ли бы  высший пароль был одинаков для всех зомби в Империи, то это бы
нимало помогло ее врагам, но Рон сильно сомневался, что такая ситуация имеет
место. Не нужно и слишком рискованно.
     К Кече начальники применяли лишь  два самых слабых  пароля, и только их
Рон смог узнать. Вероятность, что они подойдут для зомби из другой местности
была  ничтожно мала - как понял Рон, низшие пароли могли  легко  заменяться,
что позволяло быстро инструктировать команду, предназначенную для одинаковой
работы.

        x x x

     Быстро наступил вечер, и собеседники сели ужинать.
     -  Теперь ты меня  убьешь,  да? Ты  уже ведь узнал, что  хотел? - вдруг
спросил Кече. Рон,  прищурившись, посмотрел  на него.  Да, многие бы  так  и
поступили.  Это  единственное   безопасное  решение.   Хотя  этика   твен  и
провозглашала  недопустимость  необратимых поступков  (а  убийство  являлось
таковым),  простая  логика  требовала  уничтожить свидетеля,  которого могли
поймать и допросить. А уж проникать в мозги эти парни умеют.
     Эдор бы, не колеблясь, заколол пленника (твен редко убивали сами, но не
мешали  союзникам поступать  так, как  им заблагорассудится). Но Рон родился
ротеном, а  в  Ротонне даже  смертная  казнь не существовала, да  и  простая
справедливость  не  позволяла Рону поднять  руку  на  абсолютно  невиновного
человека,  несчастье которого состояло в  том,  что именно его маг утащил  с
поля. Но что же  делать? Выхода  Рон не видел.  Он как-то не  думал  об этом
раньше.
     Из  леса  раздался громкий лай, и на поляну  мощными  прыжками выскочил
серый зверь.
     - Собака! Патруль! - воскликнул Кече, вскакивая на ноги. Однако, панике
он не поддался, и воскликнул это шепотом. Рон знал, что легче  выпить ручей,
чем заставить  животное выполнять сложные  действия  по  внушению.  Его мозг
слишком  невосприимчив, и  даже  в Мэгиене дрессировщики  действовали  через
рефлексы и инстинкты.  Скорее всего, пес натаскан на очень простой сценарий,
и его можно будет  сбить с толку, не дав хозяину что-нубудь заподозрить. Рон
уповал  только  на  это,  когда  "схватил"  серого  в ментальные  тиски.  Он
выплеснул  всю свою энергию, удерживая собаку от лая, и, ласково поглаживая,
постепенно успокоил ее.

  - А теперь беги к хозяину,  хороший мальчик,  не обращай на
нас внимания. Мы тебе  неинтересны,  -  уговаривал Рон  полудикое  животное,
волка с небольшой примесью собачьей крови. Зверь вырвался из рук и убежал  в
лес.
     Кече,  шепча  ругательства, затаптывал костер. Рон поглядел  на него, и
ему в  голову пришло  простое и очевидное решение,  настолько очевидное, что
Рон радостно рассмеялся.
     -  Нет,  я  не убью тебя, старина.  Но  ты  должен  мне  довериться.  Я
переправлю тебя к одному моему другу, ко мне на родину. Я  уверен - там тебе
понравится, и примут  тебя с радостью, когда я расскажу, кто ты. Хочешь жить
в другой стране?
     - Хочу. И... я доверяю тебе. Ты бы  не  церемонился так долго, если  бы
хотел меня убить. Потом, я понимаю,  что другого выхода у тебя нет. А ты сам
что будешь делать?
     - Мне надо уходить отсюда. Сам видишь, какие дела.
     Угольки костра еще не остыли, когда Рон ушел в ночь.



        Глава 9.  3-6 июня 968 г. п. и. Форт Вильне, Ротонна.
                     Империя Каватлон.

