ий парень, - повторял про себя Слейд, перебираясь на заднее сиденье. - Надо войти в роль. Я славный малый, и ты можешь обо всем мне рассказать. Извращенные удовольствия. Дурные помыслы. Правду о своем замужестве".
     Кристина села за руль.
     - Пристегните ремни, - бросила она через плечо, защелкнув свой ремень безопасности резким движением.
     Марина повиновалась, словно послушный ребенок. Точно так же повел себя ее муж. Слейд лишь сделал вид, что пристегивается. Достаточно и того, что пальцы на ногах затекли в изношенных кроссовках, вместо того чтобы нежиться в мягкой кордовской коже. Не хватало еще оказаться перерезанным пополам, если Кристина вмажется в столб.
     - Мне надо в туалет, - заявила Марина, когда они выехали на скоростную трассу.
     - Мне нужен банкомат, - эхом отозвался с переднего сиденья Джо.
     - А как насчет тебя, Слейд? Тебе в казино не требуется?
     - Спасибо за предложение, любовь моя, но я не отказался бы от возможности позвонить.
     Не надо было смотреть Кристине в лицо, чтобы догадаться: она совершенно без сил.
     - Только одна остановка. Когда мы выедем из Лас-Вегаса, с цивилизацией будет покончено до самого ранчо.
     - Ты ведь нас разыгрываешь, не так ли, дорогая?
     - Целых пять часов езды и ни одного туалета. Ты сможешь выдержать это, ковбой?
     Если бы Бойскаут не был сделан из сплошных мускулов, Слейд вцепился бы ему в глотку.
     - Пошел к черту, - пробормотал он вместо этого. Через десять минут Кристина заехала на стоянку перед отелем.
     - Пять минут, - заявила она. - Если не успеете, уезжаю без вас.
     - Западное гостеприимство, - сказал Бойскаут с мерзкой американской улыбочкой, которую Слейд ненавидел от всей своей британской души. - Ну разве Кристина не прелесть?
     - Ты идешь, Джозеф? - спросила Марина, но любимый супруг обеих дам покачал головой:
     - Я останусь стеречь машину.
     - В этом нет необходимости, - быстро откликнулась Кристина. - Я сама послежу за машиной.
     Ты хочешь его, любовь моя, и даже сама не знаешь, как сильно. Вот он, живой блеск глаз, вот тот портрет на обложку, который мог бы быть сейчас заснят, вот оно, то самое, чего Слейд так долго ждал: совершенное сочетание красоты, ума и страсти, вот то, что обеспечит ему успех.
     - Я не знаю, где здесь туалеты, - сказала Марина, больше похожая на капризного ребенка, чем на счастливую новобрачную.
     Этот случай Слейд не мог упустить.
     - Пойдем, моя дорогая, - проговорил он, обнимая ее за плечи. - Я помогу тебе найти уборную, а ты мне - телефон-автомат.

