- Тогда мы приступим к делу. И я могу тебя заверить  -  убийца  будет
доставлен тебе в срок.
     - Посмотрим, как вам это удастся. - С этими словами Киага развернулся
и вышел из шатра.
     Снаружи донесся яростный вой, вырвавшийся из нескольких сотен глоток.
Это армия кочевников приветствовала своего обожаемого Вождя.
     Когда следователи вышли из шатра, Киаги уже  не  было  видно.  С  ним
ускакала и большая часть его личной стражи.
     - Ну и что ты о нем скажешь? - спросил Железное Дерево.
     - Он совсем не такой, каким я его себе представлял.  То,  что  он  не
безмозглый и невежественный варвар, -  видно  за  версту.  Если  Правитель
Тарсиса думает, что примитивные  дипломатические  уловки  пройдут  с  этим
парнем, то он глубоко заблуждается. Готов поклясться, что  никакой  он  не
варвар по крови, этот Киага. Спорим, что его лицо не  похоже  ни  на  одно
лицо из этого лагеря. А закрывает он его для того, чтобы  воин  из  любого
племени мог представить лицо Вождя таким, каким ему хочется.  И  еще  одно
странное наблюдение. Говорил-то он со мной, но смотрел все время На  тебя.
Не думаешь ли ты, что вы могли встречаться с ним раньше?
     - Как знать, может быть, в какой-нибудь армии. За столько лет с кем я
только не встречался. Всех не упомнишь.
     Железное Дерево помолчал, напрягая память, а затем сказал:
     - Нет, вряд ли. Такого человека я бы не забыл.
     Нистур повел разговор дальше:
     - То, что он так клянется в  верности  ему  вождей,  лишь  возбуждает
подозрения, что он сам глубоко сомневается в ней.
     - По крайней мере, он угостил нас, - сказала Ракушка, - и  теперь  мы
можем быть уверены в  нашей  безопасности.  Я  много  слышала  про  законы
гостеприимства, принятые у кочевников. Если гость зашел к тебе в  шатер  и
ты накормил его, то напасть на него означает прогневать богов.
     - Да, это их закон, - согласился Железное Дерево. - Даже  если  гость
оказался твоим врагом, после того как он  уйдет  из  твоего  дома,  нельзя
преследовать его еще день и ночь.
     - С другой стороны, - возразил Нистур, - сдается мне, что этому Киаге
глубоко наплевать на то, что подумают о нем боги кочевников.


Глава 8


     Ну и с кого начнем? - поинтересовалась Ракушка.
     - С человека по имени Гуклак, - ответил Нистур.
     Они прошли по лагерю, спрашивая дорогу у встречных воинов,  и  вскоре
вышли к участку, занимаемому кочевниками  с  Великой  Ледяной  Реки,  чьим
вождем и был Гуклак. Этот народ кочевал, разбивая  на  стоянках  невысокие
полукруглые юрты из войлока. Лошади племени были невысокими,  мохнатыми  и
неприхотливыми  животными,  хотя  и  уступали  многим  другим  скакунам  в
скорости. Сами кочевники с  Ледяной  Реки  тоже  были  невысоки  ростом  и
заплетали свои рыжие или светлые волосы в множество тугих  косичек.  Среди
воинов  почти  половину  составляли  женщины,  сражавшиеся  на  равных   с
мужчинами. И те и другие носили  на  своих  телах  множество  разноцветных
татуировок.
     Перед юртой вождя стоял вкопанный в землю штандарт  высотой  футов  в
двадцать. С нескольких  его  поперечных  перекладин  свисали  человеческие
черепа. Троица "следователей" внимательно разглядывала  этот  внушительный
символ, ожидая, что кто-нибудь из проходящих мимо подскажет им, где  найти
вождя.
     - Симпатичный штандарт, не правда ли? - раздался  позади  них  голос,
принадлежащий мужчине, столь же внимательно, но еще  и  с  удовлетворением
разглядывавшему покачивающиеся на ветру черепа.
     - Просто великолепный, - поспешил выразить свой восторг Нистур.  -  Я
полагаю, это все головы достойных воинов?
     - Именно так, - кивнул незнакомец. - Каждый череп некогда принадлежал
вождю какого-либо племени. И все они были снесены  с  плеч  одним  из моих
предков. Теперь их отвага и доблесть перешли к моему племени.
     - Ты - Гуклак? - спросил Железное Дерево.
     - Да. Я Гуклак - Укротитель Лошадей,  сорок  четвертый  вождь  народа
Великой Ледяной  Реки.  Мои  предки  владели  горами  и  долиной  реки  на
северо-западе сотни поколений с тех пор, когда мы отвоевали  эти  места  у
Змееголовых Людей, когда сами боги были еще молоды.
