? Почему она не могла вернуться сюда, к себе домой?
   - Я ничего не знаю об этом.
   - Это Клер устроила ей аборт?
   Молчание.
   -  Она  умерла,  миссис  Гленнон.  Ничем  из  того,  что  вы   сейчас
расскажете, вы уже не можете повредить ей.
   - Она была очень хорошая девушка, - сказала миссис Гленнон.
   - Вы это говорите о Клер или о своей дочери?
   Молчание.
   - Миссис Гленнон, - сказал очень тихо Карелла, - неужели вы  думаете,
что мне это приятно - говорить здесь с вами об абортах?
   Миссис Гленнон только молча посмотрела на него, но ничего не сказала.
   - Неужто вы думаете, что мне хочется  разговаривать  сейчас  о  чужих
беременностях? Неужто вы думаете,  что  мне  приятно  говорить  о  вещах
глубоко интимных, которые касаются жизни и  чести  вашей  дочери?  -  Он
устало покачал головой. - Ее убил какой-то мужчина, миссис  Гленнон.  Он
просто убил ее, как какую-нибудь скотину на бойне. Прошу  вас,  помогите
нам разыскать его, неужели вы откажетесь?
   - И вам очень хочется, чтобы произошло еще одно убийство?
   - О чем это вы?
   - Так вам хочется, чтобы убили еще кого-то?
   - Не понимаю.
   - Вы же видели моего сына. - Она скорбно  покачала  головой  и  снова
погрузилась в молчание.
   - А причем здесь ваш сын?
   - Вы же сами видите, что он сделал  с  этим  вашим  дружком,  который
сидит тут, правда? А сделал он это только за то, что он приставал ко мне
с расспросами. А как,  по-вашему,  что  он  сделает,  если  узнает,  что
Эйлин... что ее...
   - Так за кого вы боитесь, миссис Гленнон?
   - За моего сына. Он же наверняка убьет его.
   - Кого он убьет?
   - Ну... отца ребенка.
   - Кто же он? Назовите его.
   - Нет, - она отрицательно покачала головой.
   - Миссис Гленнон, мы же - полицейские, - сердито сказал Мейер.  -  Мы
вовсе не собираемся говорить вашему сыну...
   - Я знаю наш район, - сказала с убеждением миссис  Гленнон.  -  Здесь
все как в маленьком местечке. И уж если полиция знает что-то, то об этом
скоро узнают все. А тогда мой сын сам разыщет этого человека и наверняка
убьет его. Нет. - Она снова покачала головой. - Можете посадить  меня  в
тюрьму,  если  вам  этого  так  хочется,  можете  задерживать  меня  как
соучастницу... или как это там у вас  называется.  Делайте  что  угодно.
Можете говорить, что это я собственными руками убила свою  дочь.  Можете
действовать. Но я не хочу новой крови на моих руках. Нет.
   - А Клер знала обо всем этом?
   - Я не знаю, что знала, а чего не знала Клер.
   - Но она же подготовила все для того, чтобы ваша дочь...
   - Я не знаю ничего о том, что она делала.
   - А не мог этот парень взять  и  жениться  на  вашей  дочери,  миссис
Гленнон? - задал вопрос Мейер.
   Молчание.
   - Ну, я задам вам еще только один вопрос, - сказал Карелла. - И  всей
душой надеюсь, что на него вы дадите ответ.  Я  хочу,  чтобы  вы  знали,
миссис Гленнон, что мне крайне неприятно и неловко разговаривать с  вами
на все эти темы. Я очень не люблю говорить об этом.  Я  даже  думать  не
люблю о таких вещах. Но я знаю, что ответ на этот вопрос вам  безусловно
известен, и я хочу, чтобы вы обязательно ответили на него.
   Молчание.
   - Кто сделал ей аборт?
   Молчание.
   - Кто?
   Молчание.
