проникшись  его
волнением, сказал Леван.
     -  Да, начал!  Я даже начал радоваться,  что  не попаду  на  фронт и не
столкнусь с этими чудовищами, которых мы считали за дешевых трюкачей! Так он
меня напугал!  Ну,  хватит! Через полчаса  ты  нас  отправишь,  а  завтра  я
вернусь. Командование пока принимает Энтан. Я скажу ему.

        x x x

     Шторы  задернуты.  Полумрак. Рон лежал  на  мягком ковре и ни  о чем не
думал. Не хотел думать. Выхода не было. В комнату вошли двое. Смотрят как-то
настороженно. Первый зашел  сзади и...  - О-о-о! Как  болит затылок! Они уже
ушли. Локоть! Ему сделали иньекцию! Какую? Неважно! В голове гул.
     - Вставай!
     На этот раз Мэкс с  каким-то  стражником. За плечами у стражника мешок.
Что  за  ерунда?  Зачем им для допроса мешок? Какая разница! Мешок и  мешок.
Воин схватил Рона за плечо и поднял. Мускулы ныли, болела спина от лежания в
неудобной позе.
     - Пошли!
     По нижнему этажу они подошли к одной из запертых дверей. Мэкс достал из
кармана  ключи и начал  возиться с замком. Рон прикрыл глаза и приготовился.
За этой  дверью  его  могло  ждать  все, что угодно -  от пыток и химических
воздействий до магического поединка. Хотя какой он сейчас маг!
     Однако,  когда  они переступили порог  и  Леван зажег свет,  в  комнате
обнаружилась  лишь  дыра, начало  (или  конец)  длинного,  черного  тоннеля.
Тоннель заканчивался  углублением  и площадкой, у которой,  как у  пристани,
примостился вагончик.  Один. Он был, максимум, -  пять ярдов в длину, два  в
ширину  и  меньше двух  в  высоту.  Весь  округлый, с  чистыми  застеклеными
окошками в пол-стены,  он выглядел совсем  новым, словно им пользовались  не
чаще раза в год.
     Спутник Мэкса отодвинул  выдвижную дверь и втолкнул Рона внутрь. Внутри
находился  маленький  пульт  и  два  длинных мягких  дивана. Ноги  Рона были
по-прежнему в кандалах, но  руки стражник теперь сковал  ему спереди,  чтобы
наручники не мешали сидеть.
     Мэкс попрощавшись с Леваном, присоединился к ним  и закрыл дверь вагона
на  засов.  Леван  подошел  к  стене  и  открыл  в  ней  квадратную  дверцу,
находившуюся  на уровне его  плеч. Что он там делал, Рон  не разглядел, но в
какой-то момент вагон мягко тронулся и ринулся в тоннель.
     Вагон, как и комнату, из  которой он отправился, освещал  мягкий желтый
свет. Он лился из щелей между стенками и  потолком, и трудно было разглядеть
его  источник. (  Подниматься на  ноги Рон не  пробовал.)  Но результат  был
налицо.
     Рон глядел на проносящиеся мимо  стенки тоннеля  и  испытывал невольное
восхищение. В Мэгиене, конечно, был подземный  транспорт. Но "горки", как их
называли  в  просторечии,  основывались  на  точно  рассчитанных  подъемах и
спусках,  с минимумом затрат энергии на движение  по горизонтали. В узлах же
подъем осуществлялся за счет  энергии воды, ветра и солнца, в  одних  местах
преобразованной  в электромагнитную, в  других  -  в  тепловую  или  сразу в
механическую. Но  подобные сооружения строились только в больших  городах, а
никак не в пустыне, и самый долгий путь по ним занимал не больше часа.
     Рон и его спутники ехали уже целый час, а вагон двигался

