анди решительно не знала, как  поступить,  что  сказать.  Все  поведение
молодого человека - пылкие речи, атмосфера близости, что он  создавал  между
ними, - настолько выходило за рамки ее жизненного опыта, что она  просто  не
находила слов.
   -  В  какое  время  вы  желаете  меня?  -  чуть  севшим  голосом  спросил
Джанфранко. Санди так и замерла, непроизвольно облизывая внезапно пересохшие
губы. - После завтрака, часов около девяти? - уточнил он.
   Так он имеет в виду, когда я желаю с ним встретиться, догадалась Санди. А
ведь на мгновение она уже и впрямь подумала, будто...
   Оставшись один, Джанфранко не сразу вышел из отеля. Сначала он отправился
к магазину сувениров  и  долго  задумчиво  созерцал  столь  прельстившие  ее
бокалы.
   Почему-то эти изысканные изделия напоминали ему Санди. Такие  же  нежные,
такие же необычайно светлые и жизнерадостные.  Как  и  в  ней,  хрупкость  и
чистота стекла вдохновляла и трогала человеческие души. А Санди  определенно
вдохновляет меня и трогает мою душу, не говоря  уже  о  других,  куда  менее
эфемерных частях тела, сокрушенно подумал он. Надо же, до сих пор  он  и  не
ведал, что подвержен столь неконтролируемым и всепоглощающим эмоциям.
   Возможно, дело было в том, что все происходило в Венеции.  Пребывание  на
родине  предков  высвободило  глубоко  скрытую  доселе  часть  его   натуры,
заставило мгновенно и открыто реагировать  на  малейшие  душевные  импульсы,
вместо того чтобы, как дома, взвешивать поступки с  точки  зрения  разума  и
логики. Классические симптомы приступа отпускной романтики?
   Джанфранко усмехнулся. По весьма веским причинам ему очень  бы  хотелось,
чтобы разгадка крылась именно в этом. Но он слишком хорошо себя знал,  чтобы
объяснять свой душевный разлад таким образом.
   Любовь с первого взгляда...
   Как можно предвидеть столь  нежданное  чувство?  Как  можно  оценить  или
проанализировать его? Нет, ты просто понимаешь, что оно пришло к  тебе,  что
оно слишком сильно, слишком непостижимо  для  доводов  простой  человеческой
логики.
   Санди. Александра Маккеллерс...
   Джанфранко прикрыл глаза, стараясь удержать рвущийся с губ звук ее имени,
гимн  страстной   мужской   любви   и   желания,   жажды   прикосновений   к
возлюбленной...
   Нет. Это отнюдь не обычный приступ отпускной  романтики,  не  настроение,
рожденное  властью  прекрасного  города  на  берегах  Адриатики.   Возможно,
стремительность и сила, с какими новое чувство захватило его на сей  раз,  -
лишь доселе неведомые части британской стороны его натуры.
   Честно говоря, Джанфранко и сам был несколько обескуражен тем, что с  ним
происходило. Но все равно инстинктивно понимал: пришедшее к нему чувство  не
очередное мимолетное увлечение, а любовь всей  его  жизни,  любовь,  которая
бывает лишь однажды.
   Хотя убедить в этом Санди будет не так уж легко. Девушка относится к нему
слишком  уж  настороженно  и  подозрительно.  Да   оно   и   понятно,   ведь
невооруженным взглядом  было  видно,  что  враждебность  скрывает  за  собой
внутреннюю уязвимость и страх. Однако когданибудь, еще неизвестно как, но он
отыщет способ дать ей понять, что нет нужды возводить неприступные  бастионы
для защиты от него...
   Расставшись с Джанфранко, - как странно, что он не  потребовал  заплатить
ему за день работы, - Санди поднялась  в  номер,  намереваясь  провести  там
остаток вечера. Но,  приняв  душ  и  поужинав,  ощутила  неожиданный  прилив
энергии. Из окна спальни  открывался  великолепный  вид.  Промытое  недавним
дождем  небо  разъяснилось,   и   на   нем   играла   переливчатая   палитра
темно-голубого, бледно-желтого и восхитительного серебристо-розового.
   Площадь Сан-Марко наводнила толпа народа. Кто прогуливался, кто устроился
в открытых кафе, привлеченный неожиданным теплом декабрьского вечера.
   А ведь и я сама, вспомнила вдруг Санди, приехала сюда отнюдь не только по
делам, но и чтобы хорошенько развлечься,  посмотреть  Венецию,  полюбоваться
каналами, ренессансными палаццо, барочными церквями.
