ей хватает.
   "Однако их неприятности, - подумалось ей, - ни в какое сравнение не  идут
с моими". Она озадаченно посмотрела на темную  землю  и  рассеянно  спросила
себя, с чего это у нее под ногами засверкали звезды.
   На краткий, сжимающий сердце миг ей пришло  в  голову,  что,  может,  они
действительно перелетели через Край,  но  потом  она  осознала,  что  тысячи
крошечных точек под ней окрашены в чересчур желтый свет и к тому же мерцают.
Да и где это видано, чтобы звезды составляли настолько аккуратный узор?
   - Красиво, - заметила Эск. - Это город?
   Матушка лихорадочно рассматривала землю. Если это и  город,  то  чересчур
большой. Однако вскоре, поразмыслив как следует, она поняла, что от  него  и
правда  пахнет,  как  от  большого  количества  людей,  ютящихся  на   очень
ограниченном пространстве.
   Окружающий воздух наполнили запахи благовоний, зерна, пряностей, пива, но
над всем довлел тот запах, который исходит от поднявшихся грунтовых вод,  от
многих тысяч людей и здорового подхода к канализации.
   Матушка  мысленно  встряхнулась.  День  гнался  за  ними  по  пятам.  Она
высмотрела  наименее  освещенную  область,  логично  рассудив,  что  темнота
свойственна кварталу бедноты, а бедные люди не имеют ничего против ведьм,  -
и мягко направила черенок метлы вниз.
   Ей удалось зависнуть в пяти футах над землей, когда рассвет  наступил  во
второй раз.

   Ворота действительно были большими и черными. Выглядели они  так,  словно
их выковали из сплошной темноты.
   Матушка и Эск стояли в заполняющей площадь перед Университетом толпе.
   - Не понимаю, и как это люди попадают внутрь? - задумчиво вопросила Эск.
   - Полагаю, при помощи магии, - мрачно проговорила матушка. - Вот  тебе  и
волшебники. Другие бы не выпендривались, а купили бы дверной молоток.
   Она махнула метлой в сторону высоких створок и добавила:
   - Не удивлюсь, если окажется, что для того, чтобы войти, нужно произнести
что-нибудь типа "фокус-покус".
   Они находились в Анк-Морпорке уже три дня, и матушка, к своему  огромному
удивлению, начала получать удовольствие от пребывания в этом городе. Комнату
себе и Эск она сняла в Тенях, древней  части  города,  жители  которой  вели
преимущественно ночной образ жизни и не совали нос в чужие дела, потому  что
любопытство  не  только  убило  кошку,  но  еще  и  сбросило  ее   в   реку,
предварительно привязав к ногам бедного животного тяжеленные камни.  Комната
располагалась на верхнем этаже, по соседству с  надежно  охраняемым  жилищем
одного  почтенного   скупщика   краденного   -   хорошие   заборы   помогают
добрососедским отношениям, совершенно разумно рассудила матушка.
   В двух  словах,  Тени  были  прибежищем  дискредитированных  богов  и  не
обладающих  лицензией  воров,  ночных  красоток  и  торговцев  экзотическими
товарами, алхимиков сознания и бродячих актеров - короче,  здесь  плескалась
вся смазка, которая обычно густо устилает лезвие топора цивилизации.
   Однако, несмотря на то, что обычно эти люди высоко ценят "мягкую"  магию,
здесь наблюдалась  примечательная  нехватка  ведьм.  Известие  о  матушкином
прибытии  облетело  квартал  за  несколько  часов,  и  к  ее  дверям  начали
подкрадываться, робко подбираться и важно  подходить  люди,  которым  срочно
понадобились   зелья,   амулеты,   новости    о    будущем    и    всяческие
специализированные услуги, традиционно оказываемые  ведьмами  тем  клиентам,
чью жизнь омрачили облака или терзает буря.
   Сначала такое внимание раздражало матушку, затем смущало, а потом  начало
льстить. У ее клиентов водились денежки, что имело свои плюсы, но  вместе  с
тем они платили ей уважением, а эта валюта всегда была твердой как камень.
   Короче говоря, матушка уже подумывала обзавестись чуть  более  просторным
жилищем  с  маленьким  садиком  и  послать  за   своими   любимыми   козами.
Единственная проблема - запах, но с ним козам пришлось бы примириться.
   Они с Эск посетили достопримечательности  Анк-Морпорка,  его  забитый  до
отказа порт, многочисленные мосты, базары, лавки, улицы, застроенные  одними
лишь храмами. Матушка подсчитывала храмы с задумчивым  выражением  на  лице.
