рибыли только в марте
следующего года.  Отсюда эти два смелых исследователя отбыли в Англию.
Парижское географическое общество присудило им премию.
     Доктор Фергюссон не преминул с обычной своей точностью  отметить,
что  эта  последняя  экспедиция  не  перешла  2o  южной  широты  и 29o
восточной долготы.
     Итак, цель доктора Фергюссона заключалась в том,  чтобы соединить
исследования Барта с позднейшими исследованиями Бђртона и  Спика.  Для
этого  надо  было  продвинуться  по африканскому материку более чем на
двенадцать градусов.


        ГЛАВА ПЯТАЯ.

 Сны. Кеннеди.- Злоупотребление местоимениями множественного числа.-
     Намеки Дика.- Прогулка по карте Африки.- Между двумя точками
            циркуля.- Новейшие экспедиции.- Спик и Грант.-
                       Крапф, Деккен, Хейглин.


     Доктор Фергюссон  очень  энергично готовился к отъезду.  Он лично
руководил  сооружением  воздушного  шара,  делая   в   нем   некоторые
изменения,  неизвестно  какие,  ибо  доктор  на  этот счет был нем как
могила.  Он уже давно начал изучать  арабский  язык,  а  также  разные
наречия  негров  и благодаря своим лингвистическим способностям сделал
большие успехи.
     Тем временем  его  друг-охотник  не  отходил  от  него ни на шаг.
Должно быть.  Дик боялся,  как бы Самуэль не улетел,  не сказав ему ни
слова.  Не  раз шотландец снова порывался убеждать друга отказаться от
своей затеи,  но тот был непоколебим. Порой Кеннеди обращался к нему с
патетической  мольбой,  но и это не трогало доктора.  И вот Дику стало
казаться,  что Фергюссон как бы  ускользает  у  него  из  рук.  Бедный
шотландец действительно заслуживал сожаления.  Он уже не мог иначе как
с ужасом смотреть на лазурный свод небес. Даже во сне у Дика кружилась
голова от какого-то покачивания,  и каждую ночь ему мерещилось, что он
летит вниз с неизмеримых высот.
     Надо прибавить,  что  во  время  этих ужасных кошмаров бедный Дик
раза два даже сваливался со своей кровати.  И он сейчас  же  показывал
Фергюссону свою расшибленную голову.
     - Ведь и упал-то я всего с  каких-нибудь  трех  футов,  никак  не
больше,-прибавил он добродушно,- а шишка вон какая! Посуди сам.
     Этот намек,  в котором  слышалось  глубокое  уныние,  однако,  не
смутил доктора.
     - Мы не упадем,- заявил он.
     - А если все-таки упадем?
     - Говорю тебе - не упадем!
     Это было  сказано  так  решительно,  что  Кеннеди  не нашелся что
возразить.
     Особенно раздражало  его  то,  что  доктор,  казалось,  совсем не
считался с ним,  находя,  что Кеннеди бесповоротно предназначен  самой
судьбой быть его спутником в воздушном путешествии.  Это было решенное
дело.  Самуэль  невыносимо  злоупотреблял  местоимением  первого  лица
множественного  числа:  "мы  подвигаемся  вперед",  "мы  будем  готовы
такого-то  числа",  "мы  отправимся"...   Частенько   пользовался   он
местоимением  "наш"  и в единственном и во множественном числе:  "наша
корзина",  "наше исследование", "наши приготовления", "наши открытия",
"наши подъемы"...
     Все это  приводило  Дика  в  содрогание,  хотя  он  и  решил   не
отправляться  в  это  воздушное  путешествие.  В  то  же  время ему не
хотелось раздражать своего друга.  Надо добавить,  что  он  втихомолку
выписал  из  Эдинбурга,  сам  не  зная для чего,  некоторое количество
специально подобранной одежды и свои лучшие охотничьи ружья.
     В один  прекрасный  день  Дик  притворился,  будто решил уступить
