е.
   Где птица подхватила эти слова?
   Вдруг совершенно ясно Элис поняла: это совсем  не  похоже  на  Камиллу  -
выходить замуж тайно.
   Из-за поворота показалась девушка  на  велосипеде.  Она  яростно  крутила
педали. Небольшого роста, крепкая, в брюках и  старом  голубом  свитере.  На
руке висел молочный бидон.
   - Эй! - крикнула она Элис. - А вчера, когда я  заезжала,  никого  тут  не
было. И я не оставила молоко. А где мисс Мейсон?
   - Ее нет, - ответила Элис и с глупым видом уставилась на нее.
   У  девочки  было  круглое  веселое  лицо  и  проницательный  взгляд.  Она
производила впечатление веселой  зрелой  пятнадцатилетней  девушки,  которая
явно любила скандальные истории. Но лицо было приятным.
   - Жалко. У меня для нее записка. От него.  Она  протянула  конверт,  и  в
голове Элис завертелись разные мысли. Это  явно  тот  человек.  Ну,  это  уж
слишком!
   - А когда она вернется? - настойчиво выясняла девочка.
   - Я не знаю. Может, совсем не вернется. Но если ты привезла  молоко  -  я
возьму. Я остаюсь. Девочка стрельнула в нее глазами.
   - А что случилось? Мисс Мейсон уехала? А вы новая учительница? Или кто?
   - Нет, я не новая учительница. Я просто приехала  навестить  Камиллу.  Но
она уехала и выходит замуж.
   - Ого! - присвистнула девочка. - А что Он говорит?
   Она явно подчеркнула слово "он".
   - Может, ты лучше знаешь? - проговорила Элис.
   Девочка слезла с велосипеда и с удовольствием принялась рассказывать:
   - Я Тотти. Я работаю на ферме у  мистера  Дэлтона  Торпа  и  его  сестры.
(Дэлтон! Еще одно Д.  Может,  это  он  нетерпелив?)  Он  такой  красивый,  -
продолжала Тотти. - И она тоже. Она обожала мисс Мейсон и  часто  приглашала
ее почитать или еще там для чего-то. У них редко кто бывает.  Я  думаю,  она
хотела, чтобы ее брат женился на мисс Мейсон,  и  вообще  все  было  на  это
похоже. Любая девушка с ума бы сошла от него. И от того, что он мог ей дать.
   - А что он мог? - спросила  Элис,  презирая  себя  за  то,  что  стоит  и
сплетничает с молочницей. Но, чувствуя, как это важно, она не могла упустить
такую возможность.
   Тотти хитровато посмотрела на нее.
   - Нехорошо, если я про такое расскажу. Ну, это  я  только  так  думаю.  О
Боже! И за кого же она вышла замуж? Не за того же нового водителя  автобуса,
который крутился возле нее?
   Элис вдруг почувствовала, что ей не нравится фамильярность Тотти.
   - Конечно, нет, - суховато сказала она. - И вообще я его не знаю.
   - Да? А вообще она была такая, немножко вольная, да?  Вот  это  удар  так
удар для мистера Торпа. Он прямо влюбился  в  нее.  Это  точно.  -  И  тоном
взрослой женщины Тотти добавила, садясь на велосипед:
   - Если бы я вела себя с мужчинами так, как она, я бы пустила себе пулю  в
лоб!
   Эти слова неприятно ударили по сердцу, и Элис вошла в дом.
   Рыжий кот поплелся за ней, громко мяукая. Она налила ему в блюдце молока.
Пока кот лакал, она вдруг решила прочитать письмо, которое  привезла  Тотти.
Элис не стала искать себе оправдание, она просто почувствовала, что  в  нем,
возможно, ключ к разгадке странного  поведения  Камиллы.  И  она  должна  им
воспользоваться.
   На листочке было написано: "Я  так  по  тебе  скучаю,  дорогая.  Где  ты?