   Торопливо, чтобы не дать себе времени передумать,  она  натянула  удобные
брюки, свитер, накинула твидовый пиджак и поспешила вниз, в  холл  отеля.  В
путеводителе имелась подробная карта города, так что  опасность  заблудиться
ей не грозила. Санди решила побродить по хитросплетению бесчисленных улочек,
паутиной вплетающихся в образуемые каналами островки-кварталы.
   По  дороге  внимание  Санди   буквально   на   каждом   шагу   привлекали
многочисленные магазинчики сувениров. Она то и дело  останавливалась,  чтобы
получше рассмотреть манящие и сверкающие витрины.  От  красоты  выставленных
там украшений, изделий из кожи, фаянса просто духа захватывало. Но,  увы,  к
растущему разочарованию Санди, ничто  из  увиденного  не  подходило  для  ее
собственного магазина. Она как раз рассматривала очередную витрину, когда  к
ней подошел незнакомый молодой человек, на вид не старше восемнадцати лет.
   Широко улыбнувшись, он на ломаном английском предложил ей свои услуга для
ознакомления с городом. Еще один! Санди твердо отказалась, и, к ее  немалому
облегчению, юноша легко смирился с ответом и тут же  отошел  прочь.  Девушка
огляделась по сторонам. Неширокая улочка привела ее на небольшую площадь.
   Здесь, среди старинных зданий, почти всерьез верилось, будто она  шагнула
назад, в эпоху Возрождения... Одетые в костюмы персонажей комедии дель  арте
Арлекина, Коломбины и Панталоне  актеры  разыгрывали  прелестную  пантомиму.
Стройный гондольер помогал выйти из гондолы нарядно одетой паре.
   Но более всего привлекали взгляд разбросанные тут и там магазинчики.  Они
словно перенесли Санди  назад,  в  детство,  к  восторгу  и  удивлению,  что
испытала она, когда вместе с дедушкой зашла в  лавочку,  где  распродавались
всевозможные старые и старинные вещи. А уж витрина с изделиями из  стекла  и
вовсе притянула Санди как магнитом.
   - Ищете что-нибудь особенное, мисс? - спросил  ее  торговец  на  довольно
сносном английском языке. - Может быть, подарок или сувенир?
   Санди покачала головой.
   - Нет, не подарок. Собственно говоря, я здесь скорее по делу. Видите  ли,
я держу магазин у себя дома, в Ирландии, и хотела бы...
   Она запнулась, удивляясь, с  чего  бы  это  вдруг  так  откровенничает  с
пожилым, авантюрного вида человеком.
   - В отеле я видела чудесные бокалы в стиле семнадцатого века... барочные,
с налепными деталями... очень изящные...
   - А-а-а, понимаю, что вы имеете в виду, - охотно  подхватил  торговец.  -
Здесь мы такими не торгуем, но я знаю, где их можно приобрести. Если они вас
интересуют, могу принести образцы. Приходите завтра в это же время...
   Санди удивленно уставилась на собеседника, не смея  поверить  неожиданной
удаче.
   - А вы уверены, что  мы  говорим  об  одном  и  том  же?  -  с  сомнением
переспросила она. - Я здесь пока ничего подобного еще не видела...
   - Ничего, сейчас  увидите...  -  прервал  ее  мужчина  и,  порывшись  под
прилавком, извлек наружу буклет и с триумфом вручил Санди.
   Девушка так и ахнула, не в состоянии сдержать  охватившего  ее  восторга.
Наконец-то!
   - Да-да, именно это я и хочу, - кивнула она. Но  тут  же  спохватилась  и
даже  возмутилась:  -  Да  ведь  это  фотографии  подлинников!  Я  не   знаю
итальянского, но, похоже, это каталог экспонатов какого-то музея.
   - Здесь-то да, - немного помолчав, согласился продавец. -  Но  есть  одна
фабрика, которая  специализируется  на  изготовлении  точных  копий  изделий
такого рода. Правда, только по предварительным заказам, вы понимаете?
   По предварительным заказам! Санди с сомнением покосилась на  собеседника,
вспоминая цену, обозначенную на бокалах и блюдах в магазинчике отеля.
   - Значит, они наверняка очень дорогие...
   - Может, да... а может, и нет, - загадочно ответствовал продавец.  -  Все
зависит от размера заказа, видите ли. Я принесу вам  несколько  образцов,  -
заключил он, забирая из рук Санди буклет. -  Если  подойдет,  подскажу,  как
заключить выгодную сделку.
