во и настойчиво проговорила девушка. - И если... если он поймет... может быть, это облегчит его горе.
     - Вы сами не знаете, что говорите. Уходите, пока я не вышвырнул вас!
     Фигура на кровати слабо зашевелилась. Теодор быстро подошел к Франку.
     - Все в порядке, дедушка... - Мягкость голоса Тео показалась Марии странной. Как будто он только что не грубил ей... - Все в порядке. Я здесь.
     Франк пытался что-то сказать, но Мария поняла, что он парализован. Она посмотрела на старика с беспомощной жалостью и попятилась к двери. Однако тот заметил ее и сразу преобразился. Из искривленного рта вырвались громкие невнятные звуки. Наверное, он сердится, подумала Мария, но потом заметила, что старик силится дотянуться до нее.
     Не обращая внимания на недовольство Теодора, она шагнула вперед, взяла руку больного и улыбнулась.
     - Я так волновалась, - мягко промолвила она. - Мне сказали, что вы здесь. Я должна была прийти и увидеть вас...
     Марию душили слезы.
     - Я знаю, как вы любили Малыша. Я тоже любила его. - Она не притворялась. - В этот миг ее чувство к погибшему юноше воскресло вновь, то, что заставило Марию отвернуться от него, полностью забылось. - Я бы хотела, чтобы все было по-другому... Хотела бы, чтобы вы были здоровы... Хотела бы... - Она не могла продолжать.
     Смягчившийся взгляд Франка сказал Марии, что старик не сердится на нее. После ненависти Теодора это прощение стало бальзамом для ее измученной души.
     - А теперь уходите... - тихо, но твердо сказал Тео. - Дедушка устал.
     - Но он хочет что-то сказать, - возразила Мария, не сводившая глаз с лица Франка.
     Тот прикладывал огромные усилия, но издавал лишь нечленораздельное мычание, Марии показалось, что она услышала слово "ребенок".
     - С ребенком все нормально, - сказала будущая мать, по засиявшим глазам Франка она поняла, что догадалась правильно, и положила руку старика на свой живот. - Он по-прежнему здесь. Вашему правнуку авария нипочем!
     Тео оцепенел. Мария понимала, что слова "вашему правнуку" прозвучали для него вызывающе, но это ее ничуть не заботило. Она сказала правду.
     Франк опустил веки, и его лицо вновь посерело. Теодор коснулся руки Марии и кивком указал на дверь. Перед уходом она порывисто наклонилась и поцеловала старика в щеку. За дверью Мария обернулась к Тео, ожидая выговора. Но выражение его лица было непроницаемым.
     - Ничего не понимаю, - промолвил он по возвращении в палату Марии. - Дед лежал как мертвый. А когда появились вы - причина его горя, - он неожиданно вернулся к жизни. В этом нет никакого смысла.
     - А я понимаю, - ответила Мария. - У него любящее сердце. Он не так ожесточен, как вы. Кроме того, он верит, что я ношу ребенка Макса, - не в пример вам, - и это возвращает его к жизни. - Она отвернулась, пытаясь справиться с ощущением подавленности, которое всегда испытывала в присутствии этого человека.
     - А кто будет возвращать его к жизни после вашего отъезда?
     - Придется вам.
     - Я не смогу, - хмуро сказал он. - Это всегда было по части Малыша.
     - Если вы позволите, в будущем я могу привозить к нему ребенка. Я знаю, вы думаете, что я лгу, но, клянусь...
     Тео прервал ее, подняв руку.
     - Вчера вечером ко мне приходили из полиции... Нашелся свидетель происшествия.
     - И что же? - с вызовом спросила она.
     - Я не верил, что вы говорите правду. Но, кажется, теперь придется поверить. Он подтверждает, что вы ехали в сторону имения, и... и все остальное тоже.
     Мария опустилась на кровать. Внезапность этого заявления выбила ее из колеи. Она подняла глаза и увидела, что выражение лица Теодора ничуть не смягчилось. Обостренное чувство чести заставило его признать свою не правоту, но враждебность осталась непоколебимой.
     - Значит, теперь ничто не мешает моему отъезду, - сказала девушка.
     - Наоборот, мешает все, - резко, ответил он. - Вы носите ребенка моего брата. Теперь я должен это признать.
     - Потому что я сказала правду про аварию? - сердито спросила она. - Не вижу связи.
