ично, как мне
кажется, это объясняется тем, что Майки запретил мне есть и отдыхать.
   - Но почему лагерь? - настаивал Уильям.  -  Что  именно  произошло  в
лагере, что заставило тебя понять, кто я есть на самом деле?
   - Уверенность пришла, когда ты назвал  меня  Джеффом.  -  Кажется,  я
где-то слышал или читал, что голос и походку  подделать  труднее  всего,
даже талантливому актеру. Ты знал об  этом,  поэтому  постоянно  называл
меня мистером Робини. Потом, как я думаю, ты решил, что если  ты  будешь
продолжать меня так называть, после того как я налетел на вас с  Джарджи
за то, что вы никогда не называете меня Джеффом, это только  усилит  мои
подозрения. Тебе только не удалось назвать меня Джеффом не так, как  это
делал Уильям. Брат медленно кивнул.
   - Я так и думал, - сказал  он.  Глаза  его  потемнели.  -  Джефф,  ты
знаешь, я во всем виноват. Я втянул тебя во все это.
   - Все в порядке, - успокоил его Джефф. - Другого я  вряд  ли  захотел
бы.
   - Хватит! - вмешалась в разговор Джарджи. - Думаю, я  имею  право  на
то, чтобы вы хотя бы кратко пояснили, о чем говорите!
   Они повернулись к ней.
   - Все началось с того, что я послал Майки на Землю, послал умышленно,
- сказал Уильям. - Я начал дело, которое должно было закончиться здесь и
при участии Джеффа. Участия вас и других людей я не  мог  предусмотреть.
Не мог предвидеть такой результат восемь лет назад.
   - Значит, - сказала Джарджи, - вы пришли сюда, чтобы убедиться в том,
что Джефф добрался до Тронной Долины.
   - Да, - сказал Уильям и посмотрел на Джеффа. - Джефф...
   - Я же сказал, все в порядке. Только  понять  не  могу,  как  ты  мог
предвидеть, что я получу грант на исследования здесь?
   -  А,  это.  Потребовалось  подергать  за  ниточки.  Любой   человек,
занимающий такую должность, может решить такую проблему за пять минут.
   - Кто еще знает?
   - Всего пять человек, причем четверо из них  находятся  на  Земле,  в
штабе Экологического Корпуса. Посвящение даже такого  числа  людей  было
рискованным. Официально ничего не делалось.
   - Я снова ничего не понимаю, - вставила Джарджи.
   - Я был объектом эксперимента, - пояснил Джефф. - Он привез Майки на.
Землю, чтобы он вырос со мной, тоже в качестве эксперимента.
   - Мы не способны говорить с  маолотами  прямо.  -  Уильям  кивнул  на
сидевших на колоннах зверей. - Это было экспериментом с обеих сторон.  -
Они дали мне  одного  из  своих  детей,  я  дал  младшего  брата,  чтобы
определить, сможем ли мы сделать из них переводчиков.
   Он взглянул на Джеффа.
   - У нас все получилось, верно?
   - И да, и нет, - ответил Джефф. - Но если ты не мог  разговаривать  с
ними, как мог убедить их отпустить Майки на Землю?
   - Не знаю, - ответил Уильям. - Правда, не знаю, как мне это  удалось.
Знаю только, что в первые годы моего пребывания на Эвероне, еще до  того
как сюда допустили колонистов, я стал  замечать,  что  маолоты  обладают
более развитым интеллектом, чем другие животные. Я попытался изучить  их
более подробно. Они увели меня в лес, можно сказать, захватили в плен, и
привели сюда. Я провел здесь три дня и три ночи без еды и  воды.  Думаю,
ты прав. Джефф. Головокружение от усталости и недостатка пищи облегчает,
каким-то образом, общение с ними. На четвертый день я уже начал  сходить
с  ума,  и  они  принесли   мне   Майки.   Он   выглядел   как   толстый
котенок-переросток, который не мог стоять даже на четырех  лапах.  Потом
маолоты каким-то образом дали мне понять, что мне нужно с  ним  сделать.
Думаю, они увидели во мне то же, что я заметил в  них,  и  попытались  с
моей помощью наладить связь. Они решили  сначала,  что  могут  разрушить
барьеры, изнурив меня и измучив голодом и жаждой, но это  не  сработало.
Мы слишком от них отличаемся, чтобы общаться напрямую.  Нет  сомнения  в
том,  кем  они  являются.  Они  -  единственные  инопланетные   разумные
существа, которых нам удалось встретить на  звездах.  Это  чудесно.  Они
занимают место людей в эверонской цепи жизни.
