в плечи, а руки сцепила на груди, слыша, как
Сашка возится и  шуршит  сеном,  сооружая  что-то  вроде  норы.  Наконец  он
удовлетворенно пророкотал:
   - Люкс. Давай сюда. Мышей  нет,  все  ушли  в  гости  в  соседний  сарай,
проверено.
   Удивляясь своей живучести, я приземлилась рядом с Сашкой.
   - Кроссовки сними, - сказал он.
   - Не буду, - испугалась я. - Они пальцы объедают.
   - Кто?
   - Крысы.
   - Насмотрелась чертовщины. Снимай, и носки тоже. На, возьми сухие.
   Сашка дал мне носки, и я с удивлением поняла, что они мои собственные. Он
разулся, определил обувь в сторонку и стащил куртку.
   - Куртку тоже сними, - поучал он меня ворчливо. - Накроемся, как одеялом,
теплее будет.
   Мы улеглись лицом друг к другу, я подтянула ноги к животу, так  теплее  и
от Сашки подальше. Через пять минут он спал, а я  прислушивалась  к  тишине:
внизу кто-то шнырял и вокруг шуршало. Я лежала и  плакала.  Спина  замерзла,
надо бы лечь поудобнее, но шевелиться  было  страшно.  Ко  всем  моим  бедам
прибавилась еще одна: очень хотелось в туалет. Промучившись еще с полчаса, я
не выдержала и позвала:
   - Саша.
   Он сразу открыл глаза.
   - Ты чего?
   - Саша, ты только не злись, мне в туалет надо.
   - Ну?
   - Я боюсь, там внизу кто-то ходит.
   - Кто там ходит?
   - Крысы.
   - О, Господи. Дались они  тебе,  -  покачал  он  головой  и  проронил  со
вздохом:
   - Пойдем. Куртку надень, озябнешь.
   Сашка спустился вниз и помог мне.
   - Такой сон видел, закачаешься, - заявил он обиженно. - Ты все испортила.
   - Я понимаю. Извини,  -  промямлила  я.  Сашка  открыл  дверь,  я  быстро
выскочила. - Ты не уходи, - испугалась, - подожди меня.
   - Не уйду, - зевнул Сашка. - Не бойся.
   Минут через пять мы опять залезли в нору.
   - Ты ко мне прижмись, дрожишь вся, - поучал Сашка. - Ноги сюда давай, вот
так, сейчас согреешься и уснешь и ничего не будешь бояться.
   От Сашки веяло жаром, как от печки,  я  потеснее  прижалась  к  нему,  он
подоткнул мне куртку за спину, руки на моей спине так  и  остались.  Свои  я
прижала к его груди и уткнулась носом в его плечо.
   - Ты засыпаешь быстро, - пожаловалась я. Крысы не давали мне покоя.
   - Ага, привычка.
   - Слышишь, опять побежали.
   - Глупости, просто сено шуршит. Не думай ты о них.
   - Поговори со мной немного. Может, я усну. Ты спать очень хочешь?
   - Уснешь теперь, весь сон перебила.
   - Ты не сердишься?
   - Чего на тебя сердиться, - хмыкнул он и спросил:
   - Согрелась?
   - Немного, - поежилась я.
   Сашка обнял меня крепче, прижал к груди, а я замерла:  рука  его  нырнула
мне под свитер.
   - Сашка, - испуганно сказала я, он  шевельнулся,  приподнялся  на  локте,
тихо произнес:
   - Красивая ты...
   - Сашка, - еще больше испугалась я.
   - Помолчи немного, ладно? - попросил он и стал меня целовать.
   Я дрожала то ли от холода, то ли от страха, а он ласково говорил:
   - Ты не бойся меня, не обижу.
   Потом были звезды в дырявой крыше, разбросанная на сене одежда и  острое,
ни с чем не сравнимое ощущение счастья.
   Пропел петух, я открыла глаза, сквозь щели в двери пробивалось  солнышко.
