его не сболтнул. Ну, и нажал,
наверное...
   - А кто дело рассматривал?
   - Судья Прохорова.
   - Исключается нажим, - Лизунов тяжко вздохнул. -  Она  ж  старуха,  одной
ногой в могиле, другой на пенсии. Плевать ей на нажимы. Да  и  норов  у  нее
самой крутой. И потом... Да что мы на судью все валим? Я  ж  говорил,  пушку
надо было тогда искать. Нашли бы - дело в шляпе было бы и на Луконенко, и на
прочую гоп-компанию. Ну ладно, понял я ситуацию. Слушай, как явится адвокат,
пусть мне доложат. Я с ним, с этим юридическим вундеркиндом, сам переговорю.
   Катя мало что поняла  из  этих  скучных  переговоров.  Правда,  ей  стало
любопытно:  а  кто  такой  Баюн?  Жулик,  преступник,  рэкетир,   растлитель
малолетних, мафиози? А прозвище как у кота из сказки...
   - Да  драка  тут  была  в  баре,  -  хмуро  буркнул  Лизунов,  поймав  ее
вопросительный взгляд. - Стреляли. Одному ногу продырявили, легко, в  мякоть
навылет. Вроде задержали всех, а пушку так  и  не  нашли.  То  ли  выбросить
успели  куда,  то  ли  обслуга  бара  подсуетилась.  Ну  и  друг  на  друга,
естественно, никаких показаний. Никто ничего не видел, не слышал, не бил, не
стрелял. А у самих рожи все расквашены.
   - Доказательств не хватило? - участливо полюбопытствовала Катя.
   Лизунов горько усмехнулся:
   - В суд сразу все жалобы накатали на  необоснованное  задержание.  Тут  и
адвокаты как мухи и...
   - Бывает. - Катя была  сама  серьезность.  -  А  мне  говорили  -  у  вас
спокойный район. Ничего такого громкого со стрельбой.
   - А это не наши балуют. Это чужие. Москвичи.
   Лизунов произнес это так, что Катя поняла: хоть от  Спас-Испольска  рукой
подать до столицы Белокаменной, москвичей,  как  это  водится  в  провинции,
здесь тоже не жалуют.
   - Значит, вы к нам по результатам коллегии приехали? Или  вас,  Екатерина
Сергеевна, что-то еще в нашей работе  интересует?  -  подозрительно  спросил
Лизунов.
   Катя снова не успела заикнуться о пропавших без вести, как  позвонили  по
селекторной еще раз, сообщив, что адвокат Луконенко ждет.
   Лизунов заторопился:
   - Ну, отчет по итогам "Мака" в штабе пока. Я  сейчас  распоряжусь,  чтобы
вам предоставили все материалы... Если возникнут какие вопросы,  обращайтесь
или ко мне, или прямо в УНОН.
   И Кате ничего не осталось, как вежливо и бодро откланяться. Однако в УНОН
к борцам с наркобизнесом она не  пошла.  Направилась  прямо  в  следственное
отделение. Из-за двери кабинета под  номером  семнадцать  доносился  дробный
перестук пишущей машинки. Катя распахнула дверь без стука. Свои.
   - Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте.
   - Катюшка? Класс! Когда приехала? Только что?  Класс!  А  вы,  Пререкаев,
помолчите, вашим мнением тут никто  не  интересуется.  Обдумайте  лучше  мой
последний вопрос.
   Пишущая машинка молчала, зато строчил станковый пулемет.  Тысяча  слов  в
минуту. Миллион. Катя смотрела на воздушное миниатюрное  создание,  пушинкой
сорвавшееся с жесткого канцелярского стула ей навстречу.  С  Варей,  а  если
официально - с Варварой Михайловной Красновой, они не виделись  более  года.
Но та нисколько не изменилась. Точнее?
   С некоторых пор  Катя  заметила:  натуральные  блондинки  в  этом  сезоне
повально красятся в жгучих брюнеток. Варя-Варвара была рождена светло-русой.