***

     Кристина и Джо остались возле бьюика наблюдать, как удаляются Марина и Слейд.
     - Ты думаешь, мы их еще увидим? - невинно спросил Джо.
     У Кристины была наготове дюжина остроумных ответов, но неожиданно для себя она вдруг расплакалась.
     - Что это ты? - растерянно спросил Джо.
     - Прекрати на меня так смотреть, - всхлипывая проговорила Кристина. - Ты меня и до этого видел в слезах.
     - Но не на автостоянке.
     - Лучше бы я не уезжала из Нью-Джерси.
     - Я так и знал, что ты произнесешь эти слова, - сказал Джо, неловко похлопав Кристину по плечу.
     - Не заставляй меня смеяться. Дай мне вволю пожалеть себя!
     - А вот сейчас узнаю прежнюю Кристину Кэннон, женщину, которая всегда знает, чего хочет.
     - Ты что, смеешься надо мной?
     - Нет, - серьезно ответил Джо, осторожно отнимая ее ладони от мокрого лица, - я не смеюсь над тобой, Кристи.
     Ей не хотелось смотреть на него, но он словно притягивал ее силой своего взгляда, и она не смогла сопротивляться.
     - Никто больше не зовет меня Кристи, - выдавила она, глотая слезы. - Только в семье.
     - Я был твоей семьей, Кристи. Или ты забыла?
     - Я помню, - пробормотала она, чувствуя, что сердце вот-вот разорвется на части.
     Хотя по большому счету еще неизвестно, что болит сильнее: разбитое сердце или пустое место в груди, которое оставляет после себя одиночество.
     - Почему ты так поступила со мной, Кристи? Почему ты ушла, не сказав даже "прощай"?
     - Я не могла, - полуотвернувшись, ответила Кристина. - Трудно объяснить. Мне тяжело говорить об этом, не надо спрашивать.
     - Шесть чертовых лет я ломал себе голову, что такого я мог сказать тебе или сделать... Ты просто отодвинула меня в сторону, как ненужную вещь.
     - Прошлое уже не изменишь. Почему бы просто не продолжать жить дальше?
     - Потому что ты должна дать мне ответ. Долги надо отдавать.
     Он схватил ее за плечо и развернул к себе, заглядывая в глаза.
     - Не ты одна страдаешь, пойми! И не ты одна потеряла нечто очень важное для себя.
     Слезы вновь подступили к глазам Кристины.
     - Они вот-вот вернутся. Я не хочу, чтобы меня увидели заплаканной. Джо, пожалуйста, - добавила она, смахнув слезы, - не устраивай сцен перед членами моей семьи. Я умоляю тебя...
     Где-то неподалеку зазвучал женский смех.
     - Марина? - в один голос спросили они.
     - Я и не знала, что она умеет смеяться, - сказала Кристина.
     - И я тоже, - отозвался Джо.
     Марина и Слейд шли к ним, с удовольствием лакомясь мороженым. Настроение у обоих было приподнятое.
     - Мне это не нравится, - сказал Джо.
     - И мне тоже, - эхом отозвалась Кристина.
     - Он слишком стар для нее, - сказал Джо.
     - И при этом она твоя жена, - заметила Кристина. Джо посмотрел на нее сверху вниз со странной улыбкой.
     - Спасибо, что напомнила.
     Возможно, напоминание требовалось обоим.
     - Слейд выиграл кучу денег на игральном автомате, что возле туалетов, - объявила Марина.
     - Не ты ли говорила, что азартные игры - напрасная трата денег? - усмехнулся Джо.
     - Это верно, - согласилась Марина, с наслаждением откусывая мороженое, - но что-то в этом все же есть.
     - Еще одна уступка капитализму, - пробормотал Джо.
     - Нам вы, конечно, мороженое не купили, - удрученно констатировала Кристина.
     - Боялись опоздать, - с мефистофельской ухмылкой ответил Слейд. - Ты ведь ненавидишь задерживаться, не так ли, любовь моя?
     - И все же сейчас неплохо было бы съесть мороженое, - с вздохом сказала Кристина.
     - Мы покараулим машину, - предложила Марина, - а вы вдвоем сходите за мороженым.
     Джо и Кристина переглянулись. В его голубых глазах она увидела отражение прошлого, но в черных глубинах зрачков проглядывало настоящее и будущее, полное смутной тревоги, пугавшее ее и в то же время дававшее надежду.
     Что происходит, Джо? Увидел ли ты то же, что я?
     - Думаю, нам надо двигаться дальше. Время за полночь.
     - Наверное, ты прав, - тихо ответила Кристина. - Надо ехать.
     Но они продолжали стоять не шевелясь, едва дыша, пока Слейд не ткнул Кристину в бок, развеяв наваждение.
     Джо улыбнулся ей так, как улыбался, когда у них все еще только начиналось.
     И она улыбнулась ему в ответ так, как улыбалась, когда верила, что мир лежит у ее ног.
     "Я не ошиблась, - сказала она себе, садясь за руль. - Ты тоже это почувствовал".
     Это был перст судьбы. Таинственный поток увлек обоих, а сопротивляться этой грозной стихии было бесполезно.
     Только Бог мог помочь им.

