карабкаться по склону. Замерев на мгновение,  Маусглов  осторожно  вытянул
руку и выстрелил в первого. Человек упал.
     Он  не  стал  больше  задерживаться   на   расправу   с   остальными,
отвернувшись от погони, он вложил в подъем все свои силы.  Теперь  он  был
около вершины. Его преследователи, как и он, оказались сильны и  проворны.
Но он был легче и более подвижен,  поэтому  сумел  оторваться  на  хорошую
дистанцию.
     Наконец он достиг края, быстро перелез через него и укрылся  под  его
защитой. Только тогда он снова взглянул вниз. Его  горло  сжимал  ком,  он
жадно глотал воздух.
     Лунная Птица старательно подтягивал увесистое тело. За все это  время
он одолел лишь четверть подъема.
     - Я не могу бросать гранаты, - мысленно обратился к дракону Маусглов,
- ты слишком близко!
     - Я летал даже в грозовых облаках, - пришел  ответ,  -  когда  кругом
блистали молнии и оглушал гром. Тем не менее все еще жив. Бросай!
     - Не могу.
     - Мы погибнем, если ты не решишься. И Поль...
     Маусглов вспомнил о погоне, вынул  гранату  и  бросил  ее  туда,  где
чернела перелопаченная земля от  его  недавнего  копания.  Он  закрыл  уши
ладонями. Он услышал оглушающий взрыв  и  почувствовал,  как  содрогнулась
земля. Затем он услышал грохот обваливающихся камней.
     - Лунная Птица! С тобой все в порядке?
     - Да. Бросай следующую. Торопись!
     Маусглов повиновался и повторил операцию. После следующего взрыва  он
снова спросил:
     - Лунная Птица?
     - Да. Давай следующую.
     Ответ ему показался совсем слабым или грохот взрывов  слегка  оглушил
его. Он бросил очередную гранату и дождался третьего взрыва. На  этот  раз
ударная волна отбросила его назад и прижала к каменной глыбе.
     - Лунная птица?
     Ответа не последовало.  Он  наклонился  вниз,  но  кратер  был  скрыт
густыми клубами пыли. Та область, где висел дракон, погрузилась  в  дым  и
мрак.
     - Ответь мне, Лунная Птица!
     Молчание.
     Когда его голова перестала гудеть и улегся звон  в  ушах,  он  уловил
скребущиеся звуки подъема по склону. Но они доносились с той стороны,  где
недавно прошел камнепад. Он рискнул больше  не  бросать  гранат,  так  как
побоялся окончательно разрушить склоны.
     Он перелез через край и начал спускаться.
     Пыль забивала нос и глаза, но он старался воздерживаться от  чихания.
Пыль скрипела на зубах, вызывая сухость во рту. Несколько раз он харкал  и
отплевывал вязкую слизь, но это не избавляло от  неприятного  привкуса.  С
каждым шагом спуска становилось все темнее.
     Его глаза все время возвращались  к  месту,  где  еще  недавно  сидел
Лунная Птица,  но  он  не  мог  разглядеть  сквозь  дым  и  копоть  силуэт
гигантского дракона.
     Маусглов продолжал спускаться, желая лишь одного, чтобы передвигаться
как можно быстрее. Наконец пыль начала оседать. Прежде  всего  он  заметил
двух коротышек, копошащихся двумя ярусами ниже, они спускались вниз, перед
ними маячили еще двое.
     Ругаясь и проклиная все на свете, он достиг следующего яруса. Пока он
нащупывал рукой опору понадежнее, его тело ощутило толчки и вибрацию горы,
на склоне которой он распластался. За вибрацией послышался глухой рокот.
     Внизу, под ним, то разгораясь, то угасая, но тем не менее  расширяясь
появилось оранжевое сияние. Оно лилось  прямо  из  сердца  кратера.  Вновь
раздался рокот, теперь вслед за ним поднялось облако горячего воздуха.
     Он услышал истошный крик. Преследователи - теперь их было уже  пятеро
- замерли на месте. Затем они в панике принялись снова карабкаться вверх.
     Мои взрывы спровоцировали  извержение,  подумал  он.  Все  начинается
снова.
     - Господи! Нельзя вниз. Нельзя наверх. Остается только ждать смерти.
     - Спускайся. Это тебе совсем не повредит.
     - Начинается извержение!
     - Нет. Спускайся. Это безопасно.
     - Что? Что происходит?
