Юту?
     Брат Тиг ничего не ответил. Он только вытер слезы и закрыл лицо руками. Сестра Монк и брат Дивер остались рядом с ним, а Мик не стал ждать, чем все закончится. Услышанная история и без того давала почву для размышлений, да и вообще ему нужно было побрызгать, а сделать это он мог, лишь удалившись на приличное расстояние от сестры Монк. Поэтому, взяв Скотти за руку, он пошел с ним в направлении кустов, которые росли выше по склону холма.
     Всю следующую неделю никто не уделял особого внимания Мику и Скотти, как, впрочем, и другим детям. Занятий тоже не было, так как все занимались упаковкой вещей и подготовкой к походу. В субботу они спустились к реке, к тому месту, где ее течение было медленным и где было достаточно глубоко. Там они крестили Мика, который был в нижнем белье, так как из белой одежды у него имелись только шорты и футболка. Брату Тигу пришлось креститься в длинных вылинявших трусах и футболке, которую он одолжил у брата Кинна, так как у самого брата Тига вообще не оказалось ничего белого. Выйдя из воды, брат Тиг, точно так же, как и Мик, дрожал от холода.
     - Холодная вода, верно? - сказал Мик.
     - Надо говорить "не так ли", - поправила его сестра Кинн.
     - Чертовски холодная, - согласился брат Тиг.
     Это было забавно. Никто и ухом не повел, когда брат Тиг сказал нехорошее слово, причем сделал это сразу же после крещения. Брату Тигу можно было ругаться, а Мику нельзя было сказать даже слово верно. Это очередной раз подтверждало, что детям ничто не сходит с рук, пришел к выводу Мик.
     - Дело сделано, - провозгласил брат Дивер. - Теперь ты один из нас.
     - Сдается мне, что так оно и есть, - согласился брат Тиг. Мокрые растрепанные волосы и глуповатая улыбка делали его похожим на маленького ребенка.
     - Это лишь подлая мормонская хитрость, - пошутил брат Кинн. - Теперь, когда ты крещен, нам больше не придется оплачивать твои услуги проводника.
     - Вы со мной уже расплатились, - сказал брат Тиг.
     На следующее утро после молитвенного собрания они двинулись на запад в направлении Чаттануги. К исходу лета они находились где-то между Сент-Луисом и Канзас-Сити. А перед этим их арестовывали в Мемфисе и чуть было не линчевали в Кейп-Джирардо. В этих северных краях зима выдалась суровая, но они выжили и выжили, благодаря тому, что всю эту ужасную зиму они рассказывали истории о страданиях Святых, а взамен получали кров и еду. Вот так они и зимовали в Уинтер-Квотерс, штат Айова, куда пришли после того, как их выгнали из Науву. Последуем же за ними на запад, и попытаемся узнать, чем же закончилась эта история.

***

     Когда летом они снова двинулись в путь, им пришлось идти по равнинам, где умение брата Тига передвигаться по лесной местности оказалось совершенно бесполезным. Деревья здесь встречались слишком редко, и поэтому не могли служить укрытием. Так что теперь они учились двигаться по низинам, лежавшим между обширными возвышенностями бескрайней прерии. Бандиты равнин, активность которых не ограничивалась дорогами, могли появиться в любую минуту, поэтому все взрослые учились стрельбе. "Уж лучше сейчас потратить впустую несколько патронов, - говорил брат Тиг, - но получить уверенность в том, что когда дело дойдет до драки, они не будут израсходованы понапрасну".
     Но бандиты так и не появились, хотя были заметны признаки их недавнего присутствия. Однажды они заметили столб дыма, который поднимался где-то далеко к югу от них. Он был таким густым и черным, что его источником вряд ли мог оказаться походный костер.
     - Что-то спалили дотла, - сказал брат Тиг.
     - . Думаешь, нам лучше залечь и не высовываться? - спросил брат Кинн.
     - Думаю, что тебе лучше всего быть настороже, а всем остальным ждать в этом овраге, - распорядился брат Тиг. - А мне надо съездить и посмотреть, что там происходит.
     - Это опасно, - сказала сестра Монк.
     - Да, - согласился брат Тиг. - Но нам нужно знать, куда направились бандиты после того, что там сделали.
