Она улыбнулась в ответ  на  его  поцелуй  в  щеку,  но  стоило  Лейту
удалиться к себе, ее улыбка исчезла. Дело  в  том,  что  Эмил  вовсе  не
хотелось убегать из замка Парлана. Все, что  говорил  Лейт,  было  очень
умно и справедливо. Спорить с ним  было  ей  не  по  силам,  но  она  бы
предпочла, чтобы нашлись аргументы против. Если  она  вернется  в  отчий
дом, Парлан ее больше не получит. Впрочем, Эмил не особенно верила,  что
он даже сделает попытку снова увидеть ее.
   Существовала, правда, надежда, что если Парлан к ней неравнодушен, то
ее побег затронет его чувства, да и вообще заставит  страдать.  Тогда-то
он  наконец  понял  бы,   кого   потерял.   Впрочем,   эмоции   -   вещь
иррациональная.  Каким  бы  сильным  ни  было  ее  желание  сбежать   из
Дахгленна, она понимала, что одновременно бежит из  постели  Парлана.  И
последнее угнетало Эмил больше всего Иногда ей приходило в голову,  что,
если бы Парлан относился к ней как к простой шлюхе, ей  было  бы  только
легче.
   Покачав головой, девушка попыталась избавиться  от  этих  мыслей.  Ей
было необходимо убедить себя в том, что она отваживается на правое дело,
на поступок, наконец. Требовались силы, а такого  рода  думы,  наоборот,
ослабляли ее решимость.
   За ужином держать себя как обычно было очень трудно.
   Эмил едва ли не возблагодарила провидение за присутствие Кэтрин и  те
пустые, но якобы наполненные смыслом разговоры, которые вела  назойливая
гостья: по крайней мере ее болтовня помогла Эмил отвлечься от того,  что
очень скоро ей предстоит оставить и Дахгленн, и  его  хозяина.  От  этой
женщины была несомненная польза - все сидевшие  за  столом  решили,  что
сумрачный вид Эмил вызван глупостью Кэтрин Данмор и обыкновенной женской
ревностью.
   Расположившись в покоях Парлана, после  того  как  ужин  кончился,  и
ожидая Лейта, Эмил с ненавистью подумала о Кэтрин. Ясное дело,  что  эта
особа с радостью заняла бы освободившееся место в постели Парлана.  Эмил
не  верилось,  что,  если  она  убежит,  владелец  замка  будет   блюсти
целомудрие. Когда она представляла  себе  его  с  другой  женщиной  -  в
особенности с Кэтрин, - к горлу подступала тошнота.
   Одного этого было достаточно, чтобы ее решимость пропала, но  в  этот
момент появился Лейт.
   - Готова, душа моя? - проговорил он и одарил ее понимающим  взглядом,
поскольку она не смогла скрыть снедавшую душу печаль.
   - Уж если так нужно... - вздохнула она.
   Нежно обняв сестру за плечи, Лейт произнес:
   - Мы обязаны попытаться, Эмил. Если этот человек тебя любит, он  тебя
найдет.
   - Я невеста Рори, - возразила она.
   - Значит, Парлан расстроит вашу помолвку - он обещал это сделать.  Он
может сделать так, что Дахгленн станет нашим домом.
   Эмил кивнула и позволила увести себя из комнаты. У нее  было  сильное
искушение оглянуться, но она усилием воли подавила его. Наступило  время
смотреть вперед и собрать воедино все  силы,  чтобы  достойно  встретить
трудности побега. Воспоминания и сожаления придут позже. И она ничуть не
сомневалась, что и то и другое завладеет ее сердцем, когда она  окажется
на свободе.
   Продвигаясь, словно тени, у стен Дахгленна, они  поначалу  подивились
беспечности  стражи.  Прошло,  однако,   совсем   немного   времени,   и
беспечность превратилась в оскорбление  -  лично  ей,  Эмил.  Это  могло
означать только  одно:  люди  Парлана  уже  считали  ее  принадлежностью
Макгуина. Возможность того, что женщина попытается вырваться из его рук,
считалась ими крайне эфемерной. И тогда - вопреки всякой  логике  -  она
