдоподобной. Он перевел взгляд на другой заголовок, помещавшийся на следующей странице: "ЕВРОПЕЙСКИЕ ВАЛЮТЫ: РЕШЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА".
     Текст был лаконичным. На заседании министров финансов африканских стран в Гане было принято единодушное решение об установлении моратория на все денежные операции с валютами стран, столицы которых расположены севернее сорокового градуса северной широты.
     Эндрю передал газету Мадлен, указав на последнюю заметку.
     - Кажется, мы успели как раз вовремя, - сказал он.
     Она внимательно ознакомилась с текстом сообщения и подняла глаза:
     - Только вот успели ли? Мораторий вступает в силу с сегодняшнего дня.
     - Наш перевод уже состоялся.
     - Однако мы еще не получили по нему денег. Это имеет какое-нибудь значение?
     - Не думаю. Но лучше удостовериться.

***

     За окошечком для иностранцев они увидели высокого негра с тонкими чертами лица. Он внимательно выслушал Эндрю и направил их в кабинет помощника управляющего.
     К кабинету пришлось идти по коридору. На столике в тесной приемной лежали газеты и журналы всех мастей - от последнего номера толстого местного "Барабана" до выпуска лондонского листка недельной давности. Шоколадная девушка в белом плиссированном платьице и очках в модной оправе пригласила их в кабинет.
     Помощник управляющего оказался приземистым толстяком с курчавой седой шевелюрой. Он сложил руки на столе ладонями кверху. Ладони были удивительно светлыми, почти белыми.
     - Так, - начал он, - и что же я могу сделать для вас, мадам? И для вас, босс?
     Он иронически подчеркивал старомодные обращения. Белые ладони, казалось, подсвечивали снизу его физиономию.
     - Нас послал к вам служащий. На имя миссис Картвелл сюда направлен денежный перевод из Лондона.
     - Миссис Картвелл - это вы? - кивнул помощник управляющего в сторону Мадлен.
     - Да, я - миссис Картвелл. У меня с собой паспорт.
     - А вы - мистер Картвелл?
     - Нет. Моя фамилия Лидон.
     Негр медленно покачал головой.
     - У белых свои порядки, - сказал он и взглянул на Мадлен. - Белая, но миловидная. Вам знакома "Песнь Соломона", миссис Картвелл? Добро пожаловать в Лагос! Здесь есть все, чтобы вы почувствовали себя счастливой.
     - Спасибо на добром слове, - лаконично отозвался Эндрю. - Теперь, возможно, вы распорядитесь, чтобы миссис Картвелл выплатили причитающиеся ей деньги?
     - Вы прибыли вчера? - поинтересовался помощник управляющего. - Как выглядит Лондон? Я слышал, что там сейчас прохладно. - Его лицо расплылось в зубастой улыбке. - Прямо-таки мороз!
     - Мы пришли по делу, - не выдержал Эндрю. - Нам некогда терять время на болтовню.
     - Времени у вас куда больше, чем вы думаете. Держу пари, что его у вас просто хоть отбавляй.
     - Позвольте нам решить это самим.
     После недолгой паузы негр произнес:
     - Я скажу вам кое-что о себе, мистер Лидон. Я - банту.
     Я родился в трущобах Йоханнесбурга.
     - Как-нибудь в другой раз. Не сейчас.
     - Я сбежал оттуда. Уехал в Лондон, учился в университете. Но до диплома не дотянул - поэтому и сижу здесь простым клерком. Однако мне хватило ума не возвращаться в Южную Африку. Я осел здесь: живу в доме, в котором раньше обретался англичанин, совсем рядом с площадкой для гольфа. Я играю в гольф, босс.
     - Неужели это так необходимо? - взмолился Эндрю. - Я все понял: вы не любите Южную Африку. Зато вы учились в Лондонском университете, а потом приехали в негритянскую страну, получившую от Англии независимость.
     Вы сами говорите, что у вас все в порядке.
     На лице собеседника снова расцвела улыбка, еще шире прежней.
     - Я рад этим вашим словам. Должен сознаться, что надеялся спровоцировать вас, чтобы вы указали мне на мое место, босс. Или хотя бы попытались это сделать.
     - Я не собираюсь указывать вам ни на какое место. Мы пришли по той простой причине, что миссис Картвелл необходимо снять принадлежащую ей сумму.
