й ассоциативный словарный тест,  с  которым  ты
наверняка знаком. Разница  заключается  в  том,  что  я  это  буду  делать
и_з_н_у_т_р_и_. Мне не потребуется гадать о твоих реакциях - я буду  знать
о них непосредственно.
     - Из твоих слов следует, что ты не способен  заглянуть  прямо  в  мое
подсознание.
     -  Это  верно.  Я  не  так  хорош.  Обычно  я  могу   читать   только
поверхностные мысли. Однако, когда мне удается что-нибудь воспринять таким
образом, я в силах уцепиться за мысль и проследить ее до самых корней.
     - Ясно. Значит, с моей стороны потребуются ответные усилия?
     - О да. Только настоящий профессионал  смог  бы  сделать  это  против
твоей воли.
     - Мне повезло, что таких профессионалов не оказалось в наличии.
     - А вот я об этом жалею. Похоже, процедура не доставит  мне  никакого
удовольствия.
     Я допил свой кофе и налил новую чашку.
     - Ты не возражаешь, если мы попробуем сделать  это  сегодня  днем?  -
спросил Сибла.
     - А почему не сейчас?
     - Я бы хотел дождаться  того  момента,  когда  твоя  нервная  система
придет в норму. Вторичные эффекты воздействия  алкоголя  еще  сохранились,
слишком много ты его поглотил вчера. Из-за  этого  сканирование  в  данный
момент весьма затруднено.
     - Алкоголь всегда оказывает такое воздействие?
     - Как правило.
     Я снова приложился к своей чашке с кофе.
     - Опять ты этим занялся!
     - Что такое?
     - Цифры, снова и снова.
     - Извини. Трудно от них избавиться.
     - Нет, тут дело совсем в другом!
     Я встал. Потянулся.
     - Прошу меня извинить. Мне еще раз нужно воспользоваться туалетом.
     Сибла попытался преградить мне дорогу, но я оказался проворнее.
     - Ты ведь не собираешься  сбежать?  Именно  эти  мысли  ты  пытаешься
замаскировать?
     - Я этого не говорил.
     - И не нужно. Я почувствовал. Если ты сбежишь от меня,  то  совершишь
большую ошибку.
     Я продолжал двигаться к  двери,  и  Сибла  быстро  повернулся,  чтобы
последовать за мной.
     - Я не позволю тебе уйти - в особенности после тех унижений,  которые
я претерпел, чтобы добраться  до  этого  отвратительного  сгустка  нервных
окончаний!
     - Очень приятно слышать! - возмутился я. - Особенно если учесть,  что
ты хочешь получить от меня услугу.
     Я выскочил в коридор  и  юркнул  в  туалет.  Сибла,  стуча  копытами,
последовал за мной.
     - Одолжение тебе делаем мы! Только вот ты  слишком  глуп,  чтобы  это
понять!
     - Правильнее было бы сказать "недостаточно информирован" - а  это  уж
твоя вина!
     Я захлопнул за собой дверь и закрыл ее на задвижку.
     - Подожди! Послушай! Если ты сейчас отсюда уйдешь, у тебя могут  быть
серьезные неприятности!
     Я рассмеялся:
     - Извини. Уж очень сильно ты ко мне приставал.
     Повернувшись к окну, я широко распахнул его.
     - Ну и убирайся, темная ты обезьяна! Ты теряешь свой  последний  шанс
стать цивилизованным человеком!
     - Это что значит?
     Тишина.
     Немного погодя:
     - Ничего. Извини. Ты должен понимать, что это важно.
     - А я понимаю. Сейчас меня интересует почему.
     - Я не могу тебе сказать.
     - Тогда иди к дьяволу, - пожелал ему я.
     - Я знал, что  ты  того  не  стоишь,  -  отозвался  Сибла.  -  Я  уже
достаточно долго наблюдаю за твоей расой и давно понял,  что  вы  из  себя
представляете настоящую банду варваров и дегенератов.
     Я забрался на  подоконник  и  на  мгновение  остановился,  прикидывая
расстояние.
     - Умников тоже никто не  любит,  -  сказал  я  Сибле  на  прощание  и
прыгнул.



                                    7

     Денис Вексрот молчал. Иначе я убил бы его на месте. Он стоял,  прижав
ладони к стене у себя за спиной, а вокруг его правого  глаза  расползалось
пунцовое пятно - через некоторое время глаз распухнет и станет  малиновым.