решила, что стоит доказать обратное.
   Проскользнув через дверцу, которой редко пользовались, брат и  сестра
оказались в дворике замка и прижались к стене, слившись с ней. Охраны во
дворе было значительно больше, и стражники несли службу исправнее.
   - Куда мы направляемся, Лейт?
   - В конюшни. Между стеной конюшни и оградой  замка  есть  лаз,  через
который  мы  попробуем  протиснуться,  а  в  наружной  стене  -  дверца.
Добраться до конюшен отсюда довольно трудно, но возможно. Когда я громко
шепну "сейчас!", беги со всех ног к наружной стене. Прижмись к ней  -  и
найдешь лазейку.
   Эмил почувствовала, как кровь  стала  толчками  приливать  к  сердцу.
Страха она не испытывала: была уверена, что люди Парлана в  случае  чего
не станут их убивать -  скорее  всего  придется  отделаться  несколькими
синяками. Как ни странно, несмотря на первоначальное  желание  остаться,
она испытывала азарт.
   Когда брат дал условленный сигнал, Эмил ринулась вперед без малейшего
колебания. Она обратила внимание, что Лейт дождался момента,  когда  два
стража, которые  с  легкостью  могли  их  обнаружить,  отвернулись.  Это
означало, что от нее требовалась не  только  скорость,  но  и  ловкость,
поэтому девушка понеслась изо всех сил, стараясь ступать  при  этом  как
можно тише.
   Вскарабкавшись  на  высокую  каменную  стену  над   конюшнями,   Эмил
прижалась к каменному холоду  зубцов.  Помимо  всего  прочего,  их  тень
помогла ей укрыться. Девушке понадобилась всего минута, чтобы обнаружить
лазейку, о которой упомянул Лейт. Прижимаясь к стене, она  скользнула  в
щель и только тут перевела  дыхание:  окриков  стражи  не  было  слышно.
Теперь она ожидала, что ее догонит Лейт.
   Тревогу, снедавшую беглянку в этот момент, несколько  разрядил  тихий
свист. Поначалу она не имела представления,  откуда  ждать  брата,  -  и
вдруг он оказался с ней рядом.
   Эмил потребовалось  несколько  глубоких  выдохов,  чтобы  утихомирить
испуганно затрепетавшее сердце. Несмотря на это, она ощутила гордость от
собственного мужества.
   - Где калитка, Лейт? - прошептала она, желая закончить  столь  удачно
начатое предприятие.
   - Продвинься еще немного вперед, и ты ее нащупаешь.
   Еще несколько  футов  камня,  и  рука  девушки  коснулась  деревянной
поверхности.
   - Дверца для вылазок. Ты как думаешь?
   - Она самая. Когда-то через нее  выбирались  на  тропу  между  скалой
снизу и озером, которое защищает Дахгленн с этой  стороны.  Там,  внизу,
была привязана лодка, но сейчас ее нет. Боюсь,  эта  тропа  давно  всеми
позабыта.
   - Стало быть, это место - слабый участок в обороне Дахгленна. По этой
тропе сюда могут пробраться враги.
   - Мы пошлем дружеское письмо с  предупреждением  Парлану,  в  котором
расскажем, что и как. Когда, разумеется, выберемся  на  свободу.  Штурма
Дахгленна в моих планах нет. Ну а теперь открой дверцу, дорогая. Если мы
пойдем, прижимаясь к стене, то выберемся на открытое место между  стеной
замка и башней - и тогда придется бежать  стрелой,  иначе  нас  заметят.
Хорошо бы еще, чтобы опустился туман...
   Эмил попыталась открыть дверцу, для чего потребовалась вся ее сила  -
пришлось  налечь  всем  телом.  Лейт   поддерживал   сестру,   поскольку
оступаться было опасно.
   Одно неверное движение - и Эмил свалилась бы в озеро.
   Медленно - дюйм за дюймом - открывая дверцу, она испытала  сильнейшее
искушение  бросить  все  и  вернуться  в  постель  Парлана,  чтобы   там
дожидаться возвращения возлюбленного.