     - Когда я был малышом, то ходил в миссионерскую школу. Среди прочих вещей, которым меня там обучили, была простая мысль о том, что в этом мире не стоит надеяться на справедливость. Справедливость наступает позже, на небесах. Насчет небес я теперь уже не очень-то уверен, но вот насчет справедливости на земле они были совершенно правы. Может случиться так, что принадлежность к белой расе окажется для вас в Африке недостатком. Конечно, все должно быть совсем наоборот. Остается надеяться, что вы отнесетесь к этому философски, босс. То, что не по нраву, приходится сносить. Этот лозунг я выучил там же, в школе при миссии. Он способен здорово утешить, когда наступают тяжелые времена.
     - Вы уж простите меня, - подала голос Мадлен, - но здесь жарко, особенно после Лондона... Нельзя ли...
     На столе стоял электрический вентилятор. Негр протянул руку и щелкнул рычажком. Лопасти пришли в движение, и вентилятор стал медленно поворачиваться, как лишенное глаз лицо, тщетно всматривающееся в пустоту. В кабинете повис низкий гул.
     - Все, что угодно, лишь бы вам было хорошо, мадам.
     Насколько я понимаю, вы более чувствительны, чем наш брат негр.
     - В вашей стране мы всего лишь гости, - сказал Эндрю. - Нам бы не хотелось причинять лишние хлопоты. Но вам не кажется, что всему есть предел? Если вы не готовы немедленно заняться переводом миссис Картвелл, то мы вынуждены будем обратиться к вашему начальству. Управляющий свободен?
     Негр спрятал ладони, демонстрируя черные костяшки пальцев, в которые он уперся подбородком.
     - Свободен, босс. Он всегда к услугам богатых клиентов, независимо от цвета их кожи. Но я займусь переводом немедленно, если вам так хочется.
     - Сделайте одолжение.
     - Какое же тут одолжение? - Помощник раскрыл папку, вынул из нее лист бумаги и протянул его Эндрю. - Прошу вас, босс.
     На листе было отпечатано: "Зачислить на счет миссис Мадлен Картвелл сумму в 1470 (тысячу четыреста семьдесят) фунтов стерлингов по предъявлении удостоверения личности". Сверху красовалась жирная черная надпечатка:
     "ОТМЕНЕНО". Рядом было приписано от руки; "Согласно постановлению правительства № 327".
     - Деньги переведены еще до решения о европейских валютах, - сказал Эндрю.
     - Верно, босс, - кивнул помощник управляющего.
     - Значит, его следует оплатить.
     - Наверное, вы не все поняли. Перечислены были фунты стерлингов. Однако на африканском континенте такой валюты больше не существует.
     - Перевод полагалось оплатить нигерийскими деньгами.
     - Здесь об этом ничего не сказано. Банк не вправе превышать свои полномочия, босс. Миссис Картвелл могла бы изъявить желание получить какую-нибудь другую валюту.
     Денежки буров или даже ракушки каури. - Он снова осклабился. - Увы, босс.
     Эндрю поднялся:
     - Видимо, придется обратиться в посольство.
     Помощник управляющего приветствовал его слова сердечным кивком головы:
     - Прямо туда и отправляйтесь. Как выйдете - сразу налево. Это всего в двух кварталах отсюда.
     Стоило им выйти на улицу, как они чуть не задохнулись от ядовитого выхлопа древнего грузовичка, в кузове которого, перекрывая уличный гам, громко распевали песню женщины из племени йоруба в голубых сарафанах и цветастых тюрбанах. На борту перегруженного грузовичка было выведено огромными желтыми буквами: "ВЕРУЙТЕ В ГОСПОДА!" Несмотря на ранний час, воздух был жарким и влажным.
     - Что теперь? - спросила Мадлен.
     - Вдруг нам помогут в посольстве?
     В фойе столпилось несколько десятков посетителей.
     Прошло некоторое время, прежде чем Мадлен и Эндрю протиснулись в кабинет младшего секретаря, худого рыжеволосого человечка с тоненькими усиками. Большую часть времени он избегал встречаться с посетителями глазами, но иногда вдруг начинал пялиться на них, словно этого требовал смысл документа, над которым он корпел в данную минуту. Выслушав рассказ Эндрю о происшествии в банке, секретарь в сердцах сломал карандаш.