Я вспомнила прошедшую ночь  и  зажмурила  глаза.  Сашка  рядом  потянулся  с
хрустом, позвал:
   - Машка, просыпайся, пора мотать отсюда, пенсионеры народ бойкий.
   Я  подняла  голову,  старательно  избегая  Сашкиного  взгляда,  испытывая
неловкость, некстати вспомнив, что я замужем. Тут выяснилось, что  я  одета,
это меня удивило.
   - Моя работа, - улыбнулся Сашка. - Боялся, озябнешь. - Он съехал со стога
вниз и подхватил меня. - Что, двигаем? - спросил весело.
   - Какой у нас следующий пункт? - бойко поинтересовалась я.
   - Конечный. Сегодня должны дойти.
   К обеду солнце стало по-летнему  жарким,  мы  устроились  на  пригорке  и
закусили остатками колбасы.  Я  разглядывала  Сашку,  вид  его  казался  мне
попеременно то бандитским, то безопасным.
   - Сашка, - расхрабрилась я. - Ты из тюрьмы сбежал?
   - Из тюрьмы? - поднял он брови. - А... Вроде того.
   - Значит, ты от милиции скрываешься?
   - Точно. Пятерка тебе за догадливость.
   - А можно... - воодушевилась я, но он перебил:
   - Нельзя. Честно, нельзя.
   - А ты вообще кто?
   - Как это?
   - Ну, кто ты, что за человек? - Чужая бестолковость слегка раздражала,  и
я нахмурилась.
   - А... да так, бегаю...
   - Не всегда же ты бегал. Чем-то еще занимался?
   - Да у меня все как-то бегать выходило.  Машка,  а  тебя  как  в  детстве
дразнили? - раздвинув рот до ушей, вдруг спросил он.
   - Лихоня, - растерялась я.
   - Как, как?
   - Ты же слышал, зачем спрашиваешь?
   - Ладно, не злись. Я думал, тебя Мальвиной звали. Волосы у тебя на солнце
голубые. И вообще... красавица  ты  у  нас,  девочка  из  сказки.  Как  есть
Мальвина.
   - Ты меня так не зови, меня так папа зовет, а ты не смей!  -  разозлилась
я.
   - Ладно, мне что, как скажешь. - Сашка почесал нос, откинулся на руках  и
стал смотреть в небо, щурясь на солнце и позевывая. Потом спросил:
   - А почему Лихоня, фамилия, что ль, такая?
   - Ага. Лихович, Лихоня.
   - Как твоя фамилия?
   - Теперь Назарова, а была Лихович.
   - Отца-то как зовут?
   - А что? - Теперь я насторожилась.
   - А то. Отец-то Павел Сергеевич?
   - Да. А ты откуда знаешь?
   - От верблюда. - Сашка хохотнул и покачал головой:
   - То-то я удивился,  больно  ты  на  папу  напирала,  когда  с  муженьком
разговаривала - "скажи папе", ясно.
   - Ты чего к моему отцу привязался? - разозлилась я.
   - Да нет, не то думаешь, - успокоил Сашка. - Письмо у меня к  нему.  Надо
передать. - Он помолчал немного и спросил:
   - Машка, а ты знаешь, кто твой отец?
   - Мой отец - это мой отец, вот кто. Чем занимается, не знаю  и  знать  не
хочу. Зато знаю, что человек он хороший и меня любит. Пожалуй, только  он  и
любит.
   - А муж-то как же, Марья?
   - А муж - не твое дело.
   - Понял. Мне когда толково объяснят,  я  завсегда  пойму.  -  В  Сашкиных
глазах появились два средней величины черта и нахально на меня уставились.
   - Саш, а за что тебя посадили? - помолчав немного, спросила я.
   - Зa убийство.
   - Что? - Рот у меня открылся, а вот закрываться не желал,  хотя  я  очень
старалась.
   - Вот до чего доводит любопытство, - развеселился Сашка. - Уже боишься, а
тут место тихое, ты да я, и никого больше.
   - Врешь ты все. Я тебе не верю. Кого же ты убил?
