подин Морубаши, рассылая приглашения?
   Рамзес ответил не сразу. Некоторое время  водил  взглядом  по  большому
залу, освещенному зеленоватым  мерцающим  светом.  Люди  то  исчезали,  то
проявлялись из мрака, под потолком ни на  минуту  не  прекращался  сложный
танец меняющих форму серверов.  Из  пола  то  и  дело  вырывались  фонтаны
многоцветных изображений, на мгновение отрезающих отдельные участки  зала.
Цветные коллажи,  смикшированные  в  соответствии  с  последней  модой  из
авторских сцен и  архивных  записей,  рисующих  пейзажи  различных  миров.
Вниманию гостей предлагали удивительных монстров, сцены  битв  и  насилия,
прелестные цветущие растения,  секс,  записи  научных  секций,  сложнейшие
танцевальные аранжировки -  и  все  это  было  в  избытке  пигментировано,
деформировано, плавно переходило одно в другое.
   В заполненном живыми картинами и  звуками  пространстве  кружили  люди:
элегантные женщины и франтоватые мужчины, все  те,  с  которыми  считались
либо могли считаться  в  будущем.  Политики,  модные  актеры,  бизнесмены.
Господина Морубаши интересовал широкий  круг  вопросов,  охватывающих  всю
систему.  В  прошлом  он  финансировал  избирательные  и  пропагандистские
кампании  партии  Рамзеса.  Теперь  пришло  время   "собирать   камни"   -
правительственные  заказы,  строительные  концессии   и   первоочередность
получения солярных вложений.
   Рамзес прошелся взглядом по залу, словно хотел  выловить  все  знакомые
лица и мысленно разделить гостей на категории.
   - У господина Морубаши масса критериев отбора. Масса ключей, -  наконец
ответил он. - Одни  открывают  сундуки  с  деньгами,  другие  -  пакеты  с
технологиями, третьи - пояса верности. Если ты завтра включишь головизор и
усядешься  перед  экраном  на  несколько  часов,  то  перед  тобой   будут
непрерывно мелькать люди, присутствующие  на  сегодняшнем  приеме.  Певцы,
актеры, журналисты и мы, политики. Элита. Те, которые помогли нам прийти к
власти. Те, которые поддержали нас. Это просто...
   - Невероятно, - покачал головой Танкред.
   "О чем он сейчас в действительности  думает?  -  вдруг  пришла  Дине  в
голову поразительная мысль. - Где витает его разум?  Что  анализирует?  Не
являются ли все его вопросы и  наша  беседа  всего  лишь  игрой  манекена,
настроенного на соответствующую программу?"
   Она вздрогнула.
   - Вам холодно? - сразу же  отреагировал  Танкред.  -  Может  быть,  еще
бокал? Позвольте, на этот раз выберу я...
   Он замялся. Неожиданно замолчал, из горла вырвался странный звук. Глаза
резко закрылись, потом он начал моргать с невероятной частотой. Покачнулся
и наверняка бы упал, если бы не подхватил Рамзес. На другой  стороне  зала
послышался протяжный, ужасающий стон, перешедший  в  вой.  В  тот  же  миг
Танкред  с  огромной  силой  ударился  о   зеркальную   стену.   Блестящая
поверхность пошла сетью трещин, быстро наполняющихся рубиновой кровью.
   Все это заняло едва долю секунды. Неожиданно до слуха ошеломленной Дины
начали доходить крики ужаса, вопросы, топот ног. Затихла  музыка,  погасли
изображения, зал заполнил яркий белый свет.
   Танкред снова ударился головой о стекло, тихо застонал, уперся руками в
потрескавшуюся стену.
   Дина видела  все  словно  сквозь  туман  -  растерявшаяся,  застигнутая
врасплох,  неспособная  что-либо  предпринять.  На  другом  конце  зала  в
эпилептическом  припадке  бился  мужчина,  одетый  так  же,  как  Танкред.
Вероятно, тоже сетевик.
   Тем временем Салерно опустился на колени,  выгнулся  назад  и  ударился
головой о пол. Глаза у него были закрыты, изо  рта  текла  красная  слюна,
сильно кровоточили ранки на лбу. Ладони колотили по паркету, будто  кто-то
импульсами тока раздражал мышцы его рук - застывшие, бессильные обрубки.
