аться, чтобы ее  не проверить. Мысленно очертив
кусок  стены,  он  снова послал  энергию. Стена  начала  превращение.  Юноша
поспешно  остановился.  Не   стоит  давать  врагам   слишком  много   лишней
информации.  Но все внутри него пело. Получилось! Теперь он ходячий носитель
информации о структуре кристалла связи, и может получить его в любой момент!
И  эта  информация  никуда не исчезнет,  ведь его  мозг жив и  всегда  полон
энергии!
     Однако, пора продолжать. Прежде всего, нужно выбраться  из этой камеры,
ведь для второй части плана ему нужен безукоризненный контакт с Рудженом.
     За правой стеной находилась другая камера, и, насколько мог судить Рон,
с  обычными стенами. В  ней сидел заключенный, по одежде - кавари или засин.
Рон  действовал  уверенно.  Еще   вчера,  видя,  что  с   ним  не  торопятся
познакомиться, он все тщательно обдумал,  и пока все шло, как по  маслу. Эх,
Руджен, наверное, волнуется, но пусть подождет еще пять минут.
     Рон скопировал  свою ногу до колена и  превратил в нее кусок  стены. Из
артерии  хлынула  кровь, и на полу  камеры образовалась лужица. Ему пришлось
повторить  эту операцию еще раз,  чтобы в стене  образовалась сквозная дыра.
Правда, во второй раз он копировал уже мертвый кусок ноги. Странное это было
зрелище - разбросанные по камере одинаковые левые ноги.
     Рон подкрался  к дыре и заглянул  в нее.  На  него  с  ужасом таращился
каватс.  Маг быстро его успокоил  и  велел сидеть  смирно, пока он расширяет
дыру. Каватс сидел.
     Рон  протиснулся  в соседнюю камеру  и велел  каватсу раздеться.  Ротен
терпеть не мог надевать чужую одежду, но оставаться в  данной ситуации голым
ему было  еще  противнее.  Потом  Рон прогнал товарища по  несчастью  в свою
бывшую камеру и велел ему уснуть часика эдак на два.

