-- Забудь, -- хрипло выдавил Макфиф.
     По  правой стороне дороги тянулись странные  пустыри  -- голая земля до
горизонта.  Джек попытался вспомнить, что же тут  раньше располагалось. Ага,
вспомнил:  индустриальная  зона  и  нефтеперерабатывающие заводы. Красители,
мазут,  гербициды,  пластмассы...  Вонючее,  липкое,  гнусное.   Теперь  все
исчезло. Спешите радоваться...
     --  Я  как-то раз посетила здешние места, --  заметив  удивление Джека,
пояснила миссис Притчет. -- И упразднила источник зловония.
     -- Заводы, значит, тоже приказали долго жить? -- криво усмехнулся Джек.
-- Билл Лоуз будет разочарован, оставшись без мыловарни.
     -- Я оставила мыловаренные фабрики.  -- Старуха  обидчиво поджала губы.
-- По крайней мере те, которые приятно пахнут.
     Джек поймал  себя на  мысли, что жуткая  трансформация действительности
доставляет ему даже некое  мрачное  удовольствие. При всей своей нелепости и
произвольности  миссис Притчет  мановением руки стирала с  лица  земли целые
индустриальные  районы.  Джек  не сомневался,  что  разгул безумия  долго не
продлится,  поскольку  уничтожалось  само  основание  мира  вещей.  Никто не
рождался,  ничто  не производилось.  Телесная  любовь  перешла  в  категорию
болезненных явлений, известных только узкому кругу  специалистов. Нет, такая
шизоидность должна была лопнуть под тяжестью своих же собственных законов.
     И это навело Джека на мысль... Вероятно, надо начинать с другого конца.
Должен быть более простой способ "освежевать кошку".
     Вот только  кошки  тоже  перестали существовать. Вспомнив о Прыг-Балде,
Джек почувствовал  прилив  загнанной  в  подсознание ярости.  Угораздило  же
бедного кота перейти ведьме дорогу... Но коты, во всяком случае,  остались в
том, настоящем мире. Артур Сильвестр, Балда, комары, химзаводы и  Россия  --
все это продолжало существовать в подлинной реальности. Джек перевел дух.
     Балде  все  равно  бы  здесь  не  понравилось.  Мыши, мухи,  кузнечики,
тараканы -- все  помножено на ноль. К тому же в  ханжеском мире нет  места и
подзаборным кошачьим радостям. Джек решил поставить пробный эксперимент.
     -- Смотрите-ка, -- самым беззаботным тоном  бросил  он, когда за окнами
машины  промелькнули  какие-то  трущобы  полузаброшенного городка. --  Какие
мерзкие развалины! Я возмущен до глубины души!
     Трущобы   сгинули.  Естественно,  в  сем  мире  прибавилось  свободного
пространства.
     --  Так уже  получше.  -- Марша  беспокойно  поглядывала в окна. -- Но,
может быть, правильнее... я хочу сказать, пусть миссис Притчет решает сама.
     -- Я стараюсь помочь, -- обворожительно улыбнулся Гамильтон. -- В конце
концов, я тоже хочу нести культуру в массы.
     Мисс Рейсс не заставила себя долго ждать.
     --  Взгляните на  того полисмена,  -- заметила она. -- Штрафует беднягу
водителя. Как может он так поступать?
     -- Мне жаль  шофера!  -- пылко  поддержал ее  Джек. -- Попался в лапы к
дикарю. Наверно, еще один ирландец. Они все такие!
     -- Мне он кажется итальянцем, -- возразила миссис Притчет.  -- Но разве
полиция не делает доброе дело, мистер Гамильтон? Мне всегда казалось...
     -- Полиция -- конечно. Но не автодорожные сторожевые псы. Есть разница.
     -- О!.. -- кивнула миссис Притчет. -- Понимаю.
     Полицейские дорожной службы, включая того, что попался по пути, сгинули
в небытие. Все в машине, кроме Макфифа, вздохнули с облегчением.
