ачиваясь от приемника. - Значит, Центру
все известно. Кто-то пробился или  сумел  передать.  Это  развязывает  нам
руки.
     Алексей с облегчением смотрел на друга. Случайно принятая  информация
давала главное - район вторжения явно ограничен. Это был еще один  плюс  в
пользу теории, выдвинутой Дайком.
     - ...Но предписание Центра определяет нам движение в сторону базы.
     Дайк снова схватил карту.
     - Если наша догадка верна, мы находимся  от  эпицентра  вторжения  на
расстоянии около пятидесяти километров. До базы раз в шесть дальше...
     - Заманчиво, - прокашлял Рид. - Но у нас есть приказ Центра.
     - Мы  могли  погибнуть,  -  сказал  Алексей.  -  Могли  не  встретить
транспортер. Могли вообще ничего не услышать. Мы не можем уйти, не  сделав
попытки.
     - Ты? - Джо смотрел на Мишку.
     - Там Мария и Гошка, командир. И другие.
     - Девушки? - Джо смотрел на Риту и Лэй, будто забыв  о  существовании
Оры, которая, будто не слушая, все крутила ручки настройки снова оглохшего
приемопередатчика.
     - Там Аярэнка и Роза, - прошептала Рита.
     Лэй только молча кивнула. Ей было страшно.
     - Вот дьяволы, - неожиданно хрипло рассмеялся Рид. - Вы дьяволы, но с
вами можно работать! Я тоже за, командир.
     Джо только сухо кивнул,  будто  завершая  скучную  формальность.  При
таких  обстоятельствах  отступить  для  него  было  немыслимо,  и  он  был
чертовски рад единодушию их маленькой группы. Джо  понимал,  что  поступая
вопреки установке Центра, взваливает на себя серьезную ответственность. Но
если бы даже хотел, Джо не смог бы остановить готовых на  новые  испытания
товарищей.
     - Так, - сказал Джо. -  Тогда  отправляемся  немедленно.  Транспортер
поведет Дайк. Вторым пилотом - я. Остальным перекусить и  спать.  Нам  еще
понадобятся силы. Вопросов нет? Сделано.


     Тупое, лишающее желаний и сил  давление  на  мозг  исчезло.  Осталась
только ноющая боль в голове и странная скованность во всем теле.
     Сандра медленно подняла тяжелые,  будто  распухшие,  веки  и  тут  же
зажмурилась. Показалось, что закружилась голова, и в  глазах  стремительно
покатился хоровод голубых диксианских растений. Потом она  ощутила  зыбкое
покачивание, подрагивание, легкие толчки - будто лежишь  в  лодке,  закрыв
глаза, и мягко качают набегающие пологие волны.
     Постепенно телу возвращалась  чувствительность.  Сандра  поняла,  что
лежит, странно широко разбросав руки и ноги, спиной  на  чем-то  ровном  и
твердом, словно пол транспортера. И гладкий округлый ободок слегка холодил
шею у самых ключиц...
     Пол продолжал покачиваться. Транспортер? Может быть, вернулся Дайк  и
подобрал ее? Или "Икар"? Но почему так тихо?
     Собравшись с силами, Сандра  снова  открыла  глаза  и  едва  сдержала
испуганный  возглас.  Вместо  кабины  транспортера   над   ней   беззвучно
поворачивалось  бездонно-синее  небо.  Сандра  видела  его  словно  сквозь
тончайшую радужную пленку, полусферой окружавшую отведенный Сандре кусочек
пространства. И там, за этой пленкой, стремительно уносились  назад  белые
контуры опрокинутых скал.
     Первым желанием было  вскочить,  осмотреться,  скинуть  с  глаз  этот
непонятный мираж. Сандра рванулась, и в тот же миг непонятная  сила  снова
опрокинула ее навзничь. Гладкий и упругий, как пластикатовый шланг,  обруч
резко сдавил ее напрягшуюся шею. Одновременно такие же обручи вцепились  в
запястья и лодыжки, распяли, растянули крестом.
     Кровь ударила в лицо, Сандра застонала,  забилась,  но  пластикатовый
обруч еще туже  стянул  шею,  перехватывая  дыхание.  Сломленная  жестокой
силой, Сандра захрипела и, почти теряя сознание, замерла в смертной тоске.
И в тот же момент, удавка ослабла, кольца на руках  и  ногах  стали  почти
неощутимыми, краска отлила от лица. Сандра с трудом  перевела  дыхание,  в
страхе ожидая продолжения, но ничего не происходило.
