рах от водопада. Он сказал, что не  выносит,  когда  у
него мокрые ноги.
   Вчетвером мы вытащили второй конец бревна на огромный камень  и  укрепили
стальными скобами. Первая балка моста была положена.
   Чтобы положить вторую,  все  пришлось  проделать  сначала.  К  вечеру  мы
поставили на место третью. Ночь прервала работу.  Я  устал,  Мишель  и  Поль
измучились основательно, и только Бреффор был еще довольно  свеж.  Вместе  с
ним я встал на первую вахту, до полуночи. Во вторую смену дежурили Вандаль и
Бельтер, в третью, уже после восхода Соля, одна Мартина.
   С утра работа возобновилась. На следующий день мы уложили балки через все
пролеты между каменными опорами и добрались до противоположного берега.
   Еще четыре дня ушло на то, чтобы положить настил.
   Наша стройка имела самый живописный, хотя и странный вид.  Погода  стояла
ясная, чуть прохладная, воздух был  по-молодому  свеж  и  прозрачен  даже  в
сумерках, настроение у всех веселое. Последний  день  во  время  полуденного
завтрака я откупорил пару бутылок  старого  вина,  которое  вдохнуло  в  нас
безграничный оптимизм. Расположившись на серой  траве  подле  грузовика,  мы
благодушно смаковали последнее сладкое блюдо,  когда  в  воздухе  засвистели
стрелы. К счастью, никто не  был  ранен,  только  шина  грузовика  оказалась
пробитой. Схватив лежащий рядом со мной автомат, я приник к  земле  и  начал
щедро поливать очередями полосу деревьев, откуда летели  стрелы.  До  рощицы
было метров сорок, и пули достигли  цели.  Из-за  деревьев  сразу  выскочила
группа ссвисов - многие были ранены - и обратилась в бегство.
   Уже не так весело -  ведь  все  могли  погибнуть!  -  поспешили  доделать
настил, и Поль сел за руль. Грузовик осторожно въехал на мост. Наверное,  ни
один инженер, даже построивший величайший в мире мост,  не  испытывал  такой
гордости и... такого облегчения, как мы, когда все  наконец  перебрались  на
противоположный берег!
   День закончился без происшествий. Перед  закатом  я  наметил  маршрут  на
завтра. Мы решили ехать прямо на юг, держа курс на гору, которая хоть и была
много ниже пика Тьмы, но все  же  достигала  добрых  трех  тысяч  метров.  В
полночь - была моя очередь  дежурить  -  я  заметил  на  вершине  этой  горы
светящуюся точку. Что это, вулкан? Но свет  скоро  погас.  Истина  предстала
передо мной, когда огонек зажегся снова, но теперь много  ниже,  на  склоне.
Это была световая сигнализация! Я оглянулся. Позади, на холмах по ту сторону
реки, вспыхивали ответные огни. Не в силах скрыть беспокойства, я  поделился
своими опасениями с Мишелем, который меня сменил.
   - Да, приятного мало, - согласился Мишель. - Если ссвисы объявят всеобщую
мобилизацию, нам придется худо, несмотря  на  превосходство  вооружения.  Ты
заметил, что они не боятся огнестрельного оружия? Да  и  боеприпасов  у  нас
негусто?..
   - И все же я хочу добраться до этой Сигнальной горы. Ведь только в  горах
или у их подножий можно надеяться найти руду. Мы сделаем быстрый рейд.
   Утром перед отъездом пришлось сменить проколотую стрелой  шину:  пробоина
расширилась. Наконец мы двинулись в путь.  Местность  незаметно  повышалась,
потом стала холмистой, изрезанной ручьями, через  которые  машина  не  всюду
могла пройти. В одной  маленькой  долине  я  заметил  в  скалах  зеленоватые
прожилки: это был гарниерит - довольно  богатая  никелевая  руда.  И  вообще
долина оказалась настоящей рудной сокровищницей. К вечеру у  меня  уже  были
образцы  никеля,  хрома,  кобальта,  марганца  и   железа,   а   главное   -
великолепного каменного  угля,  который  мощными  слоями  выходил  прямо  на
поверхность. О такой удаче можно было только мечтать!
   - Здесь будет наш металлургический центр, - сказал я.
   - А ссвисы? - возразил Поль.
   - Будем жить, как американские пионеры героических времен.  Почва  здесь,
по-видимому,  плодородная.  Будем  распахивать  целину,  добывать   руды   и
сражаться, если потребуется. Во всяком случае, здесь нет гидр,  они  исчезли
на второй день нашего путешествия, и это одно стоит всего остального.
