делаешь ты, я буду спокоен, как надгробие,  и  дергаться
не стану.
   Ее  ослепило  теплое  сияние  золотистой  кожи,   под   которой   волнами
перекатывались бугры  мышц.  Девушка  стыдливо  опустила  глаза,  но  черные
волосы, покрывавшие его тело, так сильно выделялись на фоне белой  простыни,
что, казалось, закрой она глаза совсем, и тогда его тело  будет  перед  ней,
Она тяжело сглотнула, отвела глаза и встретила  его  взгляд,  насмешливый  и
призывный.
   У Эллис было такое чувство, будто у нее дрожат  конечности  от  волнения,
однако на  самом  деле  она  больше  напоминала  в  эти  мгновения  каменное
изваяние. Ей хотелось дико хохотать и, завизжав, бежать куда глаза глядят. В
то же  самое  время  ей  хотелось  посмотреть  ему  в  лицо,  выдержать  его
вызывающий взгляд, сделать то, что он просил, и уйти прочь,  не  оглянувшись
на него.
   Но все это было только ее желанием, потому что на самом деле  Эллис  даже
не могла поднять на  него  глаза,  когда  осторожно  подвинулась  к  краешку
кровати и села на нее. Ее дрожащие пальцы захватили теплую смесь из  кувшина
и медленно поднесли лекарство  к  груди  мужчины.  Казалось,  что  кончиками
пальцев она прикоснулась к оголенному проводу - Эллис  дотронулась  до  тела
Бриса. Он втянул воздух сквозь зубы, словно обжегся, она  в  ту  же  секунду
испуганно отдернула руку и посмотрела на  него.  Их  глаза  встретились.  Ей
никогда еще не доводилось видеть такое пламя и страсть во  взгляде  мужчины.
Стремительный, непереносимый жар,  излучаемый  его  телом,  опалил  девушку,
взвихрил время и  пространство  и  захватил  ее,  превращая  в  добровольную
пленницу чувства, овладевшего ими обоими.
   Сердце Эллис забилось быстро  и  гулко,  ей  стало  трудно  дышать,  губы
пересохли, и все тело задрожало, когда Брис взял ее руку в свою  и  медленно
прижал ее ладонь к своей груди, прямо над бьющимся сердцем. Волна за  волной
желание и острое томление пронизывали ее тело, проникали в нее  и,  наполнив
душу тягучим огненным потоком, вливались через ее руку назад в грудь Бриса.
   Он легонько нажал на пальцы  Эллис,  медленно  передвигая  ее  ладонь  по
своему телу. Кожа его оказалась удивительно гладкой  и  тонкой  наощупь.  Он
прижал ее руку, и пальцы Эллис ощутили, как  вдруг  начали  отвердевать  его
соски, а она, зачарованная этими  новыми  впечатлениями,  не  могла  отвести
глаза  от  его  все  расширяющихся  зрачков.  И  тогда  девушка   -   скорее
инстинктивно, чем подчиняясь желанию, - прижала ладонь  сильнее,  смелее  и,
пожалуй, бесстыднее к его телу. Эффект оказался таким, как если бы  ребенок,
балуясь со спичками, внезапно поразился яркости света, жару от  вспыхнувшего
огня. Точно так же и ее прикосновения вызвали в Брисе  приступ  чувственного
желания огромной силы.
   Его другая рука поднялась с одеяла, и Эллис почувствовала на  своей  щеке
его бережные, нежные прикосновения, словно он боялся, что от этого она может
сломаться. Наверное, так люди дотрагиваются до чего-то, что  имеет  огромную
ценность и чудовищную стоимость, до чего-то дорогого и страстно  обожаемого.
У нее захватило дух от восторга,  от  совершенно  нового  ощущения,  что  ее
любят, ее берегут  и..,  ласкают.  И  от  этого  сразу  исчезли  все  мысли,
опасения,  и  ее  чувства  спиралью  взмыли  ввысь,  уходя  из-под  контроля
сознания.
   Его руки доставили ей неведомое доселе наслаждение, и она  почувствовала,
что этого мало, что ей нужны его прикосновения, что  невозможно,  чтобы  они
прекращались. А он ласкал ее так, как  ласкал  бы  испуганного,  норовистого
зверька, пытаясь успокоить и одновременно завоевать его  доверие.  И  Эллис,
зажмурив глаза  и  затаив  дыхание,  отдалась  охватившему  ее  наслаждению,
покорно подставляя ему свое лицо, волосы, губы...
