бараний  рог.  Утомленный  непривычными  размышлениями,  Дру
неожиданно для себя прилег рядом с Тори. Это вышло так естественно -  обнять
ее спящую. Но проснувшаяся Тори оттолкнула руку и  заявила,  что  нечего  ее
тревожить, что вокруг достаточно места и для него, а это - ее постель, пусть
не претендует.
   И мгновенно они оказались там, откуда начали. Ему снова надо было пускать
в  ход  все  свое  высокое  искусство,  чтобы  сломать  упорство   маленькой
негодницы. Дру чесал в затылке. Эта женщина сведет его с ума!
   Том Бейтс вздохнул с облегчением, когда обнаружил подпись Дру Салливана в
книге отеля в Каунсил-Блаф. Нашел в конце концов! Хозяин отеля  в  ответ  на
расспросы расплылся в широкой улыбке.
   - Отличный парень, этот Дру Салливан, -  заявил  он.  -  Они  с  невестой
провели здесь ночь, потом прыгнули в свой фургон и уехали.
   - Невестой? - поперхнулся Уильям Фогг.
   - Ага, - кивнул головой сидевший за столом служащий. - И какая красавица.
Я помню, все хвалил мистеру Салливану его подругу.
   Поблагодарив господ за информацию. Том и Уильям выскочили наружу.
   - Как же мы скажем Фрезье, что его невеста вышла замуж за похитителя?  Ты
возьмешься? - задумчиво протянул Том. Уильям пожал плечами.
   - Слава  Богу,  мы  можем  безо  всяких  разговоров  просто  послать  ему
телеграмму. Мне тоже страшно подумать, что он  сделает,  когда  узнает.  Но,
судя по его эмоциям при нашей встрече, он лопнет от злости.
   С тяжелой душой детективы шли на почту и отправляли телеграмму перед тем,
как продолжить путь на северо-запад. Они не знали, что Хуберта и Кассиди нет
в Чикаго и поэтому Хуберт не узнает плохой  новости,  занятый  хлопотами  по
делу Калеба Флемминга.

***

   Молча попыхивая сигарой, Тайрон Уэбсгер со злостью  плюхнулся  в  кресло,
стоявшее в его кабинете в задней  комнате  салуна  "Квин  Хай".  Раздражение
сквозило в каждом его движении. Его борьба  с  упрямым  Калебом  Флеммингом,
хозяином лучшей гостиницы, требовала большого напряжения.
   - Я не думаю, что Флемминг примет ваше предложение о выкупе, - сказал Дюк
Кендрик своему работодателю.
   - Естественно, - нервно отозвался тот. - И поэтому, я думаю, теперь самое
время пустить в ход наше сильнодействующее  средство,  тем  более,  что  Дру
Салливана нет в городе.
   Взгляд Тайрона упал на двух парней, Сэма Разера и Кларка Рассела,  весьма
недалеких, но очень дисциплинированных. Дюк Кендрик  был  самый  опытный  из
группы, работавшей на Тайрона, и  наиболее  ответственные  поручения  хозяин
всегда давал самому мягкому работнику.
   - Сэм! - сказал Тайрон. - Выследи Калеба Флеммиша...
   - Да, босс, - выплюнув изо рта табак, отозвался Сэм.
   Я знаю, что делать. Не сумневайтесь, босс, можете и не говорить  всего...
- Он вскочил со стула. - Я ему прочищу мозги. Будет знать, как  отказываться
от ваших предложений.
   Когда дверь за Сэмом захлопнулась, шеф повернулся к Расселу.
   - Возьми  нескольких  парней  с  моего  ранчо  и  нанеси  визит  коровкам
Салливана.
   - Всего-то? - сплюнул Рассел. - Ясное дело,  босс.  Просто  у  Салливанов
слишком много копытных развелось. Они уже не могут смотреть за рогатыми  как
следует. Надо помочь. Мы поможем.