     -- Меня не обвиняй, -- заметил Гамильтон. -- Это все мисс Рейсс.
     -- Давайте упраздним мисс Рейсс, -- угрюмо проворчал Макфиф.
     -- Ну,  Чарли!.. -- ухмыльнулся Джек. --  Это не совсем гуманно с твоей
стороны.
     --  Да,  да!..  --  сурово  напустилась  миссис  Притчет.  --  Вы  меня
удивляете, мистер Макфиф.
     Прямо-таки дымясь от бессильной злобы, Макфиф отвернулся к окну.
     -- Кто-то должен избавить нас от этих болот, -- вдруг брякнул он. -- От
них зловоние до самого неба.
     Заболоченная равнина перестала дурно пахнуть. Точнее, не стало  и самих
болот. Вместо  них вдоль дороги  появилась некая неопределенная низменность.
Бросив взгляд в ее сторону, Гамильтон спросил себя, какой могла быть глубина
исчезнувших болот. Не больше нескольких  ярдов... Тут на  обочину  выскочила
перепуганная стайка длинноногих  птиц.  Птицы  растерянно  крутили головами,
потеряв привычную среду обитания.
     -- Смотрите! Какие интересные! -- воскликнул Дэвид Притчет.
     -- Давай, давай! -- поощрил его Джек. -- От чего ты хочешь избавиться?
     Дэвид рассудительно ответил:
     -- Я ни от чего не хочу избавиться. Я все хочу видеть.
     Это отрезвило Гамильтона.
     -- Ты  молодчина,  -- сказал  он мальчику. --  И не слушай никого,  кто
станет разубеждать тебя.
     --  Как я смогу  стать  ученым, если  будет нечего изучать? --  спросил
Дэвид.   --  Куда  идти  за  болотной  водой,  чтобы  рассматривать  ее  под
микроскопом? Все стоячие пруды исчезли.
     --  Стоячие  пруды?  --  пытаясь  понять смысл  разговора, переспросила
миссис Притчет. -- Что это такое, Дэвид? Я не уверена, что...
     -- И в полях больше нету разбитых бутылок, -- обиженно сказал Дэвид. --
И мне уже нечем пополнить свою коллекцию жуков.  Ты убрала всех  змей, и мой
капкан  змеелова  больше  не нужен. На что  мне  теперь смотреть: как  уголь
грузят на железной дороге? Теперь и угля-то нет! Раньше я всегда ходил через
завод по производству чернил для паркеровских ручек -- теперь нет завода. Ты
вообще ничего не оставишь?
     -- Только приятные вещи! -- с обидой в голосе ответила ведьма. --  Тебе
их вполне хватит для занятий. Ты же не станешь играть со всякой гадостью, не
правда ли?
     --  И еще!.. -- упрямо продолжал Дэвид.  --  Элинор  Рут, девчонка,  ее
семья недавно  переехала в дом напротив, обещала  мне показать то, что у нее
есть, а у  меня нет, если я пойду с ней  в гараж. Я пошел, а у нее ничего не
оказалось. И это мне не нравится.
     Миссис Притчет побагровела, казалось, ее хватит удар.
     --  Дэвид! -- наконец удалось  выкрикнуть ей. -- Ты  маленький  грязный
извращенец!  Скажи,  ради  Бога, что  с тобой случилось? Откуда в  тебе  эти
животные наклонности?
     --   Наверное,  от  папаши,  --   елейно   заметил  Джек.   --   Дурная
наследственность.
     --  Не иначе!..  -- Миссис Притчет тяжело дышала,  будто карабкалась на
невидимую гору. -- Дэвид, когда вернемся домой, я задам тебе таку-ую трепку,
что ты на всю жизнь запомнишь. Неделю сидеть не сможешь. Никогда в  жизни  я
такого...
     -- Упраздните его, -- с философским видом посоветовала мисс Рейсс.
     --  Не  смей упразднять меня! --  воинственно заорал  Дэвид. --  Только
попробуй!
