адолго до того,  как сгустились
сумерки, все племя собралось вокруг костра.
     Мужчины   трудились   над   кремневыми  отщепами,   заостряя   их   и
приспосабливая костяные ручки.  Из оленьих костей мастерили иглы, скребки,
наконечники  для  стрел,  в  которых  выдалбливали канавки,  чтобы  скорее
вытекала кровь жертвы. Некоторые работали с особым увлечением. Вот поодаль
немолодой охотник делает из  оленьего рога  жезл для  вождя.  А  у  самого
костра двое мужчин -  Зур  и  Урд -  мастерят дудки из  костей диких птиц,
необходимые на  охоте:  по  их  сигналу все сразу бросаются на окруженного
зверя.
     Зур умеет сделать из кости птицы дудку,  издающую звуки,  - когда она
заиграет, всем хочется танцевать. Такая дудка есть у колдуна.
     (Следует  сказать,  что  в  тщательности  обработки  орудий  мадленцы
уступали ориньякским охотникам.)
     Но  вот  Зур  и  Урд собрали кости и  уложили в  кожаные мешочки.  Их
следовало беречь:  не всегда удается подбить дикого гуся или лебедя, а тем
более орла.  Из  птичьих костей получаются самые лучшие и  легкие иглы,  а
иглы вечно просят женщины -  они их то и дело теряют.  Зур и Урд сердятся,
но  делают  новые;  они  даже  придумали  для  их  хранения  закрывающиеся
коробочки из трубчатых костей.  Но женщины все равно теряют иглы (впрочем,
как и в наши дни...).
     Проходя мимо мужчин,  уже кончивших работать, Зур и Урд остановились.
Уговаривали старого Дага:
     - Расскажи,  Даг,  что случилось с тобой и Чамом, когда ты был молод!
Мы все ждем твоих слов.
     И Даг начал свой рассказ.


     - Много раз  лето сменяло зиму с  тех  пор,  как я  пошел на  охоту с
Чамом.  Чам в то время был немолод и уже не так крепок.  Вскоре после того
его разорвал пещерный лев, от которого он не смог убежать. Поэтому молодые
не  помнят Чама...  Мы  ушли  далеко от  тех  мест,  где  был  наш  огонь.
Пробирались через лес,  сквозь кусты, пересекали долины, ползли по траве у
самого болота, но не встретили ни бизона, ни медведя, ни дикой свиньи.
     - Наверное, злые духи прогнали ваших зверей и стерли их следы!
     - Чам говорил то же самое, Риан. Он сердился и бранил их.
     - Вот и зря, - вставил старый Ан. - Это могло все испортить.
     - Так и случилось. Небо закрыли черные тучи, подул сильный ветер - он
гнул деревья,  ломал ветки и срывал листья.  Чам велел, чтобы я быстро шел
за ним,  если не хочу оставить свое тело в лесу на съедение гиенам.  Он не
сказал,  куда мы пойдем,  а  я  не спрашивал.  Я спешил за ним,  а темнота
вокруг сгущалась.  Ветер становился все сильнее. Меня ударила сломанная им
сухая ветка, болела рана...
     Зур и Урд присели рядом и внимательно слушали рассказчика.
     - Чам уже бежал не останавливаясь,  и  я старался не отстать от него.
Но вот огненная змея разорвала небо.  Чам бросился на землю,  а  мне яркий
свет ослепил глаза, я споткнулся и перелетел через Чама.
     Мужчины засмеялись.
     - Вам хорошо смеяться, - продолжал Даг, когда они успокоились, - а мы
лежали, прижавшись к земле, и прятали головы в мягкий мох. Небо гремело не
переставая.  Когда  буря  стала  утихать,  мы  осторожно подняли головы  и
застыли от страха: ствол большого дерева возле нас раскололся. Сухие ветки
пылали ярким пламенем.  Вскочив на  ноги,  мы опять побежали изо всех сил.
Хорошо,  что бежать пришлось недолго,  - в моем теле уже почти не осталось
сил.
     - Мы тебе верим, - сказал кто-то из мужчин.
     - Чам знал,  -  рассказывал дальше Даг,  -  что недалеко в скале есть
маленькая,  но глубокая пещера.  Мы нашли ее.  Мокрые,  без сил, мы лежали
там. Опять огонь разрывал небо и небо гремело...
     - Вам-то опасность уже не угрожала, - заметил один из слушателей.
     - Ветер ломал деревья, вырывал их с корнями и бросал на землю. Но вот
Чам поднялся и пошел к выходу. Я хотел пойти за ним, но он остановил меня.