   И вдруг она резко произнесла:
   - Доктор Мэдисон. Это в Маджесте.
   - Благодарю вас, миссис Гленнон, - мягко сказал Карелла.
   Сидя в машине, направляющейся в неблизкую Маджесту, уже добравшись до
моста, старого как мир и покрытого копотью и грязью,  Мейер  с  Кареллой
все еще продолжали обсуждать, что же все-таки могло произойти.
   - Чего я никак не могу понять, - сказал Карелла, - так это, чего ради
Клер оказалась впутанной во все это.
   - Мне это тоже кажется странным. Это совсем на нее не похоже, честное
слово, Стив.
   - Но ведь это совершенно точно, что именно она сняла эту комнату.
   - Тоже верно.
   - И она должна была встретиться с Эйлин, значит, она наверняка знала,
что Эйлин собирается сделать аборт.
   - Это точно, - сказал Мейер. - Но тут какое-то странное противоречие.
Ведь  она  работник  социальной  службы...  и  при  этом  очень  хороший
работник. Она же прекрасно должна была понимать, что склонение к  аборту
противозаконно. Она знает также, что  хоть  какое-либо  участие  в  этом
означает соучастие в преступлении. Предположим, что она каким-то образом
умудрилась  не  знать  таких  вещей,   будучи   работником   социального
обеспечения, но ведь она  должна  была  понимать  это,  будучи  девушкой
полицейского.  -  Мейер  огорченно  замолчал.  -  Как  ты  думаешь,  она
разговаривала на эту тему с Бертом?
   - Не знаю. Но я думаю, что нам все равно  придется  рано  или  поздно
поговорить с ним об этом.
   - Да, незавидная перспектива.
   -  Да  уж...  черт  побери,  -  сказал  Карелла,  -  ведь   работники
социального  обеспечения   как   раз   и   стараются   убедить   будущих
матерей-одиночек  родить  ребенка,  чтобы  потом  его  могли   усыновить
бездетные пары. Так с чего бы это Клер?..
   - Скорее всего тут дело  в  этом  сынке,  -  напомнил  ему  Мейер.  -
Психованный парень, который обязательно разыщет  отца  этого  ребенка  и
тогда...
   - Но ведь парень у Клер - полицейский, - сказал Карелла. - Она  могла
бы как-то подготовить нас к этому. Мы могли бы нагнать такого страху  на
этого молодого Гленнона, что он не стал бы и носа  совать  в  эти  дела.
Нет, все это просто не укладывается у меня в голове.
   - Или, если посмотреть с другой стороны, - сказал Мейер, - почему  бы
Клер не обратиться к отцу ребенка и не поженить их? Не понимаю. Я просто
не могу поверить, чтобы она могла оказаться впутанной в эту историю.  Не
верю и все тут.
   - Будем надеяться, что этот доктор прольет хоть какой-нибудь свет  на
нашу проблему, - сказал Карелла. - Какой  там  у  него  указан  адрес  в
телефонном справочнике?
   - Я переписал его целиком: А. Д. Мэдисон, доктор медицины,  -  сказал
Мейер. - Дом 1163 по Тридцать седьмой улице. Маджеста.
   - Это недалеко от того места, где была найдена эта девчонка, да?
   - Да.
   - Ты полагаешь, что она пошла туда, выйдя от врача?
   - Не знаю что и думать.
   - Что-то мне не верится. Она ведь собиралась  встретиться  с  Клер  в
Айсоле. Едва ли она стала бы зря торчать там, в Маджесте. А кроме  того,
я не думаю, что ей так сразу стало по-настоящему плохо. Господи, знаешь,
Мейер, у меня ум за разум заходит.
   - Просто ты никуда негодный детектив, и этим все объясняется.
   - Это точно. Но самое обидное, что этим  ничего  не  объясняется,  по
крайней мере для меня.
