ря, я бросился на поиски ?тайной  жизни?  и  однажды  случайно
наткнулся на какое-то жилище на крыше. - Он открыл еще банку и подвинул ящик
ближе к Розе. - Там был настоящий разгром. Прежний вождь ушел от своих людей
вниз, и на крыше оставались... ну, двое-трое. Но мне казалось необходимым  и
важным попытаться возродить то, что было прежде.
   Он пробежал рукой  по  светлым  волосам,  которые  завивались  у  шеи,  и
улыбнулся собственным воспоминаниям.
   - Я открыто объявил о своих намерениях, и, как ни странно, нашлись  люди,
которые решили помочь мне. Они показали мне  книги,  в  которых  описывались
обряды и ритуалы, совершавшиеся на крышах пятьдесят лет  назад.  Я  отбросил
все таинственное и принял законы, которые должны были сделать  жизнь  людей,
поднявшихся наверх, приятной и полезной. Я решил  возродить  идеалы  крыш  и
приспособить их для нового поколения...
   - Что же случилось потом? - спросил Роберт.
   -  Наверное,  я  был  слишком  удачлив.  Все  больше   и   больше   людей
разочаровывалось в жизни внизу и хотело прийти к нам.  Система  безопасности
начала давать сбои. Кое-кто распускал язык.  Кроме  того,  те,  кого  мы  не
принимали к себе, успевали узнать достаточно, чтобы их рассказы тоже вредили
нам. В первый раз жизнь на  крышах  подверглась  опасности  стать  известной
внизу.
   Залиан оглянулся на дверь.
   - Давайте продолжим разговор снаружи. Я хочу видеть, как  они  готовятся.
По тому, как все оборачивается, не исключено, что мы последний раз вместе. -
Залиан встал.
   Он медленно  ходил  по  крыше  вдоль  парапета,  как  бы  проверяя  закон
тяготения. Роберту и Розе пришлось шагать с ним рядом,  чтобы  слышать  его.
Повсюду упаковывали сумки и проверяли снаряжение.
   - Что случилось потом? - спросил Роберт.
   - На крышах стали возникать другие группы, -  ответил  Залиан.  -  Многим
было наплевать на какие-то идеалы и дисциплину. Вскоре я понял,  что  кто-то
достаточно сильный  расставляет  на  моих  людей  сети,  и  с  явно  дурными
намерениями. Это было очень опасно для  всех.  У  нас  появились  враги.  Их
законы - это отвратительная пародия на наши. - Ветер окреп и принялся играть
волосами Роберта и всяким сором под ногами. - Первые жители  крыш  следовали
благородным идеалам греческих богов, - продолжал Залиан. - И мы  приняли  их
мирный символ - луну. Наши же соперники назвали себя Носителями Новой Эры  и
все извратили, погрязли во  зле.  Их  первый  вождь  был  заживо  сожжен  на
Пиккадилли узурпатором, которого они зовут Чаймзом. Этот человек за короткий
срок избавился от многих своих врагов. Теперь, по-видимому, только мы  стоим
у него на пути. Когда нас не станет, никто на земле не будет в безопасности.
   - Почему? - спросила Роза.
   - Когда смотришь на что-то с большой высоты, - пояснил  Залиан,  -  легче
понять систему и совсем уж просто научиться ее доить. Ее слабости у тебя как
на ладони. Мы нарушали законы, но не убивали  и  никогда  не  причиняли  зла
людям внизу. Тем не менее мы заставили нижнюю систему работать на нас.  Наши
враги совсем другие. Они считают себя наверху в безопасности, поэтому крадут
и убивают. С их победой старые  благородные  законы  обитателей  крыш  будут
отменены и улицы захлебнутся в крови. Резня, которая  уже  началась,  станет
образом жизни.
   Залиан взглянул на часы и пошел прочь от края, на сей раз в центр крыши.
   - Они захватили наших людей.  Мужчин  и  женщин.  Они  их  пытают,  чтобы
вытянуть из них информацию, а когда настанет час, их  убьют.  Подобно  тому,
как наше общество имеет добрые корни в древнем мире, Чаймз тоже  выбрал  для
себя что-то очень древнее, но злое. Восход солнца символизирует конец  ночи.
Они своими жертвоприношениями отмечают смерть луны.
   - Ты думаешь, они нападут на вас, а потом на рассвете убьют ваших  людей?
- спросила Роза.
   - Похоже. Но когда? Завтра? Послезавтра?  -  Они  подошли  к  алюминиевым
трубам. С одной стороны было нечто вроде будки с открытой дверью, в  которой
две молодые  женщины  разматывали  нейлоновый  трос.  Залиан  молча  постоял
немного, глядя на них. - Наши запасы на исходе. Они  разворовали  почти  все
наши склады.
   - Ты не имеешь права терять надежду, - заявила Роза. ? Вспомни, как часто