   - Не совсем так, - возразил Джефф. Уильям уставился на него.
   - Почему ты так сказал? Что это значит?
   - Значит, что это не совсем так.  На  самом  деле  правда  еще  более
чудесна. Понимаешь, они не говорят так, как  мы,  они  чувствуют  вместо
других и вместе с другими, но наша речь, по сравнению с  этим  чувством,
покажется завываниями и ворчанием обезьян, если их  сравнивать  с  нашей
речью. Можете мне поверить, я испытал лишь зачатки этого  чувства  всего
раз или два, когда  оказался  на  Эвероне.  Причем  я  не  мог  добиться
сопереживания с ними, только сопереживания с Майки. Он замолчал.
   -  Прошу  извинить  меня.  Я   не   могу   объяснить   словами   даже
приблизительно эти ощущения. Вы должны просто поверить мне.
   - Но если мы не сможем общаться,  значит,  все  наши  усилия  пропали
даром! - воскликнул Уильям. Его лицо стало вдруг  мрачным  и  старым.  -
Если в результате всех усилий ты сможешь общаться только с Майки,  да  и
то с трудом, значит, эксперимент провалился. Мы  мечтали  о  том,  чтобы
разработать  способ  общения  с  существами,  находящимися  на   вершине
экологических цепей других планет, но если в этом конкретном случае  нам
удалось лишь...
   - Все не так уж плохо, -  поспешил  успокоить  его  Джефф.  -  Просто
проблема настолько сложна и обширна, что мне пока удалось затронуть лишь
край ее. Если здесь все пройдет удачно, значит, наши возможности  далеко
не исчерпаны. Если же мы потерпим неудачу...
   - Что вы имеете в виду? - спросила Джарджи. Он  посмотрел  на  нее  и
беспомощно пожал плечами.
   - Не знаю. Я не понимаю, что получаю от них или даже от  Майки,  если
рассматривать информацию с точки зрения  людей,  общающихся  при  помощи
слов. Слова здесь не при чем. Я просто поглощаю ощущения.
   Раздражение и собственное бессилие едва не стали причинами  очередной
вспышки гнева, способность испытывать который он совсем недавно  открыл.
Он воскликнул:
   - Вы знаете, что такое чувство? У него  нет  формы  и  размеров,  его
невозможно объяснить никакими терминами. Вот что это такое!
   - Продолжайте, -  сказала  Джарджи.  -  Вы  сказали,  что  поглощаете
ощущения.
   - Да. - Он попытался объяснить  еще  раз.  -  Я  испытываю  ощущения,
эмоции или что-то еще, что они мне передают, затем понемногу, крупица за
крупицей, пытаюсь собственным разумом объяснить их значение. Вы  знаете,
наверное, что это за  чувство,  иметь  что-то  в  голове,  но  не  иметь
возможность понять смысл. Это чувство не уходит, пока  понемногу  вы  не
начинаете понимать его. От них и Майки я получаю именно это.
   - Как ты можешь объяснить происходящее? - спросил Уильям,  кивнув  на
других людей и вариаформы животных, подошедших к ним совсем близко.
   - Мы оказались здесь, чтобы они приняли какое-то решение,  касающееся
нас всех, а не только меня  и  Майки.  Чего-то  большего,  чем...  Мы  -
часть...
   Джефф не мог подобрать подходящих слов и замолчал.  Он  посмотрел  на
плотную группу людей и  животных.  Зубр,  устало  опустивший  голову,  с
затуманенными и тупыми глазами, стоял всего в двух шагах от  Джеффа.  На
таком же расстоянии, но с противоположной стороны, стояли Армейдж и Бью.
Эти два человека смотрели друг на друга с  менее  тупым,  чем  на  морде
зубра, выражением, но тем не менее явно не могли понять  до  конца,  где
находятся  и  зачем.  Впрочем,   Джефф,   благодаря   вновь   обретенной
чувствительности, начал понимать, что они приходят в сознание.
