ше.
     -- Нам помогают. И вы, и северяне.  Мы не можем отказываться от помощи.
Почему вы не помогаете так же северянам?
     --  Мы  помогаем,-- сказал Максим.-- Но не делаем  это слишком открыто.
Благотворительность унижает.  Пусть  они думают,  что  сами  добились  таких
успехов.
     Колдун не  задал естественного  вопроса:  "Почему  пришельцы  не боятся
унизить своей помощь  мутантов?" Он все понимал и продолжил,  не  вступая  в
дискуссию:
     --  Вы не всегда понимаете, какой  может оказаться цена ваших действий.
Существа,   способные  путешествовать   во  мраке   ледяной  бездны,  должны
предвидеть последствия  своих  поступков -- хотя бы из вульгарного инстинкта
самосохранения.  Прежде  мне казалось,  что высший разум,  дерзающий опекать
младших  братьев,   не  имеет  права  на  ошибку.  Действительность  жестоко
поколебала мою веру во всемогущество  логических выводов. В дни нашей первой
встречи ты отчаянно старался развязать  войну. Разумеется, ты  заставлял нас
воевать из  самых высоких побуждений, заботясь о судьбах мира в целом, а при
столь  грандиозных масштабах  не  имела значения  такая  мелочь,  как судьба
крохотного  вымирающего   племени  мутантов.  Прошло  немного   времени,   и
оказалось,  что ты был неправ,  что мутанты вовсе не обречены и что война не
является единственной  дорогой  к спасению мира. По крайней мере,  та война,
которую  стремился  разжечь ты.  А теперь  представь --  что  случилось  бы,
согласись мы тогда атаковать север?
     Сорок  лет  назад,  выслушав  подобную  отповедь, Максим  наверняка  бы
распсиховался.  Сегодня,  став  мудрее,  он  без  эмоций  принял  экзекуцию,
облеченную в щадящую  форму абстрактных рассуждений,  и  ответил с  грустной
улыбкой:
     -- Немилосердное занятие -- бить по больному  месту. Мы осознали старые
ошибки, но, как  всегда, с опозданием. Более того, речь  идет о  моей личной
ошибке. Я был один, без связи со своими, я полагал, что спасение мира -- моя
и  только  моя  проблема, а  потому делал то,  что  считал  правильным.  Да,
результат мог оказаться  трагичным...--  он развел руками.-- Не  так давно я
понял: сверхразум  должен быть  невероятно осторожен, ибо ошибка сверхразума
неизбежно обернется катастрофой.
     --  Не   обольщайся,--  строго  сказала   Колдун.--  Ты   не  обладаешь
сверхразумом.
     --  Согласен,-- сказал Максим.--  Давай, поговорим  конкретнее. Я знаю,
что  воспринимаешь  чужие  мысли. Встречал ли ты на  Саракше  существ, более
разумных, чем мы или голованы?
     Колдун  поднял  взгляд, снова опустил,  опять поднял. Максим сообразил,
что  затронул  неприятную  для   собеседника  тему.  Как  и  голованы,  этот
супермутант крайне болезненно реагировал на любое  упоминание  о конкурентах
по части ментальной силы.  Однако на этот  раз повелитель Страны Мутантов не
уклонился и все-таки ответил:
     -- Такие есть. Но они стараются не приближаться ко мне. Я стал сильней,
чем любой из них.
     -- Они пришли из космоса? -- быстро спросил землянин.
     -- Пришелец из ледяной бездны обучил нескольких саракшианцев -- людей и
голованов. Сам он не был человеком.
     -- Когда это случилось?
     -- Незадолго  до  моего  рождения. Сразу после большой войны.  Когда на
Саракше  появились земляне, этот чужак-учитель  покинул планету. Его питомцы
постепенно повышают свое мастерство, но все равно останутся слабее меня.
     -- И на Земле ты встретил таких же существ?
     Колдун опять выдержал паузу, после чего ошеломил Максима,  который ждал
совсем  другого   ответа.  Прибыв  на  Землю,   Колдун  сразу   почувствовал
присутствие  нескольких сотен исключительно мощных  разумов.  Мутант впервые
встретил  такое  количество  существ,  превосходящих его  силой психического
подавления.  Более того, они обладали многими  удивительными  способностями,
которых у Колдуна не было в помине.
     -- Поэтому ты решил вернуться на Саракш? -- спросил Максим.
