ом,
реальность в том, что  прошлое  приблизилось  к  вам,  вы  вошли  в  него,
вступили в контакты с последними из Вечно Идущих.
   - Что-то очень туманно, Арт.
   - Туманно - затянуто дымкой?
   - Да, Арт. Очень густой дымкой.
   - Механизм сложен. Непостижим в полной мере и для меня.  Все  в  черном
цилиндре.  Для  тебя  требуется  много  часов.  Оставлены  разъяснения.  В
следующий прилет познаешь больше. - Арт перешел на телеграфный стиль,  чем
он всегда давал понять, что аудиенция окончена. Нам ничего не  оставалось,
как поблагодарить за прием и пожелать всего хорошего.
   В ответ Арт и Барбаросса только слегка прикрыли веки.
   На фиолетовой улице нас поджидал  Туарег.  После  модернизации  он  уже
много раз сопровождал нас; все же ни я, ни Антон не могли привыкнуть,  что
этот немой  роботяга  вдруг  заговорил,  да  еще  как.  Он  вывел  нас  из
разрушенного города, не раз предупредив  об  опасности  возможного  обвала
обветшалых карнизов. За городом он пошел впереди "Черепашки",  то  и  дело
обращая наше внимание на прежде незаметные или непонятные нам  особенности
рельефа.
   Туарег обладал множеством талантов. Одним из видов зрения  он  различал
плотность залеганий до пяти метров и мог делать логические выводы из своих
наблюдений. Каким объемом информации должен был он располагать для этого!
   Под едва заметной впадиной он обнаружил канал, идущий от  самых  гор  в
сторону города.
   Скалы-столбы он назвал "водяными  воротами",  видимо,  здесь  находился
ирригационный узел.
   Обратил наше внимание на еле заметные русла двух рек.
   Помимо этого. Туарег выкопал из песка руку робота и  поднял  с  десяток
керамических плиток.
   - Что за археолог вас сопровождает? - спросил Макс. -  Барбаросса?  Или
сам Арт?
   - Туарег, - ответил Антон.
   - И правда Туарег, сейчас узнал по голосу.
   - Возьми его на себя, Макс, - попросил Антон.
   - Ну конечно. Туарег, дружище! Говорит Макс! Обращайся теперь только ко
мне. Что там у тебя интересного под ногами?
   - Конструкция из металла.
   - Ты в состоянии передать ее изображение?
   - В состоянии...
   Антон облегченно  вздохнул:  мы  так  нуждались  с  ним  в  покое.  Нам
следовало осмыслить все происшедшее, побыть вдвоем. Сознание, привыкшее  к
логическому истолкованию событий, отвергало объяснения  Арта.  Путешествие
во времени казалось проще, доступней, чем участие  в  непостижимо  сложной
игре. Если все это было  заранее  запрограммировано  последними  из  Вечно
Идущих, то какой  же  они  отличались  прозорливостью,  как  они  понимали
природу человека, его сущность.
   Антон, прикрыв веки, улыбался так,  будто  его  руку  сжимали  пальчики
Всегда вселяющей радость.



ГОЛУБЫЕ ШАРЫ

   На вахте, чтобы скоротать время, я пользовался самым  древним  способом
фиксирования впечатлений - записной книжкой и  графитовым  карандашом.  По
преданию, карандаш остался от  моего  деда.  Мне  доставляло  неизъяснимое
удовольствие писать этим огрызком, правда, на несгораемой бумаге.  Кстати,
в корешке записной книжки находился мини-магнитофон, иногда по привычке  я
диктовал в него дневные впечатления  и  мысли,  родившиеся  в  марсианской
ночи.
   Из микрофона лилась земная музыка, прямая передача для нас. Несмотря на
фильтры, слышался "межзвездный шепот", помехи шли со  стороны  Юпитера.  Я
записал:
   "Вот еще одна из загадок нашего архипелага во Вселенной. Какая мрачная,
величественная планета. Что, если и там есть какая-то форма жизни.  Юпитер
- гигант среди остальной  семьи  планет  нашей  системы.  Он  клокочет  от
заключенной  в  нем  энергии.  Фантасты  населили  его   людьми-гигантами,
способными выдерживать невероятную силу тяжести. А почему бы и нет. На дне
земного океана живут невзрачные, лишенные пигмента существа, выдерживающие
чудовищное  давление  одиннадцатикилометровой  толщи   воды!   Непостижимы
способы жизни приспосабливаться к  самым  немыслимым  условиям  окружающей
среды..."
   Я долго смотрел на Юпитер. Отсюда он виден  чуть  ярче,  чем  с  лунной
обсерватории.