***

   Парлан выругался, когда Элфкинг вдруг ни с того ни с  сего  сбился  с
ноги неподалеку от ворот замка Дахгленн. Вообще-то привычки  слишком  уж
возиться с четвероногими у Парлана не было. Кроме  того,  он  чувствовал
себя полным идиотом из-за того, что гнал коня всю дорогу -  а  заодно  и
челядь, - и все ради того, чтобы поскорее  встретиться  с  оставшейся  в
Дахгленне малюткой. То, что  его  люди  пересмеивались  за  его  спиной,
раздражало хозяина еще больше. Обругав Элфкинга, стремившегося повернуть
к озеру, он старался удерживать лошадь на дороге. Потом его озарила идея
- зачем идти наперекор животному?
   - Поезжайте вперед! - приказал он своим людям. - Это животное во  что
бы то ни стало желает полюбоваться на озеро, и с пути его  не  свернуть.
Мне кажется, пусть он поступает как хочет.
   - Я поеду с тобой, - сказал коренастый мужчина из  свиты,  сворачивая
за Парланом на боковую дорогу.
   Парлан яростно  сверкнул  глазами,  однако  одобрил  это  предложение
коротким кивком. Несправедливо срывать свой гнев на другом человеке. Иен
всего-навсего исполнял долг - охранял своего лэрда даже в близости  стен
родного замка. Хотя Парлан старался не наживать врагов, у него  их  было
вполне достаточно.
   Дав свободу Элфкингу, Парлан нахмурился. Уши жеребца навострились,  а
ноздри трепетали, словно под ним был  не  конь,  а  гончая.  Любопытство
Парлана вытеснило раздражение. Теперь он стал думать, что  неповиновение
коня - не одно только проявление упрямого нрава.
   Пока конь нес его вдоль седых скал, Парлан незаметно для  себя  начал
обдумывать причины, заставившие его  самого  спешить  в  родное  гнездо.
Пришлось признать, что это  были  не  только  любовные  утехи.  Конечно,
сомневаться в том, что он хотел спать с Эмил, не приходилось.  Но  кроме
того, он хотел ее видеть. Он желал слышать ее смех, созерцать ее  улыбку
- да и просто говорить с ней. Настоящим откровением для него явилось то,
что он скучает по человеку, а не только по  телу,  удовлетворявшему  его
нужды.
   Когда Элфкинг завез его к самой воде, Парлан спешился. Ведь должно же
было что-то привлечь коня в такое местечко  -  и  он  желал  знать,  что
именно. Он достал из ножен меч и краем глаза отметил, что Иен сделал  то
же самое.
   - Земная твердь кончилась, - пробормотал Иен, когда они достигли края
озера.
   - Точно, но  у  меня  такое  впечатление,  что  это  животное  желает
прогуляться по тонкой полоске земли между  стенами  Дахгленна  и  водами
озера.
   Отдав поводья коня Иену, Парлан нехорошо  усмехнулся.  Что  ж,  этого
человека  можно  понять.  Ему  не  нравилось  быть  там,  где  его   меч
бесполезен. Парлан знал, что в  этом  смысле  Малколм  более  сговорчив.
Кроме того, он решил обязательно поговорить с Эмил о трюках, которым  та
обучила коня,  -  Парлан  не  хотел  вновь  сталкиваться  с  сюрпризами,
вскакивая на Элфкинга.

***

   - Ты имел в виду именно эту дверь? - пыхтя спросила  Эмил,  продолжая
налегать всем телом на толстые дубовые доски.
   - Я попробовал ее, и она подалась. Хочешь поменяться местами?
   - Нет. Если ты поскользнешься, я не удержу тебя и  ты  окончишь  свои
дни на дне озера. Попробую навалиться еще раз.
   - Да не нужно тебе открывать ее до конца. Щели  вполне  хватит  -  не
такие уж мы с тобой толстые. Ну, как дела?
   - Подается, но нам нужно дюйм  или  два,  чтобы  проскочить.  Слишком
громко, - прошептала она, когда заржавевшие петли заскрипели.
   - Жаль, что я не подумал их смазать. - Беглецы замерли,  выжидая,  не
подняла ли стража тревогу. - Не  так  уж  громко,  как  нам  кажется,  -
пробормотал Лейт минутой позже. - Давай-ка жми на нее снова, - продолжал
он настаивать, когда Эмил замерла в  страхе.  -  Ведь  кто-нибудь  может
заглянуть к нам в покои, чтобы выяснить, на месте ли мы. И  увидит,  что
нас там нет.
   Нельзя колебаться. - Когда девушка снова надавила на калитку и ржавые
петли заскрипели, Лейт тихо выругался и сказал:
   - Плюнь на шум и продолжай.
   -  Но,  Лейт...  -  возразила  девушка,  уверенная,   что   стражники
обязательно услышат лязг.
   - Ни другого пути, ни времени у нас с тобой не будет.
   Если нас поймают сейчас - ничего не поделаешь,  но  колебаться  из-за
того, что нас могут поймать, еще хуже. Дави на дверь, я сказал!