     - До тех пор, пока Киага не присвоил себе  всю  верховную  власть,  -
продолжил за Гуклака Нистур.
     - Киага - Меткий  Лук  -  необыкновенный  человек,  -  твердо  заявил
Гуклак. - Он - великий  завоеватель,  отмеченный  богами  и  предсказанный
шаманом. Нет позора в том, чтобы признать его господином. И в прошлом  мои
предки порой следовали за чужими вождями, участвуя в  войнах,  не  видя  в
этом для себя бесчестья.
     Гуклак с вызовом глядел на чужаков, словно приглашая их оспорить  его
слова.
     - Никто и не предполагал, что такой сильный вождь, как ты, покрыл  бы
себя позором, - заверил его Нистур. - Киага должен  быть  счастлив,  зная,
что у него такие верные подданные. Он и сам сказал нам, что все его  вожди
столь же верны и преданы ему, как ты.
     - Мы все ему подчиняемся. И все же одни из нас более верны Киаге, чем
другие.
     - А какова была верность Ялмука - Кровавой Стрелы? - спросил Железное
Дерево.
     Гуклак внимательно оглядел наемника и сказал:
     - Ты похож на опытного воина, а не на чиновника из Тарсиса.
     - Кем бы мы ни были раньше, - сказал Нистур, -  но  сейчас  мы  ведем
расследование. Нам нужно выяснить, кто был истинным  убийцей  Ялмука.  Вот
почему мы спрашиваем тебя, был ли он столь же верен Киаге, как ты.
     Вождь немного помолчал, а затем ответил:
     - Ялмук был храбрым воином и  мудрым  вождем.  Но  он  был  и  гордым
человеком, не очень охотно подставлявшим шею  под  ярмо  верховной  власти
Киаги.
     - И все же Киага доверил ему вести переговоры с Тарсисом?
     - Киага великодушен.  Он  часто  завоевывает  верность  колеблющихся,
оказывая им особые почести и доверие. Многие из его  личных  охранников  -
воины, некогда поклявшиеся убить его. Ну а кроме того,  Ялмук  должен  был
вести переговоры только до приезда Киаги. Дальше Верховный Вождь собирался
брать дело в свои руки.
     - Мы слышали, что  между  Ялмуком  и  шаманом  отношения  были  очень
натянутыми, - заметил Железное Дерево.
     Гуклак сплюнул через левое плечо:
     -  Я  стараюсь  вообще  поменьше  общаться  с  шаманом.  И  без  него
как-нибудь управлюсь. Пусть шаманы общаются с духами и  йогами,  а  земные
дела пусть оставят вождям.
     - А Киага, похоже, ценит помощь Говорящего с Тенями,  сказал  Нистур.
Вождь пожал плечами:
     - Говорящий с Тенями  предсказал  приход  Киаги.  За  это  он  хорошо
вознагражден той ролью, которую играет при Верховном Вожде.  Мир  духов  -
везде вокруг нас. Душам  предков  нужно  рассказывать  о  земных  делах  и
спрашивать их совета. Для таких дел и требуется шаман. Но когда он лезет в
дела Вождя - воину лучше держать саблю и лук под руками.
     - Понятно, - сказал Нистур и перевел разговор на другую тему: - А что
ты скажешь о вожде по имени Потрясающий Копьем?
     К их удивлению, Гуклак разразился громким смехом:
     - Ничего хорошего ни от меня,  ни  от  других  воинов  вы  о  нем  не
услышите! Он вождь племени Гнилого Источника. Это презренные  люди,  и  он
больше всех своих подданных заслуживает презрения  за  все  презираемые  в
воине качества.
     - А между прочим,  Киага  его  уважает!  -  словно  невзначай  бросил
Железное Дерево.
     - Народ Гнилого Источника богат, потому что через их  земли  проходит
большая караванная дорога, а они наложили пошлину на  каждый  фунт  груза,
провозимого по ней. Но Потрясающий Копьем - дурак, и  богатство  уходит  у
него, как песок, сквозь пальцы. Можете посмотреть  на  него,  если  хотите
посмеяться.
     Презрительно усмехнувшись, Гуклак нырнул в свою юрту. Войлочный полог
опустился за его спиной.
     - Ялмук? - переспросил Потрясающий Копьем. - А что  мне  за  дело  до
этого мерзавца и жулика?