   Сашка насмешливо улыбнулся, вздохнул, сморщил нос и нараспев проговорил:
   - Много безвинных душ лишил я жизни, и все они были любопытные.
   - Расскажи мне о себе, - попросила я,  окончательно  уверившись,  что  он
врет и для меня скорее всего безопасен.
   - А чего рассказывать? Сама говорила, личность я темная,  подозрительная,
все так и есть. Ты мне лучше про отца расскажи.
   - Не буду. Зачем? - вновь насторожилась я.
   - Я ж сказал, письмо у меня к нему. Говорили, он поможет.
   Я сверлила взглядом  Сашкину  физиономию,  пытаясь  решить,  что  на  это
ответить. Вздохнула и сказала то, что думала:
   - Я не знаю, Саша, правда не знаю. Мне  папа  никогда  ничего  такого  не
говорил. А тебе сидеть много осталось? - Бог знает почему,  но  этот  вопрос
меня очень волновал.
   - Что значит "сидеть"? - удивился Сашка. - Я ж на воле.
   - Ты все темнишь, ничего не рассказываешь, -  вздохнула  я,  почувствовав
странную обиду и острое желание спасти Сашку от всех возможных бед на свете.
- Может, я помогу чем?
   - Пошли, помощница, - хмыкнул он, поднимаясь. - Недалеко уже.
   Часа в три мы вышли на  проселочную  дорогу.  Сашка  бодро  печатал  шаг,
размахивая руками, я трусила рядом и на него поглядывала. Тут из-за поворота
возник двухэтажный особняк за высоким забором. Сашка притормозил.
   - Пришли мы, Марья Павловна, - сказал он необычайно  серьезно.  -  Тут  у
меня дельце небольшое, оформлю дельце и тебя домой отвезу. И вот еще что. Ты
здесь помалкивай, чья дочь. Поняла?
   - Поняла, - кивнула я и сразу спросила:
   - А почему?
   - Отца твоего здесь не любят, но очень уважают. Смекаешь?
   - Нет, - честно созналась я, Сашка почесал нос и кивнул:
   - И не надо. Молчи, и все.
   У калитки был звонок, Сашка позвонил, и из дома вышел здоровенный  тип  в
куртке нараспашку, увидев Сашку, заулыбался.
   - Какие люди. Здорово, Саня. - Тут он покосился на меня и присвистнул:
   - А это откуда?
   - На дороге нашел, - хмыкнул Сашка.
   - Надо же, - подивился парень. - Вроде не дурак, а везет.
   - Так ведь нечасто, - развел Сашка руками.
   Мы вошли в дом Он выглядел огромным и каким-то нежилым,  точно  построить
его построили, но заселить забыли,  а  может,  надобность  в  жилье  отпала.
Комнаты были наполовину пусты, почти все окна без занавесок, пахло  лаком  и
краской.  Правда,  в  кухне  царил  образцовый  порядок.  Дорогой  гарнитур,
французская газовая плита и два холодильника, огромных и тоже импортных.
   Встретивший нас тип снял куртку, указал мне на стул и направился к плите.
Поставил чайник, потом пошарил в  холодильнике,  собрал  на  стол  кое-какой
снеди. Хитро подмигнул нам и сказал:
   - Угощайтесь. Как говорится, чем Бог послал.
   Сашка сразу же стал угощаться, да и я себя упрашивать не заставила.  Тип,
с которым меня забыли познакомить,  посматривал  на  нас  и  выглядел  очень
довольным.
   - Что, Сережа, приютишь? - спросил Сашка.
   - А чего ж нет, - удивился тот. - Наверху все комнаты свободны. Занимай.
   Сашка удовлетворенно кивнул, торопливо  доел  последний  кусок  и  сказал
Сереже:
   - Давай-ка выйдем на пару минут. Отсутствовали они  минут  пятнадцать,  я
уже начала томиться,  потому  что  в  чужом  доме  чувствовала  себя  крайне
неуютно. Тут Сашка заглянул в кухню и позвал меня.  По  лестнице  с  резными
перилами мы стали подниматься на второй этаж.
