Зло, потому как на  пароме  было  больше
четверти сотни людей, бабы, ребятня...
     - Тридамский ультиматум, - прошептал ведьмак. - Ренфри...
     - Что?
     - Кальдемейн, ярмарка.
     - Ну и что?
     - Не понимаешь? Она меня обманула. Никуда  они  не  выедут.  Заставят
Стрегобора выйти из башни, как заставили барона из  Тридама.  Или  вынудят
меня... Не понимаешь? Начнут мордовать людей на ярмарке. Ваш рынок посреди
этих стен - настоящая ловушка!
     - О боги, Геральт! Сядь! Куда ты, Геральт?
     Марилька, напуганная криком, разревелась, втиснувшись в угол кухни.
     - Я ж тебе говорила, - крикнула Либуше, указывая на  Геральта.  -  От
него одна беда!
     - Тихо, баба! Геральт! Сядь!
     - Надо их остановить. Немедленно, пока  люди  не  хлынули  на  рынок.
Собирай стражников. Когда будут выходить с постоялого двора, за шеи их и в
яму!
     - Геральт, подумай. Так нельзя, мы не  можем  их  тронуть,  если  они
ничего  не  сделали.   Станут   сопротивляться,   прольется   кровь.   Это
профессионалы, они вырежут мне весь народ. Если слух  дойдет  до  Аудоена,
полетит моя голова. Ладно, соберу стражу, пойду на рынок, буду следить  за
ними...
     - Это ничего не даст, Кальдемейн. Когда толпа повалит на площадь,  ты
уже ничем не успокоишь народ,  не  остановишь  панику  и  резню.  Их  надо
обезвредить сейчас, пока рынок пуст.
     - Это будет беззаконие. Я не  могу  допустить.  Что  до  полуэльфа  и
Тридама - это может быть сплетня. Вдруг ты ошибаешься, и что тогда? Аудоен
из меня ремни нарежет!
     - Надо выбрать Меньшее Зло!
     - Геральт! Я запрещаю! Как войт, запрещаю! Положи меч! Стой!
     Марилька кричала, прикрыв мордашку ручонками.



                                    6


     Киврил, заслонив глаза  ладонью,  посмотрел  на  солнце,  выползающее
из-за деревьев. На рынке начиналось  оживление,  погромыхивали  тележки  и
возы, первые перекупщики уже заполняли палатки  товаром.  Стучал  молоток,
пел петух, громко кричали чайки.
     - Намечается чудесный денек, - молвил Десятка задумчиво. Киврил  косо
глянул на него, но смолчал.
     - Как кони, Тавик? - спросил Ногорн, натягивая рукавицы.
     - Готовы, оседланы. Киврил, их все еще мало на рынке.
     - Будет больше.
     - Надо бы чего пожрать.
     - Потом.
     - Как же! Будет у тебя потом время. И желание.
     - Гляньте, - неожиданно сказал Десятка.
     Со стороны главной  улочки  приближался  ведьмак,  обходил  прилавки,
направляясь прямо к ним.
     - Ага, - сказал  Киврил.  -  Ренфри  была  права.  Дай-ка  самострел,
Ногорн.
     Он сгорбился, натянул тетиву, придерживая ногой стремечко.  Тщательно
уложил стрелу в канавке. Ведьмак шел. Киврил поднял арбалет.
     - Ни шага дальше, ведьмак!
     Геральт остановился. От группы его отделяло около сорока шагов.
     - Где Ренфри?
     Полукровка скривил свою красивую физиономию.
     - У башни. Делает  чародею  некое  предложение.  Она  знала,  что  ты
придешь. Велено передать тебе две вещи.
     - Говори.
     - Первое - послание, которое звучит так: "Я  есть  то,  что  я  есть.
Выбирай. Либо я, либо то, другое, меньшее". Вроде  бы  ты  знаешь,  в  чем
дело.