   Чуть дальше стояли другие вариаформы животных и люди,  среди  которых
Джефф узнал некоторых гостей, приглашенных на  обед,  который  Констебль
давал в честь Уильяма. Недалеко  стояла  Айвис  Сакки,  а  рядом  с  ней
находился один из представителей фауны Эверона Это был ее Джимми, как  и
прежде, связанный с хозяйкой поводком, пристегнутым к ошейнику. Впрочем,
теперь они как будто поменялись местами Глаза Айвис были невидящими, как
у лунатика. Она держала в руке конец поводка, как будто он был  приклеен
к  ладони.  Джимми,  напротив,  твердо  держал  свой  конец  поводка  на
расстоянии ширины тела от ошейника, и явно с его помощью вел Айвис, а не
наоборот. Прямо на глазах у  Джеффа  Айвис  вдруг  повернулась  и  стала
уходить от группы, как сомнамбула, и тут же Джимми, не выпуская поводка,
взял ее за руку и вернул к группе. Здесь он еще некоторое  время  держал
ее за руку, поглаживая ласково и глядя  в  ее  невидящие  глаза.  В  его
действиях не было разумности,  но  была  явная  привязанность.  Наконец,
убедившись в том, что она никуда не уйдет, Джимми отошел и присел рядом,
по-прежнему находясь на поводке.
   Другие люди тоже находились в полубессознательном  состоянии,  как  и
вариаформы животных - антилопа, собака, кошка, свинья,  курица  и  утка.
Причем у животных это состояние было более  сильным,  чем  у  людей,  за
исключением таких, как Айвис Сакки.  Джефф  заметил  у  некоторых  людей
признаки возвращения сознания. Они  несколько  тупо,  но  вместе  с  тем
сердито смотрели друг на друга, как  люди,  только  что  проснувшиеся  и
обнаружившие незнакомца в своей спальне.
   Что-то несомненно  должно  было  произойти.  То,  ради  чего  маолоты
собрали их здесь, что необходимо будет изменить...
   Скрытый смысл поведения Джимми и Айвис Сакки стал вдруг очевидным для
Джеффа, накатил на него как приливная волна.
   - Мой Бог! - произнес он громко. - Нас  судят,  именно  на  это  были
направлены их действия с того момента, как они отдали тебе Майки, Уилл.
   - Судят? - Это был мрачный голос Армейджа, который,  очевидно,  почти
пришел в себя и повернулся к ним.
   - Именно это я и хотел сказать, - ответил Джефф не только ему,  но  и
Уиллу и Джарджи, которые не спускали с него глаз. - Я должен был  понять
это раньше. Они поняли разницу между ними и людьми,  как  только  первые
команды высадились здесь. Эта разница не позволяет нам жить вместе ни на
Эвероне, ни где-либо еще - Где-либо еще? - переспросил Уиллл.
   - Именно так, - Джефф перевел взгляд на Джарджи. - То есть нигде.
   - Что вы несете? - смешался в разговор Бью. - Хотите сказать, что эти
маолоты могут выгнать нас с Эверона?
   - С любой планеты, - сказал Джефф,  по-прежнему  глядя  на  Уиллла  и
Джарджи.
   - Вы сошли с ума! - взорвался  Армейдж.  -  Мне  наплевать,  кто  они
такие, у них нет техники, они не смогут противостоять тому, что мы  сюда
привезем...
   - Кто привезет? - спросил Джефф, почти не отдавая отчета в  том,  что
говорит с Констеблем и Бью. Он  начинал  понимать  все  глубже,  что  им
противостоит, и слова, которые он произносил, не могли выразить в полном
объеме то, что начинал осознавать его разум.
   - Привезет? Мы привезем. Погодите... Он подошел к Джеффу.
   - Не подходите, пожалуйста, - несколько рассеяно  произнес  Джефф.  У
него  не  было  времени  обращать  внимание  на  других   людей,   когда
расплывчатые формы начали обретать смысл  в  его  голове.  -  Дайте  мне
подумать.
   Армейдж замер, услышав слова Джеффа, но потом подошел ближе,  к  нему
присоединился Бью.
   Уилл встал между ними и Джеффом.
   - Остановитесь, - сказал он тоном Мартина. - Немедленно.
   Они остановились на несколько  минут,  потом,  словно  делали  так  и
раньше, снова двинулись вперед, обходя Уилла с обеих сторон.
   - Все в порядке, Уилл, - сказал Джефф.
   В этот момент он почти не узнавал себя, но четко знал, что он  может.
Он обошел Уилла и протянул в сторону Армейджа и Бью руки.
   - Стойте, - сказал он.
   Его пальцы не касались мужчин, но  новые  способности,  развивавшиеся
внутри него все это время, казалось, сначала свернулись, а  затем  резко
развернулись через кончики пальцев, словно живое воплощение  силы  воли,
невидимое, но  непреодолимое,  и  оба  человека  замерли,  словно  мышцы
отказались им подчиняться.
   - Подождите здесь, - сказал он. - Дайте мне подумать.