Придешь ли сегодня вечером?" Подписи не было. Пожалуй, Тотти права. Каким бы
ни был Дэлтон Торп, он тоже, без сомнения, поддался чарам Камиллы.
   Неужели на всем побережье нет  других  женщин?  Камилла  -  не  такая  уж
неотразимая красавица. Конечно, она привлекательная, но простушка, падкая на
лесть. И ей, конечно, нравилось, что вокруг вьются трое мужчин,  и  все  они
пляшут под ее дудку. А в запасе был еще кто-то? И что же, когда кто-то более
подходящий неожиданно подвернулся, она без колебаний убежала с ним? Но  Элис
никак не могла отделаться от чувства, что Камилла где-то поблизости, и  один
из известных ей мужчин, чье имя начинается на  букву  Д  знает  больше,  чем
говорит. "Д, слишком нетерпелив". Вот где может  скрываться  разгадка.  Элис
открыла ежедневник и принялась  изучать  записи.  Она  подумала,  что,  если
Камилла выскочила замуж столь внезапно (а  когда  она  писала  Элис,  такого
проекта еще не было), она наверняка бы сделала пометки на ближайшее будущее.
Элис полистала календарь и на дате следующего дня увидела: "Обед с Дод.  Дод
говорит, что убьет меня, если я нарушу обещание". Дод,  подумала  Элис.  Это
могло  быть  любовное  прозвище  Феликса  -  сокращенное  от  Додсуорта.   И
по-дружески его тоже можно так называть. Итак, еще одно Д. Треугольник из Д!
"Дод говорит, что убьет меня..."
   Феликс вполне мог походя бросить такие слова а глупая Камилла - отнестись
к ним со всей серьезностью. Или действительно все так серьезно?
   Феликс ведь прямо сказал: "Я этому не верю",  -  когда  Элис  сообщила  о
замужестве Камиллы. И так быстро перевел разговор с отсутствующей подруги на
нее, Элис. Феликс, беззаботно смеясь, сказал:
   "Нет!" И все-таки Камилла  выходит  замуж  за  какого-то  незнакомца.  Ее
письмо на камине - правда. Она умчалась второпях, у нее даже не было времени
упаковать вещи, отменить встречу  с  Феликсом.  В  шкафах  все  перевернуто,
словно она очень торопилась и кидала вещи в чемодан,  почти  не  глядя...  В
шкафу осталось теплое пальто, несколько платьев и туфли. Она  за  всем  этим
пришлет. Она слишком бережлива, чтобы все это бросить. Элис не помнит, чтобы
Камилла когда-нибудь расставалась с одеждой, если можно  было  ее  заштопать
или переделать. И кроме того,  повсюду  стоял  запах  духов,  ее  гвоздичных
духов. Казалось, она рядом,  в  соседней  комнате,  и  сейчас  раздастся  ее
высокий голос.  Элис  заметила  клочок  бумаги  на  туалетном  столике,  под
пудреницей. Еще одна заметка на память? "Купить нафталиновые шарики в городе
в среду".
   Среда как раз была обведена на календаре  красным.  День,  когда  Камилла
собиралась сделать что-то важное. Купить нафталиновые шарики?  Какая  проза!
Это никак  не  вязалось  с  романтическим  замужеством.  Город  -  вероятно,
Хокитика. Элис поняла, что подруга собиралась поехать туда в среду.
   Знала ли она, что больше не вернется? Элис почувствовала сильный голод  и
вспомнила, что в доме нет никакой еды. Надо пойти к Дандасу Хиллу  и  занять
немного хлеба или напроситься на завтрак.
   - Я скоро вернусь, - объявила она коту и птице.
   (Этот деревянный коттедж с маленькими  обитателями  чем-то  напоминал  ей
сказки братьев Гримм. Может, здесь есть и людоед?).
   Уэбстер поскакал за ней к  калитке,  захлопав  подрезанными  крыльями,  и
строго сказал:
   - Уходи скорее. Скорее.