настояниям друга и отправиться с ним: есть же хоть один шанс из тысячи
на успех,- при большой удаче!
     Но тут же, чтобы отсрочить путешествие, он стал придумывать массу
самых  разнообразных уверток и выражать сомнение в пользе и уместности
экспедиции.
     - Так  ли  в самом деле важно открытие истоков Нила?  - спрашивал
он.- Действительно ли это необходимо для  человечества?  А  если  даже
африканские  племена  будут  цивилизованы,  станут  ли  они  от  этого
счастливее?..  Да, наконец, может быть, Африка еще более цивилизована,
чем  Европа?..  Это  весьма  возможно...  И  вообще,  нельзя ли с этой
экспедицией  обождать  маленько?  Ведь  когда-нибудь   кто-нибудь   да
переправится через всю Африку,  и притом способом менее рискованным...
Без сомнения,  появится какой-нибудь исследователь - ну,  через месяц,
полгода, год...
     Но, увы,  все эти разговоры  и  намеки  имели  как  раз  обратное
действие,  и Фергюссон,  слушая их, лишь выходил из себя: - Чего же ты
хочешь,  мой бедный Дик?  Мой неверный  друг?  Чтобы  слава  досталась
другому?  Потвоему, надо изменить своему прошлому? Да? Отступить перед
какими-то   ничтожными   препятствиями?   Трусостью   и    колебаниями
отблагодарить  английское  правительство  и  Лондонское географическое
общество за все, что они сделали для меня?
     - Но...- начал Кеннеди, очень любивший это слово.
     - Но,- перебил его доктор,- разве тебе не известно,  что я должен
содействовать  успеху  уже  действующих  экспедиций?  Ты,  видимо,  не
знаешь,  что новые исследователи  в  настоящее  время  приближаются  к
центру Африки?
     - Однако...- опять начал Кеннеди.
     - Выслушай меня хорошенько,  Дик, и взгляни на карту! Дик покорно
устремил взгляд на карту.
     - Поднимись по течению Нила,- проговорил Фергюссон.
     - Поднимаюсь,- послушно ответил шотландец.
     - Дойди до Гондокоро.
     - Дошел!
     И Кеннеди подумал, как легко путешествовать... по карте.
     - Теперь возьми циркуль,- продолжал доктор,- и  поставь  одну  из
его  ножек  на  этот  город,  дальше  которого не проник ни один самый
бесстрашный человек.
     - Поставил.
     - А затем разыщи остров Занзибар на шестом градусе южной широты.
     - Нашел.
     - Следуй по этой параллели до Казеха.
     - Есть.
     - Теперь поднимись по тридцать третьему меридиану до  того  места
на озере Укереве, где остановился лейтенант Спик.
     - Ну, поднялся и едва не очутился в озере...
     - Прекрасно! А знаешь ли ты, какие предположения можно сделать на
основании сведений, полученных от обитателей берегов этого озера?
     - Понятия не имею.
     - Так  слушай  же:  предполагают,  что  это  озеро,  южный  берег
которого  находится  на  втором градусе тридцатой минуте южной широты,
простирается также на два с половиной градуса севернее экватора...
     - Вот как!
     -... и что из северной части озера  берет  начало  река,  которая
неизбежно должна достигнуть Нила,  если только это и не есть самый его
исток.
     - Очень любопытно!
     - Теперь поставь вторую ножку  твоего  циркуля  на  этой  крайней
северной точке озера Укереве.
     - Готово, друг Фергюссон!
     - Ну, скажи: сколько градусов между двумя точками?
     - Около двух.
     - Известно ли тебе, Дик, какое это расстояние?
     - Не имею ни малейшего представления.
     - Это  составляет  менее  ста двадцати морских миль (9),  другими
словами - ничто.
     - Конечно, почти ничто, Самуэль!
     - А знаешь ли ты, что происходит в данное время?
