а. Кровь,
проходящая через сердце. Турбулентные явления выражаются нелинейными
уравнениями. Решить их трудно и даже почти невозможно. Поэтому вся эта
область всегда была непонятна физикам. Но около десяти лет назад появилась
новая теория, которая освещает все эти явления. Она называется теорией
хаоса.
        Первоначально эта теория выросла из попыток в шестидесятые годы
создать электронную модель погоды.
        Погода - это большая сложная система, а более конкретно - это
земная атмосфера в ее взаимодействии с землей и солнцем. Поведение этой
большой и сложной системы никогда не поддавалось пониманию. Поэтому мы не
могли предсказывать погоду. Но первые исследователи благодаря компьютерным
моделям поняли одно:
        даже если это можно понять, предсказать это невозможно.
Предсказать погоду абсолютно невозможно. А причина в том, что поведение
системы чутко реагирует на начальные условия.
        - Я запутался,- сказал Дженнаро.
        - Если я буду стрелять из пушки снарядом определенного веса, с
определенной скоростью и под определенным углом и если после этого я
выстрелю вторым снарядом почти того же веса, почти с той же скоростью и
почти под тем же углом - что произойдет?
        - Оба снаряда приземлятся почти в одном и том же месте.
        - Правильно,- сказал Малкольм.- Это - линейная динамика.
        - Хорошо.
        - Но если у меня есть одна система погоды, которую я привожу в
действие при определенной температуре, определенной скорости ветра и
определенной влажности и если я повторю все это при почти таких же
температуре, ветре и влажности, то вторая система не поведет себя почти так
же, как первая. Она отклонится и очень быстро превратится в нечто совершенно
другое. Гроза вместо ясного солнца. Это и есть нелинейная динамика. Она
чувствительна к начальным условиям: мельчайшие различия растут и
превращаются в доминирующие.
        - Кажется, я понимаю,- сказал Дженнаро.
        - В двух словах это "эффект бабочки". Бабочка машет крыльями в
Пекине, а погода меняется в Нью-Йорке,
        - Значит, хаос - это все случайное и непредсказуемое? - спросил
Дженнаро.- Я правильно понял?
        - Нет,- ответил Малкольм.- На самом деле мы находим скрытые
закономерности внутри комплексного многообразия поведения системы. Вот
почему столь широки возможности теории хаоса: с ее помощью можно изучать что
угодно: уровни цен на бирже, поведение разбушевавшейся толпы, электрическую
активность мозга при эпилепсии. Любой вид комплексной системы, где имеют
место беспорядок и непредсказуемость. Мы можем найти порядок, лежащий в ее
основе. Понятно?
        - Да,- ответил Дженнаро.- Но что это за порядок?
        - В основном он характеризуется движением системы внутри
фазового пространства,- ответил Малкольм.
        - Господи,- вырвалось у Дженнаро,- единственное, что я хочу
знать, это почему вы считаете остров Хэммонда неперспективным.
        - Понимаю,- сказал Малкольм.- Дойду и до этого. Теория хаоса
утверждает два положения. Первое: в основе комплексных систем, подобных
погоде, лежит порядок. Второе, противоположное первому,- поведение простых
систем может носить сложный характер. Возьмем, например, шары при игре в пул
/Разновидность бильярда/. Вы ударяете по шару, и он начинает отскакивать от
краев стола. Теоретически это очень простая система, почти ньютоновская.
Если вам известны сила, приложенная к шару, его масса и вы можете вычислить,
под какими углами шар будет ударяться о стенки, то вы можете предсказать и
все дальнейшее поведение шара. Теоретически вы могли бы предсказать все его
поведение, пока он не остановится. Вы могли бы определить, где он
остановится через три часа.
        Ясно,- кивнул Дженнаро.
        - Но на самом деле оказывается, что предсказать больше, чем на
несколько секунд, вы не можете. Потому что почти сразу вступают в действие
мельчайшие детали:
        неровности на поверхности шара, крошечные царапины на деревянной
поверхности стола - и поведение шара меняется.
        Нескольких секунд достаточно для того, чтобы перечеркнуть все
ваши кропотливые расчеты. Таким образом, выходит, что поведение простой
системы, каковой является шар для пула, непредсказуемо.
        - Понятно.
        - А проект Хэммонда,- продолжал Малкольм,- тоже простая система
- животные в среде зоопарка,- которая в конечном счете поведет себя
непредсказуемо.
        - Вы так считаете из-за...
        - Теории,- сказал Малкольм.
        - Но, может быть, стоит сначала осмотреть остров, увидеть, что
там сделано?
        - Нет. В этом нет никакой необходимости. Детали несущественны.
Теория говорит о том, что поведение острова очень скоро станет
непредсказуемым.
        - А вы уверены в вашей теории?
        - Конечно,- сказал Малкольм.- Абсолютно уверен.- Он откинулся на
спинку кресла.- С этим островом не все в порядке. Вас ждет катастрофа.