   - Да ну тебя, - отмахнулась Элис. - Не надоело?
   Девушка заторопилась вниз по дороге. Высокие деревья, папоротники,  пение
птиц на туях - чем не рай?
   Прямо за поворотом она увидела  вывеску:  "Дандас  Хилл.  Снаряжение  для
альпинистов и фотография".
   К высокому старому дому, уютно устроившемуся среди густой листвы деревьев
и гигантских древовидных папоротников, вела длинная дорожка,  обсаженная  по
обеим сторонам георгинами с поникшими от дождя мохнатыми головками. Одно  из
больших окон фасада служило витриной магазина. Когда Элис  подошла  поближе,
то увидела там лыжи, ботинки для скалолазов, носки из грубой шерсти. И очень
красивые фотографии ледника и снежных пиков.
   За кустами виднелись зеленая долина, окруженная горами, и длинное  здание
отеля. Уединенности, которую Элис ощутила прошлой ночью, на  самом  деле  не
было. Коттедж Камиллы находился всего в четверти мили от маленького  горного
селения.
   Это открытие вдохновило Элис. Она прошла между яркими шапочками георгинов
к дому Дандаса и нажала на звонок.
   Хозяин сам открыл дверь. Похоже, он только что оделся. Его щеки  блестели
после бритья, а седые волосы торчали ежиком. Под глазами она заметила мешки,
будто Дандас сильно устал, а сами глаза казались странно бесцветными, как  у
кошки на ярком солнце. Его невысокая фигура имела склонность к полноте. Весь
он казался воплощением здравого смысла, доброты и надежности. Смущали только
глаза.
   - Доброе утро, мисс Эштон, - тепло поздоровался  Дандас.  -  Я  собирался
навестить вас и узнать, как вы провели эту ночь.
   Элис не стала рассказывать ему о своих воображаемых страхах.
   - Я очень хорошо поспала. Спасибо.  Я  пришла  попросить  у  вас  немного
хлеба. И не могли бы вы объяснить, где здесь можно что-то купить?
   - Возле отеля есть магазин. Но вы, конечно,  позавтракаете  с  нами.  Моя
дочь все приготовит.
   Маргарет!
   - Да! - раздался недовольный голос откуда-то изнутри дома.
   - Входите, - пригласил Дандас, мило улыбаясь Элис.
   Она прошла за ним в комнату. Девушка лет семнадцати в  стареньком,  узком
ей платье накрывала на стол. Она повернулась  к  вошедшим,  и  Элис  увидела
такие же светлые, как у Дандаса, глаза  и  хмурое  тяжелое  лицо.  Она  была
хорошо развита для  своего  возраста  и  фигурой  походила  на  отца.  Грудь
выпирала из-под хлопчатобумажного тесного платья.
   - Маргарет, это мисс Элис Эштон, подруга Камиллы. А это моя дочь.
   Маргарет что-то пробормотала в ответ и вышла из комнаты.
   - Мисс Эштон будет завтракать с нами!  -  крикнул  ей  вслед  Дандас,  не
обращая внимания на неприветливость дочери.  -  Так  что  принеси  еще  один
прибор!
   Элис огляделась. Чего только в этой комнате не было! Она  была  уставлена
темной тяжелой мебелью. Одна стена увешана миниатюрами в позолоченных рамах.
На маленьких столиках стояли фарфоровые чаши, отделанные эмалью  пепельницы,
изделия из хрусталя, серебряные безделушки, которые не мешало бы почистить.
   А на высокой каминной полке Элис  увидела  "дам"  -  дюжину  раскрашенных
фарфоровых фигурок  с  тонкой  талией,  изящными  ручками  и  пальчиками,  в
кринолинах. Над ними размеренно тикали часы с кукушкой. Комната походила  на
антикварный магазин. В ней все перемешалось, как в лепете сороки...
   Элис села на диван, обтянутый выцветшим гобеленом с розовыми розочками.