   Тридцать седьмая Авеню оказалась спокойной и тихой улицей, с богатыми
особняками,  украшенными  портиками  с  колоннами  и  отгороженными   от
тротуаров солидными коваными оградами. Общее впечатление от нее  было  -
покой и достоинство. Такая улица вполне могла бы находиться где-нибудь в
Бостоне или в Филадельфии - тихая и спокойная улица, надежно укрытая  от
шума и суеты  двадцатого  века.  Впечатление  это,  однако,  на  поверку
оказывалось ложным. Как-никак,  именно  на  этой  улице  проживал  некий
доктор А. Д. Мэдисон, промышлявший незаконными абортами.
   Нужный им дом  был  расположен  в  самом  центре  квартала.  Солидный
кирпичный особняк, почти ничем не  отличающийся  от  соседних  домов,  с
такой же невысокой кованой оградой и с такими же точно белыми ступенями,
ведущими  к  входной  двери,  выкрашенной   в   светло-зеленую   краску.
Прямоугольная бронзовая табличка была расположена  прямо  над  бронзовой
кнопкой звонка. На табличке была выгравирована надпись: "А. Д.  Мэдисон,
доктор медицины". Карелла позвонил. Здесь помещалась приемная  врача,  а
это означало, что дверь не заперта. Поэтому, позвонив  и  не  дождавшись
ответа, он нажал на бронзовую ручку, и они с Мейером оказались в большом
вестибюле. В дальнем углу стоял письменный стол, а за  ним,  у  стены  -
полки с книгами. Стены приемной были оклеены дорогими обоями, а на одной
из них даже красовалась репродукция Пикассо и пара еще каких-то  картин.
Низкий журнальный столик был завален свежими номерами газет и журналов.
   - Можно подумать, что тут никого нет, - сказал Карелла.
   - Сестра, наверное, зашла в кабинет, - отозвался Мейер.
   Они стали ждать.  Через  несколько  секунд  послышались  приглушенные
шаги, доносившиеся из  длинного  коридора,  ведущего  к  приемной,  и  в
комнату, приветливо улыбаясь, вошла блондинка. На ней был белый халат  и
белые туфли. Волосы были стянуты на затылке в тугой  узел.  У  нее  было
приятное правильной формы лицо с проницательным взглядом больших голубых
глаз. Ей было наверняка лет сорок, но  выглядела  она  молодой  дамой  с
приветливой улыбкой и умным взглядом голубых глаз.
   - Что вам угодно, джентльмены? - спросила она.
   - Здравствуйте, - сказал Карелла. - Скажите, пожалуйста, не могли  бы
мы видеть доктора Мэдисона?
   - Да?
   - Он у себя? Женщина улыбнулась.
   - Насколько я понимаю, вы не записаны на прием  сегодня?  -  спросила
она.
   - Нет, не записаны, - сказал Мейер. - Так доктор у себя?
   - Да, доктор у себя, - снова улыбнулась женщина.
   - В таком случае, доложите, пожалуйста, ему о нашем приходе.
   - А не могли бы вы сказать о цели вашего визита?
   - Это связано с полицией, - неопределенно ответил Мейер.
   - Да? - Тонкие брови женщины чуть приподнялись. - Так, понятно. - Она
на мгновение задумалась. - А  что...  а  каким  образом  это  связано  с
полицией?
   - Мы пришли сюда  по  делу  чисто  личного  порядка  и  предпочли  бы
разговаривать с самим доктором, если, конечно, вы не возражаете.
   - Боюсь, что вам придется изложить суть  дела  мне,  поскольку  вы  и
разговариваете с "самим доктором".
   - Что?
   - Доктор Мэдисон - это я.
   - Вы - доктор Мэдисон?
   -  Да,  -  утвердительно  кивнула  она.  -  Так  что  же  вам  нужно,
джентльмены?
   - Я полагаю, нам лучше побеседовать с вами в кабинете, доктор.