     Несмотря на ранний час, вождь племени Гнилого Источника  был  изрядно
навеселе и явно вознамерился напиться  вусмерть  к  заходу  солнца.  Глаза
вождя были красны от выпитого и от едкого дыма, висевшего в его шатре. Его
одежда была просто шикарна - скроенная так же, как кожаные одеяния  воинов
его племени, она была сшита из прекрасного шелка. Его шапка была  отделана
мехом горностая, а в свисающие по плечам  косички  были  вплетены  золотые
украшения и  нити  жемчуга.  Густые  усы  спускались  с  верхней  губы  на
подбородок вождя, а их позолоченные кончики соединялись  тонкими  золотыми
цепочками с большими рубиновыми серьгами, висящими в  его  ушах.  Рукоятка
его сабли была выточена из слоновой кости.
     Но вся эта мишура не добавляла Потрясающему Копьем  величественности.
Не могла она скрыть и того, что, несмотря на богатство и грозное  имя,  он
был слабым, глуповатым человеком. Понятно, почему Киага  приблизил  его  к
себе,  подумал  Нистур.  Такого  человека  можно  использовать   в   своих
интересах, зная, что он никогда не будет представлять серьезной опасности.
     - И все же,  настаивал  Нистур,  -  он  был  убит,  а  нас  назначили
расследовать это преступление и найти убийцу...
     Железное Дерево наклонился поближе к вождю:
     - Это убийство - оскорбление для Киаги. Неужели ты не  хочешь,  чтобы
твой Верховный Вождь был отомщен?
     - Киага - Меткий Лук - великий лидер, - промычал Потрясающий  Копьем,
- но он ведь всего лишь один вождь среди  многих,  просто  он  возглавляет
совет вождей. В общем-то, я и сам... - Из-за  спины  вождя  на  его  плечо
легла сильная рука. Это кто-то из воинов высокого ранга, понимая, что  его
вождь явно говорит лишнее, попытался  остановить  этот  поток  крамольного
красноречия.
     Вождь неприязненно сбросил руку со своего плеча.
     - Я - Потрясающий Копьем! И говорю что хочу  и  что  думаю!  Ялмук  -
Кровавая Стрела  был  предателем  и  мерзавцем.  Правильно,  что  его  там
пришили. Боги не  позволят,  чтобы  его  убийца  был  найден  и  отдан  на
растерзание Киаге. Да и самому Меткому Луку будет спокойнее  и  лучше  без
него. Может быть, он теперь  наконец  раскроет  глаза  и  воздаст  должные
почести тем, кто слу... кто сотрудничает с ним верой и правдой,  объединяя
в один великий народ племена Пыльных Равнин.
     - Я уверен, что столь мудрый вождь, как Киага,  отметит  почестями  и
твой вклад в это дело, и твою преданность ему,  -  проникновенным  голосом
сказал Нистур.
     - А то нет! Да я первым говорю на  совете  вождей!  Я  ведь  лидер  в
войске, у меня даже самое почетное место в шатре Вождя - по правую руку от
Киаги.
     - Разумеется, никто не посмеет усомниться в твоих доблестях,  которые
Киага оценил по достоинству. Великий Вождь должен во  всем  полагаться  на
самых верных и близких ему воинов. И все  же...  мне  кажется,  что  Киага
изрядно зависит от этого своего шамана. Ну, как его там... А,  вспомнил  -
Говорящий с Тенями. Так ведь его зовут?
     В ответ вождь разразился хохотом, перемежающимся с иканием.
     - А, Говорящий с Тенями! Этот ряженый  даже  рот  боится  раскрыть  в
присутствии воинов. Знай себе шепчет Киаге на ухо, натравливает его против
других вождей. Он просто завидует нам.
     - Но разве не он предсказал приход Киаги?
     - Было дело. Но кто даст гарантию, что не сам  Киага  снарядил  этого
шарлатана в пророческий поход? Я ничего против не имею: умный вождь  может
пользоваться любым полезным инструментом. Но  всему  надо  знать  меру,  а
Киага, похоже, начал принимать  этого  шута  горохового  с  зеленой  рожей
чересчур всерьез.
     - А Ялмук так же относился к шаману?
     -  Да  мы  все  так  думаем.  Просто   многие   изображают   зачем-то
почтительное отношение к колдуну. Сам посуди, ну что этот шарлатан  сделал
такого, кроме как предсказал появление Великого Вождя? Я никогда не видел,
чтобы он участвовал в зимнем празднике встречи  с  духами  предков.  Шаман
нашего племени. Брат Призраков,  регулярно  вызывает  души  умерших.  Духи
предков являются к нему во снах, а он толкует их знаки. А этот Говорящий с
Тенями? Он ничего такого не делает, а Киага тем не менее  общается  с  ним
ночи напролет один на один. К ним допущен только один раб, да и  тот  -  с
вырванным языком.
