ца любезен, и если вы храпели у меня на плече столько часов подряд и ощутимо отдавили его, то почему бы не позволить вам и последние несколько минут?
     - Вы должны были разбудить меня.
     - Ну уж нет, когда еще представится такой случай? Вам тоже было приятно, вы улыбались.
     - Я вовсе не поэтому улыбалась, мне сон снился.
     - Ну вот, видите, мое самоотверженное плечо прекрасно справилось со своей ролью. На вашем месте я бы сказал: "Спасибо, старина Энтони!".
     Я вздохнула и выдавила:
     - Спасибо.
     - Пожалуйста, рад оказать вам еще какую-нибудь услугу, оставьте в покое ваши глаза, вы размажете всю косметику.
     - Вы меня очень обяжете, если не будете лезть ко мне со всякими услугами и указаниями. У меня нет косметики, - веско сказала я и для наглядности послюнявила палец, провела несколько раз по ресницам и гордо выставила его на обозрение.
     Энтони сказал: "Хм", - вздернул брови и качнул головой от удивления и оттого, что шасси нашего самолета коснулись земли.

ГЛАВА 25. ДВА МЕРТВЕЦА

     Фрэнк слетал безрезультатно, но завтра, завтра мы уже полетим не на авось. Перевернув подушку и поставив будильник на нужное время, я уснула с надеждой и верой, загнав тревогу и дурные предчувствия в самый дальний угол души.
     Вертолет был мал, симпатичен и до жути стеклянен, поэтому первые пятнадцать минут полета я сидела с крепко зажмуренными глазами и побелевшими костяшками пальцев, которые приросли к креслу.
     Постепенно зашедшийся дух стал возвращаться ко мне, и я начала различать крупные формы проносящегося внизу ландшафта, а потом и его подробности.
     Мы были почти у цели, когда мотор первый раз чихнул на подлете к озеру и окончательно заглох на его середине. Вертолет падал, и мы вместе с ним. Фрэнк совсем не ругался, он спокойно посоветовал:
     - Прыгайте!
     Энтони выдернул меня из кресла и, крепко обхватив, выпал из кабины вместе со мной, нашему примеру последовал Фрэнк. Удивительно, но испугалась я в этот раз значительно меньше, чем в начале полета. "Наверно, иммунитет выработался, в следующий раз совсем не будет страшно, - облегченно подумала я, выныривая на поверхность.
     - С вами все в порядке? - спросил Энтони.
     - Да, - ответила я, хватая ртом воздух и отплевываясь.
     Слава богу, голова Фрэнка поплавком покачивалась поблизости от нас.
     Берег был далековат, но мне помогли, и на сушу мы выбрели, шатаясь, обессиленные, но невредимые и счастливые. Все-таки приятно второй раз родиться, да еще сразу компанией. И место хорошее: песчаный пляж с пальмами.
     Полчаса блаженных вздохов и выдохов, после того как мы повалились на горячий песок, вернули нас к реальной действительности.
     - Необходимо добраться до ближайшего человеческого жилья, - сказал Энтони.
     Фрэнк согласно кивнул и добавил:
     - В двадцати милях на юго-запад мелькнуло большое ранчо.
     - А сколько до лагеря по карте? - спросила я.
     - Миль десять, не больше.
     - Так это совсем рядом! - ахнула я.
     - Но, Лиз, - пытался что-то возразить Энтони.
     - Не хочу ничего слушать, - отмела я его попытку.
     - Лиз, у нас нет ничего: ни пищи, ни снаряжения, - неожиданно поддержал его Фрэнк.
     - Они нам не понадобятся, это не Гималаи, два часа ходу всего-то, - авторитетно заявила я.
     - Это хуже, - не уступал Фрэнк.
     - В таком случае, вы оба можете оставаться пока здесь, я сама схожу и вернусь.
     Я встала, отряхнулась и, нарочно, не взглянув на них, двинулась в нужном направлении, которое Фрэнк скорректировал сразу градусов на пятьдесят.
