ть лишнего. В столиках и стенах полно жучков, да и девки - с виду тупые, как полена, а кто знает, какие они на самом деле?
     - А я ничего опасного и не сказал! - пожал плечами Оскар. К ним подошли несколько девушек, одна из которых без обиняков спросила:
     - Мужчины, вам нужен секс?
     - Пошли отсюда все, быстро! - лениво рявкнул Рихард, вынув ради такого случая сигарету изо рта. Девицы так удивились подобному способу общения, что даже забыли огрызнуться - просто исчезли в темноте за углом здания. Но тут на смену им наружу выползла изрядно протрезвевшая, но еще качающаяся Кудряшка.
     - А-а-а!!! - истерично завизжала она, увидев своих недавних обидчиков. - Вот вы где, импотенты, педики!!
     Рихард замахнулся на нее кулаком, но девица на удивление проворно повернулась и нетвердой походкой быстро пошла прочь. Ей навстречу из темноты выползла длинная мужская фигура - какой-то опоздавший. Нервно озираясь по сторонам, он наткнулся взглядом на Оскара и вздрогнул. Держась рукой за стеночку, словно опасаясь рухнуть, он спешно отошел за угол. Оттуда послышалось шушуканье, а потом громкие восклицания:
     - Нет уж, отвали!! С нас хватит прошлого раза, извращенец!! Пошел отсюда!!
     - Ого! - удивился Оскар. - Здесь, оказывается, можно встретить неприступных девушек!
     Рихард метко бросил в урну окурок и усмехнулся:
     - Сплошная фантастика! Сначала двое симпатичных мужчин отшивают девушек, потом девушки отшивают симпатичного мужчину! И это называется Балатоном! - он глубоко вдохнул, потягиваясь. - Ну что, уходим?
     Его глаза отчетливо подсказывали Оскару другой ответ.
     - Да зачем? Я же видел, как тебе понравилась та блондиночка - так погуляй!
     Они спустились обратно в зал. Там уже было полно громких криков, неловких танцев и всякого бесстыдства. Некто со спущенными штанами спал прямо на стойке бара, и никто его не тревожил.
     Пенелопа уже сидела на коленях Майка и обнимала его за шею. Они вдвоем пытались пить вино из одного широкого бокала, но это им удавалось плохо - большая часть жидкости попадала па рубашку толстяка. Блондинка угрюмо ковыряла вилкой полусъеденную форель, по, увидев Рихарда, засияла, как включенная в сеть лампочка.
     - Н-ну как, полегчало? - спросил Ван Нес, после каждого слова дурашливо прыская от смеха, потому что Пенелопа шарила рукой у него в штанах, а языком слизывала вино, текшее по толстым щекам.
     - Все нормально! - заверил его Рихард и в подтверждение этого залпом выпил большой бокал с вином. Оскар развалился на скамеечке, намереваясь наесться как следует, но тут он заметил давешнего долговязого мужчину, который воровато крался вдоль зала, словно вышедший на ночную кормежку трусливый кролик. Подойдя к столику, за которым спал очередной хлюпик, не выдюживший темпов пьянки, он заговорил со скучавшей девушкой, которая напилась еще не так сильно. Оскар показал на эту картину пальцем:
     - Что это за страшилище? Никак не может снять девочку! Пенелопа оторвалась от облизывания Майка и посмотрела в указанном направлении:
     - А, этот придурок, Тарик. Я знала, что все турки - извращенцы, но даже не могла предположить, какие! Он сначала притворялся нормальным, мог даже пошутить, поболтать перед сексом, пил мало. А потом его словно подменили. Я после этого с ним была один раз и больше ни за что не пойду. Он такие вещи делает - лишь бы женщине побольнее было, бьет, царапает. Потом заснет и всю ночь орет: "Ай, у них маски!! Они чудовища!! Они нас сожгут!!" С ним никто не пойдет, только какая-нибудь новенькая дурочка.
     Майк, наверное, обиделся, что девица отвлеклась от него так надолго. Шутливо шлепая по заднице, он заставил ее слезть с колен:
     - Подожди, милая, мне захотелось доесть вон ту симпатичную рыбку.
     Но есть Ван Нес не стал, а обратился к Оскару:
     - Смотри, вон ту дурочку он снял и поволок в свою берлогу! Выходит оттуда только ночью, будто он вампир или оборотень. Да-да, не смейся! Он света боится до смерти. Я однажды стоял наверху - как вы сегодня, ну, плохо мне стало, я в сортире проблевался - и туда, подышать. Тут он ползет.