   Не успел Рассел взяться за дверную ручку, как Тайрон бросил ему вслед:
   - А если кто-то из младших Салливанов  будет  рыпаться,  пристрелите  их.
Тогда Дру быстрее надумает продать мне ранчо.
   Дьявольская улыбка искривила рот Кларка. Он кивнул.
   -  Будьте  спокойны,  босс.  Конечно,  коров  увести  -   трудное   дело,
обязательно кто-нибудь захочет помешать, это уж как пить  дать.  Ну  а  если
Салливаны станут напрашиваться - так мы будем защищаться.
   - Ну а мне что, Уэбстер? - усмехнулся Дюк, оставшись наедине с  Тайроном,
специально не называя боссом богатого и уважаемого хозяина салуна.
   Тайрон стиснул зубы, хорошо зная крутой нрав Дюка, не признающего  ничьих
авторитетов Стараясь держать себя в руках, он изложил суть проблемы.
   - Надо взыскать один должок.  Двое,  понимаешь,  намыли  себе  золота,  а
делиться не хотят. Я уже предупреждал их. И Барнса, и Эммерсона...
   Он  не  стал  продолжать,  предоставив  Дюку  самому  делать  выводы   из
сказанного. Дюк встал и пошел к дверям.
   - Я беру половину золота, - бросил он на ходу.
   - Как половину? - вскричал Тайрон Уэбстер. - Всегда же была треть!
   - Ну и что? Я поднимаю цену за мокрые дела. Дюк резко опустил крючковатые
пальцы  на  кобуру,  когда  увидел,  что  Тайрон  не  собирается  прекращать
протесты.
   Недовольный хозяин тут же замолчал, медленно опустившись в  кресло  и  не
сводя настороженного взгляда с большого кольта.
   - Хорошо, - медленно выдохнул он. - Бери половину. Только  имей  в  виду:
все должно быть чисто. Мне хватает хлопот с Флеммингом и Салливаном.
   Рот Дюка искривился в сатанинской усмешке.
   - Ты меня знаешь, Уэбстер. Я держу марку. Не то что твои ослы.
   Дождавшись ухода бандита, Тайрон перевел дыхание. Черт  бы  побрал  этого
Дюка! Он стал совершенно невыносим. Но, к сожалению, пока незаменим.
   Потом его мысли вернулись  к  Флеммингу  и  Салливану.  Очень  скоро  они
поймут, что рискуют слишком многим, становясь у него на пути. Им надо уйти с
его горизонта, и они уйдут, как сделали многие до них, и еще  сделают,  даст
Бог, многие после них. А кто не уйдет, тот  познакомится  с  Дюком,  который
всегда держит марку.

Глава 18

   Изумление Тори талантами Дру росло с каждым  днем.  Они  продвигались  на
северо-запад то через заросшие полынью пустынные места, то огибали  уходящие
вершинами в облака горы  Бигхорна,  то  пересекали  живописные  долины  реки
Йеллоустоун. Невероятное чутье Дру не раз спасало им  жизнь.  Он  чувствовал
опасность загодя и всегда избегал ее.  Дважды  они  чуть  не  столкнулись  с
индейцами племени сиу, но даже насморк и чихание Вонга не выдали их. Дру  не
ругал китайца и не смеялся над ним, несмотря на всю его комичность.
   Тори во все глаза смотрела на окружавшую ее дикую  природу.  Великолепные
пейзажи мелькали перед ней, как  театральные  декорации.  Она  попадала  под
обаяние широких просторов и начинала понимать, почему ее отец не мог жить  в
скученном городе, а мать никогда не согласилась  бы  жить  на  Западе,  Гвен
боялась  открытых  пространств.  Тори  понимала  ее  и  считала  себя  более
приспособленной к раздольной кочевой жизни.
