олете, когда летела сюда. Сперва я решила, что меня просто тошнит от воздушных ям... Очень скоро я разобралась в своих подлинных чувствах, но было уже поздно что-либо предпринимать: аэропорт закрылся, а Пейл доживал последние дни. Единственное, что мне оставалось, - попытаться выжить. Я не знала, хватит ли у меня сил, но меня поддерживал Дэвид. Он все время разглагольствует о ребенке. Он уверен, что родится мальчик. Мне кажется, он тоже лучше разобрался в себе. Ему бы хотелось иметь сына.
     - Все будет совсем непросто, - произнес Эндрю. - Ни больниц, ни оборудования...
     - Не бойся, все пройдет как полагается.
     Ее спокойная уверенность рассеяла его страхи, но смятение не проходило. Он представил себе Дэвида, диктатора зарождающейся империи, которому нужен сын, преемник...
     - Бедный Дэвид! - невольно вырвалось у него.
     - Да, бедный Дэвид, - согласилась она.
     Этот невинный заговор, скрепленный любовью, рассеял его сомнения. Он раскрыл объятия, и Мадлен бросилась к нему, тяжело повиснув у него на шее.
     - Ты все спрашивал и спрашивал, - услыхал Эндрю ее щекочущий шепот у самого уха. - А сам ничего не хочешь сказать?
     - Я люблю тебя. - Он сжал ее еще крепче. - Люблю вас обоих.

Глава 5

     Абониту разбил палатку в центре кольца, образованного "ховеркрафтами". Поприветствовав Эндрю, он дождался, пока они останутся с глазу на глаз за шатким столиком, и только после этого спросил, как обстоят дела.
     - Плохо.
     - Они не хотят договариваться? - спросил Абониту и налил бренди в две алюминиевые кружки.
     - Только на одном условии - чтобы вы оставили Лондон. Они предпочли бы, чтобы вы вообще оставили страну, но понимают, что не могут принудить вас сделать это.
     - Они полагают, что смогут настоять на первом своем условии?
     - Да. Во всяком случае, они попытаются.
     - Почему?
     - Разве это не очевидно?
     - Им не приходит в голову, что наше отступление не будет препятствием для прихода других?
     - Видимо, они намерены бороться со злом в порядке очередности. Они полагают, что с наступлением лета смогут начать возвращать страну под свой контроль.
     - Звучит оптимистически.
     - Верно.
     Абониту указал на кружку с бренди:
     - Почему ты не пьешь, Эндрю? Я полагал, тебе не мешает расслабиться.
     - Спасибо.
     Бренди согрел его, и он понял, до чего продрог. И напуган.
     - Что у них там творится? - спросил Абониту.
     - Холод, - отозвался он. - Безнадежность. Но они надеются - вопреки всему.
     - Как с организацией? С дисциплиной?
     - Неплохо - как того и следовало ожидать.
     Абониту снова плеснул в кружки бренди и поднял свою к губам.
     - Значит, я должен буду добиваться благосклонности моей королевы огнем и мечом. У меня нет другого выхода.
     - Что ты собираешься предпринять?
     - Наше намерение вполне разумно - дождаться судна с подкреплением. Наступили решающие дни: если им удастся одолеть нас до подхода подкрепления, то все погибнет. Если же нет... Я подумал, что неплохой базой мог бы стать Тауэр.
     Более древний оплот суверенитета, который к тому же легче оборонять. Как тебе нравится моя идея, Эндрю?
     - Звучит убедительно, - одобрил Эндрю.
     - Не слышу энтузиазма.
     - Отличная идея!
     - От Тауэра можно будет двинуться на запад, прокладывая себе путь огнем и гранатами. По Каннон-стрит, Ломбард-стрит, Чипсайду. Мы сможем даже занять собор Святого Павла! Вдруг мы отыщем священника, который согласится короновать меня в Вестминстерском аббатстве? Король Абониту Первый! Как тебе это нравится?
     - Для шутки слабовато.
     - Да, Лагосу это придется против шерсти. Но все остальное вполне серьезно.
     В наступившем молчании рядом с палаткой послышались чьи-то шаги и посвистывание. В слабом свете работающей от аккумулятора лампочки Эндрю увидел, как пристально смотрит на него Абониту. Свет отражался от его черного лица и от виднеющихся между чуть раздвинутыми губами зубов, белизна которых только подчеркивала негроидность черт.
     - Что случилось, Эндрю? - спокойно спросил Абониту.
     - Разве что-то случилось? Не понимаю.
     - Побывав там, ты преобразился.
     - Возможно. - Он посмотрел на Абониту в упор. - Я нашел Мадлен.
     - И что же?
     Стараясь говорить только правду или хотя бы полуправду, он сказал, не выдавая своих чувств:
     - Она с Дэвидом. У нее будет ребенок. Вот и все.
     Абониту выдержал паузу и произнес:
     - Значит, поиски завершены. С ненавистью покончено.
     - С ненавистью?