     Вдруг увидел - вдалеке идет патруль жандармов, а в руках у них мощные фонари. Он их увидал да как бросится наутек, только пятки сверкали!
     - Он мне сказал, что скоро придут дьяволы и заберут его с собой в ад! - добавила Пенелопа, - И вообще, хватит про него! Я хочу съесть тортик, Майк!
     - Оф-фициантка! - заорал тот, пытаясь встать. Столик задрожал, посуда зазвенела, но устояла. Оскар ласково усадил разбушевавшегося собутыльника обратно. На некоторое время Эиквист погрузился в раздумья. Какая странная личность, этот турок. Он чего-то боится - чего-то, что очень сильно повлияло на его психику. Что могло случиться здесь, в этом огромном вертепе? Может, ночью его посетили страшные инопланетяне и пообещали забрать с собой? А что, спьяну людям и не такое видится. И все же, турок слишком выделялся на общем фоне безмятежных и безудержных пьяниц. Может, это знак свыше? Тут Оскара обдало облако перегара - это уже хорошенько поддавший Рихард просяще шептал в ухо:
     - Давай пересадим ко мне Чабу, а?
     - Пожалуйста! - согласился Оскар, выходя из задумчивой прострации. На столе уже стоял торт, украшенный взбитыми сливками. Блондинка с трудом перелезла через веселящегося изо всех сил Майка, но садиться не стала, а поманила Рихарда из-за стола. Обняв немца, девица потащила его вглубь зала, где негромко играла музыка. Оскар сел и принялся за торт, который так ему понравился, что он съел три куска. Все это время он иногда оглядывал полутьму зала, но нигде не мог разглядеть покинувшую их парочку. Перемазанный в торте Майк с поклоном, во время коего он едва не рухнул лицом в остатки торта, извинился и сказал, что им с Пенелопой пора идти. Поддерживая друг друга, они исчезли тоже. Оскар остался один. Он опять обратил свои мысли к загадочному турку, вспомнив его взгляд, перехваченный наверху, у входа в кабачок. Он уже видел подобный - в Камеруне, у негров, которых легионеры вытаскивали из хижин на воздух. Негры точно знали, зачем их выволакивают наружу - для того чтобы отвести к большой яме в джунглях и убить. В их глазах не было ни надежды на спасение, ни даже желания бороться. Обреченность и смерть - только это у них и оставалось.
     Те немногие, что еще не упали и не ушли, загалдели, вернув Оскара к жизни. Человек во фраке па голом теле, в съехавшей далеко набок бабочке, орал на весь зал:
     - Игра! Игра! Конкурс на лучшую игру! - Все заревели, запищали, заулюлюкали, вздымая вверх руки.
     - Испытания астронавтов! - заорал кто-то гулким голосом с противоположного конца зала. Все дружно зафыркали, а человек во фраке крикнул в ответ:
     - Ну, нет, здесь и так довольно наблевали.
     - Кто быстрее высосет бутылку! - негодующий вой был еще громче, таким, что никто не расслышал очередную остроту ведущего. Дальше предложения посыпались, как из рога изобилия:
     - Метание ножей!
     - У кого голова крепче!
     - Кто первым съест тарелку!
     Оскар встал, громко свистнув, чтобы привлечь внимание разгоряченного зала:
     - Я знаю одну очень веселую спортивную игру специально для большой вечеринки! - Пьяницы обратили к нему свои опухшие рожи и заинтересованно молчали. - Правила очень просты: нужно остаться самым чистым!
     Сказав последнюю фразу, Оскар взял в руки остатки торта, немного покачал им, будто взвешивая, а потом с размаху залепил кремом в лицо одному из сидевших за соседним столиком. Зал завизжал от восторга. Мужчины и женщины вскочили на ноги, вырывая друг у друга тарелки, кидаясь салатами, пудингами, тортами и даже кучками спагетти.
     - Тортов! Тортов! - кричали сразу десяток голосов. Под всеобщий шум Оскар, нагнувшись, с минимальным количеством пятен на одежде пробрался к выходу и снова оказался на чистом ночном воздухе. Постояв немного, он быстрым шагом пошел в гостиницу.