   По дороге в  отель  Санди  спрашивала  себя:  ну  что,  в  сущности,  она
потеряет, если заглянет завтра вечером в эту лавчонку? Решительно  ничего...
В  конце  концов,  она  же  не  давала  опрометчивых  обещаний   обязательно
что-нибудь купить. Просто зайдет посмотреть, вот и все. Как не взглянуть  на
подобную красоту!
   Всецело поглощенная своими мыслями, Санди не заметила, как  оказалась  на
Пьяцетте, заполненной нарядно одетыми людьми. Она праздно  разглядывала  их,
как вдруг непроизвольно вздрогнула, увидев Джанфранко Грассо!
   Если даже  днем  в  потертых  джинсах  и  куртке  он  казался  потрясающе
мужественным, то что и говорить о том, как он выглядел в вечернем костюме  и
длинном пальто, небрежно накинутом на плечи! Выше большинства других  мужчин
чуть не на голову, он выделялся бы даже не будучи таким красавцем, - хватило
бы одной только полной внутреннего достоинства манеры держаться.
   Присмотревшись, Санди вдруг поняла:
   Джанфранко тут не один, а со спутницей. Причем спутница ей тоже знакома -
та самая элегантная пожилая дама, с которой он разговаривал вчера в отеле.
   Джанфранко явно не замечал,  что  за  ним  наблюдают.  Пробираясь  сквозь
толпу, он нежным, защищающим жестом обнял свою спутницу, а  та  прижалась  и
доверчиво подняла к нему лицо. В глазах  ее  светилось  столько  нежности  и
любви, что у Санди перехватило  дыхание,  а  к  горлу  подступил  комок.  Ее
затопило смешанное чувство презрения и гнева.  Сколь  о  многом  сказало  ей
выражение лица женщины! Безо всякого сомнения, этих  двоих  связывало  нечто
большее, чем деловые отношения. Достаточно было посмотреть, как дама  гладит
Джанфранко по щеке, а он смеясь склоняется к ее руке.
   Санди даже замутило от горечи и отвращения. И вовсе не  к  пожилой  даме,
которая, очевидно, была свято уверена, что Джанфранко разделяет ее чувства к
нему. Было более чем очевидно, что он не испытывает  ни  малейших  угрызений
совести за свое недостойное поведение.
   Так  вот  оно  какое,  семейное  торжество,  куда,  по  его  словам,   он
намеревался отправиться? Хотя, собственно, что ее  шокирует...  и  огорчает?
Ведь она всего-навсего своими глазами видит подтверждение тому,  что  и  так
прекрасно знала: Джанфранко Грассо нельзя доверять. И, несмотря на  нелепое,
иррациональное чувство потери и предательства,  Санди  даже  ощутила  легкое
удовлетворение от  собственной  проницательности,  ведь  все  ее  подозрения
оказались оправданными.
   Да, я очень рада, что была права, настойчиво  уверяла  себя  Санди.  Даже
более чем рада, просто в восторге. В восторге!
   - Неужели вы еще не видели Мост вздохов? Это же совсем рядом.
   Санди молча покачала головой, не желая вступать с Джанфранко ни  в  какие
разговоры, кроме самых необходимых. После  увиденного  прошлым  вечером  она
приняла решение всем своим видом дать понять проходимцу,  что  еето  ему  не
удастся нагло и цинично использовать в корыстных  целях,  и  сыграть  на  ее
чувствах тоже.
   Едва позавтракав, она даже предприняла  очередную  попытку  обратиться  в
дирекцию отеля, умоляя подыскать ей любого  незанятого  переводчика,  однако
снова натолкнулась на  вежливый,  но  решительный  отказ.  Деловые  встречи,
проходящие в  городе,  по-прежнему  препятствовали  администрации  пойти  ей
навстречу.
   Конечно, Санди чрезвычайно искушала мысль заявить Джанфранко, что, мол, с
сегодняшнего дня она больше не нуждается в его услугах. Но девушка понимала:
такое скоропалительное решение ударит в первую очередь по ее же  собственным
деловым  планам.  Хотя  большинство  итальянцев  более  или  менее  понимали
английский, а многие даже могли вполне сносно объясниться на нем, Санди надо
было иметь твердую уверенность, что, если она  решит  заключить  сделку,  ее
условия будут поняты правильно. К тому же придется договариваться о цене,  а
может, даже торговаться. Тут не обойтись без человека, свободно владеющего и
английским, и итальянским.
