дя в такси и глядя на сияющую витринами пустынную Тоттенхэм-корт-роуд, Анна решила, что уже достаточно долго ждала того телефонного звонка.
     Вытащив из сумочки мобильный телефон, она включила питание. Как только загорелся желто-зеленый экран, она быстро набрала написанный на салфетке номер молодого официанта.
     После второго гудка она решила отключиться. Уже четвертый час. Он наверняка спит. Он...
     - Алло?
     Голос был сонным. Нервно сглотнув, она едва не нажала сброс.
     - Это я, Анна, Из ресторана. Я...
     Он заметно оживился:
     - Анна? Черноволосая? Красивая?
     Она улыбнулась, не желая раздумывать о том, искренен он или просто льстит ей.
     - Я...
     - Вы приедете?
     - Если хотите, - помолчав, тихо ответила она.
     - Если я... - Он засмеялся приятным возбуждающим смехом, которого она прежде не замечала. Возможно, потому, что в ресторане он не смеялся. - Где вы? - спросил он.
     Она посмотрела в окно:
     - Сейчас я в такси, которое направляется на восток по Юстон-роуд.
     - Отлично! Здесь недалеко. Знаете Ричмонд-авеню?
     "Что я делаю? - подумала Анна. - Боже, что я делаю?"
     - Знаю, - с трудом ответила она.
     - Хорошо. Ну, я живу в доме номер сто двадцать шесть. Квартира наверху. Это... - Снова удивительный смех. - Ну, в общем, сами увидите. Через десять минут, ладно? Да, Анна...
     - Что?
     - Я говорил вам, что у вас очень красивые глаза?
     "Какая чепуха! - подумала она. - Правда, очень приятная. Та, что любят слушать женщины".
     - Через десять минут, - повторила она и отключилась.
     Откинувшись на сиденье, Анна попыталась отдышаться, размышляя о том, что из этого разговора услышал водитель такси, затем, улыбнувшись - внезапно вдруг очень довольная собой, - наклонилась вперед и постучала в стекло.
     - Планы изменились, - объявила она. - Подбросьте меня на Ричмонд-авеню. Дом сто двадцать шесть.
     - Как скажете, дорогая, - ответил водитель, посмотрев на нее в зеркало. - Это прерогатива леди, как говорит моя старушка.
     Анна добродушно засмеялась.
     - Должно быть, вы тут насмотрелись на всякое, - сказала она, внезапно испытывая желание поболтать.
     Мысль о приключении, которое ждало ее впереди, побуждала отбросить привычную манеру поведения.
     Таксист засмеялся:
     - Мягко сказано, куколка. Такая уж у меня работа.
     Некоторые, когда сидят на вашем месте, совсем не стесняются!
     - Продолжайте, продолжайте! - заинтересовавшись, сказала она.
     - Ну, например, на прошлой неделе я подобрал одного джентльмена - строгий костюм, зонтик, в руках номер "Тайме" - как раз возле Леденхолл-маркет. В общем, в Сити. Я уже собирался отъезжать, когда он открыл дверцу и свистнул - ага, свистнул, как уличный мальчишка. Через секунду появляется молодая шлюшка, должно быть, секретарша - ну, вы знаете этот тип, тощая такая, - запрыгивает в машину и захлопывает дверь.
     Я спрашиваю: "Куда ехать?" "В Юстон", - говорит он и сажает ее к себе на колени. Ну, я стараюсь сосредоточиться на дороге. Это ведь не мое дело, верно? В общем, следующие десять минут они там сзади резвятся вовсю, его Джон Томас прыгает там, где солнце не светит. А я что? Я веду себя как ни в чем не бывало. Останавливаюсь на красный свет, спокойно сижу за рулем, но если кто-то пытается привлечь мое внимание, начинаю им подмигивать.
     Так или иначе, мы приехали в Юстон. Этот тип выпрыгивает из машины, такой же щеголеватый, как и был, и подает мне десятку. Через секунду вылезает девка и прихорашивается, как кошка, которая только что съела полную миску сметаны. Я отсчитываю сдачу - два двадцать - и подаю ему, а сам надеюсь, что он скажет: "Нет, оставьте себе". Но он берет сдачу, возвращает мне двадцать пенсов и, сияя, как начищенный таз, говорит: "Всего хорошего!"