     Но они оба знали, что связь есть. Представление Теодора о Мари как о хитрой обманщице поколебалось, он больше не был уверен в своей правоте. Женщина должна была ликовать, но ощущала лишь желание оказаться отсюда как можно дальше и поскорее вернуться к себе на родину. Когда-то Мария страстно мечтала об Америке. Теперь эти мечты пошли прахом. Бежать, бежать отсюда!
     - Я рада, что вы, наконец, поверили мне, - пробормотала она. - Но это ничего не меняет.
     Теодор пристально смотрел на нее.
     - Нет, меняет. Неужели вы считаете, что я позволю ребенку брата, возможно, сыну, а значит, наследнику нашего рода, родиться вне брака? И думать не смейте. Это было бы бесчестьем.
     - Макс мертв. Я не могу ничего изменить.
     - Нет, можете, - не моргнув глазом ответил Теодор. - Нужно, чтобы вы вышли за меня.
     Мария уставилась на него во все глаза.
     - Это самая неудачная шутка, которую я когда-нибудь слышала...
     Тео посмотрел на нее с таким видом, словно Мария говорила по-китайски.
     - Я не шучу, - ровно промолвил он.
     - Значит, вы сошли с ума.
     - Я никогда не был в более здравом уме. Это единственно возможное решение.
     - Ничего подобного! Я возвращаюсь в Мексику!
     Лицо мужчины напряглось, и Мария решила, что он будет спорить. Но тот вдруг успокоился.
     - В таком состоянии? И как же вы поедете?
     - Не сейчас. Через несколько дней...
     - Очень хорошо. Через несколько дней и поговорим. Советую вам серьезно подумать над моим предложением.
     - Так это было предложение? - иронически спросила она. - А я думала, ультиматум.
     - Я ведь не могу заставить вас, правда? - холодно ответил он. - Могу только предложить и попросить вас подумать. Если мы поженимся, ваш ребенок родится в законном браке. Ваша собственная жизнь будет устроена. Зачем вам отказываться?
     - Зачем? - повторила ошарашенная Мария. - Затем, что вы с первой минуты стали моим врагом. Затем, что между нами никогда не будет мира. Затем, что я вас терпеть не могу!
     Он пожал плечами.
     - Я тоже не испытываю к вам особой симпатии. Все дело в приличиях. Я не хочу, чтобы маленький Хантер был незаконнорожденным. У нас в Америке такие вещи имеют значение.
     - Но ни меня, ни его здесь не будет! - решительно напомнила она.
     Тео нетерпеливо вздохнул.
     - Очень хорошо. Сменим тему. Кстати, не слишком торопитесь с отъездом. Ваше сегодняшнее посещение пошло дедушке на пользу. Если вы повторите визит, может быть, он пойдет на поправку. Вы перед ним в долгу.
     - Да, это верно, - тут же согласилась она. - Я с радостью сделаю для него все, что могу. Он был так добр ко мне!
     - Вот и хорошо. Я вернусь позже.
     После ухода Теодора у Марии голова пошла кругом. Ужасное состояние Франка, его теплое отношение к ней, показания свидетеля и, наконец, дерзкое, возмутительное предложение руки окончательно вывели ее из равновесия.
     Но предательская память раз за разом воскрешала сцену, о которой Марии хотелось забыть. В ту первую ночь, когда они сидели у фонтана, Тео сказал, что она никогда не будет принадлежать Максимилиану.
     "Вы знали это с первой минуты нашего знакомства..."
     Теодор прикасался к ее лицу кончиками пальцев, заставляя тело гореть огнем, и вполголоса произносил слова, которых она боялась и жаждала одновременно: "Вы не девочка, а женщина. Вам нужен мужчина". - "Только не вы", - возражала тогда она.
     Не правда. Этот человек мог овладеть ее душой и телом. Если бы все сложилось по-другому...
     Она потрясла головой и вернулась к действительности. Слишком поздно. Все было решено еще до их встречи. А теперь они враги, короткий миг предательского влечения канул в Лету. Мария принадлежала только Максимилиану, который любил ее как мог и в смерти которого она винила себя куда сильнее, чем думал Теодор.