Я вырвал телефон из розетки и зашвырнул его в мусорную корзину,  и  теперь
трубка беспомощно выглядывала наружу.
     В руке я держал довольно любопытный листок  бумаги,  который  сообщал
мне,  что   "идиссаК   мэгниннаК   киредерФ"   получил   "молпиД   ароткоД
ииголопортнА".
     Стараясь  взять  себя  в  руки,  я  засунул  бумажку  в   конверт   и
приостановил рвущийся из самой глубины моей души поток непристойностей.
     - Как? -  вопил  я.  -  Как  вам  удалось  это  сделать?  Это...  Это
незаконно!
     - Это совершенно законно, - тихо ответил  Вексрот.  -  Поверьте,  все
было сделано после консультации с адвокатом.
     - Посмотрим, как будет выглядеть ваш адвокат в суде! - заявил я. -  Я
не начинал изучения  ни  одного  основного  курса,  не  написал  ни  одной
дипломной работы, я не сдавал никаких устных экзаменов, а также  экзаменов
по языку, и не получил никаких уведомлений. Ну-ка объясните мне, на  каком
основании я получил диплом.
     - Во-первых, вас приняли в университет, -  начал  Вексрот.  -  А  это
означает, что вы можете получить диплом.
     - Могу. Но не обязан. Тут есть разница.
     - Верно, но администрация решает кто должен получить  диплом,  а  кто
нет.
     - Как вы это сделали? Собирали специальное заседание?
     - По правде говоря, вы угадали. На том  заседании  было  решено,  что
зачисление в университет в качестве студента дневного отделения включает в
себя обязательность получения степени. Следовательно  если  все  остальные
факторы налицо.
     - Я не закончил ни одного основного курса, - напомнил я Вексроту.
     - Когда  речь  идет  о  продвинутой  степени,  формальные  требования
становятся не такими жесткими.
     - Но я ведь даже не получил звание бакалавра!
     Вексрот улыбнулся, подумал немного и стер улыбку с лица.
     - Прочтите правила внимательно.  Там  нигде  не  говорится,  что  для
получения   звания   доктора   необходимо   иметь    степень    бакалавра.
"Соответствующего  эквивалента"  достаточно,  чтобы  выявить   "достойного
кандидата". Это все, конечно, слова, Фред, но администрация интерпретирует
их по собственному усмотрению.
     - Даже если это и так, в правилах записано, что для получения диплома
необходима дипломная работа. Я сам читал.
     - Да.  Но  ведь  существует  "Священная  Земля:  изучение  ритуальных
территорий", книга, которую вы выпустили в университете. Она вполне  может
быть засчитана за дипломную работу по антропологии.
     - Я не представлял ее на факультет для оценки.
     - Не представляли, однако редактор  поинтересовался  мнением  доктора
Лоренца. Среди прочего тот сказал, что ее  вполне  можно  рассматривать  в
качестве дипломной работы.
     - Когда вас вызовут в суд, мы с вами непременно обсудим этот  вопрос,
- пообещал я  Вексроту.  -  Продолжайте.  Вы  меня  заинтересовали.  Ну-ка
расскажите, как я сдал устные экзамены.
     - Ну, - промолвил Вексрот, не глядя мне  в  глаза,  -  преподаватели,
которые вошли в экзаменационную комиссию, единогласно решили, что в  вашем
случае можно обойтись без устных экзаменов. Вы пробыли в университете  так
долго,  а  они  все  знают  вас  так  хорошо,  что  это  была  бы   пустая
формальность. Кроме того, двое из них учились вместе с вами и  чувствовали
бы себя несколько неловко.
     - Вот  уж  это  точно.  Давайте-ка  я  закончу  сам.  Главы  языковых
факультетов  решили,   что   я   изучал   достаточное   количество   самых
разнообразных курсов, и это дало им возможность подтвердить тот факт,  что
я умею читать. Верно?
     - Ну, в общих чертах.
     - Легче было вручить мне диплом доктора, чем бакалавра?
     - Легче.
     Мне ужасно захотелось снова как следует ему врезать, но это  вряд  ли
что-нибудь изменило бы. И тогда я несколько раз с силой ударил кулаком  по
своей ладони.