можно видеть луну днем.
   Залиан горько рассмеялся:
   - Носители Новой Эры станут новыми хозяевами крыш.  Они  живут  племенем,
исповедуют насилие и совершенно лишены совести, ибо  воспитаны  пустыней,  в
которую превратился этот город.  Присоединиться  к  ним  -  значит  войти  в
царство тьмы.
   - Если их больше и они так сильны, - спросил Роберт, - то  каким  образом
можно их победить?
   - Нам надо было уже давно начать действовать, - сказал Залиан, словно  не
слыша Роберта. - А мы ждали. Я недооценил их. Я недооценил его.
   - Какое ко всему этому имеет отношение Сара Эндсли? - спросил Роберт.
   - Я позвал ее наверх, - ответил Залиан. - Я был любовником Сары. - Залиан
прислонился спиной к будке и потер рукой лоб. По-видимому,  он  не  замечал,
что поднялся сильный ветер. - Это моя вина.  Мы  все  знали  о  новом  вожде
Носителей Новой Эры, кроме его имени. Чаймз. Похоже, он взял его из комикса.
   - Но почему так много ребят принимают его всерьез?
   - Этот человек ведет себя как герой комикса. Показывает  фокусы,  вбивает
им в головы сумасшедшие идеи, внушает веру в культ  крови  и  мести.  Каждый
несправедливо  обиженный  дурак,  каждый  свихнувшийся  юнец,  каждый,   кто
мучается от одиночества, у него под контролем.  А  теперь  он  убивает  нашу
семью.
   - Ты говорил о Cape, - мягко напомнила ему Роза.
   - Я попросил добровольцев разузнать все о Новой Эре,  -  тихо  проговорил
Залиан. - Сара захотела пойти. Я не  мог  ее  остановить.  Спустя  некоторое
время она передала мне информацию, которую получила от двух  парней.  Одного
звали Жабой, другого Самуилом. А потом она исчезла. И пока Чаймз решал,  как
с ней поступить, он послал ее вниз с двумя своими...
   - Чтобы предостеречь мать от болтовни. В то утро  я  тоже  ее  видела!  -
воскликнула Роза.
   - Один из них был на нашей стороне, - продолжал Залиан,  -  но  ради  его
безопасности мы не могли назвать его Саре. Шарлотта была  упрямой  женщиной.
Ей как-то удалось выведать наши секреты у  своей  дочери.  Она  не  захотела
отдать им тетради. Сомневаюсь, чтобы она понимала, какая опасность грозит ей
и Саре.
   - Что-то мне показалось странным в тот  день,  -  перебила  его  Роза.  -
Вообще-то я ужасно ненаблюдательная. Если  бы  только  я  поняла,  что  Сара
пришла не по своей воле...
   - Если бы ты это поняла, то тебя бы уже не было в живых.
   - Меня чуть-чуть не убили сегодня, - пробормотал Роберт,  засовывая  руки
поглубже в карманы.
   - Естественно, Чаймз не поверил  Саре,  когда  она  вернулась  с  пустыми
руками. Он послал, кого-то еще поискать в  квартире  старухи.  К  несчастью,
парень оказался неуравновешенным. Шарлотта застала его, и он ее убил.
   Залиан замолчал и уставился в грозное ночное небо.
   - Мне холодно, - пожаловался Роберт. - Не пора ли нам вернуться в комнату
и поработать над тетрадью?
   - А что ты рассчитываешь там найти? - спросила Роза.
   - Мы не знаем, что как бы служит причиной, что мотивирует  Новую  Эру,  -
объяснил ей Залиан. - Нам надо понять их идеи,  способ  мышления.  Зачем  им
понадобились ритуальные убийства? Верят ли они в сверхъестественные силы? Во
власть Сатаны? Многие именно так думают. Они боятся  встретиться  с  Чаймзом
лицом к лицу, чтобы  он...  не  знаю,  как  сказать...  не  применил  к  ним
дьявольскую  силу.  Чаймз  -  умный  человек.  Он  правит,  используя   наши
физиологические страхи,  ужас  перед  самым  примитивным  злом.  Если  можно
заставить поверить в это, значит, можно контролировать их жизнь.
   Неожиданно он повернулся на каблуках, чтобы спрятать от  Роберта  и  Розы
свое лицо.
   - Сара знала, что движет Чаймзом. И я молю Бога, чтобы она рассказала  об
этом матери. Как только мы поймем его мотивы, мы найдем способ  покончить  с
ним. Подозреваю, что без Чаймза вся затея с Новой Эрой рухнет сама собой,  а
его люди разбегутся.
   - А если ты не прав? - спросил Роберт.
   - Тогда мы погибли, и последнее препятствие между ними и черными жителями
падет. Безумие восторжествует над разумом.
   - Как ты думаешь, сколько у нас времени? - поинтересовалась Роза.
   - Судя по их прежним нападениям,  около  трех  часов.  Роберт  подтолкнул
обоих к трубе.

