как начался сбор урожая, она ни разу не приехала навестить его, ограничившись лишь ежедневными телефонными звонками, и теперь виновато выслушивала его упреки.
     - Хорошо хоть Поль выбирался ко мне, а то бы я в последние три дня провалялся здесь в полном одиночестве.
     - Разве Поль навещал тебя?
     - Да, правда, лишь по несколько минут каждый день. Но я все-таки удивлен, как он находил время с этим авральным сбором урожая. А теперь вдруг неожиданно объявилась ты и нам надо ехать. Что случилось? Ты что, поссорилась с Полем?
     - Нет, все хорошо. Просто теперь ты поправился, и нам пора возвращаться к нашим делам, - солгала она. - Мы здесь и так пробыли слишком долго.
     - Да? А мне сдается, что все же недостаточно долго, - проворчал дядя подозрительно.
     Джин пошла в кабинет доктора Пьерара, где врач напоследок проконсультировал ее и дал пузырек с таблетками - на случай, если Лоуэллу станет плохо с сердцем в дороге. После этого она вернулась в палату к Лоуэллу, взяла его чемодан, собранный медсестрами, и вместе с дядей вышла в приемное отделение, где ожидал Поль.
     - А, вот и вы! Привет, Лоуэлл! Выглядите просто прекрасно! Джин, я перенес твои вещи в такси, оно ждет у входа. Дай мне вещи Лоуэлла, и я отнесу их туда же.
     - Такси? Но почему?
     - В "ягуаре" мы все трое, конечно, не поместимся, - объяснил Поль.
     - Но ты ведь проводишь нас до аэропорта? - с мольбой в голосе спросила Джин.
     - Конечно, - улыбнулся он.
     По пути в аэропорт Джин то и дело оборачивалась на сиденье и смотрела на красный спортивный автомобиль, ехавший за ними следом. Поль сказал, что Лоуэлла нельзя оставлять без присмотра ни на минуту, и ей пришлось ехать вместе с дядей в такси. Несмотря на всю свою привязанность к дяде, Джин чувствовала, что это страшно несправедливо - жертвовать ради него своими последними минутами общения с Полем. Им так надо сейчас поговорить - обо всем и ни о чем.
     На дорогу к аэропорту они потратили совсем немного времени. Покупка билетов и регистрация багажа казались ей мучительными процедурами: они тоже отнимали драгоценные минуты прощания с Полем. Когда она, наконец, вернулась в зал ожидания, где он сидел с дядей, уже объявили их рейс.
     - Обними меня, - попросила Джин дрогнувшим голосом.
     Он крепко обнял ее, к Джин постаралась впитать в себя как можно больше тепла его тела, зная, что в ближайшие дни оно ей очень понадобится.
     И вот они пошли через турникет. Джин обернулась, желая запечатлеть в памяти образ Поля, но толпа теснила сзади, и вскоре она потеряла его из виду.
     Ей хотелось сказать: "Я люблю тебя", - но к горлу подкатил гигантский комок, а губы заледенели...

***

     В Париже они без хлопот сделали пересадку, но полет через Атлантику был долгим и утомительным. Недели счастья с Полем терзали ее сознание, и она с трудом выдерживала эту пытку памятью. Когда принесли еду, она с облегчением переключилась на нее, а потом с преувеличенным вниманием погрузилась в события глупейшего кинобоевика, который в другой раз просто не стала бы смотреть.
     Когда их самолет приземлился в аэропорту Кеннеди, моросил мелкий дождик, небо было серым и сумрачным, и Джин, вернувшись на родину, не чувствовала ничего, кроме усталости.
     К тому времени, как они высадились, забрали с транспортера свой багаж и прошли таможенный контроль, она чувствовала себя совершенно разбитой Алан обещал встретить их, и она с облегчением увидела его, пробирающегося к ним через толпу. Он был старше ее всего на несколько лет и имел довольно приятную моложавую внешность: гладкое, без морщинок, лицо и копну темных курчавых волос.
     - Привет! С возвращением, Лоуэлл, - сказал он, пожимая руку ее дяде. - А как моя распрекрасная девочка? О, я вижу, ты там загорела! Шикарно выглядишь!
     - Спасибо, - сказала Джин устало, нехотя подставляя щеку для поцелуя.