     - Я пойду с тобой, - сказал брат Дивер. - Возможно, там кто-нибудь остался в живых. Может быть, тебе потребуется помощь.
     Они вернулись вечером. За спиной брата Тига, в седле, сидел маленький мальчик.
     - Можете разводить костер, - сказал брат Тиг. - Они ускакали на юг.
     Брат Дивер снял мальчика с лошади.
     - Давай, сынок, - произнес он, - тебе надо поесть.
     - Что случилось? - спросила сестра Монк.
     - Не будем сейчас об этом, - сказал брат Дивер. Просто он не хотел говорить об этом в присутствии мальчика.
     За ужином Мик и Скотти сели рядом с маленьким незнакомцем. Он вел себя, словно чужеземец, и смотрел на кашу так, словно видел ее в первый раз. Когда они попытались с ним заговорить, то заметили, что он ведет себя так, как будто совсем их не слышит.
     - Ты что, глухой? - спросил Скотти. - Ты что, меня не слышишь? Ты глухой?
     На этот раз мальчик едва заметно качнул головой.
     - Он нас слышит! - заорал Скотти.
     - Конечно, слышит, - сказала сестра Монк, стоявшая вдали, у костра. - Не приставайте к нему.
     - Твоих родных убили? - спросил Мик.
     Мальчик пожал плечами.
     - Наших убили. Застрелили пару лет назад в Северной Каролине.
     Мальчик опять пожал плечами.
     - Как тебя зовут? - спросил Мик.
     Мальчик замер. Он стал неподвижен, словно статуя.
     - Ведь у тебя есть какое-то имя, разве не так?
     Может быть, у него и было имя, но они так и не узнали, как его зовут. После ужина брат Тиг отдал мальчику свой спальный мешок, а тот его даже не поблагодарил. Странный он был какой-то, этот мальчик.
     Но несмотря на это, брат Тиг вплоть до самого окончания похода, следил за тем, чтобы новичок все время был у него на виду. Он постоянно за ним присматривал, разговаривал с ним или что-нибудь ему объяснял. Мику оставалось только завидовать - ведь брат Тиг заботился о незнакомце точно так же, как раньше заботился о Мике, но мальчик не утруждал себя взаимностью. Лишь Скотти сумел разгадать эту загадку. "Для брата Тига это, наверное, то же самое, что разговаривать с младшим братом", - сказал он. Это объяснение вполне удовлетворило Мика, и с тех пор он и не пытался вмешиваться в эти отношения. Теперь его больше не раздражало то, что мальчик все время ездит верхом, сидя за спиной брата Тига или за спиной брата Дивера, когда брат Тиг уходил на разведку или занимался другим опасным делом.
     Не прошло после этого и двух недель, как их обнаружил верховой дозор из Юты. Усадив беженцев на своих запасных лошадей, люди из дозора весь оставшийся путь сопровождали группу. Сделав большой крюк, они обошли стороной развалины Денвера и поднялись в горы. Здесь начиналась страна мормонов. "Раньше здесь не было мормонов, - заметила сестра Монк. Но теперь и эти территории входили в состав мормонского государства, и местные жители были рады тому, что мормоны восстановили закон и порядок в их разоренном и гибнущем крае.
     Наконец они прибыли в палаточный город под названием Зарахемла, который должен был стать новой столицей. К этому времени большая часть жителей Солт-Лейк-Сити уже была эвакуирована из города, так как ученые предупредили, что Большое Соленое озеро уже начинает затапливать долины. Тина Монк взяла детей и отправилась с ними на прогулку к Храмовой площади, где они могли своими глазами увидеть то, что некогда было великим городом мормонов. "Теперь здесь будет Мормонское море, - сказала она. - Не забывайте, что здесь было прежде".
     По Стейт-стрит плавали лодки, и вода плескалась у Южного Храма. Но Храмовая площадь была защищена дамбой из мешков с песком, и поэтому сюда еще не проникла вода. На площади столпились люди, которые хотели попрощаться с городом. Храм представлял собой гранитную гору, которую невозможно было взять с собой. Вода уже затопила его основание, и вскоре он должен был закончить свое существование в качестве неотъемлемой части церковной жизни.
     - Люди оказались слишком злыми, - сказала детям сестра Монк, - но, может быть, Господь желает лишь на время спрятать от нас храм и вернет его, когда мы исправимся.