А сейчас перед Катей радовался жизни румяный "гарсон"  -  кудрявая  смоляная
челочка  подпрыгивала  на  загорелом  лбу,   стильно   прилизанные   височки
топорщились как два серпика, чем-то напоминая крылья стрижа.
   Как и год назад, Варвара обожала сочетание  черного  и  белого  цветов  -
черное платье, белый летний пиджак.  Как  и  год  назад,  для  маникюра  она
выбирала убойный коричнево-бордовый итальянский лак. Словом...
   Словом, она была и прежней, и совершенно иной. Неизменным оставался  лишь
этот тесный кабинетик с зарешеченным окном, эта раздолбанная машинка и  этот
сейф в углу, набитый уголовными делами.
   Варвара Краснова была следователем Спас-Испольского ОВД. А  с  Катей  они
были подруги. Врут, что у женщин-следователей не бывает личной  жизни.  Варя
Краснова развелась с мужем; у нее была дочка шести с половиной лет и  белый,
глухой как пробка кот Мурат. Все свободное время она посвящала спорту: когда
от зарплаты  что-то  оставалось,  покупала  разовый  абонемент  в  городской
фитнесс-клуб на занятия шейпингом и аэробикой.
   - Катька, да ты  хоть  бы  позвонила,  намекнула,  я  бы  вчера  шарлотку
испекла! Или эти с творогом - ну, пышки, твои любимые!  Ты  чем  добиралась?
Автобусом? Ах, на машине... Везет вам,  прессе  Пререкаев!  А  ваши  реплики
здесь не нужны. Вы обдумали ответ на поставленный вам вопрос?
   В  кабинете  находился  еще  и  гражданин  Пререкаев.  Как   и   положено
подследственному, сидел он на  стуле,  скучно,  монотонно  бурча  что-то  на
вопросы следователя. Но когда появилась Катя, оживился, пытаясь  вставить  и
свое слово в беседу. Катя прикинула: за что такой может париться? Пререкаеву
было под пятьдесят - испитой замухрышка, однако от наколок чистый.
   Краснова попросила его подождать за дверью.
   - Вор? Душегуб? Или, сохрани боже, фальшивомонетчик? - спросила Катя.
   - Кухонный воин.  Нанесение  побоев.  Дело  частного  обвинения.  -  Варя
кивнула на тоненькое дело. - Раз в три месяца жена  пишет  на  него  жалобы:
бьет,  пьет.  Потом  на  очной  ставке  все,   как   партизанка,   отрицает.
Выгораживает его - муж какой-никакой. Идут на мировую.  Гром  фанфар,  слезы
умиления. Мы дело прекращаем, выставляем карточку. А  потом  все  по  новой.
Надоел он мне. Так бы и удавила своими руками, -  она  плотоядно  пошевелила
наманикюренными пальчиками.
   - Гони его, а? - Катя опустилась на стул. - Гони его с глаз, золотце мое.
   - Сейчас, только показания прочтет и протокол подпишет.
   И через пять минут Пререкаева изгнали.
   - Ну, рассказывай, - Краснова была рада подруге. -  Надолго  к  нам?  Ну,
сегодня точно не уедешь. После работы ко мне, ты ж на новоселье  у  меня  не
была!
   После развода Краснова долгое  время  жила  на  казенной,  принадлежавшей
отделу квартире. А фактически - в коммуналке, где было чрезвычайно  шумно  и
беспокойно от испокон веков обитавших  там  холостых  представителей  ГАИ  и
уголовного розыска. Потом ей  дали  квартирку  -  однокомнатную,  на  первом
этаже. Окна - в заросший жасмином и бузиной двор.
   С приятельницей Катя темнить не стала. Услышав про пропавших  без  вести,
Краснова задумалась.