     - И ты послушался его? - спросил кто-то.
     - А что же мне было делать! Я уселся и ждал. Но прошло много времени.
Я  подполз к  выходу и  увидел,  что Чам,  расставив руки,  подпрыгивает и
бормочет что-то непонятное.
     - Это Чам колдовал, - заметил Риан.
     - Наверное,  - согласился Даг. - Чам был не только храбрым охотником.
Он знал много такого,  чего не знали другие. Я тогда вернулся в пещеру - я
боялся помешать ему.  Но мне не пришлось долго ждать. Чам скоро вернулся и
сказал,  что нам нечего бояться.  Это было верно: огонь перестал разрывать
небо, оно стало серым, и много воды хлынуло на землю.
     - Зато в пещере вам было хорошо, - вставил кто-то.
     - Да.  Чам развел маленький огонь -  в пещере было мало дерева, чтобы
кормить большой до утра, и на свет могли прийти звери.
     - У вас была пища? - спросил Риан.
     - Нет,  ты же знаешь,  что зверя мы даже не встретили.  Но Чам утешал
меня,  что мяса будет много,  когда мы сможем уйти из пещеры. И он говорил
правду! Нам пришлось ждать всю ночь и утро следующего дня. Чам сказал, что
он прогнал колдовством плохую погоду и сделал так, чтобы пришел зверь.
     - Уж ты, наверное, удивился!
     - Конечно,  Риан.  Особенно потом,  когда мы вылезли из пещеры и  Чам
пошел к вырванным из земли деревьям, откуда доносились жалобные звуки.  Мы
перелезли через несколько деревьев и увидели большого медведя.
     Теперь и слушателям передалось волнение Дага. Он продолжал:
     - Медведь заметил нас,  и его жалобный вой перешел в злобное рычание.
В страхе я вскочил на поваленное дерево.  Но прежде чем я успел спрыгнуть,
чтобы  спрятаться или  убежать,  мои  уши  услыхали смех.  Смеялся Чам.  Я
обернулся и  понял,  что от  этого медведя убегать не нужно:  на его спину
упало большое дерево.  Оно поломало зверю задние ноги и крепко прижало его
к земле.
     - Найти такого медведя - большая удача, - ввернул Риан.
     - Поэтому Чам  смеялся,  и  я  тоже стал смеяться вместе с  ним.  Чам
говорил мне в пещере правду, что мы найдем много мяса!
     - Откуда он мог это знать? - спросил один охотник.
     - Чам понимал в колдовстве, - ответил ему Риан. - Скажи нам, Даг, где
он этому научился?
     - Я слышал,  будто наш прежний колдун выбрал его себе в помощники. Но
Чаму больше нравилось охотиться на  зверя.  Поэтому тот не  стал учить его
большому колдовству, но кое-чему Чам все же научился...
     Даг замолчал.  Молчали и мужчины.  Они думали о колдовстве,  секретом
которого  владел  Чам.  Никто  не  понимал,  что  каждый  из  них  мог  бы
предсказать богатую добычу,  имей он ум и опыт Чама.  Верно,  Чам учился у
старого  колдуна.  Но  он  еще  замечал  то,  чего  не  видели  другие,  и
предсказывал,  что  будет  дальше,  помалкивая о  причинах.  У  колдуна он
научился хитрости и соединил ее с собственным опытом.
     Так было и на этот раз. Чам колдовал и верил в свое колдовство, но он
слышал,  как рухнуло дерево, и видел убегающего от урагана медведя... Опыт
подсказал охотнику, что это верная добыча: зверь будет яростно вырываться,
ослабеет,  и скоро его можно будет взять без всякого труда.  Поэтому Чам и
говорил так уверенно,  что после дождя и бури у них будет вдоволь мяса, но
умалчивал, откуда он это знает.
     Между тем Даг продолжал свой рассказ:
     - Перестав смеяться,  Чам размахнулся и  всадил медведю в  бок острое
копье.  Медведь страшно заревел и  стал  передними лапами  царапать землю,
стараясь ухватиться за копье зубами.  Но дотянуться не мог.  И Чам смеялся
над его бессилием и  танцевал от радости перед его мордой,  и  я  танцевал
вместе с ним.
     - Редко удается так легко взять медведя, - заметил кто-то.
     Подошел Ред, вождь племени, и Даг замолчал. Но Ред велел продолжать.
     - Рассказывать осталось немного.  Чам хотел убить медведя дубиной. Но
ударить его  удалось только один  раз:  медведь дотянулся лапой  и  вырвал
дубину из рук Чама.  Тогда Чам стал добивать медведя стрелами. Скоро зверь
перестал рычать и рваться, голова его упала на землю. Но Чам не верил, что
медведь мертв, и мы стали бросать в него камни.
