Когда  Лорен  подвинулась  ближе,  обвила  руками  его
талию, спрятала лицо на его груди, Адам не удержался  и  запустил  руки  под
мягкую ткань ее платья.
   - Мы одни, - прошептала она, продолжая распалять его. Пальцы Лорен слегка
дрожали, когда она дотронулась до пуговиц на его рубашке.
   Адам перехватил ее руку:
   - Не торопись, любовь моя.
   Не заметив, на каком этаже остановилась кабина  лифта,  Лорен  продолжала
прижиматься к нему. Обнявшись, они пошли по коридору. Только подойдя к двери
комнаты, она наконец заметила, что было что-то не так.
   - Адам, это не наш номер.
   - На сегодня - наш.
   Он воспользовался карточкой-ключом, чтобы открыть замок, а  она  все  еще
стояла, глядя на него с изумлением. Согласно  его  распоряжениям,  в  номере
царил полумрак. Прежде чем Лорен смогла осмотреться, он подхватил ее на руки
и перенес через порог.
   Лорен вскрикнула от удивления и восторга, как только обвела  взглядом  их
новые апартаменты.
   - О, Адам, - прошептала она, - ты заказал люкс для молодоженов!

***

   Испуганный крик Лорен эхом отозвался в ночи. На  мгновенье  она  потеряла
ориентацию.
   - Лорен! Любимая! Что случилось?
   Сильные мускулистые руки обняли ее. Голос был  таким  же  нежным,  как  и
объятья.
   Голос Адама...
   Ее желание убежать от какого-то неведомого страха медленно  переходило  в
чувство беззащитности. Лорен вся дрожала и с удивлением обнаружила, что щеки
ее влажны. Значит, во сне она плакала.
   - Тебе приснился страшный сон, - прошептал Адам ей на ухо. В его объятиях
она чувствовала себя в безопасности.
   Лорен крепче прижалась к мужу. Картины ее так похожего на реальность  сна
не исчезали, оставаясь такими же ясными,  как  воспоминания  о  великолепном
вечере. Не было никаких причин для жуткого кошмара после  страстных  занятий
любовью.
   - Дорогая, давай поговорим о твоем сне. Иногда это помогает.
   - Наверно.
   - Ну, тогда не стоит вспоминать, если сон уже ушел. Просто я подумал...
   - Сон не ушел.
   В ее голосе чувствовалась паника.  Лорен  не  могла  понять,  откуда  эта
уверенность, что ее сон не собирается исчезать никогда.
   - Расскажи мне, что тебя так испугало? Она чувствовала силу и  тепло  его
тела,  она  словно  набиралась  смелости  в  объятиях  мужа,  защищающих  от
опасности. Может быть, он  прав:  если  она  расскажет,  что  пережила,  это
разрушит влияние сна, и она перестанет бояться.
   - Я ехала в повозке, на мне была грязная выцветшая одежда, - шептала она.
- Не знаю, когда это было и где происходило, скорее всего, сотни лет назад.
   Губы Адама коснулись ее лба.
   - Ты сегодня была на выставке. Ничего странного, что тебе запали в память
картины.
   - Но все было так ясно! Я  даже  чувствовала,  как  повозка  тряслась  по
разбитой немощеной улочке. И запахи...
   Лорен поморщилось, словно она до сих пор различала их все: от  лошадиного
навоза до пронзительного запаха человеческого страха.
   - У  тебя  был  кошмар  на  историческую  тему.  Неприятные  запахи  тоже
относятся к нему.
   Его слова успокаивали. Он прав. Высокородные дамы из романов, которые она
читала, всегда вставляли  ароматические  шарики  в  ноздри,  чтобы  избегать
неприятных ощущений.
   Осмелев, Лорен позволила воспоминаниям выбраться на поверхность.
   - Все вокруг было как в тумане, - продолжала она. - Но знаю,  что  народа
было много. Все кричали  и  чем-то  бросали  в  меня.  Звуки  и  картины  то
пропадали,  то  возникали  вновь.  Мне  не  было  страшно,  пока  телега  не
остановилась.
   Тогда мне показалось, что стало невозможно дышать. Я была в ужасе, чьи-то
руки хватали меня, пытались вытащить из телеги, - она перевела дух. - В этот
момент я и проснулась.
   - Все  в  порядке,  Лорен.  Все  уже  кончилось.  Картины,  должно  быть,
произвели на тебя сильное впечатление, к тому же мы плотно поужинали.
   Адам наклонился и принялся целовать ее с все  возрастающей  страстью,  но
впервые за их совместную жизнь Лорен не  ощутила  желания  ответить  на  его
ласки.