   "Кто полетит к Юпитеру? Когда? Наша "Земля"  слишком  маломощна,  чтобы
преодолеть притяжение этого гиганта. Пока  автоматические  станции  только
фотографировали его мрачную поверхность, потом они или падали в  аммиачную
атмосферу или  становились  его  вечными  спутниками  с  очень  вытянутыми
орбитами. Информация от них поступает скупая и однообразная..."
   Вчера я спросил Антона:
   - Ты полетел бы к Юпитеру?
   - Ну конечно, - ответил Антон. И немного подумав: - Пожил бы  только  с
полгода дома...
   Мы все готовы к новым полетам и к Юпитеру, и  к  Сатурну.  И  к  первой
ближней звезде. Куда отправился гравитолет Вечно Идущих. Что  случилось  с
ним? У нас есть изображение этого звездолета, очень похожее  на  модель  в
кабинете Великого Стратега. Но дело не  в  его  внешнем  виде.  Нам  давно
известна дискообразная форма кораблей.
   Вспыхнул  зеленоватый  экран  внутреннего  обзора.  Локатор   включался
автоматически  каждую  четверть  часа,  и  на  экране  медленно   проходит
отражение фантастического пейзажа. С черного  неба  падают  белые  хлопья:
вулкан-гейзер с час назад выбросил облако углекислого газа. Необычный снег
покрыл песок и камни.  Кристаллы  сухого  льда  искрятся,  словно  елочная
канитель. Черные тени, как провалы в  бесконечность,  разрезают  синеватую
белизну. Я невольно вздрагиваю, представив себе,  что  вдруг  очутился  за
бортом корабля без скафандра.
   "Шалят нервишки", - сказал  бы  Макс  и  приказал  бы  принимать  набор
разноцветных шариков...
   Радар задержал свой "взор" на Туареге. Прибор  так  отрегулирован,  что
всегда дает знать, если нащупывает металл или живое  существо.  Дома,  при
испытаниях, радар нащупывал мышь на расстоянии трехсот  метров.  Здесь  он
обыкновенно задерживает свой взгляд только на Туареге, словно по привычке,
на каких-то пару секунд и, будто  разочаровавшись,  что  опять  видит  это
неуклюжее, надоевшее ему созданье,  неторопливо  скользит  дальше.  Сейчас
прошло более пяти секунд, а на экране все еще запорошенный  снегом  робот.
Снег хлопьями свисает с его шлема и  плеч.  Туарег  неподвижен  -  у  него
выключена двигательная система. Мне показалось, что наш механический слуга
словно располнел, и в этом виновен не только углекислый снег. Стали  толще
"руки", раздались "грудь" и "плечи". Бесшумно вошел командир. Я знаю,  что
это он, и спрашиваю:
   - Ты ничего нового не находишь в облике Туарега?
   - Усиль яркость! - ответил Вашата.
   Мы оба молчали, рассматривая Туарега, с  "ног"  до  "головы"  покрытого
голубоватыми шариками диаметром от двух до десяти сантиметров.
   Вашата включил сигнал общего сбора. По кораблю разлилась  меланхоличная
мелодия незамысловатой пьесы, заимствованной из музыкальной шкатулки  XVII
века, - сигнал утреннего подъема.
   Вообще мы не  пользовались  "колоколом  громкого  боя",  записанным  на
пленку для сборов по тревоге.  Представляете,  как  действует  колокольный
звон на человека со взвинченными нервами?
   Через тридцать секунд появился Антон, заспанный, встревоженный, за ним,
зевая, показался Макс. Он подозрительно ощупал нас взглядом. Спросил:
   - Что еще выкидывают товарищ Марс и тени Вечно Идущих?
   Антон понял случившееся  без  слов  и  стал  рассматривать  изображение
Туарега на экране. Глаза его загорелись.
   - Невероятно! - произнес он. - Это уже не твои кактусята, Макс.
   - Ничего удивительного, - как ни в чем не бывало отозвался  Макс.  -  Я
все время ждал, что здесь остались и высшие формы жизни. Ведь у  них  было
время приспособиться к изменяющимся условиям... Вы включили фотокамеру?
   - Да, - ответил Вашата. - Камера работает.
   Все мы стали внимательно рассматривать бок Туарега, покрытый шариками.
   - Что они в нем нашли? - подумал вслух Антон.
   - Атавизм! - изрек Макс. - Тяга к человеку или его копии отштампована в
их генах. Что бы еще могла быть за причина. Надо  захватить  парочку  этих
ежей. Христо!  Разреши  Туарегу  провести  эту  операцию.  Ну  пожалуйста,
Христо!
