кий чип в платах памяти без всяких идентификаторов, ты  есть  перед-
вижная видеоцифровая камера под потолком, ты есть маленький механический
жучок, ты это сотня механических жучков, что  выползли  из  стен,  чтобы
обследовать труп, лежащий на ступеньках. Каждый знает, что он должен де-
лать, каждый передает информацию. Ты передаешь информацию себе  и  через
себя. Ты сеть, ты программа, ты разум,  ты  сигнал...  Ты  все  это,  ты
что-то большее и ты ничто... Круговерть атомов, электронов в трубке  не-
работающего монитора, линии произвольных синусойд... Ты есть, ты  Алекс,
но все меняется вмиг и ты - маленький электрон, несущийся  сломя  голову
по указанию магнитного поля... Личность, щелчек, ячейка, щелчок...
   Алекс сорвал шлем. В глазах было темно, руки свело судорогой,  сердце
работало на повышенных оборотах, каждая пора выделяла максимальное коли-
чество пота. В своем кресле Япончик хмыкнул. Алексу страстно  захотелось
убить его.
   - Япончик. Что будет, если ты умрешь в виртуальности? А?
   Япончик слегка повернул голову в сторону Алекса. Некоторое время мол-
чал, и Алекс понял, что он смотрит на него через  какое-нибудь  следящее
устройство в углу или под потолком,  смотрит  бесчислеными  клазами  ки-
бер-жучков, притаившихся в стенах. Алексу снова стало плохо.
   - Еще никто не умирал в виртуальности,  -  ответ  Япончика  прозвучал
глухо.
   - Никто?
   - Надень шлем, я приготовил тебе сводку. Это недолго.
   - Зачем тебе это все, Костя? - спросил Алекс.
   Япончик помолчал, а затем спросил:
   - Откуда ты знаешь мое имя?
   - Я много чего знаю. Но это не так важно. Зачем  тебе  это  все...  -
Алекс обвел взглядом комнату, аппаратуру.
   - Для виртуальности.
   - А виртуальность?
   - Когда ты глушишь боль взгонкой из кокаина, ты задаешься этим вопро-
сом? Зачем тебе кок? Нет, я уверен, что не  задаешься.  Он  тебе  нужен.
Чтобы почувствовать свободу, вернуть угасающую жизнь в отвыкшее жить те-
ло... Чтобы унять боль очередной ломки. Ты знаешь, что очень трудно жить
в мире, которому лет сто как надо было бы умереть. Очень трудно смотреть
на разлагающуюся плоть общества и знать, что так будет всегда. Мне иног-
да кажется, что я нахожусь в психушке. Причем без шансов  быть  излечен-
ным, потому что врачи такие же безумцы, как и больные.  Но  я  стараюсь,
очень стараюсь найти выход из этого заключения... И он здесь. -  Япончик
сделал жест рукой в сторону аппаратуры.
   - И здесь, - Япончик тронул свою голову. - Только этот выход нужен не
мне одному, а мой взгляд на это волнует не каждого. Поэтому на  лестнице
лежат модифицированные "Навозники".
   Япончик замолчал. Алекс поднял с пола шлем и нахлобучил его  себе  на
голову.
   - Объект (Алекс внутренне вздрогнул), -  сказал  Япончик.  -  Пожилой
мужчина в хорошей физической форме. На лице найдены следы от  нескольких
пластических операций. Операции проведены  на  хорошем  профессиональном
уровне. Следы заметны только при детальном осмотре. (Перед лицом  Алекса
проплыло крупным планом лицо. Красным были отмечены  следы  пластических
операций. Лицо было Алексу незнакомо.) На левой руке не хватает  мизинца
и фаланги безымянного пальца. На груди татуировка -  тигр,  вписанный  в
вязь из трех иероглифов. Идентификация иероглифов  бессмысленна,  видимо
код. Часть нервной системы перестроена, особый акцент сделан  на  органы
чувств. Других изменений нет.  Оружия  нет.  Структура  мышечной  ткани,
пластичность сухожилий, следы старых переломов наводят на мысль о  высо-
ком уровне владения техникой безоружного боя.
   Перед взглядом Алекса проходили изображения, иллюстрировавшие  то,  о
чем говорил Япончик.
   - Они сели тебе на хвост, -  констатировал  Япончик,  выходя  в  нор-
мальный мир. - Я не знаю, какие дела ты ведешь с якудза, но денег в долг
я бы тебе не дал.
   - Это точно якудза?
