особность ей изменила, и с губ сорвалось лишь тихое, неуверенное "да".
     - Вам не кажется, что в ночном Нью-Йорке есть какая-то магия? Днем это грязный, шумный, лишенный всякого очарования город, но по ночам он превращается в фантастический мир. Как только заходит солнце, начинает казаться, что самые тайные мечты могут осуществиться.
     Только после этих слов Наташа заметила, что незнакомец говорит с акцентом.
     - Вы... француз? - предположила она. Он кивнул с такой серьезностью, словно девушка сделала весьма важное открытие.
     - Правильно. Но почему вы улыбаетесь?
     - Потому что... - Наташе никак не удавалось согнать с лица улыбку, - мне казалось, что вы должны быть римлянином.
     - Понимаю, вас ввел в заблуждение мой костюм!
     - Нет, дело не только в этом... - Она неуверенно замолчала, потому что сама не вполне представляла, как лучше объяснить. Образ, возникший в ее сознании, был смутным, но что-то в классическом совершенстве черт незнакомца наводило на мысль о Риме. Быть может, намек на беззаботную веселость, которая прячется за гордым фасадом?
     Искорка этого самого веселья на миг сверкнула в его ослепительно голубых глазах, когда он встретился с ее взглядом.
     - Уверяю вас, я настоящий француз, что бы вам ни казалось. А вы?..
     - Я?.. - Наташа вдруг смутилась, словно впервые знакомилась с мужчиной. - Я просто заурядная девушка из Пенсильвании.
     - Может быть, вы и из Пенсильвании, - протянул Марк, - но девушку такой редкостной красоты никак нельзя назвать заурядной.
     Наташа понимала, что он преднамеренно льстит ей, но тем не менее попалась на его удочку. Она покраснела, придумывая ответ.
     - Я... э-э...
     - Вы не должны смущаться, я сказал правду, - произнес ее собеседник таким тоном, каким говорят о чем-то само собой разумеющемся. - Вы необыкновенно прекрасны. Вы, как ночь, пробуждаете скрытые желания мужчины. Уверен, что другие говорили то же самое.
     - Не каждый отважится на такие откровения, да еще при первой встрече, - нервно рассмеялась Наташа. - У вас язык подвешен куда лучше, чем у остальных.
     Неожиданно лицо Марка Антония помрачнело, голубые глаза блеснули холодом.
     - Вы и в самом деле думаете, что это всего лишь слова? Поверьте, я не разбрасываюсь такими комплиментами направо и налево. Не хотите их принять, что ж... - Пожав плечами, он поднялся, намереваясь уйти.
     - Нет, постойте!
     Наташа инстинктивно протянула руку, удерживая его. Она чувствовала себя глупо. Наверное, ему было не менее трудно произнести экстравагантную фразу, чем ей - выслушать. Незнакомец имел полное право обидеться на ее небрежный ответ. Она слегка потянула его к себе, чувствуя под пальцами силу и твердость его руки.
     - Прошу вас, не уходите. Я... я не хотела вас оттолкнуть. Просто мне непривычно слышать такие комплименты от совершенно незнакомого мужчины.
     Марк Антоний снова сел и обратил на нее всю силу своего мужского обаяния.
     - В таком случае привыкайте, потому что мне очень трудно удержаться, чтобы не высказать вслух свои мысли. Европейцы не столь сдержанны в таких вещах, как вы, американцы.
     - Могу себе представить!
     Незнакомец не относился к тому типу мужчин, с которыми Наташа привыкла иметь дело. Обычно, чтобы стать хозяйкой положения, ей было достаточно нескольких едких замечаний, но на этот раз ситуацией явно владел он. Этот мужчина ни на минуту не давал ей забыть, что она - женщина, причем желанная. К этому еще нужно было привыкать.
     - К тому же, если события будут развиваться так, как мне хотелось бы, нам недолго оставаться незнакомцами, - добавил он.
     - Что вы имели в виду несколько минут назад, когда заявили, что наконец нашли меня?
     Марк Антоний улыбнулся, и от его улыбки Наташе вдруг стало трудно дышать.
     - Наверное, я просто обрадовался встрече со своей Клеопатрой.
     - Но мы же раньше не встречались?
     - Нет, по крайней мере в этой жизни.