                    ISLA NUBLAR

        Завывая, винты вертолета начали вращаться, отбрасывая тени на
взлетную полосу аэропорта Сан-Хосе. В наушниках Гранта послышался треск:
пилот говорил с механиком.
        В Сан-Хосе они взяли еще одного пассажира, человека по имени
Деннис Недри, который прилетел туда, чтобы к ним присоединиться. Толстый и
неопрятный, он жевал шоколад. Пальцы у него были липкими, а к рубашке
пристали клочки обертки. Недри пробормотал что-то о том, что он работает с
компьютерами, и ни с кем не поздоровался за руку.
        Глядя вниз сквозь стекло. Грант видел бетонное поле аэродрома,
которое становилось все меньше и меньше, он смотрел на мчащуюся за ними тень
вертолета, который уносил их на запад, к горам.
        - Нам лететь около сорока минут,- сказал сидевший неподалеку
Хэммонд.
        Пролетая над невысокими горами, они оказались в гуще перистых
облаков, сквозь которые пробивалось яркое солнце. Гранта поразила
пустынность этих суровых гор: никакой растительности, лишь голая, выветрен-
ная порода.
        - В Коста-Рике,- сказал Хэммонд,- контроль рождаемости лучше,
чем в других странах Центральной Америки, но и здесь леса отсутствуют,
особенно в последние десять лет.
        Миновав облачную зону, вертолет оказался по другую сторону гор,
и Грант увидел пляжи западного побережья. Они пролетели над маленькой
прибрежной деревенькой.
        - Байя Анаско,- сказал пилот,- рыбацкая деревня.- Он показал на
север.- Дальше вдоль берега вы видите заповедник Кабо Бланко. Там
великолепные пляжи.
        Вертолет повернул к океану. Вода стала зеленой, а затем
потемнела, приобретя цвет аквамарина. Солнце отражалось на ее поверхности.
Было около десяти утра.
        - Еще пара минут,- сказал Хэммонд,- и мы увидим Isla Nublar.
        Хэммонд объяснил, что Isla Nublar - не настоящий остров. Скорее,
это морское образование, вулканический взброс скалы со дна океана.
        - Свидетельства его вулканического происхождения можно увидеть
повсюду на острове,- сказал Хэммонд.- Там множество мест выхода подземных
испарений, и очень часто земля под ногами горячая. Из-за этого, а также из-
за множества течений на острове очень туманно. Когда мы прилетим, вы
увидите... А вот и он.
        Вертолет рванулся вперед, снизившись над водой. Грант увидел
резкие очертания острова, острыми шпилями скал круто поднимающегося над
океаном.
        - Господи, он похож на Алькатраз,- сказал Малкольм.
        Над покрытыми зеленью склонами клубился туман, придавая острову
таинственный вид.
        - Только, конечно, намного больше,- ответил Малкольму Хэммонд.-
Почти тринадцать километров в длину и пять в ширину в самом широком месте, а
площадь его примерно пятьдесят шесть квадратных метров. Выходит, что это
крупнейший биологический заповедник в Северной Америке.
        Вертолет снова набрав высоту, направился к северной части
острова. Грант пытался смотреть сквозь плотную пелену тумана.
        - Туман здесь обычно не такой густой,- сказал Хэммонд. Он
казался обеспокоенным.
        У северного побережья горы были самыми высокими на острове. Они
поднимались над океаном на высоту двух тысяч метров. Вершины их были в
тумане, но Гранту видны были неровные скалы, о которые с грохотом
разбивались волны океана. Вертолет поднялся над горами.
        - К сожалению,- сказал Хэммонд,- мы должны приземлиться на
острове. Мне это не по душе, поскольку мы потревожим животных. А это иногда
небезопасно...
        Его слова были прерваны голосом пилота:
        - Начинаем снижение. Держитесь крепче, ребята. Вертолет начал
снижаться, и они тут же оказались в гуще тумана. В наушники Грант слышал
повторяющиеся электронные позывные, но видимости не было никакой; затем