   - Сон был таким реальным, - в ее голосе снова чувствовался страх. -  Небо
над головой было безоблачным. Страшно умирать в такой день.
   - Это всего лишь сон, любимая, - его  ласки  были  настойчивы,  но  Лорен
высвободилась из его рук. Ей не хотелось, чтобы до нее дотрагивались.
   - Ты не понимаешь, -  воскликнула  она,  села  на  кровати  и  прикрылась
простыней.
   - Тогда объясни мне. Я хочу знать, - Сон оборвался, но я знаю,  что  было
дальше, - ее глаза испуганно смотрели в пустоту.
   - Лорен!
   Отрезвленная голосом  Адама,  Лорен  вздрогнула.  Ей  хотелось  побыстрее
покончить с этим, прежде чем случится нервный припадок.
   - Они собирались сжечь меня на костре" За убийство!
   - Это  был  сон,  Лорен.  Ты  никого  не  убивала,  -  его  голос  звучал
по-прежнему уверенно, но в словах -Чувствовались признаки раздражения. Когда
Адам снова коснулся се, Лорен позволила ему обнять себя.
   - Все в порядке, Лорен, - настаивал Адам. - Все кончилось. Это был только
сон.
   - Ты не понимаешь, Адам, - повторила она. Голос ее  дрожал  и  был  таким
слабым и приглушенным, что ему с трудом удалось разобрать слова:
   - Я действительно убила его. Лорен закрыла  глаза,  пытаясь  спастись  от
ужаса, охватившего ее при этом признании.
   - Я убила своего мужа.

Глава 2

   Громкий стук в дверь разбудил Лорен. Она села в кровати и, зевая, закрыла
ладонью рот. Голова болела, и несколько мгновений Лорен находилась в  полном
замешательстве. Она не знала, где находится, и с удивлением обнаружила,  что
на ней нет  ночной  рубашки.  Потом  ее  блуждающий  взгляд  упал  на  розы,
подаренные Адамом в их  прошлый  вечер.  Уходя  на  утреннее  заседание,  он
поставил цветы на ночной столик.
   Лорен плохо спала после ночного  кошмара,  и  это  его  беспокоило.  Адам
поцеловал ее на прощание, велел не вставать, а валяться в постели так долго,
как ей захочется, и, к своему удивлению, она снова заснула.
   - Лорен, хватит спать!
   Нетерпеливый голос Сандры звал ее к действию. Дома Лорен  вставала  рано,
она принадлежала к типу людей, предпочитающих делать все с  утра.  Адаму  же
была необходима утренняя  чашка  кофе,  чтобы  полностью  проснуться.  Лорен
боролась с непривычной слабостью, ища, что  можно  накинуть  на  себя.  Веки
отяжелели, голова болела.
   - Лорен!
   - Иду!
   Лорен прошла в ванную, накинула халат и вернулась в комнату. Адам оставил
шторы открытыми, и яркий свет, вливавшийся внутрь комнаты ослепил ее.  Лорен
вздрогнула и впервые ясно увидела  окружающую  обстановку.  Вечером  ей  все
показалось очень романтичным, но теперь, при дневном свете,  обои,  ковры  и
обивка мебели, все в разных оттенках пастельно-розового цвета, напоминали ей
сахарную вату: легкую и слишком сладкую. Обратил ли Адам  на  это  внимание,
когда снимал комнату? Вряд ли, подумала Лорен, но признала, что  эти  мягкие
тона при вечернем освещении создавали  особую  обстановку,  располагающую  к
любви. Открывая дверь, она приветливо улыбнулась Сандре.
   Вид ее изумил Лорен: свободный жакет и брюки слепили глаза белизной.
   - О Боже, только не говори, что Адам еще здесь!
   Лорен улыбнулась еще шире.
   - Если бы он был здесь, сомневаюсь, что мы услышали бы твой стук.
   Сандра вошла в комнату, оценивающе осмотрелась.
   - Похоже, что так! - согласилась она.
   - Я всегда считала, что Адам как раз такой мужчина,  который  знает,  как
сделать свою жену счастливой.
   Она иронично усмехнулась, остановившись у обитого свечой тканью дивана  и
нагибаясь, чтобы поднять кружевную комбинацию, которую Лорен оставила на нем
вчера вечером.
   - Сейчас около одиннадцати, а  презентация  Адама  начнется  сразу  после
ланча. Я думаю, уже поздно рисковать перерывом...
   Недовольная  упоминанием  о  времени,  Лорен  бросила  взгляд  в  сторону
спальни.
   - Мне надо одеться и упаковаться. Они решили выбраться из отеля,  оставив
чемоданы в багажном помещении, и направиться в аэропорт, чтобы лететь  назад
в Мэн.