     История о резне в Гринсборо и о путешествии из Северной Каролины на запад распространялась довольно быстро. Они познакомились с новым губернатором Сэмом Монсоном, который был выбран согласно новой конституции государства Дезерет. Этот молодой человек был не намного старше брата Тига, но гораздо младше брата Дивера. Он отнесся к ним с большим уважением, пообещал предоставить работу взрослым и сдержал свое обещание.
     Но им пришлось расстаться друг с другом - здесь и губернатор не смог бы им помочь. Закон о сиротах требовал того, чтобы дети, у которых погибли оба родителя и не осталось близких родственников, были отданы в семьи, в которых есть оба родителя. В те времена было ужасно много сирот. Правда, Мик и Скотти были отданы в одну семью - это все, что удалось сделать для них.
     Мик был уверен в том, что если бы брат Тиг был женат, то он усыновил бы мальчика, которого они нашли. Но его пришлось отдать властям, и это оказалось для брата Тига большим ударом. Но он не стал спорить. Он лучше других понимал, что мальчику нужны родители, которые будут день и ночь за ним присматривать. Этого брат Тиг как раз и не мог себе позволить, особенно после того, как получил новую работу. Он стал одним из дозорных и занимался поиском людей, которые шли на запад, в Дезерет. Он сопровождал и охранял их. Эта работа была ему по душе, и он прекрасно с ней справлялся, но порой больше месяца не бывал дома.
     Они вполне могли потерять связи друг с другом, что случалось с членами большинства групп беженцев. Но то, что они были единственной группой уцелевших во время резни в Гринсборо, накрепко связало их друг с другом. Тина Монк навещала мальчиков и писала им письма. Брат Дивер время от времени брал с собой Мика и Скотти на богословские беседы, которые он проводил в близлежащем районе города. Единственным человеком, след которого они потеряли, оказался тот самый мальчик, но ведь он находился среди них всего лишь пару недель и за все это время не сказал ни слова и даже не назвал своего имени. Порой это расстраивало Мика, но с этим уже ничего нельзя было поделать. Они помогли ему, сделали для него все, что могли, но он не был одним из них, он не прошел вместе с ними через все те испытания, что выпали на их долю. Так что некого было винить в том, что они потеряли с ним связь. Они сделали то, что должен был сделать каждый - помочь другому, сделать для него все, что только возможно.
     До конца дней своих Мик не забывал об этом путешествии. Он помнил каждую мелочь, словно все это случилось с ним только вчера. Во время встреч с Джейми Тигом оба с радостью приветствовали друг друга, смеялись и говорили остальным, что они одногодки и что родились в один день. Так было на свадьбе Джейми и Мари Спикс и во время встречи на Конференции. И это была истинная правда, потому что оба они родились заново в то весеннее утро в ледяных водах реки, бежавшей по склонам Аппалачей.

РАБОТЫ ПО СПАСЕНИЮ ИМУЩЕСТВА

     У паромной переправы начинался такой крутой подъем, что грузовик никак не мог разогнаться. Включив пониженную передачу, Дивер вздрогнул, услышав скрежет шестерней. Звук был такой, словно не колеса, а шестерни коробки передач катились по гравию. Двигаясь по просторам Невады, он все время мучился с коробкой передач, и если бы паром из Вендовера не помог Диверу преодолеть эти последние мили по Мормонскому морю, ему бы пришлось совершить длительный пеший марш. Но, к счастью, все обошлось, и это был хороший знак. На некоторое время Дивер подчинился воле обстоятельств.
     Механик хмуро смотрел, как Дивер со скрежетом въехал на грузовой склад.
     - Ты же уделал сцепление, парень. Дивер выпрыгнул из кабины.
     - Сцепление? А что это такое? Механик даже не улыбнулся.
     - Ты что, даже не заметил, что у тебя накрылась трансмиссия?
     - Всю дорогу по Неваде механики предлагали ее отремонтировать, но я говорил им, что могу это доверить только вам.
     Механик посмотрел на него как на психа.
     - Во всей Неваде нет ни одного механика.
     "Если бы ты не был так туп, - подумал Дивер, - то понял бы, что я шучу. Эти пожилые мормоны такие прямые, что у них даже распрямились все извилины, во всяком случае у некоторых из них". Но Дивер ничего этого не сказал, а лишь улыбнулся.
