было  случайно, -  сказал  Шамиссо. -  Мы  заметили  в космосе,
недалеко отсюда, какие-то  обломки.  Это была изуродованная половинка твоего
клипера, прилепившаяся к огромному метеору... Кстати, а где другая?
     - В болоте.
     - А-а. - Лоу и Шамиссо переглянулись. - Но рядом была какая-то планета,
так что  оставался шанс  найти  тебя живым. Мы  опустились сюда  и  сразу же
обнаружили тебя, живым и невредимым и уже капитально обустроившимся.
     - Теперь второй вопрос. - Чойс постучал  пальцами по  столу, за которым
они сидели. - Зачем вы отыскали меня? Я  вам понадобился?  Насколько я тебя,
Лоу, знаю, просто так ты ничего никогда не делаешь.
     - Шамиссо! - сказал Лоу.
     - Нет, уж отвечай сам! - взревел Чойс.
     -  Ладно.  - Лоу пригорюнился. - Видишь  ли, я  больше не капитан. Меня
изгнали. Поставили вне закона.
     - За что?
     - Мы  с ним обделали одно  дельце, которое не понравилось Совету. И нас
изгнали.
     - И тебя, Шамиссо?
     - И меня.
     - Теперь мы вне закона, - повторил Лоу и одним глотком допил содержимое
своего бокала.
     - Дальше, - неумолимо скомандовал Чойс.
     - Ну, что дальше... - замялся Лоу. -  Дальше  я подумал: куда податься?
Друзей никого  нет. Чойса  нет. Вот мы и решили сделать  последнюю попытку -
найти тебя.
     - Так просто? - поразился Чойс. - Без никакой корысти?
     - Да, - скромно ответствовал Лоу. - На этот раз - никакой.
     -  Везучие вы,  -  покачал Чойс головою. -  Искать и  найти в  глубоком
космосе... Не знаю уж, чего тут больше - везения или глупости.
     - Почему - глупости? - спросил Лоу.
     - Дурням всегда везет больше.
     - А-а.
     Вслед за этим последовала пауза, во время которой Чойс вертел  в  руках
свой бокал, рассматривая на свет его содержимое
     - Значит, приключений захотелось? - вдруг спросил он.
     - Хотим, - кивнул Лоу.  - Давно,  знаешь ли, приключений не было, и  он
захохотал.
     Его хохот прервало появление Роаберта. Он был мрачен и хмур.
     - Только что, - сообщил он, - на территорию Сдогнара прорвалась большая
группа хактов, вирг и латиний. Если их не остановить, скоро они придут сюда.
     Чойс засмеялся, хотя обстановка явно не располагала к этому.
     - Вот тебе и приключения, Лоу!
     Тот был удивлен.
     - Быстр же ты!
     - Что такое хакты? - вопросил Шамиссо конкретно.
     - Это мертвые люди, - столь же конкретно ответил Чойс.
     - Наши пушки в порядке? - спросил Лоу, вставая.
     - Только одна, - сказал Шамиссо. - Другие две ты сам загнал на Шедире.
     - Думаю, одной достаточно, - успокоил их Чойс.
     Они быстро покинули замок и поднялись на борт корабля. Чойс огляделся.
     - Помнится, он назывался "Кентавр"?
     - Теперь он "Эра" - хохотнул Лоу.
     Они заняли кресла перед небольшим пультом.  Шамиссо сел  в свое кресло,
стоявшее перед пультом с четырьмя  рукоятками  и  рядом  светящихся кнопок -
пультом управления лазерными пушками корабля. Заработали генераторы, корабль
дрогнул и  с  резким  свистом  поднялся  над  землей.  Прямо  перед  Шамиссо
автоматически зажегся экран: на черном поле белые контуры проплывающей внизу
земли.  Игольчато  торчали  деревья,  изредка  среди них шмыгала  казавшаяся
сверху крохотной фигурка неведомого зверя.