   Брис провел пальцами по линии ее подбородка, слегка касаясь  тонкой  кожи
лица. Эллис  склонила  голову,  и  его  ладонь  соскользнула  по  скулам  на
мраморную белизну ее шеи. Руки  мужчины  плавно  перемещались  по  ее  телу,
словно исследуя, изучая его размеры и формы. Скользя по плечам,  рукам,  они
достигли ее поясницы. Потом, обежав ее  тонкую  гибкую  талию,  его  широкие
ладони начали восхитительное восхождение вверх к ее груди и наконец,  словно
куполом, накрыли  эти  нежные  сферы,  повергая  сознание  и  тело  Эллис  в
состояние, близкое к обмороку.
   Когда его пальцы вновь коснулись ее горла, она с трудом перевела  дыхание
и открыла глаза.
   - Я тебя поцелую, Эллис? - тихо прошептал он.
   Должно  быть  она  кивнула,  хотя  точно  это  утверждать  было   нельзя.
Единственное, в чем она была уверена, - ее шею легонько прижали вниз  и  все
ближе к ней стали сияющие глаза Бриса и черты его удивительно  мужественного
и красивого лица. И еще Эллис почувствовала, как уверенно держали ее мужские
ладони. И она захотела, чтобы он поцеловал ее.
   Словно пробуя ее губы на вкус, его язык пробежал по ним - Брис, казалось,
впитывал в себя  их  аромат,  нежность.  Ее  трепещущие  губы  приоткрылись,
покорно отдаваясь его ласке. Мужчина  мягко  потянул  девушку  на  себя,  не
прерывая поцелуя. В ту же секунду встретились не только их губы, но и языки:
один - смелый и настойчивый, другой - робкий и несмелый. Волнение, нарастая,
пронизывало, словно током, трепещущее тело девушки.
   Внезапно  Брис   прервал   поцелуй   и   закашлялся.   Эллис   попыталась
освободиться, но он остановил ее.
   - Нет. Останься... Пожалуйста! - попросил парень. - Пожалуйста, не уходи!
   Оперевшись одной рукой на подушку у его головы, а другую оставив на груди
мужчины, девушка посмотрела на него  так,  словно  видела  впервые  в  своей
жизни: с беспокойством, тревогой и надеждой.
   Она встречала многих мужчин, но не было среди них  ни  одного  такого  же
прекрасного; ее не единожды целовали, но никто не целовал так, как  Брис.  И
когда она была голодна, никто не мог насытить ее так, как это  сделал  он  в
эти мгновения.
   Брис убрал длинную прядь ее густых светлых волос ей за ухо  и  улыбнулся,
глядя в глаза.
   - Здорово, а?
   Что можно было ответить?
   Эллис кивнула и отвела взор, чтобы он не увидел всей глубины той радости,
которую ей доставили эти минуты. Потом она села и стала  тщательно  вытирать
пальцы  полотенцем.  Только  теперь,  слишком  поздно,  она  заметила,   что
несколько  капель  уксуса,  смешанного  со  свиным  салом,  попали   на   ее
хлопчатобумажную блузку. Бросившись торопливо вытирать их, она взглянула  на
Бриса: спокойное, нежное выражение, которое она увидела на его лице, вернуло
ее к действительности.
   - Своих проблем тебе мало? - спросила Эллис, желая, чтобы он перестал так
на нее смотреть. Ей было неспокойно  от  взгляда  его  внимательных  глаз  и
особенно неудобно, оттого что она сама испытывала, когда смотрела на него. -
Ты должен и мне досадить, да?
   Он хихикнул.
   - Ты что, смеешься надо мной?
   - Да.
   - Стоп, хватит! Это была моя лучшая блузка, а ты испортил ее! Это  совсем
не смешно!
   - Конечно, несмешно. Я, честное слово, сожалею об этом. Но вот о чем я не
жалею, так это о том, что мы поцеловались... И ты тоже об этом не жалеешь.
   - А кто говорит, что жалею? Эллис с деланным негодованием откинула  назад
волосы и с вызовом посмотрела на Бриса своими голубыми глазами. Она часто  в
прошлом использовала такой жест, и все, кому доводилось видеть это, называли
ее потом слишком резкой и грубой.  На  самом  деле  это  был  только  способ
самозащиты.
   - Если ты попытаешься затеять со мной новое сражение,  я  тебе  этого  не
позволю, Эллис. Вот когда ты сама скажешь, что сожалеешь о  поцелуях,  тогда
можешь меня отталкивать. - Брис на ее вид никак не реагировал. - Теперь-то я
тебя раскусил, мисс Колючка. Не такая уж ты и колючая,  как  пытаешься  меня
уверить.
   - Ничего я такого не пытаюсь. - Ей все труднее было держать свой  строгий
взгляд. Эллис пришлось встать, чтобы поставить на место кувшин со снадобьем.