     - Хорошо, что Чам был так осторожен, - вставил Ред. - Даже едва живой
медведь может натворить немало плохого.  У многих мужчин остались рубцы от
его лап и зубов. Рассказывай дальше, Даг.
     - Когда мы  увидели,  что медведь мертв,  то отрезали переднюю лапу и
вернулись в пещеру.  Развели огонь, Чам содрал с лапы шкуру, разрезал мясо
на куски и мы стали жарить их на длинных ветках.
     - Должно быть, ты жарил недолго! - заметил Риан.
     - Голодный никогда не жарит долго, - согласился Даг.
     Вокруг засмеялись.
     - Мы тоже голодны, кончай скорее свою историю, Даг! - закричал Зур.
     - Остается уже совсем немного.  Мы закрыли медведя ветками и камнями,
чтобы он не достался лисицам, волкам и гиенам, а потом вернулись с другими
мужчинами и потащили тушу в пещеру. В тот вечер горел большой огонь и было
много вкусного жареного мяса.  И  еще я  получил от  Чама мозговую кость и
кусок медвежьего мозга...
     Мужчины закивали головами - такое лакомство! И ведь в того, кто съест
мозг, перейдут сила и ум медведя...
     - Это конец моего рассказа,  - сказал Даг, обращаясь к Зуру и Урду. -
Теперь ничто не мешает вам наполнить ваши пустые животы.
     И вот уже все сидят,  тесно сгрудившись,  вокруг огня и жарят полоски
оленьего мяса.  Его запах привлекает женщин и детей. Они подходят к костру
и получают свою долю.
     Зур,  сидящий рядом со старым Дагом,  уже кончил есть и  спросил его,
когда тот прожевал свой кусок:
     - Зубы медведя Чам оставил тогда себе?
     - Да,  он сделал в  них дырки и  повесил на шею ожерелье.  А  когти с
одной лапы он отдал мне. Из них и из волчьих зубов я тоже сделал ожерелье,
которое ношу до сих пор.


     Один за другим мужчины и женщины отходили от  костра  и  укладывались
спать.  И  скоро  у огня остались только старые,  опытные охотники и вождь
Ред.
     - Я хочу спросить, следите ли вы за тем, что делают сейчас медведи, -
начал он.
     - Мы ходим за ними,  Ред.  Они уже разжирели и начинают искать место,
где бы спрятаться на зиму.  Скоро можно будет охотиться на них,  - ответил
Урд.
     Остальные согласно закивали.
     - Значит,  нам  пора  готовиться,  -  сказал вождь.  Он  повернулся к
колдуну:  - Мужчины собираются на медведя. Надо, чтобы охота была удачной.
Ты можешь это сделать?
     - Могу,  -  ответил колдун. - У меня все готово. Пусть те, кто пойдет
на медведя, завтра соберутся здесь, у огня, со своими копьями и луками.
     - Будет так, как ты говоришь, Мар.
     Мужчины еще немного посидели у  огня и  разошлись.  Только старый Даг
остался стеречь огонь.
     На  следующий вечер охотники ждали Мара  у  костра.  Колдун подошел к
огню и велел бросить в него большие смолистые ветки. Когда пламя занялось,
он сказал:
     - Я пойду вперед с Гином. Остальные пойдут с вождем Редом.
     Мар вынул из костра горящую ветвь и ушел к себе в нишу. Вернулся он с
мешком из шкуры, который передал Гину, и позвал его за собой.
     Вскоре все остальные тоже тронулись в путь во главе с вождем.
     Ручей,  вдоль которого они идут,  течет по ущелью.  Мужчины бредут по
пояс в холодной воде,  факелами освещая себе путь. Отблески огня пляшут по
неровным каменным стенам.
     Вскоре люди выходят на сухое место.  Теперь они в  пещере.  С потолка
свисают белые  каменные сосульки на  стенах нарисованы бизоны с  копьями в
боках.  Охотники не  останавливаясь шагают  дальше:  сегодня бизоны их  не
интересуют.  Не смотрят они и на изображения диких лошадей. Но вот и конец
пути -  небольшая низкая пещера.  Посередине -  грубо вылепленное из глины
туловище медведя без  головы.  Горят два  вставленных в  щели факела.  Это
факелы Гина и  колдуна Мара.  Люди смотрят.  Гин надевает на глиняную тушу
настоящую медвежью шкуру и  насаживает на  сук голову настоящего медведя -
сук торчит из глины как раз там, где должна быть голова.