   - Да будет так! - согласился Мишель. - Ура! Да здравствует  Кобальт-Сити.
Но как мы перетащим сюда все наше оборудование и машины?
   - Как-нибудь перевезем. Сначала надо запастись нефтью, а  это  не  так-то
просто.
   Мы свернули на север, потом на запад. В шестидесяти километрах от  долины
я обнаружил залежи бокситов.
   - Да ведь здесь сущий рай для геологов! - не выдержала Мартина.
   - Нам повезло, - отозвался я и добавил, уже думая  о  своем:  -  Надеюсь,
повезет и дальше... Все это утро я ломал  себе  голову  над  одной  задачей:
нельзя ли как-нибудь заключить союз со ссвисами или хотя бы с некоторыми  из
них?
   Вероятно, здесь обитало множество враждующих между собой  племен.  Нельзя
ли привлечь хоть часть ссвисов на свою сторону? Но для  этого  прежде  всего
нужно было завести с "кентаврами" какие-то иные отношения  -  помимо  обмена
выстрелами.
   - Если мы еще столкнемся со ссвисами, - проговорил я, обращаясь ко  всем,
- надо захватить хотя бы одного живым.
   - Это еще зачем? - удивился Поль.
   -  Попробуем  узнать  язык  ссвисов  или  научим  их  нашему.  Это  может
пригодиться.
   -  Вы  полагаете,  что  ради  такого  опыта  стоит  рисковать  жизнью?  -
осведомился Вандаль, хотя сам только и мечтал о подобной возможности.
   Я изложил свой план. А вскоре случай помог его осуществить.
   На  следующий  день,  едва  тронувшись  с  места,   мы   вынуждены   были
остановиться из-за неполадки в машине. Пока Поль возился с мотором, на наших
глазах произошла короткая схватка между тремя  красно-коричневыми  ссвисами,
каких мы уже встречали, и десятком других, меньшего роста с черной блестящей
кожей. Красные защищались отчаянно и уложили пять нападающих, но  сами  пали
под градом стрел. Победители, не подозревая о нашем  присутствии,  принялись
терзать поверженных.
   Я дал по ним очередь из автомата, трое черных  ссвисов  упали,  остальные
обратились в бегство. Тогда я вышел из-за деревьев,  которые  нас  скрывали.
Один из красных  ссвисов  попробовал  подняться,  но  тут  же  упал:  в  его
конечностях сидело пять стрел.
   - Вандаль, дружище, постарайтесь его спасти! - попросил я.
   - Сделаю, что могу, но не ручаюсь, я ведь очень плохо знаю  их  анатомию.
Впрочем, - добавил Вандаль, осмотрев ссвиса, - ранения, кажется, легкие.
   Ссвис лежал недвижимо, все три его глаза были закрыты, и только по  тому,
как ритмично поднималась и опадала грудь "кентавра", можно было понять,  что
он жив. Вандаль начал извлекать стрелы. Ему помогал Бреффор, который, прежде
чем стать антропологом, изучал медицину.
   - Анестезии не даю, - проговорил Вандаль, - не знаю, выдержит ли он.
   В течение  всей  операции  ссвис  не  шевельнулся,  лишь  короткая  дрожь
временами пробегала по его телу. Бреффор наложил повязку, на которой  быстро
проступили желтые пятна. Потом мы перенесли раненого в грузовик (он  был  не
очень тяжел: пожалуй, килограммов семьдесят, как определил Мишель) и уложили
на импровизированное ложе из травы и одеял. Все это время ссвис не  открывал
глаз. Зато когда поломка была устранена и мотор завели, он заволновался и...
впервые заговорил!  Это  был  поток  щелкающих,  странно  ритмичных  слогов,
которые, казалось, состояли из  одних  свистящих  согласных.  Ссвис  пытался
встать, и нам пришлось его удерживать вчетвером: так он был силен. Тело  его
на ощупь казалось очень твердым и в то же  время  было  удивительно  гибким.
Постепенно пленник успокоился, и мы его отпустили. Я сел к  столику  кое-что
записать в свой дневник, захотел пить и налил себе стакан воды. Приглушенный
возглас Вандаля заставил меня обернуться:  приподнявшись  наполовину,  ссвис
протягивал руку.
   - Он просит пить, - сказал Вандаль. Я протянул стакан.  Ссвис  взял  его,
недоверчиво осмотрел, потом выпил воду. Тогда я решил сделать опыт. Наполнив
стакан, я произнес: "Вода". Ссвис сразу же понял и с поразительной точностью
повторил: "Вода".
