Екатерина САВИНА 
   САЛОН ЧЕРНОЙ МАГИИ 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
 
Анонс 
 
   Несколько лет прошло  с  того  дня,  как  ушла  из  жизни  родная  сестра
экстрасенса Ольги Калиновой  Мстительный  колдун  Захар,  от  руки  которого
погибла Наташа, охотится теперь и за ней Но  ее  экстрасенсорный  дар  очень
силен, поэтому просто так с ней не справиться Ольга живет, собирая силы  для
решительной схватки со злобным колдуном  С  ней  рядом  любящий  и  надежный
мужчина Только почему же Ольга каждую ночь видит один и тот же ужасный  сон,
который мучает ее, не давая покоя? Может быть, показаться психиатру? Или все
это - происки бывшей жены ее возлюбленного, владелицы салона  черной  магии,
которая насылает на нее кошмары, желая вернуть мужа?
 
Глава 1 
 
   Человечек с автоматом наперевес прыгнул в открывшийся люк,  опустился  на
колени и  немедленно  открыл  огонь  по  целой  орде  двухголовых  монстров,
появившихся из оскаленного обломками камней пролома в стене подвала.
   - А завтра? - спросила Нина. - Суббота же. Что мы завтра с  тобой  делать
будем?
   Огненный шквал заставил человечка подняться с колен и резво  отбежать  за
первый попавшийся угол -  это  двигался  по  трупам  расстрелянных  монстров
механический паук, похожий на средних размеров танк.
   - Васик! - снова позвала Нина. - Ты меня слышишь или нет?  Завтра,  между
прочим, суббота, выходной.
   Прикончив механического паука парой гранат, человечек двинулся  дальше  -
бегом по открытому коридору. Несколько раз из ниш в стене  появлялись  тупые
рожи  двухголовых  монстров,  но  человечек,  не  останавливаясь,  косил  их
автоматными очередями, не давая им возможности воспользоваться оружием  -  в
лапах монстров  угрожающе  поблескивали  огромные  бластеры.  Когда  коридор
закончился, человечек подпрыгнул и повис на дверце ведущего наверх  люка.  В
тот же момент сразу с  десяток  монстров  во  главе  с  тремя  механическими
пауками появились в пустом еще  секунду  назад  коридоре.  И  люк  закрылся,
отрезав человечку путь наверх.
   - Васик, да оторвись ты от своего проклятого компьютера!
   Васик дрыгнул ногой, взвыл  и  ожесточенно  застучал  по  клавиатуре,  но
ничего сделать уже было нельзя - человечек, пораженный  лучами  бластеров  и
огненными плевками механического паука, испустил тоскливый писк и  издох  на
залитом зеленой кровью чудовищ полу коридора.
   Нина, воспользовавшись моментом, щелкнула кнопкой и отключила  компьютер.
Васик еще некоторое время смотрел на потухший экран  монитора,  потом  убрал
руки с клавиатуры, вздохнул и наконец повернулся к Нине.
   - Последний уровень остался, - огорченно сообщил он. - Кто же  знал,  что
там потайная дверь есть, откуда  все  эти  сволочи  появились.  А  этот  люк
оказался ловушкой... Прямо нервов никаких не хватает. Нет, скажи мне,  Нина,
разве  можно  компьютерные  игры  так  делать?  Чтобы  они  нервы   трепали?
Компьютерные игры развлекать должны...
   - Компьютерные игры  должны  развлекать  пятнадцатилетних  подростков,  -
устало проговорила Нина, присаживаясь на диванчик рядом с Васиком, - а тебе,
дорогой, тридцатник скоро стукнет.
   - Не скоро, - сказал Васик, - а через четыре года. Ты должна  радоваться,
что я.., это.., душою не старею.
   - Я и радуюсь, - вздохнула Нина, - только,  по-моему,  ты  не  только  не
стареешь.., а душа твоя все молодеет день ото дня. Скоро в  войнушку  будешь
играть во дворе. С пятилетними.
   Васик пожал плечами, словно пытаясь сказать, что  не  исключает  и  такую
возможность.
   - Дело в том, - сказал он, удобно разваливаясь на диванчике и  приобнимая
за плечи Нину, - что ты мне пить не разрешаешь. Сколько  мы  с  тобой  живем
вместе - три месяца? Да у меня такого  длительного  периода  воздержания  от