     -- И голованы тоже вернулись по этой причине...-- Не дожидаясь вопроса,
Колдун добавил: -- Нет, они вовсе не прилетели  из космоса.  Они родились  в
твоем  мире,  но  потом дремавшая  в  них  сила  вдруг  проснулась,  подарив
могущество.
     Его  рассказ  кардинально  менял  понимание  обстановки, и  потрясенный
Максим   лихорадочно   продумывал  дальнейшие   вопросы.  На  беду   оживший
радиобраслет потребовал голосом Кобольда:
     --  Мак, возвращайся.  Включаем помехи.  Магнитная  буря  продлится  не
больше часа. У тебя есть тридцать минут, чтобы вернуться на корабль.
     --  Понял...-- Отключив  браслет,  он  снова обратился  к  Колдуну:  --
Позволь последний  вопрос. ты должен помнить, как два  десятилетия назад, за
несколько дней до первого десанта островитян, здесь работали несколько людей
с  Земли -- они  изучали голованов. Мне нужно знать,  не распознал ли  ты  в
одном из них нечеловеческие качества.
     -- Разумеется, он не был человеком,-- подтвердил Колдун.-- Только в тот
год он был слишком слаб и немного сумел бы. А вот на этот раз, навестив твой
мир, я снова почувствовал  его. Он стал намного сильнее. Наверное, теперь он
умеет такое, чего не могу я.


        18. Земля. 21 мая 99 года.
      Даже после затянувшихся на два с лишним  года  отношений он не смог бы
сказать,  какого  цвета глаза Габриэль. Это была невыразимая  словами  гамма
серебристых,  бирюзовых  и фиалковых  искорок, принимавших, в зависимости от
настроения, самые  невероятные  сочетания.  Именно такую  сдвоенную  палитру
увидел Максим, резко вырвавшись  из хватки  беспокойного сна. Габи сидела на
краю   кровати,   рассматривая  его   перекошенную  физиономию,   и  странно
ухмылялась. Видимо, этот пристальный взгляд в упор и разбудил Максима.
     -- Вставай, соня,-- сказала Габи.-- Ты срочно понадобился человечеству.
     Он предпринял безнадежную попытку смягчить свою участь:
     -- Не согласится ли человечество принять меня в спящем состоянии?
     -- Даже спящую красавицу безжалостно разбудили,-- напомнила Габриэль.--
Чем ты лучше?
     -- У  меня выходной,-- невнятно пробормотал Максим,  переворачиваясь на
бок и снова закрывая глаза.-- Человечество обойдется.
     -- Очень в этом сомневаюсь,-- Габи фыркнула.-- Человечество уже звонило
спозаранок. Узнав, что  некоторые  бойцы  тайного  фронта  до  сих пор давят
подушку, человечество выразительно поглядело на часы и возмущенно пригрозило
повторить  вызов ровно  в  полдень...  Слышишь сигналы?  Это  оно и есть.  В
смысле, человечество.
     Хлопая слипающимися веками,  подобно пресловутому Вию,  Максим поплелся
босиком в кабинет.  Он догадывался,  кто может вызывать в столь  ранний,  по
столичным  меркам,  час.  Предчувствие  не  подвело  --  проектор киберблока
сформировал трехмерный портрет старого приятеля.
     --  Есть же  счастливые люди,-- насмешливо  сказала голограмма.-- Могут
себе позволить беззаботно дрыхнуть до самого ужина.
     -- Мы-то что, мы  просто  так,--  отмахнулся  Максим.--  Вот  в  других
конторах людям фартит,  так фартит.  Ажно на  глазах  растут,  почище любого
эмбриозародыша.  Ни  дать, ни взять задохлик болотный на  хороших  аммиачных
удобрениях. Вот  ты, сказывают, в замдиректора выбился.  Не уразумею только,
по какой части -- по научной, али по хозяйственной?
     --  По связям  с внеземной  общественностью,--  собеседник помассировал
челюсть.-- Я другие слухи слышал -- будто кто-то просил о встрече.
     --  Действительно,  вопиющий  факт,-- вежливо согласился  М.Каммерер.--
Если руководитель столичного отдела ЧП сообщает, что имеет  важное сообщение
-- Вышестоящая Организация обязана его выслушать, а не  устраивать скаутские
игры в проверку лояльности.
     --   Тебе   известны   сопутствующие   обстоятельства,--   не   слишком
примирительным тоном  сказал новый вице-директор службы "Т".-- Тем не менее,
мне поручено  обсудить  возникшие  проблемы. Я сейчас в Коста-Рике,  так что
встречаемся в три часа дня у "Следопыта". Успеешь проснуться?
