ам ни было, но закон остается законом, и людям не стоит видеть того, за что в давние, да и, пожалуй, в нынешние времена ревностные хранители традиций убили бы их на месте.
     Несколько минут - и скала медленно отошла в сторону. В открывшееся отверстие светили звезды.
     - Скажи, Тьюрин, как вы не замечаете того, что там, в пещерах, вы дышите таким ужасным воздухом?
     - Не вижу в нем ничего ужасного, леди.
     - Неужели? Стоило этой двери открыться, и я почувствовала, как же прекрасен свежий воздух. Свежий, прохладный, а не спертый, как у вас там, в подземелье...
     - Это наш мир, леди. Мы любим его... А как вы переносите все это? - Гном обвел рукой вокруг и уточнил:
     - Ветер, дождь, снег... гадость. У нас сухо и чисто, тепло, что может быть лучше?
     - И все же...
     - А чего стоят твари, что бродят тут почитай на каждом шагу?
     - Подумаешь, твари... А разве не прекрасны закаты... заснеженные леса... распускающиеся цветы... колосящаяся рожь...
     - Рожь? Эт верно... Это прекрасно... особенно в виде кваса, да и в виде хлеба тоже. - Гном облизнулся, вспомнив о том, что последний раз они по-настоящему ели, почитай, сутки тому назад. Утром как-то недосуг было, а потом только эти драконьи... уж не знаешь, как и назвать их, чтоб не ругаться. Толку от харчей этих никакого - вроде полное брюхо набьешь, а через час опять сосет так, что мочи нет.
     Гному в этом отношении было тяжелее всего - этот народ всегда был не прочь поесть, и того, что впихивал в себя за один присест низенький крепыш, обычному человеку хватило бы дня на три. Так что сейчас он страдал и даже предложил было идти ночью, но люди, порядком выбившиеся из сил, воспротивились и потребовали привала и ночлега.
     Тьюрину оставалось лишь смириться и почти непрерывно жевать остатки драконьих "иллюзий", мало способствовавших насыщению, но дававших какую-никакую работу челюстям.
     Наконец признав свое поражение в борьбе с чувством голода, гном сообщил, что намерен поспать: дескать, кто спит, тот обедает. Рон с готовностью вызвался стоять на страже, пообещав разбудить Брика. Тот, разумеется, этого обещания не слышал - давно уж спал без задних ног. Получив, таким образом, "добро", гном тут же захрапел.
     Рон подбросил в костер очередную ветку, взметнувшую сноп искр. За спиной раздались легкие шаги.
     - Не спится? - спросил он, не оборачиваясь.
     - Не спится... - Айрин села рядом и уставилась на огонь. - Мысли всякие в голову лезут. Что нас ждет впереди?
     - Кто знает...
     - Он знает, - вздохнула девушка. - Я чувствовала, я с самого начала чувствовала, что он все знает.
     - "Он" - это дракон?
     - Угу. Знает... и ничего толком не говорит.
     - Может, так и надо?
     - Наверное. Только от этого не легче.
     Рон некоторое время помолчал, собираясь с мыслями. Все равно Айрин не спит, и разговор этот раньше или позже должен состояться. В этой девушке слишком много непонятного, а все непонятное беспокоило его. Тем более сейчас, когда он волею судьбы оказался во главе маленького отряда.
     - Я прошу прощения, сания... но мне кажется, что вам стоило бы рассказать мне, кто вы на самом деле.
     - Простите?
     - Бросьте, Айрин, все вы прекрасно понимаете. Слишком много неувязок в том, что вы рассказали мне. Я знаю Архимага Сандора достаточно давно, чтобы сказка о вас как о новоиспеченной выпускнице школы вызвала у меня доверие. Среди моих знакомых была парочка этих... выпускников. Они даже фаербол толком направить не умели.
     - Может, они были просто плохими магами?
     - Айрин, школа учит заклинаниям по третий уровень включительно, мне это известно, как и вам. Шестой уровень - это уже магистр. А Пламенных магистров всего с десяток, я знаю всех, кого лично, кого понаслышке - и вы в их число не входите.
     - Но...