     Ведьмак кивнул, потом поднял руку, ухватил рукоять меча, торчащую над
правым плечом. Блеснул клинок, описав круг над его  головой.  Он  медленно
направился в сторону группы.
     Киврил мерзко, зловеще рассмеялся.
     - Ну-ну! Она и это предвидела, ведьмак. А посему сейчас  ты  получишь
то второе, что она велела тебе передать. Прямо меж глаз.
     Ведьмак шел. Полуэльф поднес самострел к лицу. Стало очень тихо.
     Звякнула тетива. Ведьмак  махнул  мечом,  послышался  протяжный  звон
металла по металлу, стрела, крутясь, взмыла вверх, сухо ударилась о крышу,
загромыхала в сточной трубе. Ведьмак шел.
     - Отбил... - охнул Десятка. - Отбил в полете...
     - Ко мне, - скомандовал Киврил. Лязгнули мечи, вырываемые  из  ножен,
группа сомкнула плечи, ощетинилась остриями.
     Ведьмак ускорил шаг, его  движения,  удивительно  плавные  и  мягкие,
перешли в бег - не прямо, на ощетинившуюся мечами группу, а  вбок,  обходя
ее по сужающейся спирали.
     Тавик не выдержал первым, двинулся навстречу, сокращая расстояние. За
ним рванулись близнецы.
     - Не расходиться! - рявкнул Киврил, вертя головой и потеряв  ведьмака
из виду. Выругался, отскочил в  сторону,  видя,  что  группа  распадается,
кружится между прилавками в сумасшедшем хороводе.
     Тавик был первым. Еще мгновение назад он гнался за ведьмаком,  теперь
вдруг увидел, что тот мелькнул у него слева, направляясь в противоположную
сторону. Он засеменил ногами,  чтобы  остановиться,  но  ведьмак  пролетел
рядом прежде, чем он успел поднять меч. Тавик  почувствовал  сильный  удар
выше бедра. Развернулся и начал  падать.  Уже  оказавшись  на  коленях,  с
удивлением взглянул на свое бедро и принялся кричать.
     Близнецы одновременно, атакуя мчащуюся  на  них  черную  расплывчатую
фигуру, налетели один на другого, ударились плечами, на мгновение  потеряв
ритм. Этого оказалось достаточно. Выр, которого Геральт  рубанул  по  всей
ширине груди, согнулся пополам, опустил голову, сделал еще несколько шагов
и рухнул на прилавок с овощами. Нимир получил в висок, закружился на месте
и, обессилев, тяжело свалился в канаву.
     На   рынке   закипело   от    бегущих    перекупщиков,    загрохотали
переворачиваемые прилавки, поднялись пыль и крик. Тавик еще раз попробовал
приподняться на дрожащих руках и упал.
     - Десятка, слева! - рявкнул Ногорн, мчась  полукругом,  чтобы  обойти
ведьмака сзади.
     Десятка быстро обернулся. Недостаточно быстро. Получил раз по животу,
выдержал, размахнулся для удара, тут же получил снова - в  шею  под  самым
ухом. Напрягшись, сделал четыре неуверенных шага и  свалился  на  тележку,
полную  рыбы.  Тележка  покатилась.  Десятка  соскользнул  на   брусчатку,
серебрящуюся чешуей.
     Киврил и Ногорн ударили одновременно с двух сторон,  эльф  с  размаху
сверху, Ногорн с присесту, низко, плоско. Оба удара ведьмак парировал, два
металлических удара слились в один. Киврил отскочил, споткнулся, удержался
на ногах, схватившись за деревянные столбики  ларька.  Ногорн  бросился  и
заслонил его поднятым вверх мечом. Удар был  настолько  сильный,  что  его
отшвырнуло назад, пришлось  подогнуть  колени.  Вскакивая,  он  заслонился
рукой. Поздно. Получил удар в лицо симметрично старому шраму.