   - А какой материал ты хочешь по ним найти? Дело-то не раскрыто. Причем  и
уверенности ни у  кого  нет,  что  это  что-то  криминальное.  Скорее  всего
заблудились эти несчастные в наших провалах. Такое и раньше бывало. Впрочем,
тебе с Рубиком Керояном надо потолковать. Он тогда первый на место выезжал и
в каменоломни в составе поисковой группы спускался. - Краснова  двинулась  к
двери. - В розыск звонить бесполезно, они,  когда  с  задержанным  беседуют,
просто трубку не берут. Я сейчас к ним сама спущусь, Керояна тебе приведу. А
ты сиди, отдыхай. Потом чай будем пить.
   Катя осталась в кабинете одна. Подошла к окну. Из  него  был  виден  двор
отдела. Она  обратила  внимание  на  огромный  темно-зеленый  джип.  Катя  в
иномарках разбиралась скверно, но тут и без специальных познаний было  ясно:
роскошная, новая и очень дорогая машина.
   Возле нее она увидела невысокого коренастого мужчину в черном  костюме  и
черном галстуке. Он беседовал с сотрудником милиции в форме. Катя вспомнила:
в отдел должен был приехать адвокат какого-то Луконенко. Надо  же,  какое  у
адвоката роскошное авто.
   В машине вроде бы сидели  еще  люди,  но  Катя  их  не  разглядела.  Тоже
адвокаты, решила она. Да, если стрелка из бара защищают  такие  персоны,  то
чему удивляться, что районный суд выпускает их по первой же жалобе?
   Мужчина  в  черном  костюме  попрощался  с   сотрудником   милиции.   Они
говорили...  Кате  показалось,  милиционер  (это   был,   видимо,   помощник
дежурного) то ли объяснял что-то своему собеседнику, то ли  успокаивал  его.
Мужчина сел за руль джипа. И Катя  подумала:  нет,  все-таки  эта  роскошная
машина чем-то неуловимо похожа на катафалк.

Глава 2
ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ

   От    Спас-Испольского    уголовного    розыска    в    лице     старшего
оперуполномоченного Рубена Керояна она узнала лишь имена и фамилии пропавших
да крайне скупую информацию о том, как же местной милиции стало  известно  о
происшествии.
   Кероян был мрачным, неразговорчивым молодым человеком. И  вопреки  своему
южному  темпераменту   классическим   меланхоликом.   Впоследствии   Варвара
Краснова, сплетничая по-женски, поведала Кате, что причина крайне  минорного
настроения опера в то утро крылась в окончательном разрыве с "его девушкой",
секретаршей ОВИРа, которая как раз накануне подала заявление в ЗАГС с лучшим
другом Керояна, тоже  сотрудником  местного  розыска.  В  результате  внутри
крохотного боевого подразделения сложилась крайне  нервная  и  взрывоопасная
обстановка. Сердечная рана Керояна обильно  кровоточила,  и  он  всем  своим
видом показывал, что сейчас (сейчас!) ему совсем не до  расспросов  какой-то
любопытной корреспондентки из пресс-центра главка.
   Катя же в пику  ему  проявила  редкую  черствость  и  упорство.  Впрочем,
фамилии пропавших она и так знала - из сводки. И они ей пока  ровным  счетом
ничего не говорили.
   Милиция разыскивала  неких  Марию  Коровину,  Веру  Островских  и  Андрея
Славина. Все трое были местные жители. Девушкам было по двадцать  два  года,
Славину - двадцать пять. В ночь с 30 апреля на 1 мая на машине  Славина  они
втроем якобы отправились то ли на реку, то ли в заброшенные каменоломни, и с
тех пор их больше никто не видел.
   На этом фонтан  красноречия  Керояна  иссяк,  и  Кате  пришлось  задавать
наводящие вопросы.
   - Я слышала, первым в милицию сообщил об исчезновении ребят отец одной из
девушек. Что, он действительно подозревал сначала, что это похищение?