     - Этому грузовику придется здесь постоять несколько дней, - сказал механик.
     "Мне везет, - подумал Дивер. - У меня как раз есть кое-какие дела".
     - А сколько именно дней, как вы считаете?
     - Через три дня я тебя отпущу.
     - Меня зовут Дивер Тиг.
     - Иди к диспетчеру, он выпишет тебе деньги.
     Подняв капот, механик принялся за свою обычную работу, а ребята со склада стали разгружать старые стиральные машины, холодильники и прочий хлам, который Дивер подобрал во время своей поездки. Дивер просунул данные о пробеге в окошечко, и диспетчер выдал ему деньги.
     Семь долларов за пять дней езды, за загрузку хлама, ночевки в кабине и питание тем, что давали ему фермеры. Это было больше того, что могли заработать многие другие, но эта работа не имела перспективы. Работа по спасению имущества раньше или позже закончится. Наступит день, когда он подберет последнюю оставшуюся от прежних времен посудомоечную машину и останется без работы.
     Но Дивер Тиг не собирался покорно ждать, когда наступит этот момент. Он знал место, где есть золото и целыми неделями обдумывал, как его заполучить. И если Лехи, как и обещал, достал водолазное снаряжение, то завтра утром они провернут небольшую левую операцию по спасению имущества. Если им повезет, то они вернутся домой богатыми.
     Ноги Дивера одеревенели после долгого сидения в кабине, но он довольно быстро их размял, пробежав несколько коридоров Центра по спасению имущества. Перепрыгивая через две-три ступеньки, он летел по лестнице, которая вела в холл. Приблизившись к двери с надписью "МАЛЫЙ КОМПЬЮТЕР ЦЕНТРА СПАСЕНИЯ ИМУЩЕСТВА", он с силой толкнул ее и ворвался в помещение.
     - Эй, Лехи! - крикнул он. - Время пошло!
     Лехи Маккей не обратил на него никакого внимания. Он сидел и дергался, уткнувшись в телеэкран, который лежал у него на коленях.
     - Не делай этого, а то ослепнешь, - посоветовал Дивер.
     - Заткнись ты, рожа, - Лехи даже не отвел глаз от экрана. Он нажал кнопку и двинул рычаг, выступавший из черного корпуса. Разноцветная капля на экране взорвалась и разделилась на четыре капли поменьше.
     - Я получил три дня отгула на время ремонта трансмиссии моего грузовика, - сказал Дивер. - Так что завтра отправляемся в экспедицию к Храму.
     Лехи накрыл последнюю каплю, но на экране появились новые.
     - А это и вправду забавно, - сказал Дивер, - словно метешь, метешь улицу, а на ней снова и снова появляется лошадиное дерьмо.
     - Это Атари. Старинная игра. Шестидесятых или семидесятых годов. Нет, восьмидесятых. С этими осколками капель трудно справиться, ведь это всего лишь восьмибитная игра. Ее нашли в Логане. Столько лет это дерьмо пролежало у кого-то на чердаке и до сих пор фурычит.
     - Те ребята, в доме которых ее нашли, наверное, и не подозревали о ее существовании.
     - Наверное.
     Дивер наблюдал за игрой. На экране снова и снова повторялось одно и то же.
     - Сколько может стоить такая штуковина?
     - Много. Пятнадцать, а может, и двадцать баксов.
     - Тебя еще не тошнит от этой игры? Я прихожу и что же вижу? Сидит Лехи Маккей и точь-в-точь, как это делали в стародавние времена, трясет своей башкой, отгоняя всякого, кто к нему пришел. А ведь те ребята, что когда-то играли в эту игру, не получали от нее ничего, кроме головной боли. Ведь она только замусоривает мозги.
     - Умолкни, я пытаюсь сосредоточиться.
     Игра, наконец, закончилась. Лехи поставил черный ящик на место, выключил аппарат и встал.
     - У тебя все готово к завтрашним подводным работам? - спросил Дивер.
     - Хорошая игра. Должно быть, в прежние времена развлечения занимали уйму времени. Мама говорит, что раньше детей до шестнадцати лет нельзя было даже брать на работу. Такие тогда были законы.