     Да, катастрофа произошла по его вине, но если бы она повела себя по-другому, Макс бы не впал в панику. А если бы они вообще не узнали друг друга, молодой Хантер был бы жив. Это бремя ей придется нести всю жизнь. И она будет ощущать его тяжесть при каждом взгляде на Теодора Хантера.

5

     Вскоре после завтрака сиделка привезла кресло на колесиках.
     - Вас переводят в другую палату, - сказала она. - Рядом с мистером Хантером.
     Не имело значения спрашивать, кто отдал такое распоряжение. Конечно, в этом был смысл, но своеволие Теодора раздражало Марию. Она молча собрала свои вещи и села в кресло.
     Новая палата была очень уютной. Когда туда доставили ее пожитки, Мария захромала к соседней двери. Должно быть, медсестра была предупреждена заранее, поскольку пропустила молодую женщину с улыбкой. Похоже, любой приказ Хантера выполнялся здесь неукоснительно.
     Франк спал. Мария села рядом с кроватью.
     - Как он?
     - Сначала мы думали, что это конец, но он выкарабкался. Будет жить... если это можно назвать жизнью. Он парализован и практически лишился речи.
     Старик открыл глаза, улыбнулся Марии, но тут же снова впал в забытье.
     Вечером деда навестил Тео, а затем зашел к ней.
     - Как вы себя чувствуете? - задумчиво глядя на Марию, спросил он.
     - Спасибо, я поправляюсь очень быстро.
     - А ребенок?
     - Ребенок чувствует себя хорошо.
     - Заботьтесь о нем как следует.
     Мария взбеленилась.
     - Вы еще будете указывать, как мне заботиться о собственном ребенке!
     - Но он ведь не только ваш, верно?
     - По закону он мой.
     - Вы хотите сказать, что остальные родные полностью лишены права голоса? - стараясь казаться равнодушным, поинтересовался Теодор.
     - Кажется, я ясно сказала, что не позволю вам вмешиваться.
     - Да. Совершенно ясно. Но я надеюсь, что неприязнь ко мне не заставит вас слишком рано выписаться из больницы. Ради ребенка вам придется провести здесь еще пару недель. - Его тон стал ироническим. - Мне разрешается предложить это, или я снова проявляю невыносимое своеволие?
     - Это ведь частная больница, не так ли? Мне не нравится, что все расходы ложатся на ваши плечи.
     - Я делаю это для ребенка. Разве вы не хотите мне этого позволить?
     - Если вы так ставите вопрос, у меня нет выбора.
     - Вы - воплощенное великодушие. А если вас волнуют расходы, то возместите их, ухаживая за дедушкой... Ваша компания приносит ему больше пользы, чем моя, - ледяным тоном добавил он. - Я постараюсь беспокоить вас как можно меньше.

***

     Как ни странно, следующие две недели Теодор неукоснительно держал слово. Он посещал Франка каждый день. Если в это время в палате старика была Мария, она уходила к себе, оставляя их наедине. За пять минут до отъезда он заходил к Марии и холодно справлялся о ее здоровье.
     Все это время они держались со скованной вежливостью и избегали встречаться взглядами, словно боясь выдать себя. При таком поведении две недели прошли мирно и безоблачно. Мария встревожилась только однажды - когда не смогла найти свой паспорт. Но тот скоро обнаружился в шкафу, очевидно, его по ошибке положили туда после переезда.
     Однажды она с удивлением обнаружила, что миновало три с лишним недели и что пора уезжать. Больше всего Мария волновалась, как сказать об этом Франку. Он достаточно оправился для того, чтобы вернуться на виллу. Тео сказал ей, что все готово: спальня старика переоборудована под больничную палату, сиделки наняты. А в день, когда Франк покинет больницу, ей дадут возможность попрощаться с ним.
     Однажды Мария попыталась подготовить старика.
     - Скоро конец нашим разговорам, - мягко сказала она. - Через несколько дней вы вернетесь домой, и... ну, все изменится.
     Старик улыбался. Мария тяжело вздохнула. Это оказывалось труднее, чем она думала.
     - И для меня тоже, - осторожно начала Мария. - Понимаете...
     Тут она остановилась, заметив, что Франк пытается поднять руку. Наконец, к неудовольствию Марии, он ухитрился указать на ее безымянный палец и едва разборчиво произнести:
     - Венчание...
     Мария застыла на месте, как пораженная громом. Она не собиралась выходить замуж! Может быть, старик не в себе? Неужели он еще не понял, что Макс мертв?