     -- Сам не опоздай,-- огрызнулся Максим.
     В  столовой его укоризненно встретил серебристо-фиолетовый с прозеленью
взгляд.
     --  Опять  работаем  по  выходным,--  печально  констатировала  Габи.--
По-моему, на сегодня у нас были какие-то планы...
     --  Это не  работа,--  бодро сказал  он.--  Просто небольшая  дружеская
беседа за бутылкой хорошо выдержанного чая... Кстати, что у нас на завтрак?
     --  Я заказывала только на себя,-- она отвернулась к окну.-- Ты ведь не
любишь женщин, которые слишком о тебе заботятся.
     --  С чего ты взяла? -- возмутился Максим.-- Главное,  чтобы женщина не
переборщила с заботой.
     Он вывел  на экран  меню  Линии Доставки  и  принялся помечать курсором
пиктограммы  порционных  блюд.  Понаблюдав  за  его манипуляциями,  Габриэль
глубокомысленно  предположила: мол, тебе просто сильно  не везло по  женской
части.  Развивать эту  тему Максим не  желал, а  потому  решил отшутиться  и
ответил,  что ему в этой жизни вообще  сильно не повезло. К  сожалению, Габи
приняла его замечание  на  собственный  счет и  сделала вывод:  значит, дело
все-таки  в женщине. Она даже припомнила историю, случившуюся прошлой зимой,
когда ей  удалось  вытащить Мака  на спектакль Венской оперетты, и во  время
антракта  они  столкнулись  возле  буфета с роскошной  сероглазой  женщиной.
Излишне проницательная  Габриэль  уверяла, будто оба -- и Максим, и та особа
-- переменились в лице, обмениваясь натянутыми приветствиями.
     Максим  заскучал:  Габи имела  в виду  Майю  Глумову,  с которой у него
сложились  непростые отношения.  Он промямлил,  ковыряя вилкой поджаренный с
кровью ломоть ракопаука:
     -- Это мать моего бывшего сотрудника. Она меня сильно не любит.
     -- Не иначе, ты ее  соблазнил и бросил...-- агрессивно начала Габриэль,
но  вовремя смекнула, что перегибает палку.-- Ладно-ладно, умолкаю.  Женщин,
которые лезут не в свои дела, ты наверняка тоже терпеть не можешь.
     Она  обиженно  притихла.  Поздний  завтрак  завершился  в   напряженном
молчании. Габи исподтишка поглядывала на Максима и  переживала, что  сгоряча
наговорила  лишнего. Если бы  она, вдруг  овладев телепатическим искусством,
смогла прочитать  его  мысли, то была бы сильно  удивлена и даже оскорблена,
поскольку Максим не обратил на  ее  слова ни малейшего  внимания. Он  был  в
шоке, поскольку понял, что уже смирился с потерей и  машинально назвал Тойво
"бывшим" своим сотрудником.

     Кафе "Уральский  Следопыт"  было шумным, но уютным заведением  на  углу
проспекта  Бугрова  и  улицы  Декабристов.  Заместитель  директора Института
теоретических  проблем социальной  прогностики сидел  за столиком,  накрытом
полусферой  силового  поля.  Капли  дождя,  натыкаясь  на  невидимый  навес,
обзаводились дополнительной дозой ионизации, усиливая аромат озона.
     Максим  был  не  в  духе. Сорвав  накидку  из прозрачной  микропористой
пленки,  он  нетерпеливо  пнул   носком   мокасина  пол,  тяжело   рухнул  в
развернувшееся  кресло  и выжидательно  уставился  на  посланца  Вышестоящей
Организации. Тот спокойно осведомился:
     -- Слышал последние новости по "Визиту старой дамы"?
     Естественно,  Каммерер   был  в  курсе.   Накануне  вечером   поступило
экстренное сообщение: сотни выявленных метагомов в массовом порядке покидали
Землю, перебираясь на Ружену, Яйлу,  Пандору, Радугу и другие цивилизованные
миры Периферии. Однако, сейчас он не был настроен обсуждать эту информацию.
     -- Почему  мы здесь? -- не  скрывая раздражения, осведомился  Максим.--
Куда удобнее было бы вести предметный разговор у меня.
     --  Нас  смущает  президент  твоего  сектора,--  неожиданно  откровенно
ответил Тарантул.-- КОМКОН-второй давно считался слабым  звеном.  Теперь  же
сектор "Урал-Север" объявлен изолированным.
     --  Могу  понять ваши  теплые  чувства лично к  президенту  сектора. Но
откуда такое отношение ко мне?