     Чойс смотрел карту. Ткнул пальцем.
     - Я не уверен, но сейчас они могут находиться только здесь.
     -  Отлично.  - Лоу щелкал  кнопками.  Шамиссо  взялся за  крайнюю левую
рукоятку, и Чойс краем глаза уловил движение  в иллюминаторе: с левого борта
из гнезда в крыле выдвинулась мощная двуствольная лазерная пушка.
     -  Самонаводящаяся,  -  похвастал  Лоу. - Четыре режима  работы:  живая
органика,  металл, камень, искусственные материалы...  Что-нибудь не  так? -
Здесь везде живая органика, Лоу, - сказал Чойс.
     -  Шамиссо,  -  встревоженно закричал Лоу, -  можно наводить эту  штуку
вручную?
     - Это сложно, - отозвался Шамиссо. - Но можно.
     Некоторое время прошло в молчании. Внезапно Шамиссо доложил:
     -  Внизу,  среди  деревьев,  движущиеся  фигуры.  Их  много.  Некоторые
человекообразны, некоторые, - он пригляделся, - нет.
     - Это они, - сказал Чойс. - Человекообразные - хакты и вирги. Непохожие
на людей - латинии.
     - А что такое вирги? - спросил Лоу.
     - Мертвые ведьмы. Зависай над ними!
     - Одни мертвецы, -  бормотал Лоу, колдуя над кнопками. - Мертвецы одни.
Чойс! - вдруг позвал он.
     Тот поднял голову от экрана перед Шамиссо.
     - А латинии... тоже мертвецы?
     - Нет. Это болотные карлики.
     - А?
     - Болотные карлики.
     - А-а.
     Чойс скомандовал:
     - Наводи лазер, Шамиссо!
     Повинуясь движению левой рукоятки под ладонью Шамиссо, пушка дернулась,
и оба ее ствола опустились к земле. Очерченные белым фигуры остановились.
     - Они смотрят на нас, - сказал Шамиссо.
     - Ничего, - ответил Чойс. - Сейчас перестанут смотреть.
     За  иллюминатором   стволы  лазеры  беззвучно  извергли  столбы   почти
невидимого огня, упавшего  на скопившуюся  внизу  нечисть. Силуэты на экране
заметались.
     - Теперь им не до нас, - с удовлетворением отметил Чойс.
     Видно было, как лучи пляшут  вслед за  убегающими фигурками, выжигая на
своем  пути  все  живое.  Попадая в тварь,  луч  превращал  ее в  обугленную
бесформенную кучку.
     - Это  неинтересно, - подпер щеку рукой  Лоу.  -  Это неромантично. Это
неостро. Это, в конце концов, просто скучно.
     - Выходи против них с мечом, - предложил Чойс.
     - Не хочу, - пожал плечами Лоу.
     - Отрезай  их  от  болота, - говорил  Чойс  Шамиссо. - Это  их  стихия.
Особенно латиний. Они почти целиком из воды.
     -  А вода испаряется под  воздействием  огня, - менторски  заявил  Лоу,
поднимая палец.
     - Готово! - сказал в это время Шамиссо.
     Внизу среди обугленных бревен чернели скрюченные останки.
     - Хорошая работа, - сказал Чойс.
     - А выпить есть что на этом планетоиде? - воспрянул к жизни Лоу.

10

     - Это было  только  моей  ошибкой,  -  сказал  наутро  Чойс, осматривая
разметанные  взрывом обломки корабля. Они оставили "Эру" в поле, возле леса,
а ночью из чащобы вышел тпот. Не долго  думая, он подошел к кораблю, схватил
его своим  клювом  поперек  корпуса  и  сильно  сжал, желая  раздавить.  Как
признался потом Лоу, у них на борту находилось несколько тонн  эксплозита  -
мощного взрывчатого вещества, которое всегда служило предметом  контрабанды.
Страшным взрывом  тпоту  оторвало  голову, а  колоссальное  туловище  лежало
сейчас посреди борозд огромным обугленным холмом.