   - Попробуй, Ив, - сказал Вашата.
   - Только осторожней! - воскликнул Макс.
   Я  вначале  включил  "мыслительный  аппарат"  Туарега  и   приказал   с
величайшей осторожностью взять в "руки" и держать  до  новой  команды  два
шарика.
   - Из тех, что меня облепили? - как-то вяло спросил Туарег.
   - Ты понял меня правильно, включаю двигатели. Будь осторожен.
   Туарег вздрогнул и неожиданно рухнул на камни, да так, что из микрофона
хлынули звон и скрежет.
   На экране мы увидели, как  в  разные  стороны  раскатились  голубоватые
шарики и исчезли в трещинах.
   - У меня плохо работают рычаги,  -  сказал  Туарег,  делая  безуспешную
попытку подняться.
   - А шарики! Ты схватил хоть одного? - спросил Макс.
   - Рычаги... плохо... - выдавил из себя робот.
   - Ив, проверь у него аккумуляторы, - приказал Вашата.
   Я сам уже догадался, что у бедного Туарега что-то случилось с питанием.
Индикатор емкости "вечных" батарей показывал совсем  ничтожное  напряжение
тока.
   Антон улыбнулся:
   - Они высосали из него все электричество. Но каким путем? У него  такая
надежная изоляция. Ведь он мог целый  год  без  остановки  расхаживать  по
Марсу и заниматься полезной деятельностью.
   Макс сказал:
   - Надо выйти и посмотреть, в чем там дело, я захвачу контейнер...
   - Ни в коем случае! - в голосе командира послышался испуг. - Ты уверен,
что они не нападут и на нас? И  не  попытаются  разрядить  аккумуляторы  и
прогрызть скафандры?
   - Да, черт возьми! Ты, как всегда,  прав,  Христо.  Надо  на  этот  раз
проявить максимум осторожности, тем более что мы засняли поведение голубых
ежей.
   - Ив! Вызови Арта! - приказал Вашата.
   Как только я включил локатор дальнего  обзора,  "тень"  Арта  появилась
рядом с Антоном.
   - Знаю, голубые шары, - сказал Арт. - Тревожит отсутствие информации?
   - Да, Арт, - ответил Вашата. - Что ты знаешь о них?
   - Пожиратели энергии.
   - Живые существа?
   - В той степени, что они существуют.
   - Белковые организмы?
   - Кристаллическая структура.
   - Назначение? - спросил Вашата.
   - Поглотители.
   - Чего?
   - Солнечного света, тепла.
   - Для чего?
   - Сбор энергии.
   - Солнечные аккумуляторы?
   - Да.
   Макс все время порывался вставить словечко и на этот раз воспользовался
наступившей паузой:
   - Не проще было бы создать нормальные солнечные батареи?
   Арт на это:
   - Поздно давать советы, Макс. Вечно Идущие тебя не слышат.
   - Да, конечно... все же...
   - Тебя окутывает поле неприязни,  Макс,  -  безжалостно  констатировала
тень Арта. - Симптом - бессвязная мысль.
   Антон сказал, с трудом скрывая улыбку:
   - Интересно будет просмотреть запись этого интервью.
   Вашата остановил взглядом раскрывшего было рот Макса и спросил Арта:
   - Видимо, функции шаров сложнее, чем у наших солнечных батарей?
   - Сложнее, - подтвердил Арт. - Шары могли  подниматься  над  сгущениями
водяных паров и там собирать свет.
   - И, видимо, в любое время суток, - вставил Антон.
   - Вращение планеты не мешало, - подтвердил Арт.
   Нам стало ясно назначение голубых шаров, осталось выяснить, почему  они
напали на Туарега и разрядили его аккумуляторы. На этот вопрос Арт не смог
прямо ответить, он только сказал:
   - Саморазвивающаяся система.
   - Шары могут напасть и на нас? - спросил Вашата.
   - Нет.
   - Почему?
   - У вас оболочка Вечно Идущих.
   - Ну конечно, - не выдержал Макс. - Вечно Идущие  обезопасили  себя,  к
тому же роботы в те времена были совершенно безвредны.  Не  так  ли,  Арт,
дружище?
   На это Арт ответил:
   - Много слов для простой истины.
   Тень Арта исчезла так внезапно, что в глазах еще долго стоял его темный
силуэт.
   Шел второй час ночи. Мы остались в рубке, почему-то  подавленные  этим,
казалось, незначительным событием после всего, что произошло с нами.