   Он вдруг понял, что не имел в виду именно ?думать?. Он  имел  в  виду
процесс, связанный с пониманием ощущений, которым был сейчас  занят  его
разум  и  в  котором  размышления  занимали  лишь  небольшую  часть.  Он
погрузился в себя и попробовал выразить словами, скорее ради других, чем
ради себя, то что чувствовал.
   - Мы им не подходим, - сказал он. - В этом все дело. Мы  отказываемся
приспосабливаться. Еще хуже, мы разрушаем... - Он замолчал на мгновенье.
- В процессе самозащиты они должны либо слиться с нами, либо  уничтожить
нас.., здесь, на Эвероне, и во всех других мирах, которые мы населяем.
   - На Земле? - спросил Уилл.
   - На Земле тоже, - рассеянно ответил Джефф.
   - Как? - не удержался Армейдж. Другие очнувшиеся люди стали подходить
ближе. - Можете сказать? Как они могут хоть что-нибудь нам сделать?
   - Это мир принадлежит им, и любой другой мир будет  принадлежать  им,
если они этого захотят.
   - Что вы имели в виду, когда спрашивали, кто привезет что-то с Земли?
- спросила Джарджи.
   - Корабли с Земли, груженые оружием любого вида, сюда не  долетят,  -
задумчиво произнес  Джефф.  -  Они  могут  связаться  с  подобными  себе
существами повсюду. Конечно. Почему я раньше этого не  понял?  Они  были
способны сделать это уже в то время, пока Майки жил на  Земле.  Если  бы
они не могли с ним связаться, он не смог бы снова приспособиться к жизни
здесь. Он стал бы безумным, в нашем понимании. Они использовали Майки  и
меня самого, чтобы изучить человеческую расу на Земле.
   Он повернулся к Уиллу:
   - Уилл, мы ничего не можем использовать  против  них,  но  они  могут
использовать все, что у нас есть, против нас.
   Бью хмыкнул.
   - Маолот может пилотировать космический корабль?
   - Не обязательно маолот. Посмотрите. - Джефф указал на Айвис Сакки  и
Джимми. - Его лапы способны делать то же самое, что наши руки.
   - На Земле нет ни одного Джимми, как и других эверонских животных,  -
сказал Бью. Джефф взглянул на него:
   - Кажется, я слышал  разговоры  о  получении  разрешения  на  экспорт
Джимми на Землю в качестве домашних  животных.  Впрочем,  это  не  имеет
значения. Там живут все породы животных, из которых вы вывели вариаформы
для Эверона. Они могут связаться с ними, потому что  могут  общаться  со
всеми животными здесь.
   - Общаться с животными здесь? О чем вы говорите? - спросил Армейдж.
   Джефф кивнул на стоявшего совсем рядом зубра.
   - Посмотрите на него и другие вариаформы,  которые  здесь  находятся.
Они пришли сюда самостоятельно. Никто их не приводил. Эверон добрался до
них,  Эверон  их  контролирует,  когда  хочет,  точно  так  же,  как  он
контролирует местных животных. Посмотрите сюда...
   Он указал на колонны. Между основаниями  колонн  были  видны  цветные
пятнышки: синие птицы-часы, серо-белые галуши,  зеленые  листомеры.  Все
эти существа терпеливо чего-то ждали, как и находившиеся сверху маолоты.
   - Не верю, - пробормотал Армейдж.
   - Конечно, - свирепо рявкнул Бью. - Впрочем, вы никогда  не  понимали
Эверон. Они уставились друг на друга.
   - Даже если  вы  говорите  правду,  -  сказал  Армейдж,  -  несколько
лабораторных животных не в состоянии захватить Землю. На Земле почти  не
осталось животных, если сравнивать с человеческим населением.
   - Есть крысы. Их так же много, как людей, может  быть,  даже  больше.
Есть  насекомые.  Есть  водные  животные  и  насекомые.  Есть  растения,
наконец. Если флора Эверона способна становиться ядовитой  для  антилоп,
земные растения тоже могут стать ядовитыми. Погода может восстать против
нас. Люди не смогут жить на Земле.
   - Хорошо, - глухо проворчал Бью. - Что же им от нас нужно?
   - Вот именно! - возбужденно воскликнул  Армейдж.  -  Может  быть,  мы
сможем поделить мир. Заключить сделку. Выделить им  огромные  площади  в
качестве резерваций...
   - Бью был прав, - сказал Уилл. - Вы - полный дурак.
   - Дурак? Я слишком много работал, чтобы все потерять  из-за  каких-то
маолотов.
   - Думаете, это имеет значение? - спросил Джефф, но без особого  пыла,
почти печально.  -  Все  гораздо  хуже.  Мы  не  можем  торговаться.  Мы
находимся здесь, чтобы доказать, что имеем право на существование...