     Действительно, ведь они одеты в костюмы знаменитых любовников, подумала Наташа, скептически вскинув брови.
     - Вы намекаете, что мы были... э-э как-то связаны в прошлой жизни?
     - Нет, в этом смысле я не суеверен. Хотя, по-моему, то, что мы оказались одеты, как Антоний и Клеопатра, - знаменательно.
     Наташе не удалось сохранить холодно-скептическое выражение.
     - Просто совпадение, - пробормотала она.
     - Не думаю. Может быть, мы и не являемся современными Антонием и Клеопатрой, но в этой жизни нас, несомненно, свела на этой вечеринке сама судьба.
     - Но я же видела, как, войдя сюда, вы кого-то искали, - попыталась возразить Наташа.
     - Я искал именно вас. Понимаете, у меня было сильное предчувствие, что сегодня вечером я встречу особенную девушку. С вами такого не бывает?
     - Нет, - честно призналась Наташа. - Когда я с кем-нибудь знакомлюсь, это обычно бывает совершенно неожиданно.
     - Со мной все по-другому. Весь день меня волновало предвкушение чего-то неведомого. Оно становилось все сильнее и сильнее, пока я входил в вестибюль, поднимался в лифте... к тому моменту, когда я дошел до этой двери, я уже сгорал от нетерпения. Мне необходимо было выяснить, что же явилось причиной моего возбуждения. Наконец, я увидел стройную, неповторимую, ошеломляющую Клеопатру и сразу все понял - напряжение меня отпустило. Наша встреча была предугадана, понимаете?
     Наташа снова вспыхнула, чувствуя себя неловко. Слышать такие признания было одновременно и приятно, и тревожно. У Марка Антония был глубокий бархатный баритон, французский акцент делал голос еще более соблазнительным. Он окинул ее оценивающе-одобрительным взглядом, не делая секрета из своего мужского интереса, и Наташа почувствовала, что румянец разгорается еще жарче. Она опустила голову, чтобы отпить из стакана, раздумывая, стоит ли верить его ловким комплиментам и довольно правдоподобным объяснениям. Ясно, что незнакомец откровенно пытается ее соблазнить, а у нее появилось непреодолимое искушение позволить ему это сделать. Но в жизни слишком редко случаются истории, подобные сюжетам фильмов сороковых годов, в которых красавчик француз завлекает невинную американскую девушку и ведет ее за ручку к непременному хэппи-энду. Более вероятно, он просто хотел, чтобы эта праздничная вечеринка оказалась "с продолжением", но Наташа была не настроена служить развлечением на одну ночь.
     Подняв глаза, она уперлась взглядом в его чеканный профиль - несравненный Марк Антоний смотрел в окно. Наташа с удивлением отметила, что в нем нет ничего, даже отдаленно напоминающего мужчину, неразборчивого в средствах. Пожалуй, ей еще не доводилось видеть лица, столь откровенного в своей агрессивной мужественности. Наверное, неуклюжий, однобокий подход, который она привыкла встречать со стороны Нью-йоркских мужчин, сделал ее чересчур циничной.
     Как бы там ни было, но одно несомненно - этот Мужчина вызывает у нее интерес такой сильный, какого она еще никогда не испытывала ни к кому другому. Стоит по крайней мере дать ему шанс.
     Вдруг Наташе захотелось узнать о незнакомце все.
     - Скажите ваше имя! - потребовала она.
     Отвернувшись от окна, Марк Антоний улыбнулся:
     - Неужели имена так уж важны?
     - Да! Я хочу знать, кто вы, чем занимаетесь, как вы относитесь к...
     - Стоп, стоп, - рассмеялся он. - Не надо так спешить. У нас впереди - весь вечер, чтобы насладиться восхитительным процессом знакомства. Хотя, если хотите, можно начать и с имен. Меня зовут Марк.
     - Не может быть!
     - Это действительно так, хотя мое имя пишется на французский манер, а не на итальянский. Марк Дюшен. А теперь расскажите мне, кто такая на самом деле восхитительная Клеопатра?
     - Наташа Бэррон.
     На его лице промелькнуло непонятное выражение, исчезнувшее раньше, чем девушка успела его расшифровать.
     - Наташа. - Марк произнес это слово медленно, как бы пробуя на вкус, и его голос превратил имя в экзотический, чувственный звук. В глазах Марка светилось удовольствие. - Прекрасное имя, достойное своей обладательницы.