     Алан подозвал носильщика, передал ему их багаж, и минуту спустя вся компания уже выходила из здания аэропорта, при этом Алан по-хозяйски положил руку ей на плечо.
     - Ты выглядишь усталой, лапочка. Подремли хоть немного в машине по пути домой.
     Она кивнула. Обычно его манера собственника раздражала ее. Те несколько свиданий, что были у них, едва ли могли служить оправданием для его фамильярности. Но сейчас Джин была слишком усталой, чтобы протестовать, поэтому покорно пошла рядом с ним до стоянки, где их поджидал его огромный белый "линкольн континенталь". Теперь она припомнила, что не жаловала Алана еще и за этот автомобиль. Как и его кричащий костюм, машина казалась девушке безвкусно претенциозной. Джин с теплотой подумала про маленький, но стильный "ягуар" Поля.
     Однако, утонув в глубоком обшитом мягким материалом сиденье, она не могла не признать, что в машине Алана тихо и удобно. Как только они отъехали от аэропорта, плавное движение автомобиля почти убаюкало Джин.
     - Вы вовремя вернулись, - сказал Алан через плечо, обращаясь к Лоуэллу, сидевшему сзади. - Кажется, я нашел покупателя на пять акров нетронутой земли с той стороны горы, которыми ты владеешь. Продав их, ты сможешь восстановить свое положение в банке.
     - Алан, если не возражаешь, давай оставим дела до завтра. Мы провели в пути одиннадцать часов и оба очень устали, - перебила его Джин, с опозданием вспомнив, что не предупредила Алана о рекомендациях доктора Пьерара: Лоуэлла нельзя было посвящать в подробности финансового кризиса до тех пор, пока он не окажется под наблюдением своего лечащего врача.
     - Что ж, нет проблем, - отозвался Алан. - Мне, видимо, не стоит спрашивать про ваши впечатления от поездки. Я знаю, для тебя, Лоуэлл, веселого там было мало. А ты, Джин, как? Расскажи хотя бы, как ты устроилась.
     Джин не испытывала ни малейшего желания опять ворошить мысли о Ла Бруиле. Как можно короче она рассказала о их соглашении с Полем, вспомнив, что однажды уже говорила все это Алану по телефону - вскоре после переезда в замок.
     К счастью, Алан не стал подвергать ее допросу с пристрастием, к которому она мысленно приготовилась, а перевел разговор на местные новости, которые нисколько не интересовали Джин.
     Она обозревала через стекло автомобиля огромные грязные и лишенные зелени улицы Нью-Йорка, мрачно смотревшиеся в сумерках раннего вечера. С трудом верилось, что еще утром они были во Франции. Возвращение в Америку, с ее гигантскими скоростными магистралями, запруженными машинами размерами с динозавров, и горящими повсюду рекламными щитами, было равносильно путешествию на другую планету. Поль остался где-то далеко-далеко.
     Часы на приборном щитке показывали без малого восемь. Значит, во Франции около часа ночи. Поль, наверное, сейчас в постели... один.
     Она отогнала прочь мысли о нем. Ни к чему бередить эти раны, надо как можно скорее вернуться к привычному образу жизни. Впереди тянулась скучно однообразная полоса шоссе. До "Саммита" оставалось еще три с половиной часа езды. Все дороги были знакомы Джин, но радости возвращения она не чувствовала. К тому времени, когда "линкольн" подъезжал к Пукипсаю, она уже спала.
     На следующее утро Джин проснулась поздно в своей маленькой комнатке на верхнем этаже "Саммит Инн". При взгляде на знакомую обстановку Джин испытала неоднозначное чувство: к радости встречи с домом примешивалась новая и неприятная мысль о том, что это все-таки вряд ли можно назвать настоящим домом.
     Хорошо, что сегодня у нее не оказалось времени грустить. Первым делом Джин отвезла Лоуэлла в город к доктору Сандерсу - на осмотр и физиотерапию, и пока он был там, забежала в офис Алана, который располагался всего через два квартала.
     Сумма не выплаченных ими долгов подкосила Джин. Обидней всего было то, что в эту сумму отнюдь не входили расходы на предложенный ею план коренной реконструкции - нет, это были накопившиеся самые обычные счета. Джин не представляла, как они выкарабкаются из кризиса. Правда, у Алана на этот счет были конкретные предложения.