Глава 31

ПОД МОСТОМ

   - Иэн, это не причина.  Ты  обещал,  что  хотя  бы  часть  рождественских
праздников мы проведем вместе. Я-то думала, что мы на несколько  дней  уедем
из этого проклятого города!
   - Но это было до того, как все началось. А теперь, когда  у  меня  что-то
вырисовывается, я должен оставаться в городе и быть наготове. Уж кто-кто,  а
ты-то должна это понимать.
   Джэнис Лонгбрайт рассчитывала провести с ним ночь, но Харгрив знал, что и
сегодня, и завтра ему придется возвращаться на работу, проводив Джэнис до ее
уютной квартирки на Бельсайз-парк.
   - Я совсем не стараюсь выслужиться, как раз наоборот.  Но  если  случится
еще одно убийство...
   - Иэн, я знаю. Я все понимаю. Я бы, наверное, тоже... Просто я  эгоистка.
Ну почему обязательно на Рождество?
   Джэнис  стояла  в  дверях,  и  свет  ламп  отражался  в  ее  гладких,  по
старомодному уложенных волосах. И губы она накрасила помадой, которой  давно
уже никто не пользовался. Харгрив наклонился и легонько коснулся  губами  ее
губ.
   - Утром увидимся.
   - Может быть, мне тоже поработать сверхурочно? - промурлыкала она.  -  По
крайней мере тогда мы могли бы вместе пообедать. Будь у тебя веточка  омелы,
ты мог бы засадить меня за ксерокс.
   - Для всего, что у меня в голове, одной веточки мало. - Харгрив застегнул
воротник и посмотрел на небо. - Говорят, к концу недели выпадет снег. Я  уже
снарядил Баттерворта с целой командой патрулировать крыши в районе Сохо,  но
пока у них ничего нет. А нам надо действовать быстро, пока не  засыпало  все
вокруг.
   - Ты сейчас куда? На работу?
   - У меня встреча со Стэном Каттсом. Может быть, он наконец  выложит,  что
знает, и даст мне ниточку. Я тебе позвоню, когда что-нибудь прояснится.
   Вечером он получил телеграмму от репортера, в которой тот  предлагал  ему
встречу возле Хангерфорд-Бридж. Харгрив удивился, но решил все-таки пойти на
случай, если Каттс выскажет ему свои подозрения, а еще лучше - отдаст своего
осведомителя.
   Шагая  по  широкому  тротуару  плохо  освещенной  Нортумберленд-стрит  по
направлению к набережной, он все больше поддавался неясным опасениям. Почему
Каттс послал ему телеграмму, а не позвонил? Он никогда так раньше не  делал.
Харгрив завернул за угол и, пройдя мимо симпатичного белого  здания  театра,
очутился,  пожалуй;  в  самом  отвратительном  районе  города.  Здесь,   под
железнодорожным  мостом,  собирались  отбросы  общества,  бродяги,   которых
выкинули из переполненных ночлежек Сохо, Кэмдена, Степни и Бау, и теперь они
спали в картонных ящиках прямо  на  тротуаре,  жестоко  сражаясь  за  окурок
сигареты и глоток вина.
   Удивительно, почему они выбрали себе место рядом с театром,  из  которого
во время антракта выходили прилично одетые господа с бокалами  белого  вина,
ожидавшие начала следующего акта. Даже в такую холодную ночь,  как  сегодня,
здесь были сотни оборванцев,  которые,  расположившись  под  опорами  моста,
становились совершенно неразличимыми в темноте.