     - А  здесь отличная  кухня! - заметил Руджен, наблюдая, как Льрка  моет
посуду в умывальнике перед домом.
     - А как же! Грибы - наше коронное блюдо.
     - И хозяйка замечательная...
     - Бросьте! Мама  готовит лучше. Она  любит  этим заниматься. А я больше
люблю их собирать.
     - Вы  вчера посушили  почти весь наш  улов. - сказал  Руджен, вспоминая
восхитительно-длинный вечер у  камина, когда они  с Льркой сидели рядом и он
не уставал наблюдать  за  ловкими, длинными  пальцами девушки, нанизывавшими
свежие грибы на нитку.
     -  Да уж, есть у нас в  доме любитель сушеных грибов. Тайком уничтожает
все наши запасы. Как белка.
     - Риллень? - усмехнулся волшебник.
     - Кто же еще? Поедает их прямо в сушеном виде.
     - Но они же грязные! - ужаснулся Руджен.
     - Не такие уж  и  грязные!  - рассмеялась девушка. -  Мы  ведь  срезаем
верхний слой. Во всяком случае,  если уж на то пошло, они куда чище тех ягод
с куста, что Вы едите сейчас.
     Руджен  недоверчиво заглянул  в кружку с малиной, и его рука, уже  было
потянувшаяся за очередной ягодой, дрогнула.
     -  Да  Вы  ешьте,  не  бойтесь!  Только будьте  осторожны,  там  иногда
попадаются червяки.
     Руджен подавился.
     - Впрочем,  с мясом даже сытнее, - как  ни в чем  не бывало, продолжала
девушка. - Кому как нравится.
     Руджен бросил  уничтожающий взгляд на юную отравительницу и  с  мрачной
решимостью отправил в рот целую горсть малины. Девушка закончила мыть посуду
и присела рядом с Рудженом.
     - Да-а, сколько помню Рона, он всегда был гурманом. И не удивительно. -
продолжил разговор волшебник.
     - Забавно! Я знала Роне первую половину жизни, а Вы - вторую.
     - Не совсем так.  Я  встретил его, когда он уже  был  учеником  в  цехе
художников. И уже в первую нашу встречу понял, что он куда способнее меня.
     - Умный в одном - простофиля в другом. Так  у нас говорят. Почему Вы не
хотите рассказать мне, как помогли ему бежать?
     - Поймите, в этом нет моей заслуги. Я не хотел участвовать в этой затее
и согласился  только ради Рона. Слишком уж все  было ...  жутко.  И  он  сам
должен рассказать, если захочет, вернее, если сможет.
     - Что же он сделал? Кого-нибудь убил?
     - Можно сказать и так. Но никто не пострадал, кроме него самого.
     - И Вас.
     - И  меня. Я только наблюдал, но мне хватило. Кажется,  Рону тоже  было
очень  не по себе. Я  не стал любить его меньше, но, вспоминая  происшедшее,
покрываюсь холодным потом. Раз он смог...
     - Но что же могло случиться плохого, раз никто не пострадал?
     - От кашмаров, которые снятся человеку тоже страдает только он сам.
     -   Но  сон  остается   сном.  Беседу  прервала   шляпка  от  мухомора,
шлепнувшаяся прямо между Рудженом и Льоркой. Они подняли  головы. На дереве,
в нескольких ярдах от них, сидел Риллень.
     - Ах ты, маленькое чудовище! Нет, я  тебе  задам! -  закричала  Льорка,
вскакивая  на  ноги. Она  подбежала  к  дереву  так,  что  Рилленю  было  не
спуститься. Руджен,  делая страшные  рожи и  приложив  палец к  губам,  снял
малыша с дерева. Тот немедленно дал деру, и Льорка успела лишь запустить ему
вдогонку  сосновой шишкой. Руджен, с улыбкой глядя  на удаляющуюся маленькую
копию друга, сказал:
     - Где-то сейчас Рон? Прячется, небось!