     --  Я позже с тобой поговорю! -- Сверкнув  злобно глазами, старая карга
горделиво  задрала  морщинистый  подбородок. --  Сейчас  я  не  желаю с вами
общаться, молодой человек.
     -- У-у-у!.. -- заныл Дэвид.
     -- Теперь я могу с тобой общаться, -- напомнил мальчишке Джек.
     -- Я  бы  предпочла,  чтоб вы  этого не  делали,  -- проворчала  миссис
Притчет.  -- Пусть  до него дойдет наконец, что нельзя находиться в обществе
приличных людей, если сам занят грязными делишками.
     -- За мной тоже водятся грязные делишки... -- начал было  Гамильтон, но
Марша хорошенько пихнула его, и Джек умолк.
     -- На твоем месте я бы помалкивала, -- прошипела Марша.
     Миссис  Притчет молча  уставилась в окно,  мимоходом  корректируя столь
отвратительную  для  нее  реальность.   Ветхие  фермерские  усадьбы,  старые
ветряные  мельницы  исчезали  на  глазах.  Ржавые  кузова   битых  автомашин
десятками  покидали сей мир. Флигеля,  времянки, амбары  пропадали  из  виду
вместе с  сухими  деревьями и кучами мусора.  Походя, волна праведного гнева
старой  маразматички  истребила одетых  в потрепанные  комбинезоны  сезонных
рабочих, гнувших спины на уборке урожая.
     -- А что это там такое? -- раздраженно воскликнула ведьма.
     Справа, как бельмо на глазу, торчало приземистое,  уродливое здание  из
бетона.
     --   Это,   --   сообщил   Гамильтон,   --   подстанция   Тихоокеанской
газоэлектрической компании. Она контролирует высоковольтные линии.
     --  Ну, что ж, --  пожала  плечами  миссис  Притчет.  -- Полагаю,  вещь
полезная.
     -- Есть люди, склонные так думать, -- ответил Гамильтон.
     --  Могли,  конечно,  сделать  бы  привлекательней.  -- Миссис  Притчет
возмущенно  фыркнула.  Когда  машина проезжала  рядом  с подстанцией, четкие
прямые  линии здания  вдруг  задрожали и  расплылись.  И  через мгновение  в
зеркале  обратного  вида  можно  было  наблюдать  странного вида  коттедж  с
черепичной крышей, увитый плющом.
     -- Очень мило, -- оглянувшись, пробормотала Марша.
     --  Подождите,  когда  придут электрики  проверять  кабели,  --  бросил
Гамильтон. -- Вот будет удивление!
     -- Ну  что вы, --  холодно  улыбнулась  мисс  Рейсс. --  Они ничего  не
заметят.

     Солнце  еще не добралось  до своей  полуденной  точки,  а Гамильтон уже
выруливал с  автострады  к  роскошной  зелени дикого  леса. Массивные стволы
красного дерева возвышались вокруг; темные лощины мелькали по обе стороны от
узкой  дороги,  которая вела в  глубь  парка  "Биг-Сур"  и  вверх по  склону
Коун-пика.
     -- Страшно! -- воскликнул Дэвид.
     Дорога карабкалась вверх. Вскоре они выбрались  на широкий склон, буйно
заросший кустарником. Тут и там, как  памятники древних времен, среди зелени
поднимались обломки скал. Любимые цветы Эдит Притчет, золотые калифорнийские
маки, цвели здесь  в бесчисленном  количестве. При виде этой  картины миссис
Притчет издала восторженный возглас:
     --  Какое  великолепие!..  Лучшего  места  для пикника  не  придумаешь.
Остановите машину!
     Гамильтон послушно свернул с дороги и повел "форд"  прямиком к  поляне.
Пришлось немного потрястись на ухабах,  прежде чем миссис Притчет догадалась
их  упразднить.  Вскоре  Джек  затормозил  и выключил  мотор. Вокруг  стояла
удивительная  тишина,  только потрескивал остывающий  радиатор и  доносились
издали слабые крики птиц.
     -- Вот мы и приехали, -- сказал Гамильтон.
