ознаете, какая у вас красивая жена? Надеюсь, что да. Хотя возможно, что и не до конца. Длительное обладание перерастает в привычку.
     Кэрол слегка улыбнулась. Казалось, ее забавляет этот разговор.
     - Не смущайтесь и не обращайте на него внимания, - приободрила гостей Мадлен.
     Улыбка Кэрол обрела уверенность.
     - Не буду, - пообещала она.
     - Нет, просто писаная красавица, - не унимался Дэвид. - Ты согласна, Мадди? - Он перевел взгляд на Эндрю. - Я немного балуюсь цветной фотографией. Вот бы запечатлеть вашу жену! Не возражаете?
     - Конечно, нет, - со смехом ответил Эндрю. - Ей придется раздеться прямо здесь, или у вас наверху есть студия?
     Дэвид расхохотался:
     - Я ограничиваюсь лицами. Взгляните - портрет Мадди. Моя работа.
     Эндрю подошел поближе, чтобы разглядеть фотографию.
     Мадлен была снята в профиль, с чуть повернутой головой, на фоне чего-то расплывчатого, в коричневатых тонах. Даже такая искусная работа не смогла сделать ее ни красивой, ни даже просто хорошенькой, однако портрет выхватил изысканность отдельных черточек ее облика - лба, подбородка, нежной линии шеи; Эндрю вынужден был отметить про себя, сравнивая фотографию с оригиналом, что последний обладает всеми этими достоинствами в полной мере.
     - Да, - сказал он, - запечатлейте, сделайте одолжение. Только не забудьте дать один экземпляр мне.
     - Непременно, - ответил Дэвид. - Так, что мы пьем? "Тичерс", "Хейг"? Джин, водка? Кажется, с прошлого Рождества у нас осталось немного шерри.
     Кэрол уговорила Мадлен провести ее по дому, и мужчины остались одни. Девушка, впустившая гостей в дом, внесла серебряный сосуд с орешками и поставила его на миниатюрный столик. Дождавшись ее ухода, Эндрю сказал:
     - До чего розовощекая девушка!
     - Результат жизни в высокогорье, - ответил Дэвид. - Она из деревушки в Итальянских Альпах. Заберитесь на высоту полутора тысяч метров - и вы станете таким же.
     Разрыв мелких капиллярных сосудов - то ли от пониженного давления, то ли от зимнего холода. Возможно, от того и другого одновременно.
     - Да, да, я вспоминаю, как много видел горящих лиц в Зерматте.
     - Конечно. Приятная особа, вам не кажется?
     Эндрю кивнул:
     - Вполне.
     - И соблазнительная. Если бы не ее простодушная католическая добродетель, пока еще, по-моему, не подвергшаяся порче, ее присутствие было бы обременительным для Мадди.
     Речь Картвелла отличалась откровенностью, заставившей Эндрю пересмотреть свое первоначальное впечатление. Он мысленно перебрал в памяти знакомых, которые уделяли бы женщинам столь неприкрытое внимание, как Дэвид - Кэрол, хотя бы только на словах; нет, развратники действуют не так прямо, предпочитая обходные маневры. Однако замечание Дэвида в адрес гувернантки, в особенности его тон, вынудили Эндрю присмотреться к нему повнимательнее.
     Отчасти для того, чтобы не поддерживать нового поворота беседы, отчасти в порядке вызова он молвил:
     - Мадлен показалась мне очень милой.
     - Еще бы! - согласился Дэвид. - Прямо не знаю, как ей удается меня выносить.

