одождать, а у вас есть свои собственные, - осторожно выгораживал он себя.
   Дру раздраженно поводил глазами.  Вонг  был  золото,  а  не  человек,  но
временами языковый барьер создавал трудности между ними. Сейчас был один  из
таких моментов. Вонг говорил по-английски значительно лучше, чем читал.
   К тому же китаец не знал, что появление Гвен и Эдгара Кассиди  и  Хуберта
Фрезье-младшего означало беду. Эти имена для него ничего не значили, ведь он
не сопровождал Дру до Чикаго,  когда  тот  умыкнул  Тори  с  ее  свадьбы.  И
угораздило их приехать в Вирджиния-сити именно сейчас!  Скорее  всего,  Тори
собралась в обратное  путешествие.  Дру  вообразил,  что  исчезновение  Тори
как-то связано с посланием Калеба.
   Скорее всего, человек, принесший это послание, столкнулся с Тори,  и  она
отправилась в город встретиться с матерью, отчимом  и  бывшим  женихом.  Ибо
какое еще логическое объяснение можно этому найти?
   Опрометчиво не обратив внимания  на  приготовленную  чистую  одежду,  Дру
направился в город, когда солнце опустилось на острые горные вершины. У него
было неприятное предчувствие, что в  гостинице  Флемминга  вспыхнула  драка.
Встреча  четы  Кассиди  и  Калеба  не  сулила  ничего   хорошего.   Ситуация
становилась  еще  более  щекотливой   от   того,   что   Хуберт   Каррингтон
Фрезье-младший  сопровождал  Кассиди.  Этот  спесивый  аристократ  неминуемо
придет в бешенство от  того,  что  его  невеста  вышла  замуж  за  человека,
которого он в прошлом году оставил в дураках.
   Дру обдумывал, как бы уладить это дело и  вернуть  Тори  домой.  Конечно,
Тайрон вбил большой клин между ними, но,  может  быть,  они  с  Тори  смогут
начать все сначала? Господи, он так надеялся на это. Мысль о  том,  что  она
уехала с Кассиди и бывшим женихом, вызывала у него тошноту.
   Если бы Дру знал, что  Тори  не  было  в  окрестностях  Вирджиния-сити  в
течение последних часов, он бы перевернул все вокруг, чтобы отыскать ее.  Но
он не знал. И  зачем  только  она  поехала  одна  обозревать  величественные
горы...

Глава 32

   Гвендолин с озабоченным видом прошествовала по коридору и забарабанила  в
дверь, на которую гостиничный клерк указал как на пристанище  Калеба.  Когда
дверь распахнулась, Гвен оказалась лицом к лицу с бывшим мужем.
   - Где дочь? - задала она вопрос, не утруждая себя приветствием.
   - Послушай, дорогуша, до чего же приятно увидеть тебя через столько  лет,
- Калеб деланно улыбался, но его тон был  неискренен.  С  недоброй  ухмылкой
разглядывал он свою бывшую жену. Судя по грязной одежде и морщинистому лицу,
длинное и утомительное путешествие стало для нее  адом.  Она  напомнила  ему
гусыню, сильно перекоптившуюся над бивачным костром. Ее еще  недавно  свежая
кожа казалась сухой и обожженной. Надутые  губы  потрескались,  а  спутанные
светлые волосы, казалось, перенесли песчаную бурю.
   Выпрямившись, Гвен вскинула на Калеба упрямый подбородок.
   - Не делай вид, что тебе неизвестно, зачем  мы  здесь,  -  выпалила  она,
плечом прокладывая себе путь через  дверь,  и  бухнулась  в  любимое  кресло
Калеба. - Мы приехали, чтобы проводить Викторию домой. И если ты не  вручишь
нам ее немедленно, мы натравим на тебя криминальную полицию и ты  сгниешь  в
тюрьме, об этом я позабочусь.