     - Я не закончил. И, кроме того, вы показали нам, случайно или намеренно, слишком много такого, что не укладывается в вашу... э-э... "легенду". Чего стоит один вызов духа земли - только не надо рассказывать сказку о "случайно найденном и прочитанном" свитке. Случайности потому так и называются, что происходят случайно, а не по заказу. А ведь это заклинание уровня... какого?
     - Шестого, - вздохнула она.
     - Ну вот. И я не хочу опять услышать рассказ о выпускнице школы, владеющей магией на уровне магистра. Так не бывает. Теперь я слушаю... Придумайте, пожалуйста, что-нибудь такое, во что я поверю, ладно?
     Молчание постепенно становилось гнетущим, Айрин неподвижно глядела на огонь, Рон не мешал ей собираться с мыслями и не торопил. Он чувствовал, что она скажет правду, может быть, не всю, только часть, но именно правду. Неизвестно, что их ожидает, и тут дело даже не в том, что он должен быть уверен в своих спутниках. Просто полководец, даже если его армия столь мала, обязан хорошо представлять себе способности каждого воина. И умно применять их в нужное время и в нужном месте.
     Наконец девушка заговорила...

***

     - Айрин, госпожа Айрин! Наконец-то я вас нашел! - В открытую створку двери просунулась рыжая голова, принадлежащая отроку лет восьми от роду. Не иначе как еще в кандидатах ходит - с ними, с кандидатами, особо никто не церемонился, используя и как прислугу, и как посыльных - да мало ли у магистров бывает забот, на которые нет ни времени, ни желания. Вот и гоняют мальцов кто за чем - кого на кухню за бутылкой вина, кого в библиотеку за книгой или свитком, а кого и сюда, в подвал, на поиски привилегированной ученицы, с которой сам Архимаг лично проводит занятия. А в подвал малышу, наверное, идти было страшновато - и темно тут, и заблудиться в переходах недолго. Покричишь - найдут и выведут, но ведь стыда не оберешься.
     Айрин, правда, ни разу не заблудилась здесь настолько, чтобы звать на помощь, хотя подвалы были куда больше, чем сама школа. Размеры здания, где число учеников в общем-то было всегда более или менее одинаковым, оставались прежними, а вот места для хранения архивов, найденных свитков и артефактов, дневников и мемуаров проживших свой век магистров, да и прочего добра, требовалось с каждым годом все больше и больше. Тем более что ни у кого - ни у вредины Доры, ни у старика эконома, ни тем более у преподавателей - не находилось времени, чтобы хоть как-то систематизировать горы бумажных, пергаментных и даже берестяных свитков, покрытых пылью томов, содержащих иногда мудрость, а чаще глупость и самовлюбленность давно ушедших волшебников. Бывало, конечно, кто-то и брался за это неблагодарное дело, да только надолго никого не хватало - есть же и более приятные занятия, чем при свете масляных ламп копаться в старинных фолиантах. Немало было здесь и других вещей, от вида которых захватывало дух у любознательной девушки. Разными путями сюда попадала посуда - от кое-как обожженных на огне поделок гончаров-самоучек до роскошных сервизов, достойных герцогского стола; статуи и фрагменты барельефов, лишь изредка вылепленные с людей, куда чаще - с разных тварей, причем некоторых из них она даже не могла опознать. Во многих комнатах подземелья стояли припорошенные пылью старинные доспехи, покрытые бороздами - следами былых побед и поражений их владельцев. Айрин не испытывала особой тяги к оружию, хотя ее и обучили владеть шпагой на должном уровне - Пламенному магу (а для всех она по-прежнему оставалась ученицей пламенного факультета, хотя теперь это, пожалуй, было уже простой формальностью) надлежит уметь постоять за себя не только с помощью заклинаний. Пламенные всегда были боевым орденом, и меч в руке был для мага столь же привычен, как и перо. Поэтому она и присмотрела себе шпагу - оружие, может, и не слишком хорошее, но достаточно древнее, чтобы внушать уважение хотя бы своим возрастом. Разумеется, Архимага она поставила в известность о своем намерении изъять в личное пользование один из хранимых в подземелье предметов, да и кто бы возражал - мало ли старого железа скопилось здесь.