        x x x

     На  этот раз связь была  отличной. Руджен,  сидевший, уронив голову  на
руки и что-то шепча, вскочил, как ужаленный.
     "Ты жив, дружище!"
     "Да, и у меня теперь есть кристалл! Все прошло просто великолепно!"
     "Сейчас мы пошлем к тебе мага" - хотел передать Руджен, но, поежившись,
подумал,  что  вряд  ли  кто-нибудь  добровольно  полезет  в  эту  камеру  с
призрачной надеждой выбраться обратно, и изменил фразу:
     "Я иду к тебе!"
     Тут у  него  перед глазами возникла картина: куча  магов,  переданная в
камеру Рона, вырывается  из тюрьмы, захватывает дворец и... дальше Руджен не
додумал. Рон перехватил его мысль и сразу же возразил:
     "У вас ничего не получится. Здесь слишком много ловушек и слишком много
солдат. На  самом  деле,  вам не удастся  даже  выбраться из тюрьмы.  А пока
будете  колдовать, вас перестреляют, как кроликов. Хотя...  этот план мог бы
иметь успех, но вряд ли совет примет  такое решение спонтанно. А  времени  у
нас нет.
     И тебя я принимать не буду, я не такой негодяй, каким ты меня считаешь.
Но  выбраться отсюда  мне  все-таки надо. Так что,  вели  мальчишкам собрать
хвороста и  камней. А я, на  случай, если план сорвется,  пока  передам тебе
некоторые сведения поподробней."
     На  этот  раз  связь  проходила  куда  быстрее,  и  Рон за десять минут
рассказал все, что хотел.
     "Собрали?"
     "Да. Что ты затеял?"
     "Понятно, что. Я передам себя сам."
     "Ну, знаешь! Даже ты  не можешь поддерживать энергию кристалла во время
трансформации!"
     "А кто тебе сказал, что я собираюсь трансформироваться?"
     "Ты хочешь..."
     "Именно. Я хочу обратить внимание  кристалла на материю  в Ротонне. Это
мы уже проходили. Вот почему мне нужна была хорошая связь."
     "Но почему ты решил, что  очнешься в новом теле? Ты же сам говорил, что
шансы ничтожны!"
     "Попытка - не пытка. Когда очень хочется, то все  возможно. Пусть  Юнте
ляжет  на то место,  куда  вы сложили  материю.  Пусть осмотрится.  Я должен
ощутить все его чувства, чтобы точно представить себе, где я очнусь."
     "Чем же я тебе не подошел?"
     "Мне нужен ротен."
     Рон  осмотрел все глазами Юнте, ощутил запахи, холод земли, лучи солнца
на коже и прохладный ветерок.
     "Хорошо бы, чтобы меня в нужный момент стукнули дубиной по голове, но я
затрудняюсь  объяснить  каватсу,  какой  момент  нужный."  -  пошутил  Рон.-
"Поехали!"
     "Ладно уж, попробуем. В самом худшем случае ты просто останешься там."
     Рон  оставил  друга в  этом приятном заблуждении.  Действительно,  если
принять такой  ход  событий за худший  случай, то и  пробовать не стоит.  Он
наверняка  останется  там.  На  самом  деле, если  пытаешься перепрыгнуть из
одного тела  в другое  и делаешь  это добросовестно, то наихудший  результат
может  быть  чуть  печальней. Рон  это отлично понимал  и  старался оттянуть
критический момент.
     Тем  не менее, себе лучше не лгать.  Хочешь все сразу  -  рискуй.  И он
рискнул. По предположению Рона, одна  из  предстоящих сложностей  состояла в
том,  что  кристалл в его  руках был  частью об'ема,  который  Рон собирался
копировать,  и, в то же время, получателем информации о копируемом об'еме. В
процессе   записи   он  постоянно  будет  менять   свое  состояние  и  может
отображаться сам в себя до бесконечности. В магической школе это был один из
аргументов против пресловутого "замкнутого круга", правда, не самый главный.
Юноша намеревался переждать два стандартных срока записи и прервать процесс,
перейдя к  трансформации. Но, к его удивлению запись остановилась сама.  Тут
он  подумал  о  том,  что человек в  ходе записи  меняется ничуть  не меньше
кристалла, и осознал всю нелепость аргументации магов.
     "Только зря нервы себе треплю!" - с возмущением  подумал он.- "Выходит,
кристалл схватывает мгновенное состояние каждой  точки и больше не  изменяет
запись  о  ней. Клянусь звездами, за  все  дни  этой  нервотрепки  я узнал о
волшебстве чуть ли не больше,  чем за все годы  обучения в школе! Но неужели
они не знают такой очевидной вещи? Это же было нетрудно и неопасно проверить
на  опыте!  Или   совет  магов  и  в  этом   намеренно  ограничивает  знания
подмастерьев?"
     Итак, запись сделана,  связь  с  объектом установлена,  идет  передача.
Дальше, дальше, дальше... Только бы не пропустить нужный миг!
     Последнее,  что   подумал  Рон,  прежде,  чем   зажмуриться  и   начать
самовнушение, было:  "Вот,  стану великим,  прославлюсь, умру,  и люди будут
поклоняться моим могилам!"

         x x x

     Золотой  туман. Белый  туман.  Мельчайшие  стеклянные  осколки,  каждой
гранью отражающие нестерпимо-белый свет. Тьма.
     - Рон! Ро-он!
     Лучик солнца на локте. Песок под ладонью.
     - Ну, откликнись! Пожалуйста! Только не умирай, Роне!
     Рыдание.  Женщина   плачет.  Из-за  чего?  Все  так  хорошо!  И   снова
душераздирающий женский крик:
     - Ро-он!
     Я открыл глаза, но почему я ничего не вижу?
     Так это солнце! Оно было слишком ярким. Чье же это лицо? Льорка!  Э, да
я же дома! Ха!




         * ЧАСТЬ 3. У камина, на краю Земли. * 


        Глава 1.  16 июня 968 г.  п.и. Окрестности форта Вильне,
                          Ротонна.

