мотрели его ладони.
   - Может быть, лучше начать от печки? - Еще  раздосадованный,  Сэм  хотел,
чтобы это прозвучало в приказном тоне, но невольно смягчил голос,  и  вопрос
получился вовсе не таким резким.
   - Ну что же, Сэм. Давайте вернемся к тому моменту, когда Мантоли  нанесли
удар по голове. Нам известно, что это был смертельный удар, но не ясно,  как
наступила смерть - мгновенно или же Мантоли оставался в сознании хотя бы еще
несколько секунд?
   Теперь дорога шла чуть-чуть в гору, Сэм переключил скорость и сверился  с
часами.  Пока  что  он  точно   придерживался   своего   прежнего   графика.
Успокоившись на этот счет, Сэм продолжал внимательно слушать Тиббса.
   - Далее, человек мгновенно умер или потерял сознание от удара, - что же с
ним происходило?
   - Он упал.
   - Верно, но как он упал? Не забывайте, он  то  ли  без  сознания,  то  ли
мертв.
   Сэм на секунду задумался.
   - По-моему, он свалится, как мешок с картошкой. - Он взглянул на  Тиббса,
который сидел вполоборота к нему, облокотившись на дверцу.
   - Совершенно правильно, колени подогнутся, плечи обмякнут, голова  упадет
на грудь, и он попросту осядет на землю.
   Свет забрезжил, и мысли Сэма сделали внезапный скачок.
   - Но Мантоли лежал растянувшись! С  руками  на  затылке,  словно  защищал
голову!
   - Вот именно, - согласился Тиббс. - Так вы его и нашли,  я  видел  снимки
тела.
   - Постой-ка, - перебил Сэм. - А если мы предположим, что он  оставался  в
сознании еще несколько секунд или около того...
   - И что же? - поощрил Тиббс.
   - Тогда он вскинет руки и попытается защититься.
   - Вы начинаете рассуждать, как настоящий следователь, - похвалил Вирджил.
   - А он так и лежал, когда я подъехал.
   - Верно.
   - И выходит, не сразу потерял сознание.
   Сэм был настолько поглощен  разговором,  что  пропустил  нужный  поворот.
Быстро оглянувшись, он  заметил,  что  проскочил  уже  весь  квартал,  круто
развернулся и поддал газу, чтобы наверстать потерянное время.
   - Нет, не думаю, - сказал Тиббс.
   - Может, я что-нибудь упустил?
   - Предположим, Мантоли получил удар там, где вы его нашли.  Но,  судя  по
положению тела, он падал плашмя - значит, должен  был  попытаться  выставить
руки.
   - Понимаю! - взорвался Сэм. - Он бы ободрал ладони о  мостовую.  И  может
быть, здорово.
   - Ну, и...
   - А если на ладонях ни царапины и  вообще  никаких  следов,  значит,  все
произошло не там, где он лежал.
   -  Или,  -  закончил  за  него  Тиббс,  -  кто-то  позаботился   изменить
первоначальное положение тела.
   - Тоже верно, хотя и вряд ли, - подхватил Сэм.  -  Ведь  это  происходило
посередине шоссе и в любой момент могла появиться машина.  Например,  я  мог
проехать.
   - Сэм, - сказал Тиббс, - у вас задатки настоящего профессионала.
   На этот раз Сэм даже не заметил, что Тиббс назвал его по  имени.  Он  уже
парил в  будущем,  где  существовал  новый  Сэм  Вуд  -  сыщик-профессионал,
специалист по расследованию убийств. Тут он и  вспомнил,  что  знает  одного
такого следователя - им был тот черный, который сидит рядом.
   - Как ты получил свою профессию, Вирджил?
   - Первоклассные учителя плюс десять лет опыта. Все поступающие в  полицию
Пасадены начинают со  школы.  И  довольно  скоро  там  приобретаешь  столько
знаний, просто удивительно.