     В большой комнате номера по полу была разбросана одежда, а на кровати посапывала в сладком сне блондинка. Она лежала на животе, и белые круглые ягодицы тускло освещались светом луны. Шторы, сдвинутые открытой балконной дверью, колыхались под дуновением прохладного ночного ветра. Оскар вышел на балкон. Рихард сидел там в плетеном кресле и пускал к звездам сигаретный дым.
     - Как дела? - тихо поинтересовался Оскар.
     - Уснула, сучка! - беззлобно выругался немец. - Да и вообще, сильно она напилась. Ничего у нас толком не вышло. Зато у меня появился шанс спокойно посидеть под звездным небом и предаться хмельному философствованию о смысле жизни.
     - Тогда мне очень жаль будет грубо прервать тебя.
     - А что случилось, пока мы отсутствовали?
     - Это случилось еще когда вы присутствовали. Но, может быть, ничего серьезного. Просто мои инстинкты велят мне проверить одну личность - только и всего.
     - И кого?
     - Помнишь верзилу с испуганным взглядом, которого мы видели около входа в "Новый Хордо"?
     - Он? Ну, личность, действительно, подозрительная. Но не может ли это дело подождать до утра?
     - Не забывай, мы не одни жаждем найти нашего незнакомца. Не исключено, что нам дорога каждая минута.
     - Хорошо, я понял, - немец встал, выпрямляя в свете звезд и луны свое мускулистое тело. - Через минуту буду готов.
     Оскар снял с лица повязку, в которой ходил весь день и полночи, чтобы сменить ее очками. В ночных прогулках полезно иметь инфравизор. Пистолет был заткнут за пояс. Оставалось дождаться Рихарда.
     Когда они вышли в коридор, немец замялся.
     - В чем дело? - спросил Оскар.
     - Что делать с девкой?
     - Ничего. Пусть спит. Я думаю, мы в любом случае не задержимся надолго.
     - Gut. Куда мы идем?
     - Нужно узнать, где живет турок. По пути "домой" я узнал у портье номер Майка. Зайдем, спросим у Пенелопы, как нам найти парня.
     Они поднялись на этаж выше и постучали в дверь нужного номера раз, другой, третий, но никто не отвечал.
     - Похоже, Майк почует сегодня в другом месте, - криво ухмыльнулся Рихард.
     - А вот и пет, - возразил Оскар. - Я ведь спросил у портье, ту! он или нет. Так что двадцать минут назад он был в своем номере с дамой. Неужели в их состоянии они могут куда-то уйти?
     - В их состоянии они хрен встанут открыть нам дверь.
     - И неужели мы уйдем, опустив руки?
     Рихард пожал плечами и внезапно налег на дверь своим мощным плечом. Замок жалобно крякнул, тут же сдавшись этому могучему напору. Взломщики быстро проникли внутрь. Здесь тоже пол был завален смятой одеждой, залит светом луны и овевался нежным ветерком, дувшим из раскрытой балконной двери.
     - Знакомо, не правда ли? - прошептал Оскар, кивком показывая на кровать. Там, окруженный кучами смятых простыней и висящих па краю подушек, похрапывал Майк. Пенелопа лежала на его брюхе, прижав колени к толстым бедрам любовника и зарывшись носом в шерсть на груди толстяка.
     - Неслабо кипела их страсть! - восхитился Рихард. - Заснули в процессе.
     - Подними-ка ее понежнее, - скомандовал Оскар, подходя к изголовью кровати. Рихард взял девушку и легко поднял ее в сидячее положение. Мгновение оба заинтересованно рассматривали небольшую крепкую грудь с красивыми сосками, чуть круглый животик и остальное под ним. Потом Оскар ухватил Пенелопу за щечки и осторожно потрепал из стороны в сторону. Девушка что-то неразборчиво пробормотала, пытаясь выбраться из хватки и жалобно морща личико. Этим она только сделала себе больнее и тогда слегка разлепила веки.
     - Отпусти-ии-и! - захныкала она.
     - Где живет Тарик? - тихо, но грозно спросил Оскар и повторил громче:
     - Где живет Тарик? Где живет Тарик?
     - Он живет в коттедже на берегу... Отпусти, мне больно!!
     - Номер, улица?
     - Я не знаю-юю!! От речного вокзала третий влево... Оскар осторожно отпустил щеки Пенелопы и сделал знак Рихарду. В этот момент девушка дернула плечами и вырвалась из рук немца. С размаху она шлепнулась па грудь приятеля, отчего тот громко застонал и открыл глаза.
     - Ты что? - прохрипел он.