     - Клянусь, не ведаю!
     - Да будет же тебе известно:  Лондонское географическое  общество
нашло  необходимым  исследовать  озеро,  открытое  лейтенантом Сциком.
Находясь под покровительством этого общества,  Спик (в настоящее время
уже капитан) соединился с капитаном Грантом, служившим раньше в Индии,
и оба они поставлены во главе многочисленной и располагающей  большими
средствами экспедиции.  Им поручено исследовать озеро Укереве, а также
дойти до Гондокоро.  Они получили субсидию  более  чем  в  пять  тысяч
фунтов  стерлингов,  и  губернатор  капской провинции предоставил в их
распоряжение отряд солдат-готтентотов.  Экспедиция  эта  двинулась  из
Занзибара  в конце октября тысяча восемьсот шестидесятого года.  В это
же самое время английский консул в Хартуме,  Джон Питрик,  получил  от
Foreign  office  - министерства иностранных дел - около семисот фунтов
стерлингов с приказанием снарядить в  Хартуме  пароход,  погрузить  на
него  необходимый провиант и отправить в Гондокоро.  Там пароход будет
дожидаться экспедиции капитана Спика и снабдит ее всем необходимым.
     - Прекрасно придумано,- заметил Кеннеди.
     - Из этого.  Дик,  ты видишь,  что надо очень торопиться, если мы
хотим принять участие в этих экспедициях. И это еще не все: в то время
как одни исследователи - на  верном  пути  к  открытию  истоков  Нила,
другие отважно устремляются в самое сердце Африки.
     - Пешком?- поинтересовался Кеннеди.
     - Да,  пешком,-  ответил  доктор,  не  обращая  внимания на намек
своего друга. - Доктор Крапф собирается двинуться на запад вдоль Джоба
-  реки,  протекающей  у  экватора.  Барон  Деккен пышел из Момбаса и,
исследовав горы Кения  и  Килиманджаро,  также  углубляется  к  центру
материка.
     - И тоже пешком? - опять спросил Кеннеди.
     - Да, пешком или верхом на мулах.
     - Но, по-моему, это совершенно то же,- заметил шотландец.
     - Наконец,- продолжал  Фергюссон,-  доктор  Хейглин,  австрийский
вице-консул   в   Хартуме,   только  что  организовал  очень  солидную
экспедицию;  она  отправится   на   поиски   путешественника   Фогеля,
посланного  в  тысяча  восемьсот  пятьдесят  третьем  году  в Судан на
соединение с экспедицией доктора Барта,  В тысяча восемьсот  пятьдесят
шестом  году Фогель покинул Борну с намерением исследовать неизвестную
страну между озером Чад и Дарфуром.  С тех пор о нем не было ни  слуху
ни   духу.  Судя  по  письмам,  полученным  в  июне  тысяча  восемьсот
шестидесятого года в Александрии,  он был убит  по  приказанию  короля
Вадаи;  но по другим письмам, присланным отцу путешественника доктором
Гартманом,  который ссылается на свидетельство  жителя  Борну,  Фогель
содержится   пленником  в  Варе;  значит,  надежда  еще  не  потеряна.
Образовался   комитет   под   председательством    великого    герцога
Саксен-Корбург-Готского; мой друг Петерман - секретарь этого комитета.
По подписке собраны средства на экспедицию, в которой участвуют многие
ученые.  Доктор  Хейглин  уже  двинулся в июне из Массауа.  Разыскивая
следы Фогеля,  он должен в то же время  исследовать  местность-  между
Нилом и озером Чад, связав таким образом в одно труды экспедиций Барта
и Спика.  И вот, как видишь, Африка будет всеми ими пройдена с востока
на запад.
     - Ну,  и чудесно!  - воскликнул шотландец.- Раз у  них,  все  так
прекрасно налаживается, что же, спрашивается, нам остается там делать?
     Доктор Фергюссон  на  это  ничего  не  ответил,  а  только  пожал
плечами.