   Она впитывала в себя впечатления, как губка.  Пики  высоких  гор,  мягкие
ковры лугов навсегда запечатлевались в ее сознании. Временами им встречались
люди, разъезжавшие по прерии по своим делам, среди которых  были  оптимисты,
надеявшиеся  достичь  Баннаки  и  Вирджиния-сити.   Среди   них   попадались
золотоискатели, ослепленные блеском будущих богатств, крестьяне,  пораженные
плодородием здешней земли.  Все  они  были  свободолюбивые,  самостоятельные
люди, бросившие вызов судьбе и надеющиеся не  напрасно  побороться  за  свое
счастье.
   Эта благодатная земля, защищенная от холодных  северных  ветров  высокими
горами, готова была принять большие массы переселенцев.
   Постепенно в сознании Тори стали оживать  рассказы,  слышанные  в  раннем
детстве  от  отца.  Отец...  Большой,  шумный,  веселый...  Чем  ближе   они
подъезжали к Вирджиния-сити, тем беспокойней становилось у нее на душе.  Она
пыталась все время думать о Калебе, хотя ей постоянно мешали мысли о Дру.
   Тори любила Дру, но гордость не позволяла ей повторить однажды  сказанные
слова.  Его  не  интересовали  ее  переживания,  и   к   этому   надо   было
приспособиться. По крайней мере до того момента,  как  она  сможет  уйти  от
мужа.
   - Устроим ночевку здесь, - отвлек ее от раздумий спокойный голос Дру.
   - Как скажете, мистер Сарриван,  -  послушно  отозвался  Вонг,  с  трудом
слезая с лошади и принимаясь обустраивать временный лагерь.
   Они  расположились  на   берегу   живописной   реки   Йеллоустоун.   Тори
засмотрелась на аквамариновую воду, такую прозрачную, что видны  были  камни
на  дне.  По  берегам  росло   много   деревьев,   густая   листва   которых
демонстрировала все оттенки зеленого цвета. Ей захотелось искупаться в  этом
райском местечке, жаль только, она не умеет плавать.
   - Пока Вонг ставит  лагерь,  давай  я  все-таки  научу  тебя  плавать,  -
неожиданно сказал Дру, словно угадав ее мысли.
   "Неужели она такая открытая, и все чувства так ясно отражаются у  нее  на
лице", - подумала Тори. Но сочла глупым противиться предложению.
   - Нужно пройти немного вдоль  по  течению,  чтобы  не  смущать  Вонга,  -
предложил Дру, слезая с коня.
   Они оставили китайца разводить огонь и пить свою бурду с  медом,  а  сами
пошли по берегу, ведя лошадей на поводу. Тори сомневалась, правильно ли  она
поступила, согласившись, но соблазн был больно велик. Она давно уже  просила
Дру научить ее плавать.
   Когда он стянул с себя рубаху. Тори  с  новой  силой  охватили  сомнения.
Может, передумать? Дру наверняка захочет  ее,  когда  увидит  голой,  а  она
решила больше не допускать близости между ними. Как она оплошала в  ту  ночь
около форта Ларами!..
   - Ты ведь хотела научиться, - сказал Дру, отвлекая ее от  воспоминаний  о
бурной ночи.
   - Да. Только я не уверена, что ты действительно хочешь меня научить...
   Дру притворно-равнодушно пожал плечами. Конечно, при  удобном  случае  он
собирался воспользоваться обстоятельствами, но ведь вслух этого не  скажешь,
верно? Он скинул оставшуюся одежду и ловко прыгнул в реку. Тори смотрела ему
вслед, невольно любуясь  отточенностью  его  движений  и  красиво  сложенной
фигурой. Ей ужасно хотелось прикоснуться к нему.
   - Вот здорово! - шумно фыркал Дру. - Как святое омовение!