   Я показал ему пустой стакан. Он повторил за мной:  "Такан".  Я  отхлебнул
глоток и сказал: "Пить". Он повторил: "Пить". Я вытянулся на  койке  в  позе
спящего, закрыл глаза и сказал: "Спать". Ссвис переделал это слово в "пать".
Я показал на себя: "Я". Повторив мой жест, ссвис произнес: "Взлик". Что  это
было, перевод местоимения "я" или его имя? Подумав, я рассудил, что  второе,
пожалуй, вернее. Но тогда он решит, что меня зовут "я"!
   Усложняя опыт, я проговорил:
   - Взлик спать. Он мне ответил:
   - Вода пить.
   Мы   разинули   рты.   Это    существо    было    наделено    невероятной
сообразительностью! Я тут же налил ссвису воды, и он ее выпил. Мне  хотелось
продолжить урок, но Вандаль напомнил, что ссвис ранен и, наверное,  измучен.
И правда, наш пленник сам сказал: "Взлик пать" - и вскоре уснул.
   Вандаль сиял.
   - Если они все такие способные, мы скоро передадим  им  многое  из  наших
знаний!
   - Пожалуй, - согласился я с кислой миной. - И  через  пятьдесят  лет  они
будут на нас охотиться с ружьями! Впрочем,  так  далеко  нечего  загадывать.
Ясно одно: если мы договоримся, они будут бесценными союзниками.
   - А почему бы нам не договориться? - вмешался Бреффор. - Ведь  мы  спасли
ему жизнь?
   - Ну да, одному спасли, а десяток других перестреляли. И может быть, даже
из его племени.
   - Но ведь они на нас напали!
   - Мы вторглись на их земли. И если они  объявят  нам  войну...  тогда  мы
волей-неволей окажемся  в  положении  Кортеса  среди  ацтеков,  с  той  лишь
разницей, что ацтеки боялись ружей и лошадей, а ссвисы не боятся ничего. Так
что... надо о нем позаботиться  получше.  В  нашем  положении  ничем  нельзя
пренебрегать.
   Я перебрался вперед. Мишель вел машину, Мартина сидела рядом.
   - Что ты обо всем этом думаешь? - спросил я ее.
   - Они очень умные, даже слишком!
   - И мне так кажется. Но с другой стороны, я рад: теперь мы не  одиноки  в
этом мире.
   - А я не очень. Все-таки это не люди.
   - Ну, разумеется! А ты что скажешь, Мишель?
   - Пока не знаю. Подождем! Взгляни, видишь  слева  полосу  деревьев!  Там,
должно быть, река. Опять придется переправляться.
   - И справа тоже деревья. Полосы сходятся. Наверное, здесь  сливаются  две
реки.
   И в самом деле, мы очутились на узком языке  суши  между  двумя  речками.
Левую, новую для нас, мы назвали Дронна. Но что за река была  справа:  Везер
или Дордонь? Судя по ширине  -  она  достигала  трехсот  метров,-  это  была
Дордонь. Лениво катила она угрюмые, серые волны. И уже вечерело.
   - Заночуем здесь. Полуостров легче оборонять.
   - Да, но зато выбраться отсюда в случае  чего  будет  совсем  нелегко,  -
заметил Бреффор. - Настоящая ловушка!
   - В самом деле, отступать отсюда некуда, - прибавил Вандаль.
   -  Тот,  кто  сможет  преградить  нам  путь,  также  сможет  нас   просто
уничтожить. Поэтому не будем думать о худшем. Зато здесь  придется  защищать
только одну сторону - тыл. В случае нападения  сосредоточимся  все  в  одном
месте. А завтра поищем переправу.
   Этот вечер остался в моей памяти как один из самых спокойных и  тихих  за
всю экспедицию, во всяком случае за всю ее первую часть.  Перед  закатом  мы
поужинали, сидя на траве. Погода стояла чудная, и если бы не оружие рядом  с
нами да не странный силуэт Взлика, можно было бы подумать, что мы где-нибудь
на Земле в туристском походе. Как на  родной  планете,  солнце,  прежде  чем
скрыться за горизонтом, залило небо феерическим водопадом золотых,  янтарных
и пурпурных тонов, на фоне которых в  высоте  лениво  плыли  редкие  розовые
облака. Все мы проголодались и ели с аппетитом, не исключая Взлика. Раны его
уже  начали  затягиваться.  Ссвису  особенно  нравились  морские  сухари   и
солонина,  но,  вздумав  попробовать  вина,  он  тотчас   выплюнул   его   с
отвращением.
   - Видимо, в отношении алкоголя  ссвисы  умней  наших  земных  дикарей,  -
заметил Вандаль.
   Солнце село. Три луны давали достаточно света, чтобы можно  было  читать.