     Чойс сокрушенно вздохнул, обозревая эту печальную картину.
     - Неудачи. Одни неудачи.
     - Что ты имеешь в виду? - спросил подошедший Лоу.
     - Я надеялся на твою пушку.  На моем  клипере тоже было  два лазера, но
добраться до  них нам не удалось: они лежат на дне болота. Я думал с помощью
твоего корабля забраться в ВОА и разгромить там все.
     - Что такое ВОА?
     -  Сейчас это уже не имеет никакого значения. Видимо, придется идти  на
всю эту нечисть с простыми пушками и ружьями, начиненными плохим порохом.
     - Это что же, - медленно произнес Лоу, - мы останемся теперь здесь?
     - Да, - сказал Чойс.
     Лоу закоченел, схваченный внезапным столбняком осознания.
     И в это  время с  другого  конца поля  послышался голос  бродившего там
Шамиссо:
     - Эй, посмотрите-ка на это! - Голос был радостным.
     - Он очень редко бывает радостным, -  объяснил  Лоу,  и они поспешили к
Шамиссо, который стоял возле  странного  предмета, врывшегося до половины  в
землю.  Только  когда Чойс  внимательно пригляделся к  нему,  он понял,  что
предмет этот, покрытый жженной землей,  коркой нагара и хлопьями сажи,  есть
не  что  иное,  как  та самая  пушка,  которую  Лоу  обозвал  не  так  давно
самонаводящейся. При взрыве ее буквально выкрутило из гнезда: в нижней части
зияла  большая  дыра  с  рваными  краями,  где  лазер  когда-то  крепился  к
вращающемуся кронштейну.
     Общими  усилиями  они  вытянули пушку  из земли и  еще раз,  детальнее,
осмотрели  ее.  Поразительно, но  взрыв не  повлиял  на  боевые  способности
лазера. Его можно было с успехом использовать и дальше. Если не считать дыры
у  основания  и  еще  того, что оба ствола были  забиты  землей,  лазер  был
практически цел. Это можно было объяснить только чудом.
     Чойс сразу расцвел, увидев это.
     Тем же днем, прихватив с собой очищенную, приведенную в  порядок пушку,
все трое отправились в Фафт, лежавший недалеко от Сдогнара.
     С  ними были  Бурис и  Роаберт. Нужно  было  показать  лазер  в ставке,
которая находилась в замке Энунда и где уже знали о победе  над прорвавшейся
из Альбегина нечистью.
     За  свое  пребывание здесь  Чойс  довольно  сносно научился  ездить  на
лошади, тогда как Лоу и Шамиссо мотались в седлах подобно тряпичным  паяцам.
Шамиссо  переносил мучения  молча,  чего нельзя было сказать  про  Лоу:  всю
недолгую дорогу он плакался на свою несчастную судьбину, проклинал Де-Мойр и
нещадно нахлестывал  своего скакуна,  тем  самым  причиняя  себе еще большие
страдания.
     В  Фафт прибыли  поздно  вечером. Лишь один  Шамиссо  согласился помочь
Чойсу  показать  пушку  в  ставке.  Лоу, быстро соскочив  на  землю, нелепым
раскоряком  уковылял  в  предназначенные для него покои,  ругаясь  при  этом
нехорошими, неприятными словами.
     Кузнецы долго не могли взять в толк, чего же именно хочет от них  Чойс.
И  хотя   большого  художественного  дарования   Чойс  не  имел,   он  сумел
довольно-таки  сносно  нарисовать  на песке  чертеж  вращающегося лафета для
лазерной пушки. Добрые кузнецы лишь морщились да  чесали в затылках.  Однако
по  прошествии  суток лафет был готов. К нему даже были приделаны  небольшие
колесики.  Конечно, это произведение де-мойрской металлургии  не  отличалось
тонкостью  и  изяществом обработки,  но  удобство  использования лазера  оно
увеличивало изрядно.