   И Тори сдалась. Уж очень велико было желание  научиться  плавать  так  же
грациозно, как Дру. Она попросила мужа отвернуться, чтобы  не  искушать  его
лишний раз, и, раздевшись, пока он стоял спиной,  зашла  в  воду.  Когда  он
обернулся, она подумала, что зря  просила  его  отворачиваться,  потому  что
кристально-прозрачная вода нисколько не  скрывала  ее  наготы.  Ведь  она-то
видела его тело яснее, чем когда-либо. Значит, и от него ничего не укроется.
   - Во-первых, надо научиться задерживать дыхание и находиться  под  водой,
не паникуя, - приступил к  уроку  Дру.  -  Река  -  не  враг  тебе,  а  друг
сердечный.
   "Господи, - подумала Тори, - и шутки у него все про это!"  Она  никак  не
могла сосредоточиться, опасаясь подвоха с его стороны.
   - Сделай глубокий вдох и позволь себе утонуть. Точно соблюдая инструкции,
она сделала самый  глубокий  вдох,  какой  только  позволили  ей  легкие,  и
медленно пошла на дно. Но когда она под водой открыла глаза, рядом улыбалось
лицо Дру. Тори старалась не  поддаваться  эмоциям,  но  когда  он  попытался
поцеловать ее, она оттолкнула его и с негодованием выбралась на берег.
   - Я думала, ты будешь учить меня плавать, а ты... - задохнулась она.
   - А я и учу, - невозмутимо парировал Дру. -  Создаю  тебе  трудности  под
водой. Тяжело в ученье - легко в бою.
   "Да, - подумала Тори, - врать он умеет". А Дру  призывно  помахал  рукой,
набрал полную грудь воздуха  и  опустился  под  воду.  Она  скопировала  его
движения и тоже опустилась на дно.
   Место для занятий и впрямь было выбрано  исключительно  удачно.  Если  бы
вода не была такая прозрачная, она бы испугалась глубины, а так  можно  было
спокойно ползать по дну, обозревая его на многие футы кругом. Это  было  так
красиво, что она даже не сердилась на Дру, который, создавая  ей  трудности,
время от времени хватал ее за пятки.
   - А сейчас смотри на мои руки и повторяй за  мной,  -  начал  Дру  второй
урок. - Хорошо, - похвалил он, когда она в точности повторила его движения.
   Это была первая похвала в их семейной жизни.
   - Да? Ты и вправду думаешь,  что  я  могу  что-нибудь  делать  хорошо?  -
хмыкнула она.
   - Кое-что ты делаешь лучше всех, - неожиданно приблизившись сзади, шепнул
он ей в ухо и одновременно поцеловал.
   Тори отшатнулась, но голый верзила не отставал и  все  покрывал  ее  тело
поцелуями, от которых по коже шли миллионы мурашек. Он хотел превратить урок
плаванья в новый урок любви, но она не хотела принимать в  нем  участия.  Он
доведет ее до экстаза, а потом она будет казниться, что опять вела себя, как
дурочка. Она не простит ему, что он женился не по любви. Он ведь перед Богом
клялся любить ее! А теперь она ему не верит ни в чем.
   - Давай вернемся к урокам, - сказала она прерывистым голосом,  в  котором
все же чувствовалось, что, к сожалению, его ласки оказывают свое действие.
   Дру испустил тяжелый вздох. Эта своенравная кокетка привязала его к себе.
Он надеялся быстро сломить сопротивление, но противник был  готов  к  долгой
осаде. Уже десять дней Тори не отпускала от себя Вонга, избегая оставаться с
мужем наедине  и  не  допуская  малейшего  намека  на  возможность  интимных
отношений.
   Признав свое очередное поражение, Дру временно отступил и продолжил  урок
плаванья, восхищаясь красотой  жены.  Ему  потребуется  тяжелая  артиллерия,
чтобы сломить ее оборону!
   - Ну теперь, когда ты не боишься глубины, опусти лицо  в  воду  и  болтай
ногами, чтобы двигаться по поверхности.