горизонтально.  Судя  по  его  покачиванию, он  не  шел  по  рельсам,  а был
подвешен.  Кое-где  встречались   стрелки.  Один   раз  Рон  заметил  вагон,
ожидающий,  когда они  пройдут,  а несколько раз они сами  пережидали другие
вагоны.  Мэкс  ни разу не  приближался  к  пульту  управления. Значит,  этой
огромной системой управляют?
     Рон  с  каждой  минутой  все  больше  удивлялся.  Как  это  совместить:
отсутствие надежной связи и сенв, техническое воздействие на мозг и незнание
любой  другой  магии, свет в вагонах и свечи  в  домах? И зачем  нужна такая
длинная дорога? То есть, конечно, можно заставить зомби ее вырыть, но зачем,
если ей так мало пользуются? Похоже было, что в  науке Каватлона сознательно
отсеивалась   большая  часть   направлений,  но  то,   что  реализовывалось,
реализовывалось с настоящим размахом.
     Шел уже пятый час. Скорость вагона кое-где достигала шестидесяти миль в
час, но  в  среднем  составляла  около сорока. Стражник, усевшись на  пол  и
поджав  под себя ноги, чинил ремень. Мэкс  что-то читал. Наконец, он встал и
подошел к пульту. Нажал несколько кнопок и опять уселся.
     Через пять минут скорость резко снизилась, и они "причалили"  к большой
станции,  где уже  стояло  пять  вагонов.  Станция  была  хорошо  освещена и
отделана мрамором. Не задав ни единого вопроса, только взглянув на карточку,
которую  предъявил Мэкс, их провели  в комнату,  где путешественники  смогли
привести себя  в  порядок  и перекусить. Затем, к  удивлению Рона, они вновь
сели в вагон и помчались дальше.
     Следующая остановка произошла через два часа. На  этот раз,  поднявшись
по лестнице они вышли прямо на улицу. Точнее, в  гигантский двор, если можно
так  назвать окруженный  зданиями квадрат размером 300  на 300 ярдов. Здания
были четырехэтажными, из  серых плит, со множеством застекленных окон. Стало
заметно холоднее. Ветер пригибал к земле желтую прошлогоднюю траву и гнал по
серому  небу грязные  облака. До входа в здание  они не встретили  ни одного
человека...
     Здесь  они тоже  недолго  гостили.  Перед уходом  Рону сделали еще одну
иньекцию.
     Последний  перегон  составлял  три  часа.  Рону  порядком  надоела  эта
однообразная поездка - ведь,  в  отличии от своих спутников, юноша ничем  не
занимался. Неважно, что дальше, лишь бы она поскорей кончилась!

        x x x

     Станция была  огромна - не меньше  сорока  машин.  Наверх вела  широкая
лестница.   Поднявшись    по   ней,   они   встретили    человека,   который
поинтересовался,  кто они  такие  и что  здесь делают.  Мэкс,  жестом  велев
стражнику  остаться  с  подконвойным,  отошел  на  несколько  шагов и  завел
разговор с чиновником. Через несколько минут тот  кивнул,  написал что-то на
листочке и  отдал Мэксу. Мэкс обернулся и  махнул рукой своему подчиненному.
Они вышли  из зала и свернули направо.  Попетляв еще  немного, они  попали в
широкий,  прекрасно  отделанный  коридор.  Потолок  светился мягким  розовым
светом, через каждые двадцать ярдов  попадались псевдоколонны с барельефами,
на которых стояли цветы.
     Несколько  раз их останавливали, чтобы проверить пропуск.  На одном  из
пунктов задержали стражника,  и Мэкс повел Рона  дальше  один.  Они  еще раз
свернули,  спустились  по  лестнице,  прошли  десять  ярдов,  и, неожиданно,
спереди и сзади них с грохотом упали решетки. Мэкс чуть  усмехнулся и, левой
рукой  удерживая  Рона,  руки  которого  опять  были  скованы  сзади, правой
приложил что-то к одному из элементов решетки. Послышался шорох, и пол начал
медленно  опускаться.  Они  опустились  на один этаж, и,  как только сошли с
платформы, она тут же поднялась.
     Тут  было  очень  мрачно,  воздух  был  затхлым.  Стены  были  простые,
кирпичные,  а  пол  выложен  плитами  (раньше  они шли  по коврам).  Мэкс не
трогался с места, ожидая чего-то.
     Через  минуту  в  одну  из дверей вошел  человек  в  сопровождении двух
солдат. Он кивнул Мэксу и получил ответный кивок.
     - Заключенный.- без всякого выражения произнес Мэкс.
     - Выведите  его  за  дверь  и  подождите,  - не оборачиваясь,  приказал
начальник тюрьмы (а это был  он). Мэкс подождал, пока Рона выведут и  только
потом  заговорил.  О чем  они говорили Рон не  слышал,  но через пять  минут
начальник вышел и приказал солдатам следовать за ним.
     Камера,  в  которую   посадили  Рона,  видимо,  чем-то   отличалась  от
остальных. Они прошли мимо нескольких  пустых, но Рону не было суждено в них
попасть.
     В двери камеры  Рона не было глазка. Собственно говоря, двери вообще не
было. Не было и  окон. В камеру попадали через люк в потолке, находящемся на
высоте одиннадцати футов от пола.
     В  камере  юношу быстро  раздели донага  (при  этом, сопротивляясь,  он
заработал несколько синяков).
     Когда тюремщики его покинули, Рон огляделся. Из предметов мебели вокруг
него были только копна соломы, железная миска и ведро очевидного назначения.
Негусто!
     Стены,  пол  и  потолок были  выложены  большими  листами,  на ощупь  -
металлическими,  в  то  время,  как  в   остальных  камерах  стены  были  из
обыкновенного кирпича.
     Рон  уже  начал тосковать по мягкому диванчику  в вагоне. Спасибо,  что
хоть расковали!  Через  полчаса  принесли  ужин  -  кашу  с  хлебом.  Ложки,
естественно не было. Рон пожал плечами и принялся за еду.
     Люк захлопнулся, и пленник остался один.