     - Жаль, что ты родился слишком поздно, - сказал Дивер.
     - Да уж.
     - Послушай, Лехи, ты даже не научился отличать дерьмо от конфеты. Ты ведь еще путаешь божий дар с яичницей.
     - Не говори так, иначе нас обоих вышвырнут отсюда.
     - Мне-то не надо следовать школьным правилам, ведь я уже закончил шесть классов. Мне девятнадцать, и я уже пять лет живу сам по себе.
     Вытащив из кармана свои семь долларов, он помахал ими перед носом у Лехи и небрежно сунул обратно.
     - У меня все о'кей, и я могу говорить все, что захочу. Думаешь, я боюсь епископа?
     - Епископ меня не страшит. Я ведь даже в церковь-то хожу только ради мамы. Терпеть не могу все это дерьмовое сюсюканье.
     Лехи расхохотался, но Дивер заметил, что собственные слова его немного испугали. "К шестнадцати годам, - подумал Дивер, - он подрос и стал достаточно сообразительным, но в душе так и остался маленьким ребенком. Он не понимает, что значит быть мужчиной".
     - Скоро здесь будет дождь.
     - Здесь постоянно бывают дожди. Как, по-твоему, какого черта вода в озере все время прибывает? - Лехи ухмыльнулся, отключая аппаратуру, которая стояла на стеллаже.
     - Я имел в виду Лоррейн Уилсон*. <Здесь игра слов: rain  (англ.) - дождь и сокращение Raine  от женского имени Lorraine.>
     - Я знаю, что ты имел в виду. Она взяла свою лодку?
     - Да, а еще она захватила с собой набор буферов средних размеров, - Дивер потер руки. - Их нужно немного помять.
     - Почему ты все время говоришь непристойности? С тех пор, как ты, Дивер, стал работать на грузовике, твой рот превратился в помойку. Да и вообще ее фигура больше похожа на мешок.
     - Что ты хочешь, ведь ей почти пятьдесят, - Диверу показалось, что Лехи уклоняется от разговора. А это могло означать, что он опять не выполнил порученное ему задание.
     - Ты можешь достать водолазное снаряжение?
     - Я его уже достал. А ты-то думал, что я буду вешать тебе лапшу на уши? - Лехи снова ухмыльнулся.
     - Ты? Будешь вешать лапшу на уши? Да я тебе полностью доверяю.
     Дивер направился к двери. Он слышал, как за его спиной Лехи отключил еще несколько приборов. В этом помещении расходовалась уйма электроэнергии, и это было неудивительно, ведь Центру постоянно требовались данные компьютеров, а единственным источником поступления компьютеров были работы по поиску брошенного имущества. Но когда Дивер видел, как одновременно работают все эти электроприборы, он невольно начинал размышлять о собственном будущем. О всех тех машинах (абсолютно новых), которые он всегда хотел иметь, и об энергии, которая им потребуется, об одежде, которую еще никто не надевал, о собственной лошади и повозке, и даже о легковом автомобиле. Может быть, именно он станет тем самым парнем, который возродит производство легковых автомобилей. Но эти дурацкие игры по размазыванию капель были ему совсем не нужны.
     - Все это никчемное дерьмо осталось в прошлом.
     - О чем ты говоришь? - спросил Лехи.
     - Все твои компьютерные штучки остались в прошлом.
     Этого было достаточно для того, чтобы Лехи, как всегда, завелся. Услышав позади себя его лепет, Дивер злорадно ухмыльнулся, понимая, что сильно задел парня. А Лехи твердил, что, мол, теперь компьютеры используются гораздо лучше, чем прежде, и что именно благодаря компьютерам все работает и так далее и тому подобное. Это было очень мило, Диверу всегда нравилась пылкость, с которой паренек отстаивал свою точку зрения. И всякий раз он спорил с таким жаром, как будто от этого зависела судьба мира. Но Дивер-то знал истинное положение дел. Цивилизация погибла, ее больше нет, и все, что от нее осталось, уже не имеет никакого значения. Так что все это дерьмо можно утопить в озере. Выйдя из Центра, они пошли вдоль сохранившейся от прежних времен стены. Далеко внизу лежала гавань - небольшой кружок воды, у края которого прилепился Бинэм-Сити. Когда-то там до