     Вечер  того же дня был выбран  для показа нового  оружия  правителям  и
грандам  Лиги.  Естественно, они были  сильно заинтересованы в  таком новом,
невиданном,  мощном  оружии,  которое   можно   будет   использовать  против
давнишнего противника, поэтому прибыли в Фафт все до единого. В том же зале,
где проходило собрание Совета Лиги, за длинным столом  расселись  правители.
На этот  раз  среди них находился и  главнокомандующий войсками  Лиги Хаоэй,
шателен Трамбурга, хмурый толстяк  с  круглой  лысиной и темными, набрякшими
мешками под  глазами. Посередине  зала  был установлен сработанный кузнецами
лафет с лазером на  вращающемся диске, а у одной из дальних стен - несколько
боевых   щитов,   чьи   владельцы  любезно  согласились   предоставить  свою
собственность для такого важного эксперимента.
     Когда все расселись по своим местам и постепенно стих шум пододвигаемых
к столам кресел,  дверь открылась, и в зал вошли Чойс и Шамиссо.  Слышимость
здесь была отличная, поэтому Чойс, встав возле лафета, негромко начал:
     -  Светлейшие гранды!  Перед вами лазерная пушка,  новейшее современное
оружие,  которое,  думаю, лишь  по досадному  недоразумению  еще  неизвестно
здесь.  Такими  пушками  оснащаются  все без  исключения  корабли  Торгового
Содружества  и  Государств  Ближних Галактик,  то  есть  тех  мест,  которые
опять-таки по  недоразмению известны мне и неизвестны вам. Поэтому то, что в
Ближних Галактиках  с давних  времен  считается  нормой, здесь  относится  к
техническим новинкам.  Но,  несмотря  на  это,  лазерная  пушка  существует,
являясь грозным оружием.  Все вы  знаете,  как с  помощью  нее был полностью
уничтожен отряд тварей, прорвавшийся к нам из Альбегина.
     - А как она действует? - спросил Гутхорм Тохум.
     Чойс сделал знак Шамиссо.
     - Мы не  будем донимать светлейшее собрание  техническим обзором работы
лазера, - сказал тот своим невыразительным голосом. - Можно сказать, что для
этой  пушки  ни  металл, ни кость,  ни  какие  бы  то  ни было искусственные
материалы препятствием не являются. Этот лазер  прожигает или,  если хотите,
прорезает все.
     Собрание недовольно зашевелилось. Возник легкий шум.
     - Я же говорил, что не нужно их слушать, - послышался визгливый тенорок
Ланглоара.
     - Абсурд, - донесся спокойный голос Гутхорма.
     - Ерунда, - произнес Хаоэй,  презрительно отворачиваясь. - На свете нет
ни  одного такого оружия,  способного прорезать  металл, если это  не огонь,
который лишь раскаляет, или сталь, которая пробивает.
     И  только  Энунд, Бурис  и Роаберт  безразлично-спокойно  наблюдали  за
приготовлениями  Шамиссо, который  щелкал  какими-то  рычажками  на  стволах
пушки. Чойс  налег на  рычаги  сбоку  лафета,  и  стволы лазера  со  скрипом
развернулись в  сторону уже расставленных возле стены  щитов.  Когда  стволы
замерли в неподвижности, Шамиссо нажал еще один рычажок.
     И тогда полутьму зала  прочертил  светящийся красноватый  луч,  который
врезался в самый большой щит с изображением зеленого дракона. И на глазах  у
всех этот дракон съежился и исчез, внезапно уступив свое место черной дыре с
ровными  дымящимися краями. Тонкие струйки  расплавленного металла, оставляя
белесоватый  след,   пробежали  по  щиту  и  упали-стекли  на  пол,  образуя
темно-матовые лужицы. Запахло кузней.