     - Понятно, - сказал Нистур. - А Ялмук, часом, не оскорбил  как-нибудь
шамана?
     На лице Потрясающего Копьем отразилась напряженная работа мысли.
     - Ты хочешь спросить, не шаман ли убил Ялмука?
     - Сам Киага заверил нас, что шаман в ту ночь был с  ним.  Но  это  не
значит, что Говорящий с Тенями не мог послать  кого-нибудь  исполнить  это
поручение.
     - Мне начинает казаться, - глубокомысленно изрек Потрясающий  Копьем,
- что вы делаете все, чтобы доказать, будто убийство посланника - дело рук
одного из нас. Чушь! Его убил Правитель Тарсиса. Быть может, и за то,  что
Кровавая Стрела запросил слишком высокую цену за свое предательство.
     - Ты думаешь,  он  хотел  сговориться  с  Правителем?  -  переспросил
Нистур.
     - Я же сам был в посольстве. Эти  аристократишки  из  Тарсиса  так  и
увивались за нами, чуть не дочек своих в постель нам подкладывали  -  лишь
бы мы предали нашего Вождя. Ну скажи ты  мне,  зачем,  например,  Советник
Рукх... - В этот момент тяжелая рука по-настоящему  сильно  сдавила  плечо
вождя, пресекая излишне откровенную речь. - Ну ладно, в общем, не  в  этом
дело. Ялмука убил или Правитель, или кто-нибудь из его  приспешников.  Это
уже детали. Убийство - явная провокация, а раз так - быть войне. Мы сотрем
Тарсис в порошок, камня на камне не оставим. Этот мерзкий город перестанет
торчать, как заноза, на наших равнинах!
     - Тем хуже для тебя и для твоего племени, - огорошил  вождя  Железное
Дерево.
     - Это еще почему? - удивился Потрясающий Копьем.
     - Тарсис - место, где  пересекаются  караванные  пути.  Если  вы  его
разрушите, ни один караван не сможет пересечь равнину без этого места  для
отдыха и рынка для обмена товаров. А значит, купцы поведут свои караваны в
обход, за горными хребтами. Боюсь, что ваш участок караванной тропы совсем
исчезнет. С чего тогда будет жить твое племя?
     Пока вождь разгонял пьяный туман и  пытался  осознать  сказанное  ему
"следователями", те откланялись  и  вышли  из  юрты.  Оглянувшись,  Нистур
буркнул Железному Дереву:
     - Зря ты ему так в лоб все выдал. Он  же  тотчас  все  разболтает,  и
Киага обвинит нас в попытках настроить вождей против него.
     Железное Дерево усмехнулся:
     -  Ну  не  мог  я  удержаться.  Нужно  было  сбить  спесь   с   этого
самоуверенного болвана.
     - Ну а теперь куда? - спросила Ракушка,  выразительно  поглядывая  на
солнце. Долгое пребывание в лагере противника действовало ей на  нервы.  -
Не пора ли возвращаться в город?
     - Пока нет, - ответил Нистур. - Есть тут еще один человек,  с которым
я очень хотел бы поговорить.
     Неожиданно за их спинами вырос высокий воин  в  аккуратно  пригнанной
кожаной одежде, богато украшенной вышивкой и инкрустациями из разноцветных
камней. Это его сильная рука предупредительно  ложилась  на  плечо  вождя,
когда тот начинал нести лишнее.
     - Я - Лагхан -  Боевой  Топор,  правая  рука  вождя  племени  Гнилого
Источника. - Представившись, он повернулся к гостям  так,  чтобы  им  было
видно устрашающего вида орудие убийства, имя которого носил могучий воин.
     Нистур понял, что  нервы  девушки  и  так  напряжены  до  предела,  и
замолчал, не желая дергать ее.
     Наконец из-за тяжелого ковра появился сам хозяин шатра.  В  полумраке
шаман казался почти бесформенным  сгустком  темноты.  Говорящий  с  Тенями
швырнул щепотку какого-то порошка в курильницу, и из нее  вырвались  языки
яркого, но почему-то совершенно холодного пламени. Наконец стало  возможно
разглядеть покрытое зеленой краской лицо шамана и его карие глаза. Постояв
с минуту в полном молчании, колдун сел на одну из подушек и спросил:
     - Что вам нужно от Говорящего с Тенями?
     - У нас есть к тебе несколько вопросов, касающихся Ялмука -  Кровавой
Стрелы, - ответил Нистур.