   - Что-нибудь слышно о Камилле? - спокойно спросил Дандас,  как  будто  ее
отсутствие не обеспокоило его. Но, вероятно, он хотел скрыть  свои  истинные
чувства.
   - О, Камилла! - воскликнула Элис.  Да,  вот  еще  один,  явно  огорченный
уходом подруги. Уход Камиллы! Что за мрачная мысль!  -  Она  сбежала  замуж.
Оставила мне записку, но та утонула в хламе, и я  нашла  ее  только  сегодня
ночью.
   К ее удивлению, Дандас не сказал, как Феликс:
   "Я не верю". Наоборот, он, похоже, ничуть не удивился.
   - Знаете, я боялся чего-то в этом роде. Я не стал вчера  говорить,  но  у
меня было предчувствие чего-то такого... Камилла - непростая девушка.
   - Это верно, - кивнула Элис. - Ей всегда хочется сделать что-то  из  ряда
вон выходящее.
   - Она была не  очень  хорошей  девушкой,  -  сказал  несколько  напыщенно
Дандас. - В школе не соблюдала дисциплину. Дети вели себя, как  хотели.  Она
настояла на том, что будет жить в  этой  развалюхе,  которую  мы  собирались
снести. А все остальное...
   - А что остальное? - с интересом спросила Элис.
   - Ну, мужчины. Она думала, что может вести себя с ними, как ей захочется.
Что все они согласны, чтобы их дурачили и водили за нос.
   Элис поняла его неодобрение. Он ревновал.
   - Но вы в состоянии хотя бы предположить, за кого она могла выйти замуж?
   - Нет. Хотя теперь, когда вы спросили, я вспоминаю  большую  американскую
машину  у  ее  калитки.  Здесь  никто  на  таких  не  ездит.  Может,  она  и
принадлежала тому незнакомцу, с которым сбежала Камилла? Должен  признаться,
ее поведение меня удивляет. - И Дандас закончил печально:
   - Я теперь понимаю, что она не верила мне, не доверяла.
   - Она что-то написала о самолете, - сказала Элис.
   Бедный Дандас, он держится весьма благородно...
   - Похоже, надо приглашать другую  учительницу.  Через  неделю  начинаются
занятия. И теперь мы наверняка сломаем этот дом.
   - Подождите недельку. Он мне так нравится, и я не могу переехать в отель.
   - Боюсь, что...
   Что он  собирался  сказать,  Элис  не  узнала.  Вошла  Маргарет  с  тремя
тарелками каши. Дандас вернулся к радушному отцовскому тону.
   - Из Маргарет получится хорошая хозяйка. Ее мать умерла, когда дочка была
совсем маленькой. И у нас была  то  одна  служанка,  то  другая.  Но  теперь
Маргарет управляется сама. Правда, дорогая?
   Маргарет склонилась над тарелкой и ничего не ответила. Элис посмотрела на
ее плохо расчесанные волосы, вьющиеся у бледной  шеи.  Бедный  ребенок!  Как
ужасно она одета. Ее отец, подумала Элис, видимо, из тех мужчин, которые  не
обращают внимания на одежду. Но разве она  сама  не  видит?  Дандас  оглядел
комнату.
   - Я все сохранил, как было при жене, кроме нескольких миниатюр и фарфора.
Признаюсь, я люблю маленькие вещи. - И он согнул пальцы так, словно  обнимал
ими изящные фарфоровые фигурки за талию. - Это моя болезнь.  Но  большинство
вещей принадлежало жене. А я слишком  сентиментален.  И  они  нам  нравятся,
правда, Маргарет?
   Девушка снова промолчала. Дандас  потянулся  к  столику  и  взял  в  руки
табакерку, отделанную эмалью.
   - Большинство вещиц моя жена привезла из Англии. Она англичанка, и у  нее
никого не было в Новой Зеландии. - Он повернул табакерку к свету и осторожно
вытер пыль.