     - Значит, с любовью. Какая разница? Желание, стремление обладать - именно это привело нас сюда, в эту холодную страну.
     - Да. И я нашел то, что искал. Но ты-то - нет.
     - Нет. - Абониту допил бренди. - Дело в том, что ты, по-моему, всегда слишком сильно зависел от других людей.
     Почему ты улыбаешься?
     - Потому, наверное, что это правда.
     - Правда. Все мы время от времени зависим друг от друга. Я, к примеру, зависел от тебя, Эндрю, да еще как.
     - Зависел? А теперь - нет? - Он махнул рукой, имея в виду лагерь. - Ты избавился от страха перед их страхом?
     - Думаю, они изживают его. Сунь им в руки огонь - они и то не испугаются. Они принесут сюда свое солнце.
     - Солнце сулит жизнь, - сказал Эндрю, - а не смерть.
     Абониту резко поднял голову, отчего блеснули его очки.
     - Я ждал этих слов. Что мне делать с тобой, Эндрю?
     Рядом с Абониту стоял прислоненный к столу автоматический карабин. На столе не было ничего, кроме алюминиевых кружек и фляжки с бренди. В ящичке под походной койкой Абониту имелась еще одна такая фляжка. Эндрю с содроганием осушил свою кружку.
     - Почему со мной надо что-то делать?
     - Потому что я больше не могу тебе доверять. Существует возможность, что ты предашь нас. Риск слишком велик.
     - Как же Абониту Первый разделается с первым своим изменником? - улыбнулся Эндрю. - Интересный вопрос!
     - Можно отослать тебя назад к твоим соотечественникам.
     - Неверно. Я могу принести им пользу.
     - Действительно. Тогда что же?
     - Есть более простое решение. - Абониту молча ждал продолжения. - Отправь меня обратно в Африку на судне, которое доставит подкрепление. Тебе не придется даже искать предлог: с камерой сможет обращаться кто-нибудь другой - например, юный Нуму. Я вернусь и сделаю первую программу об экспедиции в Лондон. У нас уже достаточно материала.
     Абониту задумчиво кивнул:
     - Да, так будет лучше.
     - А сейчас, коль скоро я вышел из доверия, тебе следовало бы приставить ко мне часового. - Эндрю поежился. - Никак не согреюсь. Там осталось бренди? - Абониту вытряхнул в его кружку последние капли. - Негусто...
     Абониту улыбнулся, поднялся со стула и направился к койке. Стоило ему повернуться спиной, как Эндрю схватил карабин. Абониту, наклонившийся к ящику, ничего не услышал. Когда он обернулся, карабин уже был нацелен ему в грудь.
     - Не вздумай поднимать шум, - предупредил Эндрю. - Нервы у меня на пределе.
     - Глупо! - На черном лице не отразилось никаких чувств. - Что толку?
     - Посмотрим. - Эндрю встал. - Делай, как я скажу.
     Выходи из палатки. Я пойду сзади. Никаких криков, понял?
     - Я понимаю только то, что ты занялся бессмысленным делом.
     - Я сам разберусь. Давай!
     Он посторонился, уступая Абониту дорогу. Оказавшись у него за спиной, он почувствовал смятение: ничего не выйдет, Абониту схватит его или по крайней мере успеет позвать на помощь... Эндрю еще крепче вцепился в карабин.
     Когда приклад опустился на голову Абониту, он ждал, что это не произведет ни малейшего эффекта. Однако от удара у него самого заломило руки, а Абониту рухнул как подкошенный, не издав ни звука.
     - Прости, Або, - сказал Эндрю и потащил потерявшего сознание друга в угол палатки. Однако тело оказалось слишком тяжелым, поэтому он решил, что лучше просто закрыть его койкой. Сделав это, он огляделся и остался доволен: вид палатки не вызывал подозрений.
     Снаружи совсем стемнело. Пока он шел к ближайшему "ховеркрафту", никто даже не поднял головы. Неподалеку варился ужин, в воздухе висел вкусный запах. Кто-то напевал песенку - колыбельную племени фулани, как сумел определить Эндрю. Он поднялся на борт и оглядел панораму города.
     В безоблачном небе уже загорелись звезды; сбоку к ним подбиралась луна. К западу и востоку виднелись силуэты мостов, по берегу тянулись знакомые очертания зданий. Эндрю посмотрел на светящийся циферблат; четверть часа - вот и все, что имеется в его распоряжении. Вполне достаточно, но и медлить не стоит. Он прошел, не вызвав ничьих подозрений, к носу судна. Часовой безразлично взглянул на Эндрю, когда тот склонился над проводкой, питающей прожекторы, - подумал, наверное, что намечается мелкий ремонт. Оторвать провода оказалось не так-то легко, но Эндрю упорно дергал их, пока не добился цели. Бросив концы проводов на металлическую обшивку, он двинулся к следующему судну.