     По  рядам  людей у  столов  пробежало  движение.  Многие  были поражены
настолько,  что застыли  на своих  местах  в неподвижности.  Сидевший с краю
Льот, приор Ксойна, вскочил и через весь зал просеменил к щиту.
     - Он прожег его, -  прерывающимся голосом сообщил он остальным. Шамиссо
повернул  лазер  немного  правее  и  разрезал  следующий  щит  пополам.  Зал
вздохнул.
     - Это просто чудо, - раздался голос Гутхорма.
     Чойс  был  просто  окрылен  удачей.  Сразу же  после показа  лазера  он
отправился в свою комнату. Тут его уже ждал Энунд.
     -  Совету  понравилось  оружие твоего народа,  -  произнес  он.  -  Оно
действенно  и поможет  нам  уничтожить  захватчиков  из Альбегина. Но что ты
собираешься делать сам?
     -  Как что?  - уверенно спросил  Чойс. -  Ударить  первым.  Разгромить.
Рассеять. Уничтожить.
     -  Все это хорошо. Я  уверен, что мы победим альбегинцев. Ты хочешь сам
выступить во главе войска?
     - Разве я не гонфалоньер? Именно я должен вести войско в битву.
     - Твоя миссия изначально была другая.
     - Я не  должен позволить Вольфгангу  опрокинуть Чашу с  Божьим  Гневом,
верно? Но, уничтожив войска Альбегина, мы вторгнемся в ВОА и...
     - Этого не будем никогда, - строго сказал Энунд. - Ни твоего войска, ни
войска  всей  Лиги,  ни даже твоего удивительного оружия  не  хватит,  чтобы
завоевать  Вольную  Область Анархии.  Ты только  напрасно  погубишь людей  и
погибнешь сам.
     - Но как же  в таком  случае я один  смогу совладать  с  Вольфгангом? -
Почему один? Вас будет четверо.
     - Нечто подобное я уже слышал, - прищурился Чойс.
     - Да, тебе говорил об этом Бурис. Он говорил с моих слов.
     - А почему я должен взять с собой именно троих?
     - Эта цифра не напрасна. Аудун доносил, что Вольфганг скоро  отправится
в путь. С ним будет трое его ближайших друзей. Один - великан Ульв, другой -
темный  змей Саурбэир  и  третий  - маг Гюрд, умерший  четыре  столетия тому
назад. И именно поэтому,  согласно  древним законам магии, ты можешь взять с
собой  тоже только  троих своих людей,  а не  одного или сотню.  Надеюсь, ты
знаешь:   все   в   мире   противоположно.   Ваше   странствие   тоже  будет
символизировать этот постулат. Свет и тень, добро и зло, день и ночь...
     - Мы - день? - спросил Чойс.
     - Да, вы - день. А Вольфганг - ночь. А ночь всегда сменяется днем.
     - Так же, как и день - ночью.
     - Это с какой стороны посмотреть,  - вдруг уклонился  Энунд.  - Я знаю,
кто будет первыми двумя, которых ты возьмешь с собой. Это те, кто приехал  с
тобой позавчера.
     Чойс кивнул.
     - Не спеши с выбором третьего, - сказал Энунд. - Ибо  в горах Альбегина
живет Фонсека. Когда-то он тоже, как и ты, упал сюда  с неба. Его пропитание
- деньги путников  и  торговцев,  потому  что он проводник. Он один  на всем
Де-Мойре знает Альбегин, ВОА и то, что лежит за ними.
     - А что за ними? - спросил Чойс.
     Энунд испытующе посмотрел на него.
     - Это долгий рассказ. Но ты должен выслушать его, чтобы понять все, что
происходит на Де-Мойре.
     - Я выслушаю тебя, Энунд, - сказал Чойс.
     Пресвитер кивнул и начал:
     - Никто  из нас,  созданных  Всевышним,  не знает,  о  чем  думает Он в
безбрежной пустоте Своего Познания, стройны  ли Его мысли и вообще думает ли
Он или за Него думают другие.