     Ну.., они уже совсем было отошли от машины, и тут я высовываюсь из окна и, размахивая тряпкой, которой протираю ветровое стекло, кричу: "Эй, мисс! Вы забыли трусики!" И что вы думаете? Эта глупая сучка полезла под платье проверять!
     Анна захохотала. Кажется, сегодня у нее выработался иммунитет к подобным рассказам. Она совсем уже было собралась повторить одну из историй Сюзи, когда такси свернуло на обочину и остановилось.
     - Приехали, милочка. Номер сто двадцать шесть. - Он повернулся. - Дружок?
     Она засмеялась:
     - - Что-то в этом роде.
     - А смахиваете на хорошую девочку.
     - Я и есть хорошая девочка.
     Достав кошелек, она взглянула на таксиста. Тот как-то странно смотрел на нее.
     - Между прочим, - вдруг спросил он, - почему вы не замужем? Такая хорошенькая! Молодая. Привлекательная. Все зубы свои!
     В другое время Анна отмахнулась бы, мол, не лезь не в свое дело, но сейчас...
     - Не нашла достаточно богатого, - пошутила она.
     - Ерунда! - отозвался он. - На самом деле вы просто не нашли Мистера Совершенство. Однако, позвольте заметить, милая, его просто не существует! Беда в том, что все вы, женщины, забиваете себе головы романтической чепухой! Это только делает нас несчастными, потому что мы, мужики, отнюдь не идеальны. Все, чего мы хотим, - это пинту или две пива по вечерам, футбол по субботам, хороший секс и обед на столе. Не так уж и много, верно?
     Она засмеялась:
     - Похоже, вы тоскуете по прежним временам, когда еще не было движения за равноправие женщин.
     - Освобождение женщин? Вот уж не смешите! Я еще не встречал ни одной женщины - кроме разве что психованных лесбиянок, - которая в глубине души не стремилась бы всего к трем вещам.
     Анна, всего лишь минуту назад пораженная его невежеством и старомодным мужским шовинизмом, теперь была весьма заинтригована.
     - Трем вещам?
     - Ага. - Он принялся загибать пальцы. - Хороший дом, муж, который ее не бьет, и дети.
     Она повесила сумочку на плечо и взялась за ручку дверцы.
     - Мне.., мне надо идти.
     - Возьмите сдачу, - сказал шофер.
     - Оставьте себе, - улыбнулась она. - Я ведь не хочу, чтобы вы размахивали мне вслед тряпкой.
     Он засмеялся:
     - Спасибо. Да.., и еще одно.
     Анна хлопнула дверцей и повернулась к таксисту. Сейчас она впервые разглядела его как следует. Он был лет пятидесяти пяти, лысый и страшный как грех.
     Он поманил ее к себе и шепотом сказал:
     - Просто запомните.., мужчина очень ценит женщину, которая красит губы до того, как отсосать!
     И он отъехал, посигналив ей, когда заворачивал за угол. Она смущенно помешкала, затем повернулась и увидела огромное здание. По сторонам ведущей к входной двери лестницы стояли на страже каменные сфинксы. В окнах было темно, только в квартире наверху горел свет.
     Открыв калитку, Анна пошла по дорожке, громко стуча каблуками по каменным плитам - пожалуй, даже слишком громко. Не успела она протянуть руку к звонку, как входная дверь распахнулась.
     - Джеймс?
     - Почему ты задержалась? - спросил он и, не дожидаясь ответа, схватил ее за руку и втянул в темную переднюю.
     - Я...
     Но ответ его совсем не интересовал. Он привлек Анну к себе и поцеловал - так же как в ресторане, правда, на этот раз поцелуй длился дольше и прижимал он ее к себе крепче, не боясь, что она вырвется.
     Поражаясь собственным ощущениям, она отстранилась и увидела, что он улыбается. И улыбнулась ему в ответ.
     - Хорошо повеселилась? - тихо поинтересовался он.
     Она кивнула.
     - Не думал, что ты приедешь.
     - Нет, я...
     - Ты ведь не собиралась приезжать, правда?
     Поколебавшись, она покачала головой, чувствуя, что сердце у нее колотится, как у школьницы.
     - Так почему же?
     Вместо ответа она прижалась губами к его губам Ее поцелуи стали агрессивными, руки ощупывали его спину и бока.
     Теперь настала его очередь удивляться.
     - Мама предупреждала меня насчет таких женщин - Неужели?
     Он, улыбаясь, кивнул.
     - А отец предупреждал, чтобы я их не упускал!