***

     Та же тема всплыла неделю-другую спустя, когда мужчины встретились, чтобы хлебнуть пива за ленчем. К этому времени Картвеллы уже успели нанести ответный визит Лидонам в Далидж; состоялся также совместный поход в театр. Все указывало на то, что общению предстоит стать тесным. Дэвид достаточно нравился Эндрю и в смешанной компании, однако в отсутствие женщин он преображался: успокаивался, забывал о напыщенных речах. Пока они попеременно подносили ко рту тяжелые кружки, возвышающиеся на сверкающей дубовой стойке, Эндрю подумал, удивляясь собственной мысли: этот человек мог бы стать его другом. Подобное чувство ни разу не посещало его за последние десять лет. Со времени женитьбы он познакомился со многими людьми, но ни с кем не подружился.
     - Мне нравится этот паб, - сказал Дэвид. - Потому, наверное, что здесь за стойкой всегда стоит мужчина, а не женщина.
     - А чем тебе не угодили барменши?
     Картвелл усмехнулся:
     - Мадди зовет это атавизмом. Древняя, глубоко гнездящаяся потребность время от времени ускользать от женского пола. В любом из нас сидит вольный каменщик.
     - В общем-то да. Хотя не могу сказать, что недоволен, когда женская рука наливает мне пива.
     - Мой протест чрезмерен? Что ж, ты прав. Чаще всего я не могу устоять перед женскими чарами; отсюда и потребность в передышках.
     В его признании не было слышно ни печали, ни хвастовства.
     - Бывают мании похуже, - сказал Эндрю.
     - Похуже, но не сильнее. Хочешь пообедать как следует или просто перекусить? У них тут сносные сосиски.
     - Вот и отлично..
     Дэвид подозвал бармена и заказал сосиски и булочки с маслом. Удостоверившись, что их кружки почти пусты, он добавил:
     - И еще по пиву. - Он полез в карман за мелочью. - Все перерастает в привычку - тошнота, суета, все. Спустя год после того, как я пристрастился к пиву, я уже не мог переносить его вида. Сохранилось только стремление не отставать от других парней. Даже потом, когда я стал более выносливым, с меня всегда хватало одной пинты. Однако со временем мне стал нравиться этот вкус. Теперь я даже не замечаю, как пиво льется в желудок.
     - Вот тут позволь тебе возразить. Конечно, многое утратило былое очарование, но глоток доброго пива - совсем другое дело!
     Дэвид неожиданно расплылся в улыбке:
     - Неплохие у них тут запасы, верно? Ладно, не обращай внимание на разочарованное бурчание, свойственное людям не первой молодости. Слишком много удовольствий и так мало озарений.
     - Это ко мне подходит.
     - И ко мне. В том-то и беда.

***

     Выпивать на пару в середине дня два-три раза в неделю стало для них привычным. Кроме того, время от времени Дэвид затаскивал его к себе на Денхэм-Кресент, чтобы пропустить еще по рюмочке, а то и закусить. Обычно это происходило по вторникам и пятницам, когда транслировали "На сон грядущий". Сперва Эндрю беспокоился, не будет ли Кэрол возражать. Но стоило ему заикнуться об этом с нотками покаяния в голосе, как он услыхал:
     - Господи, Энди, чего ради я стану возражать? Мне нравятся Картвеллы. - Она улыбнулась. - И я не буду подозревать, что ты ухаживаешь за Мадлен.
     Настал его черед улыбнуться.
     - Нет. Это весьма маловероятно.
     - Разве что совсем чуть-чуть...

***

     Минула еще неделя, и Дэвид, встретившись с Эндрю за ленчем в пятницу, сказал:
     - Ты собирался заскочить вечерком, да?
     - Если я приглашен.
     - А что, тебе непременно подавай открытку с монограммой? Понимаешь, меня самого не будет.
     - Что ж, тогда в другой раз.
     - Нет, - сказал Дэвид, - ты должен прийти. Мадди будет тебя ждать.
     - Если окажусь поблизости, загляну.
     - Мне бы хотелось, чтобы ты обязательно зашел, - настаивал Дэвид.
     - Это так важно? - удивился Эндрю.
     - Дело в том, что моя вечерняя задержка - непредвиденное осложнение. Твое присутствие поможет ей взбодриться.
     Эндрю пожал плечами:
     - Раз ты так считаешь, то конечно...
     - Я еще не принес ей своих супружеских извинений.
     Позвоню, когда вернусь в офис. И скажу, что ты зайдешь.