     - Да, - молвил он, - прямо беда! Такие уж времена. А это - новый удар. Мы понятия не имели, что они так поступят.
     - Выходит, на получение денег нет никакой надежды? - спросила Мадлен.
     - Денег больше не существует, миссис Картвелл, - удрученно ответил он. - Служащий не имел никакого права грубить вам, но с точки зрения законности все совершенно ясно: лондонский банк, совершивший перевод, уже получил уведомление, и сумма отправилась назад.
     - Выходит, мы остались без гроша, - резюмировал Эндрю. - Я правильно понял?
     - Если только вам нечего продать.
     - Свою одежду. Это все.
     - Неудача, что и говорить. Мы не одни такие. Хотя это, конечно, не сможет вас утешить.
     - Посольство не в состоянии оказать нам помощь?
     Его маленькие светло-серые глазки, обрамленные мягкими бесцветными ресницами, уставились на Эндрю.
     - С радостью пришли бы вам на выручку! Но это удар и для нас. Откровенно говоря, нам придется теперь рассчитывать на благотворительность со стороны нигерийского правительства, чтобы хоть как-то продержаться.
     - Тогда дайте хотя бы совет.
     - Вы могли бы попытать счастья в армии, мистер Лидон, если вы в прошлом служили.
     - Чтобы помогать им готовиться к войне против белых в Южной Африке?
     - Приходится быть реалистами. Да и справедливость не помешает. С точки зрения черных африканцев, провокации трудно дальше выносить. Тут есть параллель с испанскими маврами. Да и сомнительно, чтобы от вас потребовали участия в военных операциях; ваша роль ограничится скорее всего инструктажем.
     - Что позволит мне забыть об опасениях...
     - Лояльность - не такое однозначное понятие. Вспомните хотя бы о том, что Нигерия состоит в Содружестве, а Южно-Африканский Союз - нет.
     - Вы это серьезно?
     - Почему бы и нет? - Секретарь принялся собирать остатки карандаша.
     - А что-нибудь помимо нигерийской армии?
     - Любая другая работа будет скорее лакейской.
     - Где же нам жить? Пока мы остановились в отеле "Африка"...
     - Полагаю, что прямо с сегодняшнего дня гостиницы станут требовать от европейских постояльцев оплаты наличными. Вам пока хватит денег, чтобы оплатить счет?
     - В обрез.
     - Хоть так. В противном случае они задержали бы ваш багаж.
     - Значит, съезжаем. Но куда?
     - С радостью помог бы вам советом. Однако боюсь, что в последнее время квартплата подскочила здесь до небес.
     - Что-нибудь да найдется, - сказала Мадлен.
     Младший секретарь со вздохом извлек из ящика стола визитную карточку.
     - Попытайте счастья. Мне он не слишком нравится, да и репутация у него сомнительная, однако это весьма осведомленный малый. Думаю, вам будет невредно его повидать.
     На карточке значилось: "Альф Бейтс, движимое и недвижимое имущество". Далее следовал адрес. Эндрю сунул карточку в карман.
     - Спасибо, - проговорил он.
     - Жаль, что не могу сделать для вас большего. - Немигающий взгляд снова уперся в Эндрю. - Будем надеяться, что все как-нибудь образуется.

Глава 2

     Кэрол жила в районе старых колониальных вилл. Дом оказался низким кирпичным строением типа ранчо. Вокруг расстилались лужайки, бодро орошаемые дождевальными установками, благодаря чему розы, которыми была обсажена дорожка к дому, искрились от покрывающих их капелек.
     Подойдя к дому, Эндрю заметил на стене солнечные часы и вспомнил похожие часы в их саду в Далидже, обросшие толстым слоем льда.
     Мадлен молча брела рядом. Сначала она вообще не одобряла идею встречи с Кэрол, затем стала советовать ему отправиться самостоятельно. Они пытались дозвониться до Кэрол, но линия оказалась поврежденной. В конце концов Мадлен уступила уговорам Эндрю. Сейчас она с убитым видом смотрела, как он нажимает на кнопку дверного звонка.
     Дверь открыл высокий человек с очень светлой кожей в алом мундире, обшитом золотым кантом.
     - Чем могу служить, сэр? - осведомился он со скандинавским акцентом.
     - Я хотел бы повидать миссис Лидон, - сказал Эндрю.
     Русая голова совершила вращательное движение.
     - Сожалею, но миссис Лидон здесь нет, сэр.