     Рон сидел верхом на толстой ветке ротоука. Руджен восседал чуть пониже,
в  развилке,  упираясь  ногами  в  ствол. В десяти  ярдах от  них  лес резко
обрывался,  и  начинались поля  пограничной  деревушки.  Теперь  она  уже не
существовала.
     Еще один бой.  У Вильне.  Первыми приняли на себя  удар Друскен и Тино.
Сперва  ротени  не очень  волновались.  Их  граница всегда  была надежна,  а
сделать ее и вовсе непроходимой было очень легко. Множество засек, ловушек и
засад выросли  на  пути врагов. Но каватсы  не желали  сражаться в лесу, где
каждый ротен, даже малыш,  стоил десяти врагов,  пробираться  через засеки и
ловушки. Поэтому войска Империи превращали  в пустыню все,  что встречали на
своем  пути. Трис-Брок  лежал  в  руинах. Фронт  раскинулся по  всей северо-
западной границе  Ротонны.  В Мэгиене их наступление временно застопорилось,
но Серентин пал,  а Кэрол Тивендаль был  в  осаде. К счастью, в  долине Эйну
было достаточно продовольствия, чтобы делиться им с осажденным городом и его
защитниками. Опытные маги умудрялись не передавать  еду, а  копировать ее. К
сожалению,   таких  было  не  очень  много.  Тем  не  менее,  дальняя  связь
действовала весьма успешно, и враги, не подозревавшие о ее возможностях были
разочарованы, когда поняли, что голод не будет их помощником. Таким образом,
в военных действиях на востоке наблюдалось затишье.
     Но  на  западе  дела шли  угрожающе.  Прежде независимые  острова  были
захвачены,  а после того, как  падет  Ротонна, и  каватсы получат в качестве
базы  ее побережье, та  же  участь неминуемо ожидает и западные  острова,  а
следом за ними и Элдарон, опасно близкий к Аулэйносу.
     До сих пор флот Элдарона мог  защитить  свои владения.  Но, так как  на
корабли  можно  перебросить очень ограниченное  число  людей  и запасов,  не
говоря уж о том,  где взять столько магов на кораблях, наличие дружественных
портов имело огромное значение.
     Осознав  все  это,  твен немедленно  заключили  с ротени военный  союз,
обязуясь  защищать  Ротонну вместе  с  ее жителями,  а в случае  поражения -
перебросить оставшихся в живых на восточный материк.
     "Скорее всего, так оно и будет." - мрачно подумал Рон.
     Каватсы стремились давать сражения только на открытых