   Что ж, коли невозможно изменить  сложившуюся  ситуацию,  надо  стремиться
хоть как-то ее улучшить. По крайней мере, раз уж приходится временно терпеть
общество Джанфранко Грассо, она хотя бы постарается  любой  ценой  сократить
это время. Вот и сегодня,  вместо  того  чтобы,  как  она  намечала  раньше,
посетить две мастерских, надо поспеть в три.
   - Нет? Ну тогда я просто обязан показать его вам! - заявил Джанфранко, не
обращая внимания на холодное молчание спутницы. - Полагаю, вы знаете, что  в
Венеции сто пятьдесят каналов и  около  четырехсот  мостов.  Но  этот  самый
знаменитый...
   - Да-да, я читала,  -  оборвала  его  Санди.  -  А  что  до  того,  чтобы
посмотреть... - Она вскинула голову и резко заявила: - Я  приехала  сюда  по
делу и слишком занята, чтобы праздно гулять.
   При этих словах  она  бросила  тоскливый  взгляд  в  сторону  магазинчика
сувениров. Бокалы все еще красовались там - манящие, недоступные,  терзающие
ее душу танталовыми муками.
   - Знаете, мне тут подумалось, - негромко сказал Джанфранко, -  что,  если
вы охотитесь за высококачественным подражанием  венецианскому  Ренессансу  и
барокко, вам стоит съездить на фабрику моего кузена на острове Мурано.  Если
вы решите наведаться туда, я могу устроить это.
   - Вот уж не сомневаюсь, - саркастически  ответила  Санди.  Нет,  он  что,
принимает ее за полную идиотку? - А фабрика вашего родственничка занесена  в
мой список? - спросила она, заранее зная ответ.
   Как и следовало ожидать, Джанфранко отрицательно покачал головой.
   - Видите ли, фабрика моего родственничка, как вы  выразились,  не  из  их
числа. И он не работает с мелкими клиентами, но, учитывая то, что...
   - Простите, - прервала его  Санди,  -  но,  боюсь,  у  меня  нет  времени
выслушивать рассказы о вашем кузене.  -  Она  демонстративно  посмотрела  на
часы. - Я хочу сегодня поспеть в три места, так что, полагаю, нам уже  давно
пора отправляться в путь.
   Джанфранко недоуменно нахмурился.
   - Санди, в чем дело? Что-то случилось? - проникновенным  голосом  спросил
он.
   Она не успела отпрянуть и вздрогнула, когда его пальцы легли на жилку  на
ее  запястье.  И  от  этого  прикосновения  пульс  у  нее  пустился  вскачь.
По-видимому, Джанфранко тоже  это  почувствовал,  поскольку  начал  легонько
поглаживать ее руку ритмичными, ласковыми движениями. Наверное,  они  должны
были успокоить ее,  но  произвели  на  сверхчувствительную  нервную  систему
бедняжки противоположный эффект.
   - Ничего не случилось! -  отрывисто  возразила  Санди,  пытаясь  подавить
дрожь, поднимающуюся откуда-то из глубин ее существа. И вдруг  с  изумлением
услышала собственный голос, сварливо спрашивающий: - Ну  как  вчера  провели
время в кругу семьи? Приятно?
   В следующую же секунду она бы дорого дала, лишь бы взять  слова  обратно.
Особенно когда уловила на себе его оценивающий пристальный взгляд.
   - Да, приятно, - спокойно ответил он. - Но было бы куда приятнее, если бы
вы могли присоединиться к нашему семейному кругу. А еще лучше, если бы мы  с
вами были одни...
   Санди едва не задохнулась - ну, разумеется, всего лишь  от  естественного
женского негодования при виде подобной наглости, поспешно заверила она себя.
Какая дерзость, какое бесстыдство - стоять тут и как  ни  в  чем  не  бывало
заявлять подобные вещи, тем более что она доподлинно знала, как и с  кем  он
провел вчерашний вечер.
   - Сегодня я хочу пригласить вас поужинать со  мной,  -  продолжил  он.  И
медленно добавил, подчеркивая двойной смысл как самого  приглашения,  так  и
своего желания: - Сегодня я хочу быть с вами.
   - Не выйдет. Этот вечер у меня уже занят, - холодно заявила Санди.
   Нет, ну каков актер! Поглядеть только на его лицо - как ловко ему удалось
придать себе такой уязвленный, такой обиженный вид! Этот потемневший взгляд,
эти как бы невольно сжавшиеся губы... Санди даже ощутила себя виноватой,  но
тут же опомнилась. Если тут кто кого и обидел,  так  это  Джанфранко  ее,  а
никак не наоборот.