***

     В тени стоящих полукругом разноцветных домов и густых деревьев царила прохлада, приятно контрастировавшая с жарой и гамом на Денхэм-стрит. Дверь отворила сама Мадлен. На ней были белые брюки и светло-голубая блузка, волосы гладко зачесаны назад. Эндрю не мог не заметить в который уже раз, что в ее неброской внешности чувствовалась какая-то свежесть, а от острых скул, обтянутых нежной кожей, трудно было оторвать взгляд.
     - Входите, Энди, - сказала она. - Рада вас видеть.
     Прошу в гостиную. Джин, еще что-нибудь?
     - А вы?
     Она показала на свою рюмку, стоящую на столике:
     - Чинзано с содовой.
     - Мне то же самое.
     Он наблюдал, как Мадлен наполняет бокал. Потом она вышла в кухню. Донесся звук открываемой дверцы холодильника, хлопок. Хозяйка вернулась и опустила в бокал кубик льда.
     - Я точно не создаю вам хлопот таким приходом?
     Она с улыбкой покачала головой.
     - Вы виделись с Дэвидом за ленчем?
     - Да.
     - Он сказал вам, что задержится допоздна?
     - Сказал. Я собрался было отложить визит, но он убедил меня, что вы не станете возражать.
     - И объяснил почему?
     - Почему вы не станете возражать?
     - Почему он сам не придет.
     - Нет. Я решил, что у него что-то неотложное на службе.
     Она подала ему бокал, и Энди взял его со словами благодарности. Мадлен осталась стоять, глядя на него со странным выражением на лице, которое ему не удавалось расшифровать. Нечто смешанное с усталостью.
     - Раньше я думала, что мужчины всегда доверяют друг другу свои тайны. Эту уверенность в меня вселил знакомый юноша, когда мне было девятнадцать лет. Он, во всяком случае, поступал, как выяснилось, именно так.
     - Тайны? Насчет женского пола?
     Мадлен уселась в кресло напротив и положила ногу на ногу. На ногах у нее были кожаные тапочки без каблуков с замысловатым золотым узором.
     - "Женский пол" - какое милое выражение! Именно это мне в вас и нравится, Энди, - некоторая старомодность.
     - Ладно, - буркнул он, - а теперь объясните, что я сделал не так.
     - Дэвид вам действительно ничего не сказал?
     - Значит, у вас тут проблемы? - неуклюже вырвалось у него.
     - Ваша старомодность мне действительно по душе. Нет, он и не должен был ничего говорить, учитывая обстоятельства. - Она сделала ударение на последнем слове. - Ничего особенного - если разобраться. Дэвид встречается.., с одной женщиной.
     - Он сам вам об этом сказал? - удивленно спросил Эндрю.
     - Нет. На этой стадии он обычно ничего не говорит.
     Никогда не могла понять, в чем тут дело - то ли он взаправду воображает, что обманывает меня, то ли попросту избегает неприятных разговоров.
     Эндрю сделалось немного не по себе. Его все это не касалось, и вообще не стоит вести подобные беседы. Было бы понятнее, если бы Мадлен поделилась своими неприятностями с Кэрол.
     Он промолчал, и Мадлен продолжила:
     - Вы не видите разницы, да? Обычно я не говорю о таких мелочах, Энди. - Она помялась, словно собираясь что-то добавить. - Ладно, не обращайте внимания.
     Он был тронут ее несчастным видом.
     - Мне очень жаль. - Эндрю запнулся. - Что вы имеете в виду, говоря об "этой стадии"?
     Она пожала плечами:
     - Дэвид рассказывает мне о своих увлечениях уже потом, когда все благополучно завершается. Так он понимает честность. И так добивается отпущения грехов.
     - Вы его, конечно, прощаете.
     - Конечно. - В ее голосе звучала легкая ирония. - Разве могут быть хоть малейшие сомнения?
     - Все это, разумеется, просто детство, но взрослые иногда ведут себя как дети. Это несерьезно.
     - Несерьезно? - Мадлен посмотрела на него в упор. - Несерьезно?
     - Как бы понарошку.
     - Признайтесь, Энди, вы когда-нибудь изменяли Кэрол?
     - Нет, - сказал он, - не изменял. Нам обязательно обсуждать меня и Кэрол?
     - Нет. - Ее голос звучал жалостно. - Обсуждать вас и Кэрол нам не обязательно. Простите меня, Энди. Мне не следовало навязываться. Тем более что вы наверняка не в силах помочь. Жаль, что ему не хватает ловкости, чтобы скрываться получше. Счастливому неведению нельзя иногда не позавидовать.
     Чувство осуждения, которое Эндрю только что испытывал по отношению к ней, перешло на Дэвида. Он представил его в этот самый момент с девушкой, смеющимся и болтающим, и оскорбился за Мадлен.
     - Хотите, я с ним поговорю?
     - Поговорите с ним? - Она широко раскрыла глаза. - О его увлечениях? Не думаю, чтобы от этого был какой-то толк.
     - А вдруг?
     Она усмехнулась:
     - Уверена, что нет. Выбросьте это из головы.
     - Хоть в чем-то я мог бы помочь!
     Мадлен окинула его задумчивым взглядом и улыбнулась.
     - Кажется, можете. Мне нечего вам предложить, кроме pasta sciutta и остатков салата. Можете пригласить меня поужинать, если хотите.
     Эндрю кивнул:
     - С большой радостью.