спиртного уже лет десять не было. Вот моя  нереализованная  энергия  и  прет
наружу.
   - А может, работать пойти? - поинтересовалась Нина. - Тебе  уже  двадцать
шесть, а ты в своей жизни ни дня не ходил на службу. Сколько можно сидеть на
шее у отца?
   Васик поморщился, словно раскусил конфету, внутри оказавшуюся горькой.
   - Ему мое сидение на шее необременительно, -  глядя  куда-то  в  сторону,
проговорил он. - Отец в последнее время так поднялся, что пол-Москвы скупил.
Ну, если не половину, то.., третью часть, это уж точно.
   - Какая разница? - возразила Нина. - Все равно сидеть не шее у  родителей
в таком возрасте.., нехорошо. И стыдно.
   - Понимаю, - Васик убрал руку с плеча Нины и  немного  отодвинулся.  -  И
обещаю, что скоро найду работу. - Он заговорил быстрее, видя, что Нина хочет
ему что-то сказать:
   - Да, знаю, что обещал месяц назад, но...  Нина,  пойми!  -  Рука  Васика
осторожно подползла к Нининой  коленке,  -  мне  же  нужно  немного  того..,
акклиматизироваться. Немного почувствовать  свое  новое  положение..,  почти
женатого человека. Видишь, я уже и пить перестал...
   - Зато целыми днями в компьютерные игры режешься, - сумела-таки  вставить
слово Нина.
   - Ведь работу  не  так  просто  найти,  -  оставив  реплику  без  ответа,
продолжал Васик. - Ты вот искала работу и нашла, но не то,  что  хотела.  Ты
ведь хотела музыку преподавать, а стала продавцом-консультантом.  Впариваешь
людям мебель сборки шотландских мастеров, произведенную бог  знает  когда  в
Гонконге...
   - На первое время и это сойдет, - резонно заметила Нина, - а вот ты...
   Васик поднялся и одернул коротенькую, едва прикрывающую ему живот  майку,
отбросил назад упавшую на лицо длинную прядь волос и, подняв руку  в  жесте,
очень напоминающем пионерский салют, проговорил:
   - Торжественно обещаю и клянусь  в  ближайшем  будущем...  То  есть  -  в
ближайшем месяце найти  работу  и  перестать  сидеть  на  папиной  шее.  Так
пойдет?
   -  Это  уже  лучше,  -  просияла  Нина.  -  Итак,  возвращаясь  к  нашему
разговору... Куда мы с тобой пойдем завтра?
   Васик задумался.
   - В ресторан? - предположил он.
   - Сколько можно по ресторанам ходить? - поморщилась Нина. - Тем более что
там для тебя - как для непьющего - слишком много искушений. Да еще  ты  меня
позоришь в приличных местах.
   - Это как? - удивился Васик.
   - А кто на прошлой неделе устроил в "Золотой гриве" скандал  из-за  того,
что ему не подали безалкогольную водку и безалкогольный коньяк?
   - Ну, да, - вспомнил Васик,  -  было  дело.  Так  "Золотая  грива"  -  не
единственный ресторан в Москве... Ладно, если не хочешь в ресторан, пойдем в
кино.
   Нина вздохнула.
   - А может быть, - робко предложила она,  -  сходим  в  консерваторию?  Из
Софии камерный оркестр под управлением Казаджиева приезжает...  Бах,  Иоганн
Себастьян. Бранденбургский концерт. Ты когда-нибудь  слышал  Бранденбургский
концерт, а, Василенька?
   - Откуда? - проворчал Васик. - Я и за границей-то никогда  не  был.  Нина
хихикнула.
   -  Хорошо,  -  проявил  смирение  Васик,  -  сходим  на  твоего   Иоганна
Себастьяновича.  Только  потом  в   ночной   клуб   какой-нибудь   заглянем,
подрыгаемся...
   - Как скажешь, - повеселела Нина, - подрыгаемся, так подрыгаемся...
   Васик  шутливо  зарычал,  подхватил  Нину  на  руки  и  подбросил  вверх.
Долетевший из прихожей звонок в дверь заставил его на секунду отвлечься -  и
он едва не уронил уже приготовившуюся к  неминуемому  столкновению  с  полом
Нину.
   - Кто это может быть? - удивился Васик, опуская ее на диван.
   Та поднялась на ноги, оправила халатик.
   - Сейчас узнаю, - сказала она и пошла открывать.
   Едва она дошла до прихожей  и  прикоснулась  к  дверному  замку,  как  из
комнаты  Васика  опять  понеслись  звуки  выстрелов  и  предсмертные   вопли
монстров.
 