***

   Парлан прижался к холодному камню.  Он  не  был  уверен,  что  слышит
звуки, но что-то тем не менее  его  встревожило.  Затаившись,  он  ждал.
Тихое ржание Элфкинга убедило его, что конь по-прежнему там, где он  его
оставил. Кроме того, он понял, что конь привел его к тому самому  месту,
которое теперь вдруг показалось ему подозрительным.
   Неожиданно  взгляд  Парлана   наткнулся   на   странную   неровность,
напоминавшую дверцу в стене. Одновременно ушей Парлана достиг  негромкий
отчетливый звук, который исходил из этого самого места.
   Очень осторожно он двинулся вдоль стены, не сводя глаз с преграды,  и
заметил,  что   дверца   очень   медленно   подавалась.   Движение   это
сопровождалось звуком, какой обычно издают заржавленные дверные петли. И
тут Парлан догадался, что перед ним давным-давно забытый  лаз.  Какой-то
человек нашел старинную дверь, предназначенную  для  вылазок,  и  теперь
пытался ею воспользоваться.
   Продвигаясь к лазу, Парлан думал об одном; в Дахгленне было всего два
человека, которым бы пришло в голову покинуть замок скрытно.
   Парлан вспыхнул от ярости, понимая, как близко к цели они  оказались.
Пленников обязаны были охранять денно и нощно, но, как выяснилось, никто
не обнаружил их отсутствия.

***

   Кэтрин на мгновение замерла у двери в спальню Лейта.
   Молодой человек обращался с ней весьма сдержанно,  причем  холодность
эта граничила с оскорблением. Это вызвало у нее вспышку  гнева,  но  она
тут же сообразила, как можно  использовать  молодого  человека.  Он  был
очень близок с Эмил, и сестрица  слушала  его,  словно  оракула.  Кэтрин
решила, что она вполне в  силах  отвадить  Эмил  от  Парлана,  используя
влияние брата. Она могла наговорить  Лейту  с  три  короба  о  коварстве
Парлана и тем самым заставить его глубоко задуматься о будущности  Эмил.
То, что Лейт был с ней холоден, нисколько ее  не  волновало:  Кэтрин  не
сомневалась, что в силах изменить это.
   Отворив дверь, она скользнула внутрь,  но  тут  же  остановилась  как
вкопанная, уставившись на пустую постель.
   Чтобы понять, что  произошло,  леди  потребовалось  известное  время.
Бросившись вниз, туда, где  находились  покои  Парлана,  она  распахнула
двери в его спальню. Никого. Тут Кэтрин улыбнулась. Без  сомнения,  Лейт
склонил сестру к побегу.
   Принимая во внимание время, когда молодые люди якобы удалились спать,
и полное отсутствие каких-либо следов тревоги во  дворе,  можно  было  с
уверенностью предположить, что их  попытка  увенчалась  успехом.  Улыбка
Кэтрин стала еще шире, чем раньше.
   Неожиданный шум в коридоре заставил ее быстро  выскочить  из  спальни
Парлана и захлопнуть за собой дверь.
   Если бы ее заметили в покоях Парлана, то наверняка бы задали  вопрос,
почему она не подняла тревогу. Некоторое время дама стояла  в  коридоре,
прислушиваясь к каждому звуку, но ничего  похожего  на  шум  тревоги  не
расслышала - до ее ушей донеслись приветственные возгласы.
   Приехал Парлан. Улыбка, казалось, приклеилась к лицу  Кэтрин.  Парлан
сам плыл к ней в руки. Она рассмеялась мелким зовущим смехом и поспешила
навстречу этому человеку, чтобы  оказаться  первой,  кто  его  встретит.
Женщина вовсе не собиралась напускать на себя вид обиженной и готовилась
изобразить только одно: безмерную радость встречи.
   И желание излечить те душевные  раны,  которые  нанесла  Парлану  эта
неблагодарная выскочка Эмил.