Глава 3

     В середине октября погода неожиданно испортилась, и гипотезы Фрателлини снова попали в заголовки: метели, просвистевшие над североамериканским континентом, молниеносно преодолели Атлантику и закрутились над Европой. В первое же утро снегопада улицы Лондона покрылись трехдюймовым слоем снега. Вскоре нескончаемые потоки автомобилей превратили снег в грязь, однако небо оставалось таким же свинцовым - снегопад все усиливался. Среди домов завывал ледяной северо-восточный ветер. Еще не наступил полдень, а газеты уже трубили о "Зиме Фрателлини". К следующему утру погода не изменилась, что послужило поводом для пространных комментариев и всевозможных догадок. В кабинете Мак-Кея, куда Эндрю явился по срочному вызову, репродукция картины Утрилло, изображающая заснеженный Монмартр, уже была заменена девушкой кисти Ренуара, утопающей в высокой летней траве.
     Мак-Кей ценил в искусстве термальные свойства.
     - Я проглядел ваши наметки насчет Фрателлини. Давайте дадим это прямо в пятницу.
     Мак-Кей поручил ему поработать над этой темой несколько недель назад, не считая тогда задание особенно важным.
     - Нам пока недостает материала, - возразил Эндрю.
     - Какого же?
     - Мы хотели снять самого Фрателлини и его обсерваторию. Этим должна была заняться бригада, которая отправилась снимать раскопки в Ватикане.
     Худое лицо Мак-Кея сморщилось еще больше.
     - Придется обойтись тем, что есть. Главное - что у людей на языке. Вдруг уже через неделю об этом все забудут? Десять минут получится?
     - Надеюсь, да. На сколько минут выпускать Уингейта?
     - Боже, снова он?
     - Мы за него заплатили.
     - Контракты на определенный срок - полнейшая чушь.
     Бывают лица и голоса, которые трудно долго выносить. У вашего Уингейта именно такое лицо и такой голос. Ладно, покажете его минуты три - только смотрите, чтобы он не больно расходился!
     - Он свое дело знает.
     - Вот это-то мне и не по нраву. Все мы в своем деле что-нибудь да смыслим, иначе не проживешь. Но мы по крайней мере признаем, что знания наши не очень-то глубоки. А эти журналисты-ученые болтают так, словно для них не осталось никаких загадок. Как бы мне хотелось, чтобы он дал петуха!
     - Это не пойдет программе на пользу.
     - Ну, тогда пускай ошибется в своей еженедельной проповеди в воскресной газете. Могу я доверить все это вам, Энди?
     - Да. Послать бригаде в Рим телеграмму об отмене задания?
     - Об отмене?
     - Чтобы не снимали интервью с Фрателлини, раз у нас все равно не найдется для него времени.
     Мак-Кей немного поразмыслил:
     - Нет, давайте оставим как есть. Вдруг еще придется его куда-нибудь вставлять. Скажем, по весне. Ретроспектива "Зимы Фрателлини".
     - Если таковая будет.
     Мак-Кей пожал плечами:
     - Тогда "Что стало с "Зимой Фрателлини"". Так или иначе сгодится. Кроме того, у Билла Дайсона в Милане подружка. Он никогда не простит мне, если я лишу его возможности нанести ей визит.