     - Меня пытали!! - заплакала Пенелопа, сползая с Майка па кровать. Проморгавшись, Ван Нес оглядел залитую лунным светом комнату - она была пуста.
     - Тебе показалось, кошечка. Спи спокойно. - Однако и без его успокоений Пенелопа спала, хотя и со слезами на глазах.

***

     - Мы забыли спросить, где находится речной вокзал! - Рихард раздраженно глядел на блестящие серебром жестяные крыши коттеджей. Их было довольно много - полоса домиков тянулась вдоль берега километра на два. Очевидно, те, что стояли в тени деревьев около самого озера, стоили больше, а те, что теснились дальше на берегу, - меньше.
     - Ничего, мы ведь не всемогущи! - пожал плечами Оскар. В такую светлую ночь этот жест был прекрасно виден. Если его коттедж рядом с речным вокзалом, то он стоит у самого озера. Мы сейчас пойдем вдоль по берегу и, наверное, как-нибудь сможем узнать этот чертов речной вокзал!
     Им не пришлось долго идти - они вскоре увидели перед собой большое и темное здание, по форме похожее на перевернутый утюг. Вокруг него расположились такие же темные и тихие коттеджи - только где-то вдалеке виднелись отсветы ярких огней и слышались звуки музыки. Очевидно, там собрались самые стойкие пьяницы - остальные в этот предутренний час уже мирно спят. Нужный им домик имел весьма скромные размеры, но вокруг него стояло несколько деревьев с пышными кронами - наверняка, днем дом выглядел очень мило и уютно.
     - Нам предстоит потревожить покой еще одной пары! - усмехнувшись, пробормотал Оскар.
     - Без проблем! - Рихард выставил сжатые кончиками большой и указательный пальцы. - Как ты думаешь, нам может понадобиться оружие?
     - Запросто, - Оскар поиграл "глоком". - Но лучше его не выставлять сразу.
     Кивнув, Рихард вынул из кармана громадный пистолет с квадратным в сечении затвором, марку которого Энквист не мог разобрать в темноте. Немец небрежно сунул его за пояс на спине. Они осторожно подобрались к двери и стали по сторонам. Потом Рихард одним пинком высадил дверь и ворвался внутрь. В коттедже была только одна комната, от которой стойкой отгородили подобие кухоньки. Кровать стояла в дальнем углу, у окна, и турок раскинулся на ней. Девицы нигде не было видно, хотя на спинке плетеного кресла висело нечто, похожее на трусики. Едва немец ворвался в комнату (а Оскар еще только заглянул в дверь), Тарик неуклюже вскочил с кровати и выхватил откуда-то небольшой автомат с глушителем. Рихард в прыжке пнул противника в руку, и очередь прошила потолок с противным визгом крошащегося дерева. Немец неловко упал рядом с долговязой фигурой, упираясь ей в ноги, но Оскар уже был рядом, целя прямо в лоб трясущегося турка. Одно мгновение Энквисту казалось, что нацеленный пистолет не помешает этому безумному снова попытаться выстрелить. Потом пальцы Тарика разжались, и автомат с гулким грохотом упал на пол. Сам турок, словно жизнь покинула его тело, осел назад на свою измятую и воняющую потом кровать.
     - Мы ловкие парни! - поднимаясь с пола, восхитился Рихард. Почесав ушибленный локоть, он добавил:
     - Хотя и пьяные.
     Оскар отсалютовал ему рукой с пистолетом, как когда-то это делали шпагами. Турок, застонав, подобрал под себя ноги и отполз к стене, где сжался в комочек. Было удивительно смотреть, как он сложил свое долговязое тело.
     - Нет! Не подходите! - слабо прохрипел он на удивление высоким голосом.
     - Ну-ну! - успокаивающе проговорил Энквист, пряча пистолет. - Мы совсем не те дьяволы, которых ты так боишься.
     - Все вы ходите в обличьи людском! - турок говорил дрожащим голосом истерика или религиозного проповедника.
     - Не дергайся, как баба, которую насилуют. Лучше немного успокойся и подумай: разве дьяволы собирались поговорить с тобой и уйти? Мы не будем тебя даже бить. Пришлось, конечно, применить насилие - но ты первый начал.
     Долговязый не хотел слушать никаких доводов, только, как одержимый, мотал головой, вжимался в свой угол и бормотал что-то вроде "изыди, изыди!". Рихард, тяжело ступая, подошел к кровати и отодвинул Оскара в сторону.