     - Почему? Теперь мне известно, как вы  это  сделали,  однако  главным
является вопрос "почему". - Я начал расхаживать по  комнате.  -  Я  платил
этому университету деньги за образование в течение тринадцати лет  -  если
все сложить, получится довольно кругленькая сумма - и ни разу не  задержал
платежей.  У  меня  со  всеми  хорошие   отношения:   с   преподавателями,
администрацией, с другими студентами, ни разу не  было  никаких  серьезных
неприятностей, если не считать моей любви к крышам. Иными  словами,  я  не
поставил нашему университету ни одного синяка... Ой,  извините.  Я  только
хочу сказать, что был достойным покупателем вашего товара. И вдруг... Я на
минутку отворачиваюсь, уезжаю ненадолго из города,  а  вы  в  этот  момент
принимаете решение выдать мне диплом!..  Неужели  я  заслуживаю  подобного
обращения после стольких лет, проведенных  в  стенах  этого  заведения?  Я
считаю, что с вашей стороны это просто отвратительно, и требую объяснений.
Ну, давайте мне объяснения. Немедленно! Вы что, и вправду так сильно  меня
ненавидите?
     - Чувства тут ни при чем, - ответил Вексрот и медленно  поднял  руку,
чтобы пощупать лицо. - Я говорил, что хочу убрать вас отсюда,  потому  что
не одобряю вашего отношения к жизни и мне не нравится ваше поведение.  Так
оно и есть. Но в данном случае я тут ни при чем. Если по  правде,  я  даже
был против. Однако на нас... ну... оказали давление.
     - Какого рода давление?
     - Не думаю, что мне следует об этом говорить..
     Вексрот отвернулся.
     - Очень даже следует, - прорычал я. - Правда. Расскажите.
     -  Ну,  университет  получает  приличные  деньги  от   правительства.
Стипендии, исследовательские контракты...
     - Знаю. И что?
     - Как правило, государственные органы не вмешиваются в наши дела.
     - Так и должно быть.
     - Тем не менее иногда они используют свой вес. Когда это  происходит,
мы обычно прислушиваемся к их совету.
     -  Вы  что,  хотите  сказать,  что  я  получил  диплом   по   просьбе
правительства?
     - В некотором смысле да.
     - Не верю. Они просто не делают подобных вещей.
     Вексрот пожал плечами, а потом повернулся и посмотрел на меня.
     - Были времена, когда и я так бы сказал, - проговорил он, - теперь  я
знаю, что это не так.
     - А зачем им это надо было?
     - Не имею  ни  малейшего  представления.  Мне  сказали,  что  просьба
правительства  имеет  под  собой  секретные  основания.  Кроме  того,  мне
сообщили, что дело  очень  срочное,  нам  несколько  раз  повторили  слово
"безопасность". Больше нам ничего не известно.
     Я перестал ходить. Засунул руки в карманы. Вытащил  их  снова.  Нашел
сигарету и закурил, у нее был какой-то забавный вкус.  Впрочем,  последнее
время такой вкус у всего.
     - Человек по имени Надлер, - продолжал Вексрот, - Теодор  Надлер.  Он
работает в государственном департаменте.  Именно  он  связался  с  нами  и
предложил... устроить это дело.
     - Понятно, - сказал я. - Это  ему  вы  собирались  звонить,  когда  я
уничтожил предмет, по которому вы могли это сделать?
     - Да.
     Вексрот посмотрел на свой стол, подошел к нему, взял трубку и кисет.
     - Да, - повторил он, набивая трубку табаком.  -  Надлер  просил  меня
позвонить, если я вас увижу. Поскольку вы позаботились о  том,  что  я  не
могу этого сделать прямо сейчас, я бы посоветовал  вам  связаться  с  ним,
если вы хотите получить подробные разъяснения.
     Он засунул  трубку  в  рот,  наклонился  вперед  и  написал  номер  в
блокноте. Вырвал листок и отдал его мне.
     Я взял листок, посмотрел на перевернутые цифры и  засунул  бумажку  в
карман.
     Вексрот поднес спичку к своей трубке.
     - И вам не известно, чего ему от меня надо? - спросил я.
     Вексрот поставил стул на место и уселся.
     - Не имею ни малейшего понятия.
     - Ладно, после того как я врезал вам, мне немного полегчало. Увидимся
в суде.
     Я повернулся, чтобы уйти.
     -  Сомневаюсь,  чтобы  кто-нибудь  когда-нибудь  подавал  в  суд   на
университет за то, что ему выдали диплом, - сказал Вексрот.  -  Любопытный
будет процесс. А пока должен заметить: меня радует тот  факт,  что  вашему
безделью пришел конец.