     Так, похоже, надо лежать смирно. Проверяя эту догадку,  Сандра  снова
дернулась, и тотчас невидимые обручи вцепились в тело.
     Сопротивление было бесполезным. Сандра  лежала  неподвижно,  стараясь
собраться  с  мыслями.  Положение  в  котором  она  оказалась,   неуловимо
напоминало... но что? Ну да, конечно! Только это  было  невероятно  давно,
еще в той, полуреальной теперь, жизни, отрезанной от настоящего  страшными
событиями последних дней. Кажется, этот ролик крутили у них  в  охотклубе.
Фильм  о  звероловах.  Где-то  в  тайге  здоровенные  парни  брали  тигра.
Забросали сетями, прижали к земле рогатиной. Зверь пытался сопротивляться,
но сети не оставляли надежды, и рогатина душила его, прижимая  к  земле...
Вот так, как сейчас ее,  Сандру.  Потом  охотники  связали  тигру  лапы  и
классически - на жерди, понесли в поселок. Они были мужественны и  суровы,
эти парни. И было немного жаль красивого сильного, но все же  побежденного
зверя. Могла ли Сандра подумать, что когда-нибудь может оказаться  на  его
месте?
     Скосив глаза, Сандра попыталась оглядеться. Что-то  мелькало  вокруг,
будто быстро-быстро махали перед глазами радужным веером.  И  за  радужной
оболочкой стремительно уносились назад вздыбленные в небо скалы.  Какое-то
ущелье. Куда они везут ее? И зачем? Сандре  снова  стало  страшно.  Лежать
становилось неудобно. Распятые руки и ноги затекли, но готовый  сомкнуться
на горле ошейник предостерегал от попыток изменить положение.
     Она не знала, сколько времени пребывала  в  забытьи.  И  сколько  уже
продолжалась эта пытка движением?  Стоило  поднять  веки,  и  снова  перед
глазами  начинали  кружиться  каменные   стены   с   пятнами   голубоватой
растительности. Иногда платформу с прикованной пленницей начинало трясти и
раскачивать. Наконец, измученная, Сандра забылась в тяжелом полусне.
     Обрывки мыслей мешались с воспоминаниями. Из темной мути выплыло лицо
Дайка. Что с ним? Что стало  с  девочками?  С  глубинщиками?  Неужели  все
погибли? Или вот также, как она, попали в щупальца неведомого врага? Вдруг
навалилось острое чувство одиночества,  и  стало  совсем  по-детски  жалко
себя.  Жизнь  кончалась  в  фантастическом   кошмаре.   Сколько   осталось
несделанным, сколько не сбудется теперь никогда... Слезы потекли по  щекам
Сандры.
     Но мираж Дайка почему-то улыбался  -  уверенно  и  ободряюще.  Сандре
всегда нравилось, когда Дайк вот так смотрел на нее. Как бы там  ни  было,
но с Дайком всегда было надежно. Всегда... до самой их  саянской  истории.
Почему Дайк тогда так резко и странно отвернулся от нее? Хотя  все  должно
было быть совсем наоборот - это она должна  была  возненавидеть  Дайка!  А
она? Сандра давно простила ему тот случай в Саянах,  поняла,  что  не  все
было просто и для него. Непонятно было... Сандра всегда  чувствовала,  что
нравится Дайку, как бы он ни скрывал это в последнее время.  Она  простила
ему ту ужасную выходку, а вот необъяснимой холодности после - простить  не
могла. Даже не холодности, а постоянной его внутренней независимости,  что
ли.
     ...Призрак Дайка что-то говорил ей, беззвучно, успокаивающе, и  вдруг
неведомо откуда родилась крохотная надежда, что он спасет ее, Сандру,  что
придет - могучий, решительный и разорвет эти мучительные путы.
     Сандра  застонала,  приходя   в   себя.   Видение   Дайка   поблекло,
растворилось в радужной дымке.


     Горный цирк  был  зажат  крутыми  черными  скалами,  в  тени  которых
распласталось странное сооружение.  Именно  сооружение,  хотя  внешне  оно
скорее напоминало гигантский комок мыльной  пены,  радужно  переливающейся
упорядоченным нагромождением полусфер. Прикованная к платформе, Сандра  не
могла видеть, как  в  передней  полусфере  открылся  черный  проход,  куда
устремилась  несущая  ее  "капля".  Над   головой   заблестели   глянцевые
округлости   потолка,   и   неожиданно   платформа   накренилась.   Сандра
почувствовала, как державшие ее кольца  ожили.  Ее  подняли,  перевернули,
поставили на ноги. Сильный  толчок  в  спину  заставил  девушку  качнуться
вперед. Пол ушел из-под ног, и Сандра, вскрикнув, покатилась куда-то  вниз
по скользкому желобу. Зацепиться было не за что, а идеально гладкий  желоб
все ускорял ее тошнотворное падение. От  страха  или  слабости  она  снова
потеряла сознание, и пропустила момент, когда падение  замедлилось,  и  ее
безвольное тело выкатилось на ровный пол какого-то помещения.