     Киврил, оттолкнувшись спиной от ларька,  перескочил  через  падающего
Ногорна,  налетел  с  полуоборота,  ударил  обеими   руками,   не   попал,
моментально отскочил. Удара он не почувствовал. Ноги под ним  подкосились,
когда, защищаясь, он попытался перейти с финтом к очередному  выпаду.  Меч
выпал у него из руки, рассеченной с внутренней  стороны,  выше  локтя.  Он
упал на колени, затряс головой да  так  и  замер  в  красной  луже,  среди
раскиданной капусты, баранок и рыбы.
     На рынок вступила Ренфри.
     Она шла мягким, кошачьим  шагом,  обходя  возки  и  прилавки.  Толпа,
словно рой шершней, гудевшая в улочках и у  стен  домов,  утихла.  Геральт
стоял неподвижно, держа меч в опущенной руке. Девушка  подошла  на  десять
шагов, остановилась. Стало видно, что  под  кафтанчиком  у  нее  кольчуга,
короткая, едва прикрывающая бедра.
     - Ты выбрал, - сказала она. - Ты уверен, что правильно?
     - Здесь не будет второго Тридама, - с трудом сказал Геральт.
     - И не было бы. Стрегобор высмеял меня. Сказал, что я  могу  перебить
весь Блавикен и добавить несколько ближайших деревушек, но он все равно из
башни не выйдет. Что так смотришь?  Да,  я  обманула  тебя.  Я  всю  жизнь
обманывала, если это было необходимо, чего же ради делать  исключение  для
тебя?
     - Уйди, Ренфри.
     - Нет, Геральт, - рассмеялось она и быстро выхватила меч.
     - Ренфри.
     - Нет, Геральт. Ты свой выбор сделал, теперь моя очередь.
     Одним рывком она сдернула юбку  с  бедер,  закружила  ею  в  воздухе,
обматывая материал вокруг  левого  предплечья.  Геральт  отступил,  поднял
руку, сложив пальцы в Знак. Ренфри снова засмеялась, коротко, хрипло.
     - Пустое, белоголовый. Это меня не берет. Только меч.
     - Отойди, Ренфри, - повторил он. - Отойди.  Если  мы  скрестим  мечи,
я... Я уже не смогу...
     - Знаю, - сказала она. - Но я... Я тоже  не  могу  иначе.  Просто  не
могу. Мы есть то, что мы есть. Ты и я.
     Она двинулась на него легким, раскачивающимся шагом. В  правой  руке,
выпрямленной и отведенной в сторону, поблескивал меч,  левой  она  волокла
юбку по земле. Геральт отступил на два шага.
     Она прыгнула, махнула левой рукой, юбка взлетела в воздух,  вслед  за
нею, заслоненный материалом, блеснул меч. Короткий удар. Геральт отскочил,
ткань его даже не задела, а  клинок  Ренфри  скользнул  по  его  мечу,  он
машинально защитился серединой клинка, связал оба меча коротким вращением,
пытаясь выбить у нее оружие. Это была ошибка.  Она  отбила  его  острие  и
сразу на полусогнутых, раскачивая бедрами, ударила, целясь в лицо. Геральт
едва  успел  парировать  удар,  отскочил  от  падающей  на   него   ткани.
Закружился,  избегая  мелькающего  в  молниеносных  ударах   меча,   снова
отскочил. Она налетела на него, бросила юбку прямо в глаза, ударила вблизи
с полуоборота. Он уклонился, увернувшись совсем рядом с ней. Она знала эти
приемы. Развернулась одновременно с ним и, почти коснувшись его,  так  что
он почувствовал ее дыхание, проехала ему лезвием по груди.  Боль  резанула
его, но он не сбил темпа. Развернулся еще раз, в противоположную  сторону,
отразил клинок, летящий к его виску, сделал быстрый финт и  выпад.  Ренфри
отскочила,  наклонилась  для  удара  снизу,  Геральт,  присев  в   выпаде,
молниеносно рубанул ее снизу, самым концом меча, через  открытое  бедро  и
пах.