   - Запылилась, - пробормотал он, - детка. Но  твой  папа  так  занят.  Эта
вещица не слишком ценная, но очень хороша. - Он вертел  в  руках  сверкающую
голубую чашу. - А это - французская эмаль. Как часть коллекции  она  немного
значит, но я ее очень люблю. Вы должны осмотреть студию  и  темную  комнату,
мисс Эштон.
   Элис попыталась заговорить.
   - Это, наверное, интересно, Маргарет? Ответом  было  непонятное  движение
головой. Похоже, на этот раз разговорить  ее  не  удастся.  Маргарет  груба.
Конечно, у нее трудный возраст, когда все непросто, когда любовь и ненависть
слишком яростны. Казалось, Маргарет  ненавидит  эту  битком  набитую  вещами
комнату с ее музейной атмосферой. И  жалко,  что  она  так  одета.  Красивое
платье сразу изменило бы девушку.
   Подумав об одежде, Элис начала:
   - Камилла оставила в доме все вещи. Что с ними делать?
   - Я думаю, она за ними пришлет.
   - Да, я тоже так думаю. Она слишком разумна,  чтобы  бросить  их.  Я  все
пересмотрела,  но  единственное,  что  достойно  внимания,   -   ежедневник,
календарь.
   Дандас поднял глаза.
   - Календарь?
   -  У  Камиллы  ужасная  память,  -  объяснила  Элис.  -  Она  всегда  все
записывала, и в календаре тоже. И это  кое-что  объясняет,  как  и  болтовня
Уэбстера. Уэбстер - изумительное создание. Он разговаривает, как попугай.  А
может, даже лучше, чем попугай. - Она замолчала, заметив  какой-то  особенно
бесцветный взгляд Дандаса. Его глаза превратились в прозрачную воду.
   - А что интересного было в календаре?
   (Он в чем-то, видимо, виноват, подумала Элис).
   - О, всякое! Люди, вещи, неотложные дела. Я потом ее подразню.
   - Мне бы хотелось взглянуть на календарь, - сказал Дандас. - Может, тогда
мы поймем, где она. Мужчина...
   - Там не одно мужское имя! - заметила Элис. -  Но  я  не  думаю,  что  ей
понравится, если все они прочитают ее личные заметки. - Вдруг,  почувствовав
на себе напряженный взгляд Дандаса, Элис  пожалела,  что  решила  подразнить
его. - Но вы же знаете, что  Камилла  и  впрямь  не  ангел,  -  сказала  она
ласково. - Может, это и к лучшему, что она уехала.
   Дандас тяжело дышал.
   - Возможно. Но мне нравилась Камилла, несмотря на все ее недостатки. Всем
нам нравилась.
   И кроме того, если вы не хотите, чтобы ее записи кто-то  читал,  их  надо
сжечь.
   - Согласна, - кивнула Элис. - Позднее, когда мы будем уверены...
   - Уверены в чем?
   - Что с Камиллой все в порядке. Может возникнуть необходимость  сослаться
на эти записи. Дандас не спускал с нее бесцветного взгляда.
   - Вы так думаете? И каким же образом?
   - Ну, в случае, если ее исчезновение не просто трюк.
   - Я думаю, едва ли. Надеюсь, что нет. Я не хотел бы скандалов,  чтобы  не
повредить репутации школы. - Он умолк, а потом добавил:
   - Забавно, почему вы так думаете? Почему?
   - А кто такой - этот таинственный Дэлтон Торп? - спросила Элис.
   Дандас, казалось, был рад сменить тему.
   - Он - владелец  фермы  на  леднике.  Весьма  богатый  человек.  Живет  с
сестрой. Он самый завидный холостяк в  здешних  местах.  Насколько  я  знаю,
Камилла была единственным гостем в их доме.
   - Что касается Камиллы, этого следовало ожидать. У нее  нюх  на  выгодную
партию. Но и вы тоже - вполне подходящий для этого человек.
   - Я. О... Я всего-навсего мрачный старый вдовец.