пространствах,  где  они  свободно  могли  манипулировать  колоннами  зомби.
Сначала  ротени  пытались отступать, надеясь все-таки заманить врагов в лес.
Но вражеские лучники под прикрытием огромных машин засыпали  леса  страшными
снарядами, которые приносили  с  собой мешочки с воспламеняющейся жидкостью.
Использовались  и  огнеметы.  Положение  усугублялось  тем,  что  лето  было
необычайно жаркое.
     Сами  каватсы  заставляли зомби  поливать водой то немногое  имущество,
которое тащили с собой воины империи, и которое могло загореться.
     И лучники, и  огнеметчики были рекрутами, действовавшими в трансе.  Они
ничего  не боялись и не чувствовали боли, продолжая  выполнять свои задания,
несчадно обстреливаемые ротийскими лучниками.
     Каватсы не слишком печалились, теряя солдат. Ведь  с каждым захваченным
городом  или  деревней  в  империю  тянулась   новая  колонна  "необученного
материала".
     В  конце концов, ротени не выдерживали  и  принимали  бой. Как  сейчас.
Собственно говоря,  это не  было  заранее спланированным  сражением. Каватсы
занимались своей рутинной  деятельностью  -  превращением  леса  в пепелище,
которое потом можно будет сравнять с землей, а ротени пытались не подпустить
поджигателей к лесу.
     Мэгиена  посылала в бой пехоту, а ротени составляли кавалерию. Основной
задачей  последних было уничтожение  команд поджигателей и захват огнеметов.
Из опыта  трех предыдущих сражений, на других участках фронта, Рон знал, что
выполнить  ее было очень трудно. Каватсы, видя, что  их  атакуют, немедленно
оттягивали  назад ценное  оборудование, и вперед выходили  колонны  зомби  и
рекрутов,  не давая всадникам приблизиться.  Позади на случай прорыва вскоре
сосредотачивались кадровые военные.
     В сражении  чувствовать  себя  свободно из  всей армии  каватсов  могли
только  гвардейцы.  На остальных оказывалось ментальное  давление  различной
силы. Например, от кадровиков требовали выиграть бой во что бы  то ни стало,
а рекрутам неслышно шептали: "Ни шагу назад!".
     Сражение  пехоты твен с колоннами зомби происходило очень нетривиально.
Когда  твен подходили  достаточно  близко, первая  шеренга закрытой со  всех
сторон  и  сверху щитами колонны, отделялась, бросая  щиты на  землю.  Перед
пехотой   возникало  двадцать   дикарей,  вооруженных   палицами  с  шипами.
Одновременно их мозги наполнялись яростью: "Они - твои смертельные враги, ты
их ненавидишь, у тебя только один шанс, тебе нечего терять".
     Профессионалы  Мэгиены  сражались  блестяще,  и  лучники  Ротонны  были
настороже, но, по меньшей мере двое воинов из  армии союзников, погибали или
получали  тяжелы ранения  прежде,  чем все  20  зомби  уничтожались.  Против
разъяренного быка даже ловкость и мужество порой дают осечку.
     Рону  порой  казалось,  что на его глазах  творится  какое-то  безумие.
Каватсы  теряли  сотни людей, чтобы уничтожить единицы врагов и продвинуться
на несколько ярдов.  И тут же  возмещали их своими пленниками. Не исключено,
что  эта  немыслимая  война станет самоубийством  для  человечества. От него
останется лишь жалкая кучка  детей в Мэгиене и  Каватлоне. Но как остановить
этих безумцев?
     На  поле  метались  колонны,  то и дело  поворачиваясь.  Словно, кто-то
пытался тяжелой булавой действовать, как рапирой.
     - Более  дурацкого боя в жизни  не видел! - с раздражением  сказал Рон.
Несмотря на серьезность ситуации Руджен хмыкнул:
     - У тебя, по всему видать, богатый опыт!
     Опять пошел  дождь. Группа магов сосредоточилась на управлении погодой,
чтобы  в случае пожара пламя можно было быстро потушить. Но получалось у них
не  всегда.  Другая  группа  пыталась  воздействовать  на  зомби  с  помощью
четвертого, предпоследнего пароля,  который  узнал  Рон  в  форте  Мэкса.  В
Друскене это  удалось, и несколько  колонн  безмозглых  принялись уничтожать
друг друга и находившихся поблизости  военных, а другие в панике разбежались
по  полю,  прямо  навстречу  ротени. Тогда было захвачено немало трофеев. Но
вражеское  командование, видимо, быстро  раскусило уловку  врагов  и сменило
пароли. Рон был в этом уверен, но маги еще надеялись.
     Великой мечтой командования  Мэгиены было  захватить "языка" - зомби. В
штабе  были  уверены,  что смогут  вытрясти  из  него  пяты  пароль - пароль
держателя. Тогда каватсам пришлось бы туго.
     Однажды этот план  едва не удался, но  после этой  попытки любой зомби,
находящийся больше, чем в  двадцати  ярдах от  своей  двадцатки кончал жизнь
самоубийством.  Даже естественные нужды  команда  справляла одновременно,  в
тщательно охраняемом месте.
     Каватсы, не  зная  всех  возможностей  противника  и  уже  ни в чем  не
уверенные, действовали с максимальной осторожностью.
     А союзникам  оставалось только  разрушать  укрепления, в которых сидели
кукольники, дергавшие за веревочки. Пока получалось не очень.
     Рон  плюнул, спустился  с дерева и побрел к заставе. Там он вытащил  из
колодца  ведро воды,  зачерпнул  ладонью,  выпил,  а остальное вылил себе на
голову. Моросить перестало, и опять становилось невыносимо жарко.
     Собираясь  выйти за  ворота, он рассеянно  огляделся. В  тридцати ярдах
пятеро солдат возились с катапультой, а  шестой, в штатском,  ими руководил.