     - Теперь расскажите, чем вы занимаетесь.
     - Какое нетерпеливое стремление к познанию! - Откинувшись назад, он окинул Наташу насмешливым взглядом. - Милая американская черта. А вы как думаете, чем?
     Наташа на минуту задумалась. Костюм римлянина каким-то непостижимым образом подчеркивал динамичный, властный облик Марка. Его можно было легко представить преуспевающим бизнесменом, создателем современной империи. Однако с образом предпринимателя плохо сочетались его смуглый загар и непринужденная манера поведения. С таким же успехом его можно было принять за плейбоя - одного из тех, кто бесцельно порхает по жизни, без денег и без забот, плавает в командах роскошных яхт, стремясь только к сиюминутным чувственным удовольствиям.
     - Ну так как же? - поддразнил Марк, наслаждаясь ее замешательством.
     - Не знаю. Когда вы только вошли, мне на миг почудилось, что вы настоящий Марк Антоний. А сейчас... не знаю, что и думать.
     Он усмехнулся, сверкнув безупречными зубами, ослепительная белизна которых резко контрастировала с загорелой кожей.
     - Когда я впервые увидел вас, тоже попал во власть иллюзии. В какой-то момент я был почти уверен, что передо мной - настоящая Клеопатра, ради которой Марк Антоний отказался от империи. "Над ней не властны годы", и живое, великолепное доказательство тому я увидел собственными глазами. - Он лениво протянул руку и коснулся пальцем тоненькой косички, которую Наташа заплела за правым ухом. - У вас есть даже косичка в честь Гора 1 <Гор - бог света и покровитель власти фараона в Древнем Египте.>?
     Его неожиданная близость подействовала на Наташу, как наркотик; борясь с головокружением, она попыталась сосредоточиться. Интересно, что он оказался таким тонким знатоком древних преданий.
     - Откуда вы знаете, что эта косичка называется "локон Гора"?
     - Да так, случайно услышал где-то, - не очень вежливо объяснил Марк, милостиво убирая руку. Наташа покачала головой.
     - Нет, такое вы не могли услышать случайно. Рассказывайте, откуда вам известно?
     Марк загадочно изогнул бровь.
     - Это всего лишь один из разрозненных фактов, которые задержались в моей голове в процессе поверхностного и бессистемного образования.
     - И как же вы с вашим "поверхностным" образованием ухитряетесь походя цитировать Шекспира? Это выдает классическое образование, приходят на ум частные школы, старые университеты и тому подобное.
     - О, значит вы узнали Шекспира?
     - "Над ней не властны годы, не прискучит ее разнообразие вовек", - процитировала Наташа в ответ. - Это из "Антония и Клеопатры", мы изучали в колледже.
     - Прекрасная история любви, - согласился Марк. - Похоже, на вас она произвела глубокое впечатление.
     - Вы уклоняетесь от ответа!
     - Наверное, да. Но не потому, что мне есть что скрывать. Просто гораздо интереснее услышать о вас. Вы случайно не актриса?
     - Я?.. Что вы! - Наташа оторопела. - Если мне предстоит выступить перед слушателями, мне отказывают мозги, а язык начинает заплетаться.
     Интересно, может быть, он сам актер? Это бы объяснило ту легкость, с которой с его языка слетают ошеломляющие комплименты. Но Наташа тут же отбросила эту мысль. Мужской голод, горевший в глазах Марка, когда его взгляд скользил по изгибам ее тела, мягко обрисованным туникой, был явно искренним, а не отрепетированным, так же, как и чисто женская, пугающая своей остротой, реакция, которую он будил в ней. Наташа сделала еще один глоток из стакана. Наконец к ней вернулось самообладание.
     - Почему вы решили, что я актриса?
     - Во-первых, вы, без сомнения, достаточно красивы, чтобы ею быть. А кроме того, у вас очень выразительное лицо. О да! За то короткое время, что мы с вами разговариваем, я успел заметить, как часто меняется выражение вашего лица.
     Наташа неуютно поежилась. Она чувствовала какую-то странную уязвимость с того самого момента, как Марк сел рядом. Обычно с мужчинами ей всегда удавалось сохранить надежный самоконтроль - Марк же, казалось, разрушил эту защитную стену.