   Угроза отскочила от Калеба, как горох от стены.  На  расстоянии  выстрела
вокруг не было никого, кто бы арестовал  его  по  требованию  Гвен.  И  хотя
тюрьма существовала, никто не охранял ее. Гвен могла сама арестовать  его  и
притащить в заключение, но хотел бы он посмотреть, как она это сделает.
   - Не понимаю, о чем ты болтаешь, - повысил голос Калеб,  прохаживаясь  по
комнате и поглядывая на лицо Гвен, обожженное солнцем, - Тори здесь нет.
   Он не лгал.
   В это время Хуберт отодвинул в сторону Эдгара, который  предоставил  Гвен
возможность переговорить с  Калебом  с  глазу  на  глаз.  Эдгар  великодушно
позволил своей жене лично вести переговоры, поскольку она  так  захотела.  В
конце концов, Гвен делала это великолепно. Но Хуберт не желал  оставаться  в
тени.
   - Мы знаем, кто похитил Викторию, -  внезапно  заявил  Хуберт.  Он  важно
пересек гостиную, как павлин, расправляющий красивые перья. - Ты послал  эту
гориллу Салливана, чтобы  он  похитил  ее  для  тебя!  Я  требую,  чтобы  ты
немедленно возвратил мою невесту!
   Калеб пару раз презрительно оглядел Хуберта с головы до ног и решил,  что
Дру очень точно охарактеризовал его, назвав тонконогим денди.
   - О чем речь? - Он тянул время и  выглядел  действительно  удивленным.  -
Зачем бы я стал заниматься подобным делом?
   - Да потому что ты  хотел,  чтобы  я  вернулась  к  тебе,  -  раздраженно
фыркнула Гвен, - никак не можешь оставить  свои  претензии,  Калеб.  Мы  все
знаем точно, что именно ты приложил руку к исчезновению Виктории. Ты  увидел
шанс вновь сойтись со мной и использовал его.
   Калеб оценивающе глядел  на  свою  бывшую  супругу.  За  многие  годы  он
сохранил  остатки  отвергнутой  любви,  которая  отказывалась  умереть.   Но
изнуряющая  привязанность,  когда-то  испытываемая  им   к   этой   женщине,
закончилась после быстрого и безболезненного удара, когда  он  был  вынужден
стерпеть надменное поведение Гвен. Несметное  богатство  Эдгара  преобразило
Гвен,  и  она  кичилась  своим  видом,   дорогим   платьем   и   сверкающими
драгоценностями.
   Все эти годы Калеб проклинал Эдгара за то, что  он  украл  у  него  Гвен,
прельстил ее своими успехами в железнодорожном бизнесе. Но  в  то  же  время
Калеб почти жалел Эдгара Кассиди. Человек, который, ни во что не  вмешиваясь
и не пытаясь вцепиться Калебу в горло,  стоял  в  дверях,  выглядел  страшно
подавленным, к тому же он изрядно постарел со времени женитьбы на Гвендолин.
Калеб не поменялся бы с Эдгаром местами за весь золотой  запас  страны!  Для
Эдгара была желанна эта высокомерная ведьма!
   -  Мы  перенесли  ужасное  путешествие,  -  вопил  Хуберт,  подскочив   к
равнодушному Калебу. - Нам нет дела до  твоих  мстительных  игр.  Немедленно
подавай нам Викторию!
   - Если вы утомились с дороги, советую снять комнату в моей  гостинице,  -
ухмыльнулся Калеб. - У меня лучшие номера в городе, и,  могу  заверить,  мой
ресторан также процветает.
   - Прекрати, Калеб! - Гвен вскочила с кресла. - Ты отомстил мне. А  теперь
верни Викторию! Ты же видишь, Хуберт вне себя из-за пропажи своей невесты.