     Она не крикнула. Упала на колено и на  бок,  отпустила  меч,  впилась
обеими руками в рассеченное бедро.  Кровь  толчками  запульсировала  между
пальцами, ручейком стекая на изукрашенный  пояс,  на  лосиные  сапоги,  на
грязную брусчатку. Толпа, втиснутая в улочки, зашевелилась и заорала.
     Геральт спрятал меч.
     - Не уходи, - простонала она, свертываясь в клубок.
     Он не ответил.
     - Мне... холодно...
     Он  не  ответил.  Ренфри  снова  застонала.  Кровь  юркими  струйками
заполняла ямки между камнями брусчатки.
     - Геральт... обними меня.
     Он не ответил.
     Она отвернулась и замерла, прижавшись щекой к камням. Кинжал с  очень
острым лезвием, который она до того скрывала своим телом,  выскользнул  из
ее мертвеющих пальцев.
     Прошла минута, показавшаяся  вечностью.  Ведьмак  поднял  голову  при
звуке  отучавшего  по  брусчатке  посоха  Стрегобора.   Волшебник   быстро
приближался, обходя трупы стороной.
     - Ну бойня! - засопел он. - Видел, Геральт, все видел в кристалле...
     Он подошел ближе, наклонился. В ниспадающей к  земле  черной  одежде,
опирающийся о посох, он казался старым, очень старым.
     -  Невероятно,  -  покачал  он  головой.   -   Сорокопутка   мертвая.
Совершенно.
     Геральт не ответил.
     - Ну, Геральт, - выпрямился волшебник, - иди за повозкой. Возьмем  ее
в башню. Надо сделать вскрытие.
     Он глянул на ведьмака и, не дождавшись ответа, наклонился над телом.
     Кто-то, незнакомый ведьмаку, сидящий  внутри  него,  стиснул  рукоять
меча, быстро выхватил его из ножен. "Только коснись ее, колдун,  -  сказал
тот, кого ведьмак не знал. - Только коснись ее, и твоя голова окажется  на
брусчатке".
     -  Ты  что,  Геральт,  спятил?  Да  ты  ранен,  в  шоке!  Вскрытие  -
единственный способ узнать...
     - Не прикасайся к ней!
     Стрегобор, видя занесенный над ним меч, отскочил, взмахнул посохом.
     - Хорошо! - крикнул он. - Как хочешь! Но ты так никогда и не узнаешь!
Никогда не будешь уверен! Никогда, слышишь, ведьмак!
     - Прочь!
     - Как хочешь. - Маг повернулся,  ударил  посохом  в  брусчатку.  -  Я
возвращаюсь в Ковир, ни на мгновение не задержусь в этой  дыре.  Пошли  со
мной. Не оставайся здесь. Эти люди  ничего  не  знают,  не  понимают,  они
видели только, как ты убиваешь. А ты убиваешь отвратительно, Геральт.  Ну.
пошли?
     Геральт не ответил, даже не взглянул на него.  Убрал  меч.  Стрегобор
пожал плечами и быстро отошел, ритмично постукивая палкой.
     Из толпы полетел камень, ударился  о  брусчатку.  За  ним  просвистел
второй, у самого плеча Геральта. Ведьмак, выпрямившись, поднял  обе  руки,
проделал ими быстрое движение. Толпа зашумела, камни посыпались  гуще,  но
Знак отбрасывал их в  сторону  -  они  пролетали  мимо  цели,  оберегаемой
невидимым, обтекаемым панцирем.
     - Достаточно!!! - рявкнул Кальдемейн. - Кончайте, мать вашу...
     Толпа загудела, как волна прибоя, но камни перестали летать.  Ведьмак
стоял неподвижно.
     Войт подошел к нему.
     - Это, - сказал он, широким жестом указывая на валяющиеся на  площади
неподвижные тела, - все? Так  оно  выглядит  -  Меньшее  Зло,  которое  ты
выбрал? Ты сделал уже все, что считал нужным?
     - Да, - с трудом, не сразу ответил Геральт.
     - Твоя рана серьезна?
     - Нет.