   - Почему? Сестра сейчас отпущена на обед, и  до  двух  часов  у  меня
никто не  записан.  Мы  спокойно  можем  поговорить  и  здесь.  Надеюсь,
разговор не займет слишком много времени, не так ли?
   - Ну, видите ли, это будет зависеть...
   - А в  чем  дело?  Кто-то  не  сообщил  о  пациенте  с  огнестрельным
ранением?
   - Нет, на этот раз вопрос несколько сложнее, доктор Мэдисон.
   - Да что вы?
   - В том-то и дело. - Карелла набрал воздуха в легкие и спросил:
   - Доктор Мэдисон, признаете ли вы, что вами  в  прошлую  субботу  был
произведен незаконный аборт девушке по имени Эйлин Гленнон?
   По выражению лица доктора Мэдисон можно было понять, что вопрос  этот
не столько встревожил, сколько позабавил  ее.  Брови  ее  поднялись  еще
выше, а на лице снова появилась улыбка.
   - Простите, я не совсем понимаю вас, - сказала она.
   - Я сказал, доктор Мэдисон, следующее: признаете ли вы, что в прошлую
субботу...
   - Да, конечно же, - не дала ему договорить доктор Мэдисон. -  Конечно
же, подпольные аборты я делаю обычно по субботам. Кромсать  пациентов  -
мое любимое занятие по уик-эндам. До свидания, джентльмены.
   Она повернулась к ним спиной и уже собиралась  уйти,  но  резкий  тон
Кареллы заставил ее замереть на месте.
   - Стойте, доктор Мэдисон!
   - А в чем дело? - проговорила она, снова поворачиваясь  к  ним.  -  С
чего это я должна тут выслушивать ваши глупые и оскорбительные  домыслы!
Если уж вам взбрело в голову...
   - Полагаю, что вам придется услышать кое-что еще  более  обидное  для
вас, - вмешался Мейер. - Дело в том, что Эйлин Гленнон умерла.
   - Весьма сожалею и сочувствую, но тем не менее я не имею ни малейшего
представления о том, кто она такая  или  с  какой  стати  ее  смерть  вы
связываете...
   - Ваше имя нам назвала мать Эйлин, доктор Мэдисон. Вы что,  считаете,
что ваше имя она наугад вытянула из шапки с бумажками, да?
   - Я понятия не имею, откуда она его вытащила и почему назвала.  Я  не
знаю никого по имени Эйлин Гленнон и уж тем более не  делала  ей  аборт,
поскольку в жизни своей не занималась противозаконной  деятельностью.  У
меня солидная практика и я не стала бы идти на такой риск...  ставя  под
угрозу...
   - А какова ваша специализация, доктор Мэдисон?
   - Я врач общей практики.
   - Трудно, наверное?  Ну,  знаете,  женщине  трудно,  наверное,  самой
зарабатывать себе на жизнь?
   - Я справляюсь совсем неплохо. И ваше сочувствие явно не  по  адресу.
Так что, если у вас нет ко  мне  никаких  иных  дел,  то  позвольте  мне
заняться своими...
   - Постойте, доктор Мэдисон. Что это вас так потянуло вдруг в кабинет?
Все обстоит не так уж просто.
   - А что еще вам от меня нужно? - спросила доктор Мэдисон.
   - Мы хотим, чтобы вы рассказали нам, что произошло  здесь  в  субботу
утром.
   - Ровным счетом ничего. Утром в субботу меня здесь даже не  было.  По
субботам прием у меня начинается с двух часов дня.
   - А в котором часу пришла к вам Эйлин Гленнон?
   - Я не имею ни малейшего понятия о том, кто такая эта Эйлин Гленнон.
   - Это - девушка, которую  вы  прооперировали  в  прошлую  субботу,  -
сказал  Мейер.  -  Девушка,  которая  потеряла  сознание  и  умерла   от
внутреннего кровотечения. Случилось  это  в  парке,  находящемся  отсюда
всего в шести кварталах. Вот это и есть Эйлин Гленнон, доктор Мэдисон.