   Дру продемонстрировал,  как  надо.  Тори  растерянно  наблюдала,  как  он
мощными движениями, словно нож масло, рассекает водную гладь. Она попыталась
повторить.  Самым  трудным  для  нее  оказалось  делать  вдох,  не  прерывая
движения. Но с помощью Дру, поддерживавшего ее за  талию,  она  научилась  и
этому. Вскоре ее бултыхание и впрямь смахивало на плаванье.
   - А теперь попытайся на спине, - сказал Дру и перевернул  ее.  Боже,  как
она была хороша!
   Пока Дру смотрел на нее и все не  мог  насмотреться,  она  сосредоточенно
повторяла заученные движения.
   Слабая улыбка играла на его губах, когда он наблюдал за плывущей  нимфой.
Она научилась плавать неожиданно быстро. Просто  поразительно,  как  быстро.
Всего пять минут назад она панически  боялась  утонуть.  А  теперь  спокойно
плывет на глубине, уверенная в своей безопасности.
   Пока Тори практиковалась, Дру вылез на берег  и  завел  в  реку  лошадей,
предварительно расседлав их. Затем он  взобрался  на  спину  своего  коня  и
прыгнул в воду, подняв тучу брызг, а потом предложил  Тори  последовать  его
примеру.
   Тори  удивилась  возможности  так  необычно  использовать  лошадей  и   с
восторгом согласилась. Какого наслаждения она  лишала  себя  все  эти  годы!
Водная стихия совсем не  похожа  на  людскую.  Она  даже  пожалела,  что  не
родилась рыбой. В  прохладной  глубине  так  спокойно:  движения  становятся
такими плавными, медленными. Здесь  нет  этих  суетных  мужчин,  от  которых
исходит беспокойство, нет, конечно, и неразделенной любви...
   - Поплавай вместе с лошадью, - скомандовал Дру. - Пусть она  несет  тебя.
Только держись сбоку, а то лягнет.
   Тори радостно засмеялась, когда кобыла потащила  ее  на  буксире.  А  Дру
смотрел на нее и радовался и печалился одновременно. Жаль, что не он причина
смеха Тори. Сегодня он вызывал у нее только неудовольствие, хотя это все  же
лучше, чем полное безразличие, как было все последние дни.
   Через некоторое время Тори не помнила себя от восторга. Но, бросив взгляд
на Дру, опомнилась. Как будто ножом полоснули по сердцу.  Счастье  было  так
возможно! Ах, если бы Дру любил ее по-настоящему!..
   Мысли вернулись в привычное русло. Дру научил ее плавать, но она  никогда
не научит его человеческой любви.
   Увидев перемену ее настроения, он встревожился.
   - Что случилось, Чикаго?
   - Ничего, - кисло улыбнулась она. - Все хорошо.
   Он успокоился, но продолжал время от времени ловить  ее  взгляды,  полные
печали. Он вспомнил, какой она была в момент первой их встречи  на  ступенях
церкви в Чикаго. Даже сейчас у него защемило  сердце.  А  как  она  на  него
смотрела теми ночами в Де Муане! Он не понимал, что  произошло,  почему  она
изменилась, но решил добиться от нее новой перемены, на этот раз к прошлому,
к тому времени, когда они составляли единое целое.
   Увидев, что Дру стал одеваться  и  седлать  своего  коня,  Тори  печально
вздохнула. Она бы предпочла лишний час поплескаться. Но теперь ей  ничто  не
мешает  наведываться  к  воде  при  первой  возможности.  Скоро  она  сможет
избавиться от опеки Дру и будет плавать в одиночестве.
   Одевшись, она последовала за Дру в уже  разбитый  китайцем  лагерь.  Вонг
сидел с кружкой в руке у  костра,  обмотав  голову  полотенцем  и  продолжая
бесконечный процесс лечения насморка. Он смешил Тори своей верой в  народную
медицину и самовнушение. Вот и сейчас Вонг заварил Бог знает каких травок  и
сосредоточенно мычал какую-то лечебную песнь.