     - В таком случае уходи отсюда.
     - Да, - сказал ведьмак. Он еще минуту постоял, избегая взгляда войта.
Потом медленно, очень медленно повернулся.
     - Геральт!
     Ведьмак оглянулся.
     - Не возвращайся сюда никогда, - сказал Кальдемейн. - Никогда.






__________________________________________________________________________



                             ГЛАС РАССУДКА IV


     - Поговорим, Иоля.
     Мне необходим этот разговор. Говорят, молчание - золото. Возможно. Не
знаю. Во всяком случае, своя цена у него есть.
     Тебе легче, да, не отрицаю. Ведь ты добровольно избрала молчание,  ты
сделала из него жертву своей богине. Я не  верю  в  Мелитэле,  не  верю  в
существование других богов, но ценю твой выбор, твою жертву, ценю и уважаю
то, во что ты веришь. Ибо твоя вера и посвящение, цена  молчания,  которую
ты платишь, сделают тебя лучше, достойнее. По крайней мере, могут сделать.
А мое неверие не может ничего. Оно бессильно.
     Ты спрашиваешь: во что я, в таком случае, верю?
     В меч.
     Видишь,  у  меня  их  два.  У   каждого   ведьмака   по   два   меча.
Недоброжелатели болтают, будто серебряный - против чудовищ, а  стальной  -
против людей. Это, конечно, неправда. Есть чудовища, которых можно сразить
только серебряным клинком, но встречаются и такие, для которых  смертельно
железо. Нет, Иоля, не любое железо, а  только  то,  которое  содержится  в
метеоритах. Что такое метеориты? Ты,  я  думаю,  не  раз  видела  падающую
звезду. Падающая звезда - короткая светящаяся полоска на ночном небе. Видя
ее, ты, наверно, загадывала какое-нибудь желание, может, для тебя это  был
очередной повод поверить в богов. Для меня  метеорит  всего  лишь  кусочек
металла, который, падая, зарывается в землю. Металла,  из  которого  можно
выковать меч.
     Можешь, ну конечно, можешь взять мой меч в  руку.  Видишь,  какой  он
легкий? Даже ты его поднимешь без труда.  Нет!  Не  прикасайся  к  острию,
поранишься. Оно острее бритвы. Таким должно быть.
     О да, я тренируюсь часто. Каждую свободную минуту. Мне нельзя  терять
навык. Сюда, в самый дальний уголок храмового парка, я тоже пришел,  чтобы
размяться, изгнать из мускулов мерзкое, вредное онемение, которое на  меня
нападает, текущий по моим жилам холод. А ты меня нашла. Забавно, несколько
дней я пытался отыскать тебя. Хотел...
     Мне нужен этот разговор, Иоля. Присядем, поговорим немного.
     Ведь ты меня совсем не знаешь.
     Меня зовут Геральт. Геральт из... Нет.  Просто  Геральт.  Геральт  из
ниоткуда. Я ведьмак.
     Мой дом - Каэр Морхен, Обиталище Ведьмаков. Я  оттуда.  Есть...  Была
такая крепость. От нее мало что осталось.
     Каэр Морхен... Там "изготавливали" таких, как я. Теперь этого уже  не
делают, а в Каэр Морхене уже никто не живет. Никто,  кроме  Весемира.  Кто
такой Весемир? Мой отец. Чему ты удивляешься?  Что  в  этом  странного?  У
каждого есть  какой-никакой  отец.  Мой  -  Весемир.  Ну  и  что,  что  не
настоящий. Настоящего я не знал, мать тоже. Не знаю даже, живы ли они.  И,
в общем-то, мне это безразлично.
     Да, Каэр Морхен... Я прошел там обычную мутацию. Испытание Травами, а
потом - как всегда. Гормоны, вытяжки, вирусы. И все заново. И еще раз.  До
результата. Считалось, что  я  перенес  Трансмутацию  удивительно  хорошо,
болел очень недолго. Ну и меня сочли достаточно  иммунизированным  -  есть
такое ученое слово - парнем и отобрали  для  следующих,  более  сложных...