   В  отличие  от  незадачливого  жениха  состояние  Калеба  было  ближе   к
негодованию. "Черт побери, Дру мог бы и поторопиться с приездом", -  подумал
Калеб. Ведь едва увидев элегантный экипаж Кассиди, въезжавший на  улицу,  он
тут же отправил посыльного на  ранчо.  Но  Дру  задерживался,  и  Калеб  был
вынужден в одиночку занимать своих заносчивых посетителей.
   - Когда вы устроитесь в ваших комнатах, я подумаю, что можно сделать... -
Он поднял брови с насмешливо-невинным выражением. - Как, вы  сказали,  зовут
человека, которого подозревают в похищении Виктории? Симпсон? Стэрдивант?
   Карие глаза Хуберта тревожно сузились.
   - Салливан, как будто ты не знаешь!
   - Ах, да, Салливан, - ответил Калеб, кивнув головой. -  Будем  надеяться,
он видел Викторию. Если она в городе, я бы и сам хотел с ней  повидаться.  -
Он буравил взглядом Гвен, которая предусмотрительно отвела  глаза  в  другую
сторону.  -  В  конце  концов,  мне  десять  лет  не  позволяли  видеть  мою
единственную дочь!
   Кипя  от  негодования,  Гвен  проследовала  за  Калебом  и  не  замедлила
продемонстрировать свой дурной характер, когда ее бывший муж  имел  наглость
запросить с них двойную против обычной цену за номер в его гостинице.  После
того как Гвен  прошлась  по  городу,  чтобы  осмотреть  другие  здания,  она
убедилась, что гостиница Калеба действительно производит впечатление  дворца
по  сравнению  с  окружавшими  ее   жалкими   ночлежками.   Ни   при   каких
обстоятельствах  она  не  остановилась  бы  в  этих  хибарах,  которые,  без
сомнения, кишели клопами, и одному Богу известно, какими еще насекомыми!
   - Это настоящий грабеж, - бормотала Гвен, глядя, как  Эдгар  раскошелился
на всю сумму без возражений.
   - Это то же самое что украсть у человека дочь, не позволяя  родному  отцу
десять лет встречаться с ней, - парировал Калеб, бросая  злобный  взгляд  на
Гвен.
   Гвен заскрежетала зубами и покосилась на  Хуберта,  надеясь,  что  он  не
обратил внимания на горькое замечание Калеба.
   Когда гости поднялись наверх с багажом, достаточным  для  того,  чтобы  в
течение шести месяцев каждый день  обновлять  свой  гардероб,  Калеб  ехидно
усмехнулся. Гвен была у него в руках. Он с нетерпением стал ждать Дру, чтобы
представить его и объявить, что именно он женился на Тори.
   Только бы Дру и Тори явились вовремя. Калеб скрестил пальцы на счастье  и
понадеялся, что поспешный брак не распадется прежде, чем  Гвен  убедит  Тори
вернуться в Чикаго. Его дочь  и  лучший  друг  могут  упростить  дело,  если
действительно полюбят друг друга и решатся сохранить свой брак. Калеб горячо
молился, чтобы так оно и случилось. Он был бы  самым  счастливым  человеком,
если бы увидел, что между Дру и Тори установились наилучшие отношения, и мог
бы  уведомить  об  этом  Гвен,  Эдгара  и  Хуберта.  Вместе  с  Дру  они   с
удовольствием посмеялись бы над этой стаей нуворишей!

***

   В то время как гости из Чикаго обосновывались в своих гостиничных покоях,
а Дру спешил в город, Тори пыталась освободить руки от веревок. Сэм и  Кларк
бродили снаружи, охраняя вход и  предоставив  Тори  возможность  возиться  с
веревкой.  Единственным  острым  инструментом   в   ее   распоряжении   была
зазубренная крышка пустой консервной банки из-под фасоли.
   Рискуя изрезать запястья. Тори  пилила  веревки  острыми  краями  крышки.