     - Вы обнаружили  в своем кабинете зомби?  И  решили, что  это  шпион? -
голос чиновника был насмешливо-недоверчив.  - Господи, да это же безмозглый,
его мог послать кто угодно! Содержимое вашего  кабинета, думаю,  куда больше
интересует ваших подчиненных, а не врагов!
     - Он прошел мимо стражников  так, что они ничего не заметили. - холодно
напомнил Мэкс.
     -  Может  быть,  Вам  надо лучше  следить  за  дисциплиной?  -  заметил
чиновник.
     - И  это не  безмозглый! - не слушая его продолжал Мэкс. -  Я боролся с
ним! Не забывайте, я закончил школу ментальной тренировки!
     Чиновник  брезгливо  посмотрел  на  него. Школа  ментальной тренировки!
Футы-нуты!  Опять эта придурь  дворян! Зачем им это  нужно?  Хотят  и в этом
показаться  лучше  других? Ну  какие  могут быть ментальные  воздействия без
приборов! Калиг никогда не поверит в это! Ох  уж эти провинциалы! Чего хочет
этот? Награды? Или это просто перепуганный шизофреник? Засины веками варятся
в  собственном  соку,  это  может дурно  влиять  на  наследственность.  Этот
солдафон  отвлекает  его от  стольких важных срочных дел!  Это вообще не его
профиль!
     - Вы можете быть спокойны, мы во всем разберемся.
     - Но я же Вам уже объяснял, необходимо действовать немедленно!
     -  К  чему такая  спешка?  Дойдет очередь и  до этого зомби! Всему свое
время.
     - Вы будете отвечать за последствия!
     Нет,  надо все-таки  осадить этого Мэкса!  Чиновник принял неприступный
вид.
     - Кажется, Вы мне  угрожаете? Не забывайте,  я на  службе! Мы поместили
его в  непроницаемую  камеру,  ничего не  может случиться!  -  он улыбнулся,
постаравшись,  чтобы  его  улыбка  была  как  можно  снисходительней.  -  Не
волнуйтесь, мы не накажем Вас за то, что в кабинете с секретными документами
оказался посторонний.
     - Меня?!  Да  он...  - Мэкс внезапно понял, что спорить бесполезно. Ему
хотелось разорвать  глотку этому наглецу.  Но он лишь махнул рукой и  вышел,
буркнув:
     - Я уезжаю!
     Ему стало  совершенно безразлично, что будет  с  его  пленником дальше.
Хорошо бы он как следует отделал этих наглых кретинов.



        Глава 13. 12 июня 968 г. п.и. Империя Каватлон.