появились смутные очертания зеленых веток сосен, прорезающихся сквозь туман.
Некоторые ветки были совсем близко.
        - Как ему это удается, черт возьми? - спросил Малкольм, но ему
никто не ответил.
        Пилот повернул голову налево, затем направо, глядя на сосны.
Деревья были все еще близко. Вертолет быстро снижался.
        - О Боже,- сказал Малкольм.
        Сигналы в наушниках стали громче. Грант посмотрел на пилота. Тот
был поглощен посадкой. Грант взглянул вниз и увидел прямо под вертолетом
гигантский ярко флуоресцирующий крест. На концах креста мигали лампы. Пилот
слегка скорректировал курс, и вертолет коснулся посадочной полосы. Шум
двигателя стал тише и постепенно замер.
        Грант облегченно вздохнул и отстегнул ремень безопасности.
        - Мы должны быстро спуститься, вот здесь,- сказал Хэммонд,- из-
за завихрения ветра. На этой горе бывают часто сильные завихрения, и... ну
вот, все в порядке.
        Грант увидел, что к вертолету бежит рыжеволосый человек в
бейсбольной кепке. Подбежав, тот распахнул дверь и сказал:
        - Привет, я Эд Реджис. Добро пожаловать всем на Isla Nublar. И,
пожалуйста, будьте осторожны при спуске.
        Они спускались с горы по узкой извилистой тропинке. Воздух был
сырым и промозглым. По мере того как они продвигались вниз, туман
рассеивался и Грант уже мог рассмотреть пейзаж. Он напоминал ему
тихоокеанский северо-запад, Олимпийский полуостров.
        - Это верно,- сказал Эд Реджис.- Экологически это лиственный
тропический лес. Но растительность здесь несколько иная, чем на материке,
где она больше похожа на классические тропические джунгли. Но такой
микроклимат здесь только на высоте, на склонах северных гор. Большая часть
острова - тропики.
        Внизу были видны белые крыши больших зданий, утопающих в зелени.
К удивлению Гранта, их расположение было тщательно продуманным.
        Они спустились ниже и вышли из тумана. Теперь перед глазами
Гранта был весь остров, простирающийся далеко к югу. Реджис был прав:
большая часть острова была покрыта тропическим лесом,
        Глядя на юг. Грант увидел одинокий ствол дерева, поднимающийся
над пальмами. Веток на нем не было, один только искривленный ствол. Затем
ствол пошевелился и развернулся в сторону пришельцев. И Грант понял, что
перед ним вовсе не дерево.
        Он смотрел на грациозно изогнутую шею необычного создания,
поднятую вверх на пятнадцать метров.
        Он смотрел на динозавра.

                    ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ

        - О Боже,- тихо сказала Элли. Они все смотрели поверх сосен на
животное.- О Боже.
        Первой ее мыслью было то, что это животное необычайно красиво. В
книгах их всегда изображали огромными, неповоротливыми существами, а в
движениях этого длинношеего животного была грация, если не сказать,
достоинство. И оно было быстрым, в его поведении не было ни вялости, ни
неуклюжести. Завропод настороженно посмотрел на них и издал низкий трубный
звук, совсем как слон. Мгновенно из листвы показалась вторая голова, затем
третья, четвертая.
        - О Боже,- снова прошептала Элли.
        Дженнаро потерял дар речи. Он знал, что этого можно было ожидать
- уже несколько лет он знал об этом,- но по-настоящему никогда не верил, что
это произойдет, и сейчас был потрясен. Внушающее ужас могущество новой
генной технологии, которое раньше он считал лишь громкими словами,
призванными обеспечить успех сделок,- все это могущество вдруг дошло до
него. Эти животные были такими большими! Просто громадными! Величиной с дом!
И их так много! Черт возьми, настоящие динозавры! Такие реальные, о каких
можно было только мечтать.
        Дженнаро подумал: "На этом острове мы сделаем состояние.
Состоянием.
        Он уповал на Бога, чтобы тот сохранил остров.