     - Когда же она появится?
     - Сожалею, но этого я не знаю, сэр.
     - Я могу оставить записку?
     - Сомневаюсь, что... - Он не договорил, поскольку в доме зазвучал женский голос, имевший иной, более мягкий акцент.
     - Карл, кто там?
     Обернувшись на зов, дворецкий ответил:
     - Господа спрашивают миссис Лидон, мадам.
     - Попроси их войти.
     Женщина встретила их в холле. Это была негритянка лет тридцати, среднего роста, одетая по европейской моде - в красном шелковом платье и домашних тапочках с золотым тиснением. Она не отличалась красотой, но производила впечатление очень важной особы.
     - Мистер Лидон и миссис Картвелл! - провозгласил дворецкий.
     - Не хотелось бы вас тревожить, - начал Эндрю. - Жена дала мне карточку с этим адресом. Я не предполагал, что здесь живут другие люди.
     - Ничего страшного, мистер Лидон. Меня зовут Мария Арунава. Миссис Лидон - секретарь моего мужа. Она не сказала вам об этом?
     - Нет, - покачал головой Эндрю, - не сказала.
     - Проходите в гостиную, мы выпьем чаю. Или чего-нибудь похолоднее, если желаете.
     Стены гостиной были выкрашены в светлые тона, на полу лежал изумрудный ковер на толстой пружинящей подкладке. Кресла и два дивана были покрыты белыми накидками с золотыми пуговицами. Благодаря жалюзи здесь царила приятная прохлада, поддерживаемая тихо жужжащими кондиционерами.
     - Прошу вас, садитесь, - сказала хозяйка дома. - Чем я могу вам помочь?
     - Я хотел повидаться с женой, - сказал Эндрю и после некоторого колебания добавил:
     - Она скоро вернется?
     - Боюсь, что не скоро.
     Хозяйка разглядывала их дружелюбно, даже с симпатией.
     Эндрю рассказал о приключении в банке. Она покачала головой:
     - Вот ужас! На свете случается столько всего ужасного!
     Жаль, что с этим ничего нельзя поделать.
     - Мы с женой собираемся развестись. Но я подумал, что она может нам помочь - скажем, позволить нам пожить у нее несколько дней, если у нее найдется свободная комната, пока мы не подыщем себе жилье...
     - Я с радостью предложила бы вам остаться здесь, мистер Лидон. Но мой супруг придерживается строгих правил.
     Я не могу поселить в доме гостей без его разрешения.
     - Я никогда и не осмелился бы просить вас об этом.
     Полагаю, моя жена находится сейчас вместе с мистером Арунавой в Лагосе?
     - Вынуждена вас поправить, - с улыбкой молвила хозяйка. - Мой супруг - сэр Адекема Арунава. Он требует, чтобы люди сознавали, что он носит этот титул. Одно из его правил.
     - Леди Арунава, - взмолился Эндрю, - прошу меня извинить!
     Она покачала головой:
     - Пожалуйста! Правила писаны не для меня. К несчастью, сэр Адекема сейчас не в Лагосе. Сегодня утром он улетел по делам в Момбасу. Миссис Лидон, разумеется, отбыла с ним.
     - Надолго?
     - Он не сказал. Речь шла об отпуске вслед за поездкой.
     Он не любит деловой жизни. Видимо, он поедет на водопад Виктория. Ему очень нравится это место, а миссис Лидон никогда там не бывала.
     - Понятно. У вас есть какой-нибудь способ связаться с ним?
     - Прямой связи нет. Однако у меня есть адрес его делового партнера в Момбасе. Вы могли бы написать супруге по этому адресу. Возможно, ваше письмо нашло бы ее.
     - Спасибо. Я с удовольствием возьму адрес.
     Светловолосая девушка неумело вкатила в гостиную тележку с серебряным чайным сервизом на верхней полочке и всевозможными пирожными на нижней.
     - Спасибо, Молли, - сказала леди Арунава. - Можешь все это оставить.
     Разлив чай в хрупкие чашечки, она передала их гостям.
     Затем указала на блюдо с пирожными. Мадлен бросила быстрый взгляд на Эндрю и ухватила самое большое. В целях экономии они ограничились в обед финиками и подозрительным апельсиновым напитком.