     Густая влажная тень не дает нас поджарить до хрустящей корочки, но все равно это никак нельзя назвать праздной прогулкой по ботаническому саду. Фрэнк и Энтони, сменяя друг друга, прокладывают путь в густых зарослях кустарника. Я плетусь следом за ними, стараясь особенно не отставать, повнимательнее ставить ногу и беречь глаза от торчащих во все стороны веток. Опять споткнувшись, я улыбаюсь в ответ на их вопросительные взгляды, встаю и только потом отпускаю лицо, которое болезненно морщится, мысленно бодро похлопываю себя по плечу: "Вперед, бродяга! Тебе ведь все нипочем, что значат эти мелкие неприятности перед тем, кого ты очень скоро увидишь! Ты скажешь ему, что больше не отпустишь от себя, куда он - туда и ты, да так всегда и было. Жена должна следовать за мужем как нитка за иголкой и разделить все превратности судьбы, потому что я люблю тебя!".
     Заросли постепенно начали редеть. Мы вышли на открытое место. Первым вертолет заметил Фрэнк, его опытный глаз различил очертания машины на фоне валунов почти такого же цвета. Мы побежали. Но зачем Энтони повернул обратно?
     - Лиз, вам нельзя туда! - пытался он преградить мне дорогу.
     Что он такое несет? Почему нельзя?
     Я увернулась, но налетела на Фрэнка, который схватил меня в свои лапищи. Да что они, в самом деле, взбесились, что ли? Голубые глаза Фрэнка с жалостью смотрели на меня.
     Внезапный всепоглощающий страх на мгновение парализовал меня.
     И откуда только сила взялась? Я вырвалась из его рук и все-таки добежала до вертолета.
     Там, там, откинувшись на спинки кресел, сидели два мертвеца в побуревшей от крови одежде.
     - Но это не Стив! Вы что, не видите? Совсем не похож, ни капельки! И как вы только могли подумать такое? Кольцо! Где? Его нет! Ага! А медальон? Он всегда его носил, там моя фотография. Нет! Их нет! Это кто-то другой!
     Я еще что-то говорила быстро, запальчиво, почти весело, пока внутри какая-то важная жила не лопнула от напряжения, и я упала замертво.

ГЛАВА 26. ПРОБУЖДЕНИЕ

     Не знаю, сколько времени продолжалось мое беспамятство. Верно, долго.
     Тук-тук, тук-тук. Стучали крохотные молоточки у меня в голове. Они стараются давно, неотвязно и монотонно, выстукивая скачущий галопом ритм.
     Я открыла глаза. Опять это бледное лицо с черными горящими глазами, которые жгут меня. Зачем оно наклоняется ко мне? Его губы слишком красные и холодные. А-а, он хочет выпить мою кровь и дыхание! Да, да! Он вампир! Странно. О чем я сейчас думала? Опять все плывет. Ну и пусть! Благодатная тьма поглотила меня.
     Вынырнула я в совершенно незнакомой комнате, красивой и хорошо обставленной. Жалюзи отбрасывали полосатые тени на великолепный ковер ручной работы. Диковинные звери на нем были вытканы мастерски, их мускулистые тела, казалось, дрожали, а хвосты били в нетерпении перед прыжком. И еще тонкий свежий аромат от тех цветов. Они вздрогнули оттого, что дверь отворилась.
     Кто это?
     - Доброе утро, миссис Гордон. Кажется, вы пошли на поправку. Разрешите представиться: Доминик Корсан, хозяин этого дома. Мне было угодно, и мои люди вовремя нашли вас. Вы были очень плохи, но, к счастью, все обошлось.
     Я слушала этого хорошо сложенного сорокалетнего мужчину, заворожено глядя на его лицо, которое пересекал ужасный шрам, но не он притягивал мое внимание, а глаза. Черные, мрачные, в беспокойном блеске своем они таили несомненную угрозу. И губы - ярко-красные и слишком чувственные. Это было лицо дьявола или ангела, который наделал много ошибок: не красивое, но обворожительное и совсем не доброе.
     - Почему вы так смотрите на меня? - спросил он, надменно вскинув голову.
     Я не успела ничего ответить, он вдруг одним гибким движением нагнулся и, приблизив свое темное лицо, прошептал, в упор глядя на меня:
     - Я некрасив, не правда ли? Но зато вы, леди, до странности хороши. Я не могу удержаться!
     Его губы жадно прильнули к моим. И я не скоро выговорила еле слышно и гневно:
     - Вы не смеете!
     - Смею, вы - моя добыча, трофей в некотором роде и полностью в моей власти.
     - Бред.
     - Отнюдь, но не будем спешить, дорогая, вы еще слишком слабы, вы будете сейчас спать, спать и спать, а потом, потом посмотрим.