     Диковинки, привезенные в дар школе благодарными учениками, но не представляющие никакой ценности, тоже отправлялись сюда, в подвал, на веки вечные или до той поры, пока не понадобятся какому-нибудь любителю древностей. Но что-то пока такового не находилось.
     Те книги, что использовались в процессе обучения, хранились, понятно, отдельно, и уход за ними был поставлен на должном уровне. Время от времени Айрин удавалось обнаружить интересный текст или свиток, содержащий описание какого-нибудь необычного заклинания, как правило, мелкого или не слишком полезного. Вроде найденного ею недавно заговора, вызывающего, если верить с трудом разобранному тексту, большой, пылающий холодным пламенем шар, способный осветить все вокруг. Вот только работало это "чудо" лишь в полдень да под лучами солнца - а кому нужно в полдень дополнительное освещение... И все же в таких случаях находка представлялась на суд кого-нибудь из магистров, который и решал, вернется ли свиток на прежнее место, чтобы пылиться еще лет эдак с сотню, или займет почетное место в ряду тех, что были включены в учебную программу.
     После того памятного дня, когда ее, перепуганную, зареванную девчонку экзаменовали в покоях самого Архимага, прошло уже немало лет. Изменилось многое: девчонку теперь было сложно запугать, да и покои Сандора давно перестали казаться ей чем-то невероятным. Годы были посвящены не только корпению над книгами и практическим упражнениям - несколько месяцев она провела при дворе герцога под присмотром Сандры, герцогини Фабр, - и теперь мало кто посмел бы сказать, что в осанке Айрин отсутствуют признаки истинной леди. Но там, при дворе, ей было скучно. Послушно осваивая секреты макияжа, подбора нарядов и искусство бальных танцев, Айрин все больше и больше понимала глубину той пропасти, которая лежит между ней, ученицей школы Сан, и расфуфыренными дурочками, готовыми целый день болтать о нарядах, мужчинах и перемывать косточки отсутствующим подругам.
     Сандор, посылая девушку к герцогине, в глубине души надеялся, что Айрин встретит при дворе человека, с которым захочет связать свою жизнь. Архимаг не был готов сознаться даже самому себе в том, что не очень хочет на самом деле, чтобы его дочь становилась полноценной боевой волшебницей. Врожденная порядочность и верность долгу не позволяли ему как-то ограничивать ее, напротив, он старался дать девушке как можно больше знаний... но при этом мечтал о внуках, а не еще об одном магистре. Магистров, в конце концов, не так уж и мало, а дочь у него, как ни крути, одна.
     И поэтому единственное, в чем он позволил себе отойти от правил, было то, что Айрин все еще оставалась формально ученицей, хотя могла бы, пожалуй, сдать экзамен даже на магистра. А магистры редко создают семьи - им обычно не хватает на это времени.
     Увы, его надеждам не суждено было сбыться - среди напыщенных придворных не нашлось того, кто заставил бы сердце Айрин учащенно забиться. Возможно, это было закономерно - в мирное время к дворцам стекаются жаждущие теплого местечка, и лишь в грозовые годы в этих залах раздаются шаги настоящих воинов. А девушка, впитавшая в себя сотни книг, посвященных подвигам и свершениям, искала того, кто был бы достоин героев минувших лет.
     Поэтому она снова вернулась в школу и, получив право свободного доступа к "сокровищам" столетий, целыми днями пропадала в старых подвалах в надежде найти что-нибудь достойное внимания.
     - Госпожа Айрин, вас хочет видеть Архимаг. Говорят, срочно! - Мальчишка пыжился от гордости - еще бы, ему, еще совсем сопляку, дает указание сам Сандор. Айрин лишь усмехнулась, но послушно отложила в сторону толстый том, который она прилежно изучала уже несколько дней подряд, и, взяв лампу, двинулась к выходу.
     Сандор был погружен в раздумья и, когда девушка вошла, лишь кивком указал ей на кресло. Айрин села и спокойно принялась ждать, когда магистр соизволит сообщить ей причину вызова.