   - В субботу я вообще не делала ни одной операции.
   - Так в котором часу она пришла к вам?
   - Это - полная чепуха и пустая трата времени. Если ее здесь не  было,
то как я могу назвать вам время?
   - А вам уже известно о ее смерти?
   - Мне даже неизвестно, что она вообще когда-либо жила на белом свете.
Конечно, я вполне представляю себе, что она была очень милой  девчушкой,
но...
   - Почему вы называете ее милой девчушкой, доктор Мэдисон?
   - Что?
   - Вот вы только что назвали ее очень милой девчушкой. А почему?
   - Ну, не знаю почему. А она что - не была милой девчушкой?
   - В том-то и дело, что была, но вы-то откуда это знаете?
   - Что знаю? Ну, что, по-вашему, я могу  знать?  -  взорвалась  доктор
Мэдисон.
   - А то, что это  и  в  самом  деле  была  хорошенькая  девушка  всего
шестнадцати лет от роду.
   - Этого я не знала и не знаю. Я вообще услышала  это  имя  впервые  в
жизни всего несколько минут назад.
   - А вы не читали вчерашних газет?
   - Нет. Я вообще не имею времени читать что-либо  помимо  журналов  по
своей специальности.
   - А когда вы в последний раз читали газеты, доктор Мэдисон?
   - Не помню... В среду, в четверг... нет, не  могу  припомнить.  Я  же
только что сказала...
   - Значит, вы не знали, что она умерла?
   - Нет. И я вам это уже говорила. Теперь у вас ко мне все?
   - В котором часу вы ее прооперировали, доктор Мэдисон?
   - Я этого не делала. А кроме того, я не  понимаю,  каким  образом  вы
собираетесь доказать обратное. Вы  сами  сказали,  что  девушка  умерла.
Значит, она никак не сможет давать показания, что это...
   - Ах так? Значит, она пришла сюда без сопровождающих, да?
   - Она вообще сюда не  приходила.  Просто  она  мертва  и  не  у  кого
спрашивать. А я лично никогда не видела ее и даже не слышала о ней.
   - А о Клер Таунсенд вы слышали когда-нибудь? - резко спросил Карелла.
   - Что?
   Он решил рискнуть. Только что она сказала, что  не  читала  ни  одной
газеты с середины прошлой недели, то есть она может не знать об убийстве
Клер. Поэтому он и решился на блеф.
   - Зато жива Клер Таунсенд, - сказал он. - И она призналась нам в том,
что это она организовала аборт для Эйлин Гленнон  и  что  договаривалась
она об этом именно с вами, доктор Мэдисон. Что вы на это скажете?
   Ответа не последовало.
   - Я думаю, вам лучше собраться  и  поехать  с  нами  в  центр,  чтобы
обсудить все это лично с Клер - согласны? - сказал Мейер.
   - Но я и не предполагала...
   - Вы и не предполагали, что Клер расскажет об этом нам, да?  Ну,  так
вот, дело сделано. Что вы теперь скажете?
   - Я не имею никакого отношения  к  смерти  этой  девушки,  -  сказала
доктор Мэдисон.
   - Не имеете? А кто же делал ей аборт?
   - Я не имею никакого отношения к ее смерти!
   - Где вы делали операцию?
   - Здесь.
   - В субботу утром?
   - Да.
   - В котором часу?
   - Она приехала сюда в десять утра.
   - А когда вы приступили к операции?
   - Примерно в четверть одиннадцатого.
   - Кто вам ассистировал?
   - Я не обязана сообщать вам это.  Скажу  только,  что  присутствовали
хирургическая сестра и анестезиолог. Но кто она, я вам не скажу.
   - Анестезиолог? Это вроде не принято, не так ли?
   - А я вам не мясник какой-нибудь! - сердито возразила доктор Мэдисон.
