Доктор,   --  хрипло  произнес  Гамильтон,  --  вы   не  могли   бы
рекомендовать хорошего психиатра?
     --  Кого? --  Лицо  ученого  мужа  вытянулось  и  застыло с  выражением
крайнего удивления. -- Ты, парень, в своем уме?
     -- По-моему, да... -- не совсем уверенно ответил Джек.
     --  Обсудим это позже,  -- сдавленным голосом  проговорил  Тиллингфорд.
Нетерпеливым жестом он  отослал обоих ассистентов. -- Ступайте в  мечеть, --
приказал он им. -- Займитесь медитацией, пока я вас не позову.
     Те вышли, бросая на Джека любопытные взгляды.
     --  Со  мной  можешь  говорить откровенно,  --  тяжело вздыхая,  сказал
Тиллингфорд. -- Я твой  друг,  Джек. Я  знал твоего  отца. Это  был  великий
физик. Лучше не бывает. Когда ты пошел работать в "Калифорния мэйнтэнанс", я
сильно огорчился. Но, конечно, мы должны склоняться перед Волей Космоса.
     Гамильтон  чувствовал,   как  холодный  пот  стекает  у  него  по  шее,
впитываясь в накрахмаленный ворот сорочки.
     --  Можно задать несколько  вопросов?  --  выдавил  кое-как  Джек. -- Я
нахожусь в научном учреждении, не так ли? Или я отстал от событий?
     --  От  событий?.. --  Озадаченный Тиллингфорд  взял "Байян"  из  вялых
пальцев Гамильтона. -- Я  не вполне  понимаю ход твоих мыслей, мой  мальчик.
Пожалуйста, поконкретнее!
     -- Ну, скажем,  так... Я долгое время просидел в определенной изоляции.
Будучи погружен  в  работу, я потерял  контакт с  остальным научным миром. И
поэтому, --  Джек  беспомощно развел  руками,  -- не имею  понятия,  кто чем
сейчас занимается. Может, вы коротко введете меня в курс дела?
     -- В курс  дела, -- кивая, повторил Тиллингфорд.  -- Потеря контактов и
отсутствие   перспективы   --   общая    беда.   К   этому    всегда   ведет
сверхспециализация. Я и сам тебе не  ахти  как много расскажу. Наша работа в
агентстве очень четко расписана. У себя в "Калифорния мэйнтэнанс" вы строили
оружие против неверных. Там просто, прикладная наука, так ведь?
     -- Да, -- согласился Гамильтон.
     -- А здесь мы  заняты вечной фундаментальной  проблемой --  связью. Это
наша работа. И  притом какая работа, Джек!  Обеспечивать электронную систему
нервной связи. У нас работают электронщики вроде тебя. У нас  есть и высшего
калибра консультанты по семантике. Неплохие  исследователи-психологи. Все мы
образуем    команду,   чтоб   решать   важнейшую   проблему    человеческого
существования:  поддержание  бесперебойного  канала  связи  между  Землей  и
Небесами.
     Доктор продолжал:
     -- Хотя  ты с этим уже знаком, но я повторюсь. В  прежние времена, пока
связь не стала предметом строгого научного  анализа, существовали различные,
сделанные  кое-как  системы. Грубые,  эклектичные  --  больше произвола, чем
науки... Жалкие  попытки  привлечь к себе внимание Господа,  дергая  Его  за
бороду.  Наподобие  громких песнопений и  молитв, до  сих  пор  практикуемых
малообразованными классами. Ну да ладно, пускай себе поют и скандируют...
     Он  нажал  кнопку, и одна  из стен комнаты стала  прозрачной. Гамильтон
увидел, что  они  с  Тиллингфордом со  всех  сторон  окружены  лабораторными
блоками:  расположенные концентрическими  кругами, они  уходили вдаль  --  в
бесконечность.   Бесчисленное   множество  специалистов,  самое  совершенное
оборудование.