     ...Кто-то сильно тряс ее за  плечи.  Из  цепкой  пелены  беспамятства
выступили приглушенные голоса. Кто-то звал ее по имени:
     - Сандра! Сандра, миленькая, очнись!
     Сандра медленно открыла глаза. Мария?! Не  веря  себе,  Сандра  села,
упираясь в пол руками. Сквозь густой сумрак проступили склонившиеся к  ней
лица.
     - Мария? Роза? Где я? Что?
     - Очнулась, наконец! - Мария ласково обняла Сандру, прижала ее голову
к груди. - Ну ничего-ничего, сейчас станет легче.
     - Где мы?
     - Плохо, Сандра, - глаза Розы лихорадочно блестели. -  Мы  ничего  не
знаем! Погибнем все в этом собачьем ящике!
     - Опять ты! - Мария неодобрительно покосилась на Розу.  -  Дай  ей  в
себя хоть прийти.
     - Что "опять", что? - Роза почти кричала. -  Они  убьют  нас!  Теперь
наша очередь...
     - Какая очередь?  -  Сандру  начинало  трясти,  страх  снова  заливал
сердце. Она поднялась на ноги, затравленно осмотрелась.
     Помещение, где они находились, скорее напоминало не собачий  ящик,  а
большой аквариум. С матового потолка  струился  рассеянный  свет,  гладкие
сферические стены. Садок с  живой  рыбой!  Подходят  покупатели,  смотрят,
выбирают оглушенно шевелящих плавниками, живых, но уже обреченных рыбин...
     Сходство с аквариумом довершал едва видный на потолке  овальный  люк.
Только два выхода было из этой ловушки: желоб, откуда они попадали сюда, и
этот страшный неизвестностью люк, через который им предстояло уйти.
     Часы Марии показывали полдень. Утром,  когда  Мария  попала  сюда,  в
"садке" было человек десять: женщины и девушки. Все были схвачены в разных
точках  Чильготана  вчера  или  сегодня  утром  во  время   стремительных,
ошеломляющих атак пришельцев на полевые  отряды,  поселок  метеорологов  и
биостанцию. Две девушки были с таких же,  как  Роза,  туристско-охотничьих
транспортеров, промышлявших симургов в окрестностях урочища. Перепуганные,
они сбивчиво делились друг с другом подробностями.  Первые  пленницы  были
захвачены на самых отдаленных точках, в  приграничных  заповеднику  зонах.
Складывалось впечатление,  что  пришельцы  предварительно  окружили  район
Чильготана, а затем одновременно нанесли  удары  от  периферии  к  центру,
уничтожая или захватывая всех, кто попадался им на пути.
     В  первый  раз  потолок  раскрылся  часа  два  тому  назад.   Длинные
полупрозрачные  щупальца  выхватили  из  группы   отпрянувших   кто   куда
испуганных  пленниц  Геру  -  маленькую   лаборантку   метеопоселка.   Она
пронзительно вскрикнула, но щупальца мгновенно втянули ее в овальный  люк,
и потолок закрылся.
     Бежать было некуда. Каждые двадцать-тридцать минут люк открывался,  и
кто-нибудь из девушек исчезал в кольце  быстрых  манипуляторов.  Последний
раз они схватили сразу двоих. Теперь в "садке" оставались только  четверо:
Роза, Мария, Сандра и молчаливая женщина, кажется, радиометрист  одной  из
геологических партий, работавших в районе Главного горного узла Лангара.


     Макгерти ударил первым. С той же яростью, с какой он несколько  часов
назад хотел выжить, с той же  силой  Макгерти  теперь  хотел  умереть.  Он
пережил свой страх, свой позор, и больше ему ничего не оставалось.  Потому
что Макгерти не был  трусом.  В  страшные  минуты  психической  атаки  он,
капитан биостанции, потерял себя, сбежал,  бросил  друзей  и  подчиненных,
обрекая товарищей на верную гибель, и этим вычеркнул себя из списка живых.
Призрачная надежда на то, что на биостанции еще оставался  "Икар",  ничего
не меняла. Даже если все спаслись - а в это он не верил -  Макгерти  знал,
что теперь не сможет смотреть им в глаза.