     Едва он успел вывести из строя все шесть прожекторов, как послышалась стрельба. Африканцы попробовали включить прожекторы, но не смогли этого сделать и в отчаянии заголосили. Последовала полнейшая неразбериха, однако длилась она совсем недолго: через десять минут все было кончено.

Глава 6

     Наступившее утро было очень ясным - такого в Лондоне не случалось даже в былые времена. В солнечных лучах ослепительно белела скованная льдом Темза, сверкали крыши домов по обоим берегам, на которых еще лежал снег после последней метели. Даже нелепая кровля Фестивал-Холла обрела в это утро некое достоинство. В бодрящем воздухе угадывался крепнущий восточный ветер.
     Дэвид, расположившийся в одном из "ховеркрафтов", велел привести Абониту.
     - Как вы себя чувствуете сегодня утром, генерал? - поинтересовался он.
     - Голова побаливает. - Абониту чуть улыбнулся. - У нас, чернокожих, как вам известно, крепкие головы.
     - Я рад, что обошлось только этим, - усмехнулся Дэвид.
     - Можно спросить, что вы собираетесь с нами делать?
     - Я как раз раздумываю над этим. Когда Гарольд разбил норвежцев при Стамфорд-Бридже , он выделил им двадцать четыре корабля, чтобы они могли добраться до дому и рассказать там о своей участи. Мы могли бы выделить вам один "ховеркрафт". Придется потесниться, но так как у вас не будет ни оружия, ни припасов, места должно хватить.
     - Припоминаю, - сказал Абониту. - Несколькими днями позже они лежали мертвыми вблизи Гастингса, а Вильгельм-Завоеватель захватил Англию.
     - Англичане умеют учиться на своих ошибках, даже если они были допущены тысячу лет назад. Если бы Гарольд, собирая свои силы, не покидал Лондона, все могло бы сложиться иначе.
     - За нашей экспедицией последуют другие. Сколько времени вы будете собирать свои силы?
     - Надеюсь, не слишком долго. Возможно, мы уже скоро сможем отбить у непрошеных гостей охоту совать к нам нос. Мы собираемся снять занятный фильм о конце нигерийской экспедиции - разоруженные остатки загружаются в корабль, доставивший было подкрепление. Думаю, это будут эффектные кадры.
     - У вас не осталось телепередатчиков, - улыбнулся Абониту. - Но, даже если бы они были, в Африке все равно не приняли бы вашу программу.
     - Верно. Но раз мы теперь имеем на вооружении эскадру "ховеркрафтов", то, думаю, настало время снова устанавливать цивилизованные контакты. Насколько я понимаю, у Совета африканских государств есть база в Сен-Назере. Думаю, что если фильм попадет туда, некоторым государствам захочется им воспользоваться, пусть даже не Нигерии.
     - Да, это так. - Абониту помолчал. - А все же жаль.
     Мы могли бы вам неплохо помочь.
     - Вы можете сделать это и сейчас, - ответил Дэвид. - Мы не такие гордецы, чтобы отвергать помощь. Пожалуйста, присылайте к нам купцов, даже миссионеров, если захотите. Единственное, что мы требуем для начала, - это чтобы наша независимость была признана сразу, а не спустя много поколений борьбы. Так было бы легче и для вас самих.
     - Вы предлагаете и нам учиться на ваших ошибках?
     - Почему бы и нет? - Дэвид рассмеялся. - Статус доминиона - самое меньшее, на что мы можем согласиться.
     Так и скажите им в Лагосе.
     - Мне могут не поверить.
     - Поверят, если пораскинут мозгами.
     - Наверное, вы правы, - кивнул Абониту. - Может, я еще вернусь - но уже с миссией доброй воли. Или в качестве посла.
     - Посол - это то, что надо. С подарками, собранными на берегах процветающей Африки. По-моему, лучше всего остановиться на табаке и кофе.
     - И бренди, - подсказал Эндрю.
     - Да, - согласился Абониту, - и бренди.
     Он обернулся к Эндрю, и их взгляды встретились в первый раз после событий прошедшей ночи.
     - Я был прав, что не доверял тебе, не так ли? Но неосторожен.
     - Прости меня, - произнес Эндрю. - Мне было нелегко на это решиться, с какого угла ни посмотреть.
     - Ты тоже проявил неосторожность. Или чрезмерную Щепетильность. Дал понять, что твоей преданности нам пришел конец. Это был благородный поступок. Не думаю, чтобы твой друг, с которым мне довелось познакомиться, поступил бы так же.
     - Нет, - согласился Дэвид, - я бы так не поступил.
     Абониту продолжал смотреть на Эндрю. На его лице появилась гримаса сожаления.
     - Жаль, что ты не вернешься с нами, - сказал он.
     - Ты обеспечил бы мне безопасность, если бы я согласился вернуться?
     - Мы - цивилизованный народ, - улыбнулся Абониту. - Хотя, быть может, лучше действительно повременить.
     В конце концов, это твой дом.
     - Да, - сказал Эндрю и перевел взгляд с Абониту на город, белеющий за окном. - Это мой дом.