Боги требуют, чтобы их  последователи  боролись  со  своей  природой,  и  не
выдержавшие условий конкурса представители этой части  человечества  испокон
веков обеспечивали ведьм работой.
   Ужасы цивилизации пока еще не материализовались, хотя один  раз  какой-то
воришка попытался срезать матушкину сумочку. К  вящему  изумлению  прохожих,
матушка приказала ему вернуться,  и  он  вернулся  как  миленький,  отчаянно
сражаясь со своими ногами,  которые  наотрез  отказались  ему  повиноваться.
Никто  не  видел  толком,  во  что  превратились  глаза  ведьмы,  когда  она
уставилась ему в лицо, и не  слышал  слов,  которые  она  прошептала  в  его
жмущееся к плечу ухо, но  он  вернул  ей  сумочку  плюс  отдал  кучу  денег,
принадлежавших раньше  другим  людям,  и,  прежде  чем  она  его  отпустила,
пообещал побриться, заняться честным трудом и вообще стать  более  достойным
человеком. К наступлению ночи описание матушкиных примет разошлось  по  всем
филиалам Гильдии Воров, Карманников, Взломщиков и Прочих Работников  Ножа  и
Топора1 вместе со строгими инструкциями  избегать  этой  дамы  любой  ценой.
Воры, будучи созданиями  ночи,  умеют  распознать  неприятность,  когда  она
пялится им в глаза.
   Тем временем матушка написала еще два письма в Университет. Ни на одно из
них не ответили.
   - Мне больше нравился лес, - призналась Эск.
   - Ну не знаю, - пожала плечами матушка. -  На  самом  деле  город  чем-то
похож на лес. Во всяком случае, местные жители умеют ценить труд ведьм.
   - Они очень дружелюбные, - согласилась Эск. - Помнишь тот дом, дальше  по
улице, где живет такая толстая дама вместе с юными барышнями, про которых ты
сказала, что они - ее родственницы?
   - Госпожа Лада, -  осторожно  подтвердила  матушка.  -  Весьма  почтенная
особа.
   - К ним с ночи до утра ходят гости.  Я  специально  смотрела.  Интересно,
когда они спят?
   - Хм, - откликнулась матушка.
   - И бедной женщине, должно быть, очень тяжело кормить  стольких  дочерей.
Думаю, их гостям следует быть потактичнее.
   - Ну, - промямлила матушка, - я не уверена, что...
   Ее спасло появление у ворот  Университета  большого,  ярко  раскрашенного
фургона. Его возница  придержал  быков  за  несколько  футов  до  матушки  и
попросил:
   - Извините, моя дорогая, но не могли бы вы отойти чуть-чуть  в  сторонку?
Убедительно прошу вас.
   Матушка, немало оскорбленная проявлением столь неприкрытой  вежливости  и
особенно расстроенная тем, что кто-то счел ее  "своей  дорогой",  шагнула  в
сторону, и тут возница увидел Эск.
   Это был Тритл. Он улыбнулся так, как улыбнулась бы змея, который отдавили
хвост.
   - Послушайте, да ведь это же та  юная  особа,  которая  считает,  что  из
женщин получатся неплохие волшебники!
   - Именно, - ответила Эск, не обращая внимания на матушку, которая  больно
пнула ее в щиколотку.
   - Забавно. И ты пришла, чтобы присоединиться к нам?
   - Ага, - подтвердила Эск и, поскольку манеры Тритла сами напрашивались на
такое обращение, добавила: - Господин. Только мы не можем войти.
   - Мы? - переспросил Тритл, но, взглянув на матушку, воскликнул: - Ах  да,
конечно! Это, должно быть, твоя тетушка?
   - Моя матушка. Только на самом деле  она  не  моя  мать,  она  вроде  как
всехняя матушка.
   Матушка чопорно кивнула.
   - Ну, это просто непозволительно, - продолжал Тритл голосом сладким,  как
сливовый пудинг. - Клянусь честью! Чтобы наша первая женщина-волшебник ждала
на пороге? Какой позор для нас! Могу я проводить тебя?
   Матушка крепко ухватила Эск за плечо.
   - Если ты не возражаешь... - начала было она.
   Но Эск вывернулась и подбежала к повозке.
   - Ты правда можешь провести меня туда? - с сияющими глазами спросила она.
   - Конечно. Уверен, главы Орденов будут рады  с  тобой  познакомиться.  Их
ожидает приятный сюрприз, - добавил он и негромко хохотнул.