- Штука в том, что  все  эти  последние  дни  мне  приходится  терпеть  твое
присутствие. Как только мне выпадет шанс, я пристрелю тебя, чтобы отвязаться
наконец.
   На некоторое время в комнате  воцарилась  тишина.  Они  оба  вспомнили  о
пистолете, который в этом случае мог бы ей понадобиться  и  который  у  нее,
видимо, еще не скоро появится. Девушка  осторожно  повернула  голову,  чтобы
посмотреть, не делась ли куда его обычная усмешка. И  действительно,  вместо
привычной уже ухмылки, у него было такое  кислое  выражение  лица,  что  она
довольно хихикнула, а через секунду они оба расхохотались.
   -  Нет,  ты,  определенно,  самый  большой  пройдоха,  каких  только  мне
доводилось встречать, - сказала девушка, присаживаясь опять на  кровать.  Ее
веселье стихло так же быстро, как и родилось, - дала себя знать усталость.
   - Хорошо, - удовлетворенно заметил Брис. - Похоже на то,  что  это  самое
яркое выражение твоей любви ко мне. Большего признания от тебя все равно  не
дождешься.
   Эллис посмотрела на него, словно обдумывая то, что он сказал,  и  наконец
ответила:
   - В значительной степени это яркое выражение моей усталости  и  нежелания
дальше препираться с тобой.
   Ее  глаза  закрывались  сами  собой,  одолевала  зевота,  и  все  чувства
притупились. Однако в следующую  секунду  она  вздрогнула,  почувствовав  на
своих плечах тяжесть мужских ладоней. Брис легонько потянул  ее  к  себе  на
кровать, и вскоре Эллис легла  на  спину,  ощущая,  как  его  пальцы  начали
массировать ее уставшие, напряженные мускулы.  Она  всхлипнула  от  острого,
неожиданного ощущения, и мужчина тут же остановился.
   - Тебе больно?
   - Нет, - прошептала она и вздохнула. Его пальцы  разминали  одеревеневшие
мышцы девушки, изгоняя из ее тела усталость и  напряжение;  от  их  круговых
движений ее  голову  стало  затуманивать  чувство,  подобное  наркотическому
забвению. Эллис блаженно закрыла глаза,  мысли  постепенно  проваливались  в
черную пустоту. Девушка снова издала легкий всхлип.
   - Ложись-ка поудобнее, - донесся издалека до нее  голос  Бриса,  тихий  и
ласковый. Она почувствовала, как ее переворачивают на живот, и  в  следующее
мгновение она уже лежала лицом вниз.
   Эллис едва ощущала его прикосновения, и только когда его руки, прикасаясь
к ее бедрам и  икрам,  вызвали  легкую  боль  в  натруженных  мускулах,  она
испытала слабый укол тревоги оттого, что этот массаж больше похож на  ласки,
чем на физиотерапию.  Но  девушка  проигнорировала  этот  знак:  было  легче
умереть, чем помешать ему доставлять удовольствие ей и облегчение мышцам.
   Брис гладил, ласкал и массировал ее тело так, что она совсем разнежилась.
Перед мысленным взором Эллис проплывали картины летних знойных дней и  тихих
осенних вечеров. Холодная родниковая вода журчала, просачиваясь сквозь песок
и гальку, и золотоволосая девчушка тянула в рот лепестки маргаритки.  И  еще
виделось лицо Бриса, его глаза, блестящие, мерцающие, как звезды, ироничные,
нежные, страстные.
   - Ты сильно ее любил? - спросила она, уткнувшись в подушку.
   - Кого? - пальцы мужчины на мгновение замедлили свое движение.
   - Лидди Эванс, - напомнила она. Впрочем, когда  Брис  сразу  не  ответил,
Эллис не очень расстроилась, не вполне уверенная  в  том,  действительно  ли
задала этот вопрос или только хотела спросить об этой женщине.
   - Некоторое время я думал, что люблю ее...  Мне  хотелось  ее  любить,  -
ответил наконец Брис. - Однако, как выяснилось, есть разница между любовью к
тому, кто тебе нравится, и любовью к человеку, которому ты нужен.
   Ее мозг отметил тот факт, что он прекратил массаж, но ее обнаженные нервы
продолжали еще несколько секунд ощущать его прикосновения. Затем Брис улегся
рядом с девушкой и, перевернувшись на спину, стал смотреть в потолок.  Эллис
продолжала лежать на животе, закрыв глаза и повернув к нему голову.
   - Это был необходимый для меня урок, потому что я больше узнал о  себе...