   Очень  скоро  вокруг  сетевиков   столпились   фиолетовые   мужчины   с
медицинскими наборами. Кто-то оттолкнул Дину, спины  спасателей  заслонили
Танкреда. Рядом стоял Рамзес - минутный шок неожиданности уже миновал.  Он
стоял неподвижно, слегка наклонив голову, лицо было очень сосредоточенным.
Он  наверняка  принимал  какие-то  сообщения  и  комментарии,   касающиеся
ситуации.  Дина  обожала  это  его  самообладание  и  способность  разумно
действовать даже при сильном стрессе. Она считала, что именно это свойство
было решающим  фактором  в  политических  успехах  Рамзеса.  Сейчас  брат,
вероятно, решил, что не сможет помочь Танкреду лучше,  чем  спасатели.  Он
выслушивал сообщения, поступающие ему в мозг через чип, размещенный в ухе.
Он был сосредоточен - она знала это выражение его лица, маску, которую  он
натягивал, когда шла самая опасная игра.
   - Что происходит? - спросила она тихо. - Что с ними?
   - В гипербазе был взрыв. Есть жертвы. Колоссальные разрушения. Терминал
в проходе уничтожен. Понимаешь, Дина?  -  Рамзес  ответил  сразу,  но  она
знала, что он продолжает слушать  поступающую  информацию.  Он  указал  на
спасателей, толкущихся вокруг обоих сетевиков. - В узлы перестал поступать
поток данных из Мозговой Сети! Они отключены. Причем  слишком  резко!  Это
может их убить. Скорее всего  -  теракт  мятежников.  Решено  эвакуировать
станцию... Черт побери, что там происходит?



        "3"

   Как удивительно порой складывается судьба  -  если  бы  не  неожиданная
приостановка полетов, Даниель уже никогда бы не попал сюда. Сейчас  же  он
стоял на поверхности Танто, мира своих предков.
   Над  ним  нависло  черное,  испещренное  звездами  небо,  по   которому
перемещались  два  других  спутника  Спаты  и  сновали  точки  космических
кораблей. Край газового гиганта, вокруг которого  вращался  Танто,  в  эти
минуты уходил за горизонт, а из-за  рваной  линии  гор  поднималась  почти
вертикальная, узкая яркая полоска - видимые сбоку кольца Спаты.
   Позади  Даниель  оставил  космодром,  на  который  прилетел  на   малом
пассажирском пароме. Когда оказалось, что в связи с  событиями  на  Дираке
гражданскую связь с гиперпроходом приостановили, арматор  направил  "Ганса
Гейнца Эверса" к Махайре, самому крупному  спутнику  Спаты  и  к  тому  же
наиболее многолюдной колонии в системе. Здесь пассажиры могли в  приличных
условиях дождаться новых сообщений с Дирака и решить, лететь ли дальше или
возвращаться. Постоянно не хватало достоверной  информации  о  катастрофе.
Никто  не  знал,  что  было  причиной  аварии:   естественные   флуктуации
гравипровала, ошибка операторов или же террористический акт.  Приостановку
полетов могли с таким же успехом вызвать проведение следствий либо военная
операция, ремонт аппаратуры трансферта или же необходимость восстановления
вообще всей станции. Поэтому Даниель решил, что  вынужденная  пауза  может
затянуться надолго  и  он  наконец  сумеет  сделать  то,  что  ему  всегда
хотелось, но не удавалось - посетить Танто.
   Он взял напрокат скафандр, купил  транспортный  рюкзак  и  спасательный
набор.  Отказался  от  подземной  дороги,  по  которой  мог  добраться  из
космодромного купола до Семменса,  столицы  Танто.  Решил  ехать  наземной
автострадой, проложенной между промышленными объектами, полями,  станциями
энергетических коллекторов и узлами связи. Хотел полюбоваться этим миром в
одиночестве.
   Медленно, осторожно ступая, подошел к стоящим на парковке  машинам.  Он
отвык от низкой гравитации, ведь совсем недавно заново обучился ходить.  В
голове  уже  не  было  сопроцессора,  поддерживавшего  нервную  систему  в
нетипичных условиях. Перемещение при гравитации всего  в  одну  треть  "g"
оказалось для Даниеля проблемой. Какое-то  время  он  даже  подумывал,  не
вернуться ли в купол, купить билет на подземку - уже через  четверть  часа
он будет в городе. Однако в конце концов перевел на счет космодрома оплату
за наем машины, и тут же одно  из  стоявших  "такси"  дрогнуло.  Невысокий
одноместный вездеход качнулся на надувных колесах и  подъехал  к  Даниелю.