   - Ты не хуже меня знаешь эти признаки. Пальцы,  перестроенные  нервы,
татуировка. Это был хороший шпион. Не воин, просто шпион. Он  провалился
только на четвертом этаже.
   - Кстати, на чем он завалился?
   - Хм... - по лицу Япончика скользнула хитрая усмешка. - На противопе-
хотной мине. Не знал, что такая штука может сработать. Ты через нее  пе-
реступил, а он нет.
   Алекс направился к дверям, проверив - не потерялся ли  информационный
диск.
   - Спасибо, Костя. - бросил он, не оборачиваясь.
   - Зови меня лучше Япончик.



   Бутылка наполовину опустела. Хорошая, очень дорогая бутылка.  Чистый,
не синтетический коньяк. Вообще настоящие спиртные напитки стали  приви-
легией богатых людей еще до вторжения, а сейчас... Жаль только, что  вся
эта янтарная жидкость пропадала впустую. Алекс не пьянел. Не  мог.  Ког-
да-то давно, во время одной из операций, друиды  исключили  эту  способ-
ность из его организма. Повод напиться  был,  а  возможности  нет.  Даже
обидно. Видимо какое-то атавистическое чувство заставляло Алекса в  слу-
чае каких-либо неприятностей доставать  из  шкафа  бутылку,  наполненную
темной жидкостью. Даже если нет эйфории, нет удовольствия, кроме  вкусо-
вых ощущений... Зато есть повод. Еще бы не быть. В такой запутанной  си-
туации Алекс еще не разу не находился. Он убивал, много, достаточно мно-
го, чтобы тени умерших не беспокоили его по ночам. Но такого, чтобы  ор-
ганизация-заказчик была еще и организацией-объектом... Объект работал на
якудза. Он был такой же принадлежностью клана,  как  и  те  деньги,  что
Алекс взял авансом за выполнение дела. А если он принадлежал якудза,  он
был якудза. Он был членом организации, одно могущество которой не позво-
лило послевоенной Японии встать на колени перед всем миром и стать стра-
ной без будущего. Только эта огромная, древнейшая организация встала  на
пути крупных корпораций, которые ринулись на побежденную территорию раз-
делять и властвовать. Убить якудза... Это довольно изощренный способ са-
моубийства.
   Не выполнить работу для якудза... Тоже самое.
   Сидя перед этой невероятной вилкой, Алекс с  мрачным  видом  смаковал
тонкий вкус коньяка.  В  бутылке  этого  тонкого  вкуса  оставалось  еще
чуть-чуть.
   Алекс потянулся за бутылкой и вылил остатки в бокал.
   Сделал маленький глоток. Подождал, пока жидкость прокатится по горлу,
и втянул в себя воздух сквозь чуть приоткрытые губы... Алкоголь испарил-
ся, Алекс выдохнул через нос и прислушался к своим  вкусовым  ощущениям.
Хорошо. Он толкнул ногой столик и повернулся вместе с креслом  в  другую
сторону. Включил компьютер и снова прокрутил  те  данные,  что  дал  ему
Япончик.
   Ситуация получалась следующая. Когда-то, уже после всех войн,  опера-
тивная команда японского преступного клана сумела выкрасть, выкупить или
каким-либо иным методом заполучить  данные  по  проекту  "Квази-солдат".
Алекс поднял бокал  в  честь  Сержанта.  И  с  чисто  японской  проница-
тельностью якудза узрели в этих документах будущее для своих армий и но-
вый золотой клондайк для своих кошельков. Однако  якудза  не  устраивали
побочные эффекты и, как следствие, быстрая изнашиваемость своих  солдат.
Алекс снова поднял бокал в честь Сержанта. Все крупные подпольные  лабо-
ратории якудза работали над улучшением квази. Работали над снижением от-
рицательных эффектов, над достижением  максимальной  эффективности  ква-
зи-солдата. И судя по всему эти лаборатории  чего-то  добились.  Но  что
произошло дальше? Почему якудза не продвинули этот препарат дальше,  по-
чему не пошли по пути его использования? И зачем им теперь  понадобилось
уничтожать своего солдата? Тем более руками Алекса, человека, не имеюще-
го отношения к клану? Глупо.... Или нет, наоборот. Японцы не тот  народ,
от которого можно было  бы  ожидать  подобной  глупости  или  нелогичных
действий. А якудза это элита, они не делают ошибок...  Значит  сами  они
его убрать не могут или не хотят. Проверка? Маловероятно.  Правила?  Еще
маловероятней... Если Объект чем-то навредил якудза, они бы  убрали  его
без промедлений своими силами. Зачем им понадобился  Алекс?  Было  крис-
тально ясно, что по исполнении задания за Алекса возьмутся сами якудза и
этого он не переживет. Официальной, в своих кругах разумеется,  формули-
ровкой будет то, что он, Алекс, убил члена клана. А  постронний  человек
не имеет права даже думать, что он может безнаказанно убить представите-
ля такой организации. Но почему якудза решились выносить мусор из  избы?