   - Саша, когда домой? - спросила я. Ни этот особняк, ни его хозяин мне  не
нравились. Я была готова отшагать еще километров двадцать, лишь бы здесь  не
задерживаться. Опять же было неясно, какое у Сашки в этом месте  может  быть
дело? Планами он со мной не делился, и это беспокоило. Бог знает почему,  но
дом за высоким забором представлялся мне разбойничьим вертепом.
   - Я ж сказал, дело сделаю, отвезу, - ответил Сашка, слегка недовольный.
   - А телефон здесь есть, мне бы отцу позвонить? - не унималась я.
   - Телефон есть, а звонить нельзя, - посуровел он.
   - Да я только...
   - Нельзя, - повторил Сашка.
   - А мы здесь долго?
   - Не надоедай.
   - Ладно, не буду. А помыться здесь можно?
   - Можно. Душ, третья дверь слева. Я вздохнула, косясь на него,  и  решила
порадоваться тому, что хотя бы душ есть.  Сашка  привел  меня  в  просторную
комнату с большим окном, выходящим на веранду. Мебель в комнате  имелась,  и
даже с избытком, но все равно вид у нее был какой-то нежилой. Я  огляделась,
вздохнула, а Сашка сказал:
   - Располагайся. -  Опять  ненадолго  ушел,  а  вернулся  с  полотенцем  и
махровым халатом. - Чувствуй себя  как  дома,  -  заявил  он,  проникновенно
улыбаясь мне.
   Кивнул и удалился, а я вымылась, испытывая чувство, близкое к блаженству,
накинула халат, принесенный Сашкой, и стала расчесывать волосы,  стоя  перед
зеркалом.  Неожиданно  открылась  дверь,  и  вошла  женщина.  Я  обернулась,
порадовавшись, что в доме есть хозяйка, но радость моя  мгновенно  поутихла:
женщина стояла на пороге и смотрела на меня без всякого удовольствия.  Более
того, как-то угадывалось, что она бы с радостью меня придушила.  Повода  для
такого отношения к своей особе я не видела и оттого  разозлилась.  Улыбку  с
лица убрала, поздороваться забыла и стала ждать, что будет дальше.
   - Так, - сказала она наконец. - Это тебя Багров притащил?
   Я молчала, выражение ее лица мне очень не нравилось. Ясно, что  Багров  -
это Сашка и что она интересуется им не просто так. Женщина  прошла,  села  в
кресло, взяла сигарету, но не закурила.
   - Чтоб ты знала, дорогуша, - процедила она  насмешливо,  -  когда  Багров
сюда наезжал, то спал со мной, и ему это нравилось.
   - Так это ж раньше,  -  ответила  я,  пытаясь  понять,  чего  мне  больше
хочется: зареветь или вцепиться ей в волосы.
   - Вот, значит, как, - хмыкнула она. - Любовь?
   Я приподняла брови и сказала удивленно:
   - Мне кажется, это не ваше дело.
   - Пусть не кажется. Откуда ты взялась такая? - Она была раздражена и даже
не пыталась скрыть это.
   Я села в кресло, но отвечать  не  собиралась  и  молча  разглядывала  ее.
Приходилось признать: красавица,  правда,  заметно  старше  меня,  но  я  ни
ходить, ни смотреть, как делает это она, не умею. Тут мне пришло  в  голову,
что Сашка может разозлиться из-за того, что я вмешиваюсь в его дела. А  если
он ее любит? Желание вцепиться ей  в  волосы  стало  еще  острее.  С  трудом
подавив этот порыв, я сказала:
   - Не знаю, что вы подумали, мы с Сашей давние знакомые. Учились вместе.
   - В одной колонии, что ли? - фыркнула она. - Так там вроде мужики и  бабы
отдельно?
   - Не всегда же он в колонии сидел? - растерялась я.
   - По мне, так он там  и  родился,  -  усмехнулась  женщина.  -  Дура  ты.
Насквозь я тебя вижу. Интеллигентная. Учительница, что ли?
   - Нет, - Бог знает почему испугалась я.