     Все  оживленно вывалились  из  машины.  Мужчины  достали  из  багажника
корзины с провизией. Марша взяла одеяло и фотокамеру. Мисс Рейсс -- термос с
чаем.  Дэвид  резво  носился  вокруг, хлестал по  кустам  длинным  прутом  и
вспугнул даже целое семейство куропаток.
     --  Ну  что  за  прелесть!  --  умилилась птичкам  миссис  Притчет.  --
Смотрите, даже птенцы летают!
     Жилья вокруг явно не было. Только зеленые волны леса плавно  спускались
вниз к океану, словно стремясь слиться  с синевой  воды.  Зрелище впечатлило
даже Дэвида.
     -- Вот это да!.. -- прошептал он. -- Вот это здорово!
     Миссис Притчет покрутилась немного  и ткнула пальцем в  том месте,  где
надо  расстелить  одеяло. Открыли корзины с  припасами. Салфетки,  картонные
тарелочки, вилки и чашечки весело расходились по кругу.
     Украдкой  забравшись  поглубже   в  кусты,  Джек  лихорадочно  принялся
готовить  "угощение" для старухи. Никто  не обращал на  него  внимания. Джек
развернул носовой платок  и смочил его хлороформом. Прохладный ветерок отнес
дурманящий запах в  сторону, его никто  даже  не  почуял. Порция  хлороформа
предназначалась  только для одной особы. Все  пройдет быстро, эффективно,  а
главное -- безболезненно.
     -- Чем ты занимаешься, Джек?  -- проговорила вдруг неожиданно возникшая
рядом Марша.
     Застигнутый врасплох, Джек воровато вздрогнул, едва не уронив бутылочку
с хлороформом.
     -- Ничем, -- ответил он глухо. -- Ступай к остальным и готовь закуску.
     -- Ты что-то затеваешь!  --  Марша нахмурилась,  а  потом ловко глянула
Джеку за плечо. -- О Боже! Это крысиный яд?
     Гамильтон злорадно усмехнулся:
     -- Лекарство от кашля. У меня катар.
     -- Ты задумал очередную пакость! -- У Марши от гнева округлились глаза.
-- Я ведь вижу! Ты всегда крутишь, если готовишься что-нибудь выкинуть.
     -- Просто собираюсь положить конец безумию, -- заявил Джек с решимостью
фаталиста. -- С меня хватит!
     Марша цепко схватила мужа за руку: -- Джек, умоляю, ради меня...
     -- Тебе нравится дебильная империя старухи? -- Он рывком освободился от
тонких пальчиков  Марши. -- Тебе, Лоузу  и  Макфифу!.. Вам хорошо и  весело,
пока ведьма упраздняет людей, животных, насекомых -- все, что превосходит ее
убогое воображение!
     -- Джек, ничего не делай, пожалуйста! Обещай мне!
     -- Извини. Все решено. Жернова завертелись.
     Близоруко щурясь в их сторону, миссис Притчет позвала:
     --  Идите сюда! Тут йогурт с бутербродами  -- торопитесь,  пока  все не
съели!
     Встав на пути у мужа, Марша горячо зашептала:
     --  Я не пущу  тебя!  Ты  не должен,  Джек!.. Неужели  тебе  непонятно?
Вспомни Артура Сильвестра...
     --Уйди с дороги! -- резко оборвал он ее. -- Снадобье испаряется.
     К его изумлению, глаза супруги неожиданно наполнили слезы.
     -- Боже мой... Джек, милый! Что  со мной будет? Я не выдержу, если  она
упразднит тебя. Я умру.
     Сердце Гамильтона дрогнуло.
     -- Ну, не глупи...
     -- Это правда.
     Слезы беспомощно катились по ее щекам; вцепившись  в Джека, она толкала
его  назад. Но все усилия Марши были напрасны.  Мисс Рейсс уже переместилась
на другое место,  и в результате миссис Притчет  повернулась к разыгравшейся
сцене спиной. Дэвид, отвлекая внимание мамаши, возбужденно демонстрировал ей
разноцветные камешки,  откопанные им где-то поблизости. Нельзя больше  ждать
ни секунды; другого случая может не подвернуться.