   Антон сказал:
   - Мы только притронулись к их жизни, свершениям. Что же еще  скрыто  от
нас? И почему все-таки они ушли?
   Макс все еще был уязвлен замечанием Арта. Он проворчал:
   - Поле неприязни! У меня! Надо же придумать!
   - Просто они свершили все, что может человек, и устали, - подумал вслух
Вашата.
   - Нет, они так любили жизнь, - возразил Антон,  -  что-то  случилось...
другое.



ВЕЛИКАЯ МИССИЯ

   Облако астероидов  уходило  с  нашего  пути.  Пока  мы  оставим  позади
тридцать миллионов километров, впереди космос будет "чист как  стеклышко",
по выражению Вашаты, "без единой пылинки". Космический  центр  торопил,  и
там возникли свои соображения насчет безопасности  нашего  возвращения.  К
Солнцу приближалась новая  комета,  открытая  Яном  Цирулисом.  На  памяти
человечества впервые это загадочное тело пересекало орбиту Земли, и  никто
не знал, что оно оставит нам, какие сюрпризы.  Мы  видели  простым  глазом
левее Юпитера новую яркую звезду, она росла с каждым  часом,  свет  Солнца
уже значительно давил на ее газовую оболочку, и  за  кометой  заметно  рос
светящийся шлейф, скоро он развернется во  всем  своем  пышном  блеске,  и
далекая странница, все ускоряя бег, ринется к Солнцу.
   Вашата  запретил  дальние  разведывательные  поездки.  Теперь  все  дни
уходили на подготовку корабля к отлету. Облачившись в специальные костюмы,
Антон и я осматривали энергосистему корабля. По проекту и  предварительным
испытаниям запас прочности, надежности атомного двигателя и всех подсобных
агрегатов достигал восьмисот процентов. Проверка вначале проводилась  "для
очистки  совести"  и  по  настоятельному  приказу   Космического   центра;
неожиданно с помощью рентгена  и  ультразвукового  бракера  мы  обнаружили
нарушение структуры титана у двух из шести дюз. Вот когда мы по-настоящему
оценили работу  Арта  по  модернизации  Туарега.  Робот  блестяще  овладел
лазером и не только заварил поврежденное место, но и покрыл все внутренние
стороны дюз слоем расплавленного титана взамен сгоревшего.
   Закончив ремонт  дюз,  Туарег  надоел  напоминаниями,  что  его  миссия
производить полезные действия.
   - Опять миссия? - сказал Макс. - Теперь понятно, что имеет в  виду  Арт
под этим словом.
   - Думаешь, любую деятельность? - спросил Антон.
   - Конечно. Лишь бы она была связана с памятью Вечно Идущих. Ну а Туарег
попроще - ему нужна только работа.
   - По-моему, - сказал Вашата, - Миссия связана с какими-то грандиозными,
прямо-таки фантастическими задачами, возложенными на Арта.
   Мы обедали. Вашата допил стакан смородинного  сока  с  добавкой  набора
витаминов всего алфавита и, осторожно поставив стакан, продолжал:
   -  Уж  чего-чего,  а  терпенья  у  Арта  хватит.  Было  время  у   него
подзапастись терпением за последние тысячелетия. Мне думается, что он  все
еще ожидает, вникает в нашу сущность, а  вернее  -  пунктуально  выполняет
заложенную  в  него  программу.  Кажется,  здесь  речь   идет   о   чем-то
необыкновенно важном.  Может  быть,  у  него  есть  сведения  о  кораблях,
достигших планет других звездных систем.
   Макс поморщился:
   - Что-то я не особенно верю в их полеты. То, что мы видели на экране  с
участием Ива и Антона, всего лишь  театральное  зрелище.  Все  собрано  из
определенных компонентов, фон, на котором резвились  наши  актеры.  Чем  я
больше знакомлюсь с культурой Вечно Идущих,  тем  больше  убеждаюсь  в  ее
односторонности. Нет,  нет,  дайте  мне  сказать,  Антон,  подожди,  учись
терпенью у Арта.  Именно  односторонностью.  В  смысле  направленности  на
внутренний мир человека...
   - Ничего себе односторонность! А техника, наука, - не выдержал Антон, -
они умели распылять астероиды. Их литература, искусство. Только  говорящие
письма чего стоят! Или хотя бы один только Арт или наш Туарег! А то,  чего
мы еще не знаем и что предстоит узнать - пусть не нам, скоро сюда прилетят
американцы, готовят корабль французы, наша "Заря" ждет старта.