        x x x

     А Рон  отнюдь не  прятался. Скажем больше - было бы странно, если бы он
начал вдруг прятаться или вообще проявлять какую-либо инициативу.
     Рон был безмозглым. Так, по крайней мере думал надсмотрщик.
     Юный маг сидел у  костра среди других безмозглых и отдыхал. Целый день,
лишь с несколькими привалами, они шли по  палящему солнцу. Рон заметил отряд
три  дня назад утром и, недолго  думая,  присоединился к нему. В отряде было
около сорока  зомби,  не  имевших  никаких  опознавательных знаков,  и  трое
сопровождающих  -  воинов, один из  которых был офицером. Все сопровождающие
были хленгами.
     Прошлой ночью  они  остановились в какой-то деревне, где им  на  дорогу
дали  мешки с провизией. Рон,  до этого воровавший еду у своих  товарищей по
несчастью, благо  они  возразить  не  могли,  теперь  без зазрения  совести,
распределил  свой груз по их мешкам. Он  и так с трудом мог тягаться с этими
людьми, выносливыми, как мулы. В его мешке по-прежнему не было ничего, кроме
магических  принадлежностей, смены  одежды  и  зубной щетки.  Рон  не  хотел
связываться  с  Мэгиеной.  Возможно, патруль  наткнулся  на  них  по  чистой
случайности. Возможно. Но Рон с Мэйдоном,  посовещавшись,  решили больше  не
применять магию  для связи, оставив ее на самый крайний случай. Даже простой
маг мог  легко  обнаружить коллегу, если  тот пытался что-нибудь передавать,
что же  говорить  о  каватсах, о  мощи которых  пока ничего  не  было  током
известно.  Правда,  Мэйдон  считал,  что  просто  наблюдающего  мага  засечь
невозможно, И Ронис был с ним согласен. Но с другой стороны, кто знает? Если
их враги могли в десять раз усилить передачу мысли, то что мешает им уловить
и то ничтожное изменение  ментальной энергии, если оно  все-таки существует,
которое происходит при наблюдении? Вот почему Руджен и Льорка не  знали, что
происходит с юным шпионом.
     Зомби постепенно засыпали. Двое воинов тоже уснули,  бодрствовал только
часовой.  Рядом  с  ним  на вещмешке лежала серая прямоугольная коробочка  с
овальным  углублением  и  двумя  кнопками.  Рон,  прикрыв  глаза  ресницами,
устремил  свой  взгляд  на  нее. Он уже  давно  отметил,  что всегда,  когда
слышится мысленная команда, один из охранников прикладывает эту коробочку ко
лбу. Похоже было, что именно в ней заключалась вся сила хленгов. Рон смотрел
на нее с  вожделением,  но  украсть  не решался.  Он  и так был  уверен в ее
назначении,  и единственное, что можно было  сделать  с ней полезного  - это
передать  ее   в   Мэгиену  для   исследований.   Но  для   этого   придется
воспользоваться связью и допустить неоправданный риск. Причем, скорее всего,
получив  коробочку,   ученые  Мэгиены  все  равно  ничего  не  поймут.  Ведь
физическая структура - это  еще не  все, на предмете может лежать заговор. И
его  так же  нельзя  понять,  разобрав коробочку  на  составные  части,  как
невозможно, разбив голову человеку, узнать его мысли.
     Ну, да ладно. Это не к  спеху. В армии наверняка  много хленгов и много
коробочек. А то,  что они направляются в армию, Рон не  сомневался. Куда еще
можно вести кучу безмозглых в военное время под охраной  офицера? Мысли Рона
перекинулись в другую  сторону. Как  можно  динамично  управлять такой кучей
безмозглых?  Приказ конкретному  зомби превращался в целую процедуру. Хленги
не употребляли имен, а добивались идентификации, передавая: "Если  ты - тот,
на  кого  я  указываю  пальцем,  то  сделай...  "  Рона очень  интересовало,
изменится ли этот порядок, когда они придут туда, куда направляются.