        ГЛАВА ШЕСТАЯ

  Необычайный слуга.- Он видит спутников Юпитера.- Спор между Диком
  и  Джо.- Сомнение   и   вера.- Взвешивание.- Джо-Веллингтон.- Джо
                          получает полкроны.


     У доктора  Фергюссона  был слуга,  с готовностью откликавшийся на
имя Джо.  Это был чудесный малый;  он во  всем  верил  доктору  и  был
безгранично  ему предан.  Он не только самым толковым образом выполнял
все распоряжения Фергюссона,  но даже предугадывал их.  Словом,  Калеб
(10),  но не ворчливый, а всегда пребывающий в прекрасном расположении
духа.  Лучшего  слуги  нельзя  себе  представить.  Фергюссон   всецело
полагался  на  него  во  всех  житейских  делах и был совершенно прав.
Редкий, честнейший Джо! Подумать только: слуга, который сам заказывает
вам  обед,  до  мелочей знарт ваши вкусы,  укладывает ваш чемодан,  не
забывает при этом ни сорочек,  ни носков,  владеет  вашими  ключами  и
тайнами и никогда ни тем ни другим не злоупотребляет!
     Но надо также знать,  какими глазами смотрел Джо  на  доктора.  С
каким  уважением  и  доверием  относился  он  к  распоряжениям  своего
хозяина!  Когда Фергюссон что-нибудь говорил,  то, по мнению Джо, было
просто безумием ему возражать.  Все, что доктор думал, было верно, что
он  говорил,-  умно)  все,  что  приказывал,-  выполнимо,   все,   что
предпринимал,- возможно, все, что делал,- достойно удивления. Вы могли
бы изрезать Джо на куски - что,  конечно, вряд ли бы сделали,- но он и
тогда ни на волос не изменил бы своего мнения о докторе.
     Потому-то, когда  у Фергюссона зародилась мысль совершить перелет
через Африку,  для Джо это было делом решенным; никаких препятствий он
не признавал.  Раз доктор Фергюссон решил отправиться - значит,  он со
своим верным Джо уже у цели!  Славный малый не сомневался в  том,  что
без него путешествие состояться не может, хотя доктор не сказал ему об
этом ни слова.
     Да и в самом деле,  сметливый,  необычайно ловкий Джо мог оказать
неоценимые услуги во время такого  путешествия.  Если  бы  понадобился
учитель  гимнастики для самых прытких обезьян зоологического сада,  то
Джо,  несомненно, смог бы получить эту должность. Ему ничего не стоило
прыгать, карабкаться и проделывать всевозможные гимнастические трюки.
     Если Фергюссон был в  этом  предприятии  головой,  а  от  Кеннеди
требовались сильные руки, то Джо был полезен ловкостью, проворством.
     Джо сопровождал  своего  хозяина  уже  во  многих  путешествиях и
обладал  кое-какими  научными  сведениями,  усвоенными  им,   конечно,
своеобразно. У него была собственная философия - философия спокойствия
и очаровательный оптимизм:  все представлялось ему легким,  логичным и
естественным,  а  потому  он не знал,  что такое жалобы или проклятия.
Среди  других  достоинств  Джо  обладал  удивительно  хорошим,  острым
зрением.  Подобно  Местлину,  учителю  Кеплера,  он был наделђн редкой
способностью видеть без увеличительного стекла спутников Юпитера и мог
сосчитать  в созвездии Плеяд четырнадцать звезд,  из которых несколько
последних - девятой величины.  Он ничуть этим не  гордился,  напротив,
был  скромен  и почтителен,  но при случае прекрасно умел пользоваться
своими глазами.
     При том  безграничном  доверии,  которое  Джо  питал  к  доктору,
естественно,  между слугой и Кеннеди то и дело поднимались бесконечные
споры по поводу готовящейся  экспедиции,  хотя  слуга  не  выходил  из
границ почтительности.
     Один был  полон  веры,  другой  -   сомнений,   один   был   весь
осторожность  и  проницательность,  другой  -  слепое  доверие;  таким
образом,  доктор находился между сомнением и верой.  Надо сказать, что
он не обращал ни малейшего внимания ни на то ни на другое.
     - Ну, мистер Кеннеди... - начинал Джо.
     - Ну, милый Джо...
     - Дело  уже  почти что в шляпе:  кажется,  мы скоро отправимся на
Луну,- продолжал Джо.
     - Ты хочешь сказать - к Лунным горам? Это, знаешь, не так далеко,
как Луна, но, будь уверен, не менее опасно.
     - Опасно! Что вы! С таким человеком, как доктор Фергюссон!
     - Мне  не  хочется  разочаровывать  тебя,  милый  Джо,  но должен
сказать,  что затея доктора просто  безумна.  Впрочем.  никуда  он  не
полетит.
     - Не полетит?  Так вы,  значит,  нс видели его воздушного шара  в
мастерских Митчела, в Бору?
     - Очень нужно мне его видеть!
     - Лишаетесь,  сэр,  прекрасного зрелища.  Ну,  до чего хорош! Как
сработан!  А корзина  -  игрушка!  Воображаю,  как  удобно  мы  в  ней
усядемся!
     - А ты, значит, серьезно думаешь отправиться со своим доктором?
     - Я? Да я за ним хоть на край света,- с решительным видом ответил