     - Хватит болтать. Спускайся.
     Руки Маусглова продолжили прерванные поиски опоры, на которую он  мог
бы перенести свой вес.
     По мере того, как он спускался все ниже, свет  разгорался  все  ярче.
Вибрация и содрогание продолжались, но они стали  тише  и  мягче,  подобно
отголоскам  дальнего  землетрясения.  Внезапно  мимо  него  со  свистом  и
грохотом пролетел какой-то блестящий предмет, за  ним  последовал  другой.
Разойдясь  в  пространстве  кратера,  маленькие  кометы  исчезли  за   его
пределами.
     - Ты уверен, что внизу безопасно? - спросил он размазываясь по стене.
     Ответа не последовало.
     Продолжая спускаться, он осознал, что температура в кратере поднялась
не столь уж сильно, как  обычно  происходит  при  извержениях.  Может  это
Лунная Птица развлекается играми с выпусканием пламени,  пытаясь  напугать
врагов?
     Нет, решил он, внимательно вглядываясь  вниз.  Задействована  слишком
большая площадь, да и огни вспыхивают  слишком  уж  регулярно.  Совсем  не
похоже на драконье пламя.
     Он целым и невредимым добрался до  днища  кратера.  Пламя  вздымалось
вверх огромными искрами. Повсюду поднимались огненные столбы  и  громадные
красные языки. Но он не мог понять, что питает эти  костры.  По  середине,
между  кострищами,  тянулся  ясно  различимый  проход,  и  именно  в   том
направлении, в котором намеревался проследовать Маусглов. Он  пошел  вдоль
прохода.
     Днище кратера в результате его  бомбардировок  оказалось  еще  больше
изрытым и разрушительным. Он проходил мимо развороченных глыб, держа  курс
к месту, где он раньше копал. Через несколько шагов он увидел,  что  прямо
перед ним движется огромная тень.
     Он сделал еще шаг.
     - Лунная Птица?..
     Тень двинулась на него, он увидел прямо над  собой  огромную  голову.
Между кривыми острыми зубами торчала узорчатая палка.
     - Скипетр! Ты нашел его!
     Маусглов протянул руку.
     - Залезай мне на спину.
     - Я не понял.
     - Поговорим позже. Залезай!
     Маусглов послушался и влез  на  Лунную  Птицу,  расположившись  между
лопатками.  Тотчас  же  дракон  начал  двигаться,  выбираясь  из  ямы.  Он
направился  к  северной  стене,  противоположной  той,  по   которой   они
карабкались раньше.
     Дойдя до стены кратера, Маусглов крепче ухватился  за  Лунную  Птицу,
разгадав его намерение подпрыгнуть и начать подъем.
     - Лунная Птица! Тебе не добраться до вершины по  этой  стороне.  Этот
склон почти вертикальный и гладкий.
     - Я знаю.
     - Тогда зачем лезешь?
     - Здесь легче. Пока.
     - Но..
     - Подожди пока не выберемся.
     Маусглов вспомнил о горном выступе, о котором он говорил. Он выглядел
достаточно широким  и  мощным,  чтобы  выдержать  Лунную  Птицу  -  но,  в
действительности, это была лишь мертвая горная порода.
     Лунная Птица быстро взобрался на него, он передвигался намного ловчее
и быстрее, чем в предыдущий раз. На этой стене было  меньше  уступов,  она
была круче. Когда они влезли еще выше,  Маусглов  повернулся  и  посмотрел
вниз. Пламя стало разгораться еще ярче,  сливаясь  в  единый  костер.  Жар
дохнул ему в лицо. Один за одним стали подниматься тепловые потоки.
     Наконец Лунная Птица достиг желаемого выступа, удобно устроившись  на
нем,  он  тоже  посмотрел  вниз.  Лишь  только  он  бросил  взгляд,  огонь
превратился в настоящую огненную бурю. Тепло мощным потоком устремилось  в
высь.
     - Что происходит? - теперь уже в слух спросил Маусглов.
     - Последний взрыв сорвал меня со стены, -  ответил  Лунная  Птица.  -
Упав в кратер, я ощутил, что жезл находится совсем рядом.
     - А пламя появилось уже тогда?
     - Я вызвал пламя. Я хотел отогнать преследователей.
     - Как тебе это удалось?
     - Я использовал могущество нижнего крайнего сегмента  жезла.  Он  для
вызова магического огня.
     - Ты можешь пользоваться скипетром. Я даже не догадывался...