Жаль только, что это случилось за счет Лидди, - добавил  он,  говоря  словно
про себя, будто ее и не было рядом.
   Эллис скорчила гримасу, стараясь  не  открывать  глаз.  Ей,  пожалуй,  не
очень-то хотелось слушать обо всем этом. Вряд ли она  желала  вмешиваться  в
жизнь Бриса, но мысли о том, что он мог быть с другой  женщиной,  заставляли
ее испытывать печаль и безотчетный гнев.
   - Я был с ней, потому что думал, что нужен ей, - продолжал он.  -  И  она
тоже была со мной вначале по этой же причине.
   Между нами не было никогда  ничего..,  такого.  Ну,  мы,  конечно,  спали
вместе, но не было.., возбуждения или  там..,  вспышек  страсти.  Совсем  не
то... - Он взглянул на Эллис с таким чувством, что она физически ощутила его
взгляд. - Совсем не то, что должно было бы быть. И еще, у  нее  дети  -  они
классные ребята, - и я думал, что я им тоже нужен. Он вздохнул и замолчал.
   - Мне всегда было плохо, оттого что я, кажется, никому не нужен так,  как
нужны мне другие люди. Взрослые, я имею в виду... Бак  и  мама,  они  всегда
жертвовали ради меня всем, а я только.., рос. - Он опять помолчал. - Это был
их план - мамы и Бака. Бак, он умный, ты знаешь, и он любил школу  и  всегда
имел хорошие баллы. Ему хотелось поступить  в  колледж  и  стать  кем-нибудь
больше, чем просто рабочим на дробилке. Ну,  и  когда  умер  мой  отец,  они
решили, что используют страховку и все  сбережения,  чтобы  послать  Бака  в
колледж, а потом, когда придет моя очередь учиться, он поможет мне. Они  все
это как следует обсудили. Бак даже соврал насчет своего возраста  в  анкете,
так что смог работать полный день, хотя ему было только пятнадцать, когда он
закончил школу. Даже моя сестра внесла свою  долю,  чтобы  осуществить  этот
план...
   - Я не знала, что у тебя есть сестра, - прошептала Эллис,  широко  открыв
от удивления глаза. Сердце у нее учащенно билось от  каждого  произнесенного
Брисом слова. Что-то в его тихом мягком голосе,  его  тональности  заставило
девушку, не отрываясь, смотреть на него и вслушиваться в его рассказ.
   Боль,  печаль  и  сожаление,  наполнявшие  его  слова,  странным  образом
переплетались с чувствами,  которые  испытывала  Эллис,  и  связывали  ее  с
мужчиной, создавая ощущение их близости и единства душ.
   Он повернулся набок, и его лицо оказалось в одном дюйме от ее глаз.
   - Ее зовут Бри - сокращенно от Бриджитт. Она на пару лет  моложе  Бака  и
живет с мужем в Ковингтоне.
   - А что случилось?  -  спросила  Эллис,  сама  удивляясь  тому  интересу,
который вызвала у нее эта история, и  боясь  показать  свое  любопытство.  -
Почему Бак остался работать?
   - Мама умерла, - просто ответил Брис и отвел глаза в сторону. - Погибла в
автомобильной катастрофе. Бак уже  поступил  в  колледж.  Бри  только-только
вышла замуж и уехала. Мне было семь лет тогда.
   Эллис ждала, когда  он  будет  продолжать  свой  рассказ.  По  тому,  как
напряглось его лицо,  было  видно,  что  ему  тяжело  говорить.  Она  хотела
дотронуться до него, чтобы хоть как-то облегчить его груз, но ей было  ясно,
что для нее это невозможно.
   - Бак вернулся, чтобы я смог выучиться, чтобы воспитывать  меня.  Он  все
бросил ради меня.
   - И он потом тебя упрекнул за это?! "О Боже! Как она могла думать, что ей
нравится Бак Ласалль!" Брис засмеялся.
   - Только не Бак! Он ни разу даже  не  обмолвился  об  этом.  Он  не  стал
относиться ко мне иначе, чем раньше. Только еще больше заботился обо  мне  и
показывал пример во всем, чтобы я мог вырасти нормальным парнем. Он даже  не
подал вида, когда из-за меня его бросила жена.
   - Так Энн его вторая жена? Брис кивнул.
   - Когда он первый раз женился, он был моложе,  чем  я  сейчас.  Двадцать,
двадцать один год. Его жена бесилась по любому  пустяку.  Она  считала,  что
ферма далеко от города и дом слишком старый. А Бак  очень  много  работал  и
часто допоздна... Словом, она заскучала. Казалось, она все время  на  что-то
жалуется, все время чем-то недовольна. Но ее любимой и основной жалобой было
то, что она не может со мной ужиться. Мне тогда было лет девять или  десять.