     - Ялмук мертв. Не хотите ли вы,  чтобы  я  вызвал  его  дух,  который
сообщил бы вам имя убийцы? - Даже  сквозь  сильный  акцент  шамана  в  его
голосе ясно прослеживалась ирония.
     - Не пытайся уйти от разговора, - предостерег его  Нистур.  -  У  нас
есть разрешение Киаги допрашивать любого человека в лагере, включая тебя.
     - Да что вы знаете о Киаге? - взвыл шаман,  явно  цепляясь  за  слова
Нистура. - Это я пророчествовал о приходе Великого Вождя. Я ушел в Ледяную
Пустыню, где долгие дни ждал озарения.  Я  вскрыл  себе  вены  и  выпустил
столько крови, что был почти на грани смерти. И вот уже на пороге  другого
мира духи Равнины и души предков объявили мне то, что я  затем  нес  своим
соплеменникам.
     Шаман бросил следующую щепотку в  курильницу,  которая  на  этот  раз
отозвалась всплеском изумрудно-зеленого огня.
     - Мне было видение: белый олень с прекрасными рогами,  в  десять  раз
больше любого земного оленя. Это был олень-призрак, белее снега в  Ледяной
Пустыне. Перед ним появился золотой грифон, но был убит рогами и  копытами
оленя. А затем олень ударил копытом  о  землю  и,  поднявшись  к  звездам,
помчался по небу.
     Все племена Пыльных Равнин ведут свой род от великого  белого  оленя.
Грифон для нас - символ городов, окружающих равнину. И я понял, что  среди
кочевников  должен  вскоре  появиться  Великий  Вождь,  который  объединит
племена и поведет их в разрушительный поход на города.
     - А зачем вам нужно уничтожить их? -  спросил  Нистур.  -  Вы  же  не
производите сами многое  из  того,  в  чем  нуждаетесь,  и  закупаете  или
обмениваете эти товары в городах.
     - Негоже, чтобы свободный кочевник хоть в чем-то зависел от  слабого,
выродившегося горожанина. Пусть все они погибнут, а мы  вернемся  к  тому,
как жили наши предки! Там, где  сейчас  стоят  города,  вскоре  зазеленеет
трава и будут пастись наши стада.
     - Какая печальная перспектива, - заметил Нистур. - И все же мы  здесь
не для того, чтобы выяснять, кто был предтечей Киаги, а  для  того,  чтобы
найти убийцу Ялмука.
     - Кто именно - неважно, - ответил  шаман,  -  ибо  убили  его  жители
Тарсиса. Когда все горожане будут убиты, дух Ялмука окажется отомщен.
     - Надежный способ отомстить, - согласился Нистур. - Но  он  сработает
только в том случае, если убийца действительно кто-то из горожан. А  мы  в
этом вовсе не уверены.
     - Тогда вы просто глупцы. Многие вожди раньше враждовали между собой,
у многих была обида на Ялмука. Но Великий Вождь Киага, объединив  племена,
навеки положил конец, старым распрям.
     - Одно дело - подчиниться Великому Вождю, - заметил Железное  Дерево, -
а другое  -  забыть  о  кровной  вражде.  Быть  может,  чья-нибудь  личная
ненависть пересилила верность новому порядку?
     - Или же, -  подхватил  Нистур,  демонстративно  оглядывая  шамана  с
головы до ног, -  какой-нибудь  амбициозный,  обидчивый  и  подозрительный
человек не потерпел рядом с собой соперника в  борьбе  за  благосклонность
Великого Вождя.
     На лице Говорящего с Тенями промелькнуло что-то вроде улыбки.
     - А если даже и так? Почему этот человек совершил убийство не  здесь,
а в городе, где за каждым кочевником следят десятки глаз?
     Голос колдуна, казалось, дрожал от еле сдерживаемого смеха.
     - Вот, предположим, если вдруг ты, - он ткнул пальцем  в  Нистура,  -
почему-то, ну, просто так, решил убить его, - и рука  шамана  показала  на
Железное Дерево, - стал бы ты тащить его для этого сюда, где посмотреть на
такое зрелище сбежалось бы множество народа? Нет, ты  наверняка  отвел  бы
его куда-нибудь в безлюдное место, но в пределах города, где ты чувствуешь
себя как рыба в воде.
     - Что ты имеешь в виду? - спросил Железное Дерево.
     Шаман наклонился к нему поближе, так что солдат  отчетливо  разглядел
зрачки и коричневую радужную оболочку глаз колдуна.
     - Я вижу сме