     - Мистер Хантер, - мягко сказала молодая женщина, - я не могу быть женой Максимилиана.
     - Тео... - с трудом промолвил он.
     Она смотрела на старика, широко раскрыв глаза и начиная понимать страшную правду. Но рассудок отказывался верить этому. Неужели Теодор мог решиться на такое?
     Ответа не требовалось. Конечно мог. А почему бы и нет? Он привык настаивать на своем, минуя любые препятствия. Ее отказ был лишь временным неудобством.
     Марию охватил лютый гнев. Но расстраивать старика было нельзя.
     - Я... я скоро вернусь, - пробормотала она и быстро ушла к себе.
     Она сидела на краю кровати, дрожа не столько от ярости, сколько от потрясения. Есть ли предел низости Теодора? Он позволил ей думать, будто забыл о своем неслыханном предложении, а тем временем пытался преодолеть ее сопротивление, словно это был какой-то пустяк.
     Кто-то прошагал по коридору и вошел в палату Франка. Спустя мгновение Тео очутился в ее комнате, плотно закрыл за собой дверь и молча остановился посреди комнаты.
     Мария подняла глаза.
     - Я не ошиблась, нет? - бросила она. - Старый Хантер ждет, что мы поженимся. Значит, все это время вы готовились к свадьбе? Даже после того как я ясно дала понять, что не даю согласия на этот брак?
     - Да.
     - И это все, что вы можете сказать?
     - Говорить не о чем. Все было задумано по-другому. Я не сообразил, что старик сможет рассказать вам.
     - И когда же вы собирались сообщить об этом? - негодующе спросила она. - На полдороге к церкви?
     - Я понимаю ваше раздражение, но...
     - Кажется, мое раздражение вы понимаете не лучше, чем мой отказ. Мистер Хантер, разве до сих пор никто не говорил вам "нет"? Вы что, не знаете этого слова?
     - Я был уверен, что после выздоровления вы возьметесь за ум. Но все следовало сделать заранее. Так я и поступил.
     - В том числе сообщили дедушке? Так мог поступить только совершенно беспринципный человек!
     - Зато у него появилась цель в жизни. Если бы я разрешил вам уехать, это убило бы его.
     - "Разрешили"? Я не собираюсь спрашивать у вас разрешения. Просто уеду, и все!
     - А я не позволю, - усмехнувшись ответил он.
     - Вы? Кто вы такой, чтобы мне приказывать?
     Его стальные глаза властно вспыхнули, и тут она поняла, почему краснокожие индейцы покорились сероглазым пришельцам.
     - Мари, настала пора объясниться. Я не прошу вашего согласия на этот брак, потому что у нас нет иного выхода. Мы просто обязаны это сделать...
     - Я никому ничего не обязана! - отчаянно крикнула она. - Всегда есть выход...
     - Хорошо, пусть так! - нетерпеливо бросил Тео. - Это было мое решение, которое я принял ради спасения чести семьи и желания обеспечить ребенка моего брата. Вы не можете отказаться.
     - Чего ради?
     - Макс бы не одобрил вашего отказа. Он любил вас. Он бы хотел, чтобы вы и его ребенок жили безбедно.
     Лицо Марии исказила гримаса боли.
     - Как вы смеете спекулировать именем Максимилиана?
     - Я не спекулирую, - резко ответил Теодор, - а напоминаю о ваших обязательствах перед ним. Он был бы рад тому, что я собираюсь защитить его семью. В нашей стране семья значит все.
     Мария отвернулась и зажала уши, но тщетно. Властность этого человека гипнотизировала ее. Самые возмутительные требования в его устах приобретали силу приказа. Бежать было некуда.
     Он подошел, повернул Марию лицом к себе, взял за руки и заставил слушать.
     - Регистрация брака состоялась позавчера. Спорить бесполезно.
     Она уставилась на Теодора, не веря своим ушам.
     - Позавчера... Как вы сумели это устроить? Разве здесь не требуют соблюдения формальностей?
     - Конечно, требуют. Но, учитывая состояние вашего здоровья, в мэрии не настаивали на вашем личном присутствии. Достаточно было паспорта.
     - Вы... украли мой паспорт?!
     - Точнее, позаимствовал, поскольку теперь он снова у вас.
     - Так вот почему он исчез! Как вы посмели?