   Кероян нехотя кивнул:
   - Он сразу в РУБОП кинулся, к вам в Москву. Нашим не доверился. И  насчет
каменоломен там вообще сначала речь не шла.
   - То есть? - насторожилась Катя.
   - Ну, версия о том, что они отправились в Съяны, появилась, когда он  уже
к нам после РУБОПа прибежал 7 мая. Как раз я дежурил на праздники.
   - Рубен, вы хотите сказать, что целую неделю в этих каменоломнях их  даже
никто не искал?!
   - Мы вообще сначала не знали, что они  пропали.  Праздники  ж  были  -  у
Коровиной мать с сестренкой в Питер уехала на экскурсию. Вернулась, а дочери
дома нет. У Славина никого из близких - мать два года назад умерла.  А  отец
Веры Островских... Они с женой хватились третьего мая - Вера в Москву им  не
позвонила. Он сначала сам ее искал, а потом махнул в РУБОП. Ну  а  там  свои
порядки. Полная секретность и тайна аж до заикания. - Кероян сделал усилие и
саркастически съязвил:
   - Они ждали у моря погоды - может, похитители объявятся, деньги станут  с
Островских требовать. Никто так и не объявился. Тогда он к нам, к местным, -
караул, единственная дочь пропала, помогите!
   - И как же тогда появилась версия, что ребята отправились в каменоломни?
   - Я после разговора с ним в "Пчелу" сразу поехал.  Диско-бар  у  нас  тут
такой, молодежь тусуется. На праздники - сплошное веселье.  Пытался  узнать,
когда Коровину и Славина там в последний раз видели.
   Катя отметила, что Кероян на этот раз не упомянул фамилию другой  девушки
- Веры Островских.
   - Кое-кто из полезных мне там тусовался. Ну,  начали  с  ними  потихоньку
разбираться. Тут-то и всплыло, что в "Пчеле" их видели  вечером  30  апреля.
Там вечеринка намечалась. Но только  где-то  около  одиннадцати,  по  словам
свидетелей, они  оттуда  слиняли  на  машине  Славина.  Мне  сказали:  вроде
собирались провести Вальпургиеву ночь в самой подходящей обстановке.
   - Это в заброшенных пещерах?
   - Вроде да. Машину Славина мы потом на берегу реки нашли. Там  неподалеку
вход в каменоломни. То есть один из многих входов.
   - Один из многих? Значит, тут есть и другие? Кероян глянул  на  Катю,  но
ничего не сказал.
   - А что, эта Коровина и Славин... Они дружили?
   - Вроде того. Спали.
   - А Вера Островских? Почему и она туда с ними поехала? Вроде ведь  третий
лишний.
   - Они с Коровиной - близкие подруги.
   - А что, ее отец действительно состоятельный человек? Можно с  такого  за
дочь деньги потребовать?
   - Можно, - Кероян отделался лаконичным ответом. И  дальше  развивать  эту
тему не стал.
   - Вы, Рубен, первый выезжали в эти  Съяны.  Ну  и?..  -  Катя  была  само
любопытство.
   - Да, сначала я один поехал, просто информацию проверить.
   - Вы же говорите - там, в этих  пещерах,  множество  входов,  как  же  вы
догадались, куда именно нужно?..
   - Дыра у дуба - самый посещаемый вход. Туда и туристы забредают, и  спелы
приезжие.
   - Спелы?
   - Ну, спелеологи.
   Катя примолкла на секунду: видимо, она еще очень плохо представляла  себе
эти каменоломни. Если их даже спелеологи для себя облюбовали...
   - И что же, Рубен, вы там обнаружили?
   - Сначала жирный ноль. Потом к реке спустился, машину  Славина  в  кустах
увидел. "Жигули"  -  "десятка",  цвета  "баклажан",  новая.  Он  ее  недавно
приобрел, у нас в ГИБДД оформлял. Никаких следов проникновения,  борьбы  или
взлома там не было. Ключей тоже.