     Охотники, вставив факелы в расщелины, усаживаются лицом к медведю. На
них обращена разинутая пасть с крупными белыми зубами.
     Вдруг из  темноты появляется колдун.  Он в  медвежьей шкуре,  сзади -
лошадиный хвост, на голове - оленьи рога и маска. В вырезах блестят глаза,
а вокруг - пестрый рисунок. Снизу у маски нечто вроде бороды.
     ...Из темноты раздается слабый грохот,  и  колдун  начинает  медленно
танцевать.  Грохот  усиливается,  и танец становится исступленным.  Колдун
изгибается, воздевая руки.
     Танец захватывает и  охотников.  Они сидят со скрещенными ногами,  но
туловища их начинают раскачиваться.  Сначала медленно и плавно,  потом все
быстрее.  Мар продолжает танец.  Гин гремит камнями в надутом пузыре дикой
свиньи. Когда замирает последний звук, раздается хриплый голос колдуна:
     - Я  сотворю могучее колдовство!  Силу я  взял у  бизона,  у  волка -
хитрость,  у лошади - быстрый бег, у рыси - осторожность. И каждому из вас
достанется от моего колдовства!
     Под  грохот  камней  в  пузыре  колдун  прыгает от  одного охотника к
другому,  наклоняется над  каждым,  дует каждому в  лицо.  Потом он  снова
бросается в сторону. Снова звучит его голос:
     - Теперь  медведь  знает,  что  придут  охотники,  которых он  должен
бояться. Он побежит от вас, потому что вы сильнее, хитрее и осторожнее, но
ему не уйти, потому что вы быстрее!
     Мар снова начинает танец.  Теперь его лицо обращено к фигуре медведя.
Он  обходит ее,  пританцовывая,  потом подпрыгивает.  После каждого прыжка
колдун приседает,  руки его высоко взлетают,  он хлопает в ладоши.  Бурный
танец, сопровождаемый отрывистыми дикими криками, продолжается.
     Внезапно колдун останавливается перед медвежьей головой,  протягивает
к ней руки и с угрозой восклицает:
     - Я обратил против тебя и тех мест, где ты ищешь свою добычу, могучее
колдовство. Тебе не одолеть его ни силой, ни хитростью. Оно затуманит твои
глаза,  испортит твой нюх,  ослабит твои ноги.  Ты не уйдешь от охотников,
которые ищут тебя. Ты не спрячешься от смерти, которая живет на остриях их
стрел и копий!
     Снова возгласы,  шум и грохот.  Колдун стоит,  словно это его сразило
заклинание,  но недолго.  Он издает дикий крик,  одним прыжком оказывается
рядом с охотниками, плюет на острия их копий и стрел, приговаривая:
     - Пусть  ваши  копья и  стрелы никогда не  минуют цели!  Пусть всегда
летят прямо в  медведя и пронзают его сердце!  Колдун бросается в сторону,
останавливается рядом с вождем и кричит:
     - Вставайте, охотники, приготовьтесь к танцу смерти!
     Мужчины вскакивают.  В  их  глазах  горит  нетерпение -  приближается
главное колдовство.
     Снова  звучит  грохочущая музыка,  в  нее  вплетается протяжное пение
колдуна.  Охотники переступают с ноги на ногу. Сначала медленно, потом все
быстрее движутся вокруг медведя.  В  руке у  каждого -  копье или  лук  со
стрелой.  Они  натягивают и  опускают  тетиву  луков,  словно  проверяя ее
прочность и силу,  раскачивают в руках копья,  будто примериваются,  чтобы
метнуть их.
     Колдун издает громкий крик.  Общий вопль отвечает ему.  Люди  уже  не
помнят себя в бешеном танце. Со свистом впиваются стрелы в медвежью шкуру.
Рядом  вонзаются  копья.   Но  вот  пущена  последняя  стрела,  колдовство
окончено.


     Еще  и  сегодня можно убедиться,  что все рассказанное -  не  досужая
выдумка.  Вылепленный из глины медведь со следами копий и стрел сохранился
до наших дней.  Не хватает только шкуры,  которой его покрывали, и головы.
Шкура сгнила,  сук,  на который насаживали голову, тоже. Но череп остался:
он  лежал между лапами глиняного зверя,  его  унес отважный исследователь,
который нашел это  доисторическое святилище,  -  Норбер Кастере.  Один  из
самых  известных  сегодня  французских  натуралистов,  отличный  пловец  и
альпинист, он посвятил свою жизнь исследованию пещер.