     - У-тю-тю, сю-сю! - передразнил он. - "Мы не будем тебя даже бить"! Не видишь, что ли - он в этом очень нуждается! Или нет: толпы ученых в лабораториях придумывают разные штуки, облегчающие беседы подобного уровня. Надо уважать их нелегкий труд.
     В руках немца появилась авторучка.
     - Что там? - поинтересовался Оскар. - Карманная дыба или шприц с "эликсиром правды"?
     Не отвечая, Рихард извлек из ручки стержень и, отломив у него кончик, противоположный пишущему, поджег остаток. Турок смотрел на все это застывшим, невидящим взором, и только, когда облако дыма окутало его лицо, длинные руки и похожее на складную вешалку тело вновь задвигались. Он сильно, до слез закашлялся. Дыхание стало хриплым, но ровным.
     - Прошу! - Рихард отошел в сторону. - Только будь осторожен, не вдохни остатки дыма. Вообще-то он тяжелее воздуха и должен уже опуститься на пол, но кто его знает...
     Оскар недоверчиво покачал головой, но все же опасливо приблизился к кровати.
     - Кто ты? - спросил Энквист.
     - Я... у-аа-оу!!! - завыл тот таким голосом, какой бывает у людей, притворяющихся, что они вызвали духа и тот вселился в их тело. - Я... капитан Валериу Крайовяну из Румынского Королевского Агентства Информации!
     Когда последнее слово слетело с губ долговязого, он вдруг затрясся, а потом стал извиваться, как перерубленный пополам червяк. Через несколько мгновений он успокоился и вдруг снова взглянул на Оскара, прямо в глаза. Это был абсолютно другой взгляд - яростный и осторожный. В нем не было ни готовности отвечать на вопросы, ни прежнего безумного страха и почти полной невменяемости.
     - Что вам нужно от меня? - неузнаваемо твердым голосом спросил лжетурок. Оскар вопросительно глянул на немца, но тот только растерянно пожал плечами.
     - Пожалуй, нелегкий труд ваших ученых все-таки пропал даром, - вздохнул Эпквист. - Ну что ж... Нас, господин Крайовяну, интересует ответ на один маленький вопросик.
     Румын поморщился, услышав свое настоящее имя. Рихард неуверенно зарычал на него:
     - В чем дело, мозгляк? Почему ты не в трансе, почему ты задаешь нам вопросы, а не отвечаешь на наши?
     - Потому, что меня готовили к подобному, придурок!! - румын закашлялся, когда попытался рассмеяться. - Наши ученые тоже не лыком шиты. К сожалению, твой проклятый дым - что-то новенькое, поэтому он успел подействовать.
     - Ладно. Ты хотя бы стал разговаривать, как нормальный человек - это тоже хороший результат.
     - Ты думаешь? - ухмыльнулся Крайовяиу.
     - Пока да. Ответь на наш вопрос и оставайся один - больше нас не увидишь.
     - И что это за вопрос?
     - Ты был у поезда венгерского правительства, когда там палили из энергетического оружия? Ты видел ЭТО?
     Долговязый затрясся сначала в беззвучном, потом в истерично всхлипывающем смехе. В глазах его опять появился безумный блеск.
     - Оружие? Ярко светящиеся лучики, режущие людей, как острый нож камыш на болоте? Ха-ха-ха!! Это-то, что вы хотите знать?
     Оскар спокойно ждал, когда он снова успокоится, хотя и не был уверен, что румын сумеет это сделать. Рихард зло сжал кулаки:
     - По-моему, он над нами издевается. Дай-ка я ему врежу пару раз.
     - Погоди!
     Долговязый дрожал, пытаясь совладать с собой. Его всхлипы, постепенно стихая, длились еще несколько секунд. Потом в темной маленькой комнате воцарилось зловещее спокойствие. В окно вдруг проник тусклый луч лунного света, от которого скулы и длинный нос румына стали бледно-зелеными, будто у гниющего покойника.
     - Я задал вопрос, - напомнил Оскар.
     - Я помню, - хрипло отозвался Крайовяну. - Был ли я ТАМ?! Был ли? Я пытаюсь забыть тот день, но знаю, что не забуду никогда. Может, если рассказать об этом вам, мне станет легче? Не знаю. Знаю только, что вам от моего рассказа станет только хуже. Я точно знаю: вы пожалеете, что искали меня, что нашли меня, что слышали мою исповедь!
     - Хватит нас пугать, приятель! - недовольно