     -- Ты знаешь, что сделал  в кибернетике Норберт  Винер, -- со значением
произнес Тиллингфорд. --  Собственно, он ее и создал. Но еще важнее то,  что
совершил Энрико Дестини в теофонике.
     -- А что именно?..
     Брови Тиллингфорда поднялись в изумлении.
     -- Но  ты  же  специалист, мой  мальчик! Теофоника...  Разумеется,  это
двусторонняя связь между человеком и Господом.  Используя открытия Винера, а
также   разработки   Шэннона  и   Уивера,  Дестини   смог   создать  первую,
действительно  заслуживающую  внимания  систему связи между Землей и  Небом.
Конечно,  он  получил  возможность использовать все  технические  достижения
периода Священной  Войны -- против орды безбожных гуннов, поклонников Вотана
и Валгаллы.
     -- Вы... нацистов имеете в виду?
     --  Да,  этот  термин тоже мне известен. Но  им  пользуются  в основном
социологи. Ну а вспомни Анти-Бааба, этого лжениспровергателя нашего Пророка.
Говорят,  он  жив и скрывается в  Аргентине.  Якобы  нашел какой-то  эликсир
вечной молодости,  гнусное снадобье...  Вступил  в сношение  с  дьяволом  --
помнишь? Короче, это уже достояние истории.
     -- Да, -- хрипло отозвался Гамильтон, -- я знаю...
     -- И  тем  не менее  находились  люди, не  желавшие  видеть  знаки, уже
начертанные на стене. Иногда я  даже думаю,  что неверные заслуживают  кары.
Парочка водородных бомб -- и неискоренимая до сих пор зараза прекратит...
     -- Да, так что же в других отраслях  физики?  -- перебил его Гамильтон.
-- Чем они заняты?
     --  Физика закончилась, -- сообщил  ему  Тиллингфорд, -- она  исчерпала
себя. Практически все, что можно было  узнать о  материальной стороне жизни,
уже известно...  Давным-давно,  столетия  назад.  Физика  стала  абстракцией
технологии.
     -- А сами технологи, инженеры?..
     Вместо ответа Тиллингфорд подтолкнул к Джеку  ноябрьский номер "Журнала
прикладных наук".
     --  Передовица даст  тебе  полное  представление.  Светлая голова  этот
Киршбейн.
     Статья была посвящена теоретическим аспектам  проблемы резервуаров.  Из
подзаголовка  следовало,  что  резервуары предназначались  для  "постоянного
снабжения крупнейших населенных пунктов божественной благодатью".
     -- Благодатью?.. -- едва слышно пролепетал Гамильтон.
     --  Инженеры и  техники заняты преимущественно перекачиванием благодати
по трубопроводам во все бахаитские  общины планеты.  В некотором  смысле эта
задача аналогична нашей -- поддержанию бесперебойной связи...
     -- И это все, чем они заняты?
     --  Ну, есть  еще  постоянное строительство  мечетей,  храмов, алтарей.
Господь строг, ты это знаешь  сам. Его установки предельно четки. Откровенно
говоря -- и строго между нами  -- этим ребятам я не завидую. Одна оплошность
и... -- Он щелкнул пальцами. -- Пфф!
     -- Пфф? -- повторил зачарованно Гамильтон.
     -- Молния!..
     -- О!.. -- только и смог произнести Джек. -- Конечно!
     -- Смышленые ребята ни  за  что не идут инженерами. Смертность  слишком
высока. -- Тиллингфорд отечески  взглянул на  Гамильтона. -- Видишь  теперь,
мой мальчик, что ты попал действительно в хорошую отрасль физики?
     -- Я никогда не сомневался в этом, -- чуть дыша проговорил Джек. -- Мне
просто любопытно, как другие работают.
     -- А я, что касается твоего морального облика, вполне удовлетворен,  --
пророкотал доктор. -- Я знаю, ты из хорошей, богобоязненной семьи. Твой отец
был воплощением честности и смирения. Временами я до сих пор получаю от него
известия.