     - Легче всего раздобыть деньги, продав часть имущества. Некоторые застройщики горят желанием заполучить кусок склона горы, которой владеет твой дядя. Оттуда открывается потрясающий вид.
     - Но Лоуэлл не согласится продавать эту землю. Ведь одной из причин уникальности "Саммита" как раз является то, что мы владеем большой территорией вокруг гостиницы. На горе всегда тихо, а туристские тропы к вершине - одна из наших главных приманок.
     - Все верно, но вам нужно как можно скорее сделать крупный банковский вклад, чтобы получать долгосрочные выплаты. Не знаю, откуда еще вы сможете достать деньги, если не продавать землю. Учитывая непомерно высокие проценты, я не советовал бы вам брать ссуду без крайних на то причин.
     Джин тревожным жестом откинула волосы. Она надеялась пустить деньги от продажи лишней недвижимости на задуманный ею план реконструкции отеля. Если же им придется потратить эти деньги только на покрытие долгов, то они уже никогда не смогут найти средства на перестройку здания.
     - Алан, ты смог бы день-другой придержать кредиторов, пока мы не примем решение? Ведь Лоуэлл еще даже ничего не знает обо всей этой катавасии. Врач просил не тревожить его во время перелета.
     - Нет проблем. Больше всего их беспокоило ваше долгое отсутствие в стране. Их озадачивали ваши намерения. И, сознаюсь, меня они тоже немного озадачивают, - сказал он, ненавязчиво пытаясь выудить информацию.
     Джин не собиралась вдаваться в подробности своих отношений с Полем. Она знала, что ей не в чем оправдываться перед Аланом, и все же, узнай он истинное положение дел, замучил бы ее расспросами и упреками, а в данный момент у нее не было ни сил, ни времени объясняться с ним.
     - Просто пускаться в обратный путь было небезопасно, пока Лоуэлл недостаточно окреп, - коротко сказала Джин. - На это потребовалось время.
     Слава Богу, его, похоже, устроила такая версия ответа, и через минуту она ушла. Вернувшись в кабинет доктора Сандерса, она обнаружила, что Лоуэлл рассержен не на шутку.
     - Он считает, что мне надо снова ложиться в больницу, как будто я какой-то чертов инвалид! - возмущался он.
     - Не преувеличивайте, Лоуэлл. Я думал, что вам надо пожить в санатории. Всего одну-две недели, пока я не удостоверюсь в том, что вы полностью поправились, - сказал врач.
     Доктору Сандерсу было за пятьдесят, видом и манерами он внушал уважение к своей профессии.
     - Я знаю, что вы с ходу наброситесь на дела и не успокоитесь, пока не наверстаете упущенное за время отъезда. Если вы будете в своем отеле, то про отдых забудете. Ваша племянница прекрасно справится без вас, пока вы полностью восстановите силы после приступа.
     - Да, но...
     - И не спорьте! - отрезал доктор Сандерс. - Год назад у вас уже был "первый звоночек", и теперь еще два сердечных приступа. Для моего пациента это слишком часто, и я не хочу, чтобы вы без необходимости рисковали жизнью, тем более на второй день после тяжелого перелета.
     - Ладно, ладно, - проворчал Лоуэлл, явно недовольный таким поворотом дел.
     - Отлично. Здесь в городе есть санаторий, там я смогу приглядывать за вами, а Джин сможет ежедневно навещать вас. Я договорюсь, и, вероятно, уже сегодня днем вы поедете туда.
     Джин переговорила с доктором Сандерсом с глазу на глаз, объяснив их проблемы.
     - Так что, как видите, нам надо что-то решать с нашими долгами, и мнение Лоуэлла обязательно. Могу я поговорить с ним об этом?
     Врач посмотрел на Джин поверх своих очков.
     - Что ж... Наверное, можете, только если вы преподнесете ему все спокойно и рационально. И, пожалуйста, дайте ему несколько дней отдохнуть. В его возрасте ему уже не по плечу бешеные гонки с препятствиями.
     - Спасибо, доктор, - от души поблагодарила Джин.
     - А как ваши дела, юная леди? Вы какая-то как в воду опущенная. Все в порядке?