     Уже с год она знала тайну, которую Сандор пытался хранить от нее - герцогиня проболталась. Хотя леди Рэй и была магистром, но ученое звание ничуть не лишило ее женских слабостей, в том числе и полного неумения хранить чужие тайны. Она лишь настойчиво просила Айрин молчать, и девушка заверила подругу и наставницу, что будет нема как рыба. Собственно, это было не так уж сложно - в школе она почти ни с кем не сдружилась, а беседовать на личные темы с преподавателями было не принято.
     - Что ж, Айрин... - наконец заговорил Архимаг, и девушка поняла по его тону и взгляду, что разговор для нее будет не слишком приятным. - Что ж... я считаю, что твое обучение в школе завершено...
     - Но, ваша честь...
     - Завершено. - Старый маг сказал это таким тоном, как будто поставил точку. - Конечно, есть еще немало того, что можно узнать... хм-м... копаясь в пыльных архивах, но... В мои планы относительно тебя это не входит.
     Он снова замолчал, и Айрин попыталась подать голос:
     - А не позволительно ли мне будет узнать, что входит в планы господина ректора относительно меня?
     - Позволительно, позволительно... Ко мне обратился граф Бэр Урман, старший сын недавно почившего Сохо Урмана... с просьбой о... ну, скажем так, о том, чтобы я подобрал ему достойную... хм-м... супругу.
     - Я...
     - Не перебивай старика. Это хорошая партия для девушки, к тому же граф весьма состоятелен, недурен собой и... редкость, знаешь ли, весьма и весьма неглуп. Поэтому я, все взвесив разумеется, принял решение... э-э... рекомендовать молодому графу твою кандидатуру.
     Сандору было нелегко все это говорить, но он, как отец, не мог упустить такой возможности. Предыстория этого события была гораздо сложнее, чем казалось Архимагу, он тоже не знал всего, во всяком случае даже не догадывался, что стал объектом интриги, затеянной герцогиней Сандрой Рэй вместе с упомянутым графом Урманом. В свое время Урман обратил внимание на красивую, хотя всегда несколько грустную девушку, время от времени появлявшуюся на балах при дворе герцога. Граф обратился к леди Рэй и в ответ услышал столь много лестного о юной воспитаннице Архимага, что счел эту красотку вполне достойной графской короны. Как леди Сандра удержалась, чтобы не разболтать графу о родственных связях Айрин и Архимага, ведомо одному лишь Торну, но уверенность Урмана в том, что девушка сирота, оставалась фактом. А значит, не было повода и просить у Архимага руки Айрин.
     Сандра Рэй нашла изящный и почти беспроигрышный ход, следствием которого стало высказанное графом желание обрести жену среди выпускниц школы Сан. Разумеется, в этой ситуации было невозможно заранее назвать имя избранницы, но Сандра была уверена, что старый магистр не упустит возможности, тем более что ей хорошо были известны матримониальные планы Учителя. И, конечно, оказалась права.
     Архимаг принял все за чистую монету - будучи одним из лучших мастеров в области магии, он мало разбирался в хитросплетениях интриг и попался на удочку легко и сразу. Впрочем, и леди Рэй, и сам Архимаг прекрасно понимали, что партия для Айрин действительно хороша.
     - В общем, завтра приезжает граф... и я прошу тебя, девочка, вести себя достойно.
     Лицо Айрин пылало от возмущения, злости и обиды. Как это так, ее пытаются выдать замуж чуть ли не насильно, за человека, которого она никогда в жизни не видела... И плевать на то, что он богат, красив и умен, если она когда-нибудь и выйдет замуж, то только за того, кого выберет сама.
     - Вы считаете... - Голос ее дрожал, и на глаза сами собой навернулись слезы. - Вы считаете, что если вы... мой отец... то можете распоряжаться мной, как... вещью?
     - Ты... знаешь? Кто сказал тебе?
     - Ага, значит, это правда! Это не важно, кто мне сказал, слухом земля полнится...
     - Хорошо. Так вот, как твой отец, я имею право решать твою судьбу.
     - Да не имеете вы такого права, не имеете! - Она кричала, не осознавая того факта, что уже лет пятьдесят никто не рисковал повышать голос на Архимага. - Вы никогда не были мне отцом, никогда! Только учителем, но это же совсем не то! Я взрослая, я сама могу решать за себя, и никогда, слышите, никогда я не выйду замуж вот так... насильно!