     --  Стань  в сторонке,  -- мягко попросил Гамильтон жену.  --  Если  не
можешь смотреть, отвернись.
     Решительным движением он отодвинул Маршу в сторону.
     --  В  конце  концов,  рискую-то  я  ради тебя. Ради  тебя, и  Лоуза, и
Прыг-Балды, и всех нас. Даже ради дурацких сигар Макфифа.
     -- Я люблю тебя, Джек, -- убитым голосом сказала Марша.
     -- А я спешу! -- бросил Джек в ответ. -- Понятно?
     Она кивнула:
     -- Понятно. Желаю удачи.
     --  Спасибо.  --  И  уже двинувшись  вперед,  добавил: --  Рад,  что не
сердишься из-за Силки.
     -- А ты на меня?
     -- Сержусь,  -- буркнул Джек.  -- Но, вероятно,  перестану, когда увижу
девчонку живой и невредимой.
     -- Надеюсь, что увидишь, -- пролепетала виновато Марша.
     -- Ну, держи пальцы крест-накрест.
     Размашисто  шагая  по упругому дерну,  Джек  быстро приблизился  к Эдит
Притчет, рассевшейся как слон на солнцепеке. Миссис Притчет как раз допивала
из бумажного стаканчика чай с апельсином. В левой руке она держала половинку
вареного  яйца.  На  толстых  коленях покоились  тарелка  винегрета и  банка
абрикосового компота. Когда Джек уже навис над старухой, мисс Рейсс поспешно
проговорила:
     -- Миссис Притчет, вы не передадите мне сахар?
     --  Ну конечно,  дорогая!  -- Она  положила остатки яйца на  салфетку и
взялась за бумажный пакет с сахаром.
     --  Боже!..  --  Ведьма  вдруг сморщила  нос. -- Откуда этот  противный
запах?
     И  пропитанный  хлороформом платок исчез  из  дрожащих рук  Гамильтона.
Бутылочка,  заткнутая  за   пояс   и  слегка  давившая  в  бедро,  перестала
беспокоить. Миссис  Притчет вежливо передала пакетик с сахаром мисс Рейсс  и
вернулась к трапезе.
     Все кончилось. План рухнул -- тихо, бесповоротно.
     -- Восхитительный чай! -- заявила миссис Притчет, когда рядом появилась
озадаченная  Марша. -- Вас  можно  поздравить, дорогая!  Вы  -- прирожденный
кулинар!
     -- Так оно и есть, -- подтвердил Джек.
     Он  уже пришел  в себя  от неожиданного поражения, уселся  на  землю  и
нервно потирал руки:
     -- Что тут у нас хорошего?
     Дэвид широко раскрытыми глазами уставился на него, разинув рот.
     -- Бутылка пропала! -- громко заныл он. -- Она пронюхала!
     Игнорируя вопли мальчика, Гамильтон спокойно выбирал себе закуску.
     -- Я, пожалуй, возьму всего понемножку! -- жизнерадостно объявил он. --
Все так замечательно!
     -- Берите, угощайтесь! -- прошамкала с набитым ртом  миссис Притчет. --
Попробуйте этот чудный сыр с сельдереем и сливками. Невероятно вкусно!
     -- Спасибо! -- кивнул признательно Гамильтон. -- Так и сделаю.
     Дэвид  Притчет,  уже  на грани  истерики,  вскочил  на  ноги и,  гневно
указывая на мать пальцем, завизжал:
     --  Это ты, мерзкая жаба, взяла  наш  хлороформ!  Ты сделала,  чтоб  он
пропал!
     -- Да,  дорогой,  -- запросто  подтвердила миссис  Притчет. -- Ужасный,
отвратительный  химикат, и,  честно говоря,  я не  представляю, для чего  он
тебе. Погулял бы лучше вокруг, посмотрел. Здесь, кстати растут замечательные
папоротники. Тебе полезно на них взглянуть.