     - Да, все хорошо. Просто устала после полета, - солгала она. - Спасибо за беспокойство.
     На самом деле под ложечкой неприятно ныло, но не только от долгого пребывания в реактивном лайнере. Ее давили тоска, одиночество и растерянность - она не знала, что делать со всеми этими чувствами. Странно, но Джин не разрешала себе вспоминать о Поле. Его образ и сцены их близости больно бередили душу.
     Ее тревожило, что они не решили вопрос о будущем. Предложение о замужестве она оставила без ответа, да и теперь не представляла, как ей поступить: положение в "Саммите" требовало от нее полной отдачи, она не могла бросить отель. Хуже того, она даже не знала, когда они снова увидятся с Полем.
     Мелькнувшая идея позвонить ему тут же и улетучилась: услышав его голос, она еще больше расстроится.
     А для преодоления кризиса в "Саммите" ей сейчас, как никогда, необходимы сила и твердость мысли. Нет, лучше ей самой справиться с этим.
     Джин радовало, что решение основных проблем отложено на несколько дней. После долгого отсутствия в отеле накопилось много текущих дел.
     Сразу же после их возвращения перед ней предстала парочка недовольных гостей. Обычно Лоуэлл ловко улаживал подобные ситуации. Пользуясь своим обаянием, он легко сглаживал самые острые углы. Но теперь-то и из таких ситуаций пришлось выпутываться самой. В тот же день Джин отвезла дядю в санаторий и осталась совсем одна.
     Время шло, и она начинала понимать, как многое в успехе и ровном течении дел отеля зависело от личности Лоуэлла. Благодаря его опыту и общительности гости чувствовали себя в "Саммите" как дома, и среди них было много таких, которые вновь и вновь возвращались в отель.
     Кроме того, столовая имела львиную долю выручки от продажи вин, а для этого требовалось присутствие Лоуэлла: он один досконально знал содержимое их винного погребка, сидел вечерами с посетителями, пробовал разные сорта вин, давал оценки и советы знатока. Без него доходы от продажи вин упали почти до нуля.
     Во время отсутствия Лоуэлла среди персонала отеля поползли зловещие слухи, и Джин из кожи вон лезла, пытаясь убедить сотрудников, что "Саммит" вовсе не закрывается.
     Миссис Симонс, пожилая дежурная при входе, которую они оставляли за главную на время своего отсутствия, внесла такую путаницу в регистрационном журнале, и Джин пришлось потратить несколько часов, чтобы восстановить правильные записи.
     Женщина также горько причитала, как ее утомили дополнительные обязанности.
     - Каждый приходил ко мне со своими проблемами, но что я могла сделать с ними со всеми? Я ведь здесь не начальник. Я не могу заказывать новые комплекты постельного белья или подсказывать повару, где ему покупать телятину для уик-энда. Три недели я работала без выходных!
     - Миссис Симонс, вы прекрасно справились со всеми делами, - дипломатично заявила Джин. - Никто не ждал от вас чудес.
     Ей хотелось бы уволить старую ворчунью, но любые перестановки в штате были сейчас непозволительной роскошью, несмотря на вялое течение дел в отеле. Обычно в это время года к ним приезжали семейные пары любоваться осенним великолепием. Адирондакские горы, где располагался "Саммит", Уже окрасились в яркие цвета осени, но каждую ночь пустовало не меньше половины всех номеров, и Джин ломала голову почему.
     Ежедневный распорядок работы пришел в норму, но Джин все равно чувствовала себя не в своей тарелке, думая о тех глобальных трудностях, перед лицом которых они оказались. Теперь, взяв "Саммит" полностью в свои руки, она с горечью поняла, что еще совсем не готова самостоятельно вести дела, даже в таком небольшом отеле, как "Саммит".
     Ее ученое звание специалиста по гостинично-ресторанному менеджменту в реальной жизни становилось абсолютно бесполезным, когда дело доходило до конкретных практических решений. А опыт работы в гостиничной сети "Хардвик Хотелс", несмотря на титул администратора, тоже не слишком помогал, когда перед ней вставали уникальные проблемы "Саммита".
