ло  выражение,  в  котором
читалось беспокойство, а не гнев. Он  молил  Бога  вернуть  ему  жену  н
целости и сохранности.

***

   - Артайр, - хрипло окликнула спутника  Эмил  в  один  из  тех  редких
моментов, когда ее отпускало. - Я уже  вижу  Дахгленн.  Осталось  совсем
немного. - Поскольку тот молчал,  она  разволновалась  не  на  шутку;  -
Артайр?!
   - Слышу тебя, мамочка. Я все еще числюсь  среди  живых.  Слава  Богу,
теперь мы близко от дома, а то я уже начал опасаться, что не дотяну. Вот
было бы здорово, если бы мы приехали раньше Парлана и смогли  утаить  от
него эту сумасшедшую прогулку.
   С легкостью распознав высокую  фигуру  человека,  стоявшего  у  ворот
замка и наблюдавшего за ними, Эмил вздохнула:
   - Боюсь, не получится.
   - Да. Даже в том случае, если бы нам удалось скрыть, что я ранен, все
равно пришлось бы ему сказать, что Рори бродит в окрестностях замка.
   - Все так, но я сейчас говорю не об этом. Кажется, сегодня не  только
Рори оказался неподалеку от Дахгленна.
   Парлан вернулся - и куда раньше, чем обещал.
   Приподняв голову и глянув через плечо Эмил, Артайр простонал:
   - Вот он идет, и взор его темен, и сам он чернее тучи.
   - Ты можешь позволить себе впасть в беспамятство, с  которым  боролся
на протяжении всего пути до Дахгленна.
   - И оставить тебя на растерзание этому великану?
   - Если дела пойдут из рук вон плохо, мне придется прибегнуть к своему
собственному способу спасения. К тому времени как я  произведу  на  свет
ребенка, он, надеюсь, малость успокоится.

***

   Тревога, которую ощутил Парлан,  заметив,  что  парочка  возвращается
верхом на Элфкинге, обратилась в гнев, когда Эмил и Артайр  подъехали  к
воротам.
   - Как ты могла поступить столь неосмотрительно и глупо?  Что  с  вами
приключилось? - Хотя он  ревел,  словно  дикий  зверь,  нельзя  было  не
понять, что он страшно встревожен. - Я уже начал подумывать, что у  тебя
не все в порядке с головой.
   Исстрадавшаяся  от  волнений  и  боли  Эмил   ощутила   настоятельную
потребность отплатить Парлану той же монетой и  накричать  на  мужа.  От
этого ее, однако, отвлек Артайр.
   Хотя предложение, которое она высказала, вряд ли было  воспринято  им
всерьез, она поняла, что парень вот-вот потеряет сознание. Она прижалась
всем телом к Элфкингу, чтобы юноша в случае падения не увлек ее вслед за
собой.
   - Ты бы лучше поймал Артайра. Он всю дорогу боролся с  беспамятством,
но, похоже, теперь наконец отключился.
   Удивленный Парлан поступил, как ему было сказано, - и вовремя. Артайр
как раз начал валиться с коня. Подскочил  Лейт  и  помог  Парлану  нести
брата в Дахгленн. Хозяин замка обругал себя за  то,  что  не  удосужился
поинтересоваться, что с Артайром. Уж слишком он был занят разглядыванием
Эмил.
   Женщина тронулась следом за ними, даже не сделав  попытки  слезть  со
спины коня. Тогда на помощь к ней кинулся отец и помог сползти на землю.
Почувствовав под ногами  каменные  плиты  двора,  Эмил  шаткой  походкой
последовала за Парланом, который уже внес Артайра в  помещение,  отдавая
на ходу громовым голосом приказ промыть и перевязать рану брата.
   Эмил вошла следом за Парланом в покои Артайра, даже не  отдавая  себе
отчета, что за ней в комнату проследовал и ее отец.