*** 
 
   Тянущиеся ко мне нити были похожи на непрерывно спаривающихся  гигантских
червей. Я рванулась, чтобы бежать, но оказалось, что мои ноги  уже  давно  и
прочно оплетены отвратительно липкой,  скользкой,  но  удивительно  прочной,
цепкой паутиной.
   Я рванулась сильнее, но паутина снова выдержала. Тогда я упала на  колени
и попыталась уцепиться за землю, потому что почувствовала, как нити  паутины
тянут меня назад - в чернеющую  неподалеку  яму.  Пальцы  мои  скользили  по
совершенно гладкой поверхности, а рухнувшая сверху липкая и мерзко  воняющая
сеть паутины разом спеленала меня так, что я  едва  могла  шевельнуться.  Не
осталось ни малейшей возможности к сопротивлению. Натягиваясь и  сжимаясь  с
ужасающим чавканьем, нити тащили меня к яме. Не в  силах  сопротивляться,  я
попыталась закричать, но крик  тут  же  залепили  набившиеся  в  рот  клочья
паутины. Это было так отвратительно и страшно, что я  не  в  состоянии  была
даже заплакать.
   Беспомощную, меня волокли по земле к черной яме. И только когда мои  ноги
уже повисли над пустотой, я вдруг подумала о том, кто из  кромешной  темноты
жутко глубокой ямы тянет за липкие нити паутины, и мне  стало  по-настоящему
страшно.
   Выплюнув изо рта вонючие клочья, я закричала и снова отчаянно рванулась в
безуспешной попытке освободиться.
   Движение прекратилось, но только на миг. Через  мгновение  мое  тело  уже
перевалилось через край ямы - и  я  полетела  в  кромешный  бездонный  мрак.
Неизвестно, что было бы, если б я все-таки  достигла  дна  этой  бесконечной
ямы, если бы я наконец не...
 