     - Поберегите свой восторг для другого случая, - сказал я. - Я  еще  с
вами не закончил.
     - Вы и Летучий Голландец, - пробормотал он, как раз перед тем  как  я
захлопнул дверь.


     Я спустился в аллею, прошел квартал и завернул за  угол  недалеко  от
дома Мерими. Несколько минут спустя я уже сидел в такси  и  направлялся  в
противоположную от центра города сторону. Вышел возле  магазина  одежды  и
купил себе пальто. Было холодно, а я оставил свою куртку у Мерими.
     Я решил посетить  выставочный  зал.  У  меня  было  полно  свободного
времени, и я хотел проверить, следит за мной кто-нибудь или нет.
     Я  провел  около  часа  в  большой  комнате,  где  находилась  машина
Ренниуса. Интересно, сообщалось ли о моем  предыдущем  визите  в  утренних
новостях?.. Впрочем,  какая  разница.  Я  постарался  запомнить,  в  каком
направлении двигаются посетители, где находятся  охранники  -  сегодня  их
было четверо, а раньше только двое. Прикинул расстояния до входов,  короче
говоря, мне кажется, я ничего, не упустил. Не знаю, поставили ли они снова
решетку с внешней стороны верхних окон, но, по правде говоря, это не имело
существенного значения. Я не собирался повторять  свой  трюк.  Теперь  мне
нужно было придумать что-то новенькое.
     Размышляя, я направился  на  поиски  бутерброда  с  пивом;  последнее
предназначалось  для  телепатов,  если  бы  они  появились  по  соседству.
Разыскивая пиво, я все время смотрел по сторонам и  решил,  что  в  данный
момент за мной никто не следит. Нашел подходящий бар, зашел  туда,  сделал
заказ, уселся поудобнее и принялся за еду.
     Идея пришла мне в голову  одновременно  с  порывом  холодного  ветра,
который впустил в бар очередной посетитель. Я  немедленно  отбросил  ее  и
продолжал есть. Однако ничего лучшего мне в голову не приходило.
     Поэтому я оживил ту идею,  почистил  немного  и  рассмотрел  со  всех
сторон. Нельзя сказать, что это была такая уж находка, хотя не  исключено,
что что-нибудь и получится. Я еще раз все обдумал, а потом сообразил,  что
дело  может  сорваться  из-за  какого-нибудь  побочного  эффекта  в  самом
процессе. С трудом справившись с охватившим меня раздражением, я  вернулся
к началу и стал все обдумывать снова.  Моя  идея  балансировала  на  грани
абсурда, приходилось думать о таких дурацких мелочах...
     Я направился на автобусную станцию, купил билет до дома и спрятал его
в кармане пальто. Потом приобрел журнал и  жевательную  резинку,  попросил
сложить их в сумку, выбросил  журнал,  резинку  засунул  в  рот,  а  сумку
оставил  себе.  Потом  вошел  в  банк  и  разменял  все  свои  деньги   на
однодолларовые купюры, которые запихнул в сумку - всего их получилось  сто
пятнадцать штук.
     Добравшись до района, в котором располагался выставочный зал, я нашел
ресторан, где пальто  принимали  в  гардероб,  оставил  его  там  и  снова
выскользнул на улицу. Кусочком жевательной  резинки  приклеил  номерок  от
пальто к внутренней стороне скамейки, на которой посидел некоторое  время.
Затем выкурил последнюю сигарету и направился в выставочный зал,  держа  в
одной руке сумку с деньгами, а в другой одну купюру.
     Оказавшись внутри зала, я замедлил  шаги,  дожидаясь  момента,  когда
толпа достигнет подходящей плотности и распределится  так,  как  мне  было
необходимо, припоминая, что я чувствовал, когда открывались и  закрывались
входные двери. Потом выбрал для себя место и  стал  пробиваться  в  нужную
сторону. К этому времени я уже порвал сумку с одного бока и крепко  держал
ее в руках.
     Прошло примерно минут пять, и я понял, что ситуация как нельзя  лучше
подходит для моих  целей:  толпа  была  достаточно  большой,  а  охранники
находились на приличном от меня  расстоянии.  Я  прислушивался  к  обычным
разговорам типа: "А что же она  все-таки  делает?"  и  "Никто  не  знает",
иногда доносился голос: "Это  что-то  вроде  преобразователя.  Его  сейчас
изучают". Вдруг я почувствовал сильный сквозняк, а рядом  со  мной  возник
громадный детина.