Собственно, он больше  походил  на  скелет  экипажа,  потому  что  состоял
исключительно из моноцветной люльки с подвешенным в центре сиденьем,  двух
овальных спасательных  систем  и  небольшого  корпуса  двигателя.  Даниель
уселся поудобнее,  ответил  на  несколько  высвеченных  на  размещенном  в
поручне экране вопросов,  касающихся  заказываемой  скорости,  планируемых
остановок и любимой музыки.
   Выслушал  аварийную  инструкцию,  несколько  рекламных   объявлений   и
пожеланий приятной поездки. Наконец машина двинулась. Он выехал с парковки
и направился к светло-серой полосе автострады, выплавленной  в  каменистой
поверхности Танто. Дорога не освещалась. Лишь на обочинах через  несколько
сотен метров стояли контрольные столбы автопилота, горящие золотом. Дорога
бежала  от  космодрома  совершенно  прямо  к  удивительно  близкой   линии
горизонта. Диаметр Танто почти в три раза меньше гладианского,  поэтому  и
горизонт, к тому же изрезанный горными хребтами, был гораздо ближе.  Вдоль
автострады по правую сторону от Даниеля бежала линия магнитной дороги,  по
которой то и дело проносились ярко-желтые транспортные платформы. По обеим
сторонам дороги Даниель приметил несколько крупных зданий, куполов, антенн
- скорее  всего  принадлежавших  космопорту.  Потом  постройки  кончились,
автострада начала круто карабкаться на холм. Спустя несколько секунд перед
ним раскинулся девственный, словно не тронутый рукой человека мир.
   Танто  был  большой  каменной  луной,   с   собственной   тектонической
активностью и разреженной азотной атмосферой.  Всю  поверхность  покрывала
гранитная кора, а в нескольких местах располагались гигантские  ледниковые
поля, содержащие воду и аммиак. Танто не был таким приветливым миром,  как
соседняя Махайра, и поэтому основные экоинженерные усилия направлялись  не
сюда. Однако Танто входил  в  число  самых  крупных  спутников  в  системе
Мультона, а собственная атмосфера,  хоть  и  обеспечивала  на  поверхности
давление  всего  в  десять  гектопаскалей,  все  же   удерживала   среднюю
температуру на уровне минус пятьдесят градусов Цельсия. Это  давало  шансы
при терраформировании. Пока что жители  планеты  действовали  без  особого
размаха, но неизвестно, как все обернется в будущем. Сейчас же на спутнике
хозяйничала сорманитская община, в которую входил и  отец  Даниеля,  Дирк.
Она обладала определенной степенью автономности от правительства Гладиуса,
однако формально составляла часть  гладианского  государства.  По  крайней
мере так обстояло дело до появления коргардов  и  интенсификации  действий
солярных служб в системе.
   Машина Даниеля наконец взобралась на холм и на мгновение  притормозила.
Глазам Бондари явилась картина совершенно отличная от каменистых равнин  и
возвышенностей. Дорога пересекала плантации.
   Насколько хватал глаз, поверхность Танто мерцала тонким зеленым светом.
Ее  покрывал  слой  прозрачного  геля,  толщиной  в   несколько   десятков
сантиметров, мясистый и полужидкий, несмотря на морозы. В этой  полужидкой
массе  плавали  зеленые   бесформенные   сгустки   выращиваемых   культур.
Прозрачный гель защищал их от мороза и радиации, а во время  "полноспатия"
впитывал и накапливал световую энергию,  чтобы  отдавать  ее  растениям  в
темное время суток. Он же поставлял воду и растворял  грунт,  извлекая  из
него  минеральные  соли.  Под   слоем   геля   постепенно   образовывалась
протопочва, в которую в будущем будут засеяны растения второго  поколения.
Это  была  гигантская,  покрывающая  десятки   тысяч   гектаров   теплица.
Выращиваемые здесь растения становились для тантийцев ценным дополнением к
рациону и одновременно вырабатывали кислород и другие газовые составляющие
атмосферы, необходимые для очередных этапов экоформования.
   Местами  из   гелеобразной   массы   выступали   башни   автоматической
контрольной системы плантаций.  У  самых  крупных  на  крышах  размещались
большие посадочные площадки, но Даниель  не  заметил  на  них  какого-либо
движения.