        Грант стоял на тропинке у спуска горы. Его затуманившийся взор
был прикован к серым шеям, вытянутым над пальмами. Он почувствовал
головокружение, как будто земля быстро уходила у него из-под ног. Грант с
трудом перевел дух. Потому что он смотрел на то, чего не ожидал увидеть
никогда в жизни. И тем не менее это было перед ним.
        Животные, стоящие в дымке, были типичными апатозаврами,
завроподами среднего размера. В ошеломленном мозгу Гранта прокручивалось
все, что он знал о них: североамериканские травоядные позднего юрского гори-
зонта, известные под названием "бронтозавры". Впервые найдены Е.Д. Коупом в
1876 году в Монтане. Экземпляры, связанные с отложениями пластов Моррисона в
Колорадо, Юте и Оклахоме. Недавно Берман и Макинтош стали относить их к
диплодокам из-за формы черепа.
        Традиционно считалось, что бронтозавры проводили большую часть
жизни в мелких водах, где им легче было поддерживать свой массивный корпус.
Но данное животное было явно не в воде, и движения его были слишком
быстрыми, голова и шея очень активно двигались над пальмами, удивительно
активно...
        Грант засмеялся.
        - О чем это вы? - забеспокоившись, спросил Хэммонд.- Что-то не
так?
        Продолжая смеяться, Грант покачал головой. Он не мог сказать им,
что развеселило его то, что он, видя животное лишь несколько секунд, уже
начал принимать его и обдумывать, как, используя свои наблюдения, ответить
на издавна волновавший ученых вопрос.
        Он все еще продолжал смеяться, когда над пальмами появились,
покачиваясь, пятая и шестая головы. Ящероногие динозавры разглядывали людей.
Они напоминали Гранту гигантских жирафов, взгляд их был добродушным и
несколько глуповатым.
        - Как я понимаю, они не игрушечные,- сказал Малкольм,- они очень
похожи на настоящих.
        - Они и есть настоящие,- ответил Хэммонд.- С чего бы им не быть
настоящими?
        Со своего места они снова услышали трубный звук. Сначало
затрубил один ящер, затем к нему присоединились и другие.
        - Это их призывный сигнал,- сказал Эд Реджис.- Приветствуют наше
появление на острове.
        Грант прислушался, завороженный этим звуком.
        - Наверное, вас интересует наша дальнейшая программа,- сказал
Хэммонд, когда они продолжили свой путь.- Мы запланировали для вас осмотр
всех сооружений, а затем совершите экскурсию в парк динозавров. Мы
встретимся с вами за обедом, и я отвечу на все интересующие вас вопросы. А
теперь вы можете пойти с мистером Реджисом...
        Все последовали за Эдом Реджисом, который повел их к ближайшим
строениям. Над дорогой, по которой они шли, висело нечто вроде указателя, на
котором корявыми буквами от руки было выведено: "Добро пожаловать в Парк
юрского периода".


                    ТРЕТЬЕ ПРИБЛИЖЕНИЕ

        С каждым новым представлением кривой, структура модели
становится все более и более подробной.
        Ян Малкольм