   - Ну, все равно с институтом. И что это маменькиных дочек всегда тянет на
шпану? Кольцо на пальце носишь, мужняя жена, а с Багровым связалась. Дура.
   Это показалось обидным, потому что походило  на  правду.  Я  нахмурилась,
глядя на женщину исподлобья, и сказала, теряя терпение:
   - Я ведь вам объяснила...
   - Что ты с ним в одном классе училась? -  хохотнула  она.  -  Нарочно  не
придумаешь, он лет на десять старше тебя.
   - Слушайте, это ваша комната?! - рявкнула я.
   - Здесь все комнаты мои.
   - Хорошо, я на веранде постою. Кусая губы, я вышла на веранду и с досадой
подумала, что это не самое удачное  место  после  душа  и  долго  я  тут  не
простою, начну шмыгать носом и клацать зубами. К счастью, женщина ушла почти
сразу, а через пару минут явился Сашка.
   - Машка, - крикнул удивленно. - Ты где?
   Я похлопала ресницами, выровняла дыхание и вернулась в комнату.
   - Чего на веранде стоишь? - подивился Сашка.
   - Ничего, - хмуро ответила я, отводя взгляд.
   - А почему глаза красные? Светка была? -  проявил  он  сообразительность.
Поговорить о Светке я была не прочь, очень она меня интересовала.
   - Темные волосы, красная помада и бюст, как два арбуза? - уточнила я.
   - Точно, - обрадовался Сашка. - Бюст у нее - полный отпад. Из-за нее, что
ль, сердитая? Брось, пустое дело.
   Я отвернулась, кусая губы, и сказала с отчаянием:
   - Домой хочу.
   Сашка сел в кресло, взял меня за руку и заявил совсем другим тоном:
   - Машка, помоги мне.
   Я резко повернулась и уставилась в его лицо. Был  он  серьезен  и  чем-то
явно озабочен, никакого намека на веселых чертей в глазах. Стало ясно: он  в
беде и, кроме меня, никто ему не поможет (очень мне хотелось так думать).
   - Я помогу, - сказала торопливо. - А что делать-то надо, Саша?
   - Ты сядь, - кивнул он. - Объясню. Я  села  в  кресло,  тараща  глаза  на
Сашку, он придвинулся ко мне, поразмышлял о чем-то и тихо сказал:
   - Машка, никакой я не уголовник. Я в милиции работаю.  В  шестом  отделе.
Знаешь, что это?
   - Нет.
   - Отдел по борьбе с организованной преступностью. У меня  задание,  очень
важное. Поняла?
   - Сашка, ты на милиционера не похож, - растерялась я.
   - Ну, ты даешь, - покрутил он головушкой. -  Ты  прикинь,  если  б  я  на
милиционера был похож, долго бы здесь продержался?
   - Где здесь? - испугалась я.
   - Ну... - В этом месте Сашка почесал нос и продолжил с чувством:
   - Я тебе все рассказать не могу. У меня задание  повышенной  секретности,
сама понимаешь. Один я остался, Машка. Помощь мне нужна.
   Он вздохнул и стал смотреть в угол, а я торопливо спросила:
   - А что делать-то, Саша?
   - Может, ничего и не придется, - блуждая в мыслях очень  далеко,  ответил
он. -  Рядом  будь.  В  случае  чего,  пойдешь  в  шестой  отдел  с  важными
сведениями.
   Тут я вспомнила про отца и побледнела:
   - Ты зачем про отца выспрашивал? Ах ты, гад!
   Я вскочила с кресла и на всякий случай стала приглядывать, чем бы  огреть
Сашку по голове. Он мой взгляд понял правильно и поспешил утешить:
   - Тихо, не буйствуй. Отец твой ни при чем. У меня интересы другие, твоему
отцу они даже на руку.
   - Откуда мне знать, что ты не врешь? - не поверила я, хоть поверить очень
хотелось.
   - Ты сама подумай, я тебе честно говорю, кто я, тебе стоит выйти за дверь
и слово сказать, и от меня только мокрое место останется. Ну, где мне  врать
в такой ситуации? Одна надежда на тебя. - Сашка запечалился еще больше.