     -- Да? -- промямлил Гамильтон.
     --  У него все  в порядке. Конечно, по тебе он  скучает. -- Тиллингфорд
показал на аппарат селекторной связи на столе. -- Если хочешь...
     -- Нет! -- отодвигаясь как можно дальше, замотал головой Джек. -- Я все
еще не оправился от последствий аварии. Боюсь -- не выдержу...
     --  Как  тебе угодно.  --  Тиллингфорд хлопнул его по плечу.  -- Хочешь
посмотреть лаборатории?  У нас  ты увидишь  наиновейшее оборудование. Извини
уж,  похвастаю...  -- Доверительным шепотом он  сообщил:  --  В твоей старой
конторе, "Калифорния  мэйнтэнанс",  они  хотели  переплюнуть нас.  Досаждали
Небесам своими просьбами...
     -- Но все досталось вам?
     --  О  да.   Кто,  в  конце  концов,  держит  связь?  --  Осклабившись,
Тиллингфорд  лукаво  подмигнул  и повел Джека к дверям. --  Я  передам  тебя
нашему директору по кадрам. Он оформит бумаги.
     Директор  по   кадрам  оказался  розовым,  пухленьким  человечком;   не
переставая жизнерадостно улыбаться,  он  выудил из  ящика стола  необходимые
бланки.
     -- Мы рады  принять ваше заявление, мистер Гамильтон.  Агентству  нужны
люди  с  вашим  опытом работы.  А  поскольку доктор  Тиллингфорд  знает  вас
лично...
     --  Нет нужды прокручивать с ним  рутину, --  заметил  Тиллингфорд.  --
Опусти  бюрократические  подробности.  Переходи  прямо   к  тестированию  по
квалификационным пунктам.
     --  Отлично,  --  отозвался директор, доставая  свой  экземпляр "Байяна
Второго Бааба". Положив том  на стол, он закрыл глаза,  пробежал  пальцем по
срезу  книги и  открыл ее наугад.  Тиллингфорд с любопытством заглянул через
плечо  директора.  Переговариваясь  между  собой шепотом, они  углубились  в
изучение текста.
     --  Прекрасно!   --  воскликнул   вскоре  Тиллингфорд,   удовлетворенно
выпрямляясь. -- Ответ положителен.
     --  Безусловно, да!  --  согласился директор.  Обращаясь  к  Джеку,  он
сказал:  -- Возможно, вам будет интересно узнать, что мы получили едва ли не
самый одобрительный отзыв в этом году!
     Директор стал читать деловитой скороговоркой:
     --  Видение  1931:  глава шестая, стих  14, строчка первая. Она гласит:
"Да, истинная Вера испаряет гордыню безбожных, ибо узнает безбожник в полной
мере гнев Господень; узнает он, доколе наполнять ему глиняный сосуд".
     Он  смачно  захлопнул  "Байян"  и  положил  его  на  стол.  Оба  власть
предержащих мужа прямо-таки лучились доброжелательностью, равно как и доброй
волей, и профессиональным удовлетворением.
     Ошеломленный Гамильтон не понимал,  что же он в  конце концов чувствует
по поводу  услышанного здесь.  Джек ухватился за ту  тонкую ниточку надежды,
которая и привела его сюда.
     -- А могу  ли я  узнать насчет  жалованья?  -- спросил  он.  -- Или это
будет... -- он попытался превратить все в шутку, --  чересчур меркантильно с
моей стороны?
     Оба собеседника казались озадаченными:
     -- Жалованье?
     -- Да, жалованье! Оклад! -- повторил Гамильтон с ноткой легкой истерики
в голосе. -- Должны же вы это знать. Бухгалтерия выдает жалованье каждые две
недели. Видите ли, без этого принятый на работу начинает волноваться.