   - Я же говорил, что вы не найдете здесь  ничего  подходящего,  -  сообщил
Джанфранко, когда она потерпела очередную неудачу.
   - По крайней мере, я сама в этом убедилась! - вспылила Санди.
   Она устала и была сильно  разочарована,  но  истинная  причина  ее  гнева
заключалась совсем не в этом. Пять часов  в  тесном  контакте  с  Джанфранко
начинали сказываться на ее самообладании.
   Все ее силы уходили на то, чтобы держать синьора  Грассо  на  расстоянии.
Трудная задача. До этого человека никак не доходило, что она его  раскусила.
Нет, он упорно вел себя так, будто был уверен, что о Санди надо  заботиться.
Спрашивал то и дело, как она себя чувствует, не болит ли у  нее  голова,  не
укачивает ли  ее.  Лишь  врожденная  осторожность  мешала  девушке  выложить
начистоту, что если что-то и вредит ее здоровью, так  это  его,  Джанфранко,
общество.
   Хотя было бы так просто, если бы она ощущала по  отношению  к  нему  лишь
презрение и негодование. Тогда Санди могла бы постоять за себя, и не было бы
нужды столь тщательно воздвигать защитные барьеры гнева  и  возмущения.  Но,
вопреки доводам разума и логики, она не могла отрицать, что непослушное тело
жаждет Джанфранко. Именно это-то больше всего расстраивало и бесило ее.
   Каждый раз, когда наглец тем или иным способом  намекал,  что  хочет  ее,
когда  выказывал  силу  своего  желания,  Санди  чувствовала,  как  невольно
отзывается на этот чувственный зов. В какой-то миг она даже поймала себя  на
крамольных мечтах о том, что он и в самом деле выполнит  шутливую  угрозу  и
поцелуем заставит умолкнуть ее острый язычок.
   - Ну вы и злючка!  Тем  сильнее  искушение  проверить,  много  ли  трудов
потребуется,  чтобы  вы  убрали  коготки  и  замурлыкали,  -  дерзко  заявил
Джанфранко, когда она с негодованием отвергла  вполне  разумное  предложение
поискать место для ланча.
   Санди с излишней резкостью ответила, что совсем не голодна. Но он  и  это
замечание умудрился обернуть в свою пользу.
   - Вы правы. Мой аппетит тоже направлен отнюдь не на еду. Мне куда  больше
хочется вкусить вашей свежести и аромата. Для меня это яство  будет  подобно
нектару, меду, ласкающему уста и...
   - Замолчите! - в ярости потребовала Санди,  не  в  силах  отогнать  прочь
эротические видения, вызванные его нескромными словами.
   Что за нелепое раздвоение: так сильно презирать мужчину, не доверять  ему
и в то же время столь страстно хотеть близости с ним?
   Просто зов пола, яростно заверила она себя. Вот и все! По каким-то никому
не ведомым причинам этот авантюрист сумел разбудить в  ней  неизведанное  до
сих пор желание. Робкие и неуклюжие опыты отрочества отнюдь  не  подготовили
ее к силе и напряженности нынешних ощущений. Возможно, ей полагалось  еще  в
колледже "перебеситься" и успокоиться, но этого не произошло. И  вот  теперь
она испытывала нелепое стремление к Джанфранко Грассо.
   Да, именно так! - с явным облегчением решила  она.  Секс  -  вот  что  ей
необходимо. Господи, да о чем я только думаю! - ужаснулась Санди в следующую
секунду.  Шокированная  непривычным  поворотом   собственных   мыслей,   она
попыталась сосредоточиться на мелькающих за бортом строениях. Теперь,  когда
она знала истинную причину того трепета, который вызывает у нее  Джанфранко,
он ей  больше  не  был  страшен.  Кто  предупрежден,  тот  вооружен.  Отныне
волноваться не о чем.
   - Послушайте... Прошу прощения, если напугал или смутил вас, - с какой-то
неловкостью вдруг обратился к  ней  Джанфранко.  -  Видите  ли,  мне  это  в
новинку. Я просто никогда не  испытывал  такого  раньше,  не  ощущал  ничего
подобного... Я всегда подозревал, что в один прекрасный день полюблю так  же
отчаянно и навеки, как мой дедушка полюбил бабушку, но не  подозревал,  даже
не догадывался, сколь сильно это чувство...
   Вот  это  быстрота  и  натиск!  Санди  едва  не  почувствовала  нев