     Рон проснулся. Из щели  между стеной и потолком  лился свет, похожий на
дневной. Впрочем, вряд ли он был таковым - он находился слишком глубоко.
     Юноша потянулся к миске и обнаружил там завтрак - опять что-то жидкое и
безвкусное. Поев, волшебник встал на ноги и повертел головой.
     Да,  он  опять  был волшебником!  Тюремщики не  удосужились  ввести ему
наркотики  в третий раз, а действие предыдущего иссякло. Это  значит, еще не
все потеряно!
     Рон  "прислушался",  пытаясь  определить, есть  ли  вокруг  люди. К его
удивлению,  из этого ничего  не  вышло. Все было глухо, как  в  погребе. Его
мысль, словно, металась в камере и не могла вырваться наружу. Маг нахмурился
и встал. Он поднял руку и приложил ладонь к стене. Гладкая, сухая, чуть-чуть
прохладная. И  не пропускающая мысли. Положение  усложнялось.  Он снова сел,
подперев ладонями голову.
     Рон попробовал применить технику дальней связи, для начала увидеть свою
камеру с закрытыми глазами. Это должно было получиться.  Получилось! Ну  что
же,  по крайней  мере,  его мозги в порядке. Не слишком надеясь на успех, он
попытался  расширить  поле зрения за камеру. Потрясающе! Он  прекрасно видел
тюремный коридор  и надзирателя,  меряющего его  шагами.  Правда,  залезть в
мозги к каватсу все же не удалось.
     Значит, как  и подозревал  Рон,  дальняя связь и ментальная  сила имеют
принципиально различную природу. Первая  имела дело с чистой информацией,  а
вторая  использовала   неизвестный  вид  энергии.  Именно   эту   энергию  и
задерживали стены камеры.
     Но  он вырвался! Каватсы  не знали дальней  связи  и не могли  помешать
сознанию  Рона  оторваться от тела и отправиться путешествовать. Не  пытаясь
моделировать  кубок с помощью  воображаемых кругов,  он  сразу  начал поиск.
Наслаждаясь свободой, Рон взлетал все выше и выше, в голубизну неба, пока не
увидел  сверху  Ротонну.  Потом  призвал  сам  себя  к  порядку  и  мысленно
представил Руджена. А вот и он!
     Как   здесь  здорово!  Древний  зеленый  лес  и  солнышко.   Рону  даже
показалось, что он вдыхает неповторимый аромат сосен.
     Руджен  сидел  на поляне и лениво наблюдал  за  четырьмя пацанами.  Они
играли  в хлоп - Тэбор и Кит перебрасывались мячом  с помощью  ракеток, Тайг
судил, а Юнте занимался приятным ничегонеделаньем.
     Со  стороны  казалось, что ребята просто  играют, но на самом  деле это
было  не так. Хлоп был любимейшей игрой детей-ротени, да  и не только детей.
По  нему проводились турниры  между фортами, и  победители  задирали нос  до
небес.
     Наша четверка заговорщиков решила сыграть...  не совсем честно. В любой
игре существуют  случайности:  может  неожиданно подняться  ветер,  или  мяч
противника чуть перелетит ограничительную линию. Нужно совсем немного: чтобы
случай благоволил именно к тебе. И случаю, конечно, можно чуточку помочь.
     Играя  один  на  один,  ребята учились  управлять мячом так,  чтобы  не
возникало  подозрений. Один из  свободной  пары  внимательно за этим следил.
Тренировка ужесточалась тем, что светило солнце, и,  порой,  мяч  легче было
увидеть "внутренним" зрением.
     В игре "пара на пару" каждая пара поддерживала друг с другом постоянный
мысленный  контакт.  (Ведь  передать: "Мой!" гораздо быстрее, чем крикнуть.)
Такие игры судил Руджен.
     Тренировки  велись  в  укромном  местечке  на  полянке  и  держались  в
строжайшем секрете.  Руджен вообще-то не одобрял этот обман, но, в принципе,
не  возражал,  понимая, что  такое мошенничество  долго  не  продлится, зато
ребята  многому  научатся.  В Мэгиене проблема применения магии в спортивных
состязаниях  не стояла,  так  как среди детей волшебников  почти не  было, а
более или менее взрослые маги ни за что не унизились бы до этого.
     Рон  сразу  понял,  чем  заняты его  ребятишки  и  озорно  ухмыльнулся.
Предвкушая долгожданный контакт, он коснулся сознания Руджена.
     Нет!  Не коснулся! Ничего не  вышло! Череп Руджена был непроницаем, как
стена. Рон мысленно  застонал. Как же он не понял! Можно было догадаться уже
тогда, когда не удалось  влезть в  мозг к  охраннику! От бессилия его ярость
обрушилась  на магов Мэгиены. Как можно  было за тысячу лет так и не изучить
досконально природу волшебства, хотя бы некоторые его закономерности! Да, он
мог все видеть, но для раздражения чужого мозга нужно-таки передать энергию,
а именно  этого он сделать  и не мог! Кретины! Впрочем,  не  стоит их так уж
винить.  Просто им не удалось придумать защитного вещества, как  это удалось
каватсам (он  с  ненавистью  посмотрел на стену), и  у них не было оснований
думать,  что одна мысль хуже другой.  Зато они научили  Рона  препятствовать
дальней связи мыслью, что ротен и использовал в борьбе против них!
     Но это  было  так  давно! А сейчас Рон, чуть не  плача от  злости,  все
долбил и долбил эту стену. Никак!
     Наконец, он выпрямился, взял себя в руки и сделал несколько дыхательных
упражнений. Теперь надо успокоиться. Любой заслон можно пробить, надо только
пробовать. Не получилось с этим медведем  - получится с кем-нибудь другим. И
он начал пробиваться в мозг Юнте.