     - Только самым нижним сегментом. Драконы знают секреты огня.
     - Хорошо, кажется теперь мы в безопасности, но пламя разгорается  все
сильнее. Тебе нужно загасить костры - если, конечно, ты сумеешь.
     - Нет.
     - Почему?
     - Мне необходим сильный поток тепла. Чтобы подняться отсюда.
     - Я не понимаю.
     - Я могу сливаться с  тепловыми  потоками.  В  теплом  воздухе  легче
подняться на верх.
     Тени от костров заплясали теперь уже почти  рядом  с  ними.  Маусглов
вновь ощутил жаркую волну.
     - До края не так уж далеко... - сказал он. - Ты уверен,  что  сможешь
подняться в тепловом потоке на эту высоту?
     - Жизнь непредсказуема, - ответил Лунная Птица. - Крепче держись!
     Он расправил мощные крылья и воспарил над кратером.



                                    14

     Чем больше я знакомился с окружающим миром, тем глубже тонул в пучине
философских  размышлений  о  вселенной  и  природе   собственного   бытия.
Настоящие ответы на вопросы блуждали неизвестно где. Я не мог отыскать  их
ни в практике, ни на общем теоретическом уровне.  Теперь  меня  волновало,
является ли сомнение неотъемлемой частью любого мыслящего существа. До сих
пор я мирился с мыслью, что всеми существами правят побуждающие причины, в
которых я не слишком разбираюсь. Их поведение  казалось  прямо  связано  с
конкретными обстоятельствами, тогда как я совершенно не усматривал  в  них
объективных целей. Я зациклился и начал повторяться. Я собирал информацию.
Но совершенно не понимал, что все это означает. У меня не  было  настоящей
цели - одни лишь призрачные тени - то, что упорно возвращает меня к мысли,
что я должен знать и обладать чем-то большим.
     Несмотря на полную растерянность и  вечные  затруднения  перед  лицом
бытия,  я  продолжал  повиноваться  тем  настойчивым   велениям,   которые
сопровождали меня с момента отбытия из Рондовала. Я видел,  как  озадачило
Маусглова полученное известие и он  отправился  выполнять  поручение;  мне
очень хотелось верить, что Ибал обладает возможностями переправить  его  в
нужное место сквозь пространство -  несмотря  на  собственное  желание.  Я
проследил, что Маусглов ушел, и вернулся к тому месту у подножия  Балкина,
где совсем  недавно  практиковался  в  управлении  человеческим  телом.  Я
попробовал еще раз, теперь с большей осторожностью,  результаты  оказались
выше всяких похвал. Мне даже удалось напугать  кучку  подгулявших  молодых
учеников.
     Затем я долгое время висел, не зная, чем заняться.  Может  проследить
маршрут, по которому вернулся в город тот странный колдун?  Его  следы  до
сих пор отдавали едва заметным сиянием.  Может,  следует  узнать,  кто  он
такой? Или мне лучше догнать Поля  и  Ларика,  направившихся  на  север  к
Авинконету? Почти тотчас мой незримый маленький повелитель решил проблему.
     Я собрался, поднялся в воздух, уплотнился и  стремительно  понесся  к
северу. Я нагнал их еще в  полете  и  пристроился  сзади,  разрядившись  и
расслабившись. Ничего больше не  тревожило  меня.  Неизвестное  понукающее
мной начало наконец угомонилось. Все  оставшееся  время  до  конца  дня  я
чувствовал себя свободно и спокойно, как когда-то в золотые дни бесцельных
блужданий по Рондовалу.
     Конечно, подобное блаженство не могло длиться  вечно,  я  понял  это,
когда солнце склонилось к закату и день стал медленно угасать,  а  впереди
замаячил черный мрачный силуэт Авинконета. В этот  момент  я  почувствовал
страх.
     Это было странное всепоглощающее чувство - дурное предчувствие,  если
хотите - переплетенное с беспочвенной уверенностью, что  я  могу  умереть,
погибнуть, что мое существование обречено  именно  в  этом  месте.  Такого
раньше со мной никогда не случалось, это  стало  прозрением,  своеобразным
открытием,  которое  не  радовало,  а  внушало  ужас  -   но   даже   если
рассматривать его через призму моих знаний о собственной природе,  то  оно
вполне  могло  осуществиться.  Я  сразу  ощутил,  что  жизнь,  даже  такая
бесцельная как моя, совсем не такая плохая штука. В тот же момент я понял,
что мои предчувствия не случайны. Я почувствовал, что самое мое  страстное
желание - это продолжать существовать; пусть глупо и бесцельно, но жить.