   - А Славин кем работал?
   - В банке. Менеджером, что ли. После финансового института сразу.
   - Неплохое распределение в двадцать пять лет.
   - Его отец Веры Островских  туда  устроил.  Парень  после  смерти  матери
совсем один остался. Островских мать его хорошо знал, да ее тут все в районе
знали. Она в оные времена в райисполкоме работала, в жилкомиссии.
   - А вы сами в Спас-Испольске давно живете, Рубен?
   - Я здесь родился.
   - Извините, я вас перебила. Вы нашли машину, и что же дальше?
   -  Что?  Пещеру  осмотрел,  вглубь  один  не  полез.  Вернулся  в  отдел,
начальству сразу доложил. По тревоге людей подняли, пытались  осмотреть  там
эти чертовы норы, но... Короче, дальше ста метров вглубь не двинулись.
   - Почему?
   Кероян снова посмотрел на нее.
   - Вы когда-нибудь бывали в Съянах?
   - Нет, - честно призналась Катя - Впервые услышала,  что  такое  странное
место тут у нас под Москвой.
   - И не советую туда нос совать, - хмуро предупредил опер. - Эти  вот  уже
попробовали.
   - Значит, они вполне там могли  заблудиться  и...  -  Катя  почувствовала
внезапный  холодок.  Медленная  мучительная  смерть  ждала  заблудившихся  в
пещерах без воды, света, пищи. Их начали искать там только спустя неделю,  а
это значит...
   - Вы считаете, они погибли? - спросила она.
   - Были бы живы, давно бы объявились.
   - И это, по-вашему, несчастный случай?
   Кероян пожал  плечами.  Жест  означал  -  а  что,  у  вас,  криминального
обозревателя, есть другое мнение?
   - А вообще, зачем они туда отправились в ту  Вальпургиеву  ночь?  Как  вы
думаете? - не унималась Катя. - Такое жуткое место, да еще в такое время...
   - В "Пчеле" в ту ночь вечеринка ужасов была - "Монстры выходят на охоту".
Перепились там все в дупель. Ну, и эти наши тоже, наверное. А может,  что  и
покрепче алкоголя  там  было.  После  решили  перенести  вечеринку  в  более
подходящую обстановку, нервишки пощекотать. В подземные  ходы  забрались  по
пьянке, а обратно потом выхода не нашли.
   Кероян  демонстрировал  всем  своим  видом,  что  вопрос  исчерпан.  Катя
чувствовала: беседа с кавказским Пьеро-меланхоликом  близится  к  концу.  Но
напоследок ей надо было узнать еще кое-что.
   - И в каком же состоянии дело сейчас? - спросила она. - Ищете вы  их  там
или нет?
   - Дело возбуждено. Пока висит на нас. Ищут... трупы. Только не мы уже.
   - А кто же?
   - Островских спелов нанял по катакомбам шарить. У  них  и  подготовка,  и
снаряжение необходимое. И Съяны они хоть немного да знают. Швед  вон  каждый
сезон группы туда  водит.  Они  там  лагерь  разбили.  Если  хотите,  можете
съездить. Только и у них пока тоже результатов  ноль,  у  этих  спасательниц
хреновых.
   Катя не совсем поняла, что он имел в виду. Но уточнять не стала - не надо
раздражать мальчика.  Беседа  с  Керояном  утомила  ее  до  крайности.  А  в
результате она почти не получила новых полезных сведений, кроме...
   - Слушай, а правда тут у вас какие-то спасатели появились? - спросила она
Краснову, когда они остались в кабинете одни.
   - Говорят, что да. У Медвежьего дуба  их  стоянка.  Где  вход  в  Большой
провал.
   - А туда как-нибудь можно добраться?
   - Это за Александровкой. Туда автобус ходит, только редко.
   - Я сейчас поеду туда, Варя.
   - Не забудь - вечером у меня. Сюда вернешься или  тебе  мой  новый  адрес
дать?