     Она шутливо толкнула его в бок, внезапно почувствовав симпатию к этому незнакомцу, этому.., в общем, к этому продвинутому молодому человеку.
     - Мы что, будем стоять здесь всю ночь? - спросила она.
     Он вгляделся в темноту и пожал плечами.
     - У тебя есть идея получше?
     Кивнув, она повернулась и закрыла дверь. "Это не я, - думала она, толкая его к ступенькам. - Я хорошая девочка!
     Из тех, кто выходит замуж, хорошо ведет дом и рожает детей". Однако правда заключалась в том, что она его хотела.
     Хотела узнать, каков он без одежды. Узнать, как он пахнет, когда занимается любовью, и как меняется его лицо в минуту страсти. Знать, что его возбуждает.
     "Это только я такая? - спрашивала она себя, игриво подталкивая его вверх по лестнице. - Или мы все такие?
     Всегда хотим невозможного?"
     Ответа, конечно, не последовало.
     На верхней площадке, возле двери его квартиры, он повернулся и вновь заключил ее в свои объятия. Она с готовностью страстно поцеловала его и на этот раз, когда он положил руки ей на бедра, не оттолкнула, а наоборот, крепче прижала к себе. Когда его пальцы принялись ласкать ее гладкую кожу у самых трусиков, она вздохнула и засмеялась.
     - Давай сначала войдем.
     - Но...
     - Войдем! - настойчиво повторила она.
     - Ладно. - Он шутливо поднял руки в знак капитуляции. - Я все понял.
     - Вот и хорошо. - Она снова обняла и поцеловала его. - Потому что я думала об этом весь вечер.
     Это была чистая правда. Она все время думала о нем.
     Однако думать - одно, а произносить вслух - совсем другое. Он внезапно переменился в лице, как-то посерьезнел.
     - Почему же ты все-таки приехала?
     Анна пристально посмотрела на него, не зная, что ответить. Потому что одинока? Потому что в отчаянии? Или дело в чем-то другом? Может, она от чего-то бежит? Тем не менее за этим его вопросом скрывалось что-то такое...
     - Значит, ты часто пытался это делать и ничего не получалось?
     Она ожидала, что он соврет и будет все отрицать, но, к ее удивлению, молодой человек засмеялся и кивнул.
     - Ага. Все время. Это как.., тренировка, что ли. Тренирую свои первобытные инстинкты.
     - Но иногда тебе везло, верно?
     - Иногда... - Он замолчал, пристально глядя на нее, и покачал головой. - Слушай, это же просто чудо, ты не находишь? Перед тем как ты позвонила, я как раз думал о тебе. О твоей походке, о твоих волосах, твоих глазах. Я... ну, обычно такого со мной не бывает. В тебе что-то есть.
     Она тихо засмеялась:
     - Это из песни.
     - Я что-то не понял.
     - "В тебе что-то есть". "42-й уровень".
     Он пожал плечами. Наверное, слишком молод, чтобы знать. А кроме того, она, кажется, перебила его в самый неудачный момент. На лице Джеймса отразилось разочарование.
     - Ну? - сказала она, вновь взяв его за руки. - Ты собираешься меня впускать или нет?
     - Я...
     Теперь он вовсе не походил на того самоуверенного юнца, который обслуживал их в ресторане. Каким-то чудом он превратился в чувствительного юношу, волнующегося, как перед первым свиданием.
     Повернувшись, он распахнул дверь и отступил, пропуская Анну.
     Войдя в квартиру этого незнакомца, она осмотрелась.
     Квартира выглядела неплохо - гораздо лучше, чем она ожидала, и гораздо опрятнее. В большой комнате на полу лежал бежевый ковер, у правой стены стоял коричневый кожаный диван. Слева располагалась "стенка" в стиле японского черного "техно". В ней размещались стереосистема, телевизор и большие динамики, а остальное пространство заполняли книги - сотни книг. Казалось, это квартира человека с достатком, хотя на самом деле хозяин ее был всего лишь официантом.
     Анна перевела взгляд на молодого человека. Словно желая произвести на нее хорошее впечатление, он поспешно наводил порядок. Странно!
     - С тобой кто-нибудь живет?
     Он покачал головой, затем, поправив последнюю подушку, посмотрел на Анну:
     - Хочешь кофе?
     "Зеленые глаза", - подумала она, удивленная тем, что не замечала этого раньше.