     - Из таких мыслей в древности вырастали ереси, - вставил Чойс.
     - Никто  сейчас  не  сможет  сказать, -  продолжал  Энунд,  не  обращая
внимания на эти слова, -  почему именно Де-Мойр был избран  местопребыванием
Страны  Апокалипсиса: так мы  называем  здесь то,  что происходит  на втором
континенте  планеты, Берлихуте. Конечно, мы говорим, что обитаем только  наш
материк, Джерт. Но  можем  ли  мы  сказать, вернее, осмелиться  сказать, что
необитаем другой?  И  да, и  нет. Почему? Это сложный  вопрос.  Многие  наши
богословы в  кровь  поразбивали себе  лбы,  споря об  этом. Но  я думаю так:
необитаем  Джерт. Звучит, конечно, парадоксально, но в целом  правильно. Ибо
вся жизнь (я  имею  в  виду настоящую  жизнь, кипучую,  деятельную и имеющую
далекие-далекие  последствия) протекает на Берлихуте. Она кипела  там еще до
нашего пришествия сюда и будет кипеть вечно.
     Там,  на Берлихуте, вот уже миллиарды лет  разыгрывается  одно и  то же
действо,  сценарий  которого  -  Апокалипсис  Иоанна,  древняя  книга  наших
предков. Думаю, что идеи философов древности о центре мироздания не являлись
ошибочными. Ошибка  заключается  в  самом термине. Не  "мироздание"  следует
говорить в данном случае,  а "мироразрушение". И  центр этого мироразрушения
здесь, на Де-Мойре. Снова и  снова разыгрывается этот странный  спектакль, и
лишь одного нет в нем.
     - Не падает Чаша, - догадался Чойс.
     -  Да,  Последняя  Чаша  Гнева  не  обрушивается  на  несчастный   мир,
уготавливая  ему тем  самым  неизбежный конец. Видишь  ли, в Апокалипсисе не
сказано ясно,  когда  именно  настанет конец  мира,  после  какого разумного
действия он произойдет. То  ли когда  прозвучит  Седьмая Труба, то ли  когда
будет  снята последняя печать с  Великой Книги. Есть  там что-то и о  Судном
дне. Но когда он придет?  Об  этом можно  только спорить,  что и делают наши
теологи.
     -  Я слышал, - произнес Чойс, вспомнив старцев в смешных колпаках. - Но
Откровение  Иоанна, -  продолжал  Энунд, - не едино  в своем роде. В  то  же
время,  что  и  оно,  была  создана  "Исповедь   Амунди",  памятник  древней
рунической письменности  Де-Мойра. И  вот там  все сказано точно.  Все сроки
определены. Конец миру наступит после  того, как  некая  Седьмая  Чаша Гнева
опрокинется на живущих.
     Господь наш милосерд. Яд Гнева Его отравил бы  Его Бытие так, что Он не
смог бы оставаться милосердным  и дальше. Он стал  бы  тем  гневливым Отцом,
каким  рисует  Его  нам Ветхий  Завет. А  Ему нужно  сострадание, необходима
жалостность, ибо только ею, как прохладным снадобьем, лечатся пороки мира. А
в Нем  ужасный Гнев бушует. Вот Господь и слил Гнев Свой в сосуд  священный,
освободился  от  него,  вновь став тихим  и  кротким и милосердным  Господом
нашим. Яд Гнева не бередит Его изнутри более, он теперь клокочет  и бушует в
стенках Великой Чаши в поисках выхода, и в Его воле даровать  ему этот выход
или оставить котел кипящим.
     Джерт  лишь  тень  Берлихута.  Все  здесь:  и  приливообразная миграция
Великих  Мертвых,  по  которой мы издревле ведем леточисление,  и расширение
ВОА, и рождение, жизненный цикл тварей Альбегина, - все здесь лишь повторяет
происходящее параллельно с этим на Берлихуте.
     Страна  Апокалипсиса  начи