     Раздался звенящий от напряжения голос мисс Рейсс:
     -- Миссис Притчет, что вы собираетесь делать с нами?
     -- Господи,  -- сказала миссис Притчет, накладывая  себе еще винегрета,
--  что  за  странный  вопрос?  Ешьте,  дорогая.  Вы  такая  худенькая,  вам
действительно неплохо бы поправиться.
     Машинально  все  продолжали  жевать.  Но  только миссис  Притчет  ела с
видимым  удовольствием;  она  сопела и  чавкала, напоминая в  эти  мгновения
экзотическое животное, только что очнувшееся от голодной спячки.
     --  Здесь так мирно,  --  промямлила  она.  --  Только  ветер  шумит  в
верхушках сосен.
     Высоко над  лесом послышался слабый рокот самолета -- это совершал рейд
патруль береговой охраны...
     --  Что  такое?.. --  Брови  миссис  Притчет  сошлись у  переносицы. --
Непрошеное вторжение...
     Самолет, как и вообще все самолеты в этом мире, выбыл из игры.
     -- Понятно,  --  с наигранным безразличием  сказал  Гамильтон.  --  Что
следующее на очереди?
     -- Сырость! -- Миссис Притчет скорчила брезгливую гримасу.
     -- Не понял?..
     -- Сырость! -- Она заерзала на подушке. -- Я чувствую сырость от земли.
Это неприятно.
     -- А вы можете упразднить даже понятие? -- спросила мисс Рейсс.
     -- Могу, дорогая!
     Земля вдруг стала на ощупь, теплой и сухой, как поджаренный тост.
     -- И ветер немного прохладен, вы не находите?
     Ветер стал согревающе ласковым, будто тепло от камина.
     -- Ну, как вам теперь?
     Джека  захлестнуло  чувство отчаянной  бесшабашности.  В  конце концов,
терять уже  нечего: все  равно  безумие  уничтожит самое себя. Надо ускорить
развязку;
     -- Вам не кажется, что цвет у океана отвратительный? -- спросил  он. --
Глядеть противно!
     Свинцово-синяя ширь океана окрасилась зеленью пастельных оттенков.
     -- Так гораздо лучше,  -- высказалась Марша. Она сидела рядом с Джеком,
судорожно стиснув ладонь мужа.  --  О, дорогой... -- беспомощно пробормотала
она.
     Гамильтон привлек жену к себе и указал вдаль:
     -- Посмотрите, как вон та чайка летает!
     -- Она охотится за рыбой, -- прокомментировала мисс Рейсс.
     -- Нехорошая птица, -- заключил Гамильтон. -- Убивает беспомощных рыб.
     Чайка растворилась в воздухе.
     -- Но рыбы сами виноваты, -- строила  логическую цепочку мисс Рейсс. --
Они уничтожают другие формы жизни -- маленьких рачков, планктон и водоросли.
     -- Злобные, алчные рыбы! -- подхватил Гамильтон.
     По  дрогнувшей глади океана пробежала рябь. Рыба, как вид  жизни,  была
списана  за  ненадобностью.  Кстати,   со  скатерти-самобранки  одновременно
пропало блюдо копченой селедки.
     -- Ой!.. -- воскликнула Марша. -- Это был импорт из Норвегии.
     --  Должно  быть,  обошлось недешево,  --  проворчал  Макфиф. -- Импорт
всегда пожирает изрядные суммы.
     -- Кому  нужны  деньги?! --  удивленно, будто  открыв  великую  истину,
оглядел  собравшихся  Джек. Достав из кармана горсть  мелочи,  он швырнул ее
вниз  по  склону. Яркие кружочки металла сверкнули  на солнце. --  Деньги --
грязь и тлен.
     Блестеть  монеткам  пришлось недолго.  В кармане у  Гамильтона  странно
хрюкнул бумажник: улетучились банкноты.
     -- Очаровательно!