   Поля растений уступили место плантациям энергии - в массе геля  плавали
миллиарды    микроскопических     биофотоколлекторов,     трансформирующих
поступающие  из  космоса  излучения  в  электричество,   необходимое   для
поддержания биоценоза города Семменса. И здесь тоже из стеклянистой  глади
вырастали стройные,  высокие  конструкции  конденсаторных  и  передаточных
станций.
   Даниель  заметил  над  энергетическим  полем   глиттер,   из   которого
спускались  на  землю  темные   фигурки.   Возможно,   это   была   группа
программистов, может быть, контролеры качества  либо  хозяева,  пожелавшие
прикинуть размеры будущего урожая и доходов... В поле зрения  вырисовались
два силуэта в легких  прогулочных  скафандрах  и  еще  четыре  в  странных
пузырящихся   одеждах.   Пришлось   прибавить   увеличение,    а    потом,
заинтригованный, он приказал машине остановиться.
   Пузырчатые объекты спустились на землю и расположились как бы по  углам
невидимого квадрата, повернувшись лицами  на  четыре  стороны  света.  Два
одетых  в  прогулочные  скафандры  человека  подошли  к  одному  из   них,
опустились на колени и на секунду замерли. Потом встали и проделали то  же
перед следующим.
   Заинтересованный Даниель потребовал от визира еще большего приближения.
Первое впечатление  "пузырчатости"  скафандров  оказалось  ошибочным.  Они
выглядели  так,  словно  их  сжали  прессом  -   расширенные   по   бокам,
непропорционально плоские,  значительно  затрудняющие  движение.  Оболочка
была очень гладкой, без карманов, видимых  контактных  узлов,  кислородных
баллонов и напичканных электроникой модулей, обычно украшающих поверхность
вакуумных скафандров. На них не было никаких символов  или  номеров.  Лишь
спустя какое-то время Даниель приметил маленький зеленый кружочек на плече
у каждого. Почти в  тот  же  момент  странная  церемония  окончилась.  Два
человека в обычных скафандрах сели в подъемник, опущенный из  глиттера,  и
их тут же подняли. Четыре оставшихся  странных  типа  медленно,  неуклюже,
словно удивительные куколки, начали удаляться от воздушной машины.
   - Кармаль аль'Алави с борта глиттера, -  услышал  Даниель  в  наушниках
мужской голос. - Прошу прекратить наблюдение!
   - Даниель Бондари, турист. Не понимаю распоряжения, -  ответил  Даниель
после краткого молчания.
   - Вы  только  что  были  свидетелем  удаления  исповедующих  джингджанг
братьев из школы  Зеленого  Круга.  Наблюдение  не  запрещено,  но  школа,
которую  в  данный  момент  я  представляю,  может  на  основании   Хартии
Привилегий, данной нам властями Гладиуса, потребовать прекращения слежки в
момент начала обряда. Сознательно нарушая  Хартию  Привилегий,  вы  можете
столкнуться с неприятностями юридического  характера.  Если  сомневаетесь,
можете запросить экспертную систему.
   Глиттер по-прежнему неподвижно висел над энергетической фермой.  Четыре
человека  удалялись  от  него  каким-то  странным,  неестественным  шагом,
прорезая липкие борозды в доходящем до колен слое  геля.  Фосфоресцирующее
вещество быстро затягивало их след.
   Даниель запросил у бортового компьютера  краткие  сведения.  Перед  его
глазами побежали тексты и изображения, касающиеся Зеленого Круга. Это была
торгово-религиозная организация созерцательного характера. На  таких,  как
Танто,  планетах,  терраформуемых  с  помощью  энергетических  ферм,   она
оказывала  достаточно   специфические   религиозные   услуги.   Одетые   в
специальные панцири люди погружались в жизнетворные  суспензии.  Скафандры
черпали энергию и питание непосредственно из геля,  создавая  внутри  себя
замкнутую систему обмена материи... Суспензия  делала  пребывающих  в  ней
людей невидимыми для внешнего наблюдателя.  Погруженного  в  нее  человека
невозможно было ни найти, ни  извлечь.  Таким  образом,  участники  обряда
утрачивали связь с  внешним  миром.  Более  того  -  моторные  функции  их
панцирей в определенный момент  отключались,  что  не  позволяло  человеку
самостоятельно возвратиться домой.  Новички  проводили  в  изоляции  самое
большее десять - пятнадцать дней. Мэтры Закона либо спятившие, стремящиеся
путем созерцания познать свое истинное Я, - месяцы  и  годы.  Случались  и
такие, которые не сообщали заранее о  дате  повторной  активации  панциря,
обрекая себя тем самым на  пожизненное  заключение  внутри  его  скорлупы.