     Он положил свою прохладную ладонь на мой пылающий лоб, и это неожиданно успокоило меня, и я уснула.
     В тот раз мне захотелось встать. Я спустила ноги на ковер и с минуту посидела, усмиряя бешеный стук сердца, наконец, встала и, переставляя ватные ноги, дотащилась до окна.
     Бросив поводья босоногому мальчишке, с вороного легко соскочил давешний человек из сна. С каким-то болезненным любопытством я принялась наблюдать за ним. Он был превосходно, даже щегольски одет, но под этой элегантной упаковкой угадывалось хорошо развитое, сильное тело с движениями непринужденными и точными. Он стоял, немного склонив голову, и слушал подошедшего к нему совершенно разбойного вида громилу, коротко что-то приказал ему, и тот, кивнув, послушно исчез. Потом, задумчиво похлопывая хлыстом по голенищу высокого сапога, он прохаживался по дорожке, поскрипывая гравием, остановился у куста с гроздьями бело-розовых цветов, постоял, вдыхая их аромат, и неожиданно повернулся. И я не успела спрятаться за портьеру. Он строго и хмуро взглянул на меня, и меня залила краска с головы до пят. Этот дурацкий румянец еще не прошел, когда он появился в комнате.
     - Добрый день, миссис Гордон. Вы уже встали. Прекрасно! Хотите в парк?
     Я ничего не ответила в замешательстве, не знаю, что было тому причиной, испуганно, не мигая, смотрела на него, изо всех сил уцепившись за занавес, чтобы не упасть.
     Сочтя мое молчание за согласие или вовсе не считаясь ни с чем, он подхватил меня на руки и снес вниз.
     Опустив меня в кресло, он поставил прямо перед ним стул, сел на него верхом, налил в хрустальный затейливой резьбы бокал вина и отпил мелкими глотками, не спуская с меня глаз.
     - Ваш муж не умер, милая леди, он жив и пребывает у себя дома во Фриско, - вдруг резко сказал он хорошо модулированным низким голосом.
     Я задохнулась от ослепительной радости и поэтому не сразу спросила:
     - А Фрэнк и Энтони?
     - Уже месяц, как они вернулись домой, скорбя о вашей безвременной кончине.
     - Но разве я... - неуверенно начала я.
     - Нет, конечно! - мрачно усмехнулся он. - Вы еще живы для меня, но для всего остального света вы покончили с собой, уверившись в смерти любимого мужа. Вот прочтите.
     Он положил мне на колени газеты. Я медленно открыла первую. Буквы скакали и расплывались у меня перед глазами, но я справилась с ними и прочитала заметку до конца. В ней говорилось, что имеется два надежных свидетеля трагического происшествия: мистер Энтони Камерон и мистер Фрэнк Мэрфи. Они сообщили, что миссис Элизабет Гордон бросилась вниз со скалы. Тело найти не удалось, по всей видимости, его унесло сильное течение.
     - Этот спектакль устроили мои люди согласно моему сценарию. Все просто до обыденности. Они отвлекли внимание ваших друзей и унесли вас. Потом джентльмены услышали шум, между деревьями мелькнуло пятно, схожее по окраске с вашей одеждой. Они бросились за ним, но не догнали. Всплеск внизу и ваша туфелька наверху повергли их в шок и отчаяние. Мне даже показалось, что один из них последует за вами, то есть за сброшенным камнем, но второй, более благоразумный, его удержал. Ну, ладно, на сегодня хватит.
     Я не могла его оттолкнуть из-за слабости и только закрыла глаза, вид его в эту минуту был непереносим. Он подхватил меня на руки и отнес в ту же комнату, на кровать. Я не открыла глаза и тогда, когда он, отведя пряди с моего лица, прикоснулся губами к моему лбу. "Целует как покойницу", - мелькнуло в голове и погасло.
     Когда я проснулась, то с ужасом поняла, что все это не дурной сон, а сон то, что сию минуту приснилось мне: будто я иду по дорожке, а навстречу мне спешит Стив с Майком на руках. Я застонала и опять провалилась в милосердное небытие.