Подложив под голову свернутую палатку, я растянулся на спине лицом  к  небу,
где сверкали уже знакомые нам созвездия. Здесь они были ярче и больше, чем у
нас  на  Земле.  Я  покуривал  трубку,  о  чем-то  раздумывал  и  краем  уха
прислушивался, как Вандаль и Бреффор дают ссвису  урок  французского  языка.
Мартина улеглась слева от меня, Мишель справа. Бельтер и Шеффер, оказавшиеся
заядлыми  шахматистами,  разыгрывали  очередную  партию   на   разграфленном
карандашом куске картона; фигуры тоже были самодельные.
   Уже засыпая, я подсунул руку Мартины под голову  и  привлек  ее  к  себе.
Сквозь дремоту до меня доносился свистящий  голос  Взлика,  редкие  возгласы
шахматистов, объявлявших ходы, и мирное похрапывание Мишеля.
   Трубный рев заставил  меня  вскочить.  В  полукилометре  от  нас  к  воде
спускалось целое стадо странных животных. Они были меньше голиафов,  но  все
же достигали восьми метров в длину  и  четырех  в  высоты.  Длинные,  сильно
вытянутые и свисающие до  земли  носы,  круглые  спины,  короткие  хвосты  и
массивные ноги - все напоминало в них слонов, даже  трубные  голоса!  Только
ног было шесть.
   Выстроившись на берегу, животные подогнули передние  ноги  и  приникли  к
воде. Вандаль показал на них пальцем и с вопросительной гримасой  повернулся
к ссвису.
   - Ассек, - проговорил Взлик, потом сделал вид, что жует.
   - Наверное, он хочет  сказать,  что  у  этих  животных  вкусное  мясо,  -
предположил биолог.
   Мы смотрели, как животные утоляют жажду; при  свете  трех  лун  это  было
впечатляющее зрелище. Я подумал, что судьба подарила мне то,  о  чем  я  мог
только мечтать в тиши лаборатории: я увидел первобытную силу!  Мартина  тоже
была взволнована. Я услышал, как она прошептала:
   - Девственная планета... Стадо ушло. Минуты бежали за минутами.
   - А это еще что? - спросил вдруг Бельтер, отодвигая шахматы,  от  которых
его не могло оторвать даже зрелище  водопоя  гигантов.  Я  повернулся  в  ту
сторону, куда он смотрел. Там,  освещенный  сзади  лунным  светом,  двигался
странный силуэт. Все движения зверя, быстрые, упругие,  гибкие,  говорили  о
том, что это  хищник.  Несмотря  на  сравнительно  небольшой  рост  -  около
полутора метров, - он производил впечатление невероятно  сильного  зверя.  Я
показал его ссвису. Тот сразу заволновался и быстро что-то залопотал,  делая
резкие жесты. Сообразив, что мы ничего не понимаем, он сделал вид, как будто
натягивает лук, потом показал на наше оружие, повторяя одно  слово:  "Бизир!
Бизир!" Я понял, что зверь опасен, и, не торопясь -  хищник  был  от  нас  в
добрых двухстах метрах,- вставил магазин в автомат. Все остальное  произошло
с ошеломляющей быстротой. Зверь прыгнул, скорее, взлетел  в  воздух.  Первым
прыжком он преодолел метров тридцать  пять!  И  снова  взвился  над  землей,
устремляясь прямо на нас. Мартина вскрикнула. Все остальные вскочили. Я  дал
очередь, не целясь, и промахнулся. Зверь подобрался для третьего прыжка. Еще
один автомат затрещал рядом со мной, но кто стрелял - я не понял.  Еще  одна
очередь - и снова впустую; я зря  израсходовал  все  патроны.  Растянувшийся
возле меня Мишель быстро сунул мне новый магазин.
   - В машину! Скорее! - крикнул  я,  нажимая  гашетку.  Бельтер  и  Вандаль
нырнули в грузовик, втащив за собой ссвиса. -
   - Теперь ты, Мишель!
   Из  броневика  над  нашими   головами   навстречу   чудовищу   пронеслась
трассирующая очередь тяжелого двадцатимиллиметрового пулемета. Должно  быть,
она достигла цели, потому что хищник остановился. Теперь  я  один  оставался
снаружи. Вскочив в кузов, я захлопнул заднюю дверцу. Мишель выхватил у  меня
из рук автомат, просунул дуло в бойницу и  повел  огонь.  Пустые  гильзы  со
звоном падали на пол. Я огляделся: все были в сборе, кроме Мартины.
   - Мартина! - крикнул я.
   - Здесь, - отозвалась она в перерыве между двумя  пулеметными  очередями.