Время от времени она бросала настороженные взгляды на дверь,  молясь,  чтобы
два головореза, приставленные стеречь  ее,  оставались  за  дверью  хоть  на
несколько  минут  дольше.  Тори  лихорадочно  перетирала  веревку,   которая
впивалась ей в запястья. Если бы только у нее хватило времени, она смогла бы
освободиться  от  пут  и  ускользнуть!  Десять  минут  -  вот  все,  что  ей
требовалось. Разве это так уж много?
   Ее сердце забилось в три раза быстрее, когда она услышала шаги  и  голоса
на крыльце. Сэм просунул голову в комнату, чтобы еще раз удостовериться, что
Тори там, и она прервала свою фантастическую работу и сидела,  замерев,  как
мраморная статуя. Удостоверившись, что их жертва находится там, где  они  ее
оставили, Сэм прикрыл дверь и отошел в сторону.
   Как только Тори осталась одна, она продолжила  перетирание  своих  пут  с
помощью крышки. Ее руки горели огнем, но она сжимала зубы и  сосредоточилась
на работе, пока совсем не выбилась из  сил.  Это  безнадежно.  Она  обречена
провести последние часы своей жизни заключенной в этой жалкой хижине.
   Нет, это не безнадежно, тут же возражала она сама себе, упрямо  испытывая
свой ослабевший дух. Поднимая ослабевшие руки, она пилила и пилила  веревки,
пока мускулы не начинали ныть, и снова, и снова, до изнеможения...
   Сдавленный вздох сорвался с ее  губ,  когда  веревка  наконец  поддалась.
"Господи, благодарю тебя за фасоль"
   - думала Тори, взглянув  на  крышку  от  банки.  Она  никогда  больше  не
произнесет о ней ни одного худого слова. Фасоль спасла ей жизнь!
   Подобрав  банку,  Тори  на  цыпочках  направилась  в  заднюю  комнату   и
потихоньку открыла окно. Выбравшись из дома, она прокралась до угла  хижины,
надеясь отыскать лошадей. Увидев стреноженных коней, она прикинула,  сколько
времени потребуется, чтобы опрометью добежать до них и  успеть  ускользнуть,
не дав застрелить себя во время побега.
   Наконец она, подобно  летящему  пушечному  ядру,  стремглав  бросилась  к
лошадям. Когда Сэм и Кларк ринулись в дом через  переднюю  дверь,  держа  по
пистолету в каждой руке, чтобы определить причину шума, Тори  одним  прыжком
вскочила на лошадь и схватила поводья других коней.
   Поток оглушительных  ругательств  раздавался  вокруг  хижины,  пока  двое
мужчин искали свою исчезнувшую пленницу.  С  бешено  бьющимся  сердцем  Тори
скакала по крутым склонам, вцепившись в поводья. Услышав стук копыт,  Сэм  и
Кларк выскочили за дверь, проклиная беглянку. Тори пригнулась, уклоняясь  от
пуль, свистевших позади нее.
   Когда Тори скрылась из виду, Сэм  засунул  свои  револьверы  в  кобуру  и
разразился новым потоком отборных ругательств.
   - Что же нам теперь делать?  Кларк  пожал  широкими  плечами  и  выплюнул
табачную жвачку, прежде чем ответить:
   - Черт меня побери, если я знаю. Но не хотел бы я быть тем,  кто  сообщит
Тайрону, что мы упустили эту шлюху. Он уже придумал,  как  использовать  ее,
чтобы добраться до Флемминга и Салливана.  Он  собирался  набить  ее  одежду
тряпками, привязать к лошади и сделать вид, что столкнул ее со скалы,  чтобы
посеять страх Божий среди тех, кто упрямится. Так что ничего хорошего нас не
ждет, раз этой крошке удалось бежать.
   Сэм негодующе воскликнул:
   - Вообще-то у нас нет  выбора,  разве  что  пуститься  за  ней  следом  и
вернуть.
   - Пешком? - недоверчиво прокаркал Кларк.
   - Да, это же всего четыре мили, и большая часть пути  идет  под  гору  до
самого ранчо Салливанов, - напомнил ему Сэм Разер, сходя с крыльца.