   Он замолчал.
   -  Право  на  существование,  Джефф,  -  подбодрила  его  Джарджи.  -
Продолжай.
   Он услышал ее голос как будто  издалека.  У  него  вдруг  закружилась
голова и он почувствовал себя так, словно он лодка без  весел  в  бурном
море.
   - Нет, - сказал он.
   - Что нет? - спросила она.
   - Я не могу!.. Нет.  Майки...  -  Он  отчаянно  пытался  связаться  с
маолотом. - Майки...
   Майки сообщил, что не может помочь, причем тоже как  будто  издалека,
хотя сам находился совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки.
   - Джефф, в чем дело? - услышал он голос Джарджи.
   - Это я, - ответил он мрачно. - Все дело во мне. Вот чего они  ждали.
Они дали мне Майки, чтобы мы выросли вместе. Они хотят, чтобы  именно  я
оправдал...
   Он покачнулся и почувствовал, как его поддержали руки Уилла.
   - Оправдал что? - спросила Джарджи.
   - Все! - Это был крик из глубин  его  души.  -  Они  хотят,  чтобы  я
объяснил, почему они должны сосуществовать с нами. Они  хотят,  чтобы  я
дал им ответ. Они хотят, чтобы я объяснил, почему  они  должны  оставить
человеческую расу жить!
   - Значит, ты должен попытаться, - сказал Уилл.
   - Попытаться? - Джефф повернулся к  нему.  Он  чувствовал  себя  так,
словно его тело было разорвано  на  мелкие  части  и  рассеяно  по  всем
уголкам Вселенной. - Я? Но я самый неподходящий  для  этого  человек  во
всей Вселенной, Мне наплевать на человеческую расу. Я был одинок,  ни  с
кем не общался, кроме моей семьи, так давно, сколько  я  себя  помню!  Я
считаю, что мы должны быть уничтожены, уничтожены и забыты!

Глава 19

   В Тронной Долине  воцарилась  тишина.  Словно  все  затаили  дыхание,
словно вся многовековая история этого места нужна была только для  этого
решающего момента.
   - Нет, - раздался голос Уилла.  -  Я  в  это  не  верю.  Тишина  была
нарушена безвозвратно. Джефф повернулся к нему:
   - Нет, - повторил Уилл. - Я не верю тебе, я тебя знаю.
   - Уилл, - сказал Джефф, и у него  заболело  горло.  -  Я  именно  так
думаю.  Ты  не  видел  меня  много  лет.  Единственными  представителями
человеческой расы, которые что-то значили для меня, были  отец  и  мать.
Был бы еще и ты, но тебя не было так долго, ты просто исчез.  Когда  они
умерли, не осталось никого.
   Уилл не шевелился. Он просто смотрел прямо в глаза Джеффа. Даже голос
его не изменился.
   - Думай, - сказал он. - Ты говоришь, что не видишь никаких  оснований
для существования человеческой расы? Даже ее части? Ни единого человека?
   - Я не... - начал Джефф, но замолчал.
   Дело было не в том, что он усомнился в  своих  чувствах,  которые  не
оставляли его со времени смерти родителей. Просто вопросы Уилла  вызвали
ничем не обоснованный страх, что он что-то упустил, о чем-то  забыл.  Он
посмотрел вокруг и увидел Джарджи.
   Она стояла и смотрела на него с отрешенной задумчивостью,  как  будто
ее занимали мысли, совершенно не  касающиеся  вопроса,  на  который  ему
предстояло дать ответ. Он смотрел на нее и вспоминал их первую  встречу,
как она сидела у костра, скрестив ноги и положив арбалет перед собой  на
землю.
   Потом ему в голову пришла совсем другая мысль. Он вспомнил, как стоял
на  верхних  ступенях  трапа  космического  корабля   в   космопорте   в
Эверон-Сити и испытывал горькое чувство по  отношению  к  колонистам,  с
которыми ему пришлось путешествовать. Чувство было тем же, но сейчас  он
впервые осознал, что долгие годы его не оставляла  надежда  на  то,  что
люди в  новых  мирах  окажутся  похожими  на  него,  на  Уилли,  на  его
родителей.
   Сейчас он понял, что эта мечта смогла пережить  даже  его  общение  с
гостями  на  обеде  в  доме  Армейджа,  его  встречу  с  Чейвелом,   его
разочарование в Мартине, который оказался Уиллом, и усилилась после  его
встречи с Джарджи. Несмотря на  ее  ?колюче