   - Не забывай об этом, - напомнила Сандра и запустила в Лорен комбинацией.
Лорен ловко поймала ее.
   - Поверь, я ничего не забываю.
   Ей было тепло от воспоминаний, как они с Адамом отпраздновали пять лет их
брачного блаженства. Но, закрыв за собой дверь и оставив Сандру в  гостиной,
она вновь столкнулась с воспоминаниями ночного кошмара.
   Стоя посередине романтически убранной  спальни,  Лорен  пыталась  убедить
себя в том, что все кошмары исчезают при дневном свете.  Но  этот  не  желал
исчезать. Кошмар преследовал  ее.  Хуже  всего,  что  днем  он  казался  еще
ужаснее, чем среди ночи.
   Лорен чувствовала, как грубые руки  хватают  ее,  затаскивают  в  телегу,
связывают, и веревка больно стягивает ее нежные запястья.
   Неожиданно появился человек и поднес чашу к ее запекшимся губам.
   - Выпей это, - сказал он.
   Она ясно видела этого человека: его крепкое  тело,  красновато-коричневый
камзол, измученное лицо. Черты его  лица  были  крупными  и  грубыми,  но  в
голубых глазах светился недюжинный ум. Одной рукой он держал перед ней чашу,
а другой поддерживал голову, помогая Лорен пить. Она содрогнулась.
   - Горько, - поморщилась Лорен после  первого  глотка.  Она  почувствовала
вкус эля.
   - Да, горько...
   Их любовь с самого начала была сладковато-горькой.  Лорен  знала,  что  в
чаше сильное зелье, которое сделает ее нечувствительной к боли,  прежде  чем
первые языки пламени коснутся ее обнаженных ступней. Человек не  мог  спасти
ее, это зелье было тем единственным, что он мог для нее сделать.  И  она  до
дна выпила чашу, глядя ему прямо в глаза.
   - Лорен, хочешь, я закажу тебе кофе?
   Вернуться к реальности стоило ей немалых усилий,  но  через  секунду  она
ответила Сандре, хотя и не расслышала вопроса. Лорен умылась и  оделась,  но
сон все еще напоминал о себе. Ее порадовало, что прислуга выполнила  большую
часть работы, что багаж уже перенесен из одной комнаты в другую.
   Лорен заглянула в ванную, проверяя, закрыла ли она краны,  потом  уложила
большой  пакет  с  одеждой  и  защелкнула  замки  сумок.  Последний  щелчок,
казалось, вернул ей былую уверенность в себе.
   Домой... Спокойствие окутало ее теплом. Вечером они будут дома. Лорен  не
сомневалась, что сумеет забыть этот кошмар, когда вернется назад в Мэн.  Там
она всегда в безопасности.
   Лорен взяла свои сумки и присоединилась к Сандре в прихожей.
   - Из-за всех этих хлопот ты выглядишь так же отвратительно, как и мы.
   - Н? заметила, - сказала Лорен. Она поставила сумки на пол и  повернулась
так, чтобы Сандра могла оценить ее новое льняное платье.
   - У тебя много вещей, в  которых  ты  выглядишь  привлекательно,  но  это
что-то особенное, - Сандра выглянула в окно. - О, отсюда прекрасный  вид  на
ресторан Сизлера, виден угол театра-шапито и магазин, где продают "селзье".
   - Продают что?
   - Да комиксы из мультфильмов! Страшно дорогие. Я всегда думала, что  твои
"шедевры" слишком дешевы. Теперь я просто уверена, что ты продаешь их даром.
   - Может быть.
   - Ненавижу заклеенные окна.
   Сандра перешла на другую  тему,  рассказывая,  как  они  с  Дэном  решили
открыть запечатанное окно в своей комнате, как им пришлось ставить  на  окно
пепельницу, чтобы оно не закрывалось. Лорен слушала  ее  невнимательно,  она
внезапно обнаружила, что Адам оставил листки на столе со своей речью.  Лорен
взяла первый отпечатанный на машинке листок,  пробежала  его,  и  сердце  ее
наполнилось любовью и гордостью, когда они  читала  эти  хорошо  продуманные
фразы. На полях  второй  страницы  она  увидела  маленькие  картинки.  Адам,
задумываясь, имел привычку рисовать, обычно он  рисовал  животных.  Все  его
бумаги и книги украшали рисунки, иногда талантливые карикатуры на знакомых.
   Лорен не удивилась, обнаружив внизу третьей страницы набросок карандашом,
изображающий ее.  Несмотря  на  то,  что  она  уже  видела  множество  таких
рисунков, на этот раз они  напомнили  ей  тот  портрет  шестнадцатого  века,
который поразил ее на выставке.