     --  С   некоторых  пор  тебя  взяли  на  заметку,--  неохотно   сообщил
Тарантул.-- Судя  по  событиям  последних  дней, ты слишком многое  выболтал
Комову.  И  вообще,  накопились  негативные  оценки. Ведь ты не любишь  нашу
работу. Ты служишь формально и в глубине души презираешь наше дело. А потому
и результаты близки к нулю.
     --  К  моему  темному  прошлому  вернемся  чуть позже,--  Максим  начал
злиться.-- А пока  займемся  серьезными делами. Как  я  уже  рапортовал, мне
нужны дополнительные  сведения,  чтобы завершить  мероприятия  по  люденам и
Резиденту. Как  ты понимаешь, я не мог приставить  ридера к дому Горбовского
-- об этом немедленно  узнал бы  столь любимый вами президент сектора. А вот
другие  службы  вполне  могли  это  сделать, и я надеюсь, что вы  догадались
подстраховаться и организовали подслушку.
     По большому счету, Максим не обижался на коллег. Сам он давно заразился
подобной  манией,  так  что и они имели  моральное право подозревать  в  нем
пособника ИВУ. Между тем Тарантул  не без апломба заявил: дескать, завершать
операцию  уже поздно,  поскольку  управление  "Т"  выявило  Резидента своими
силами. Поздравив  вице-директора  с  успехом,  Максим  вытащил  портативный
проектор  и,  продемонстрировав  голографический   портрет,  спросил:  "Он?"
Сначала Тарантул опешил, но быстро пришел в чувство и промямлил:
     -- Мы раскрыли его вульгарным наблюдением. А как ты?
     --  Элементарно,   коллега,--  Максим  ухмыльнулся.--   Старым   добрым
дедуктивным методом. Чистая логика.
     Тарантул  напряженно размышлял  и явно  тянул время,  а потому  спросил
рассеянно:
     -- Кстати, вопрос на разминку. В каком рассказе Конан-Дойля наш любимый
Шерлок Холмс впервые произнес эту фразу: "Элементарно, Ватсон"?
     --  Ни в каком. Эта фраза появилась  лет через сто после сэра Артура, в
каком-то телесериале. Может быть продолжим?
     --  Да,  конечно,-- его собеседник почти оправился после нокдауна.-- Мы
действительно организовали подслушку возле  "Дома Леонида" в Краславе. Ридер
контролировал   беседу   с  безопасного  расстояния   и  надиктовал   полную
стенограмму. Затем он зафиксировал менто-вспышку, которая, видимо,  и стерла
твою  запись.  В  этот  момент Логовенко сказал, что  ему кто-то  помешал, и
прервал разговор.
     -- Ваш ридер установил источник этой вспышки?
     Тарантул  наклонил  голову   в  знак  согласия.  Потом  поинтересовался
логической  цепочкой,  посредством  которой начальник  столичного отдела  ЧП
вычислил Резидента. Мак ответил, что намерен изложить свои соображения перед
Тайной Коллегией, как только составит полную  картину.  Он действительно  не
был готов  к  подведению итогов --  оставалось немало темных  мест, и Максим
надеялся прояснить их, получив информацию от коллег из братского ведомства.
     Лицо Тарантула  оставалось непроницаемым, но Максим  без особых  усилий
угадывал сомнения, одолевшие заместителя  Тахорга. Хотя М.Каммерер правильно
назвал  Резидента,  сей факт  вовсе  не  освобождал  его от  подозрений.  Не
исключалась  достаточно  простая интрига:  Резидент узнал, что разоблачен, и
поручил    своему   подручному   М.Каммереру    сыграть    роль   дьявольски
проницательного   контрпроникновенца.   Тем  самым   М.Каммерер   доказывает
собственную благонадежность и непричастность к проискам Странников, а потому
может продолжать тайную  деятельность против  человечества. Конечно, старина
Мак  -- давний функционер Конторы, но  ведь  общеизвестно: агент  ИВУ должен
представляться  нам другом и  милейшим  человеком.  В  конце  концов, и  сам
разоблаченный  Резидент  прежде считался (причем вполне заслуженно!)  видным
исследователем космоса и до сих пор остается любимцем публики...
     Выстукивая  пальцами  нервные ритмы  -- явно  из  репертуара "Клетчатой
Панды" -- Тарантул неприлично долго колебался, но все-таки решился:
     -- Заседание состоится через два-три дня. Скорее всего на Ружене.