     За чаем леди Арунава говорила общие слова о бедствии, постигшем Европу из-за "Зимы Фрателлини", и о своем сожалении по этому поводу. Ее печаль была неподдельной, но совершенно бесполезной. Эндрю вспомнил свою тетушку, супругу сельского викария, рассуждавшую за чаем об арабских беженцах под звонкие удары по мячу на соседней площадке. Интересно, какая ее постигла судьба...
     Хозяйка ненадолго оставила их, чтобы принести обещанный адрес. Сидя в тихой, благородной гостиной, они не знали, куда девать руки.
     - Посмотри хорошенько, как живут богачи, - сказал Эндрю. - Мы не скоро увидим это снова.
     Мадлен поднялась, быстро подошла к нему, опустилась на ковер и подставила лицо для поцелуя.
     - В чем дело? - спросил Эндрю.
     - Ты совершенно прав - у нас не будет ничего подобного. Глупо притворяться, что это не имеет значения.
     - Тогда поцелуй меня. Возможно, это действительно не важно.
     Она покачала головой и встала с колен:
     - Леди Арунава возвращается.
     Записав адрес, они начали прощаться.
     - Я тут подумала - вам придется очень нелегко, - сказала хозяйка. - В этом городе жизнь и так непроста, тем более для белых. У вас есть хоть какие-то деньги?
     - Совсем чуть-чуть, - признался Эндрю, стесняясь побуждения заняться попрошайничеством и боясь поднять на негритянку глаза.
     - Мне так хотелось бы вам помочь! Но сэр Адекема строго контролирует расходы на содержание дома. Он не позволяет мне касаться денег, ибо это ему очень не по душе.
     - Спасибо вам за заботу, - произнес Эндрю. - Как-нибудь выкрутимся.
     - Даже не знаю, как это лучше сказать, - пробормотала леди Арунава, - но как бы вы отнеслись к тому, чтобы перекусить на природе сегодня вечером? Рестораны сейчас страшно дороги, да и еда там дрянная. У нас в доме полно еды - холодное мясо и тому подобное. Вас не оскорбит, если я предложу вам пакет с едой? Я бы с радостью пригласила вас поужинать, но строгие инструкции сэра Адекемы не позволяют этого сделать. Мне нельзя приглашать в гости даже моих друзей.
     Эндрю собрался было отказаться от ее предложения, но Мадлен опередила его.
     - Будем вам очень благодарны, - выпалила она. - Спасибо.
     Леди Арунава заулыбалась:
     - Я надеялась именно на такой ответ. И уже распорядилась приготовить для вас пакет с пищей.

***

     Они сошли с дороги и двинулись вдоль пляжа в южном направлении. Был ранний вечер, огромное багровое солнце грозило заполнить собою весь горизонт, но мелкий белый песок был все таким же раскаленным. Он проникал в обувь, поэтому они разулись, и Эндрю положил свои башмаки и туфельки Мадлен в сумку, где дожидалась своего часа еда.
     Было очень приятно брести по теплому песку босиком.
     - Мы уже отошли достаточно далеко? - спросил Эндрю.
     - Достаточно, - кивнула Мадлен.
     До дороги было теперь примерно полмили. К кромке пляжа спускалась рощица каких-то хвойных деревьев, устлавших крохотными шишечками ложбину между двумя холмами из песка. Вокруг не было ни души, лишь слабо доносился шум набегающих на берег волн.
     Мадлен принялась разбирать провизию. В сумке оказалась даже одноразовая бумажная скатерка и две картонные тарелочки. На свет появились ломтики холодной говядины, язык, холодный цыпленок, картофельный салат в пластмассовой коробочке, хитроумно нарезанные помидоры, маленькая бутылочка с маслинами и пузырек с кисло-сладкой фруктовой приправой к мясу. Кроме того, им предстояло осушить большую бутылку с лимонадом и две бутылочки пива, закусывая двумя персиками. Заботливые руки не забыли уложить в сумку хлеб, соль и перец.
     - Не хватает только масла, - сказала Мадлен. - Но оно бы потекло. А хлеб выглядит аппетитно и без него. Хочешь пива, Энди?
     Он кивнул:
     - Мы неплохо понищенствовали для первого раза.
     - Славная женщина. Надеюсь, у нее не будет неприятностей.
     - Из-за того, что она поделилась с нами едой? Как же ее муж об этом узнает?
     - Вдруг он заставляет слуг шпионить за ней? Мне не слишком п