Кончилось все тем, что в один прекрасный день она просто собрала свои вещи и
ушла.
   Брис посмотрел в сторону, на стену, словно там, как на экране, отражалось
то, о чем он рассказывал.
   - Бак всегда говорил, что это к лучшему,  но  я  все  время  думаю,  что,
возможно, у них что-нибудь и вышло бы, если бы я не путался под ногами.
   - А мне кажется, туда ей и дорога! - сказала Эллис, уже возненавидев  эту
женщину и возвращая Баку свое расположение и симпатии.
   - Ну... - неопределенно хмыкнул мужчина и потянулся  рукой  к  ее  густым
соломенно-золотистым волосам. -  ..Может  ты  и  права.  Но  мне  всю  жизнь
казалось, что всем приходится отказывать себе во многом из-за меня. Я... Это
меня угнетало. И я никогда не мог дать людям ничего взамен. Просто не  знал,
что можно дать... Пока не встретил Лидди.
   Эллис нахмурилась.
   - Ну, и как она все это приняла?
   - Так в том-то и все  дело!  Никак!  И  когда  девушка  в  замешательстве
посмотрела на него, Брис на секунду закрыл глаза, подыскивая, как  бы  лучше
ей объяснить.
   - Понимаешь, когда Рубен бросил  ее  в  первый  раз,  Лидди  оказалась  в
чертовски трудном положении. У  нее  была  полная  депрессия,  она  казалась
совершенно опустошенной. А ее трое ребятишек нуждались в ней и  были  такими
потерянными и смущенными..
   - Потерянными и смущенными? - повторила Эллис, улавливая знакомую боль  в
груди.
   - Ну, конечно! Они же совсем не понимали, что происходит, - сказал  Брис.
- Но не Лидди меня позвала. Да и вообще, не она  с  детьми  меня  привлекли.
Меня тронуло то, что они нуждались в чьей-либо поддержке. Для меня  не  было
лучшей возможности вернуть людям доброту, которую я от них получил. Я просто
безумно желал, чтобы они все во мне нуждались. Вначале все так и случилось.
   Мужская  ладонь  скользнула   по   волосам   Эллис,   а   потом   девушка
почувствовала, как его рука движется вниз по ее спине.
   - Мне казалось, что я умер и вознесся на небеса. Я осознавал, что приношу
огромную жертву, делая для них все, что только могу и искупая этим свой долг
перед другими людьми. Я готов был разбиться ради них в лепешку,  потому  что
боялся, как бы не стало  заметно,  что  я  не  люблю  Лидди.  Ребята  у  нее
отличные, и мне они нравились. Но, чтобы жить в семье, надо любить мать.., а
я не любил. И Лидди... Лидди оказалась не такой уж слабой и беззащитной, как
это казалось вначале. Она крепкий орешек. Просто ей нужно было время,  чтобы
собраться с духом.
   - Что же у вас произошло?
   - Да, ничего особенного, - ответил Брис. - Однажды вечером мы  сидели  за
столом, ужинали, смотрели друг на друга и думали, что будем  делать  дальше,
когда ее потребность во мне  исчезнет  и  станет  ясно,  что  мы  совсем  не
страстно влюблены. В общем, мы так сидели,  сидели,  и  она  наконец  просто
сказала: "Спасибо тебе за помощь". И я ушел.
   Брис пожал плечами.
   - Но вы все еще видитесь. Вы все еще друзья... Я слышала об этом  прошлой
ночью. Он кивнул один раз, очень быстро.
   - Видишь ли, Рубен порядочный...  -  Брис  нахмурился,  подыскивая  слово
помягче, чтобы не слишком шокировать девушку.
   - Изрядная скотина, ты хочешь сказать?
   - И изворотливая... Когда черт явится по его душу,  он  и  с  ним  сумеет
договориться. Он себя никогда ничем не утруждал и часто уходил  от  Лидди  и
своих же детей. Вообще-то этот тип - настоящий висельник и ни перед  чем  не
остановится.
   Сердце Эллис сжалось от тревоги за Бриса, который,  похоже,  не  очень-то
опасался этого страшного человека.
   - Сейчас он не посмеет тронуть Лидди и пальцем. Мне удалось и ее  в  этом
убедить. И это, пожалуй, лучшее из того, что я для нее сделал. Правда, когда
она пришла в себя после его первого ухода, это оказалось и не очень  трудно.
Я ей дал денег и отвез к адвокату, где она подала на развод. После  процесса
Рубену было строжайше запреще