     - Дочь моя, но ведь этот молодой человек вполне...
     - Да наплевать мне на то, каков этот молодой человек! - Она добавила еще пару фраз, живо характеризующих и молодого человека, и самого магистра, и сложившуюся ситуацию. Выражения эти куда более соответствовали придорожной таверне, чем кабинету Архимага школы Сан, но Айрин уже не контролировала себя. - Если я соберусь выходить замуж, то я найду того, кого полюблю!
     Магистр нахмурился, хотя и постарался сдержать раздражение. Да уж, не так он планировал тот момент, когда должен будет открыть дочери тайну ее рождения, не так... Что ж, разговор придется отложить, пока девочка не успокоится, а то можно до такого договориться...
     - Айрин, думаю, бессмысленно продолжать эту... хм-м... беседу сейчас. Думаю, тебе надо остыть, приходи завтра утром, и мы еще раз, спокойно, обсудим все вопросы. Я считаю, что к моим словам, словам много пожившего человека, ты могла бы...
     Его речь была прервана хлопком двери. Айрин ушла. Сандор мрачно уставился на свой заваленный бумагами стол. Возможно, он был не прав, столько лет скрывая от девочки свою тайну, возможно, надо было давно примерить на себя роль отца, и тогда сегодняшний разговор протекал бы иначе. В конце концов, слишком много и сразу свалилось на ее юную головку, девушку можно понять... Да и он, привыкший к общению с умудренными опытом и годами собеседниками, вовсе не знал, как надо разговаривать с юной девицей, да еще и с собственной дочерью. В первый раз Архимага посетила мысль о том, что он упустил в жизни что-то очень важное...
     Утром он ожидал прихода Айрин, но она не явилась. Он послал за ней - ее не нашли. Девушка исчезла... И только потом, когда на конюшне недосчитались лошади, старику многое стало понятно.

***

     - Вот так все и произошло, Рон, - вздохнула Айрин, заканчивая рассказ. - Я просто-напросто сбежала из школы. Взяла шпагу, увела лошадь... Потом долго не могла найти никакого дела. Деньги кончились быстро, хотя я и пыталась экономить, как могла. Боевые маги никому не нужны.
     - Ясно... Я много лет знаю Сандора, но никогда даже и представить себе не мог, что у него может быть дочь... да еще такая очаровательная.
     - Спасибо...
     - И вы даже не пытались послать весточку вашему... отцу?
     - Ну почему же, не такая уж я бессердечная... посылала не раз. Только всегда так, чтобы нельзя было определить, откуда послана весточка.
     - Думаете, он искал вас?
     - Наверное... Кто знает, но я бы на его месте искала.
     - Хорошо, Айрин, а что потом? Ладно, вы доказали отцу свое право на самостоятельность. Прекрасно, урок принят. А дальше? Ведь не можете же вы вечно скитаться, вечно прятаться от него... хотя бы просто потому, что вам, как магу, требуется время от времени возвращаться к обучению, а лучше всего делать это в стенах школы, где можно поделиться достижениями и послушать то, что скажут другие. Или ты намерена поставить крест на своем дальнейшем совершенствовании и посвятить жизнь вот этому? - Он обвел рукой вокруг. - Знаешь, девочка, вся жизнь, посвященная странствиям, впоследствии может показаться очень убогой. - Рон и не заметил, как перешел на "ты".
     - А ты? Я же много слышала о тебе... Как же, сэр Рон Сейшел, благородный Черный Барс... Один из самых известных в герцогстве наемников, имеющий к тому же кучу принципов и собственноручно установленных для себя самого правил... Бла-арод-ный воин, мать его... А чем твоя жизнь отличается от моей? Ты же тоже бродяга, ни кола ни двора, ни жены, ни детей... Если ты такой умный, что ж сам не осел где-нибудь, не обзавелся семьей? Или бабы не нашел подходящей?
     Айрин просто бесилась, а Рона происходящее откровенно забавляло. Тот факт, что девушка столь бурно реагировала на невинную в общем-то тему разговора, свидетельствовал только об одном - эта тема ее всерьез беспокоила, брала за душу, и сама она не раз задавала себе те же вопросы, не находя на них должного