ГЛАВА 27. МИСТЕР ЧУДОВИЩЕ

     Прошло две недели или около того. Медленно, но неуклонно я выздоравливала. За мною заботливо ухаживали. Чаще всего я видела Алиссию, еще не старую полную женщину, которую мне ни разу не удалось разговорить как следует. На мои вопросы она односложно отвечала, что хозяин уехал, когда вернется, не знает.
     Ходила я везде беспрепятственно, за исключением нескольких комнат, которые оставались всегда закрытыми, возможно, из-за установленных там телефонов.
     Дом был большой, старинный. Не менее двух столетий насчитывали его толстые стены, с которых взирали его надменные хозяева, мистер Корсан был несомненным их отпрыском. Об этом свидетельствовали тот же аристократический овал лица и изящный нос, вот только губы его совершенно не походили на узкие щели с полотен, и, конечно, глаза. Ни на одном портрете я не видела таких необычных.
     Как-то я решилась и, дойдя до ворот ограды, ступила за них, - ничего не произошло. Я пошла быстрее - никто меня не окликнул. Я оглянулась - никого. Я побежала изо всех сил, но увы, они скоро иссякли, я была вынуждена присесть и закрыть глаза, чтобы избавиться от разноцветных кругов и точек, мелькающих у меня перед глазами. На какое-то время я, наверно, отключилась, потому что когда открыла глаза, увидела мистера Корсана. Он стоял рядом, заложив руки за спину, и почти сочувственно смотрел на меня.
     - Вы вернулись, - разочарованно вырвалось у меня.
     - Да. А вы, милая леди, пустились в бега. Я рад, что вы уже настолько окрепли. Но, чтобы не утомлять вас больше бесполезными попытками, взгляните.
     Он свистнул, и как из-под земли выросли два внушительных охранника, сплошь увешанные равным оружием.
     - Ребята неназойливы, но дело свое знают.
     - То есть, они запросто могут пристрелить меня?
     - Естественно, но не раньше, чем я прикажу им, пока они только следуют за вами.
     Мы шли с ним по дороге и молчали. У меня роились разные вопросы, но задавать их сейчас я не собиралась, я была слишком огорчена, и сил для гнева еще не накопилось в достатке.
     - Вы что-то опять побледнели, моя милая, и дышите тяжело.
     Он опять свистнул, и из-за поворота показалась его лошадь. Я удивилась: точно как в сказке, но промолчала: не хотелось подбрасывать лишних щепок в костер его тщеславия.
     Он вскочил на вороного и усадил меня перед собой. Я попробовала немного отстраниться, но он нарочно еще крепче прижал меня к себе, и стоило мне оставить свои бесполезные попытки, как его объятия тотчас ослабли.
     - Умница, вы, кажется, быстро осваиваетесь, - сказал он, склоняясь к моему уху, - и сейчас мы закрепим урок.
     Его губы скользнули к тому месту, где у меня пульсировала жилка на шее. Я вздрогнула, но сдержалась и была вознаграждена тем, что продолжения не последовало.
     Доехали мы молча. Он помог мне спуститься, потом церемонно поклонился и пропал опять на неделю.
     Прошедшая неделя полностью восстановила мои силы, правда, голову я сломала, причем всю, обдумывая свое странное положение, что не могло не привести меня в состояние крайнего нетерпения.
     И я почти обрадовалась сообщению Алиссии, что хозяин приехал.
     Толкнув дверь, я решительно вошла в его кабинет. Он стоял у окна и курил. Он не обернулся при моем появлении и, кажется, не собирался этого делать. Я стояла и с досады кусала губы, пока не выдержала и выпалила в раздражении:
     - По какому праву вы меня здесь держите?
     Он, наконец, соизволил обернуться и невозмутимо ответил:
     - По стариннейшему праву силы.
     - Но, послушайте, сейчас уже двадцатый век, и вы не дикарь.
     - Нет, конечно, но закон этот никто не отменял, наоборот, он стал более действен и изощрен.
     - Вы хотите получить за меня выкуп?
     - Нет, деньги и прочие материальные выгоды никогда не интересовали меня, тем более сейчас, я от рождения слишком богат.
     - Но тогда зачем? - я не могла подобрать нужных слов, это не поддавалось никакому словесному описанию, но он понял.
     - Когда-то давно я встретил вашего мужа, и он явился причиной многих моих несчастий. Сейчас моя очередь, я собираюсь отыграться. Как видите, обыкновенное дело - месть, долго лелеемая.