     Я пихнул его в бок локтем и немного подтолкнул вперед. Он же, в  свою
очередь, одарил меня несколькими примерами средне-английского  диалекта  -
принято считать, что эти слова англо-саксонского происхождения - и сильным
пинком.
     Я несколько преувеличил свою  реакцию,  отшатнулся,  налетел  еще  на
какого-то человека, приняв меры к тому, чтобы сумка взлетела  у  меня  над
головой. Она, естественно, разорвалась.
     - Мои деньги! - завопил я,  бросившись  прямо  к  охранникам.  -  Мои
деньги!
     Я проигнорировал шум, крики и волнение, поднявшиеся у меня за спиной.
Мне удалось запустить сигнализацию, но в тот момент это не имело  никакого
значения. Я уже был на платформе и мчался  в  ту  сторону,  где  резиновая
лента входила в центральный прибор. Я очень рассчитывал  на  то,  что  она
выдержит мой вес.
     Услышав вопли: "Спускайтесь оттуда!", я прокричал несколько раз: "Мои
деньги!" и бросился животом на ленту, старательно делая вид,  что  пытаюсь
схватить купюру. Меня затянуло в мобилятор.
     По мере продвижения через прибор я почувствовал слабое покалывание по
всему телу и на короткое время словно ослеп. Правда, это не  помешало  мне
развернуть долларовую купюру, которую я держал в руке. Так что я  появился
с другой стороны прибора, высоко держа ее над головой, немедленно скатился
с ленты и, несмотря на  легкое  головокружение,  соскочил  с  платформы  и
метнулся к толпе, изображая при этом, что я пытаюсь догнать  разбежавшиеся
от меня в разные стороны деньги. Впрочем, никаких денег особенно видно  не
было.
     - Мои деньги... - пробормотал я, перелез через ограждение и опустился
на четвереньки.
     - Вот, возьмите, - проговорил какой-то честный гражданин и сунул  мне
в лицо несколько скомканных купюр.
     НИДО, еще НИДО,  несколько  бумажек  вернулись  ко  мне.  К  счастью,
обдумывая предприятие, я заранее подготовил себя к этому эффекту, так  что
мое измененное зеркально лицо не  выказало  никакого  удивления,  когда  я
поднялся  на  ноги  и  начал   благодарить   добропорядочных   посетителей
выставочного зала. Единственная купюра, которая  казалась  мне  совершенно
нормальной, была та, что составила мне компанию в машине Ренниуса.
     - Вы прошли сквозь эту штуку? - спросил меня какой-то мужчина.
     - Нет. Я обошел ее сзади.
     - А мне показалось, что вы проехали прямо сквозь нее.
     - Ничего подобного.
     Принимая деньги и  делая  вид,  что  пытаюсь  отыскать  остальные,  я
внимательно осмотрел зал.  Менее  честные  граждане  с  моими  купюрами  в
карманах  направлялись  в  сторону  выхода,  который  теперь  находился  с
противоположной стороны по сравнению с тем, где он был раньше. К  этому  я
тоже  постарался   подготовить   себя   заранее   -   во   всяком   случае
интеллектуально. Однако теперь меня посетили сомнения. Было  очень  трудно
сосредоточиться: весь зал развернуло наоборот. Тем, кто хотел уйти,  никто
не мешал, потому что все охранники были заняты: два застряли  в  толпе,  а
двое других  собирали  купюры.  Возможно,  мне  следовало  воспользоваться
поднявшейся суматохой и сбежать отсюда?
     Сначала я планировал провернуть дело  прямо  на  глазах  у  охраны  и
посетителей,  решив,  что  лучше  всего  будет  держаться  с  властями   и
любопытными зеваками как можно нахальнее, вопить что есть  мочи  про  свои
украденные денежки и продолжать настаивать на том, что  на  самом  деле  я
обошел вокруг машины, а не влезал в нее. Я знал,  что  сумею  настоять  на
своем - меня не должны были задержать.  В  конце  концов,  я  не  совершил
никаких криминальных действий, а кроме того, теперь никто  не  мог  отнять
назад мое превращение.
     Впрочем,  мне  не  пришлось  особенно  буянить.  Один  из  охранников
выключил сигнал тревоги, а другой начал кричать, чтобы никто не  уносил  с
собой деньги, найденные в зале. Потом двое снова  вернулись  к  дверям,  а
тот, что надрывался насчет моих денег, отыскал меня глазами и