   Свой следующий вопрос Сэм обдумывал целую минуту.
   - Вирджил, то, о чем я собираюсь спросить, вряд ли  тебе  понравится.  Но
мне очень хочется знать, как ты  туда  попал?  Нет,  даже  не  так.  Я  хочу
спросить тебя прямо: как все  это  могло  привалить  цветному?  Но  если  ты
рассердился, так и скажи.
   Тиббс ответил вопросом на вопрос:
   - Вы ведь всегда жили на Юге?
   - Я не бывал дальше Атланты, - признался Сэм.
   - Тогда вам, наверное, трудно в это поверить,  но  в  нашей  стране  есть
такие места, где цветной - пользуясь вашей терминологией - такой же человек,
как и любой другой. Правда, не все придерживаются подобных взглядов, но хотя
бы не выражают это открыто. Например, у нас, в Калифорнии,  может  проходить
неделя за неделей, и никто не напомнит мне, что я негр. А здесь без этого не
обходится и пятнадцати минут. Если бы вы  попали  куда-нибудь,  где  бы  вас
ненавидели за южный выговор, то есть вся ваша вина состояла бы в том, что вы
разговариваете, как вам свойственно и как вы умеете, тогда, быть  может,  вы
получили бы слабое представление о том,  что  это  такое  -  быть  постоянно
преследуемым за какую-то ерунду, которая не  имеет,  по  существу,  никакого
значения и в которой вы не виновны ни сном ни духом.
   Сэм покачал головой.
   - Кое-кто из здешних парней убил бы тебя на месте за такие  разговорчики,
- сказал он.
   - Я отвечал на ваш вопрос, - ответил Тиббс.
   На какое-то время Сэм  погрузился  в  задумчивость.  Затем  он  решил  не
возобновлять разговор и все еще в молчании подвел машину к тротуару напротив
аптеки Саймона. Когда Сэм в последний раз сверялся с часами, он был ровно на
минуту впереди своего прежнего графика. Он неторопливо взял в руки планшетку
и медленно заполнил бланк рапорта. Затем взглянул  на  часы  и  увидел,  что
успешно протянул полминуты. Теперь он мог с чистой совестью записать  время;
Сэм сделал пометку, включил свет и молча передал планшетку Тиббсу.
   Сыщик из Калифорнии внимательно просмотрел записи и возвратил  Сэму.  Тот
мог и не спрашивать - он и так  знал,  что  Тиббс  заметил,  до  чего  точно
совпадают их сегодняшний график и пометки, сделанные в роковую ночь. И он не
ошибся.
   - Это просто поразительно, Сэм, - сказал Тиббс. - Я не знаю почти никого,
кто был бы способен провести машину минута в минуту и след в след,  как  это
сделали вы. - Тиббс на мгновение остановился. - Следующий отрезок пути самый
важный, вы это, разумеется, понимаете.
   - Разумеется, понимаю, мистер Тиббс. - Сэм подлил капельку яда в голос.
   - Что ж, моя вера в ваши способности получила еще одно  подтверждение,  -
произнес Тиббс.
   Эти слова озадачили Сэма: ему не было ясно, надо ли тут обижаться, а если
и обидеться, то по какому поводу?
   - Ну ладно, пора ехать, - оказал он и тронулся с места.
   Все еще в раздражении, он  перевалил  через  рельсы,  за  которыми  лежал
Бидонвиль и негритянские кварталы. Оказавшись здесь, Сэм склонился  к  рулю,
по привычке высматривая спящих собак. Но улицы были пустынны. Сэм  тщательно
повторил свой путь мимо наспех сколоченных,  облупленных  домишек,  переехал
боковую железнодорожную ветку и повел машину по улице, поднимавшейся к  дому
Парди.