     Я подобрался поближе к Полю и погрузился в тепло его тела. Я  не  мог
понять, почему у меня не возникает ни  единой  мысли  о  самом  полете.  Я
приник к нему словно младенец к матери.  Так  в  обнимку  мы  подлетели  к
мрачному замку.
     Я остался с ним в момент приземления, затем последовал в  келью,  где
его заперли. Затем еще некоторое время я неотлучно находился с  ним  -  до
тех пор пока не принесли еду. После ужина я решил, что теперь его вряд  ли
кто-нибудь потревожит до самого утра.
     Мой страх затих, предчувствия отдалились, их  вытеснили  рациональные
взгляды на случившееся. Теперь, когда все успокоились и затихли,  казалось
не осталось ни одного  полуночника,  самое  подходящее  время  обследовать
загадочный замок, проверить можно  ли  отвести  угрозу  и  найти  наиболее
оптимальный способ нивелировать ее.
     Поэтому я покинул Поля, оставив его  в  надежных,  но  малоинтересных
апартаментах.
     Я прошвырнулся по разным помещениям и комнатам, погонял крыс и мышей,
тщательно обследовал каждую спальню, отыскивая следы или намеки на  черную
магию или угрожающие силы.
     Я передвигался очень медленно, чтобы  ничто  не  могло  застать  меня
врасплох. Ночь была в самом разгаре, во мне появились нотки разочарования:
зловещее предчувствие оказалось ложным. Ничто  и  никто  не  покушался  на
меня, не грозил, никто вообще  не  интересовался  мной.  Казалось,  что  и
другая горная громада может быть пригодна для человеческого обитания, если
ее слегка конструктивно усовершенствовать и проделать вертикальные тоннели
и шахты, об этом свидетельствовали грубые  останки  обстановки,  и  яркая,
нелепая манера их исполнения, которая  имела  совершенно  нефункциональную
природу. Незримые следы магических деяний казались  до  боли  невинными  и
безвредными.
     Тем не менее чувство, охватившее меня, вызвало  замешательство,  хотя
меня  не  так  уж  легко  обескуражить.  Ночь  перевалила  за  полночь.  Я
обследовал каждую высокую башню. Я...
     Непредсказуемая  боль  пронзила  все  мое  естество.  Такого  острого
ощущения мне еще не приходилось испытывать, за исключением того, что может
быть подобный шок я испытал при рождении на свет, но  я  совсем  не  помню
его. Вдруг все внезапно изменилось, что-то проникло в самые  глубины  моей
личности.  Лишь  только  это  произошло,  во  мне  возникли   необъяснимые
сомнения, а страх ли  это  вообще.  Черная  магия  не  имела  к  этому  ни
малейшего  отношения.  Последним  результатом  этих  переживаний   явилось
чувство, что все дело во мне. Если бы я смог открыть его, то  приоткрылась
бы и моя собственная  тайна.  Долгое  время  я  парил  и  медитировал,  но
созерцание ничего не дало, я не мог  обнаружить  источник,  насылающий  на
меня таинственные волны боли и эмоций. Было  такое  ощущение,  что  где-то
совсем рядом произносят мое имя, а я не могу разобрать слов.
     Я путешествовал от одного этажа к  другому.  Тщательно  осмотрев  все
помещения  над  землей,  я  решил  обследовать   лабиринты   под   замком,
расположенные в основании горы. Там  было  много  входов  естественного  и
рукотворного происхождения. Я последовательно принялся за них.
     В одной из пещер я обнаружил нишу со спящей женщиной. Она  неподвижно
лежала в гробу, ее дух бесцельно блуждал рядом, поддерживая едва  заметный
ореол жизни вокруг нее.  Я  приблизился,  чтобы  внимательно  изучить  ее,
ловушка  тут  же  захлопнулась.  Это  была  хитрая  незаметная   оболочка,
предназначенная для заманивания  в  ловушку  более  и  менее  материальных
существ, подобных мне,  которые  осмелятся  приблизиться  к  леди  слишком
близко - вероятно, чтобы защищать даму от нежелательных вторжений.