Рон уже отворачивался, как  вдруг что-то привлекло его внимание. Да, профиль
твен в штатском ему  определенно  кого-то напоминал. Юноша подошел поближе и
радостно вскрикнул. Лицо его сама собой осветила широкая улыбка.
     Ильзар!  Мало  к  кому  в школе  Рон относился так тепло.  Разве что, к
Нелькосу. Рон не окликнул учителя, а просто радостно смотрел.
     Наконец,  видимо  дав последние  указания, мастер отвернулся.  Встретив
взгляд  юноши,  Ильзар  недоуменно  нахмурился,  но  через секунду  лицо его
прояснилось, и он приветливо махнул рукой.
     - Рон! Здравствуйте!
     Ильзар протянул ему ладонь. Рон осторожно хлопнул по ней и ответил:
     - Очень рад Вас видеть. Вы меня еще помните?
     -   Трудно   забыть  самого  настырного  ученика  в  школе!  -  учитель
внимательно оглядел Рона. - А что ты здесь делаешь?
     Рон на мгновение опешил,  но тут же понял, что Ильзар не знает, да и не
может знать о его  подвигах в последние месяцы.  Маги, несомненно, не любили
афишировать  свои  ошибки,  журналистов  непосредственно  на  переговоры  не
допускали, а Рон, с тех пор, как прибыл домой, щеголял в ротийской одежде и,
как и другие ротени, не давал интервью.
     Он дернул плечом и ответил неопределенно:
     - Я маг.
     -  А-а! - склонив  голову  набок, протянул Ильзар и снова оглядел его с
ног до головы.
     - Не забывайте, теперь мы в союзе с Мэгиеной.
     - Собираешься менять гражданство?
     -  Да  нет, зачем? Пожалуй,  в  Ротонне даже и  понятия  такого  нет  -
"гражданство". Есть ротени и есть чужаки. Я из племени не изгонялся и всегда
буду ротеном. Зачем же мне что-то терять, не приобретая ничего взамен?
     - Логики ты не потерял. - заметил Ильзар.
     - Расскажите лучше, что Вы здесь делаете. - с улыбкой попросил Рон.
     - Может быть,  ты и не высокого мнения о моих способностях, но все-таки
я неплохой физик и математик. Меня пригласили  помочь наладить эти штучки. -
он показал на катапульту.  -  Собираются стрелять по каватсу  разрывающимися
ядрами.
     У  Рона глаза на лоб полезли при упоминании смертоносного оружия времен
первых завоеваний.
     - Разрывающиеся ядра?  Их же... не используют! Хотя...  - он подумал. -
это действительно выход.  Иначе  этих скотов на вышках не достать. Все у них
предусмотрено. А, кроме того, там все равно уже пустыня.
     -  Так  и командование  решило. Только,  поскольку  этого оружия раньше
сторонились,  никто не  толком  не умеет им пользоваться.  Кроме  простейших
расчетов траекторий надо еще совершенствовать и  модернизировать  его. Да  и
опыта никакого - солдаты даже пристрелку делать  не умеют. Но очень уж мы не
стараемся. Принято твердое решение применять разрывающиеся ядра только в эту
войну.
     - А потом они  и не понадобятся! - горько хмыкнул Рон. Сдается мне, кто
бы не победил, на планете скоро установится единственный властитель.
     Ильзар чуть приподнял левую бровь.
     -  А ты расхрабрился! Говоришь  что  попало и где попало! Ну, ты  у нас
умник.
     Рон подмигнул Ильзару.
     -  Видите  ли,  маэстро,  не  могу  Вам  сейчас  всего рассказать,  но,
поверьте, у меня сейчас есть основания не бояться тюремщиков Тивендаля.
     - Верю.
     - Кстати, Вы  меня незаслужено обидели. Я  всегда был высокого мнения о
всех  ваших  способностях.  И  всегда  задавал  себе  вопрос: почему  Вы  не
преподаете в университете второго полукружья?
     - Преподавал когда-то. И сейчас преподаю. Несмотря  на все мои таланты,
едва ли меня стали бы вытаскивать из  такой глухомани, как Чиросская  школа.
Просто у  меня иногда возникает идиосинкразия к  студентам. Все они ни черта
не  делают полгода, а  потом набрасываются на тебя, как  стая рыжих собак на
матерого волка. А в школе ты один меня так низводил.
     - Вы очень ко мне добры, спасибо!
     -  Не за  что, мой милый.  Всегда рад  сказать человеку  приятное.  Ну,
ладно.  -  он натянул поглубже  свой  незабываемый  головной убор  -  берет,
который, вероятно, был очень модным до Возвращения, - Пора работать. Пока!
     - Счастливо Вам!
     Выйдя за ворота, Рон столкнулся с Рудженом.
     - Ты где пропал?
     - Да вот, встретил старого знакомого. Ты тоже ушел?
     Руджен кивнул:
     - Прискорбное зрелище.
     - Война здесь, вероятно, продлится не меньше четырех месяцев.  А скорее
всего, много дольше. Но есть во всем этом какая-то неотвратимость.
     Руджен задумчиво сказал:
     - Наверное, все же, это имеет смысл...
     - Сопротивление? Ты имеешь в виду, когда удастся переломить ход событий
на восточном фронте...
     - Да. Они слишком распыляют свои силы!
     -  Конечно.  Но, думаю,они скорее уведут свои войска  с Восточного, чем
оставят Ротонну. Не вижу, чтобы это сильно нам помогло. Если твен попытаются
атаковать их с запада, то окажутся в том же положении, что и каватсы теперь.
Маги не смогут обеспечить переброску большого количества войск туда-обратно.
Разве что,  иногда. А  увести войска совсем  нельзя. Но даже  если прорыв на
востоке случится, то сколько еще его ждать? Самое время молиться предкам!



        Глава 2. 16-17 июня 968 г. п.и. Окрестности форта
                      Вильне, Ротонна.

     Рон  сидел  у  догоравшего  костра  в  двадцати  пяти  ярдах  от  реки,
облокотившись о сосну,