***

   - Она уже отворилась на нужную нам ширину, Лейт. - Эмил перевела дух.
   - Мне следовало проверить эту дверь. Мы слишком задержались.
   - Может, бросить все это? - спросила девушка  со  слабой  надеждой  в
голосе.
   Улыбка тронула губы Парлана. Он стоял очень близко от калитки  и  все
слышал. Как выяснилось, его подозрения  полностью  оправдались:  Эмил  и
Лейт собирались удрать из Дахгленна. С неохотой ему  пришлось  признать,
что сам факт попытки побега девушки весьма болезненно его  уколол,  хотя
он  и  понимал,  какие  за  этим  могли  скрываться  причины.  Так   что
нерешительность, звучавшая в голосе Эмил, до некоторой  степени  пролила
бальзам на его раны. Она поступала так,  как  подсказывал  ей  долг,  но
отнюдь не чувства.
   - Эмил, - вздохнул Лейт, - не время сейчас снова  заводить  спор.  Мы
поступаем так, как должно.
   Эмил отметила для себя,  что  понятие  долга,  особенно  если  о  нем
упоминается слишком часто, становится непереносимо скучным. Ее бы воля -
и она перестала бы колотить  в  эту  древнюю  дверь,  а  отправилась  бы
прямиком в спальню Парлана. Ее не волновало, как  о  ней  станут  судить
люди, если она останется у него навсегда.  Более  того,  ее  не  слишком
тревожило, насколько обеднел бы ее отец, собирая деньги для выкупа. Но к
сожалению, требования долга и чести были не менее  сильными,  чем  голос
сердца.
   - Мне вовсе не хочется терять Элфкинга, -  пробормотала  она  и  сама
устыдилась собственной лжи.
   - Разумеется, - проворчал Лейт, - хотя, уверен, ты думаешь  о  совсем
другом жеребце.
   - Не смей называть его жеребцом!
   Парлан, конечно же, ни секунды не сомневался в привязанности  Эмил  к
Элфкингу. Он знал, что она любит коня и не желает с ним расставаться. Но
он подслушал другое: она защищала его, Парлана, а это означало  если  не
любовь, то глубокую привязанность девушки к лэрду.
   - Многие его так называют. По-моему, для мужчины это не оскорбление.
   - Я бы, к примеру, не хотела, чтобы меня сравнивали с животным - даже
таким великолепным, как  Элфкинг.  -  Девушка  снова  нажала  плечом  на
упрямую дверцу. - В человеке заключены совсем  другие  качества.  Мне-то
казалось, ты это понимаешь.
   - Я понимаю.
   - Тем не менее хочешь сбежать отсюда.
   - Я уже объяснял тебе, по каким причинам это необходимо сделать. Даже
если удача нам не будет сопутствовать, этот поступок, возможно, заставит
его как-то продемонстрировать собственные намерения, о  которых  он  все
время распространяется. - Лейт сам попробовал толкнуть  дверь.  -  Почти
открылась.
   В это мгновение Эмил толкнула дверцу изо всей силы.
   И поняла, что не только ржавые  петли  мешали  ей  отвориться.  Дверь
частично вросла в землю, но последнее отчаянное усилие девушки  смело  и
эту преграду, и створка  наконец  распахнулась.  Эмил  в  прямом  смысле
вывалилась наружу и упала, несмотря на попытки сохранить равновесие. Она
повисла на самом краю узкой скалистой тропки, что вела к  лазу.  Девушка
изо всех сил старалась удержаться на  этом  скалистом  кряже,  поскольку
внизу расстилались холодные воды озера. Но сил не хватило, и  девушка  с
тихим возгласом свалилась в ледяную  воду.  Эмил  барахталась,  стараясь
вынырнуть на поверхность, но намокшая одежда потянула ее вниз. И тут  ее
обуял настоящий страх: она поняла, что ей не хватит сил, чтобы  бороться
с водами озера, - слишком много их ушло на проклятую дверцу.
   Она попыталась стащить с себя одежду, которая сковывала ее  усилия  и
тянула под воду. Ужас, однако, сковал ее члены, как и ледяная вода.
   - Эмил! - беспомощно взывал Лейт, видя,  как  сестру  поглощают  воды
озера.
   Он успел только скинуть с себя тяжелые сапоги, как Обнаружил,  что  в
его сторону из темноты  направлен  обнаженный  меч.  Хотя  юноша  и  был
поражен случившимся, но сразу же узнал крупного мужчину, который  нырнул
в воду вслед за Эмил. Рядом с Лейтом  из  темноты  появился  вооруженный
человек,  который  с  не  меньшим   волнением   следил   за   тем,   как
разворачивались события.
   Парлан страшно перепугался за Эмил. Она  была  тепло  и  основательно
одета. И одежда эта должна была тянуть ее  ко  дну.  Когда  он,  нырнув,
нашел девушку, его неприятно поразила вялость ее  движений.  Он  отметил
краем глаза, что она пыталась раздеться, но было ясно, что ей не хватило
сил.
   Две  пары  рук  протянулись  ему  навстречу,  когда  он  вынырнул  на
поверхность со своей драгоценной ношей.
   Как только Парлан выбрался на землю сам, он  начал  откачивать  воду,
которой наглоталась Эмил. Вместе с Лейтом они возблагодарили Бога, когда
девушка начала подавать признаки жизни. Отвергнув всякую помощь,  Парлан
сам донес свою пленницу до лошади, и они двинулись в Дахгленн.

Глава 12

   Кэтрин сразу заметила, что Парлан несет в руках что-то  тяжелое.  Она
замерла, разглядев на его руках Эмил, с которой стекала  вода.  Поначалу
Кэтрин решила, что девушка мертва, но по легкому стону,  донесшемуся  до
нее, поняла, что  ошиблась.  После  того  как  Парлан  поручил  пленницу
заботам старой Мег и  приказал  отвес