Алекс встал, надел свою обычную одежду без особых изысков по части  аму-
ниции и вышел из квартиры. Ответы на некоторые  вопросы  явно  следовало
поискать там, где они для своих владельцев прекращали иметь всякое  зна-
чение. В морге.


   В морг его пропустили без лишних вопросов. При регистрации Алекс  по-
чему-то, словно руководствуясь  неким  дополнительным  чувством,  назвал
другое имя. Таких имен у него было немало, за каждым был  несуществующий
человек и существующий адрес и разного рода документы,  необходимые  для
жизни в большом городе.
   Санитар проводил его по коридору, ввел в большое помещение и, сверив-
шись с бумагами, открыл дверцы ближайшей камеры и выкатил  герметическую
ячейку. В ней в искусственной атмосфере висело тело  убитого  Алексом  в
ресторане военного. Того самого, который пришел на встречу с Объектом  в
момент неудачного покушения. Такие герметичные ячейки были  введены  еще
во время войны, когда был в большом ходу  бактериологический  терроризм.
Пользуясь небольшим и простым пультом можно было как угодно вращать тело
вдоль его вертикальной оси, избегая при этом телесного  контакта.  Алекс
внимательно изучал тело военного. Изучал и все больше и больше  приходил
к выводу, что выяснить что-либо у трупа не получится. Тело не имело  ни-
каких особенных примет. Все пальцы были целы, татуировок не было в поми-
не, каких-либо аномалий или явных следов  от  операций  не  наблюдалось.
Убитый небыл якудза и по всей видимости не принадлежал ни к одной из ми-
ровых преступных группировок. По крайней мере явно. Тело  было  довольно
мускулистым, откровенно тренированным, и Алекс подумал, что его мысль  о
том, что убитый был военным, верна процентов на семьдесят. А значит...
   - Скажите? А его вещи... Он ведь имел что-либо в карманах? -  спросил
Алекс у санитара, беззвучно стоящего рядом.
   - Имел. Только доступ к ним закрыт. Вам потребуется  особое  разреше-
ние, - санитар был высоким и почему-то слегка сутулился.
   Алекс оглянулся, выискивая объективы следящих камер. Камер  не  было.
Следить в морге было явно не за кем.
   - Я думаю, что оно у меня есть. Мне нужно только взглянуть на  содер-
жимое, - ответил Алекс и выложил на прозрачную крышку  ячейки  небольшую
пачку денег.
   Санитар не проронил ни звука, но, задвигая на место ячейку, аккуратно
смел деньги себе в карман халата. Жест был четкий, натренированный.
   Санитар двинулся в глубь помещения. Алекс пошел за ним. Мимо  проплы-
вали дверцы, дверцы, дверцы... Пусто. Ни единой живой души... Ни  единой
живой.
   - Вот, - санитар выложил перед Алексом черную коробочку и откинул  ее
крышку.
   - Спасибо, - Алекс выложил содержимое на стол.
   Небогато. Пачка сигарет, бумажник, зажигалка, обручальное кольцо, ма-
ленький сверток и какие-то бумажки.  Алекс  осторожно  сгреб  все  кроме
свертка обратно в ящик и медленно, двумя пальцами развернул ткань.
   Миниатюрный информационный диск, обычный... Впрочем  нет,  не  совсем
обычный. Диск был из разряда "вечных". Никакие магнитные  поля,  никакие
температуры не могли уничтожить информации  на  нем,  только  физическое
уничтожение. Ладно. Само по себе это ничего не значит.  Алекс  развернул
сверток полностью. Развернул и замер,  завороженно  глядя  на  глянцевый
блеск голубенькой облатки. Веселенькая голубенькая таблеточка.... Квази.
Точно такие же есть у самого Алекса дома. Только те, что  у  Алекса,  не
имеют на себе такой красной полосочки поперек.
   - Нравится? - раздался голос у Алекса за спиной.