*** 
 
   ...Если бы я не проснулась.
   Вскочив с постели, я первым делом  закашлялась,  стараясь  избавиться  от
набившейся в рот паутины и все еще трясясь от испуга, но  не  сразу  поняла,
что никакой паутины во рту нет.
   Я с  облегчением  выдохнула  и  снова  опустилась  на  подушки,  стараясь
успокоить бешено стучащее сердце. А когда высох холодный пот на лбу, я нашла
в себе силы подняться, чтобы пройти на кухню за стаканом воды.
   Однако стоило мне пошевелиться, как проснулся  тот,  кто  спал  рядом  со
мной. Увидев, что я бодрствую, Витя приподнялся на  локтях  и  посмотрел  на
стенные часы.
   - Шесть утра, - хриплым со сна голосом констатировал он.
   - Да, - сказала я, - рано еще.
   Витя внимательно посмотрел на меня, потом осторожно положил руку  мне  на
грудь.
   - Опять? - спросил он.
   Я кивнула.
   Витя убрал руку и сел на постели. Широко зевнул, потянулся за сигаретами.
Я передала ему зажигалку и пепельницу со стола. Несколько  раз  затянувшись,
он проговорил, задумчиво глядя в стену:
   - Знаешь, Ольга... Может быть, тебе показаться врачу? У  меня  есть  один
хороший знакомый психиатр.
   - По-твоему, я сумасшедшая? - криво усмехнулась я, тоже закуривая.
   - Разве я сказал это? - Витя удивленно посмотрел на меня. - Просто.., мне
кажется это не совсем.., нормальным. Каждый день ты просыпаешься оттого, что
тебе снится кошмарный сон, причем один и тот же.
   - Бывает, - проговорила я.
   - Но не два же месяца подряд! Я ничего не  ответила,  промолчала.  А  что
говорить? Возразить-то нечего. Действительно, я - Калинова Ольга Антоновна -
уже второй месяц почти каждый день, то есть почти каждую ночь, просыпаюсь  в
холодном поту от того, что  мне  снится  кошмарный  сон:  кто-то  невидимый,
опутав меня паутиной, волочет в огромную яму. Как я падаю в яму и  никак  не
могу долететь до дна.
   "Очень даже хорошо, - подумала я,  -  что  хоть  не  долетаю...  Если  бы
увидела, что там, на этом дне, наверное, вообще бы не проснулась..."
   - Я тут вот о чем.., где пепельница? Ага... Я тут вот о  чем  подумал,  -
снова заговорил Витя, стряхивая пепел  со  своей  сигареты  в  подставленную
пепельницу, - ты только  не  возмущайся  и  дураком  меня  не  называй  и..,
поспешных выводов не делай, просто послушай, ладно?
   - Ну, - кивнула я, - говори.  Витя  сосредоточенно  и  тщательно  загасил
окурок и, глядя мне прямо в глаза, начал медленно подбирать слова:
   - Мы ведь с тобой.., третий месяц встречаемся, правда? И.., второй  месяц
ты видишь каждую ночь кошмарные сны. И каждую ночь просыпаешься с криком...
   - Что ты хочешь этим сказать? - спросила я.
   Витя сглотнул.
   - Может быть, - проговорил  он,  -  из-за  меня  тебя  кошмары  по  ночам
мучают?
   - Из-за тебя? - удивилась я. - Это почему же?
   Он пожал плечами.
   - По-разному в жизни бывает, - туманно  высказался  он.  -  Я  ведь  тоже
когда-то психиатрией увлекался. Ну, просто интересно было. Сейчас-то  бизнес
у меня все силы отнимает, не до хобби уже... Так  вот,  я  читал,  что  если
человека не устраивает его сексуальный партнер и он не может сказать об этом
прямо, то постоянно подавляемое желание будет  мучить  человека  и  в  конце
концов может вылиться в какое-нибудь заболевание.  Ну,  или  как  у  тебя  -
постоянные кошмарные сны.
   Витя замолчал и уставился на меня долгим печальным взглядом, который  мне
так у него нравился.
   - Глупости, - сказала я,  -  ты,  Витя,  говоришь  глупости.  Подавляемое
желание? Нет, кошмарные сны никак не связаны с тем, что..,  с  тобой,  одним
словом, они не связаны, тем более и встречаемся-то мы всего  три  месяца,  а
сны меня начали мучить не так давно.
   - Второй месяц после того, как мы стали жить вместе, -  уточнил  Витя.  -
Спать вместе...
   - Глупости, - настаивала я, хотя  что-то  дрогнуло  у  меня  в  груди.  -
Глупости, - еще раз повторила я, чтобы убедить больше саму себя.
   Я свернулась под одеялом клубочком, а Витя дотянулся до стола и  поставил
пепельницу. Я почувствовала, как он  снова  лег,  поудобнее  устроившись  на
подушках.
   - Половина седьмого, - сказал он, - хоть часок бы еще  поспать.  Надеюсь,
на этот раз ты меня не разбудишь?
   - В половине восьмого, - ответила я, - как обычно.
   - А, ну это само собой...
   Через несколько минут он уже ровно задышал, а мне, конечно,  не  спалось.
Черт знает, что творится со мной. Никогда у меня  такого  не  было  -  чтобы
какие-то сны так действовали на обычное мое поведение. Дошло ведь  до  того,
что вечером боюсь ложиться в постель. Пью снотворное, чтобы скорее уснуть. И
совсем перестала спать одна - только чтобы рядом Витя был.
   Я улыбнулась, выбравшись из-под одеяла. Витя... Вот уже третий месяц, как
у меня появился самый родной и любимый в этом мире человек. А  я-то  думала,
что такого со мной уже не случится. Нет, не потому что я старая и  уродливая
настолько, что от одного моего  взгляда  вянут  цветы  и  подыхают  домашние
животные... Напротив - я достаточно молода и очень симпатична, как  говорят.
А все дело в том, что колдунья. Или, как это принято называть языком  науки,
человек,   обладающий   исключительными    паранормальными    способностями.
Экстрасенс. И соответственно - мой образ жизни несколько отличается от того,
что ведут нормальные, обыкновенные люди.
   Однако обо всем по порядку...
 