   В этот момент Сэм подумал о Делорес: что, если ей не спится и  она  опять
на ногах? Ведь так уже дважды бывало. И  тогда  негр  увидит  белую  девушку
голой! За два перекрестка до дома Парди Сэм свернул направо и  проехал  пару
кварталов по тряской, неровной дороге. Ощущение легкой вины появилось у него
в душе, но Сэм тут же подавил это чувство. Да и  кружок  совсем  незаметный,
подумалось ему.
   У второго угла Сэм повернул налево, и машина пошла по темной улице так же
ровно, как до всех этих объездов.  Когда  асфальт  внезапно  кончился  и  их
порядком тряхнуло, Сэм было испугался, но  потом  вспомнил,  что  поперечной
улицей можно выбраться на знакомую дорогу,  оставив  дом  Парди  на  квартал
позади. Достигнув перекрестка, Сэм плавно завернул за угол,  вновь  оказался
на мостовой и поехал, уже никуда не сворачивая, до самого шоссе. Тут он, как
всегда осторожно, притормозил и повернул к закусочной.
   Набирая скорость, он задумался, что же делать с Вирджилом: ведь цветных в
закусочную не пускают. Сэм так и не разрешил эту задачу  до  самой  стоянки.
Здесь он взглянул на часы.
   - Все еще в графике? - поинтересовался Тиббс.
   Сэм кивнул:
   - Обычно я тут останавливаюсь перекусить минут на пятнадцать.
   - Знаете что, вы идите и не торопитесь,  -  сказал  он.  -  Я  подожду  в
машине.
   Укоры совести нет-нет да и тревожили Сэма, пока он был  в  закусочной.  В
том, что он сделал небольшой крюк (пусть из самых понятных побуждений и  сам
по себе незначительный), уже было что-то неприятное, а заставлять  человека,
хотя бы и черного, ждать, пока сам сидишь и жуешь в  каком-никаком  уюте,  -
эта мысль злила Сэма. Он повернулся к Ральфу:
   - Заверни-ка сандвич с ветчиной и еще кусок пирога. Да, пожалуй,  прибавь
картонку молока и несколько соломинок.
   - Это не той ли черномазой ищейке? - спросил Ральф.  -  Для  него  у  нас
ничего нет.
   Сэм выпрямился во весь рост.
   - Когда я говорю тебе, - прикрикнул он, - ты лучше  слушай!  Что  я  буду
делать с этой жратвой, не твое собачье дело!
   Ральф съежился под его взглядом, но не отступил.
   - Хозяину это не понравится, - возразил он.
   - Давай пошевеливайся! - приказал Сэм.
   Ральф зашевелился, но вид у него был злобный. Когда Сэм положил на стойку
доллар, бармен смахнул монету, словно  это  было  что-то  мерзопакостное,  и
протянул сдачу. А едва дверь за полицейским закрылась,  его  тощее  прыщавое
лицо исказила кривая гримаса: "Беги, целуйся со своими  неграми!"  Нет,  так
просто  это  не  кончится,  он  скажет  хозяину.  Тот,  между  прочим,  член
городского совета, и уж его-то Сэм Вуд не заставит пошевеливаться!
   Озлобление Ральфа ничуть не тревожило Сэма, более того, на  душе  у  него
стало спокойнее. А когда он пододвинул завтрак Тиббсу, то почувствовал  даже
некоторую гордость. Сэм тронулся со стоянки, вывел машину на шоссе, сверился
с часами и в награду за все убедился, что по-прежнему  точен.  Он  осторожно
подъехал к тому месту, где обнаружил тело, мягко притормозил и остановился.
   - Ну, как там со временем? - спросил Тиббс.
   - Минута в минуту, - ответил Сэм.
   - Примите мою глубокую благодарность, - сказал  Тиббс,  -  вы  мне  очень
помогли, пожалуй, даже больше, чем можете себе представить. А также  спасибо
за то, что позаботились о моем завтраке. - Он прожевал  кусочек  сандвича  и
сделал глоток молока из пакета. - А теперь мне бы хотелось услышать  от  вас
только одну вещь: почему вы решили изменить обычный маршрут, когда  мы  были
еще по ту сторону железнодорожных путей?