Внезапно Мишель отшатнулся с отчаянным воплем:
   - Держитесь!
   Страшный удар потряс машину. Броня  затрещала,  прогибаясь  внутрь.  Меня
отбросило на  Вандаля,  а  сверху  всей  тяжестью  своих  восьмидесяти  пяти
килограммов рухнул Мишель. Пол затрясся, и я уже думал, что  он  проломится.
Пулемет смолк, свет погас.  Мишель  с  трудом  поднялся  и  зажег  карманный
фонарик.
   - Мартина! - позвал он.
   - Я здесь, в башне. Все кончено. Подайте  машину  немного  вперед,  а  то
задняя дверца завалена.
   Труп хищника лежал, привалившись к грузовику. Он  получил  двадцать  одну
пулю, из которых пять были разрывные; наверное, он умер в последнем  прыжке,
на лету. Его изуродованная голова была  отвратительна,  а  пасть  с  клыками
длиной сантиметров по тридцать наводила ужас.
   - Как все произошло? Мартина, ты должна была видеть!
   - Очень просто. Когда ты вошел последним в грузовик, зверь остановился. Я
его угостила как следует. Он прыгнул. От удара я свалилась  из  башни  вниз,
потом снова поднялась по лесенке и увидела, что он лежит  мертвый  почти  на
грузовике.
   Ссвис кое-как дополз до дверцы.
   - Взлик! - сказал он, потом сделал вид, что натягивает лук, и показал два
пальца.
   - Что такое? Он уверяет, что убил два таких чудовища стрелами?
   - А почему бы и нет? - вступился Бреффор. -  Особенно  если  стрелы  были
пропитаны достаточно сильным ядом.
   - Но ведь они, к счастью, не отравляют  стрелы?  К  счастью,  потому  что
иначе Вандаля могло уже не быть с нами.
   - Может быть, они отравляют стрелы только для охоты? На Земле  ведь  тоже
есть племена, которые считают, что использовать яд на войне бесчестно.
   - Во всяком случае, скажу вам одно, - проговорил Бельтер,  поставив  ногу
на поверженного зверя.  -  Если  вокруг  Кобальт-Сити  водится  много  таких
созданий, мы с ними хватим горя. Сюда бы наших охотников за тиграми, я бы на
них посмотрел! Какие прыжки! И какая живучесть! А вы посмотрите на клыки, на
когти,- продолжал он, осматривая лапу хищника.
   - Зато ума у него, пожалуй, немного,- заметил Вандаль. - Даже  непонятно,
где может уместиться мозг в таком плоском черепе?
   Я повернулся к Мартине и прошептал:
   -  Помнишь,  ты  только  что  говорила:  "Девственная  планета  во   всей
первозданной красе?" Да, но и со всеми ее опасностями. Кстати,  должен  тебя
поздравить: ты ловко справилась с пулеметом!
   - Тут не моя заслуга, а Мишеля. Это он научил меня стрелять, говоря,  что
когда-нибудь пригодится,  а  если  не  пригодится,  все  равно  полезно  для
укрепления нервов.
   - Вот уж не думал, что тебе  придется  воспользоваться  моими  уроками  в
таких условиях!- с улыбкой признался Мишель.
 
   ВОЗВРАЩЕНИЕ
   Короткая красная ночь  прошла  без  тревог.  Наутро  мы  решили  все-таки
переправиться через реку. Для этого  пришлось  соорудить  большой  плот,  на
постройку которого ушло целых шесть  дней.  Мы  видели  за  эти  дни  немало
странных животных, но ни одного хищника.
   Впервые отведали мы  теллусийского  мяса;  небольшое  животное  -  сильно
уменьшенная копия здешних "слонов", которые приходили на водопой,- поставило
нам вырезку на жаркое. Из осторожности мы съели по маленькому  кусочку,  так
как опасались отравления и вообще не знали, сможет ли наш  организм  усвоить
незнакомую пищу. По вкусу  мясо  напоминало  телятину,  только  было  слегка
красноватым. Почти поправившийся к этому времени Взлик поглощал его с  явным
удовольствием. Никаких желудочных расстройств не последовало, и с этого  дня
до самого возвращения в зону гидр мы  все  время  разнообразили  наше  меню,
правда, каждый раз ограничиваясь небольшими порциями. Зато попробовать плоды
с деревьев, сваленных для плота, мы так и не решились, хотя  Взлик  уписывал
их за обе щеки. Он мог немного ходить и,  казалось,  совсем  к  нам  привык.
Накопленный запас французских слов  уже  позволял  ему  выражать  простейшие
мысли.
   Переправа прошла благополучно. Сняв с плота веревк