     - Возможно, я не обнаружила вовремя свое призвание, - натянуто пошутила она. - И какое же выражение вы видите на моем лице сейчас? - При этом она изо всех сил постаралась изобразить неодобрение.
     Марк наклонился к Наташе ближе, заставляя бешено забиться ее пульс.
     - Я вижу лицо женщины, которой очень хочется, чтобы ее поцеловали.
     - Нет! Вы...
     Недосказанный протест замер у нее на устах. Не обращая внимания на шумную толпу гостей, Марк погрузил свободную руку в пышную массу волос цвета красного дерева и притянул к себе голову девушки. Ее губы встретились с его - мягкими, соблазняющими. Нежно уговаривая, они приглашали Наташу окунуться вместе с ним в жаркий, чувственный мир, где он был - как дома.
     К собственному удивлению, Наташа не отпрянула - так ей стало хорошо. Все ее чувства вдруг накалились, и охватившие ощущения были слишком восхитительными, чтобы их прерывать. Нежное давление его рта, пьянящий мужской аромат и ее собственная ответная реакция - все слилось воедино, увлекая Наташу в головокружительный водоворот наслаждения. Удивительно, как же она ухитрилась прожить без этого так долго?
     Наташа протянула руку, чтобы прикоснуться к его волосам, и в этот миг их вспугнула ослепительно яркая вспышка. Отпрянув друг от друга, они одновременно обернулись. Огненная вспышка ослепила их снова.
     - Потрясающий кадр! Великолепно!
     Когда ее взгляд прояснился, Наташа обнаружила, что это был фотограф, которого Трейси обычно приглашала на вечеринки. Одетый в костюм араба, он насмешливо улыбался под темным гримом.
     - Фотографии, если захотите, можно будет получить потом у Трейси, - сообщил он с довольным видом, и, быстро повернувшись, скрылся в толпе гостей в поисках очередных невольных мишеней для своего объектива.
     Наташа в смятении повернулась к Марку. Его лицо было неожиданно сердитым, но он быстро сменил выражение на насмешливо-равнодушное и пожал плечами:
     - Обычно такие "детские" шалости действуют на нервы, но сегодня я буду считать это счастливым предзнаменованием.
     Подтекст его замечания включил в Наташином мозгу сигнал тревоги.
     - Предзнаменованием чего?
     По красивому лицу Марка медленно расплылась неотразимая улыбка.
     - Моей удачи. Дело в том, Наташа, что я собираюсь провести с вами ночь.

Глава 2

     Наступила тишина. Наташа несколько мгновений пыталась осмыслить сказанное. Пауза была заполнена обычными для вечеринки звуками: обрывками разговоров, позвякиванием бокалов, музыкой... но Наташе вдруг показалось, что все это - где-то далеко-далеко.
     - Я правильно расслышала? - спросила она, когда, вновь обрела дар речи.
     - Если вы услышали, как я сказал, что собираюсь провести с вами ночь, то - да, вы поняли меня точно, - буднично, как о давно решенном, проговорил Марк. Он неторопливо поднес к своему чувственному рту стакан и сделал глоток.
     Наташа в изумлении пожала плечами.
     - Я просто не могу поверить своим ушам! Мы знакомы едва ли дольше десяти минут, а вы уже заявляете, что собираетесь лечь со мной в постель?
     Голубые глаза Марка округлились в притворном ужасе.
     - Mon Dieu! <Мой Бог (фр.).> Вы говорите так, словно это будет какой-то пыткой! Уверяю вас, ничего подобного - совсем наоборот!
     Некоторое время Наташа просто остолбенело смотрела на Марка, пытаясь сообразить, кто же из них сошел с ума. Видимо, это был не Марк. На его уверенном лице блуждала легкая усмешка, а в глазах читалось предвкушение приятного исхода сегодняшнего вечера. Должно быть, она совсем потеряла разум, решила Наташа, потому что вместо того, чтобы обидеться, она самым постыдным образом мечтала воплотить в жизнь его возмутительную фантазию.
     Разумеется, это абсолютно невозможно!
     - Жаль вас разочаровывать, Марк, но должна предупредить, что я не сплю с незнакомыми мужчинами.
     В ответ он довольно усмехнулся.
     - Если вы помните, в мои намерения не входит, чтобы мы долго оставались незнакомцами. Уверяю вас, к утру мы будем уже очень хорошо знакомы!