 
   г л а в а 9
   Известие о том, что его кандидатуру на  должность  начальника  полиции  в
небольшом городке Уэллсе посчитали самой подходящей,  Билл  Гиллспи  отметил
покупкой нескольких книг по организации полицейской службы  и  расследованию
преступлений. То, что  эти  книги  нужны  ему  по  работе,  придавало  Биллу
ощущение собственной значимости, хотя за все минувшие недели в Уэллсе он так
и не нашел времени прочитать и страницы. После совещания  у  мэра  он  решил
заняться  ими  без  отлагательств.  Ранним  тихим  вечером,   предварительно
хорошенько подкрепившись и надев шлепанцы,  он  уселся  поближе  к  свету  и
предпринял честную попытку изучить купленные руководства.
   Он начал с "Расследования убийства" Снайдера.  Ему  не  пришлось  слишком
далеко залезать, чтобы постигнуть, как много из  того,  что  он  должен  был
сделать и не сделал, звучит для него новостью.  Ну  вот  хотя  бы  начальный
раздел:  "Осмотр  трупа".  Вместо   того   чтобы   произвести   внимательное
обследование либо поручить это кому-нибудь из подчиненных,  он  лишь  быстро
взглянул на тело  и  тут  же  удалился.  Мало  того,  он  так  поступил  при
свидетелях. Правда, на его счастье, свидетели, наверное, и не поняли, что он
плавает в этом вопросе.
   Но тут он вспомнил, что там присутствовал  Вирджил  Тиббс.  И  не  просто
присутствовал,  а,  получив  приглашение  приступить  к  осмотру  следом  за
Гиллспи, произвел самое доскональное обследование, хотя  в  тот  момент  для
него это не представляло никакого практического интереса.
   Гиллспи отложил книгу и сомкнул  руки  на  затылке.  В  редком  для  него
настроении справедливой самоотрешенности он признался  себе,  что  сравнение
было в пользу негра. Затем ему в голову пришла счастливая мысль -  ведь  еще
не поздно  спросить  у  Тиббса  отчет  об  осмотре  трупа  и  таким  образом
восполнить пробел  в  собственном  расследовании.  Единственным  возражением
против  такого  шага   было   то,   что   за   Тиббсом   явно   признавалась
профессиональная  состоятельность.  Гиллспи  секунду-другую  взвешивал  этот
вопрос и пришел к решению, что цена не так уж непомерна.  Потребовав  отчет,
он даже выставит себя в лучшем свете. Завтра же утром он так и сделает.
   С чувством, что вечер не прошел даром, Билл наконец улегся в  постель,  и
спалось ему очень хорошо.
   Легкое, приятное состояние не оставляло его и утром,  пока  он  брился  и
завтракал, продумывая в уме планы на сегодняшний день. В управлении его ждал
Эрик Кауфман; Гиллспи пригласил посетителя в кабинет  и  жестом  показал  на
стул.
   - Чем могу служить? - осведомился он.
   - Вот хочу попросить разрешение на пистолет, -  сказал  Кауфман,  подходя
прямо к сути.
   - На пистолет? А зачем? Вы что, держите при себе крупные суммы денег?
   - Я бы не прочь, - ответил Кауфман. - Правда, маэстро Мантоли имел  такую
привычку и... В общем, у меня крупных сумм не бывает.
   - Зачем же тогда вам оружие?
   Кауфман подался вперед:
   - Я не хочу сказать ничего дурного о ваших служащих, мистер  Гиллспи,  и,
пожалуйста,  не  воспринимайте  это  таким  образом,  но  где-то  поблизости
прячется убийца. Мистер Мантоли уже стал его жертвой.  Дочь  маэстро  или  я
можем  оказаться  следующими.  Мне  будет  куда  спокойнее  с   каким-нибудь
средством  защиты,  по  крайней  мере   пока   причина   убийства   остается
невыясненной.