***

     В выходные снегопад прекратился. В субботу вечером и в воскресенье хлестал дождь, а в понедельник установилась холодная, но ясная погода, и в зябком лазурном небе проносились только маленькие облачка. Хотя в баре, где Дэвид и Эндрю назначили встречу, было тепло, даже душно, если не считать сквозняков от поминутно распахиваемой двери.
     - По рюмочке виски? - предложил Дэвид. - Чтобы быстрее кончалась эта проклятая "Зима Фрателлини".
     - Разве что по одной: полно работы.
     - Как и у меня. Но мне легче ее выполнять с затуманенной головой. Видел в пятницу твою программу.
     - Ну и какие будут замечания?
     - Распространяем тревогу и уныние? Вся эта болтовня о ледниковом периоде...
     - Мы всполошили министерство внутренних дел?
     - Официально - нет. Но подбросили пищи для разговоров. Говорят, на следующее утро в "Харродз"  было столпотворение за лыжами.
     - Это все Трэвор Уингейт. Мы подписали с ним контракт на дюжину выступлений, так что теперь приходится с ним мириться, в противном случае - прощайте денежки.
     Лучше бы было махнуть рукой на деньги, но бухгалтерия никогда на это не пойдет.
     - Не нравится мне его усмешка, - сказал Дэвид. - Уж больно издевательская.
     - Он совершенно лишен телегеничности, но нам потребовалось несколько его выходов в эфир, чтобы это осознать. Иногда так случается. Все, что нам остается, - это выпускать его на самые острые сюжеты, способные захватить публику. Вот мы и подарили ему ледниковые периоды.
     - Самые робкие из зрителей, должно быть, перепугались не на шутку.
     - Но мы же подчеркивали, что это крайне маловероятно!
     - Так, между прочим. И крупным планом - сползающие с гор Уэльса ледники и белые мишки, нежащиеся на солнышке на льду Заводи .
     - Воздействие на воображение зрителя - предмет нашей гордости.
     - Я кое-куда заглянул, - продолжал Дэвид. - Создается впечатление, что существует несколько теорий о причинах ледниковых периодов. Причем наиболее здравая из них основана на учете колебаний в уровне солнечной активности. Ее автор - некто Пенк. Ты отдаешь себе отчет, что повсеместное уменьшение средней температуры всего на три градуса приведет к тому, что север Шотландии скроется под ледниками?
     - Учти, я тоже не терял времени даром, - сказал Эндрю. - В образовании ледовых шапок больше повинны осадки, нежели температура воздуха. Сибирь расположена так же далеко на севере, как Гренландия, и там не менее холодно, а ледников нет и в помине. Облака, несущие влагу, не забираются так далеко в глубь суши.
     - Черт побери, над нашими островами, затерянными среди морей, как будто вполне хватает набухших от влаги облаков!
     - Как бы то ни было, уменьшение солнечной активности пока незначительно. Фрателлини рассуждает о двух-трехпроцентном снижении количества солнечной энергии, достигающей внешних слоев атмосферы. Колебания в таких пределах - нормальное явление, вызванное локальной, временной изменчивостью солнечной активности.
     - Но у нас станет прохладнее, это уже точно.
     - Раз-другой предстоит встретить Рождество со снегом.
     Может, снова будем поджаривать на льду Темзы бычка...
     Большинство авторитетов как будто сходятся с Фрателлини во мнении, что колебания не продлятся долго - скорее всего не дольше шести месяцев.
     - А вдруг все-таки дольше?
     - За истекшие шесть с половиной столетий европейские ледники дважды наступали и дважды ретировались. В начале четырнадцатого века они принялись было расти в западных Альпах, но в пятнадцатом все пришло в норму. К концу шестнадцатого века льды снова перешли в наступление - в восточных и западных Альпах, а также в Исландии.
     Рост продолжался и в начале девятнадцатого века, но потом ледники поджали хвосты. С тех пор площадь паковых льдов сокращается по всему миру. Возможно, сейчас снова наступает их время.
     - Так что можно ожидать переполоха на бирже в связи с ростом курса акций компаний, производящих нагревательные приборы?
     - Переполоха - не исключено. Но если это всего лишь временное понижение температуры, к чему склоняются климатологи, то позднее может начаться обратный процесс. Тогда жди повышенного спроса на лосьоны для загара. В нашем столетии преобладала тенденция к повышению температуры.
     - Я бы предпочел гипотезу вашей программы, - сказал Дэвид. - Белые медведи - это, конечно, перебор, но ты только представь себе ясный денек, замерзшую Темзу, звонкие голоса в неподвижном воздухе, звон бубенчиков на санях, скользящих по набережной Виктории...
     - Не знал, что ты так сентиментален.
     - Все мы, циники-реалисты, слеплены из одного теста.
     Это наше средство защиты от самих себя. Раньше я коллекционировал рождественские открытки с зимними сюжетами и снегом: крестьяне, собирающие хворост на закате, домики на опушке, постоялые дворы и все такое прочее...
     - И дрозды.
     - Нет, дроздов я не коллекционировал. У каждого свои прис