   Парлан и старая Мег, Малколм  и  Лейт  принялись  раздевать  Артайра,
укладывать его в постель и занялись его раной. Эмил стояла  в  сторонке,
чтобы не путаться под ногами. Надежда, что и ей удастся  ускользнуть  от
Парлана в беспамятство, не оправдалась. Глянув на мужа, она поняла,  что
тот все еще очень зол.
   До сих пор ей не приходилось сталкиваться с подобной  яростью  с  его
стороны, но вот час пробил. Как ни крути, приходилось  признать,  что  у
него были кое-какие основания для  гнева.  Совершенно  безобидный  -  на
первый взгляд - поступок Эмил  поставил  под  угрозу  три  жизни  разом,
причем одну, еще не явившуюся на свет.  Ей  казалось,  что  более  всего
Парлан негодовал из-за того,  что  она  рисковала  жизнью  ребенка.  Это
понять было нетрудно - Эмил и сама не могла простить себе легкомыслия.
   Парлан изо всех сил стремился сдержать охвативший его гаев. Бездумное
поведение Эмил и мысль о тех опасностях, которым она подверглась  -  или
могла подвергнуться, - вывели его из себя. Но молодая женщина  выглядела
бледной, очень утомленной и, судя по всему, была не в состоянии  вынести
его гнев. Понимая, что Эмил и без того пережила достаточно, Парлан решил
отложить серьезный разговор до лучших времен. Тем не менее гнев все-таки
прорывался - он бросал жене лишь  короткие  фразы  и  голос  его  звучал
грозно.
   - Что произошло? Не вздумай со мной лукавить!
   Его ледяной тон лишь чуть-чуть задел ее. Предстоящие роды уже  отняли
столько сил, что Эмил просто не могла печалиться  по  поводу  презрения,
которое выказывал ей Парлан, сам того не желая.
   - Я не собираюсь ни лукавить, ни скрывать правду. На нас напал Рори.
   - Да, я знаю.
   - Так вот почему ты вернулся так быстро.
   - Да, мне сказали, что Рори неподалеку от границы, и я решил, что  он
может попытаться до тебя добраться. Я очень надеялся, что у тебя  хватит
ума не выходить за стены, поскольку ты знала,  что  он  до  сих  пор  не
пойман. - Парлан умолк, поняв, что от обвинений удержаться  не  удалось.
Поскольку спор с женой  вряд  ли  помог  бы  ему  узнать  о  происшедшем
подробнее, он решил впредь быть поласковее.
   Эмил еле стояла на ногах, поэтому не  ответила  резкостью  на  упреки
Парлана, а ограничилась лишь тихим  признанием  своей  вины.  Потом  она
быстро описала, где Рори и Джорди напали на них с Артайром, и Парлан тут
же отрядил Малколма на поиски.
   - Рори был легко ранен, Малколм, - сказала Эмил,  обращаясь  к  другу
Парлана. - Может быть, эта новость имеет какое-то значение? - Тот принял
ее слова к сведению и поспешил прочь со двора,  чтобы  исполнить  приказ
лэрда. - Думаю, он уже далеко отсюда, - продолжала  Эмил,  -  хотя  ведь
раньше я полагала, что он никогда не решится приблизиться к Дахгленну...
Так что все может быть.
   - Помни, ему нужна ты, а не я.
   - Да. Тем более что я, по-видимому, еще распалила его.
   - Как ребенок? - осведомился Парлан.
   - Все в порядке. Но Рори теперь в ярости, ведь Элфкинг изуродовал его
красивое лицо.
   - Элфкинг?
   Эмил кивнула, но разговор пришлось прервать, потому  что  старая  Мег
принялась зашивать Артайру рану и призвала на помощь Парлана, чтобы  тот
подержал брата.