Глава 8

     - Я думала, ты сядешь на заднее сиденье, рядом с женой, - сказала Кристина Джозефу, когда яркие огни Лас-Вегаса остались позади.
     - Она спит. Кроме того, я решил, что тебе нужен штурман.
     - Она не спит, - заметила Кристина, взглянув в зеркало. - А я могу добраться до ранчо моих родителей без твоей помощи. Дорогу помню.
     - Ты уверена? Сдается мне, тебя там долго не было.
     - Четыре года - это не срок.
     Можно подумать, она не встречается с родителями. Мама, папа и сестры, их мужья и дети не раз наведывались в Лос-Анджелес.
     - Я не смог бы целых четыре года жить без этого ранчо.
     - Не забывай, что ты вырос совсем в другом месте. Если бы ты провел в родных пенатах, среди коров и лошадей, восемнадцать лет, вряд ли захотел бы поскорее вернуться туда.
     - Лучше лошади, чем некоторые мои соседи в Бруклине.
     - У тебя всегда было слишком романтизированное представление о жизни на ранчо, Джо, - сказала Кристина, чуть сбавляя скорость возле поста дорожного патруля. - Это тебе не лассо забрасывать и петь у костра.
     - Я готов заплатить хорошие деньги, чтобы полюбоваться, как ты кидаешь лассо и поешь у костра.
     - Только не в этой жизни, - пробурчала Кристина, не в силах сдержать улыбку. - Я городская женщина, которой случайно повезло родиться в деревне.
     - А я деревенский парень, которому не повезло, и он родился в Бруклине.
     - Ирония судьбы!

***

     Эта фраза словно повисла в воздухе, никак не желая растворяться.
     Ирония судьбы.
     Джо бросил взгляд на Кристину и вдруг почувствовал странную тяжесть в груди. В неверном свете фар и луны она была похожа на принцессу из скандинавских сказаний. Глядя на такую, невольно начнешь понимать средневековых рыцарей, которые готовы были сражаться и умереть за улыбку прекрасной дамы. Точеные классические черты лица, упрямый подбородок. От сходства с греческой богиней ее уберег живой темперамент. Глаза искрились умом. С ней никогда не было скучно.
     Когда-то Джо думал, что ему всей оставшейся жизни не хватит, чтобы разгадать эту женщину...
     Опять ирония судьбы - эти сентиментальные мысли одолевают его в полном соответствии с обстановкой: звездная ночь, машина, мчащаяся по просторам Невады... а на заднем сиденье спит его малютка-жена.
     - Я знаю, о чем ты думаешь. Голос ее был тих и нежен.
     - Что мы уже когда-то так ехали?
     - Да, - ответила Кристина и, бросив взгляд в зеркало, уточнила:
     - Но не в такой компании.
     Воспоминания нахлынули на Мак-Марпи с поразительной силой.
     - Мы были вдвоем в стареньком "шевроле". Отец купил его мне, заработав деньги на какой-то своей очередной афере. Мы ехали на ранчо сказать...
     - Не надо. - Кристина проглотила комок в горле, прежде чем смогла закончить мысль:
     - О чем угодно, но только не об этом, Джо.
     - Это было хорошее время, Кристина. Мы смогли бы...
     - Нет!
     Джо знал, чего ей стоило взять себя в руки.
     - Мы ничего не можем изменить, - продолжала она уже спокойнее. - То, что сделано, не переделаешь.
     - Поэтому ты больше не ездишь домой? - Все это время правда была у него перед самым носом, а он упрямо не хотел замечать ее. - Потому что все еще слишком больно?
     - Я не езжу домой так часто, как мне бы того хотелось, из-за того, что перегружена работой.
     - Брось, Кристина.
     - Не желаю продолжать этот бессмысленный разговор. В конце концов, дело касается только меня и моей семьи. Ты тут ни при чем, Джо. Ни при чем.
     Джозеф вдруг разозлился. Шесть лет он мучился, и все из-за нее, а теперь это, видите ли, не его дело. Он развернулся к ней так, что ремень безопасности сдавил ему грудь, и тогда он увидел в ее глазах страх. Черт, ему наплевать. Ей больно, но и ему тоже, и пора бы ей это понять.
     - Не смотри на меня так, - сказала она, и он невольно восхитился, как ловко она напускает на себя храбрость тогда, когда душа уходит в пятки. - Не лезь в мои дела, и все будет в порядке.
     - Ты кое о чем забываешь, Кристина, - сказал он с убийственным спокойствием. - Тот ребенок, которого ты потеряла, был и моим тоже.