     -- Как это  и принято, --  с достоинством произнес Тиллингфорд,  -- ваш
счет будет кредитоваться через компьютер  каждые десять дней. -- Обернувшись
к директору по  кадрам, он  спросил:  -- Сколько  там,  уточните. Я не помню
таких мелочей.
     -- Сейчас справлюсь у бухгалтера, -- ответил директор.
     Он покинул кабинет, но вскоре вернулся. -- Ваш рейтинг равен А-4. Через
полгода вы получите А-5. Ну как? Неплохо для молодого человека тридцати двух
лет?
     -- А что такое "А-4"? -- потребовал объяснений Гамильтон.
     Доктор с директором  переглянулись, и директор, после удивленной паузы,
облизнул пересохшие губы и сказал:
     -- Компьютер скрупулезно ведет  дебет и  кредит. -- Он поднял палец: --
Вселенский  счет!  Вы   же   знаете  прекрасно  о  Великом  Счете  грехов  и
добродетелей. Агентство по развитию электроники выполняет работу, порученную
Господом.  Теперь, следовательно, вы  -- слуга  Божий. Ваше жалованье -- это
четыре  ступеньки  каждые  десять  дней,  четыре  шага  к  вашему  спасению.
Компьютеры  обеспечивают все необходимое.  Они  в  конце концов для  этого и
существуют.
     Итак, все сходилось.
     Сделав глубокий вдох, Джек сказал:
     --  Прекрасно.  Я  что-то немного  растерялся,  извините.  Но...  -- Не
сдержав эмоций, он  снова атаковал Тиллингфорда:  -- На что  же мы  с Маршей
будем жить? Нам нужно оплачивать счета, нужно есть, в конце концов!
     --  Как служитель Господа, -- сухо ответил  Тиллингфорд,  --  ты будешь
обеспечен всем необходимым. Твой "Байян" с тобой?
     -- Д-да, -- пробормотал Гамильтон.
     --  Следи, чтоб вера не  покинула тебя. Я бы сказал, что человек твоего
морального  уровня, занимающийся такого  рода  работой,  вправе  молиться  о
получении и, соответственно,  получать... -- он произвел  мысленный подсчет,
-- ...скажем, не менее четырехсот в неделю. Что скажешь, Эрни?
     Директор по кадрам согласно кивнул:
     -- Да, по меньшей мере.
     --  И  еще  одно,  --  торопливо  проговорил  Джек,  видя,  что  доктор
Тиллингфорд,  сочтя дело решенным, собрался уходить. --  Я пару  минут назад
спрашивал насчет психиатра...
     -- Мой мальчик!  -- остановившись, вздохнул Тиллингфорд.  --  Я  должен
сказать тебе  одну, только одну вещь. Свою жизнь ты вправе прожить  как тебе
угодно. Я  не  собираюсь указывать,  что  тебе делать и что думать. Духовное
существование  -- это  вопрос между тобой и Единосущным  Богом. Но если тебе
хочется обратиться к шарлатанам и...
     -- Шарлатанам... -- повторил вымученно Джек.
     -- Маргинальные  психи! Я бы не удивился, будь  ты простым  человеком с
улицы.  Темный  народ   действительно  тяготеет,  в  большинстве  своем,  ко
всевозможным  психиатрам.  Я  знаю  статистику -- печальное свидетельство  о
степени заблуждений в обществе... Я вот что сделаю для тебя!
     Он вытащил  из кармана записную книжку, ручку  и что-то быстро набросал
на листке.
     -- Вот единственно верный путь. Если ты  до сих пор к  этому не пришел,
то теперь, вероятно, уже поздно. Но мы имеем указание не прекращать попыток.
Вечность, в конце концов, -- долгий путь, мой мальчик.
     На листке  было  написано:  "Пророк  Хорейс Клэмп.  Усыпальница Второго
Бааба. Шайен, штат Вайоминг".
     -- Именно, -- подтвердил Тиллингфорд. -- Если идти, то прямо к вершине.