   Бормоча себе под нос, Кларк последовал за Сэмом. А в следующий момент  он
дал себе слово не доверять  никогда  больше  Тори  Салливан.  Она  выглядела
утонченной, слабой женщиной, да ничем другим она и не была! Его выводило  из
себя, что какая-то  девка  провела  его.  Обозленный,  Кларк  шагал  вперед,
надеясь снова поймать изобретательную беглянку, которая  совершила  побег  с
помощью пустой банки из-под фасоли.

***

   - Ты хоть посмотри, куда мы попали! - ворчала Гвен,  указывая  Эдгару  на
более чем скромную обстановку, которая окружала ее. -  Я  никогда  не  прощу
Калебу, что он отвел нам худшую комнату в своей паршивой гостинице.  Это  же
унизительно обнаружить череп со скрещенными костями, нацарапанные  на  нашей
двери, да, кажется, здесь еще и насекомые водятся!
   Заколебавшись, она стянула потрепанные простыни в поисках  тараканов  или
других тварей, которые могли обитать в этой комнате. Ужасный  крик  вырвался
из ее уст,  когда  она  обнаружила  пятна  крови,  оставленные  на  простыне
хулиганами Уэбстера, которые никакая стирка не смогла уничтожить.
   - Кто-то, наверное, был убит здесь во время сна, - прошептала она, и лицо
ее побелело, как мел.
   Эдгар сбросил  свой  дорогой,  хотя  и  испачканный,  пиджак  и  испустил
страдальческий вздох:
   - Не пускай вскачь свое воображение, Гвен. Я уверен, что в нашей  комнате
не было никаких убийц. Калеб не похож на карателя. Я полагаю, ему всего лишь
надо поладить с нами и сохранить отцовские отношения с Тори.
   - С Викторией, - поспешно поправила Гвен.  -  Мне  непонятно,  почему  ты
продолжаешь называть ее этим безвкусным прозвищем. Оно  совсем  не  подходит
для молодой благородной леди.
   Она взяла подушку и ударила ею по изголовью кровати,  пытаясь  выколотить
оттуда насекомых, если они сидели внутри.
   - Как долго, по-твоему, Калеб собирается играть в кошки-мышки, прежде чем
позволит нам увидеть Викторию?
   - Не имею ни малейшего представления, - ответил Эдгар, набирая в раковину
воды, чтобы побриться. - Но он в течение десяти лет вынашивал планы мести. И
если он что-то замыслил против нас, то мы, может быть, достойны этого.
   Гвен разинула рот от изумления:
   - Что ты имеешь в виду?
   - Порядочность. - Эдгар вытер лицо. - Раньше мне  не  было  дела,  о  чем
думал Калеб или через что он прошел. Но он сильно пострадал из-за нас. Я так
полагаю, некоторое время нам придется повариться в собственном соку.
   - Эдгар, что такое  на  тебя  нашло?  -  огрызнулась  Гвен.  -  По-моему,
дорожная пыль во время этого ужасного путешествия засорила  твои  мозги.  Мы
вытерпели самую противную экскурсию, какую только можно  представить,  жили,
как дикари,  и  были  вынуждены  довольствоваться  пищей,  от  которой  даже
голодная собака отвернула бы нос. Но и этого кошмара оказалось недостаточно,
теперь мы должны терпеть насмешки Калеба и останавливаться в его  гостинице!
Если Калеб пренебрег мнением Виктории и вынудил ее остаться в этой унылой...
- Гвен содрогнулась от новой мысли, пришедшей ей в голову.  -  Мы  можем  не
получить Викторию назад без  открытой  борьбы.  Хуберт  и  его  семья  будут
оскорблены, если эта свадьба не состоится,  а  мы  станем  посмешищем  всего
Чикаго! Твоя репутация здесь также затронута, Эдгар. Я думаю, ты будешь тоже
выбит из колеи, как и я.