     Правда, мелькнула подленькая мысль - если все  погибли,  и  никто  не
сможет рассказать о его позоре, то... Но Макгерти  был  изыскателем.  Даже
теперь, когда его списали с полетов. Он мог  оступиться,  как  и  все.  Но
только один раз.
     Первым делом  Макгерти  осмотрел  транспортер,  привел  в  готовность
вооружение, включил поле энергетической защиты. Затем развернулся и лег на
обратный курс. Он вел танк к биостанции по своему собственному следу.
     ...Макгерти не знал, что двумя часами ранее  на  биостанцию  приходил
транспортер Дайка. Макгерти нашел в рубке  безжизненное  тело  Богумила  и
долго сидел рядом, уронив голову на руки. Потом вышел во двор и  тщательно
осмотрел все оставшиеся после боя  следы.  Он  обнаружил  глубокую  колею,
вывернутую гусеницами тяжелой машины.
     - "Икар"! - сказал Макгерти. - Значит, кто-то все-таки уцелел.
     След "Икара"  уходил  в  сторону,  противоположную  той,  куда  бежал
Макгерти на своем аварийном транспортере. Он огибал биостанцию по радиусу,
и там, за гаражами, Макгерти увидел один из полевых вездеходов, на которых
прибыли вчера две  группы  с  выкидных  точек.  Транспортер  лежал  кверху
гусеницами, нелепо ткнувшись  в  скалу  -  с  ходу  наскочил  на  глыбу  и
перевернулся. След "Икара" подходил вплотную к опрокинутой  машине,  потом
резко брал вправо и скрывался в зарослях.
     Сначала Макгерти повел свой танк по следу "Икара". Но  через  полчаса
вынужден  был  остановиться.  След  уходил  в  сторону  выхода   с   плато
Чильготана.
     - Пошли на охотбазу, - пробормотал Макгерти. - Бедный Мартин! Если  б
уцелел, повел бы "Икар" к глубинщикам. Значит, и он...
     И тогда Макгерти повернул в противоположную сторону.
     Через два часа Макгерти вышел на лагерь глубинщиков  у  пропасти.  То
что предстало его глазам, поразило его жестокостью шедшего здесь сражения.
Скалы вокруг поляны  почернели,  оплавились  от  огня.  Лагерь  был  смят,
перевернут, кое-где еще тянулись к небу тонкие дымки каких-то  дотлевающих
ошметков.
     - Крепко... - шептал Макгерти. - Парни постояли за себя...
     И ему снова стало невыносимо тошно за свою слабость.
     Потом Макгерти ни о чем не думал. На предельной скорости он вел  танк
по знакомым увалам, как обезумевший зверь, рыская по Чильготану в  поисках
врага. Не выбирая направления,  повинуясь  подсознательным  импульсам.  Он
потерял счет времени. Ведомый  бессильной  яростью,  Макгерти  все  глубже
зарывался в горы, в направлении Главного горного узла. Он попал в какой-то
каньон и теперь упорно взбирался вверх по его засыпанному осыпями дну.
     По всей видимости, этот каньон ответвлялся от основного  ущелья,  под
прямым углом примыкая  к  его  мощному  руслу.  И  здесь,  на  слиянии,  в
забрезжившем  впереди  просвете  Макгерти  вдруг  наткнулся  на  Них.  Три
каплевидных существа или машины быстро скользили перпендикулярно его курсу
вверх по главному ущелью. Они находились  чуть  ниже  и  потому  не  могли
заметить танк Макгерти, слившийся серыми  боками  с  растресканным  хаосом
скал. Но, видимо, что-то почуяли. Потому что притормозили как раз напротив
выхода из каньона.
     И тогда Макгерти ударил. Он  зацепил  прицелом  того,  что  побольше,
посиней, с красноватыми отблесками на  полупрозрачных  боках,  выдохнул  и
нажал на спуск. Белое пламя боевого излучателя с ревом  прорезало  влажный
сумрак  ущелья.  Капля-пузырь  с  грохотом  лопнула,  высоко   разбрасывая
оранжевые бесплотные брызги. И сразу же как-то  сникли,  заметались  среди
камней ее спутники поменьше.
     Жестокая  радость  обожгла  Макгерти.  Теперь  он  диктовал  условия.
Макгерти  круто  повел  соплом  излучателя.  В  последний  момент   что-то
почудилось ему под увеличенной телескопическим прицелом оболочкой  второго
врага.  Что  остановило  его:  это  видение,  или  факт,  что   противник,
пометавшись, больше не двигался - но  Макгерти  не  выстрелил.  "Капля"  в
прицеле не шевелилась, и только черно чадило сизое  пятно,  оставшееся  на
месте пораженного первым залпом врага.