   - Поклянись, - помолчав с минуту, попросила я.
   - Век свободы не видать, - серьезно сказал Сашка, а в  глазах  его  опять
появились черти, появились и исчезли. Тут до  меня  дошло,  что  если  Сашка
работает в милиции, значит, ни из какой тюрьмы он не бежал и его обратно  не
посадят. Это меня так обрадовало, что я забыла про
   Светку. - Ну, поможешь? - спросил он хмуро.
   - Конечно, - заторопилась я. -  Только  ты  ведь  опять  темнишь,  толком
ничего не объясняешь.
   - Почему не объясняю? - вроде бы обиделся Сашка. - К примеру, домой  тебе
сейчас нельзя. Нужно остаться со мной.
   Причем знать об этом никто не должен, Даже отец.
   - Саша, да я только позвоню, чтоб он не беспокоился.
   - Вот видишь, какая ты. - Он  тяжело  вздохнул  и  посмотрел  на  меня  с
обидой. - Говоришь "помогу", а как доходит до дела...
   - Что плохого в том, чтобы позвонить отцу? - удивилась я.
   - Он  вопросы  задавать  начнет.  Ты,  Машка,  как  будто  детективов  не
смотрела. Я ж объясняю: нельзя.
   - А я отвечать на вопросы не стану. Скажу: "Папа, у меня все в  порядке",
- и повешу трубку. Когда твое задание кончится,  я  все  ему  объясню.  Папа
поймет.
   - Ты скажешь вот так и напугаешь его еще больше.
   Мы замолчали и сидели так довольно долго, пока я наконец не спросила:
   - Саш, а дело действительно важное?
   - Очень, - сурово покивал он. - Дело такое... Я  тебе  больше  скажу:  от
того, будешь ты рядом или нет, зависит моя жизнь. Не  могу  я  здесь  никому
довериться, и связи у меня нет. Человек, который меня сюда послал, сейчас  в
больнице, а у мафии везде свои люди, даже у нас. Понимаешь?
   - Понимаю, - кивнула я, приоткрыв рот. Сашка был в  большой  опасности  и
нуждался в помощи, этого было достаточно, чтобы личные соображения отошли на
второй план.
   - Спасибо тебе, - сказал Сашка и поцеловал меня  в  лоб.  -  В  общем,  я
надеялся, что ты поможешь. Спасибо. Рад, что не ошибся в тебе.  -  Он  опять
поцеловал меня, на этот раз в нос, а  средней  величины  чертик  появился  в
одном зрачке и торопливо растворился.
   - Что же мы делать будем? - немного посидев в прострации, спросила я.
   - Мне надо в город. А ты здесь останешься.  -  Заметив,  что  я  сдвинула
брови, Сашка торопливо добавил:
   - Вся операция займет несколько дней, думаю, в неделю управлюсь.
   - Ты хочешь сказать, я останусь здесь без тебя?  -  наконец-то  дошло  до
меня.
   - Ну вот, уже капризы, а обещала помочь.
   - Саш, я не отказываюсь, но чего мне здесь делать?
   - Меня ждать. Съезжу в город, вернусь...
   - Подожди, а мне в город с тобой нельзя? - Перспектива сидеть  здесь  без
Сашки повергла в ужас.
   - Объясняю для бестолковых: нельзя, чтобы тебя  кто-то  видел.  Начнем  с
тобой мотаться туда-сюда, обязательно засветимся. В городе явочная  квартира
под наблюдением мафии, а другой нет. Теперь поняла?
   - А моя квартира не  подойдет?  -  спросила  я  торопливо.  Сашка  только
головой покачал:
   - Ну, Машка, ты - даешь. А муж, а отец, а соседи?
   - Подожди, сейчас я тебе объясню, - затараторила я. - Мы с мужем живем  в
двухкомнатной на Тимирязева, а  до  этого  жили  в  однокомнатной  в  Южном,
квартира там так и осталась, мы разменять хотели, но все  не  получалось.  В
об