   - Перенеси лагерь  ближе  к  реке,  Вонг,  -  сказал  Дру,  посмотрев  на
окружавшие их горы. - Как бы не случилось камнепада.
   - Да, мистер Сарриван, - тут же очнулся маленький китаец.  -  Конечно,  я
перенесу лагерь сейчас же.
   - И присмотри за Тори. А я погляжу вокруг, - добавил Дру, ловко вскакивая
в седло. - Вечером, если повезет, мы попробуем на зуб  что-нибудь  повкуснее
бобов, - лихо улыбнулся он.
   Тори проводила взглядом всадника, быстро  огибавшего  гору,  на  лесистом
склоне которой они остановились, и задумалась. Ей стало казаться, что Дру не
оставляет мысли добиться ее благосклонности. Во-первых, этот урок  плаванья;
во-вторых - обещание побаловать ее мясом. Он думает, что путь к сердцу лежит
через желудок.
   Тори опустила голову. Похоже, ее  ожидает  тяжелая  ночь.  Ей  надо  быть
начеку. Если Дру коснется ее, она не сможет ему  противиться.  Черт  побери,
неужели ей так трудно избавиться от ненужной любви? Дру -  холодный  эгоист.
Он может по своему желанию включать и выключать эмоции, может любить ее,  не
чувствуя привязанности или хотя бы благодарности. А вот  она,  к  сожалению,
так не умеет. И она не подпустит его этой  ночью  и  вообще  никогда  именно
потому, что очень хочет этого, решила она упрямо.
   Приняв решение, Тори занялась сбором хвороста для костра. А вокруг  пахло
медом, свежестью, травой, смолой сосен и кедров. Тори  попыталась  отвлечься
от мрачных дум и стала осматривать  горы.  Ей  надо  продержаться  несколько
дней,  до  Вирджиния-сити.  А  там  она  встретит  отца  и   забудет   этого
голубоглазого орангутанга.

***

   Положив охапку хвороста в середину выложенного камнями и бревнами  круга,
Тори подошла к Вонгу, добывавшему огонь. Китаец чихал и  все  никак  не  мог
добиться результата. Около него витал такой густой запах меда, что Тори сама
чуть не расчихалась.
   Вдруг сверху раздался шум падающих камней. Хриплый рык  разорвал  тишину.
Тори стала лихорадочно оглядываться, ища источник звука. Ужас застыл  на  ее
лице, когда она увидела громадного медведя-гризли, спускавшегося с лесистого
склона по направлению к ним.
   Вонг вскочил на ноги и тонко закричал от страха. Покрытый густой шерстью,
зубатый восьмифутовый великан с маленькими злыми глазками унюхал мед и думал
здесь полакомиться.
   Вонг стал что-то быстро лопотать по-китайски, забыв, что он не у себя  на
родине, и подталкивать Тори к лошадям. А Тори механически переставляла ноги,
не в силах отвести взгляд от опасности.
   Местный царь зверей угрожающе  поднялся  на  задние  лапы  и  зарычал  на
непрошеных гостей. Потом опустился на все четыре  лапы,  столкнув  при  этом
валун, который с шумом покатился вниз. Люди тем временем  пытались  вскочить
на расседланных, испуганных лошадей. Такая задача по  плечу  только  опытным
наездникам, а не слабым  женщинам  и  низкорослым  китайцам.  Лошади  бешено
вращали глазами, рвались с привязи и дико ржали.
   Крик маленького Вонга, зажатого в  суматохе  между  двумя  лошадьми,  был
почти не слышен. Тори как завороженная смотрела  на  быстро  приближающегося
медведя. Комья грязи слетали с его когтистых лап. Поток  камней  сопровождал
его стремительное движение.
   Тори закричала от дикого ужаса. И п