   - Но к тому же и весьма скромный. Вы не читали ее заметок.
   Во взгляде Дандаса появилось смущение.
   - Я думаю, вы надо мной смеетесь, мисс Эштон, - решительно заявил  он.  И
переменил тему. - Скажите, вы приехали из тех же мест, что и Камилла?
   - Да. Мы вместе учились в школе. У  Кэм  не  было  семьи,  только  старая
двоюродная сестра или кто-то в этом роде. Камилла была бедна, как  церковная
крыса. Ей едва хватило денег, чтобы получить хоть  какое-то  образование,  и
надо было работать. Я рада, что теперь она вышла замуж. И надеюсь, он  будет
хорошим мужем.
   - А вы? - спросил мягко Дандас. - У вас есть семья?
   Вдруг Элис задумалась о том, что у Камиллы никого не было,  кроме  старой
кузины. У нее она проводила каникулы, хотя терпеть  не  могла  родственницу.
Там была какая-то темная гостиная,  стол,  растения  в  горшках,  вспоминала
Элис, пауки. А каждый вечер в  девять  кузина  Мод  объявляла  своим  тонким
скрипучим голосом:
   - Время спать для юной девушки, Камилла.
   И Камилла, которая в шестнадцать лет была не так  уж  невинна,  топала  в
маленькую спальню рядом с кузиной и обрекала себя на долгую тоскливую  ночь.
Когда она устроилась на свою первую работу,  то  постаралась  избавиться  от
власти Мод. Обе стороны  расстались  без  сожаления.  Камилла  писала  Элис:
"Кузина Мод очень рада, что выполнила свои обязанности и может умыть руки! И
я молю Бога, чтобы мы никогда больше не встретились!"
   Так что кузину Мод едва ли заинтересовало  бы  замужество  Камиллы  и  ее
бегство. Она  не  стала  бы  наводить  справки,  куда  та  пропала.  Элис  с
удивлением осознала, что для кого-то отсутствие семьи могло оказаться весьма
удобным.
   И эта мысль подтолкнула ее к другой: пусть в долине узнают.
   - О да! У меня шесть братьев. Не сумасшествие ли это? Мы всегда  дрались,
но я всех их люблю. - Она улыбнулась. - Вот почему  я  такая  сильная.  Меня
сурово воспитывали, и я не боюсь быть здесь одна.
   - Не боитесь? - поинтересовался Дандас и коснулся ее  руки.  -  Но  здесь
нечего бояться. Сегодня вечером я приду и помогу вам упаковать веши Камиллы.
Я встречусь с одной группой на леднике и сфотографирую их. А вечером  приду.
Обещайте ничего не трогать до моего прихода.
   Он казался таким искренним, что Элис  готова  была  пообещать.  Но  вдруг
Маргарет подняла голову и впервые открыто взглянула на Элис. В ее глазах  не
было прежней мрачности, они зло сверкнули.
   - Не останавливайте папу, мисс Эштон. Ему нравится женская одежда.
   Девушка словно испугалась своих слов, собрала пустые тарелки и  выскочила
из комнаты.

Глава 4

   Когда Элис подошла к коттеджу, она увидела у  калитки  роскошный  красный
автомобиль.
   Сердце Элис подпрыгнуло.  Камилла  вернулась!  Вероятно,  это  тот  самый
американский автомобиль, о  котором  говорил  Дандас.  Камилла  вернулась  с
мужем! Все в порядке. Элис весело побежала по дорожке.
   - Привет, Камилла! Ты как раз вовремя! Никакого ответа.
   - Эй! - крикнула Элис, но уже не так уверенно. - Кто здесь?
   В спальне Камиллы кто-то был. Она слегка заволновалась, подойдя к двери.
   На полу на корточках сидела девушка и держала  в  руках  одну  из  ночных
рубашек Камиллы. Глазами, полными  страха,  она  уставилась  на  Элис.  Элис
никогда не видела такой  красавицы.  Молочного  цвет