   Эдгар возвел  глаза  к  небу,  моля  даровать  ему  терпение.  Он  слушал
неистовый и напыщенный бред своей жены вот уже больше месяца. Проведя  рядом
с ней столько времени, он не мог понять, почему он влюбился в нее.  Когда-то
Эдгар думал, что Гвен - это именно то, что ему нужно для полного счастья. Но
он слишком поздно осознал, что Гвендолин требовалось только его богатство  -
именно к этому она всегда стремилась. Он стал для нее всего лишь  ступенькой
на пути в высшее общество, а ему стоило стольких сил  отбить  ее  у  Калеба.
Однако за последние несколько недель эгоистичная  натура  Гвен  выплеснулась
наружу. Человек никогда не узнает своей жены до тех пор,  пока  не  окажется
вынужден провести с ней достаточно много времени в  замкнутом  пространстве.
Особенно подавлял Эдгара тот факт, что Гвен больше была озабочена скандалом,
чем благополучием Тори...
   - Я до  смерти  соскучилась  по  приличной  пище,  Эдгар,  -  раздраженно
жаловалась Гвен, меряя шагами комнату взад и вперед.
   - Я сомневаюсь, что Калеб готовит для нас самые изысканные блюда в  своем
ресторане, - проворчал Эдгар, вытягивая губы, чтобы сбрить щетину под носом.
   Гвен тоскливо взглянула на него:
   - Я ненавижу прогорклый бекон,  плавающий  в  собственном  жире,  это  уж
точно! Я по горло сыта  отвратительной  свининой,  которой  нас  кормили  на
станциях, где мы останавливались поесть!
   - Только не настраивайся на семгу и икру, - возразил  Эдгар  с  ироничной
улыбкой, -  Вирджиния-сити  отнюдь  не  славится  обедами  из  пяти  блюд  и
экзотической  кухней.  То,  что  я  встречал  в  этом  городе,  было  просто
великолепно для шахтеров, азартных игроков и хулиганов, однако не только  не
являлось деликатесами, но даже рядом с ними не лежало.  Хотя,  пожалуй,  мне
даже нравится такая дикая, полуцивилизованная атмосфера.
   - Ни капельки не смешно, Эдгар, - плаксиво заметила Гвен.
   "А твое отношение к людям тоже не то, чем можно  хвастаться",  -  подумал
Эдгар. Но, будучи джентльменом, он не высказал этого замечания вслух.
   Стук в дверь возвестил о приходе  Хуберта.  Изобразив  на  лице  приятную
улыбку, Гвен приветствовала своего будущего зятя, и все трое  направились  в
ресторан. Эдгар замыкал шествие. Как и ожидалось, Гвен возмущалась тем,  что
серебро на столе разложили не правильно, что стаканы недостаточно  тщательно
протерты, и  на  все  остальное,  что  не  соответствовало  высокому  уровню
сервировки, к которому она привыкла.
   Эдгар начал жалеть, что позволил Гвен и Хуберту сопровождать его  в  этой
поездке. Он вдруг обнаружил в Гвен и Хуберте такие черты, которые  ему  были
крайне неприятны. Гвен  была  постоянно  чем-то  недовольна,  а  Хуберт  так
высокомерен и избалован, что представлял  собой  далеко  не  самое  приятное
общество в долгом путешествии. Эдгару стало казаться, что Тори,  оказавшейся
жертвой  похищения,  просто  повезло.  Эдгар  охотно  отдал  бы   все   свое
благополучие, чтобы поменяться с Тори местами, где бы она  сейчас  ни  была!
Ничего не могло быть хуже, чем изнывать в компании двух самых избалованных в
мире "аристократов"!

***

   Тайрон поднял голову, завидев Дюка, быстро входившего в салун.
   - Ну, что вам удалось сделать? - спросил он, попыхивая сигарой.
   Дюк швырнул на стойку