     Теперь Джин начинала понимать, как незначительна оказалась ее работа в "Хардвик". Получая высокую зарплату и пользуясь возможностью путешествовать за счет фирмы, легко было не замечать того, что ее фактические обязанности сводились к пустякам. Карьера ее бывшего мужа катастрофически не складывалась, и он постоянно принижал важность ее работы. Ради того, чтобы укрепить чувство собственной значимости, она нарочно убеждала себя в серьезности своего дела.
     Однако на самом деле вне структуры корпорации "Хардвик" Джин Пакстон как специалист практически не имела никакой ценности. Она привыкла к заведенному в этой корпорации стилю работы и не могла применить свои навыки в "Саммите". Кроме того, ее специализация - рекламный бизнес в гостинично-ресторанном деле - была слишком узкой и на первый взгляд бесперспективной. Чтобы продвинуться где-то, кроме "Саммита", ей надо было либо найти такую же престижную сеть отелей, как "Хардвик", либо вступить в мир беспощадной конкуренции рекламного агентства "Медисон-авеню", где ей, безусловно, пришлось бы начинать с самой низкой должности.
     Та карьера, которой она так гордилась, оказалась по большей части иллюзией. Ее профессионализм едва ли повысился после выпуска из колледжа. Поэтому только в "Саммите" было ее будущее, хоть и не слишком блестящее.
     Нерешенные денежные проблемы еще оставались актуальными, и вскоре Джин поехала к Лоуэллу за советом. Как рекомендовал доктор Сандерс, она представила ситуацию просто и рационально, не сгущая красок, четко и кратко изложив варианты выхода из кризиса.
     - Алан хочет продать землю, но у меня другая идея. Может, нам лучше продать кое-что из наших винных запасов? По данным учета, их стоимость исчисляется десятками тысяч - и все благодаря твоим многолетним закупкам. Найти оптовых покупателей, на мой взгляд, будет несложно.
     Лоуэлл покачал головой, поежившись в своем кресле.
     - Нет, это плохая идея. Винный погребок - одна из главных наших приманок для гостей. Если мы сократим коллекцию вин, мы потеряем привлекательность.
     Джин хотела предупредить, что если они обанкротятся, то вообще не продадут ни одной бутылки, но смолчала: ей не хотелось тревожить дядю страшными перспективами. Она спросила, что он предлагает.
     - Я не знаю, - просто ответил дядя.
     - Будем продавать землю, как советует Алан?
     - Нет, этого делать я тоже не хочу. Дай мне день на размышление, хорошо? Сейчас я слишком устал и плохо соображаю.
     По дороге в отель Джин обдумывала их невеселые дела. Ей не хотелось давить на Лоуэлла, но Алан каждый день тормошил ее по телефону - надо было срочно принимать решение.
     Деревья по краям длинной извилистой дороги, ведущей к отелю, окрасились в медно-желтый и ярко-золотой цвета, но Джин было не до них. Восхитительная панорама Адирондакских гор, раскинувшаяся на тридцать миль от вершины горы Саммит, тоже оставила ее равнодушной. Подъехав к отелю, вместо того чтобы полюбоваться пейзажем, она озабоченно принялась считать машины на стоянке, удовлетворенно заметив, что их стало на две больше, чем перед ее отъездом.
     В уютном вестибюле, оформленном в сельском стиле, она увидела вновь прибывшего гостя. Перед столом регистрации, на полу возле его ног, стоял чемодан. Старой чертовки миссис Симоне на горизонте не наблюдалось. Придется самой поприветствовать и записать гостя и извиниться за то, что ему пришлось ждать.
     Но мужчина, услышав ее шаги, обернулся, и Джин застыла от удивления.
     Это был Поль!

***

     На следующее утро, расчесывая перед зеркалом волосы до яркого блеска, она перебирала в памяти события вчерашнего дня.
     Встреча с Полем была похожа на сказку. В ее мечтах он успел уже обрести облик неземного героя и, восстав вдруг во плоти в вестибюле "Саммита", показался ей все-таки не совсем реальным.
     Он поцеловал ее, но она почему-то не ослабела в его объятиях. Те крепостные стены, которые она мысленно возвела, дабы отгородиться от него, не пали в момент их встречи.
     Они натянуто обменялись вежливыми вопросами о здоровье, точно случайно встретившиеся давние знакомые. Джин даже не понимала, почему не спросила Поля о цели его приезда, а сам он не предложил никакого