        x x x

     Закончилась партия. Юнте  протянул  руку, чтобы взять ракетку и, вдруг,
застыл. Машинально он  ее все-таки взял, но продолжал смотреть  перед  собой
остановившимся  взглядом. Потом ракетка  выпала у него  из рук, он несколько
раз судорожно вздохнул и поднял голову. От волнения его глаза блестели.
     -  Что  это с тобой? Комар укусил?  - спросил Тэбор,  шлепнув  Юнте  по
спине. Но тот так махнул на него рукой, что мальчик отшатнулся.
     - Ронис...
     Руджен,  подошедший  поближе,  упал на колени  и  схватил  мальчишку за
плечи.
     - Что ты говоришь? Где?!
     - Он хочет говорить с тобой. Ему... трудно  передать... ты  не услышал.
Руджен  несколько секунд медлил в нерешительности, затем,  оценив  ситуацию,
толкнул Кита:
     - Живо, за кубком.
     Мальчишки со всех ног рванули в форт, а Руджен сел натраву, выпрямился,
закрыл глаза и настроился на контакт. Вот! Как вспышка!
     "Малыш!"
     "Руджен...я  попался." - у волшебника  упало  сердце. Он  послал  другу
вопрос.
     "(Мне)  трудно  передавать. Слышу  тоже  плохо.  Больше энергии, (между
нами) заслон! Смотри!"
     Руджен увидел камеру.
     "Скоро мне принесут кубок."
     "Мало (поможет). Слушай. (Самое) важное, потом я."
     Разговор шел нечетко, на уровне образов, но Рон сделал усилие и передал
Руджену наиболее ценную из добытой им информации.
     - Вот,-  прибежал запыхавшийся  Кит.-  Я  принес сумку со  всеми твоими
принадлежностями. Рон, услышавший это через Руджена, выразил одобрение.
     Волшебник  взял кубок,  и контакт стал более  четким, реже "ускользал".
Рон закончил свой рассказ и передал:
     "(Мне) нужен кристалл."
     "Несомненно."  -  с   удивлением   ответил  Руджен.  -  "Но  разве  это
выполнимо?"
     "(Есть) шанс."
     "Тебе не во что принять его (информацию)! У тебя нет кристалла!"
     "Я  запишу  (информацию) в  клетки своего мозга. Только этот (объект) в
(моей) камере (подходит)."
     "Это  безумие! Может  быть, какой-нибудь предмет в камере сойдет?" - от
волнения Руджен стал передавать с еще большей энергией.
     "(Ты знаешь, что) нет. Нет сил устраивать эксперименты."
     "Но, Рон, это же верная гибель! Тебя либо убьет замкнутый круг, либо ты
лишишься памяти!"
     "Память (записана) на  другом уровне. Оставь предрассудки. Действуй  (я
жду)!"
     На  самом деле  Рон так  боялся,  что  у него заболел  живот, и попытки
скрыть этот  страх  от друга  совсем  обессилили его.  А  главное еще только
предстояло. Руджен взял "кристалл связи" - обычный кристалл, комбинированный
с  кубком, и  положил перед  собой. Одновременно с ним  Рон взвесил  в руках
железную миску и тоже поставил рядом.  Между тем Руджен  взял в руки  другой
кристалл и приготовился, ожидая сигнала.
     Рон привел себя в нужное состояние, что отняло у него минуты три, и дал
Руджену знак действовать.
     Руджен оживил кристалл связи и начал записывать в него информацию о его
брате-близнеце, лежавшем на траве. Когда запись окончилась, Руджен, не давая
кристаллу потухнуть, начал передачу. У него разрывалось сердце, но этот шанс
все же был реальнее, чем любой другой.
     Рона охватила страшная боль; в голове, словно вспыхнул метеор, и,  в то
же время, он никогда еще не  мыслил и не жил так четко. Но боль  становилась
все  нестерпимей, и в последнюю терцию  он потерял сознание, так и не  начав
трансформацию.
     Очнулся  он через пять минут и, поняв, что произошло, чуть  не зарыдал.
Ему показалось, что свет  в камере  померк. Он в ярости  ударил  кулаками по
полу  и, словно насмехаясь над  самим собой,  а,  может,  сохранив  в сердце
какую-то безумную  надежду,  протянул  ладони  по  бокам миски и  ударил  ее
энергией.
     Миска засветилась  и  начала изменяться.  Рон  сглотнул, глядя  во  все
глаза. Чуть дыша, чтобы не нарушить это чудо, он прибавил энергии.
     Через минуту перед ним лежал кристалл связи. Внезапная мысль пришла ему
в голову, и  он не смог удерж