   - Стало быть, вы не собираетесь уезжать от нас?
   - Нет. Мистер Эндикотт и комитет по подготовке фестиваля  попросили  меня
взять на себя общее руководство.  Хотя  бы  до  тех  пор,  пока  не  изберут
кого-нибудь другого. Дьюна, то есть мисс Мантоли, хочет  остаться  здесь,  у
Эндикоттов, до  конца  фестиваля.  Ей  сейчас,  в  сущности,  некуда  больше
поехать.
   - Я-то думал, она собирается в Италию хоронить отца.
   - Да, она хочет сопровождать тело, но сразу вернется. Ведь она родилась в
этой стране. Мантоли был американским гражданином, хотя все его родственники
живут в Италии.
   Гиллспи был удовлетворен.
   -   Мистер   Кауфман,   вы   когда-нибудь   привлекались   к    уголовной
ответственности?
   Кауфман вспыхнул:
   - Разумеется, нет! Я вообще  ни  в  чем  не  был  замешан.  Даже  крупных
дорожных штрафов и то не было.
   Гиллспи включил селектор:
   - Арнольд, возьми, пожалуйста, у мистера Кауфмана  заявление  на  ношение
оружия и сними отпечатки пальцев.
   - Большое спасибо, - сказал Кауфман. - Значит, я могу прямо  сейчас  идти
покупать пистолет?
   - По закону надо бы подождать, пока ваши бумаги пройдут все инстанции,  -
ответил Гиллспи.
   - А это долго?
   - Несколько дней, не больше. Но если вы чувствуете себя в опасности, хотя
я убежден, что мы вполне в состоянии  защитить  вас,  покупайте  пистолет  и
принесите  сюда,  чтобы  мы  смогли  его  зарегистрировать.  Тогда  я  выдам
разрешение носить его здесь, в городе, пока мы  не  получим  бумаг  по  всей
форме. Но если вы соберетесь в  Атланту  или  куда-нибудь  еще,  пожалуйста,
оставьте пистолет дома.
   Кауфман встал.
   - Большое спасибо, - сказал он.
   - Не стоит. - Гиллспи выпрямился,  пожал  протянутую  ему  руку  и,  едва
Кауфман вышел, вновь плюхнулся в кресло.
   Чуть позже вошел с рапортом Пит, заступивший на дневное дежурство.
   - Ничего нового? - спросил Гиллспи.
   Пит покачал головой.
   - Абсолютно... то есть ничего, что могло бы продвинуть  дело  Мантоли.  -
Пит немного поколебался. - Вам известно, что в этот  раз  у  Сэма  Вуда  был
компаньон, правда, не всю ночь, но все-таки?
   Брови Гиллспи вопросительно изогнулись.
   - С ним ездил Вирджил, - объяснил Пит. - Он явился сюда около  двенадцати
и попросил взять его с собой. Вы сами  распорядились,  чтобы  ему  оказывали
содействие, вот Сэм и согласился.
   - Держу пари, Сэм был, конечно, в восторге! - заметил Гиллспи.
   - Думаю, что не очень, - отозвался Пит. - Насколько я знаю, часа в четыре
он приехал назад и высадил Вирджила из машины. Я слышал, Сэм был вне себя.
   - А где Вирджил сейчас?
   - Точно не знаю. Он взял подробную карту города  и  укатил  в  том  самом
автомобиле, что вы ему устроили.
   - Как только он явится, передай,  что  я  хочу  его  видеть,  -  приказал
Гиллспи.
   - Есть, сэр. Кстати, у вас на столе в  той  пачке  писем  лежит  конверт,
который мы не распечатывали. Там пометка "Лично".