***

     Слейд приоткрыл один глаз и взглянул на миниатюрный магнитофон, горячий от долгого пребывания в ладони. Пленка крутилась. Все шло как надо.
     Отлично.
     Он пошевелился, разминая затекшее тело, осторожно, чтобы не шуметь, и взглянул на Марину, свернувшуюся клубочком на соседнем сиденье. Глаза ее были закрыты, дыхание спокойное и размеренное.
     Ты кое-что пропустила, дорогуша, а я вот теперь знаю одну душераздирающую тайну.
     Ему было почти жаль девчонку. Куда ей тягаться с Кристиной, даже если бы игра велась по правилам. Кристина имела все, а Марина на первый взгляд ничего. Кроме, конечно, одной существенной детали: Марина имела Бойскаута, а Кристина - нет.
     Связь между Кристиной и Джо оказалась прочнее, чем Слейд мог предположить. Так, значит, был к тому же еще и ребенок! Слейд часто думал на эту тему, но потом решил, что бездетность Кристины объясняется нехваткой гормонов, отвечающих за материнство, которые компенсировались гормонами, ответственными за амбиции. Миллионы людей разводятся и не делают из этого трагедии, но в этом случае все не так-то просто. У них была общая память: память о потерянном ребенке.
     Секс продают в газетах, но драма человеческой судьбы - это классный прием избежать налогов, и, когда придет время, Слейд намеревался явиться за своим и с помощью своей истории получить положенное вознаграждение.

***

     Они дважды останавливались, чтобы Марина могла сходить в туалет, спрятавшись за деревом. Она ворчала, и Кристина ее прекрасно понимала, но что поделаешь: не настроишь вдоль трассы туалетов с унитазами и горячей и холодной водой в кране.
     После второй остановки Марина залезла в машину и уснула еще до того, как Кристина и Джо, вышедшие, чтобы размять ноги, успели сесть на свои Места.
     - Ты плохо выглядишь, - заметил Джо, обращаясь к Кристине. - Давай я поведу.
     Кристина хотела было поспорить, но вместо этого зевнула, предложив:
     - Хорошо, но я буду штурманом.
     - Здесь прямая дорога, Кристина. Я и без тебя справлюсь, - сказал Джо, садясь за руль.
     - Нет, - настаивала на своем Кристина. - Я хочу указывать путь. Так я лучше буду себя чувствовать.
     - Как тебе угодно.
     - Большое спасибо за разрешение, - не смогла не съехидничать Кристина.
     Мак-Марпи рванул с места как зверь.
     - Джо!
     - Проверка движка.
     Машина шла ровно и быстро, и Кристина как завороженная смотрела на расстилавшуюся перед ними трассу. Одна лишь луна освещала дорогу, весь мир тонул в тени. Резкие очертания юттовых деревьев и креозотовых кустов, тени от камней, остроугольные вершины гор на горизонте.
     - Почему-то мне кажется, что я вот-вот увижу Джона Уэйна - верхом и в шляпе.
     Даже голос Джо казался частью пейзажа.
     - Это потому что здесь очень любят снимать вестерны.
     Джо махнул рукой в сторону обрыва вдали:
     - Смотри, а вот и индейцы! Готов поклясться: они за нами следят.
     - Всего лишь игра воображения, Джо.
     - Не так уж трудно представить себе их в этом месте. Я вырос на "Великолепной семерке", Кристина, и готов продать свой телевизор ради жизни на ранчо.
     Кристина откинулась на сиденье.
     - Странная штука жизнь... Я выросла, читая "Вог" и мечтая о квартире на Пятой авеню с видом на парк.
     - А где твоя новая квартира, Кристи? Вроде бы он говорил доброжелательно, но Кристина почувствовала иронию.
     - В районе Центрального парка.
     - И как вид?
     - Как тебе сказать...
     - Так и скажи. Не очень?
     - Вот когда квартиру отделают, тогда и будет вид.
     - Привередничаешь, наверное?
     - Что значит "привередничаешь"? Я имею то, что хочу, и на сегодняшний день дела у меня идут лучше некуда.
     - А как обстоит дело с проблемой выбора? Кристина широко распахнула глаза:
     - Некоторые вещи не выбирают, Джо.
     Он смотрел прямо вперед и ничего не говорил. Впрочем, и без слов было ясно, что он понял, что она имела в виду. Он постукивал указательным пальцем по рулю, выбивая незамысловатый ритм, упрямо сжав губы. Она не помнила за ним этой привычки, но едва услышав это постукивание, словно вернулась в прошлое десятилетней давности, когда у них с Джо все только начиналось.
     Как много раз они проезжали по этой самой дороге, как много раз на пути из Лас-Вегаса они останавливались, чтобы глотнуть кофе для бодрости, закусывая орешками или батончиком "Херши", и говорили, говорили... Боже, как они любили поговорить! На любую тему: от проблемы разрешения абортов в стране до снижения образовательного ценза при поступлении на работу. Не оставались не затронутыми и религиозные проблемы, такие как единобожие и слияние религий. Кристина увлекалась, забывая, что не лекцию читает, а Джо цеплялся к словам. В конце концов они начинали ссориться. Когда же словарный запас иссякал, они бросались в объятия друг друга и занимались любовью с тем же жаром, с каким они делали все, что делали вместе.
     Возможно, ошибка Кристины состояла в том, что она пыталась применить к другим опыт, приобретенный с Джо, и не находила ему равных. Наверное, надо было забыть, начать сначала... Но она отдала сердце своему мужу: она любила его, когда они были женаты, и все еще чувствовала себя его женщиной, хотя и знала, что никогда ему об этом не скажет.
     Облака заволокли луну, и лицо Джо на миг закрыла тень. Кристина почла бы за счастье не спать несколько ночей кряду, глядя на него, спящего. В нем было нечто такое, чего она не могла найти в других мужчинах. Он был напорист, агрессивен и умен, куда сообразительнее многих. Дитя нью-йоркских улиц, он должен был бы совсем не подходить ей, девочке с ранчо, и все же, когда дело касалось действительно важных вещей, они всегда были заодно.
     Она любила его тело и его мысли и готова была поверить в чудо: в то, что судьба благосклонна к ним, подарив ребенка - еще одно сокровище в дополнение к тем богатствам, что они уже имели.
     Увы, в тот год судьба не была щедра на чудеса.
     - Думаю, немного музыки никому не помешает, - сказала Кристина чуть хрипло от переполнявших ее эмоций.
     Требовалась какая-то зацепка за настоящее, якорь, что мог бы удержать ее у берегов реальности, не позволив уплыть по воле мечты.
     - Да, - сказал Джо, включая радио. - Ты, пожалуй, права.