   Алекс начал оборачиваться, но голос предупредил:
   - Медленно, - этот приказ подтвердил звук приведенного в  боевую  го-
товность оружия.
   - Магнум, - сказал Алекс.
   - Точно, - подтвердил голос с удовольствие. - Модификация  пятилетней
давности. Фирма.
   Слово "фирма" голос произнес с ударением  на  последний  слог.  Когда
Алекс все-таки обернулся, он узрел перед собой  санитара.  Того  самого,
что провел его в это помещение и "любезно" показал тело убитого.  Только
теперь санитар снял с себя халат и был одет в симпатичный серый костюм с
галстуком и белую рубашку. Прямая спина, чуть  вперед  грудь.  "Рефлексы
военного, - отметил про себя Алекс. - Кажется, я самый большой  придурок
в этой истории. Или друиды не полностью сняли с меня алкогольную зависи-
мость."
   - Я знал, что ты придешь. Просто знал, - бывший санитар указал Алексу
на стул.
   - Ты кто?
   - Иван Иванович, - "санитар" издевательски прищурился. - Ты ведь тоже
сюда не под настоящим именем пришел... Не похож ты на, как ты там  заре-
гистировался, Михаил Лоцман. Ха. Точно не похож.
   - И что тебе, Иван Иванович, нужно? - Алекс медленно и  непринужденно
поменял позу. Теперь можно и рискнуть, все зависит от намерений "санита-
ра".
   - Не стоит, - заключил Иван Иванович, оценивающе оглядев Алекса. -  Я
не меньший специалист, чем ты. Он отошел на несколько шагов назад. Спря-
тал пистолет, достал сигареты и закурил.
   - Полковник, - Иван Иванович указал зажженной сигаретой в сторону ве-
щей покойника, - не был моим другом. У таких, как  он,  не  бывает  дру-
зей... Но мы работали вместе. Над очень важным проектом. Пока не  явился
ты и не смешал все карты. Твоя ведь  работа  в  ресторане?  Единственная
причина, по которой ты сейчас все еще жив, заключается в том,  что  тебя
наняли японцы. Если они тебя наняли, значит ты на них работаешь, а  если
ты на них работаешь, значит на тебя распространяются некоторые законы  и
правила их клана. Мы не желаем ссориться с кланом. Мы можем  соперничать
с любой организацией, но не обьявлять же им войну. Так что убивать  тебя
мы не... не желаем. Но изолировать тебя на неопределенный срок, пожалуй,
придется...
   - Да? - Алекс сложил руки на груди. - И как вы себе это  представляе-
те?
   - Ну... Ты можешь оказать сопротивление. Тогда, согласно правилам тех
же якудза, ты будешь виноват, и клан не будет в обиде. А можешь не  ока-
зывать...
   - И что же я такого натворил. Если это не личная месть?
   - Нет. Как я говорил, полковник не был мои другом. Но ты  смешал  нам
карты. Большего тебе знать не полагается. Теперь...
   Как маленький ящичек, содержащий в себе вещи убитого, вылетел  из-под
руки Алекса, не смог бы сказать даже эксперт. Удар  ногой  был  немногим
медленнее... Но и этого "немного" санитару этого хватило.  Он  не  сумел
увернуться от удара, но максимально смягчил его последствия. Однако удар
был не только быстрым, но и сильным. "Санитара" развернуло,  он  налетел
на стену и в тот же миг сориентировался, беззвучно выдергивая из  кобуры
пистолет.
   Маленькой голубой рыбкой скользнула в воздухе ампулка с красной поло-
сочкой поперек. И словно сачком Алекс поймал ее на  лету.  Ртом.  Раску-
сил... Го-рь-ко...
   Японские лаборатории знали свое дело. Мир качнулся, окрасился резкими
красками и стал двигаться медленнее... Еще  медленнее...  Руки  налились
неведомой силой, сознание посветлело, захотелось смеяться. Легко...
   Глупенький человечек в двух шагах впереди удерживал  плюющийся  огнем
"магнум"... Алекс с радостным смехом отбежал с траекторий пуль. И так же
смеясь вырвал пистолет из рук Ивана Ивановича. Ушел из-под удара кулаком
и перехватил бросок ладони в горло.  Легко  толкнул  колено  противника,
направленное в пах. И с большим трудом подавил  желание  размозжить  ему
голову. Страстно хотелось нападать! Убивать! Действовать!  Но  нельзя...