     -- Стенограмма  подслушки понадобится  мне  как  можно раньше,-- твердо
сказал Максим.
     -- Я  доложу  шефу...--  вице-директор отнюдь не  выглядел уверенным  в
результате.--  Мак,  нам  тоже  непонятны  многие  обстоятельства истории  с
метагомами.
     В этом и заключалась вся прелесть нескоординированных мозговых штурмов:
служба "Т"  обратила внимание на факты, ускользнувшие из поля зрения "второй
Комиссии".  Действительно,   почему   людены  ограничились   пятью   сотнями
инициированных? Если  пресловутая "третья  импульсная" встречается у  одного
человека из ста  тысяч,  то  среди 17  миллиардов людей должны жить  от  ста
пятидесяти  до двухсот  тысяч  потенциальных  метагомов.  По  логике  вещей,
Логовенко  и  его  компания  должны  были,  не   покладая  рук,  отыскивать,
инициировать и воспитывать новые орды себе подобных. Но вместо этого...
     -- Согласен, их миграцию уход трудно объяснить,-- признал Максим.-- Еще
две  недели назад они вовсе  не помышляли  об уходе. В той же  Малой Пеше, к
примеру, спокойно ставили очередные эксперименты по отбору нужных им особей.
Однако вдруг свернули деятельность и,  внезапно сорвавшись с места, покинули
Землю, словно разговор в Краславе спугнул их...
     Тарантул с готовностью подхватил:
     --  Мы полагаем,  это мог быть ловкий маневр.  Долгоиграющая операция с
единственной целью -- отвести  возможные подозрения  от  Странников  или  их
резидентуры.  В  результате  достигнута искомая цель:  внимание  Вышестоящей
Организации переключилось  на метагомов, которые  якобы  являются  продуктом
квазинатуральной эволюции.
     --  У меня подобных  сомнений не возникало,-- сказал Максим.-- Разумнее
допустить,  что Логовенко говорил правду. Он  почувствовал мощный враждебный
мозг и подал остальным люденам сигнал тревоги.
     Разгорелась вялая дискуссия, но известные факты  не желали укладываться
в однозначную схему.  Слишком  много  событий происходило, так сказать,  "за
кулисами тайного фронта", а потому невозможно было решить загадку логическим
путем.  Любая цепочка  фактов допускала  несколько  принципиально  различных
трактовок.
     --   Ладно,  сейчас  мы  не  договоримся,--  сделал  вывод  Тарантул.--
Поговорим на Коллегии. Куда переслать информацию -- в отдел?
     -- Лучше домой, а то меня любимая женщина  бросит...-- Помедлив, Максим
спросил:  -- Вы  установили, кто  же такой  Наследник  Тутти  -- сын Малыша,
Гурона?   Во  всяком  случае,  в  его  хромосомах  нет  никаких  намеков  на
номинального отца Алекса Бернадота.
     --  Он --  сын Резидента,--  Тарантул  громко цыкнул зубом.-- Очевидно,
Странники  основательно  поработали над  его генотипом.  Поэтому хромосомные
линии  Тойво  не  имеют  ничего общего с  образцами,  которые  его  папаша в
молодости сдал  в генетический банк. Кроме того, достоверно установлено, что
у Резидента была длительная связь с твоей приятельницей-эротоманкой Суок.
     -- Откуда такие детали? -- удивился Максим.
     -- Наш последний козырь,-- объяснил Тарантул.-- Мы сохранили все досье.
Это неисчерпаемый кладезь информации  о каждом, кто родился за последние 200
лет. Кое-кто хорошо знает о нашем архиве, а потому боится и ненавидит нас...
     А  на прощанье он  сказал  со  странной интонацией,  вместившей  добрую
зависть пополам с почтением к профессионализму старшего товарища: дескать, у
тебя всегда все получается, не зря сам Терминатор назвал "Большим Взрывом".

     -- Смотри ты, и вправду вернулся? -- изобразила удивление Габриэль.
     --  Когда это  было,  чтобы  я не  сдержал  слова? --  изобразил  обиду
Максим.-- Ну-с, куда идем?
     Примерно через  час  Габи, переодевшись  в  вечерний костюм  от  Лурье,
заглянула  в  кабинет  и  обнаружила  Максима  сидящим  в  прострации  перед
киберблоком. Информация из управления "Т" поступила своевременно и оказалась
слишком  пикантной.  В театр он,  конечно, потащился,  но  весь  вечер думал
только   делах.   Кирпичик   к  кирпичику   выстраивалась  логичная  картина
катаклизма, захлестнувшего человече