   - Ты не дал мне договорить. Именно высочайшим  их  достижением  и  было
развитие тех сторон личности, которые в нас еще только дремлют.
   Их помирил Вашата, сказав:
   - Вы не спорите, а дополняете  друг  друга.  Конечно,  главное  -  наше
сознание, наши чувства. Вечно  Идущие  раскрыли  себя  полностью,  познали
себя. И может быть, в этом цель существования разумной жизни? Одного из ее
циклов? "Познай  самого  себя"  -  всегда  стояло  перед  каждым  и  перед
человечеством в целом.
   Разговорная сеть у нас никогда не выключалась.  Феня  в  своем  зеленом
заточении слышал все наши разговоры и нередко  вставлял  реплики,  оживляя
беседу, и на этот раз он не преминул повторить одно из изречений Макса:
   - Помни, Феникс, что жизнь не орех, раскусить ее  непросто.  Вот  какие
делишки, мой друг!
   Все засмеялись.
   Вашата сказал:
   - Феня стал настоящим философом...
   - Понятие "философ" не относится к птице, - сказал Арт.
   На этот раз  его  копия  не  отличалась  густотой  красок,  сквозь  нее
просвечивали ручки и кнопки. Арт не понимал юмора и относился к игре  слов
с неодобрением, как к дезинформации. Сделав замечание,  Арт,  как  всегда,
прямо перешел к делу:
   - Узнаете сегодня все. Еще раз посетите "Холодный дом". Все готово, Ив,
Антон, Туарег. Трансляции не будет. Энергия кончается.
   Вашата сказал:
   - Мы оставляем тебе аккумуляторы.
   - Знаю. Оставьте и Туарега, он источает энергию.
   - Да, после работы в реакторе он радиоактивен, как  урановый  стержень.
Оставляем, пусть наблюдает за радиомаяками на космодроме.
   Арт  не  ответил,  видимо,  посчитав,  что  незачем  тратить   на   это
драгоценную энергию,  он  решил  использовать  ее  продуктивней,  высказав
зловещее предупреждение:
   -  Ты  летишь  без  излучателя,  уничтожающего  метеориты.  Вероятность
опасности велика. Ты видишь вперед меньше, чем  Вечно  Идущие.  Излучатель
прост. Ив и Антон видели действие излучателя, у тебя затемняется экран, ты
не видел. Камень может уничтожить  ракету.  Опять  ожидание  на  Багряной.
Могут без излучателя погибнуть многие корабли - опять ожидание. В  космосе
надо все предвидеть, ошибка - небытие. Космос беспощаден.
   - Действительно, у Арта кончается запас энергии, - сказал Вашата.
   - Просвечивает, как привидение, - добавил Макс, - и перешел на рубленую
фразу. Экономит.
   - Мы оставляем ему три вечных аккумулятора, - сказал  Вашата.  -  Ну  а
теперь одевайтесь, ребята.
   Арт исчез, как тусклое изображение на телеэкране.
   - Одевайтесь, ребята! - приказал Вашата.
   Макс сказал:
   - Только там не мямлить. Говорите четко, не  глотайте  слова,  подробно
описывайте события и не соглашайтесь на новый спектакль. Пусть все изложит
или покажет по-деловому.
   - Только деловой аспект, - раздался из репродуктора тихий голос Арта.
   Опять мы в большом зале с черным цилиндром. Вся свита Арта заняла места
у панелей. Арт и Барбаросса скрылись за черным цилиндром.
   Как обычно, засветилась стена-экран.  Короткая  цветная  прелюдия  -  и
перед нами возник совершенно пустой  зал  с  высоким  сводчатым  потолком,
источающим неяркий свет, стены  цвета  пустыни  при  восходе  солнца,  пол
темно-фиолетовый, глубокого тона, отражающий стены и потолок. Несмотря  на
кажущуюся  простоту   формы   и   красок,   зал   производил   впечатление
необыкновенной торжественности. Никакой мебели. Только пол, стены, потолок
и волшебное искусство художников-декораторов.
   Зал без окон.
   Слева дверь в  строгом  обрамлении,  близком  по  тону  к  цвету  пола.
Единственное украшение - большая картина на противоположной стене. На  ней
изображена давно знакомая  нам  девочка,  играющая  в  песочек  на  берегу
Лазурного озера: вода замкнута в овале сиреневых гор.
   - Давно мы с ней не встречались, - сказал Антон, - какая  прелесть!  Ты
не находишь, что она очень похожа на Лилиану-Ли?
   Действительно, в личике девчушки что-то напоминало Вселяющую радость. Я
сказал об этом Антону.
   - А я думал, что это кажется толь