Он пришел сюда за информацией и он ее получит. Вот только  сломает  руки
этому жалкому типу...

   Действие японского квази проходило медленно.  Очень  медленно.  Алекс
успел с Иван Иванычем на плечах выбраться подвальными путями  из  здания
морга и уйти достаточно далеко. Успел заметить несколько машин,  которые
с визгом подрулили к входу в здание, которое он толькочто покинул.  Мно-
гое успел. А мир все еще казался медлительным и плавным, а руки казались
наполненными бесконечной силой. Только несколько часов спустя все посте-
пенно вернулось на круги  своя...  Алекс  ждал  этого  момента.  Допросы
третьей степени нужно проводить в нормальном  состоянии.  Он  подошел  к
"санитару", именно так Алекс решил его именовать, Санитар.  К  чему  нам
имена?
   - Этот препарат, - сказал Алекс, потряхивая в руках маленький однора-
зовый инжектор,
   - способен на некоторое время снять болевую блокаду, а я уверен,  что
у вас эта блокада установлена. Так вот, этот период будет  длиться  нес-
колько часов. Часа четыре-пять. Мне этого хватит, чтобы вытащить из  вас
все жилы и намотать их вокруг шеи. Сыворотки правды у меня нет,  извини-
те. В моем распоряжении иглы, знание всех болевых точек человека, ножни-
цы, одна ложка и маленькие кусачки. Это очень неприятный процесс, но без
него вы не станете разговаривать.
   - Ты мертвец, - тихо сказал санитар.
   - Вы исключительно глупы. Вы сидели в засаде в одиночку, вы позволили
мне найти квази и вы сняли меня с прицела. За глупость надо платить. Вот
мои вопросы. Очень простые, если вдуматься. Организация, на  которую  вы
работаете, суть, в общих чертах, вашей работы с Объектом, вы понимаете о
ком я говорю, что вы знаете обо мне. Я начну с малого и буду  постепенно
наращивать величину боли и размеры повреждений. Санитар ответил довольно
замысловато, но смысл понять было не трудно.
   - Я не знаю своих родителей, но верблюдов среди  них  определенно  не
было и они не занимались тем, о чем вы только что  говорили,  -  ответил
Алекс, вводя препарат. Больше Санитар ничего не сказал. Он  только  кри-
чал. Подвал был звуконепроницаемым, а как всегда после квази Алекс  ощу-
щал непередаваемое спокойствие.
   Допрос окончился быстро. Достаточно быстро... Санитар не  ответил  ни
на один вопрос. Он не назвал своей организации. Даже  звания  своего  не
назвал. Не пояснил своей игры с Объектом. Просто впал в кому. Алекс даже
не разу не коснулся его теми предметами, что назвал выше. Санитар  знал,
что не выдержит пытки. Не выдержит и расскажет  все.  И  тогда  сработал
блок, примитивный блок в сознании, который вызвал к жизни процессы,  ко-
торые могут сработать лишь один раз в жизни. Под угрозой  смерти  и  под
угрозой нарушения присяги. Санитар был военным. Только военное ведомство
практиковало такую систему защиты информации. Простое и надежное однора-
зовое средство. Человека можно было вывести из комы, но память его  была
безвозвратно потеряна. Он помнил только основы, то, что закладывается  в
раннем возрасте. В этой ситуации было только два  плюса.  Санитар  после
возвращения сознания не вспомнит Алекса, и все-таки косвенно  Алекс  по-
нял, с какой организацией имеет дело. Он вышел из подвала и начал плано-
мерно заметать следы. Судьба Санитара его теперь мало интересовала, най-
дут и откачают, военное ведомство так просто своих не бросает.  "Вечный"
диск холодил его тело через ткань внутреннего кармана.


   Объект опять был на старом месте. Дома. И Алекс тоже  был  на  старом
месте. Наблюдал за Объектом.  И  видя,  как  осторожно  тот  пробирается
сквозь толпу, как медлительны его движения Алекс  проникался  к  Объекту
невольным уважением. Тот двигался под квази  и  ничем  не  отличался  от
обычного человека, по крайней мере на первый взгляд. Помня то немыслимое
чувство силы и желание действия Алекс не представлял себе, какими усили-
ями можно удержать себя в рамках разумной скорости и  разумного  поведе-
ния.
   Объект вошел в подъезд. Все как всегда. Зная, что за ним ведется охо-
та, Объект не скрывался, не прятался в тщетных попытках осложнить Алексу
задачу. Он жил своей обычной жизнью