Джо.- Не хватало еще, чтобы я отпустил его одного, после того как мы с
ним вместе объездили весь мир!  А  кто  же  его  поддержит,  когда  он
устанет?   Кто  протянет  ему  сильную  руку,  когда  ему  надо  будет
перескочить через пропасть?  А заболей он; кто станет за ним ходить?..
Нет,  мистер  Дик,  Джо  всегда  будет  на  своем  посту  при  докторе
Фергюссоне или, вернее сказать, подле него.
     - Славный ты малый, Джо!
     - Но ведь и вы едете с нами,- заявил Джо.
     - Конечно,- отозвался Кеннеди,- то есть я буду сопровождать  вас,
чтобы  до  последней  минуты удерживать Самуэля от его безумной затеи.
Да,  я поеду за ним до самого Занзибара,  рука друга вовремя остановит
его, и он отступится от этого бессмысленного проекта.
     - Позвольте вам сказать,  мистер Кеннеди,  что вы ровно ничего не
остановите!  Доктор Фергюссон не какой-нибудь сумасброд. Уж он, прежде
чем решиться,  обдумывает дело со всех сторон. Но раз решение принято,
сам дьявол не заставит его отступить.
     - Ну, это мы еще посмотрим!- бросил шотландец.
     - Не тешьте себя,  мистер Кеннеди,  напрасной надеждой.  Впрочем,
самое важное - чтобы вы поехали. Для такого охотника, как вы, Африка -
страна  чудесная,  и  как  бы  там  ни  было,  а вы не пожалеете,  что
отправились туда.
     - Конечно,  не пожалею, особенно когда этот упрямец сдастся перед
очевидностью.
     - А   кстати,-  прибавил  Джо,-  вы  знаете,  что  сегодня  будет
взвешивание?
     - Какое взвешивание?
     - Да вот надо взвесить всех троих: доктора, вас и меня.
     - Как жокеев!
     - Да,  как жокеев.  Только успокойтесь: если вы окажетесь слишком
тяжелым, нас не заставят худеть,- заберут таким, как вы есть.
     - Уж,  конечно, себя-то я не позволю взвешивать,- уверенно сказал
шотландец.
     - Но, сэр, это, кажется, необходимо. Его шар...
     - Его шару придется обойтись без этого.
     - Нет,  уж  извините!  Что  же  получится,  если  из-за  неверных
вычислений мы не сможем подняться?
     - Черт возьми! Мне только того и надо.
     - Да что вы, мистер Кеннеди! Доктор сейчас придет за вами.
     - Я не пойду.
     - Вы не захотите доставить ему такую неприятность.
     - А вот и доставлю!
     - Ладно!  - смеясь,  воскликнул Джо.- Вы говорите это потому, что
его здесь нет,  а стоит ему сказать вам (уж  простите  мою  дерзость):
"Дик, мне необходимо узнать твой точный вес.",-" и вы, ручаюсь, сейчас
же отправитесь на весы, ни словечка не скажете.
     - Нет, не пойду!
     В это мгновение Фергюссон вошел в свой  кабинет,  где  происходил
разговор   между   Диком  и  Джо.  Он  взглянул  на  Кеннеди,  который
почувствовал себя не очень-то хорошо.
     - Дик,-  проговорил доктор,- и ты и Джо пойдемте-ка со мной.  Мне
надо знать точный вес каждого из вас.
     - Но...- начал было Кеннеди.
     - Ты при взвешивании можешь не снимать  своей  шляпы.  Идем  же,-
перебил его доктор. И Кеннеди пошел.
     Все трое отправились в мастерские Митчела,  где были приготовлены
так  называемые  десятичные весы.  Доктору Фергюссону для установления
равновесия в своем воздушном шаре действительно надо  было  знать  вес
своих спутников.  И он заставил Дика встать на площадку весов.  Тот не
противился, а только пробормотал:
     - Хорошо, хорошо! Но ведь это ни к чему не обязывает.
     - Сто  пятьдесят  три фунта,- объявил доктор,  занося эту цифру в
свою записную книжку.
     - Что, я слишком тяжел?
     - Да  нет,  мистер Кеннеди,- успокоил его Джо.- К тому же я очень
легок, вот мы и уравновесим друг друга.
     Говоря это,  Джо  сменил Кеннеди,  и так стремительно это сделал,
что едва не перевернул весы.  Тут он принял позу  статуи  Веллингтона,
изображенного  в  виде Ахилла при входе в Гайд-парк.  Джо был поистине
великолепен, хотя ему и не хватало щита!
     - Сто двадцать фунтов,- снова записал доктор.
     - Э-ге-ге...- проговорил Джо,  радостно  улыбаясь,  сам  не  зная
чему.
     - Теперь моя очередь,- сказал Фергюссон и занес в записную книжку
свой вес: сто тридцать пять фунтов.- Все трое мы весим немногим больше
четырехсот фунтов, - заявил он.
     - Но,  сэр,  если  только это нужно для вашей экспедиции,  то мне
ничего  не  стоит  похудеть  на  двадцать  фунтов,   придется   только
поголодать,- обратился Джо к доктору.
     - Это лишнее,  мой милый.  Можешь есть хоть до отвала. И вот тебе
полкроны - угощайся, чем душе угодно.

        ГЛАВА СЕДЬМАЯ

  Геометрические размеры воздушного шара.- Вычисления его подъемной
  силы.- Две его оболочки.- Корзина.- Таинственный аппарат.- Запасы
                 провизии.- Окончательные вычисления.

     Доктор Фергюссон  уже  немало времени был занят обдумыванием всех