     В августе  1922  года  Кастере  обнаружил  в Пиренеях,  неподалеку от
селения Монтеспан,  уходящий под землю ручей.  От местных жителей он знал,
что  в  засушливые  месяцы  уровень  воды  в  нем  падает и по руслу можно
проникнуть в недра горы метров на шестьдесят. Но дальше не удается, потому
что свод туннеля опускается, прижимаясь к поверхности воды.
     Кастере решил исследовать русло ручья.  Путешествие было рискованное,
тем более что Кастере пустился в  него в одиночестве.  Со свечой в руке он
продвигался по мелкой воде,  пока метров через шестьдесят ему не преградил
путь   свод.   Но   Кастере  был   преисполнен  решимости  преодолеть  это
препятствие.  Укрепив свечу на выступе камня,  он набрал побольше воздуха,
нырнул и  поплыл под водой,  касаясь одной рукой каменного свода.  Он  был
отличным пловцом, привык к холодной воде горных речек и умел на две минуты
задерживать дыхание.  Следовательно,  в  его  распоряжении было не  больше
минуты:  ведь столько же  времени требовалось на возвращение,  если дальше
пути нет...  И  вдруг Кастере почувствовал,  как  его скользящие по  камню
пальцы оказались над водой. Он сразу вынырнул, чтобы отдышаться.
     Вокруг была кромешная тьма.  Немного отдохнув, Кастере снова нырнул и
поплыл назад.  По руслу ручья он выбрался из подземелья, решив, что завтра
попробует проникнуть дальше.
     На следующий день Кастере взял с собой резиновую купальную шапочку и,
прежде чем надеть ее,  положил туда две свечки и коробок спичек.  Повторив
все,  что он  делал накануне,  Кастере вынырнул по другую сторону сифона и
зажег свечку.  Дальше были карстовые и сталактитовые пещеры, узкие проходы
и высокие залы.  Потом свод туннеля снова опустился. Этот второй сифон был
опаснее первого,  так как прямо в воду уходили острые пики сталактитов. Но
Кастере преодолел и  его.  Свеча освещала все новые пещеры.  Исследователю
приходилось перелезать через каменные выступы,  уклоняться от  срывающихся
сверху кремней,  брести в ледяной воде - и все это в полной, жуткой тишине
подземелья.
     Наконец  Кастере  все-таки  пришлось  остановиться:  проникнуть через
узкий проход было невозможно,  так же как пройти гору насквозь и выбраться
по руслу того же ручья с другой стороны.  Так он, во всяком случае, думал.
(Позже оказалось - путь есть.)
     Усталый и разочарованный,  Кастере остановился отдохнуть,  машинально
шаря  рукой в  воде.  Вдруг он  почувствовал что-то  живое и  схватил его.
Достав  добычу из  воды  и  разжав пальцы,  он  увидел у  себя  на  ладони
головастика -  это  значило,  что  совсем  недалеко отсюда  светит солнце!
Значит,  он прошел систему пещер насквозь,  от начала до конца.  И  только
выйдя  из  подземелья,  Кастере узнал,  что  пробыл под  землей целых пять
часов.  (Когда пещеры были измерены, оказалось, что их протяженность около
трех километров.)
     В  том году Кастере не  повторял своих подземных путешествий:  прошли
дожди,  вода в  ручье поднялась,  и подземный ход стал недоступным.  Но на
следующее лето он вернулся сюда со своим другом Анри Годеном.  Им повезло:
лето  выдалось сухое,  дождей почти не  было.  Вода в  ручье сильно спала.
Метрах в  двухстах от  входа  в  подземелье исследователи обнаружили сухое
ответвление от первого туннеля и решили начать с него. Все здесь покрывали
натеки сталактитов.
     Кастере и  Годен долго пробирались по  узкому ходу местами заплывшему
глиной.  Здесь  Кастере  попалось  каменное орудие.  Исследователи еще  не
успели  разобраться,  что  это  такое,  как  находки  стали  повторяться -
буквально одна за  другой.  Так  они добрались до  возвышения из  засохшей
глины.  Вглядевшись,  Кастере понял,  что  перед ними  скульптура медведя.
Можно было заметить даже что-то вроде когтей на лапах. Они нашли еще дикую
лошадь  и  двух  шагающих друг  за  другом  львов,  вылепленных из  глины.
Животные  тоже  были  без  голов.   На   стенах  исследователи  обнаружили
нацарапанные изображения мамонта,  оленя,  дикой лошади,  бизона, зубров и
других зверей,  а на глиняном полу пещеры - множество человеческих следов.
Первобытные люди приходили сюда примерно 17  000  лет назад для сове