   Харгрив чувствовал себя очень неловко и то и  дело  поглядывал  на  часы.
Напротив моста чернели окнами подлежавшие  сносу  магазины,  которые  должны
были уступить место новым зданиям из бетона и стекла. В  них  поселят  новых
борцов против противной глазу клоаки под мостом. Где  же  тогда  спать  этим
несчастным? Церкви и те стали закрываться на ночь. Харгрив опять взглянул на
часы и полез в карман за сигаретой. Каттс опаздывал уже на двадцать минут.
   Позади он услышал  шум  борьбы.  Это  бродяги  не  могли  поделить  кусок
асфальта. Он поднял глаза на серые перила моста. Наверху были люди.
   Чем лучше его глаза привыкали к темноте, тем больше человеческих фигур он
мог разглядеть. Четыре... Нет, пять.  Они  что-то  тащили,  похоже,  большой
мешок. Привязали его к перилам, а потом вдруг перекинули  через  них,  и  он
стал раскачиваться на натянувшейся веревке, как маятник.
   Харгрив не мог оторвать от него глаз и  видел,  как  он  с  оглушительным
шумом влетел в окно ближайшего магазина. Прежде чем  бродяги  сообразили,  в
чем дело, и вскочили, кашляя и чертыхаясь, на ноги,  Харгрив  уже  перебежал
дорогу и влез в разбитое окно. К веревке за шею был привязан человек.  Среди
кукол и медведей со связанными за  спиной  руками  лежал,  странно  вывернув
ноги, Стэн Каттс. Глаза у него были широко открыты.
   Харгрив встал и посмотрел в  сторону  моста,  откуда  все  еще  слышались
быстрые удаляющиеся шаги на узкой пешеходной тропинке, но ему  было  слишком
хорошо известно, что единственный путь наверх находится в конце улицы. Тогда
он достал переговорное устройство  и  потребовал  машину  и  людей,  которые
должны  были  немедленно  начать  поиск  с  дальней  темной  стороны  моста.
Наклонившись над телом, он принялся тщательно обыскивать карманы, сначала  в
плаще, потом  в  пиджаке...  За  его  спиной  затаили  дыхание  бродяги,  не
понявшие, что, собственно, помешало им спать.
   Из всего, что оказалось в карманах Каттса, Харгрив взял несколько клочков
бумаги, какие-то билеты и бумажник, положив обратно мелочь  и  ключи.  Когда
ему пришлось наклониться над репортером еще раз, он поморщился,  учуяв  едва
уловимый странный запах. Большим и  указательным  пальцами  он  потер  плечо
Каттса, потом понюхал их, разглядев какой-то желтый порошок...
   В  нескольких  футах  от  него  из  разбитого  окна   вывалился   большой
треугольный кусок стекла, и Харгрив вздрогнул.  Еще  раз  оглядев  тело,  он
обнаружил волдыри вокруг рта  убитого  репортера.  Тогда  он  повнимательнее
осмотрел их. Похоже было на ожог кислотой.  Запах  был  тот  же,  но  только
сильнее. Харгриву вспомнилась химическая лаборатория  в  школе.  Сера.  Тело
было или облито серной кислотой, или обсыпано большим количеством серы.  Иэн
Харгрив понял, что Стэну Каттсу пришлось ее еще и выпить. Он встал и спрятал
лицо в ладонях. Кажется, его теория, которую он выстроил,  дав  полную  волю
компьютеру, воплощается в действительность.
   Это, конечно, сера. Та самая сера, которая  чаще  всего  ассоциируется  с
дьявольскими силами.