        x x x

     Путешествие закончилось неожиданно быстро.
     Оказывается, оставался всего один двухчасовой переход, и они преодолели
его  еще  до наступления жары. Дорога  закончилась в  громадном лагере.  Его
частично окружал лес и этот военный городок возник перед путниками внезапно.
Похоже, когда-то  здесь было поселение, а сейчас среди развалин, везде,  где
только  можно, белели палатки. На свободных местах  ничего не  росло,  кроме
пожелтевшей травы, а земля была плотно утрамбована ногами сотен солдат. Было
и  несколько  целых зданий, недавно  построенных. В  качестве  строительного
материала  использовали  белый  и  желто-серый  камень.  От старых  построек
сохранились  только части  стен,  фундаменты и, кое-где арки. Да еще  камни,
которыми  была  вымощена  главная  улица  бывшей  деревни  или  поселка.  На
полуразвалившихся стенах  когда-то были фрески, но ни одной целой картины не
уцелело.
     Зомби загнали в барак на краю лагеря и велели сидеть там, выходя только
в лес по нужде. Всем  раздали оранжевые повязки, приказав надеть их на левую
руку и не снимать. После  сытного,  но невкусного  завтрака  Рон  отправился
смотреть диспозицию.
     На  одной стороне лагеря  размещались деревянные  бараки  безмозглых. В
середине стояли огромные  палатки из грязно-серой ткани на десять-пятнадцать
человек. На  другом конце были палатки  поменьше, белые.  Ближе  к  лесу,  в
третьей стороне, но все же  не с самого краю, стояли  описанные выше здания,
где,  видимо  жило  начальство.   Здания   попроще,  каменные  и  кирпичные,
предназначались  для  хозяйственных   нужд.  Лагерь  был  большой  и  хорошо
обустроенный.
     По пути Рону попалось много безмозглых, но ни у  одного из них на  руке
не  было повязки.  "Э-э,  -  подумал Рон,  - выделяться  нехорошо. Наверное,
повязками метят новичков. Но что же с ними делают  дальше? Увидим!" Зайдя за
палатку, где его никто не видел, Рон быстро снял повязку и сунул ее за пояс.
     В лагере  на зомби  обращали внимания  не  больше,  чем  на  мулов  или
лошадей.  Даже  еще  меньше.  "Однако, быть  невидимкой  весьма  удобно!"  -
рассуждал  Рон. Слоняясь между палаток, он  подслушивал и наблюдал. Согласно
его  наблюдениям, в  лагере  были две касты.  Первая, немногим большая,  чем
вторая,  состояла  из  кадровых  военных.  Они  одевались богаче,  держались
свободнее и имели лучшее  оружие. Остальные были рекрутами, в  основном,  из
йомов.  Возможно,  воины  и  не  имели  права  отдавать  приказания   робким
необученным  рекрутам,  но  делали  это,  не  стесняясь.   За  неповиновение
смельчака ждала жестокая расправа, и жалобу было не подать.
     Воины, не  стоявшие  на  часах (а  к охране  лагеря допускались  только
профессионалы)  тренировались или  играли в кости. Оружие у  них  было очень
разнообразным  - небольшой  щит, меч, кинжал,  лук,  копье.  Доспехи,  кроме
кольчуги, включали поножи и стальной шлем.
     У рекрутов не было ничего,  кроме меча и  копья  или дротиков, а щит  и
шлем  были кожаными, на металлических каркасах. Бедняг  постоянно гоняли  по
солнцу в полной амуниции, но без обуви. Часто при этом их заставляли держать
что-нибудь  тяжелое  над  головой. Непривычные  фермеры,  порой,  падали  от
утомления под громкий смех развалившихся в теньке профи. Рон от всего сердца
им посочувствовал.
     Кое-где   собирались  кружки  отдыхавших  рекрутов.  Рон,  по  понятным
причинам, не мог к ним присоединиться. "Надо бы  мне приодеться. Набедренной
повязки здесь явно мало." И действительно,  неплохо было  бы достать хотя бы
одежду йомов (когда  на них не  было панциря, они одевали длинную, до колен,
рубаху  и  подпоясывались  широкой  полосой ткани). Воины,  побогаче, носили
хитон или бриджи с рубашкой.
     Насколько  понял Рон,  чтобы стать  кадровым  военным,  нужно  было для
начала купить себе оружие. Это стоило недешево, поэтому среди профессионалов
преобладали  младшие   сыновья  кава   или   кавари  или  просто  обедневшие
представители этих сословий. Профессионалы жили на жалование, а стоимость их
содержания  и  замены  оружия  вычиталась из него.  В  среде  профессионалов
существовала еще  какая-то гвардия,  о которой упомянул в разговоре один  из
воинов, но что она из себя представляет, Рон так и не узнал.
     Наконец, после долгих хождений по лагерю, Рон отыскал то, что ему  было
нужно. За  каменным забором, примыкавшем  к длинному зданию,  были  натянуты
веревки, на которых сушилась одежда, а из трубы на крыше непрерывно шел дым.
Все указывало на то, что здесь была прачечная.
     На посту стоял  один воин. Он перегородил Рону дорогу, но юноша, сделав
тупое,  безразличное лицо  и устремив взгляд в одну точку,  упрямо продолжал
идти  на  стражника. Тот  хмыкнул  и,  убедившись,  что безмозглый стремится
попасть  именно  сюда, отошел. Ведь  любой знает, что безмозглый не способен
действовать по  собственной инициативе.  Послать его  куда-то  может  только
офицер или другое ответственное лицо. Следовательно, мешать  зомби  - значит
препятствовать исполнению воли какого-то  офицера, который, очевидно, послал
эту скотину принести чистую одежду.
     Так  Рон вошел в  прачечную. Слева лежал  ворох выстиранной одежды. Рон
взял одну рубашку рекрута, тунику офицера, аккуратно сложил, и вышел наружу.
     Солнце уже садилось.  Юноша, не спеша, вернулся к себе в барак, вытащил
из вещмешка кристалл и завернул  его в одежду. Потом  Рон отошел подальше  в
лес,  собрал  несколько сучьев, сложил  их в кучу и принялся за копирование.
Мало ли  какая у  них  система учета! Вдруг пропажа  вещей  взбудоражит весь
лагерь? Воина-то точно будут допрашивать! Нет, лучше оставить себе копию.
     Действия Рона в процессе копирования были очень хорошо сфокусированными
(иначе, работа связистов и трансформаторов была бы небезопасной). Поэтому,

Рон  надеялся, что его не вычислят. Скопированную одежду юноша отнес в  свой
барак, а потом, выждав, когда у прачечной сменится часовой, положил оригинал
на  место. Воин и не думал его задерживать, полагая,  что  безмозглый  несет
грязное белье.
     "Чуть не  забыл нацепить  повязку. Было бы дело!" - подумал Рон, ложась
спать и  морщась от запаха немытых  тел. "Посмотрим, какое будет продолжение
спектакля. На сегодня хватит."