   - Эскарина Смит... - Матушка осеклась и взглянула на Тритла. -  Не  знаю,
что у тебя на уме, господин Волшебник, но мне это не нравится. Эск,  где  мы
живем, ты помнишь. Если ты так хочешь оказаться в глупом положении - вперед,
но, по крайней мере, ты вляпаешься в неприятности сама.
   Матушка повернулась на каблуках и гордо зашагала через площадь.
   - Замечательная женщина! - рассеянно  пробормотал  Тритл.  -  Вижу,  твоя
метла все еще с тобой. Превосходно.
   Он на мгновение  отпустил  вожжи  и  обеими  руками  начертил  в  воздухе
замысловатый знак.
   Огромные створки  разошлись,  открывая  взору  широкий  двор,  окруженный
газонами. В глубине двора стояло большое, расползшееся во все стороны здание
- или здания,  трудно  было  сказать  наверняка,  ибо  вряд  ли  Университет
кто-либо проектировал. Просто огромное количество контрфорсов, арок,  башен,
мостиков, куполов, шпилей и  тому  подобного  сбилось  в  кучу,  чтобы  было
теплее.
   - Это он? - спросила Эск. - Какой-то он... расплывшийся.
   - Да, это он, - кивнул Тритл. - Альма муттер, гав де  амос  и  все  такое
прочее.
   Разумеется, изнутри он гораздо  больше,  чем  снаружи.  Как  айсберг.  Во
всяком случае, так мне сказали - сам я никогда айсбергов не видел.  Незримый
Университет - и большая  его  часть,  разумеется,  -  невидим.  Слазай-ка  в
фургон, позови Саймона.
   Эск отодвинула тяжелые занавески и заглянула внутрь фургона. Саймон лежал
на куче одеял, читая здоровенную книгу и делая  на  клочке  бумаги  какие-то
заметки.
   Он поднял глаза, обеспокоенно улыбнулся Эск и спросил:
   - Это ты?
   - Я, - убежденно ответила она.
   - А мы думали, ты от нас ушла. Сначала все с-с-с-считали,  что  ты  едешь
с-с кем-то другим, а п-потом, когда мы ос-с-становились...
   - Я вроде как догнала вас.  По-моему,  господин  Тритл  хочет,  чтобы  ты
полюбовался на Университет.
   - Мы уже приех-хали?  -  Он  бросил  на  нее  странный  взгляд.  -  И  ты
здес-с-сь?
   - Да.
   - Но как?
   - Господин Тритл  предложил  провести  меня,  и  сказал,  что  все  будут
поражены, когда со мной  познакомятся.  -  В  глубине  ее  глаз  промелькнул
плавник Неуверенности. - Он говорил правду?
   Саймон посмотрел на книгу, промокнул  слезящиеся  глаза  красным  носовым
платком и пробормотал:
   - У него б-бывают всякие фантазии, но человек он н-неплохой.
   Эск озадаченно взглянула на желтые страницы лежащей перед  юношей  книги.
Они  были  заполнены  сложными  красными  и   черными   символами,   которые
необъяснимым образом выглядели  столь  же  могущественно  и  неприятно,  как
тикающая посылка, но которые, тем не менее, привлекали к  себе  взгляд,  как
заставляет оборачиваться ужасная авария. Вы  чувствовали,  что  вам  хочется
узнать их назначение, и в то же самое время подозревали,  что  потом  сильно
пожалеете о своем любопытстве.
   Саймон заметил выражение лица Эск и поспешно захлопнул книгу.
   - Всего лишь магия, - пробормотал он. - Я тут кое-что п-п-п...
   - ...пытаюсь... - автоматически подсказала Эск.
   - С-спасибо. Выяснить.
   - Это, должно быть, довольно интересно -  читать  книги,  -  предположила
Эск.
   - Вроде как да. А разве ты, Эск, не умеешь читать?
   Прозвучавшее в его голосе изумление уязвило ее.
   - Наверное умею, - с вызовом заявила она. - Я никогда не пробовала.

   Эск не признала  бы  собирательное  существительное,  даже  если  бы  оно
плюнуло ей в лицо, однако она знала, что у коз - стадо, а у ведьм  -  шабаш.
Но как назвать большое количество волшебников? Орден? Заговор? Круг?
   Что бы это ни было, оно заполняло Университет.  Волшебники  прохаживались
по аллеям и сидели на скамейках среди деревьев. По дорожкам, повинуясь звону
колокольчика, спешили молодые волшебники, балансируя стопками книг,  а  если
это были студенты старших курсов, то книги сами летели за ними  по  воздуху.
