да обращался ко мне напрямую,  и  я  тоже  не
нуждался в иконе, когда спрашивал Его о чем-либо. А  уж  когда  проклинал...
Однако ввиду  изменившихся  обстоятельств  я  задержался  возле  иконостаса.
Головы  говорили  о   непонятных   вещах:   каких-то   нездешних   ?войнах?,
?президентах?,  ?потерях  среди   мирного   населения?,   ?упадке   морали?,
?противостоянии религиозных фанатиков? и разрушении ?храмов?. Я знал  только
один Храм. И, признаться, уже порядком соскучился по  воскресным  проповедям
Его Бестелесности. А единственной известной мне религией было выживание.
   Я, по наивности, искал самую большую ?говорящую голову?, которая могла бы
вместить всеведущего ЕБа. Меня опередили. Я услышал мягкие шаги. Сирена  шла
к алтарю и несла на руках нашего ребенка.  Счастливчик  двигался  следом  за
нею, как тень. Старуха отстала. Ее глазки тускло светились во тьме, как  две
красные холодеющие звезды.
   - Наконец-то, - прошелестел голос ЕБа. - Какая чудная плоть!  Пожалуй,  я
надену э т о. Хочу быть красивой... Парис, мой  сладкий,  ты  будешь  любить
меня? Счастливчик улыбался, будто отражение  в  треснувшем  зеркале  -  иное
сравнение не приходило мне на  ум.  Безразличное  и  холодное  отражение.  -
Циничный ублюдок, - заметил ЕБ. - Как насчет детишек?..
   Сирена протянула Ему ребенка.
   Я рванулся к ней...
   И вдруг невидимые капканы смяли меня.
   Сирена запела песню Освобождения. Сперва я решил,  что  она  окончательно
рехнулась, но потом до меня дошло: она пыталась спасти нас обоих. Корчась, я
ощущал мучительную боль во всем  теле  и  странную  тесноту  внутри  черепа.
Пробуждался Оборотень, вытесняя меня с ?ничейной? территории.
   А через несколько мгновений он уже был свободен...
 
СНЫ ОБОРОТНЯ: 
ЗНАНИЕ ЖЕНЩИН 
 
   Они любили его на протяжении всей его долгой жизни. Он позволял им любить
себя. Он использовал их и безжалостно  выбрасывал,  когда  они  старели  или
надоедали ему. Он делал с ними все, что хотел. Он думал, что они - лишь воск
в его руках, тающий под лучами разума и вечного света... Он думал так - пока
не встретил прыщавую голодную сиротку. Девочку звали Горгона. Она  была  так
уродлива, что, глядя  на  нее,  хотелось  выть.  Ее  смертью  был  маленький
мальчик, на вид вдвое младше ее и смахивающий на любимого братика.  Казалось
бы, девчонка обречена на унижения и страдание. Ничуть не бывало. Несмотря на
ранний возраст, она уже привыкла получать то,  чего  хотела.  Или  то,  чего
требовал ?братик?. А у него был зверский аппетит...
   Когда мне вернули мое  тело,  рядом  уже  не  было  ни  счастливчика,  ни
старухи. Я не знаю, что сделал с ними Оборотень. Зато, мне кажется, я  знаю,
чьим отражением был тот парень, которого ЕБ называл Парисом...
   Сирена положила ребенка на алтарь. Она больше не была  сомнамбулой  -  во
всяком случае, сознательно принесла свою ?жертву?. Но что я понимал в  этом!
В ее глазах сияли Вера, Надежда и Любовь - полный набор для анестезии.  А  я
все еще испытывал боль неведения.
   Сирена молча удалилась в темноту. Я не стал ее удерживать. Я догадывался,
что это невозможно. Она принадлежала Его Бестелесности душой... и телом. Еще
немного - и она станет Его матерью!
   Я же мог стать только ее смертью.
   Отчего-то я вспомнил, как улыбался (Парис? Оборотень?) счастливчик, -  то
была холодная улыбка усталой вечности.  Он  выполнил  поручение.  А  я?..  Я
чувствовал себя лишним.
   И не ошибся...
   - Зачем ты пришел сюда,  Улисс?  -  сладко  пропел  ЕБ  спустя  еще  одну
вечность. Сладко, как... Сирена. Я скучал  по  ее  песням.  Мне  не  хватало
навеваемых ими снов. Но голос... Разве это один из ее голосов?!
   А голос продолжал:
   - У тебя нет родины и нет дома.  Нет  и  никогда  не  было.  Тебе  некуда
возвращаться. Тебя никто не ждет. Живи, ублюдок...
   Я ничего не сказал. Понимание обрушилось на меня,  как  могильная  плита,
из-под которой уже не достанет сил выбраться. Впервые я услышал ее настоящий
голос. Всю жизнь она водила меня за нос.  Я  таскался  за  нею,  думая,  что
таскаю ее за собой. Наивный дурак! Я искал То Место и  искал  ЕБа,  а  Он  -
вернее, Она! - всегда была рядом, ходила за моей спиной, ела, спала со мной,
принимала в себя мое семя, выносила и родила от меня ребенка. Зачем?!  Я  не
знал этого и теперь, наверное, уже никогда не узнаю. Такова  природа  Сирен.
Они поют, как птицы, оставаясь непостижимыми. А  мне  придется  научиться  и
дальше жить в могиле неизвестности и забвения,  вырытой  своими  руками.  Но
однажды я по крайней мере понял, почему исчезла моя Сирена. Я был ее гардом!
И  конвоировал  клиента  как  положено  -  до  самого  конца.  Наверное,   я
единственный свихнувшийся ангел-хранитель за всю  историю  Конвоя.  Наградой
мне стала тишина...
   Теперь у меня есть новая Сирена, но она не умеет петь. Еще  у  меня  есть
рот, но кричать уже поздно.
   Февраль - июль, 2001