   - Спасибо. - Гиллспи кивнул, давая понять, что Пит может идти,  и  выудил
письмо из старательно сложенной пачки. Увидев, что оно в простом конверте  и
без обратного  адреса,  он  сразу  понял,  чего  ожидать.  Сердито  надорвав
конверт, он стремительно пробежал глазами  единственный  исписанный  листок,
который оказался внутри:
   "Гиллспи, может, ты все-таки подумаешь, почему здешняя  служба  досталась
тебе, когда куча людей получше, которым она  подходила,  получили  от  ворот
поворот? А все потому, что ты с Юга  и  нам  казалось,  достаточно  здоровый
бугай, чтобы держать  негритосов  где  следует.  Нам  тут  не  надо  никакой
интеграции, мы хотим, чтобы ты держал этих  чертовых  ниггеров  подальше  от
наших  школ  и  от  всех  других  мест,  куда  их  хотят  протащить   всякие
негритянские обожатели. А уж в нашей полиции они нам и вовсе не  нужны.  Так
что избавляйся от этой лакированной рожи, что на тебя работает, и  выкидывай
его куда знаешь, лишь бы подальше от города. Коли ты не сделаешь  этого,  мы
справимся без тебя. Кроме смеха. А если ты не послушаешь, мы выставим и тебя
следом. Не так уж ты и силен, чтоб  с  тобой  никому  не  сладить.  Мы  тебя
предупредили, имей в виду".
   Гнев, с которым Гиллспи всегда было невмочь  совладать,  хотя  он  и  сам
знал, что это его главная слабость, клокотал у него в груди, пока  не  стало
трудно дышать. Чтобы найти нить к отправителю, он должен изучить письмо, это
было ясно. Но еще яснее ему было, что тут  ничего  не  найдешь.  Он  свирепо
скомкал листок в своей огромной ручище  и  яростно  швырнул  в  корзину  для
бумаг. Не так уж он и силен, вот ведь! Ну, пусть попробуют,  это  его  самое
большое желание! Он сжал кулаки и поднес их к глазам. Не  каролинской  шпане
указывать техасцу, что ему делать! Нравится  им  или  нет,  он  -  начальник
полиции, и выставить его с этого места не так-то просто. Он  еще  не  совсем
успокоился, когда зазвучал сигнал селектора.
   - Ну, что там еще? - спросил Гиллспи.
   - Тут звонил Вирджил, чтобы узнать, какой  гараж  смотрит  за  служебными
машинами. Я передал, что вы хотите его видеть. Вот он, уже входит.
   Первым ощущением  шефа  был  гнев  на  своего  черного  помощника,  из-за
которого он попал в такое дурацкое положение.  Затем  его  настроение  резко
изменилось. Ему, видите ли, приказывают избавиться от Тиббса.  Хотя  бы  уже
из-за этого Вирджил останется здесь, пока это нравится Гиллспи.
   Он все еще обдумывал свои  ответные  действия,  когда  в  открытую  дверь
кабинета негромко постучали. Гиллспи вскинул глаза и увидел виновника своего
беспокойства, с должным уважением застывшего у порога.
   - Вы хотели видеть меня, сэр? - спросил Тиббс.
   Гиллспи пришлось сделать усилие, чтобы не сорваться и говорить нормальным
голосом.
   - Да, Вирджил. Я как раз думал, когда ты соберешься представить отчет  об
осмотре трупа?
   Обычно бесстрастное лицо Тиббса осветилось нескрываемым удивлением.
   - Я сдал его мистеру Арнольду еще два дня назад и считал, что он у вас.
   Гиллспи осекся.
   - Тогда он, наверное, где-то здесь, на столе. А  еще  я  хотел  спросить,
зачем тебе понадобилось ездить с Сэмом, то есть с мистером  Вудом,  нынешней
ночью?
   - Мне нужно было точно выяснить,  где  он  был  до  того  момента,  когда
наткнулся на тело. По каким улицам проезжал и в какое время.
   - Вот как? Тебе это кажется важным?
   - Да, сэр, я в этом уверен.
   - Понятно. И ты узнал все, что