        Глава 10. 7-9 июня 968 г. п. и. Империя Каватлон.

     "Проснись" - возникла команда.  Рон сел,  протирая глаза. У него всегда
было  отличное чувство  времени, а  утренний  сон очень чуток,  и  приказ не
проскользнул мимо его сознания.
     "Выйди наружу."
     В толпе своих соседей Рон медленно вышел  из барака. Их повели к реке и
велели  мыться.  От  слишком быстрого  подчинения  возникла  неразбериха.  и
кое-кто чуть не утонул. Хленг бустро навел порядок.
     Завтрак.  Опять  полусъедобный  дикий  картофель,  запеченный  прямо  в
кожуре, местами горелый, местами сырой.
     "Если на тебе нет оранжевой повязки, зайди в барак и жди."
     Три  десятка   новичков   остались  снаружи.  Заспанный  хленг  отобрал
двадцать. Рон попал в их число. Маг порадовался тому, что когда  собирался в
путь  не забыл  приклеить  диск-приемник  к  коже  головы (но  так, чтобы не
причинять вред своему мозгу). Сейчас это могло быть важным. Рону было совсем
ни к чему оказаться разоблаченным.
     Офицер  привел отряд зомби  к  одному  из главных зданий. Они прошли по
пустому коридору  и зашли в комнату. Затем последовал  приказ  сесть на пол.
Приведший  их  офицер вышел,  и в  комнате остался  только молодой,  но  уже
начинающий толстеть и лысеть человек в свободной, почти домашней одежде. Тем
не  менее, судя  по знакам различия,  это был  офицер, и  довольно  высокого
ранга.
     Обычно значок  с  указанием звания и  рода  войск  прикреплялся прямо к
доспехам, но в случае  штатской одежды  каватсы делали по-другому. Они брали
прядь волос  у лба  и  туго  обматывали ее  у самых  корней белой лентой, на
которой и было  все указано.  Волосы у каватсов были жесткие, и лента всегда
была перпендикулярна коже  головы.  Рон уже знал многие роды  войк, но  этот
знак он видел впервые и мимоходом отметил это.
     - Хорошо, ребята. А теперь - "Один-два-съер-риго-двадцать пять".
     Вторую  часть  фразы он произнес  мысленно.  Рон не совсем понял, в чем
дело, но тут последовала команда: "Слушайте и запоминайте", и Рон догадался,
что  это  инструктаж.  Хленг  начал  с  того,  что  изменил  четыре  из пяти
зарезервированных  пароля (сам он перед  началом назвал четвертый). Теперь у
всех  зомби  в  группе  было четыре одинаковых  пароля. Очевидно,  четвертый
пароль  у них и раньше был  общим.  А как насчет пятого?  Рон так и  не смог
выудить из Кече  ничего, кроме первых двух. Теперь он понял,  почему. Пароли
передавались прямо в подсознание  безмозглого, и Кече  вспомнил лишь то, что
слышал в мысленных командах. К остальным его разум просто не имел доступа, о
чем было  отдельно  оговорено  во  время  внушения. Сам  же  Рон легко  смог
преодолеть давление на мозг и запомнить нужные слова.
     Рассуждая, юноша начал склоняться к тому,  что универсальный пароль для
всех зомби, "пароль держателя", как  назвал  его про себя Рон, - не такая уж
безумная мысль. Дорого бы он дал в таком случае, чтобы его узнать! Тогда его
миссию можно было  бы считать наполовину  выполненной. Если зомби  и вправду
используются  в качестве пушечного  мяса, да  еще  составляют половину армии
каватсов, то  Империю можно сильно ослабить, всего лишь изменив у всех зомби
все  пароли, а если очень  повезет,  можно  заставить их  крушить все вокруг
себя.
     После  смены  паролей хленг  прочел зомби лекцию  о том, как они должны
себя вести, и велел всем по очереди ее  повторить.