   Хотя юноша все еще  был  без  сознания,  в  момент  операции  он  мог
инстинктивно дернуться от боли и навредить себе. Эмил  встретила  взгляд
Мег и несколько успокоилась. Старая женщина определенно желала ей  добра
и видела, в каком состоянии жена лэрда, хотя и не  заводила  с  Парланом
разговор по поводу начавшихся у Эмил схваток. Старая Мег давала  молодой
женщине возможность самой сказать об этом мужу.
   Эмил же решила, что это обнаружится само собой, когда она будет не  в
состоянии переносить боли молча, а пока еще можно продолжать разговор:
   - По-моему, Элфкингу не понравилось, что на меня напали. Ему явно  не
симпатичен Рори Фергюсон. Ударом копыта конь сорвал  кожу  с  его  лица.
Такая рана не заживет никогда, а если и заживет, то после нее  останутся
чудовищные шрамы. Так  что  Рори  будет  легко  узнать,  где  бы  он  ни
скрывался. Кстати, он и до того  выглядел  ужасно  -  грязен  и  весь  в
лохмотьях. От былой элегантности не осталось и следа.
   - Когда человек скрывается от погони, ему некогда  следить  за  своей
внешностью.
   - Скорее всего так и есть.  -  Увидев,  что  рану  Артайра  зашили  и
забинтовали, Эмил спросила:
   - Как он себя чувствует?
   - Потерял много крови, - откликнулась старая Мег, - но в  целом  рана
не очень опасная, так что он скоро поправится.
   - Дай-то Бог! Я сразу поняла, что  ранение  не  смертельное,  хотя  и
видела его мельком - до того, как Артайр взгромоздился  на  Элфкинга  за
моей спиной. Потом мы сразу же поскакали в Дахгленн. Ну вот и все.  Пора
и мне отправляться в постель.
   - Давно пора, - сказал Лахлан, понимавший не хуже,  чем  старая  Мег,
что дочери скоро рожать.
   - Я должна была узнать, как здоровье Артайра. Мне тяжело  примириться
с мыслью, что моя затея могла дорого ему обойтись.
   - Глупая затея, ты хочешь сказать, - продолжал гнуть свое Парлан.  Он
уже двигался к ней, чтобы возобновить наставления. Ему  то  хотелось  их
отложить, то так и подмывало приступить к нравоучениям.
   Эмил почувствовала даже некоторое сожаление, что придется лишить мужа
подобного удовольствия, поскольку она догадывалась, как долго он к этому
готовился.
   - Нет, Парлан, не сейчас...
   Парлан был поражен ее ответом и разозлился еще больше:
   - Что значит - "не сейчас"? Нет уж, дорогая, нам придется  поговорить
- и теперь же!
   - Боюсь, с нравоучениями придется  подождать,  Парлан,  -  произнесла
она, сжав зубы от боли, - приходи после родов.

Глава 22

   - Почему так долго?
   Проснувшийся Артайр уселся  на  постели  и  поглядывал  на  брата  со
смущенной улыбкой. Он впервые видел Парлана в подобном  состоянии.  Если
бы он сам не волновался по поводу того, как пройдут роды у Эмил, у  него
бы появилась отличная  возможность  позубоскалить  над  старшеньким.  За
Парланом было интересно наблюдать уже потому, что он - сам того не желая
- всем своим видом демонстрировал исключительную привязанность  к  жене,
которая, как оказалось, сделалась для него самым близким  и  дорогим  на
свете существом.  Впрочем,  отдавал  ли  себе  Парлан  в  этом  отчет  -
неизвестно.
   - Дети приходят в этот мир далеко не так быстро,  как  ты,  возможно,
думаешь.
   - Хотелось бы мне знать, когда ты поднабрался сведений о  детях  и  о
том, как они появляются на свет?
   - Недавно. Я ужасно испугался, что Эмил начнет рожать прямо в седле и
ребенок появится на свет  сразу  же  после  того,  как  у  нее  начались
схватки. И тогда Эмил рассказала мне то немногое, что я теперь  об  этом
знаю.