Кстати о воздухе. В воздухе здесь отчетливо ощущались маслянистость магии  и
привкус жести.
   Эск шагала между Тритлом и  Саймоном  и  упивалась  видами  Университета.
Магия не просто  пропитывала  все  вокруг  -  эта  магия  была  приручена  и
работала, как мельничный ручей. Это была сила, но ее держали в узде.
   Саймон был не менее возбужден, чем Эск, но это выразилось только  в  том,
что его глаза начали слезиться еще больше и заикаться он стал  еще  сильнее.
Саймон постоянно останавливался и указывал на здания различных  колледжей  и
лабораторные корпуса.
   Одно из зданий было довольно низким и мрачным, с высокими узкими окнами.
   - Это б-библиотека. - В голосе Саймона дрожало благоговейное уважение.  -
М-можно я зайду?
   - У тебя еще будет время, - утешил его Тритл.
   Саймон бросил на здание сожалеющий взгляд.
   - Все когда-либо написанные книги по магии... - прошептал он.
   - А почему на окнах решетки? - поинтересовалась Эск. Саймон сглотнул.
   - Гм, п-п-потому, что книги п-п-по магии  не  такие,  к-как  другие,  они
ведут...
   - Хватит, - оборвал Тритл. Взглянув на Эск  так,  словно  только  что  ее
заметил, он нахмурился. - А ты здесь что делаешь?
   - Ты сам предложил провести меня сюда, - объяснила Эск.
   - Я? Ах да. Разумеется. Прости, мысли блуждают. Юная особа, которая хочет
стать волшебником. Ну посмотрим, посмотрим.
   Следуя  за  ним,  они  поднялись  по  широкой  лестнице  к   внушительным
двустворчатым дверям. Двери специально проектировали так, чтобы они поражали
своей внушительностью. Их создатель потратил уйму денег  на  тяжелые  замки,
вычурные петли, медные заклепки и покрытый затейливой резьбой  косяк  -  все
входящие должны были сразу понять, что  здесь  они  кто  угодно,  только  не
важные персоны.
   Вот только проектировщик сам  был  волшебником.  Он  совершенно  забыл  о
дверном молотке.
   Тритл постучал в дверь своим  посохом,  и  она,  поколебавшись,  медленно
отодвинула засовы и распахнулась.
   Холл был заполнен волшебниками и мальчиками. И родителями мальчиков.
   Попасть в Незримый Университет  можно  двумя  способами  (на  самом  деле
тремя, но в то время волшебники этого еще не знали).
   Во-первых, можно совершить  какое-нибудь  великое  магическое  деяние,  к
примеру  вернуть  миру  древнюю  могущественную   реликвию   или   изобрести
совершенно новое заклинание, но в наше время это случается редко. В  прошлом
существовали великие волшебники, которые умели  формировать  новые  чары  из
хаотичной сырой магии Плоского мира, чудесники,  от  которых  произошли  все
современные заклятья, но эти дни безвозвратно канули в  прошлое.  Чудесников
больше не осталось.
   Так что более  типичный  способ  поступить  в  Университет  -  это  после
соответствующего  периода  ученичества  заручиться  поддержкой  старшего   и
уважаемого волшебника.
   Конкуренция за место в Незримом Университете и за те  почести-привилегии,
которые приносила  Незримая  степень,  была  очень  высока.  Большинству  из
мальчиков, что толпились сейчас  в  холле,  запуская  друг  в  друга  мелкие
заклинания, было суждено потерпеть неудачу и провести остаток дней  своих  в
роли  низших  магов,  простых  магических  техников,  которые,  с  вызывающе
торчащими бородами и кожаными заплатами на локтях, собираются  на  волшебных
вечеринках маленькими завистливыми группками.
   Не для них вожделенная остроконечная шляпа, украшенная по личному желанию
владельца астрологическими символами, великолепные одежды и посох силы.  Но,
по меньшей мере, они могут смотреть сверху вниз на чародеев, которые  обычно
бывают толстыми весельчаками, как правило  "окают",  пьют  пиво,  появляются
везде с тощими печальными женщинами  в  усыпанном  блестками  трико  и  дико
раздражают магов тем, что, не осознавая своего низкого положения,  постоянно
рассказывают им анекдоты. Ниже всех - не считая ведьм, разумеется,  -  стоят
заклинатели, вообще не  получающие  никакой  подготовки.  Заклинателю  можно
доверить разве что мытье перегонного куба. Многие заклинания  требуют  таких
ингредиентов, как прах человека, погибшего под обвалом, сперма живого тигра,
корень растения, которое, когда его вырывают,  издает  ультразвуковой  крик.