     Итак, я был пойман, несколько отростков ее плоти крепко держали меня,
их скорее  можно  описать  как  гигантскую,  невидимую  паутину.  Я  начал
вырываться,  прикладывая  все  свои  силы,  но  безрезультатно.  Тогда   я
расслабился, разрядился и постарался изменить свою форму и  естество.  Это
так же не сработало, провалились и все мои попытки переместиться в  другую
ипостась. Силовая паутина крепко держала меня.
     Я  повис,  заполнил  собой  все  пространство  и  стал  анализировать
создавшееся  положение.  Над   оболочкой   заклятия   чувствовалась   аура
почтенности, какую люди обычно приписывают выдержанному виноградному вину.
Я уже был знаком с подобными капканами  по  опыту  общения  со  старинными
оболочками заклятия в  Рондовале.  Лучшие  из  них,  подобные  этой,  лишь
расцветают и усиливают  свое  воздействие  с  течением  времени  благодаря
циркулирующей  в  противоположных   направлениях   энтропии,   усиливающей
воздействие магии. Эта оболочка, насколько я конечно могу судить, наложена
пятнадцать-двадцать лет назад. Я попытался  пропустить  сквозь  нее  заряд
энергии, надеясь обнаружить слабинку, в  которую  можно  выскользнуть  или
разгадать основу заклинания. Но все без пользы. В ней не  было  ни  одного
изъяна, это был крепкий монолит и он цепко держал меня.
     Я пробыл в том месте довольно долгое время,  пытаясь  вспомнить  все,
что могло помочь одолеть ее. Испробовав все  средства  и  потерпев  полное
фиаско, я решил, что теперь у  меня  достаточно  времени  для  философских
размышлений. Я  привел  в  порядок  свои  мысли  и  стал  раздумывать  над
существованием,  бытием  и  небытием,  затем   еще   раз   проанализировал
предчувствия, по-новому взглянул на свои переживания и чувства.
     Внезапно я услышал шаги...
     В общем-то очень легко соблюдать полную конспирацию, когда ты невидим
и не слышим; однако я потратил немало сил, чтобы сохранить спокойствие  на
всех уровнях,  включая  и  мыслительный,  увидев  приближающегося  Поля  в
сопровождении бледного пламени, такого же бестелесного, как и я.
     В  очертаниях  этого  пламяподобного   чувствовалось   что-то   очень
знакомое, что-то что мне совсем не нравилось. Не зная почему, я понял, что
в спутнике Поля достаточно силы, способной повредить мне.
     Я ощутил какой-то обмен между  Полем  и  огоньком.  Я  слушал  только
партию Поля, даже не пытаясь уловить диалог  целиком,  опасаясь,  что  это
может выдать и обнаружить мое присутствие перед пламенем.
     Наконец Поль склонился над гробом, открыл задвижки, снял и отставил в
сторону крышку. Затем последовала долгая и безмолвная  пауза,  после  чего
Поль поднял на руки женщину, прошел по комнате и вошел в тоннель вслед  за
пламенем.
     Внезапно я  понял,  что  свободен.  Оболочка  была  сосредоточена  на
женщине, а не связана с помещением или гробом.
     Я  повис  в  воздухе.  Мне  не   терпелось   посмотреть,   куда   они
направляются, но я не хотел еще  раз  испытать  судьбу  и  быть  пойманным
снова, поэтому не подлетал  слишком  близко.  Я  медленно  плыл  за  ними,
придерживаясь дистанции, чтобы избежать коварства оболочки.
     Я сразу узнал огромную палату, как только вошел. Последний раз, когда
я проходил здесь, я передвигался с метафизической скоростью и следовал  по
магическому маршруту, поэтому я не стал тратить время  на  ознакомление  с
окрестностями. Следовательно  я  и  понятия  не  имел,  что  именно  здесь
находятся Ворота.
     Ворота...
     Насколько я помню по снам Поля и своему  беглому  знакомству,  Ворота
всегда  выглядели  грозно  громадными,  зловещими  и,  к  счастью,  всегда
закрытыми. Они и сейчас не были открытыми. Хотя в  снах  и  полудреме  они
много раз бывали полуоткрытыми,  пропуская  посланников,  полуматериальных
существ и заблудившихся духов. И если их физическая сущность заключается в
этом, она не позволит им захлопнуться навсегда,  и  я  окажусь  свидетелем
начинающегося взаимодействия и слияния миров, где более  древняя,  странно
устроенная форма с господством магических сил разольется во всей  красе  и
будет стремиться  подчинить  себе  молодую,  лише