   - Значит, схватки у нее начались еще в дороге?
   - Ну да.  Когда  мы  возвращались  в  Дахгленн.  Разве  она  тебе  не
сказала?
   - Нет. С тех пор как вы  вернулись,  у  нас  было  мало  времени  для
разговоров.
   - Элфкинг начал лягаться, чтобы защитить ее от Рори.
   Из седла она, к счастью, не вывалилась, но такого рода скачки  -  она
так сказала - напомнили ребенку, что ему уже  давно  пора  появиться  на
свет. Бедняжка, схватки у нее продолжались всю дорогу до Дахгленна.
   Парлан возобновил бесконечное хождение по комнате, время  от  времени
прикладываясь к кружке с элем, которой его снабдил Малколм.  Признаться,
ему чертовски  хотелось  напиться,  чтобы  скоротать  время.  При  этом,
однако, будущему отцу вовсе не улыбалось быть пьяным в  момент  рождения
ребенка. Искушение было настолько велико, что ему  пришлось  уйти  из-за
стола, где Лахлан  и  Лейт  усиленно  налегали  на  выпивку  по  тем  же
причинам, что и Парлан. Оба топили в вине и пиве страх за Эмил.
   - Может быть, мне вернуться к ней в комнату? Там по  крайней  мере  я
всегда буду знать, что происходит.
   - И ты опять станешь всем мешать расспросами  и  советами.  Потому-то
старая Мег тебя и выставила. К тому  же  она  сказала,  что  ты  слишком
громко орешь, а это может отразиться на состоянии роженицы. У Эмил и так
полно страхов, а ты их только подогреваешь.
   - Наверное, ты прав. - Парлан плюхнулся на скамейку, стоявшую у окна.
   - Только рождение ребенка положит  конец  ее  страданиям.  Но  хватит
волнений. Она в хороших руках.
   - Это так. А знаешь,  я  никогда  не  задумывался  о  том,  как  дети
появляются  на  свет,  -  произнес  Парлан  тихим  голосом,  в   котором
продолжали звучать нотки беспокойства. - Прежде я не осознавал всех  тех
опасностей, которые угрожают будущей матери. Мне  почему-то  вспомнились
многочисленные случаи, когда роды  заканчивались  неудачно.  Эмил  такая
хрупкая женщина, и мне просто не верится, что тяготы родов  пройдут  для
нее бесследно.
   - Разумеется, она нежная и хрупкая,  но  отнюдь  не  слабая.  Вот  ты
сидишь тут и изводишь себя мыслями о  ее  уязвимости.  А  ты  постарайся
взглянуть на дело иначе. Вспомни, каким мучениям подверг ее Рори - а  ей
все-таки удалось сбежать от него и вернуться в Дахгленн. А ведь она  уже
тогда была беременна! Она смогла доехать до Дахгленна  и  сейчас,  когда
начались схватки. И не просто доехать, а еще и меня с собой  прихватить.
И это при том, что она всю дорогу терпела боль. Вспомни о силе ее  духа,
да и немалой физической силе - ведь и то, и другое привлекли к ней  твое
сердце. Так что твоего ребенка сейчас рожает не какая-нибудь  слюнтяйка,
а воистину смелая и сильная женщина.
   - Ты прав.  Я  должен  помнить  об  этом.  Но  честно  говоря,  я  бы
предпочел, чтобы дети появлялись на свет как-нибудь иначе.

***

   Эмил тяжело дышала,  содрогалась  от  накатывавших  волна  за  волной
схваток  и  недоумевала,  отчего  Создатель  не   избрал   иной,   менее
болезненный для женщины  способ  сделаться  матерью.  Воистину,  процесс
оплодотворения был  чрезвычайно  соблазнительным  и  приятным,  но  роды
выглядели как расплата, что казалось Эмил несправедливым, - ведь Парлан,
хотя и получил свою долю удовольствий, от  физических  мучений  природой
был избавлен. Эмил знала, что церковь по-своему  объясняла  причины,  по
которым она, женщина, обязана была выстрадать ребенка. Эмил тем не менее
считала, что даже если церковники отчасти и правы в своих  рассуждениях,
подобных мучений она ни в коем случае не заслужила.