-  Я  сделала  операцию  точно  так  же,  как  это   делают   в   лучших
гинекологических клиниках.  При  этом  я  использовала  самые  последние
достижения современной хирургии.
   - Последние достижения? - проговорил Карелла. - Это очень  интересное
заявление, поскольку, помимо этого чертового кровотечения,  девушке  еще
была  внесена  при  операции  инфекция.  Какими  же   инструментами   вы
пользовались? Ржавой шляпной булавкой, да?
   - Да как вы смеете? - выкрикнула доктор Мэдисон, бросаясь на  Кареллу
с занесенной для пощечины рукой и горящими от гнева  глазами.  Он  легко
перехватил ее руку за запястье и отвел от себя, не выпуская из своей.
   - Спокойнее, не нужно горячиться, - сказал он.
   - Отпустите меня!
   - Успокойтесь.
   Она вырвала, наконец, руку  и  принялась  растирать  запястье  другой
рукой, сердито поглядывая на Кареллу.
   - Девушка получила первоклассное медицинское обслуживание, -  сказала
она. - Она находилась под общим наркозом во время операции и чистки.
   - И все-таки она умерла, - сказал Карелла.
   - Но это же не  моя  вина!  Я  рекомендовала  ей  немедленно  лечь  в
постель, как только она выйдет отсюда. А вместо этого она...
   - А вместо этого она - что?
   - А вместо этого она пришла сюда!
   - Сюда?
   - Да, да. Сюда.
   - В котором часу это было?
   - Поздно вечером. Она сказала мне, что мисс Таунсенд не встретилась с
ней,  несмотря  на  договоренность.  Она  сказала,  что  она  не   может
возвращаться домой, и просила меня оставить ее у себя на ночь. -  Доктор
Мэдисон окинула взглядом детективов. - Но я просто  не  могла  ей  этого
разрешить. Я сказала, чтобы она обратилась в больницу.  Я  даже  сказала
ей, в какую именно больницу ей  следует  обратиться.  Там  ей  наверняка
оказали бы необходимую помощь. - И доктор  Мэдисон  сокрушенно  покачала
головой.
   - Ни в какую больницу  она  так  и  не  обратилась,  доктор  Мэдисон.
Наверняка она была слишком напугана. А каким было  ее  состояние,  когда
она пришла сюда к вам в субботу вечером? Очень плохое?
   -  Она  вовсе  не  выглядела  больной.  Просто  она  была   несколько
растеряна, - вот и все.
   - А кровотечения вы у нее не обнаружили?
   - Господи!  Конечно  же,  нет.  Неужто  вы  можете  подумать,  что  я
позволила бы ей уйти в таком состоянии... я ведь врач, не  забывайте  об
этом!
   - Да, я помню, - сухо возразил  Карелла.  -  Но  это  не  мешает  вам
подрабатывать на стороне левыми абортами.
   - А вам  когда-нибудь  приходилось  носить  под  сердцем  нежеланного
ребенка? - спросила доктор Мэдисон каким-то ровным бесцветным тоном. - А
мне в свое время пришлось.
   - И сам этот факт оправдывает вашу деятельность, да?
   - Я пыталась помочь этой девушке. Я знала, что помогаю ей найти  хоть
какой-то выход из положения, в которое она попала помимо своей воли.
   - Да, и славный же выход вы подыскали для нее, - сказал Мейер.
   - И сколько же вы с нее получили за убийство? - спросил Карелла.
   - Я никого не убивала!
   - Сколько?
   - Пять... пятьсот долларов.
   - А где же эта девчонка могла раздобыть такую сумму?
   - Я... я не знаю. Деньги мне вручила мисс Таунсенд.
   - А когда вы с Клер договорились насчет всего этого?
   - Две... две недели тому назад.
   - А как она вышла на вас?
   - Ей сказал обо мне один общий знакомый. А почему вы  обо  всем  это