Кого за ними посылают? Правильно.
   Магов низших рангов часто называют уличными волшебниками. На  самом  деле
уличное волшебство - это весьма почтенная и  высокоспециализированная  форма
магии, привлекающая к себе  молчаливых,  задумчивых  людей  с  друидическими
убеждениями и садоводческими  наклонностями.  Если  вы  пригласите  уличного
волшебника в гости, он проведет половину  вечера,  нашептывая  что-то  вашим
комнатным растениям. Другую половину вечеринки он  проведет,  выслушивая  их
ответы.
   Эск заметила, что в холле присутствуют несколько женщин, -  даже  у  юных
волшебников бывают матери и сестры. Родные и близкие семьями  валили,  чтобы
попрощаться с любимыми сыновьями. Высмаркивались носы,  вытирались  слезы  и
звенели монеты - гордые отцы вкладывали в ладони отпрысков  небольшую  сумму
на карманные расходы.
   Самые  старые  волшебники   прогуливались   в   толпе,   разговаривая   с
волшебниками-поручителями и рассматривая будущих студентов.
   Несколько  таких  старых  волшебников,  продвигаясь  под  всеми  парусами
подобно украшенным золотом галеонам, пробились через людское море к  Тритлу,
степенно поклонились ему и с одобрением взглянули на Саймона.
   - Так это и есть юный Саймон? - спросил самый толстый из  них,  лучезарно
улыбаясь мальчику. - Мы слышали о тебе прекрасные отзывы,  молодой  человек.
А? Что?
   -  Саймон,  поклонись  аркканцлеру   Напролоуму,   Архимагу   Волшебников
Серебряной Звезды, - подсказал Тритл.
   Саймон боязливо поклонился.
   Напролоум одарил его благожелательным взглядом.
   - О тебе говорят замечательные вещи. Этот  горный  воздух,  должно  быть,
хорошо влияет на мозг, а?
   Он  расхохотался.  Окружающие   его   волшебники   расхохотались.   Тритл
расхохотался. Их реакцию Эск сочла довольно странной, поскольку не увидела в
происходящем ничего смешного.
   - Я н-н-не з-знаю, г-г-г...
   - Судя по тому, что мы слышали, это, должно быть, единственное,  чего  ты
не  знаешь,  парень!  -  изрек  Напролоум,  чьи  щеки  колыхались   от   еле
сдерживаемого веселья.
   За этими словами последовал еще один точно рассчитанный по времени  взрыв
смеха.
   Напролоум похлопал Саймона по плечу.
   - Вот кто у нас будет получать  почетную  стипендию.  Просто  потрясающие
результаты,  никогда  не  видел  ничего  подобного.  К  тому  же   самоучка.
Изумительно, да? Как ты считаешь, Тритл?
   - Великолепно, аркканцлер. Напролоум оглянулся на коллег-волшебников.
   - Может, ты продемонстрируешь нам образчик? - предложил он.  -  Небольшой
наглядный показ, а?
   Саймон бросил на него взгляд, в котором сквозила животная паника.
   - В-вообще-то, у м-меня н-не очень х-х-х...
   - Ну-ну, - подбодрил (как ему самому казалось) Напролоум. - Не бойся.  Не
торопись. Подготовься как следует.
   Саймон облизнул пересохшие губы, взглянул с немым призывом  на  Тритла  и
начал:
   - Гм, п-п-п-п... - Он замолчал и с усилием проглотил слюну. - С-с-с-с...
   Его глаза вылезли из орбит, из них ручьем хлынули слезы, а плечи заходили
ходуном.
   Тритл ободряюще похлопал его по спине и объяснил:
   - Сенная лихорадка. Мне что-то не удается ее вылечить. Все испробовал.
   Саймон проглотил слюну и  кивнул,  после  чего  взмахом  белой  ладони  с
длинными пальцами отстранил от себя Тритла и закрыл глаза.
   В течение нескольких секунд ничего не  происходило.  Он  стоял  беззвучно
шевеля губами. Затем от него, словно свет свечи, расползлась  тишина.  Круги
бесшумности захлестнули толпу, ударяясь о стены  со  всей  силой  воздушного
поцелуя и откатываясь волнами. Люди некоторое время  непонимающе  таращились
на то, как их собеседники беззвучно раззевают рты, но потом и сами багровели
от усилий - их собственный смех оказывался не громче комариног