Однажды  установленное  время  длительности   погружения   изменить   было
невозможно. Поэтому нет ничего странного в том, что история Зеленого Круга
изобиловала   повествованиями   о   людях,   которые   переоценили    свою
выносливость, волю и характер - о психах, выныривающих  из  гелевых  полей
после нескольких лет одиночества. Их  судьбы  составляли  священную  книгу
школы,  являясь  предупреждением  для  одних   адептов   и   иррационально
притягательным стимулом для других.
   Все это Даниель  успел  узнать  из  краткого  изложения,  предложенного
бортовой экспертной системой.
   - Господин Кармаль аль'Алави, я понимаю  и  не  сомневаюсь.  -  Даниель
снова запустил вездеход. Двинулся медленно, удаляясь от  места  церемонии.
Отъехав  достаточно  далеко,  обернулся.  Глиттер  все   еще   висел   над
фосфоресцирующей поверхностью фермы. Четыре последователя  Зеленого  Круга
исчезли. На стеклянистой поверхности геля не осталось ни следа.
   В тот момент Даниель еще не знал, сколь важной окажется  для  него  эта
случайная встреча.
   Машина  ехала  между  хрустально-зелеными   полями,   делая   пятьдесят
километров в час. Через пятнадцать минут после встречи  с  адептами  школы
Зеленого Круга  Даниель  заметил  на  горизонте  неяркое  свечение.  Потом
светлое пятно превратилось в рой огоньков, а еще позже оказалось, что  это
свет от жилого купола. Это и был  Семменс,  самый  крупный  из  тантийских
городов с населением в несколько тысяч человек. Город, в  котором  родился
Дирк Бондари.
   Все кругом выглядело нормальным, спокойным, таким, каким он представлял
себе это по рассказам отца.  Словно  в  системе  не  буйствовала  война  с
чудовищными, непонятными агрессорами, будто враждебная  империя  людей  не
взяла под свой полный контроль всю систему, а днем раньше  не  сообщили  о
страшной катастрофе на станции  Дирак,  связывающей  Гладиус  с  остальным
цивилизованным миром. "А  может,  здесь  мне  предстоит  провести  остаток
жизни?" - подумал Даниель, когда его машина направилась к воздушному шлюзу
Семменса. Однако подобные размышления не могли продолжаться слишком долго.
И он знал об этом. В системе Мультона уже не  осталось  тихих,  безопасных
мест. Перемены дошли и сюда.  И  поэтому  Даниель  не  удивился,  когда  в
воздушном шлюзе города увидел двух солдат,  вооруженных  парализаторами  и
одетых в серьге компенсационно-вспомогательные одежды.
   Внутри купола было тесновато и все пронизывал тонкий,  вероятнее  всего
неощутимый для обитателей запах затхлости. Семменсу было  почти  семьдесят
лет - за это время его постоянно достраивали,  модернизировали,  но  центр
столицы по-прежнему был таким, каким  его  создали  в  пионерском  периоде
колонизации.  Узкие  улочки  были  образованы  рядами  жилых  контейнеров,
простых, суровых, производящих весьма солидное  впечатление.  Каждый  имел
автономные шлюзы, дополнительную  противорадиационную  защиту,  а  внутри,
вероятно, независимую систему циркуляции воздуха и воды. Когда-то,  еще  в
начальные времена, в случае аварии или  катастрофы  каждый  контейнер  мог
превратиться в изолированное и надежное укрытие  для  нескольких  человек,
дать им  возможность  продержаться  несколько  недель,  а  то  и  месяцев,
дождавшись прибытия помощи.
   На  улицах  города  -  узких,  темных  коридорах  -  Даниель  обнаружил
множество устаревших приспособлений, указателей и  контрольных  устройств.
Едва  уловимый  запах,  вероятно,  тоже  был   результатом   неисправности
выработавших ресурсов систем воздухообмена и регулирования биоценоза.
   "А может, слишком  редко