     В самом начале я хотел убить его, но быстро отказался от этой бессмысленной затеи. Что значит смерть тела? Всего лишь краткий миг страданий, смерть души - много занимательнее и уж куда болезненней и продолжительней. Но вот в чем загвоздка - души у него как будто бы не было, а если и была, то до нее невозможно было добраться, правда, пока не появились вы.
     До меня стали доходить интересные сведения. Чтобы проверить их, я посетил один из приемов, на котором присутствовали вы оба, и видел все: как он смотрел на вас, как с неохотой отпускал вас от себя, как все время старался удержать вас в поле своего зрения, как тревожился, когда вы скрывались из вида, как внутренне ощетинивался при приближении к вам мужчин, как гордился вами, как был доволен, что может, наконец, забрать вас домой, где уже не придется ни с кем делить ваше общество. Я возликовал. Это то, чего так долго я ждал. Через вас я наконец смогу покарать его, ввергнуть в пучину отчаяния и жестоких страданий, потому что вы - единственное дорогое ему существо.
     И что интересно, операция возникла у меня в мозгу сразу, вдруг во всех деталях, по-видимому, подсознание давно проработало различные варианты. Осталось воплотить один из них в жизнь. Для этого пришлось навести его людей на месторождение, я думал, что Стив сам займется им, как обычно, ведь оно сулило весьма значительный куш, но просчитался: вы крепко держали его, пришлось перехватывать сообщения группы, только тогда Стив всполошился и прилетел.
     Здесь произошел первый досадный сбой, хотя Стива мои люди взяли без особых хлопот у реки (он был без оружия), но парни его, на свою беду, начали палить и убили одного из моих людей. К сожалению, я не мог воспрепятствовать, так как не участвовал в захвате, но остальные пристрелили их обоих. Стива изолировали. Кена тоже.
     После того как вас доставили сюда, им дали сбежать. Естественно, они не догадываются обо мне и о настоящем положении дел, их пленение было обставлено таким образом, что они уверены, что стали жертвами местных гангстеров с целью получения выкупа, - им устроили несколько правдоподобных спектаклей.
     Второй сбой - авария вашего вертолета, но Себастьян уже понес наказание, его халатность могла все испортить.
     Третий сбой - ваша неожиданная болезнь, к счастью, вы выздоровели. Но в целом первая часть операции несомненно удалась. Вы - здесь!
     Мой шпион доносит: Стив думает, что вы погибли, и страдает так, как мне и хотелось. Он в полном отчаянии, заперся у себя и пьет горькую с утра до вечера, выкидывая всех, кто пытается сунуться к нему.
     Майка забрал ваш первый муж, кажется, он его отец. Стив не препятствовал этому. Окружающие боятся, что он близок к помешательству, потому что временами он говорит с вами и зовет вас. Но это маловероятно. Стив, надо отдать ему должное, крепкий парень и не сорвет мне вторую, главную, часть такого превосходного плана...
     - В чем она заключается?
     - Я намерен сделать вас своей любовницей и известить Стива об этом. Когда рана его начнет затягиваться и останется светлое воспоминание о вас, тут самое время ударить и рассеять даже это эфемерное утешение. Вот тогда он действительно дойдет.
     Все, что он наговорил, было так фантастично и ни на что не похоже, что я изумленно спросила:
     - Вы сумасшедший?
     - Вряд ли.
     - Тогда чудовище?
     - Пока нет, но, скорее всего, стану им. Но не бойтесь, насильно я не возьму вас, вы сами захотите и будете рады: я умею обращаться с женщинами.
     - Может, с кем-то вы и умеете, но со мной у вас ничего не получится, мне плевать на ваши таланты. Я удеру отсюда при первой возможности или найду способ сообщить Стиву, и вам не поздоровится!
     - Вы дерзкая девчонка, но я люблю преодолевать препятствия, это развлекает меня. Что же касается побегов и прочего, то Стив будет немедленно убит, его убийца находится при нем, если по нелепой случайности вам удастся что-нибудь сделать.
     - Шантаж, значит?
     - Вынужденный, так что воздержитесь от опрометчивых поступков.
     - Слушайте, что я вам сейчас скажу, мистер Чудовище. У вас никогда ничего не выйдет! Я скорее умру, чем поддамся вам!
     - Это только слова и ничего более.
     Я круто повернулась и выскочила вон, сильно хлопнув дверью, выместив