     - К... утру? - Наташа поперхнулась от неожиданности. Похоже, дело обстоит сложнее, чем она себе представляла. Марк явно не собирается легко сдаваться. Уже более спокойно, рассудительным тоном, она продолжила:
     - Послушайте, я признаю, что меня э-э... влечет к вам, но я вовсе не собираюсь прыгать с вами в постель! Такие поступки не в моем стиле. Скажем так это вопрос принципа.
     - Но у меня тоже есть свои принципы, - возразил Марк.
     - Например, после каждой вечеринки, на которой вы побываете, укладывать в постель очередную женщину? - ядовито предположила Наташа.
     Марк резко выпрямился и бросил на нее уничтожающий взгляд. Девушка снова остро ощутила скрытую ауру властности, витавшую вокруг этого мужчины. Он произносил слова легко, почти небрежно, но под внешней непринужденностью все равно чувствовался стальной стержень непреклонной уверенности. Почему-то у Наташи не вызывало сомнений, что он всегда получает в жизни то, что хочет. Мысль эта одновременно пугала и казалась странно приятной.
     - Ma mie <Милая, голубушка (франц. разг.).>, не оскорбляйте француза такими заявлениями! Я не из тех, кто ведет счет таким победам и отмечает их галочками!
     - О, понимаю! - Какой-то чертик внутри ее заставил Наташу еще немного подыграть сопернику. - Вы весьма разборчивы в своем выборе, не так ли? По вашему мнению, я должна чувствовать себя польщенной?!
     - Разумеется!
     В глазах Марка вдруг снова сверкнул озорной огонек. Теперь у Наташи появилось ощущение, будто над ней смеются. Она решилась бросить противнику вызов.
     - Что ж, замечательно, но вы можете забыть об этом! Думаю, именно мне, как женщине, предоставлено право решать, проведем мы вместе ночь или нет.
     - Безусловно, - кивнул Марк. - И вы уже вполне ясно выразили свое решение.
     Его настойчивость просто невыносима!
     - Мое решение? - эхом повторила Наташа. - Я даже не припоминаю, чтобы мне предоставлялся выбор! Только что мы вели приятную светскую беседу о профессиях, а через минуту вы вдруг заявляете, что уже сегодня ночью мы станем любовниками!
     - Cherie <Дорогая (фр.).> Наташа! Вопрос о том, станем ли мы любовниками - как это у вас говорится? - витал в воздухе с того самого момента, как только мы обнаружили друг друга в этом зале.
     - Может быть, так оно и есть, но это не значит, что идея мне нравится.
     Насмешливый излом его губ стал еще заметнее.
     - Ваше кокетство просто восхитительно, - сказал он, посмеиваясь. - Конечно же, идея вам нравится. Вы сообщили мне об этом множеством разных способов.
     - Неужели?..
     Марк склонил голову набок.
     - Например, вас выдает то, что эти прекрасные зеленые глаза ни разу меня не отпустили, или то, как вы неосознанно облизываете свои мягкие зовущие губы... Я чувствую легкое подрагивание стакана в вашей руке... Продолжать?
     Наташа поспешно поставила свой коктейль на подоконник.
     - Вы придаете совершенно иной смысл симптомам банальной нервозности!
     - Вовсе нет! А доказательство - в восхитительном поцелуе, который только что я получил. Уже сами по себе поцелуи представляют собой своеобразный язык, а вы говорите на нем как на родном. Ваше "решение" нельзя было бы выразить более ясно. - И Марк с удовлетворенным видом откинулся на спинку.
     Наташа порозовела и сердито воскликнула:
     - Откуда вы знаете, что я не замужем или не встречаюсь с кем-нибудь?
     - Я расспросил нашу милую хозяйку. Она заверила меня, что вы не только одна-одинешенька, но, более того, именно сегодня вечером очень нуждаетесь в компании.
     Насупившись, Наташа мысленно поклялась разобраться с Трейси раз и навсегда.
     - Что бы она ни говорила, это еще не значит, что я автоматически превращаюсь в объект ваших забав.
     - Полно, Наташа, не стоит бороться с тем, что уже предопределено! Обещаю, что вы получите удовольствие!
     Марк склонился ближе, чтобы поцеловать ее,