                    ПАРК ЮРСКОГО ПЕРИОДА

        Гости углубились в зеленый туннель пальмовой аллеи, ведущей к
главному зданию для посетителей. Густая листва над их головами образовывала
сплошной зеленый свод. Привычный мир менялся на глазах. Со всех сторон их
окружали густо посаженные причудливые растения - от этого ощущение новизны,
необычности мира доисторических тропиков усиливалось еще больше.
        - А они ничего - на вид,- заметила Элли, поворачиваясь к Гранту.
        - Да,- ответил Алан,- хочется подобраться к ним поближе,
приподнять подушечки на лапах, обнажить когти, провести рукой по коже.
Хочется раскрыть им пасть и рассмотреть как следует их зубы. А до тех пор я
ни в чем не могу быть уверен. Но выглядят они внушительно, это точно.
        - А здесь произошли некоторые изменения,- заметил Малкольм.
        - Да, совсем другая картина,- согласился Грант. Впервые кости
гигантских животных были найдены в Европе 150 лет назад. С тех пор изучение
динозавров представляло собой пример научной дедукции. Палеонтолога можно
было сравнить с сыщиком, который в поисках улик изучает кости ископаемых
животных, ищет следы давно вымерших гигантов. Лучшими становились те ученые,
которые могли делать блестящие умозаключения.
        Именно таким образом завершались все знаменательные для
палеонтологии дискуссии, включая ту, в которой главным оппонентом выступал
Грант, а предметом ожесточенных споров был вопрос о том, были ли динозавры
теплокровными.
        Ученые традиционно относили динозавров к рептилиям -
холоднокровным существам, получавшим необходимое для их жизнедеятельности
тепло из окружающей среды. Метаболические процессы у млекопитающих пре-
вращают перевариваемую пищу в тепло, согревающее их тела. Организм рептилии
на это не способен. В конце концов группа исследователей из Йельского
университета, возглавляемая Джоном Остромом и Робертом Бэккером, пришла к
заключению, что гипотеза, согласно которой динозавры представляли собой
неповоротливых, холоднокровных существ, плохо стыковалась с результатами
раскопок. В лучших традициях дедуктивного метода они пришли к этому
заключению, имея на руках всего несколько фактов.
        Во-первых, положение тела животного. Все рептилии, включая
ящериц, ползают по земле или имеют короткие, постоянно согнутые лапы. Они
как бы прижимаются к земле в поисках тепла. Ящерицы не могут встать на
задних лапах в полный рост даже на несколько секунд - их организму не
хватает на это энергии. А динозавры, в отличие от них, могли держаться на
выпрямленных лапах, причем многие виды даже передвигались на задних лапах. В
современном животном мире вертикальное положение сохраняют только
теплокровные существа - млекопитающие и птицы. Таким образом, фактор поло-
жения тела в пространстве предполагает, что динозавры - теплокровные.
        Затем исследователи обратились к проблеме метаболизма. Они
высчитали, какая сила необходима для того, чтобы толкать кровь вверх по
артериям шестиметровой шеи брахиозавра, и пришли к заключению, что сердце у
него должно быть, как у теплокровного животного и состоять из четырех камер.
        Они также изучили следы, оставленные ископаемыми животными, и
пришли к следующему заключению. Оказывается, динозавр мог бегать с такой же
скоростью, что и человек,- а такая подвижность опять-таки подразумевала
теплокровность.
        Останки динозавра были найдены даже в Заполярье, где рептилии не
могли жить из-за чрезвычайно низкой температуры. Кроме того, последние
исследования группового поведения животных, основанные в целом на
экспериментах самого Гранта, позволили прийти к предположению, что общение
динозавров между собой носило сложный социальный характер. Они даже
вскармливали своих детенышей, чего никогда не делают рептилии. Видимо, у
самок динозавров инстинкты были все-таки другие, чем, скажем, у черепах,
которые никогда не возвращаются к отложенным яйцам.
        В течение долгих пятнадцати лет гипотеза о теплокровных
ископаемых животных подвергалась яростной критике. Наконец ученые мира
признали, что эти животные были все-таки быстрыми, активными существами.
Однако антагонизм не исчез, а просто перешел в скрытую форму: на симпозиумах
и конгрессах иные ученые мужи до сих пор демонстративно не разговаривали
друг с другом.
        Но теперь, если появилась возможность воссоздать динозавров, то
научная специальность Гранта изменилась бы в мгновение ока. На исследованиях
палеонтологов можно было бы ставить жирный крест. Лавочку пришлось бы
закрывать - и огромные, гулкие залы па