*** 
 
   Я действительно обладаю исключительными  экстрасенсорными  способностями,
доставшимися мне в наследство от моей прабабушки, которую в деревне, где она
жила, называли ведьмой... Ведуньей...
   Мой дар позволяет мне видеть образы в сознании собеседника,  проникать  в
его подсознание и тем самым  узнавать  его  намерения  и  просчитывать  ходы
поведения; и вовсе неважно, на каком языке мой собеседник разговаривает.  Не
так давно, изучая соответствующую  литературу  и  постоянно  практикуясь,  я
поняла,  что  могу  воздействовать  на  человеческую  психику   и   даже   -
манипулировать людьми. Ну, манипулировать  -  это  слишком  громко  сказано.
Теоретически - я могу управлять человеком, контролируя его сознание, но  вот
практически...
   Не секрет, что на  нашей  планете  есть  люди,  обладающие  возможностями
несравненно большими, чем остальные. Понятно, о ком идет речь, это  колдуны,
маги, ведьмы... Экстрасенсы и предсказатели. Одни  используют  свой  дар  во
зло, а другие...
   Кстати  говоря,   только   совсем   недавно   я   поняла,   что   имеющий
экстрасенсорный дар просто не должен оставаться в стороне, если другой такой
же экстрасенс использует свой дар во зло людям. Здесь не может  быть  ничего
наполовину, и надо выбирать: либо - черное, либо - белое.
   Так  вот,  я  безоговорочно  приняла  сторону,  противоположную  черному,
идущему во вред людям  колдовству.  И  стараюсь  следовать  своим  принципам
всегда и везде, защищать людей, попавших в сети  обладающих  паранормальными
способностями ублюдков.
   Экстрасенсорными способностями обладала и  моя  сестра-близнец.  Это  она
помогла мне раскрыть в себе неведомую доселе силу. Теперь Наталья мертва,  а
человек,  погубивший  ее  и,  кстати,  когда-то  обнаруживший  в  ней  самой
экстрасенсорный талант и развивший его, все еще жив.
   Сколько раз я пыталась добраться до убийцы сестры; дважды он,  проигрывая
поединок со мной, ускользал. Но убить его мне  так  и  не  удалось.  Я  знаю
совершенно точно, что он жив и где-то - в  какой-то  точке  земного  шара  -
набирает силы для окончательной битвы...
   Его  зовут  Захар.  Он  -  единственный  мой  настоящий  заклятый   враг.
Смертельный враг! И он не успокоится, пока не убьет меня. А я не  успокоюсь,
пока не доберусь до него.
   Сколько мне еще предстоит жить в ожидании последней - решающей - битвы?
   Однако и без Захара, о котором я уже несколько лет ничего не слышала, мне
хватает проблем. Несколько месяцев назад я сама едва не стала жертвой одного
старого убийцы, обладающего исключительными способностями к гипнозу и прочим
разновидностям внушения. И мне крупно повезло, что я и  мои  друзья,  Васик,
Даша и моя новая подруга Нина, остались живы.
   Этот старик, а звали его дядя Моня, сейчас заключен в тюрьму. Несомненно,
это один из самых талантливых колдунов,  которых  я  встречала,  не  считая,
конечно, Захара.
   Дурман,  который  благодаря  действиям  дяди  Мони,   довольно   серьезно
затуманил мне мозги, не  рассеивался  окончательно  достаточно  долго.  Еще,
наверное, с неделю меня мучило смутное беспокойство, то и дело  беспричинный
страх охватывал меня. Тогда-то, в тот не самый приятный и легкий период моей
жизни я и познакомилась с Виктором.
 
*** 
 
   В тот день неслышно притаившийся в моей душе осадок страха выгнал меня из
дома. Я так поспешно покинула свою квартиру, что даже не успела как  следует
одеться  и  забыла  кошелек.  Около  моего  дома  был  старый  парк,   почти
заброшенный, и я любила гулять в нем. Отправилась туда и теперь.
   Бесцельно бродя там, я  не  раз  пожалела,  что  не  успела  как  следует
одеться, и, конечно, мысль о забытых дома деньгах не оставляла  меня  ни  на
секунду.
   Тех денег, что я обнаружила у себя в карманах куртки, мне хватило лишь на
пачку не очень дорогих сигарет и на чашку растворимого кофе, тепло  которого
я, как могла, растянула в полутемной, затянутой  сине-серым  табачным  дымом
забегаловке.
   Из забегаловки пришлось вскоре уйти - не сидеть же там до вечера с пустой
чашкой.  Но  домой  тоже  не  тянуло.  Небо  над  головой   всегда   немного
успокаивало, однако ходить по улицам мне тоже не особенно  хотелось:  я  все
ждала, вот-вот остановится у обочины машина, откуда  высунется  ухмыляющаяся
харя  старухи,  подельницы  дяди  Мони,  или  его  самого;   поэтому   очень
обрадовалась, когда набрела на  полупустой  осенний  парк,  безлюдный  из-за
испортившейся вдруг погоды.
   То и дело  налетал  ветер,  свинцовое  небо  того  и  гляди  готово  было
обрушиться дождем. Сидеть на скамейке было холодно, поэтому, подняв воротник
и сунув руки в карманы, я ходила по бесконечным аллеям,  усыпанным  хрупкими
красно-желтыми листьями.
   Путаные  мысли  метались  в  голове.  Нехорошо  мне  было  -  муторно   и
беспокойно. И так захотелось теплого человеческого участия, что я  собралась
уже было, забыв о том, что у меня нет денег, зайти в любое более  или  менее
приличное кафе и присоединиться к первой попавшейся компании. Даже  зашла  в
какую-то закусочную, но после того, как мне  показалось,  что  за  одним  из
столиков сидит дядя Моня и, не мигая, смотрит на меня, я пулей выскочила  на
улицу и долго не могла унять дрожь во всем теле.
   Лучше уж дрожать от холода, чем от у