   - Вот и наш завтрак, - сказала Сандра, оглянувшись на стук в дверь.
   - Не думаю, что перемены  в  распорядке  дня  пойдут  мне  на  пользу,  -
пробормотала Лорен, собирая листки и кладя их рядом с кошельком.  Она  взяла
их, чтобы Адаму не пришлось возвращаться за ними в номер.
   - Ты бы поехала сюда, если бы не ваш юбилей? - Сандра взяла  у  служащего
отеля поднос с кофе.
   - Вряд ли. Я впервые покинула Мэн и забралась дальше Бостона.
   - Почему? Ведь в последнее время Адам много разъезжает.
   - Мне больше нравится сидеть дома. Я скучаю по Адаму, когда его  нет,  но
обычно он уезжает всего на несколько дней, а поскучать иногда полезно.
   Кофе  быстро  подействовал.   Голова   прояснилась,   напряженные   мышцы
расслабились.
   - Не сходить ли нам на Мэдисон-сквер? - предложила Лорен.
   - Пожалуйста, хватит пеших прогулок! У меня уже ноги отказываются ходить.
Я больше не пойду ни в какие музеи. Да, я чуть не забыла. - Сандра перестала
есть булочку и принялась копаться в большой холщовой сумке,  которую  всегда
носила с собой. Наконец, радостно улыбаясь, вытащила открытку. -  Я  послала
сегодня весточку моей тетке во  Флориду  и  сначала  даже  не  взглянула  на
картинку, но потом разглядела ее и чуть не умерла, так я была испугана.
   Пытаясь  угадать,  что  она  там  увидит,   Лорен,   стоически   сохраняя
спокойствие, взяла открытку из руки Сандры. Как  она  и  ожидала,  это  была
цветная репродукция картины  "Двор  Генриха  VIII  в  Нонсаче".  Рассмотреть
сильно  уменьшенную  картину  оказалось  непросто,  хотя   что-то   знакомое
явственно проступало в чертах служанки, стоящей в углу.
   - Напоминает  твоего  друга,  актера,  -  пробормотала  Лорен,  возвращая
открытку.
   Сандра сморщила нос и опустила ее в наружный карман сумки.
   - И его тоже, но  я  онемела,  когда  представила,  что  ты  должна  была
почувствовать вчера, увидев это.
   Лорен быстро поставила чашку, чтобы Сандра не заметила, как у нее  дрожат
руки. Горячий кофе внезапно выплеснулся на салфетку. Лорен с ужасом смотрела
на расползающееся по белому черное пятно.
   - Я говорю про ту девушку справа. - Сандра  все  еще  копалась  в  сумке,
пытаясь что-то найти. - Я должна была это заметить. Она держит себя,  как  и
ты, когда  испачкаешь  что-нибудь.  Помнишь  то  пятно  на  окне  ювелирного
магазина в День независимости?
   Лорен уклонилась от прямого ответа.
   - Но полного сходства быть не может. Надписывая открытку  с  изображением
статуи Свободы, Сандра кивнула:
   - Это правда. Она моложе, не так ли? Так могла бы выглядеть твоя дочь.
   Сандра  быстро  царапала  что-то  на  открытке,  не  замечая,   что   эти
необдуманные слова больно ранили ее родственницу. Лорен спешно  допила  свой
почти остывший кофе. Сандра была не виновата: никто, кроме Адама, Лорен и ее
гинеколога не знал правды. Адам утверждал, что ее бесплодие  -  это  еще  не
конец жизни, но все равно Лорен испытывала боль и чувствовала  себя  немного
виноватой оттого, что она  никогда  не  сможет  подарить  ребенка  человеку,
которого любит.

***

   Адам Райдер вышел на трибуну; листы, принесенные Лорен, он держал в руке.
Вообще-то, он не нуждался в заметках - с его отличной памятью он мог  менять
тему  разговора  и  зависимости  от  реакции  аудитории.   Вместе   с   тем,
заботливость Лорен приятно его согревала. Он проверил микрофон и начал:
   - Еще трое заключенных покончили с собой. Число самоубийц в наших тюрьмах
за последний месяц перевалило за тридцать. И большей частью виноваты в  этом
тюремные полицейские и надзиратели...
   Адам, хорошо зная проблему, приводил  примеры  и  статистические  данные.
Вскоре он заметил, что Лорен не слушает его. Поначалу  он  не  придал  этому
значения: несмотря на то, что Лорен никогда не бывала на таких конференциях,
она слышала варианты его речей  много  раз.  Еще  не  достигнув  кульминации
своего вступления, Адам почувствовал, что это больше, чем  невнимательность.