     - Это было необходимо, - с досадой сказал он. - Без паспорта я не смог бы получить брачное свидетельство.
     - Напрасные хлопоты! Завтра я уезжаю, и больше вы меня никогда не увидите! Никакой свадьбы не будет!
     Вместо того чтобы настаивать на своем, Тео отряхнул невидимую пылинку с рукава. Потом он, помассировав большим и средним пальцем правой руки виски сказал:
     - Возможно, вы правы. Глупо надеяться, что вы покоритесь силе. Я восхитился вашей стойкости еще в первый вечер нашего знакомства.
     Мария перевела дух.
     - Я рада, что вы это понимаете. Тео бросил на нее странный взгляд.
     - Мы ведь понимали друг друга с самого начала, верно, Мари?
     - Я... о чем вы говорите?
     - Не знаете? Выходит, все это плод моего воображения?
     Он посмотрел ей в глаза, напоминая взглядом то, что Мария предпочла бы забыть.
     - Вы никогда не задумывались над тем, что случилось бы, если бы мы познакомились при других обстоятельствах?
     Она слегка вздохнула.
     - Кто знает? Но сейчас это неважно. Между нами слишком много препятствий. Я любила Максимилиана.
     - Но этого не случилось бы... если бы я узнал вас первым.
     Мария почувствовала опасность, которая таилась в его словах. Это была еще одна из его бесчестных интриг.
     - Вы очень умный человек, мистер Хантер... К счастью для себя, я знаю, насколько вы умны.
     Он криво усмехнулся:
     - Значит, мне не удалось обмануть вас?
     - Ни на минуту. Я знаю, что вы готовы на все, лишь бы настоять на своем.
     Тео пожал плечами.
     - Ну что ж, придется сказать дедушке, что свадьба отменяется.
     - Он будет очень расстроен?
     - Да, очень... - бросил Теодор, направляясь к двери. - Но это вас больше не касается.
     Мария застыла на месте, раздираемая противоречивыми чувствами. Она знала, что поступает правильно, но мысль о мучениях Франка была нестерпима.
     Спустя минуту Тео вернулся.
     - Он хочет видеть вас.
     При их появлении старик улыбнулся уголком рта.
     - Как дедушка воспринял эту весть? - вполголоса спросила она, стараясь говорить неслышно для Франка.
     - Я ничего ему не сказал. Говорите сами. Мария ахнула и попятилась, но руки Теодора легли на ее плечи, не давая уйти.
     - Скажите же! - мстительно повторил он. - Разбейте ему сердце! Скажите, что с мечтой, которая позволяла ему жить, покончено!
     - Как вы могли? - выдохнула она.
     - Потому что мы обязаны пожениться. Неужели вы до сих пор не поняли этого?
     Хантер подвел ее к кровати. С виду его хватка казалась небрежной, но Мария ощущала, что рука, лежавшая на ее плечах, крепка как сталь. Она тяжело вздохнула. Настало время сказать все.
     Однако при виде сияющих глаз старика слова замерли у нее на губах. Автокатастрофа, погубившая Макса, уже чуть не убила деда, и Мария не могла причинить ему еще одно горе.
     Франк с трудом протянул ей здоровую руку. Мария приняла ее и опустилась на колени рядом с кроватью. Он пытался что-то сказать.
     - Дочка, - наконец тихо промолвил старик.
     При звуке этого слова у Марии дрогнуло сердце. Дочка. Не внучка, а дочка. Много лет никто не называл ее так. Дрожа от рыданий, она прижала к щеке слабую руку и оросила ее слезами. Борьба окончилась. Мистер Хантер все-таки заманил ее в ловушку.
     - Он еще не закончил, - прозвучало у нее над ухом.
     Мария подняла глаза и отпустила руку старика. Тот указал на Теодора.
     - Хорошо.
     Франк дал им свое благословение.
     Губы старика продолжали двигаться, и Мария подумала, что он хочет повторить свое "хорошо". Однако затем она поняла, что старик произносит другое слово. К ее ужасу, это оказалось слово "поцелуй".
     - Что он хочет сказать? - спросил Тео. - Я не понимаю.
     - Ничего, - торопливо ответила она.
     - Позвольте мне судить самому.
     - Поцелуй, - чуть громче повторил старик. Мария поднялась и хотела отойти о