***

     Не стоило тратить пленку на Барри Манилова, и Слейд отключил магнитофон.
     Он осторожно опустил его в карман, туда же, где лежала монетка, которую он стянул у Марины. Она назвала эту монетку своим талисманом на счастье. Теперь он с полным правом мог назвать ее своим "золотым ключиком". Быть может, она действительно приносила удачу. Первый плод удачи - пленка в магнитофоне. Быть может, за первым плодом последуют другие: например, удастся узнать тайну странного брака Марины и Бойскаута. Кристина думала, что девушка англичанка, как и Слейд, но нужно вырасти на лондонских улицах, чтобы улавливать этот акцент иностранца за версту. Нет, она говорила по-английски безупречно, но все же какой-то почти незаметный акцент у нее был.
     Слейд уже кое-что знал. Он знал, что простые люди не отправляют своих отпрысков учиться в лондонские пансионы.
     Там учатся дети богачей, те, чьи родители хотят знать наверняка, что их отпрыски заведут нужные знакомства с детства и все у них потом будет как надо.
     Слейд уселся поудобнее. Честно говоря, они несколько разочаровали его: могли бы найти тему попикантнее, а то все о ранчо и каких-то старых фильмах.
     - Ты проснулся? - шепотом спросила Марина. Слейд сделал вид, что зевает.
     - Ты что-то спросила, дорогая?
     За противным голосом Барри едва ли Крис и Джо услышат их разговор.
     - У тебя глаза открыты.
     Слейд повернулся к Марине. На щеке у нее осталась вмятина - девушка спала прислонившись к двери. Мышиного цвета волосы были в беспорядке. Даже смешно сравнивать ее с Кристиной.
     - И тебя Манилов разбудил?
     Марина мечтательно покачала головой в такт мелодии.
     - Мне он нравится. Слейд приоткрыл окно.
     - Тебе надо подышать воздухом.
     Марина подвинулась к нему поближе.
     - О чем они говорили?
     - А ты разве не слышала?
     - Расскажи мне, - повелительным тоном потребовала Марина. - Я должна знать все, каждую мелочь.
     - Они говорили о ранчо и журналах. Ты не так уж много пропустила, - ответил Слейд и, поглядев на нее повнимательнее, добавил:
     - Неужели это ревность? Впервые замечаю за вами подобное, миссис Мак-Марпи.
     - Вовсе нет.
     Девушка либо была превосходной актрисой, либо говорила сущую правду. Странно, но Слейд решил, что здесь имеет место второе.
     - Неужели тебе не любопытно узнать, что удерживает людей вместе, а что заставляет их расстаться?
     - Только если эта в м