Она выглядела отрешенной и чем-то обеспокоенной. Глубокие морщины  пересекли
ее лоб, она легонько покусывала нижнюю губу.
   По мере того, как выступление Адама приближалось  к  концу,  беспокойство
его росло: не больна ли Лорен? Окончив речь, он кратко  ответил  на  вопросы
зала и подошел к жене.
   - С тобой все в порядке? - тихо спросил  Адам,  одновременно  не  забывая
улыбаться знакомым. Он заботливо обнял Лорен за  талию  и  отошел  с  лей  в
сторонку.
   Казались, прошла вечность, прежде чем их оставили в покое и они  остались
наедине. Они стояли у стола, Адам положил руку ей на плечо и прижал Лорен  к
себе, опасаясь, что она может потерять сознание.
   - С тобой все в порядке? - снова  спросил  он.  Лорен  смотрела  на  него
широко открытыми глазами.
   - Все хорошо, Адам. Разве может быть иначе?
   - Это ты мне должна сказать. Где ты была целый час?
   - Разве ты не видел меня в зале рядом с Сандрой? - В ее голосе послышался
упрек. - Ты не мог нас не заметить. Мы  сидели  рядом  все  время,  пока  ты
выступал.
   - Я не спрашиваю, где ты сидела. Мне хочется знать, где были твои мысли?
   - Не понимаю, что ты имеешь в виду.
   - Дорогая, ты маленькая лгунья, - Адам попробовал улыбнуться, но не смог.
- Для меня не имеет значения, слушала ты или нет. Я и не рассчитывал, что ты
будешь ловить каждое слово - ты все это слышала двадцать раз. Я не обижаюсь.
Мне просто хочется услышать ответ. Твое теперешнее поведение не  свойственно
для тебя, Лорен.
   - Мне очень хотелось послушать  тебя,  Адам.  Действительно  хотелось.  В
аудитории ты говоришь с жаром, совсем не так, когда ты репетируешь.  Сначала
я внимательно слушала и гордилась тобой. А потом... - голос Лорен затих, она
пожала плечами, не в силах объяснить того, чего не понимала сама.
   - Лорен, не нужно ничего скрывать. Чтобы помочь, я должен знать, что тебя
беспокоит.
   Она взяла его руку в свои  ладони.  Зал  опустел,  остались  лишь  Дэн  и
Сандра. Расписание конференции не позволяло Адаму  поговорить  с  Лорен  без
помех больше десяти минут.
   - Я не подозреваемая, чтобы меня допрашивать, Адам. Я твоя  жена,  -  она
попыталась перевести все в шутку. - Не  сжимай  так  сильно,  у  меня  будут
синяки на руке.
   Он ослабил объятия, но не отпустил ее.
   - Я не могу не беспокоиться, когда ты так странно себя ведешь.  А  теперь
расскажи, что случилось?
   - Это просто глупый ночной кошмар. По-моему, я снова о нем думала.
   - Забудь об этом. Ты не убивала своего мужа. Я жив и здоров, и если бы мы
были одни, я бы это тебе доказал.
   - Это было так странно, -  она  покраснела,  на  лице  ее  была  написана
робость. Она продолжала. - Я слушала твою  речь.  Действительно  слушала.  И
думала, какой ты замечательный.
   - Правда?
   - Правда, - она  провела  пальцем  по  его  щеке.  -  Ты  выглядел  очень
элегантно, и у тебя чудесный голос. Я вначале подумала, какая я  счастливая,
а потом неожиданно вспомнила об этом кошмаре, - она была в нерешительности и
слегка нахмурилась. - Это было не  воспоминание.  Я  переживала  нечто,  что
действительно случилось со мной. Должно быть, я вспомнила какую-то сцену  из
фильма или книги.
   - Рассказывай дальше.
   - В моем воображении все было очень реально, -  она  крепче  прижалась  к
нему. - Я смотрела вниз в большой зал. Такой, с помостом для стола  в  одном
конце и галереей с музыкантами в другом. Я находилась над галереей и  видела
все с необыкновенной четкостью, будто я действительно была там.
   - Может быть, ты действительно бывала в таком месте? - Адам понизил голос
до шепота и стал гладить ее плечи.
   Объяснение Лорен успокоило его. Теперь он хотел дать ей отдохнуть.
   - Ты ведь уезжала учиться в Англию несколько лет назад.  Разве  не  может
быть, что ты посещала там именно такое место?
   - Не исключено, - в голосе Лорен звучало сомнение. - Но я не  могу  точно
вс