Это удивляет тебя? Но это свидетельствует о том, насколько я проявил к  тебе
участие, мой мальчик.
     -- Благодарю, -- пробормотал Гамильтон, тупо кладя бумажку в карман. --
Раз вы так советуете.
     --  Да, я так советую, -- непререкаемым тоном повторил Тиллингфорд.  --
Бахаизм есть единственно  истинная вера, мой  мальчик. Единственная гарантия
того,  что ты будешь в раю. Бог вещает устами Хорейса Клэмпа. Завтра же бери
себе свободный  день и отправляйся в Шайен. На работу явишься  потом, это не
важно. Если  кто и  сможет спасти  твою  бессмертную  душу  от огня  вечного
проклятия, так это пророк Хорейс Клэмп.

        Глава 5

     Когда  Гамильтон, пребывая  в  самом  подавленном состоянии  духа,  уже
удалялся от дверей агентства,  группа парней,  держа руки в  карманах,  тихо
последовала  за  ним.  На  их  лицах,  как  маска,  застыло доброжелательное
выражение.  Когда Джек стал доставать  ключи от машины, парни, ускоряя  шаг,
пересекли площадь стоянки и подвалили к нему.
     -- Привет, -- бросил один из них.
     Все они  были  молоды. Белобрысы, коротко  подстрижены,  в  аскетически
строгих   белых   халатах.  Молодая   гвардия  Тиллингфорда,  ученая  братия
агентства.
     -- Что нужно? -- буркнул недовольно Джек.
     -- Вы уезжаете? -- поинтересовался мордастый юнец, явно вожак группы.
     -- Да, уезжаю.
     После небольшой паузы вожак обронил:
     -- Но вы вернетесь.
     -- Послушайте.. -- начал было Гамильтон, но вожак прервал его.
     --   Тиллингфорд  принял  вас  на   работу,  --  констатировал  он.  --
Предположительно, вы выходите со следующей недели. Вы прошли тестирование, и
сейчас, в лабораториях, совали нос в чужие дела.
     -- Что ж, я вполне мог пройти тестирование, -- заметил Гамильтон, -- но
это не значит, что я выхожу на работу. По правде говоря...
     -- Меня зовут Брэди, -- перебил его ретивый юнец. -- Боб  Брэди. Может,
вы  меня запомнили... Я был рядом  с  Тиллингфордом, когда вы  пришли. -- Не
сводя с Гамильтона глаз, Брэди договорил: -- Кадровая служба, возможно, вами
и довольна,  а  мы  -- нет. Кадровики  --  дилетанты.  Это не наши люди,  не
профессионалы. У них на все случаи жизни есть парочка замшелых истин. Только
и всего.
     -- Но мы-то не дилетанты, -- вставил другой парень.
     --  Послушайте, --  проговорил Джек, решив  на всякий  случай  попытать
счастья с молодежью. -- Может, мы сумеем договориться? Меня удивило, как это
вы,  образованные  люди,  смогли согласиться с  гаданием наобум по раскрытой
книге. Это же не выдерживает никакой критики. У современной  науки по  этому
вопросу...
     --  Поэтому,  -- с козлиным упрямством твердил  Брэди,  -- для  нас  вы
по-прежнему остаетесь  варваром. Пока,  разумеется, не  доказано обратное. А
варварам в агентстве не место. У нас свои профессиональные критерии.
     --  Ваша  квалификация ничем  не  подтверждена, --  добавил  кто-то  из
группы. -- Покажите-ка ваш "шит"! [*Шит -- удостоверение личности в арабских
странах, подтверждающее принадлежность к той или иной социальной группе].
     --  Да-да, ваш "шит",  пожалуйста!  --  подхватил Брэди, требовательным
жестом протягивая руку. -- Вам давно снимали нимбограмму?
     -- Точно не помню, -- поколебавшись, проговорил Гамильтон.
     -- Я так и думал. Нет "шита"!
     Брэди достал из кармана небольшую картонную карточку.