     Странная догадка! Похоже, он подбил  "хозяина",  центр,  от  которого
зависят эти двое. Тот  синий  управлял  прозрачными.  То-то  они  затихли,
собаки! А может быть, это ловушка?
     Какое-то время Макгерти,  окутавшись  защитным  полем,  наблюдал.  Но
ничего не изменилось, и тогда, решившись,  он  вывел  танк  из  каньона  и
вплотную подъехал к неподвижной - теперь он уже не сомневался - роботу или
машине.
     То, что  он  увидел,  заставило  Макгерти  вскочить  c  водительского
кресла. Внутри  "капли",  разметавшись,  лежал  человек.  Сквозь  радужную
оболочку отчетливо виднелось его запрокинутое лицо. Незнакомец был  мертв:
две длинные стрелы торчало в его груди.
     Макгерти оторопело выругался. Он понял, почему замерла  без  движения
"собака" - отброшенный силой взрыва  обломок  скалы  прорвал  ее  радужную
оболочку. Преодолевая загустевшую боль в сердце, Макгерти поискал  глазами
второй аппарат. Тот, похоже, ожил. Как-то неуверенно, будто  принюхиваясь,
он подвигался вверх по ущелью.
     Вторая "собака" была пуста. В этом Макгерти убедился,  догнав  ее  на
повороте ущелья. Только сейчас он  понял,  как  передвигается  неизвестная
машина. Полупрозрачная оболочка, как сферическая гусеница, мягко вращалась
вокруг более темной сердцевины. Так катится по асфальту наполненный  водой
воздушный шарик...
     Макгерти снова  приотстал  и  осторожно  двинул  танк  за  "собакой",
стараясь не терять ее из виду. Он не сомневался,  что  "собака"  рано  или
поздно приведет его к новому "хозяину".


     Не было уже ни страха, ни желаний. Хотелось только одного - кончилось
бы все поскорее, как-нибудь, все равно.
     Даже когда потолок открылся в третий  раз,  она  не  заметалась,  как
Роза, в бессмысленном  стремлении  скрыться,  не  заплакала,  как  Кэтрин,
женщина-радиометрист. Что-то выпрямилось в ней, устав сжиматься и трястись
в унизительном ужасе. С каким-то холодным безразличием Сандра смотрела  на
протянувшиеся к ней  полупрозрачные  щупальца-манипуляторы.  Ведь  они  же
несомненно разумные - эти! Они смотрят на  них,  видят...  Раз  все  равно
пропадать, так уж пропадать достойно.
     - Кому нужно твое достоинство? - мелькнула паническая мыслишка. - Вот
сейчас они  убьют  тебя,  и  никто  никогда  не  узнает  о  том,  как  это
произошло...
     Но почему они обязательно должны меня убить? Ведь  они  же  разумные!
Они не могут не понять!
     Что? Что понять? Ты  для  них  -  безмолвная  рыба  в  садке,  свинка
морская, лягушка в препараторской! Твоя жизнь ценна только для тебя. Но  и
ты - разумная! - ты ведь  могла  убивать  симургов?...  Ради  чего?!  Ради
ожерелья - пустячной, по сути, безделушки. Лори на биостанции  все  жалел,
что не удается поймать живого симурга - что-то у него там не получалось  с
исследованиями чудесных свойств этих животных. А  если  бы  поймал  -  все
равно зарезал бы его в своей лаборатории. У Лори не вышло, а  этим  вот  -
удалось...
     Щупальца дотянулись. Сандра не шевельнулась, когда они туго обхватили
ее поперек туловища.
     - Прощай, Мария!
     - Сандра!
     Потолок раскрылся, больно сдавило ребра, Сандру потащило вверх, и тут
же по глазам резко ударил свет. С отрешенным любопытством Сандра  смотрела
вокруг. Было очень чисто  и  очень  светло.  Гладкие,  холодно  светящиеся
стены, пол, потолок, уходящий куда-то цилиндрический коридор.
     - Как в больнице, - подумала Сандра.
     Щупальца бросили ее на пол, и Сандра с удивлением  ощутила,  что  пол
движется -  какими-то  животными  модуляциями,  итогом  которых  было  ее,
Сандры, довольно быстрое продвижение по коридору вперед.  Опираясь  руками
на  шелковистую  слегка  шероховатую   поверхность   пола,   Сандра   лишь
приподнялась на локтях, лежа продолжая свой путь в неведомое.
     Впереди бесшумно открылся проход,  и  Сандра  оказала