   - Хорошо, что ты выгнала Парлана, старая Мег. Боюсь, сейчас я выгляжу
не самым лучшим образом.
   - Да уж, что верно, то верно. Красотой  не  блещешь.  Уж  слишком  ты
измучена. Но ничего, недолго осталось терпеть.
   - Мне кажется, что я терплю  целую  вечность.  -  Эмил  взглянула  на
округлившуюся талию Мэгги, которая в этот  момент  омывала  ее  лицо.  -
Слушай, а может, тебе бы  не  следовало  присутствовать?  Вряд  ли  тебе
понравится, что это длится так долго.
   - Мне много раз приходилось видеть роды, и могу тебе сказать, твои  -
далеко не самые долгие.
   - Что бы ты там ни говорила, -  с  сомнением  произнесла  Эмил,  -  я
по-прежнему буду думать, что роды длятся бесконечно.
   - Наверное, это из-за того, что ребенок крупный, -  затрясла  головой
старая Мег. - Судя по всему, ты подаришь  пареньку  отличного  здорового
сына.
   - А может быть,  это  будет  дочка  -  тоже  сильная  и  красивая,  -
возразила Эмил, вызвав взрыв смеха у Мег.
   - Нет, у Макгуинов первым появляется сын. На  моей  памяти  так  было
всегда. У тебя, девочка, будет сын - не сомневайся.
   Что-то говорило Эмил: пророчество старухи сбудется,  но  тут  на  нее
нахлынула новая волна боли, и рассуждать сделалось невмоготу. Их ребенок
надумал  совершить  отчаянный,  решающий  рывок,  чтобы   выбраться   из
материнского лона на свободу. Молодая  женщина  трудилась  из  последних
сил, всячески помогая ему в этом. Эмил старалась переживать схватки  без
криков и  стенаний,  не  уподобляясь  тем  женщинам,  которые  в  момент
приступа боли вопят, словно их режут, но когда ребенок наконец  появился
на свет, она не смогла сдержать протяжного вопля, от  которого  потом  у
нее еще долго болело горло  и  который,  наверное,  был  слышен  даже  в
Абердине.
   - Эмил! - в свою очередь, вскричал Парлан и кинулся к жене из комнаты
Артайра.
   Даже Артайр разволновался.
   - До сих пор она вела себя чрезвычайно смирно.
   - Совершенно верно. Должно быть, что-то случилось!  -  воскликнул  на
ходу Парлан и помчался в покои жены, оставив Артайра валяться в  постели
и  проклинать  собственную  немочь,  хотя  ему   смерть   как   хотелось
последовать за братом.
   Когда Парлан добежал до спальни, выяснилось, что  дверь  заперта.  Он
забарабанил кулаком и  потребовал,  чтобы  ему  открыли.  Скоро  к  нему
присоединились Лахлан и Лейт. Услышав за  дверью  плач  ребенка,  Парлан
замер, словно пораженный громом, но потом снова начал колотить в  двери.
Как там Эмил? Он не мог вынести неизвестности.
   - Хватит стучать, ты, здоровенный  олух!  -  проворчала  из-за  двери
старая Мег, продолжая омывать тельце ребенка. - Подожди, скоро открою.
   - Я хочу видеть Эмил. Сию же минуту.
   - Сейчас, Парлан, - откликнулась слабым голосом  сама  Эмил,  помогая
Мэгги по мере возможности привести себя в порядок.