     - Я хочу лечь в постель, - сказала она. - А ты?
     - Я... - Он внезапно смутился. - Обычно я так не делаю. Я...
     Она подошла к нему, обняла и принялась целовать, пытаясь вновь разжечь тот огонь, который ощущала в нем раньше. И он ей ответил.
     Прижавшись губами к его уху, она медленно провела по нему языком и тихо прошептала:
     - Раздень меня, Джеймс.
     Она испытывала странное чувство - как будто была на месте, скажем, Сюзи, но в то же время прекрасно понимала, что это именно она.
     Его руки расстегнули ее платье, и оно упало на пол.
     "Капитуляция, - подумала она. - Когда доходит до этого, мы все капитулируем перед той тьмой, которая внутри нас".
     Их губы опять слились в восхитительных поцелуях, и вот он уже целует ее обнаженные груди, пощипывает их зубами, вырывая у нее стоны. Он обхватил ее бедра, а она гладит большими пальцами его набухший пенис.
     Когда Джеймс оторвался от ее губ и посмотрел на нее страстным взглядом, его голос больше напоминал хриплый шепот:
     - Хочешь перепихнуться?
     Она вздрогнула и чуть заметно кивнула.
     - Тогда пошли. - Он, пятясь, повел ее за руку в спальню.
     Через несколько минут они уже лежали на кровати лицом друг к другу. Его пальцы гладили ее груди и внутреннюю поверхность бедер, а она ласкала его пенис. Их губы то и дело сливались в коротких горячих поцелуях, возбуждавших их обоюдное желание. Наконец Анна, не выдержав, потянула его на себя.
     И хотя ее руки мяли его ягодицы, побуждая войти в нее, Джеймс медлил.
     - Ты...
     - Все в порядке, - протянула она, глядя на него умоляющим взглядом. - Пожалуйста...
     Приподняв голову Джеймса, она поцеловала его долгим интимным поцелуем, поглаживая руками его спину. Затем снова нашла его пенис и осторожно направила в себя.
     Она наблюдала за его лицом, в котором, как в зеркале, отражалась ее собственная страсть. Ритм соития, лихорадочный и неистовый, захватил их, отделяя от окружающего мира, и так продолжалось до тех пор, пока наконец в горячей, потной темноте они оба одновременно не кончили, издав крик облегчения.
     Потом она лежала рядом с Джеймсом, задыхаясь и удивляясь тому, как завершился этот вечер; тому, что она совершила поступок, абсолютно нехарактерный для нее.
     Хорошая девочка. Ну, даже и хорошие девочки иногда делают подобные вещи. А Каллум? Она молча вздохнула. Каллум ушел. Он покинул ее, бросил как раз в тот момент, когда больше всего был ей нужен. И все это время она винила себя. Может, она и не права, может, она должна была оставить этого ребенка - Господь знает, как она сейчас хочет ребенка! - но это не оправдывает то, что он ее оставил. Бросил. Ничто не может его оправдать. Долгое время она этого не понимала. Долгое время жила ожиданием, что он позвонит, простит ее и примет обратно. Но теперь с этим покончено. Наконец-то она перестала ждать. Теперь она снова будет жить своей собственной жизнью.
     И почему бы не развлечься?
     Повернув голову, она посмотрела на мужчину, который лежал рядом. Джеймс тоже смотрел на нее, глаза его, как и прежде, были странно задумчивыми. Заметив это, она улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
     Протянув руку, он осторожно дотронулся до ее живота. Пожалуй, это было куда интимнее, чем то, что уже произошло, поскольку то было просто совокуплением.
     Она вздрогнула, внезапно испытав желание больше узнать о том, кто лежал с ней рядом. Взяв его за руку, она подтянула ее вверх, к своей груди.
     - О чем ты думаешь? - тихо спросила она.
     - Ну... - Его пальцы мягко ущипнули ее все еще чувствительный сосок. - Я как раз думал о том, кто ты такая. О том, почему ты приехала.
     Она тихо засмеялась:
     - Потому что ты об этом просил.
     Его пальцы замерли.
     - Я имел в виду не это. Я...
     Он приподнялся на локте, чтобы лучше видеть ее. Затем откинул волосы с ее лица.
     - Знаешь, ты красивая, Анна.
     Она улыбнулась:
     - А ты молодой.
     Он засмеялся. Смех его был отнюдь не резким и самонадеянным, а приятным, почти застенчивым.