экспериментов. Эти были и того чище. Гораздо. Но,  как  видишь,  я  выжил.
Единственный из всех, кого для этих экспериментов отобрали. С  тех  пор  у
меня белые волосы. Полное отсутствие пигмента. Как  говорится  -  побочный
эффект. Так, мелочишка. Почти не мешает.
     Потом меня обучали всякому. Довольно долго. И  наконец  настал  день,
когда я покинул Каэр Морхен и вышел на большак. У меня уже  был  медальон.
Вот этот. Знак Школы Волка. Дали мне и два меча - серебряный  и  стальной.
Кроме мечей, я нес убеждение, запал, мотивировки и... веру. Веру в то, что
я нужен и полезен. Потому что мир, Иоля, якобы полон чудовищ и бестий, а в
мою задачу входило защищать тех, кому эти чудовища угрожают. Уходя из Каэр
Морхена, я мечтал встретиться со своим первым чудовищем, не мог  дождаться
той минуты, когда столкнусь с ним лицом к лицу. И дождался.
     У  моего  первого  "чудовища",  Иоля,   была   роскошная   лысина   и
отвратительные зубы. Я встретился  с  ним  на  тракте,  где  он  вместе  с
дружками-мародерами из какой-то армии  остановил  крестьянскую  подводу  и
вытащил девочку лет, вероятно,  тринадцати,  а  может,  и  меньше.  Дружки
держали отца девочки, а лысый срывал с нее платьице и верещал,  что  ей-де
самое время узнать, что есть настоящий мужчина. Я подъехал, слез с седла и
сказал лысому, что для него тоже настал такой час. Мне это казалось ужасно
смешным. Лысый отпустил девчонку и кинулся  на  меня  с  топором.  Он  был
страшно медлительный, но крепенький. Я ударил его дважды, только тогда  он
упал. Удары были не очень точные, но очень, я бы сказал, эффектные, такие,
что дружки лысого сбежали, видя, что может сделать из  человека  ведьмачий
меч.
     Тебе не скучно, Иоля?
     Мне нужна эта беседа. Она мне очень нужна.
     Так на чем я остановился? Да,  на  моем  первом  благородном  деянии.
Видишь ли, Иоля, в Каэр Морхене мне в  голову  вдолбили,  что  не  следует
впутываться в такие истории, надо обходить их стороной, не  изображать  из
себя странствующего рыцаря и не подменять  стражей  порядка.  Я  вышел  на
тракт не геройствовать, а за деньги выполнять поручаемые мне работы.  А  я
вмешался словно дурак, не отъехав и  пятидесяти  верст  от  подножия  гор.
Знаешь, почему я это сделал?  Хотел,  чтобы  девочка,  заливаясь  слезами,
целовала  мне,  своему  избавителю,  руки,  а  ее  отец  рассыпался  бы  в
благодарностях, стоя на коленях. Вместо этого отец девчонки сбежал  вместе
с мародерами, а девочку, на которую пролилась большая часть крови  лысого,
вырвало, и с ней случился приступ истерии, а когда я к ней подошел, она  с
перепугу упала в обморок. С тех пор я почти никогда не встревал в подобные
истории.
     Я делал  свое  дело.  Быстро  набрался  опыта.  Подъезжал  к  оградам
деревень, останавливался у палисадников поселков и городищ. И  ждал.  Если
народ плевался, ругался и кидал в меня камни, я уезжал. Если же кто-нибудь
выходил и давал мне задание, я его выполнял.
     Я посещал города и крепости, искал оповещения, прибитые к столбам  на
росстанях. Искал сообщения вроде: "Срочно  требуется  ведьмак.  Оплата  по
соглашению". А потом, как правило, было какое-нибудь урочище,  подземелье,
некрополь или руины, лесной овраг либо пещера в горах, забитая  костями  и
воняющая падалью. И что-нибудь