   Раздражение, которое Парлан  уловил  в  голосе  жены,  заставило  его
отойти от двери. В изнеможении он оперся о стену.  Хотя  в  голосе  Эмил
помимо раздражения слышалась и бесконечная усталость, и легкая хрипотца,
Парлан  начал  успокаиваться.  Вряд  ли  она  смогла  бы   с   ним   так
разговаривать, если бы лежала на смертном одре. То, что  Лейт  и  Лахлан
разом заулыбались, навело Парлана на мысль, что его рассуждения попали в
точку. Как бы то ни была" но ждать слишком долго Парлан не собирался.
   - Судя по крику, родился здоровенький мальчик,  -  произнес  Лейт.  -
Голос чистый и сильный.
   - Мальчик? Господи, я ведь даже не удосужился спросить, кто родился.
   В этот момент старая Мег распахнула двери:
   - У тебя сын. Сильный, парень, который станет наследником рода.
   Парлан ворвался в спальню и на  мгновение  замер.  Произошло  событие
столь значительное, что оно неминуемо должно было изменить в замке  все.
Когда Парлан стал супругом, это никак не отразилось на его жизни -  ведь
и до того Эмил постоянно находилась рядом. Но вот теперь он отец, а это,
на его взгляд, требовало куда большей ответственности.
   Появился на свет человек, которого надобно будет  учить,  с  кем  ему
придется заниматься фехтованием, кем ему, наконец, придется  руководить.
Неожиданно  Парлан  почувствовал,  что  не  слишком   в   себе   уверен.
Новоявленный отец засомневался; сможет ли он сделать  все,  что  должно,
чтобы вырастить сына?
   Он посмотрел на Эмил. Жена показалась ему  маленькой,  бледной  и  до
ужаса утомленной. Тем не менее когда Парлан подошел поближе, то заметил,
что за усталостью  проглядывает  неподдельная  радость.  Он  нагнулся  и
поцеловал ее в лоб.
   - Ты как?
   - Со мной все хорошо. Просто я очень устала. Взгляни на сына, Парлан.
Ты, помнится, говорил, что у нас обязательно будет сын. Что ж, хотя  мне
и не хотелось тебе потакать, вышло по-твоему.
   Парлан хотел было засмеяться, но едва не поперхнулся.
   В этот момент он увидел сына, который лежал на руках Эмил и, судя  по
всему, отчаянно себя чувствовал. Его  поразила  ловкость,  с  какой  она
обращалась с ребенком. Он даже позавидовал ее  умению,  когда  хохочущий
Лейт предложил ему взять ребенка  на  руки.  Жена  не  предоставила  ему
возможности отделаться от  этой  опасной  миссии  -  она  с  готовностью
протянула младенца Парлану.
   С крайней осторожностью Парлан прижал к себе крохотное тельце.  Одной
рукой он поддерживал  головку  ребенка,  а  другом  -  крохотную  попку.
Позабыв обо всем на свете и не обращая внимания на  смеявшихся  Лейта  и
Лахлана, Парлан во все глаза смотрел на сынишку. Лейт и Лахлан между тем
во всеуслышание заявили, что парень сложен превосходно. Парлан же  ни  о
чем другом, кроме того, что держит на руках своего отпрыска,  не  думал.
Это был его первенец.
   Эмоции  едва  не  задушили  Парлана,  и  ему  захотелось,  чтобы  все
окружающие удалились, - Он  такой  маленький,  хрупкий,  -  произнес  он
наконец, чтобы сказать хоть что-нибудь. Ребенка он,  однако,  передавать
никому не собирался.
   - Хрупкий? - спросила Эмил,  пытаясь  скрыть  овладевшее  ею  желание
спать до  бесконечности.  -  Возможно,  тебе,  великану,  он  и  кажется
хрупким, во я, признаться, всего несколько минут назад думала, что более
крупного младенца на свете нет. - Она улыбнулась  краешками  губ,  когда
Мэгги с шумом втянула в себя воздух и вспыхнула, пораженная тем, с какой
откровенностью Эмил делилась  своими  пере