   - Давай адрес. Если я там припозднюсь, придется у тебя ночевать.
   - Милости просим. Катюшка рада тебе будет. Все вспоминает, как вы с ней в
зоопарк ходили.
   Катя улыбнулась. Дочку Вари тоже звали Катей. Только Катей  Маленькой.  И
они действительно ходили в зоопарк, когда прошлым летом Варя приезжала к ним
в гости. У Кати мелькнула тогда дальновидная и блестящая мысль: а что,  если
познакомить Краснову с  Серегой  Мещерским?  Тому  давно  пора  жениться.  И
Варвара как-то должна устраивать жизнь заново.
   По плану, чтобы не мешать знакомству, Катя предложила  Кравченко  забрать
Катю Маленькую и смотаться в зоопарк "смотреть бегемота", оставив Краснову и
Мещерского наедине. Они гуляли по зоопарку, потом до вечера сидели в  летнем
баре и спорили. Катя мечтала, как неплохо было бы, если бы дело сладилось. А
Кравченко считал все это дохлым номером. А  потом  Катя  Маленькая  захотела
спать. Кравченко взял ее на руки, и она уснула у нею на плече.
   Но, увы, ничего не сладилось у Мещерского с Красновой. Хотя они вроде  бы
идеально подходили друг другу  по  росту  -  оба  миниатюрные:  коротышка  и
Дюймовочка.
   По словам раздосадованной Вари, они посидели в  баре,  потрепались  ни  о
чем, потом Мещерский проводил ее на квартиру Кравченко и Кати, а сам тут  же
сослался на неотложное дело и слинял.
   Краснова с дочкой на следующий день уехала домой. Катя искренне горевала,
что знакомство-сватовство  лопнуло.  А  Мещерский,  весь  малиново-пунцовый,
раздраженно огрызался на шпильки Кравченко: "Мы женили медвежонка на сияющей
матрешке..."
   И только Катя Маленькая осталась всем довольна: до сих  пор  помнила  про
зоопарк!
   Катя Большая вздохнула: черт возьми, какая сложная штука жизнь.
   - Какой номер автобуса? - спросила она Краснову.
   - Как у моего кабинета - семнадцатый. Остановка - "Лодочная станция".  Но
там еще вдоль реки надо идти. Не заблудишься?
   - Постараюсь, - бодро ответила Катя.

Глава 3
ПОЛЕ ДЛЯ ИГРЫ В ГОЛЬФ

   Автобус ј 17 подошел на удивление быстро. А  лодочная  станция  оказалась
конечной остановкой  Катя  прикинула  с  тоской:  вот  сейчас  высадят  тебя
где-нибудь в лесу, за околицей какой-нибудь деревни. Ищи-свищи там  в  глуши
лагерь  заезжих  спелеологов.  Названия,  вскользь  брошенные   Керояном   и
Красновой, тоже оптимизма не внушали: Медвежий дуб, Большой  провал.  Так  и
хотелось добавить: за Кедровой сопкой у  Тигровой  балки  верст  тридцать  с
гаком...
   За окном автобуса проплыли новостройки Спас-Испольска,  потом  замелькали
хибарки  Александровки.  Затем  начался  подмосковный   лес,   скорее   даже
придорожная липовая аллея - так аккуратно были высажены вдоль  шоссе  старые
тенистые липы. А за аллеей...
   За что Катя искренне любила Подмосковье,  так  это  за  преподносимые  им
сюрпризы. Никогда нельзя угадать, какой вид откроется за  поворотом  дороги.
Липовая аллея кончилась, автобус затормозил на остановке, сделанной в  форме
резного деревянного теремка. Позади  него  в  зелени  виднелось  двухэтажное
кирпичное здание под черепичной крышей - новый и очень красивый еврокоттедж.
   Катя вышла и огляделась. Она ожидала увидеть здесь какие-нибудь  пусты