Девятнадцатое декабря

Пятница

Глава 32

ПОИСКОВЫЕ ГРУППЫ

В десять тридцать вечера группа Залиана, включая Роберта и Розу, вновь собралась на крыше биржи. Поиски, предпринятые прошлой ночью, не дали результатов. Чаймз и его люди ничем не обнаружили себя, и на крышах воцарилась гнетущая тишина. К большому неудовольствию Розы, Залиан ревниво оберегал тетради, аккуратно вводя в компьютер целые куски. Теперь у него было много фактов и цифр, но выводы ему все равно не давались. Ключи к раскрытию грандиозного плана Чаймза потерялись в нагромождении информации.
   В пять утра Роберт и Роза в полном изнеможении спустились  с  крыши.  Они
проспали весь день, пока  горожане  продолжали  участвовать  в  традиционном
предновогоднем празднестве, покупая подарки и выпивая, а теперь  опять  были
на крыше. Но в этот раз у Розы  возникло  предчувствие,  что  что-то  должно
случиться. Отряд Спайс выстроился наверху, получая у Ли оружие.  Каждому  из
девяти человек полагалась небольшая нейлоновая сумка  с  морской  сигнальной
ракетой, запасными патронами, ножом и еще чем-то, очень похожим на арбалет.
   - Я не хотел их использовать, пока они не  доведены  до  совершенства,  -
посетовал  Ли.  -  Не  заряжен,  -  сказал  он,  вручая  арбалет  Спайс.   -
Автоматически он не работает, да и вообще он малопригоден.
   - Легкий, - заметила Спайс, взвешивая на руке алюминиевый арбалет.
   - Это модифицированный дротик. - Ли вытащил один из сумки и подбросил  на
ладони. - Их не возьмешь с собой больше шести, и использовать надо только  в
ближнем бою.
   - Стрелы отравлены?  -  спросила,  остановившись  возле  Спайс,  одна  из
девушек ее отряда.
   - К сожалению, нет, - ответил Ли. - Залиан не  разрешил  бы  использовать
яд, но мне удалось сделать их так, что они застревают в ране намертво. У них
нет прикрытия, так что будьте осторожны, не пораньтесь сами. Мы еще  готовим
кое-что для больших расстояний.
   - Неужели нет ничего сейчас?  -  Спайс  взяла  пучок  стрел  и  аккуратно
положила их в сумку. -  У  них  теперь  пистолеты,  стреляющие  отравленными
монетами.
   Когда Чаймз начал свои воровские вылазки, он  сумел  выкрасть  у  Ли  все
пистолеты, которые раньше использовались, только чтобы оглушить кого-нибудь,
а потом были переделаны в орудия убийства.
   - У меня нет ничего для больших расстояний, - сокрушенно проговорил Ли. -
Я не думал о войне.
   - Ладно, собирай моих людей, а я пока выясню, куда нам идти.
   Она отошла, на ходу  перестегивая  ремень  на  тонкой  крепкой  талии.  С
Залианом они говорили недолго. Он решил, что поиски Чаймза надо  начинать  с
центра, разделив его  на  три  сектора,  то  есть  отправляться  в  путь  из
центральной точки, а потом расходиться по одному и встречаться уже на бирже.
   Первым  ушел  со  своей  группой  Дэмьен,  совсем  юный  парень,  который
использовал стационарные тросы. Следующей была Спайс. Она повела свою группу
к Уэст-Энду.
   Ли раздал оружие своей группе,  состоявшей  из  восьми  человек,  которые
докуривали сигареты и натужно шутили между собой, пока  не  застонали  и  не
затрещали столбы под их тяжестью. Неожиданно на крыше стало пусто и тихо.

***

   Спайс прицелилась и медленно нажала на спусковой крючок. Щелкнул  металл,
зашипел нейлоновый трос, потом до нее донесся еще один щелчок. Спайс  быстро
прикрепила трос у своих  ног.  Они  направлялись  на  север,  к  Оксфордской
площади,  в  основном  используя  старые  стационарные  тросы,   однако   на
Портленд-Плейс  пришлось  от  них  отказаться,  так  они  проржавели.  Спайс
пропустила вперед своих людей, и все вместе они  молча  пересекли  безлюдную
улицу.
   Крыша дома напротив совершенно не просматривалась. Спайс была  последней,
и, взобравшись на довольно широкий выступ, она отцепила трос,  чтобы  им  не
смогли воспользоваться чужие.
   Кто-то зажег фонарик и осветил крышу.
   - Не похоже, чтобы здесь жили:
   - Думаете, они держат Сару и остальных за пределами станций?  -  спросила
Спайс.
   - Вряд ли, - ответил парень с фонариком.  -  Им  надо  хотя  бы  частично
пользоваться стационарными тросами.
   Эти тросы формировали единую систему, опутывавшую город  сверху,  и  были
прикреплены к высоким железным шестам, намертво вколоченным в крыши, которые
из соображений безопасности  были  вне  пределов  досягаемости.  Высота,  на
которой они находились, позволяла почти  не  ощущать  земного  притяжения  и
путешествовать без  особых  усилий.  Предположив,  что  люди  Чаймза  держат
пленников связанными, Спайс решила, что передвигаться они  могут  только  по
скоростным линиям.
   - Здесь конец Северного пути семь? - спросила Спайс у паренька,  которого
звали Том.
   Он достал карту и осветил ее фонариком.
   - Правильно, Северная семь. Но это не конец. Есть еще три станции, только
они помечены как опасные.
   - Где они?
   Том провел пальцем по синей линии. К ним подошли другие.
   - Последняя, видишь, Эдам? - Грязный палец ткнул в карту. -  Похоже,  она
действительно в парке, в северной части Парк-Креснт.
   - Удивительно. Там такое яркое освещение ночью.  Может  быть,  даже  трос
виден снизу.
   - Зависит от того, насколько он высоко.
   - Парк... Интересно, к чему он там прикреплен? - Спайс задумалась. - Надо
пойти поглядеть. А вы побудьте здесь. Если дороги нет, я сейчас же  вернусь,
но в любом случае меня не будет всего нескол