     - Надеюсь, не слишком молодой. - Он, наклонившись, поцеловал ее в нос.
     Этот порыв опять показался до странности интимным - так мог бы поступить только любовник. Вздрогнув, она быстро отвела взгляд.
     - Что такое?
     Она снова взглянула на него и улыбнулась.
     - Ничего. Просто все это очень странно.
     - Странно? - Он пожал плечами. - Что здесь странного? - Затем, подумав, кивнул. - А, понятно, что ты имеешь в виду. Снимая одежду, ты вместе с ней удаляешь и все внешнее, наносное. Когда мы лежим вот так - когда мы голые, - мы просто обязаны быть честными друг с другом и избегать всего мелочного и несправедливого.
     Она внимательно посмотрела на него, удивленная не столько его словами, сколько проглядывавшим за ними интеллектом.
     - Чем ты занимаешься? - поинтересовалась она.
     - Работаю официантом.
     - Почему?
     Джеймс непринужденно рассмеялся.
     - Знаешь, ты мне и вправду нравишься, - сев, заключил он. - В тебе есть что-то такое...
     - Зрелое?
     Положив руку ей на колено, он начал поглаживать его большим пальцем.
     - Тебя это беспокоит?
     - А тебя?
     - Не знаю. Я об этом не думал. Но думаю, что нет. Я хочу сказать, что вряд ли стал бы заигрывать с тобой только поэтому...
     - Честно?
     - Честно.
     Анна закрыла глаза, довольная как кошка, наслаждаясь его прикосновениями. Может, этого достаточно? Но она хорошо знала ответ. Если бы на ее месте оказалась Сюзи, это было бы так. А ведь нет, все по-другому. Может, таксист и прав. Может, она слишком многого хочет от жизни и надо умерить свои требования? А может, и не надо. Вероятно, она обречена быть такой, как есть.
     Она открыла глаза и улыбнулась.
     - Так чем ты все-таки занимаешься? Когда не работаешь официантом.
     - Учусь.
     - Правда? И на кого?
     - На кого... - Он помолчал точно так же, как и она, и это развеселило Анну. - Я учусь на архитектора.
     - Архитектора? - Она искренне удивилась. - В самом деле?
     - Конечно. - Он приподнял бровь. - А ты что думала? Думала, что трахаешься просто с молодым официантом?
     Это замечание застало ее врасплох. Действительно, что она думала? Опять приходится возвращаться к этому вопросу. Почему она приехала? Просто затем, чтобы перепихнуться? Или что-то еще?
     - Мне.., мне понравилось с тобой трахаться.
     - Но?
     "Но я хотела большего, - мысленно ответила она. - Это моя беда - я всегда хочу большего".
     - Так что же? - сказал он, подвигаясь поближе и прижимаясь к ней всем телом. - Может, попробуем что-нибудь еще? Может, снова займемся любовью?

***

     Она вернулась домой после семи. Вставляя ключ в замок, уставшая и ошеломленная происшедшим, она улыбалась. Проснувшись, она оставила рядом со спящим Джеймсом записку, тихо выскользнула из его квартиры и зашагала по пустому проспекту до своей площади, радуясь спокойствию раннего утра.
     Анна поставила сумку на стол в прихожей и посмотрела на себя в зеркало, испытывая нелепое довольство собой. Чувствуя себя моложе... Не было никакого сомнения - с этой улыбкой Чеширского кота она выглядела помолодевшей, хотя всю ночь не спала.
     Что сказали бы ее подруги насчет того, что осторожная Анна способна на такие авантюры? А она и не собирается им ничего говорить, потому что.., ну, потому, что они не поймут, решат, будто это объясняется чистейшей физиологией.
     Припоминая то, что случилось, она прикрыла глаза.
     Перепихнулись... Нет, вряд ли. Потом было что-то еще.
     Нечто большее.
     Она вздрогнула, вспомнив о том, каким внимательным, каким любящим он был.
     Анна кивнула своему отражению и попыталась заглянуть ему в глаза. Да, сомнений нет. Все началось сначала.
     Несмотря на неблагоприятные обстоятельства, она нашла того, кто ей нужен.
     Не в силах стереть с лица улыбку, она прошла в гостиную, думая о том, как он проснется и найдет ее записку.
     "Джеймс! - было написано в ней. - Спасибо за чудесный вечер. У меня дела, но я позвоню тебе позднее, пере