     --  У  всех членов моей  группы  "шит"  не ниже,  чем  четыре и  шесть.
Навскидку я вам бы не дал больше двух баллов. Что скажете?
     --  Вы -- варвар! -- сурово бросил Гамильтону один из самых молодых. --
Какое надо иметь нахальство, чтоб пытаться пролезть к нам.
     -- По-моему, вам  лучше  убраться отсюда, -- процедил Брэди.  -- Рулите
поскорей куда глаза глядят. И не вздумайте возвращаться!
     -- У меня  столько же здесь прав, как у любого из вас!  -- воскликнул в
отчаянии Джек.
     -- На Божье усмотрение, -- задумчиво произнес Брэди. -- Пусть Божий суд
решит, раз и навсегда.
     -- Прекрасно, -- довольно усмехнулся  Джек. Сняв  пальто и бросив его в
машину, он заявил: -- Я любого из вас в бараний рог сверну!
     Но  никто  из юнцов не отреагировал на вызов. Парни сгрудились в круг и
начали переговариваться.
     Солнце  над головой уже клонилось к закату. По шоссе проносились редкие
машины. Корпуса агентства сверкали в предзакатных лучах стерильной белизной.
     -- Начнем, -- чуть помедлив, объявил Брэди.
     Размахивая  рукой, в  которой была  зажата зажигалка,  он  торжественно
подошел к Гамильтону:
     -- Давайте палец!
     -- Мой палец?!
     --  Испытание огнем! -- пояснил  Брэди, щелкая зажигалкой.  Выпорхнул и
заплясал  язычок желтого пламени. -- Покажите,  что вы  собой представляете!
Докажите, что вы мужчина.
     -- Можете насчет этого не сомневаться! -- сердито рявкнул  Джек.  -- Но
разрази меня гром, если я суну палец в огонь. Для того, чтоб горстка идиотов
потешила себя школьным ритуалом? Я-то думал, что вы уже выползли из пеленок.
     Все парни  дружно  выставили по большому пальцу. Брэди методично обошел
всех,  подводя язычок  огня  по очереди к каждому пальцу. Ни  один из них от
огня не пострадал.
     --  Теперь  --  ваша очередь!  -- напыщенно произнес  Брэди. --  Будьте
мужчиной, Гамильтон. Вы же не безвольное животное!
     -- Идите к черту! -- огрызнулся разъяренный Джек. -- Уберите зажигалку!
     --   Значит,   вы  отказываетесь   от  испытания  огнем?  --  с   явным
удовольствием выговаривая каждое слово, спросил Брэди.
     Крайне неохотно Джек выставил палец. Чем  черт не шутит,  может, в этом
мире  зажигалки не прожигают  кожу? Или,  может, сам  того  не сознавая,  он
обладает иммунитетом от огня? Или...
     -- А-а-а-а!.. -- завопил Джек, резко отдернув руку.
     Молодые светила науки с самым серьезным видом покачивали головами.
     -- То-то! -- Брэди с торжественной улыбкой законченного кретина спрятал
зажигалку. -- Вот оно как!
     В бессильной ярости Джек потрогал ожог.  -- Садисты!  -- крикнул он. --
Изуверы, фанатики! Ваше время -- средневековье! Вы -- исламиты!
     -- Поберегись! -- предостерегающе поднял ладонь Брэди. -- Ты говоришь с
воином Единосущного Бога!
     --  Может  быть,  ты  и  воин Единосущного  Бога,  --  ядовито  заметил
Гамильтон, --  зато  я  специалист  по  электронике.  И  высочайшего класса,
кстати. Подумай об этом.
     -- Думаю, -- кивнул Брэди.
     -- Можешь совать палец  хоть в  вольтову  дугу.  Даже  в доменную  печь
нырнуть.
     -- Именно так, -- согласился Брэди. -- Я могу.
     --  Но какое отношение это имеет к  электронике?  -- яростно