нял
фотографию с пола  и  начал  ощупывать  -  Никакая  она  не  горячая,  самая
обычная... Постойте-ка, она же не туда смотрит.
   Он уставился на старуху. - Настя, глянь, она на тебя  косится,  а  раньше
прямо смотрела. Маразм какой-то.
   - Точно, на меня, - подтвердила девушка, с изумлением глядя на снимок.  -
И с такой злостью причем смотрит У меня аж мурашки по коже.  Ужас  какой!  -
Она поежилась и оттолкнула руку мужа, держащую снимок. - Убери это от  меня!
И вообще, лучше ее выбросить. Или сжечь Она мне не нравится.
   - Мне тоже, - хмуро проговорил Володя - Мне вообще все это не нравится..,
такое начало нашей семейной жизни Сперва зеркало разбилось, теперь  вот  эта
старуха на снимке...
   - Ты рассуждаешь, как суеверная бабка на базаре, - усмехнулась  Настя,  и
щеки Володи слегка порозовели, но этого никто не заметил. - Если верить всем
этим приметам, то недолго и свихнуться Надо просто съездить в эту часовню  и
спросить у сторожей, знают они эту старуху или нет. Может,  она  у  них  там
уборщицей работает.
   - Действительно, Игорь, сходил бы ты к ним и все  разузнал,  -  поддержал
супругу Володя. - А то мы улетаем сегодня, нам некогда.
   - Может, отмените свое путешествие? - несмело предложил Игорь. - А то как
бы чего не вышло - Ладно, накаркаешь еще, - отмахнулся от него многоборец. -
Ничего с нами не случится. Жаль, конечно, что мы  без  свадебных  фотографий
остались, но ничего, мы в Париже наверстаем, правда, киска? - он с нежностью
посмотрел на сидящую у него на коленях молодую супругу.
   - Ой, наверстаем, котик, - промурлыкала та. - А Корешок пока разберется с
этой бабкой. За это мы простим ему отсутствие фотографий.
   - Точно, - поддержал Володя. - Сделай  одолжение,  Корешок,  разберись  с
этой  кашей,  которую  заварил.  Выясни  все  и  можешь   всегда   на   меня
рассчитывать. Тебе, кстати, нужны деньги? А то могу  подбросить  пару  сотен
баксов на расходы.
   - Спасибо, друг, - покачал головой Игорь, - но я не нуждаюсь.
   Он поднялся с дивана, проклиная свою гордость, из-за которой  только  что
лишил себя средств к существованию, и подошел к молодым.
   - Ну, счастливого вам путешествия. Я постараюсь все разузнать и к  вашему
приезду подготовлю полный отчет.
   - В трех экземплярах, не забудь, - добавил Володя, пожимая руку друга.  -
Ты там сам дверь захлопни, а мы тут еще поворкуем. Лады?
   - Нет проблем. Пока, Настя.
   - Не грусти, Корешок.
   - А деньги все-таки возьми, - сказал Володя, доставая из ящика стола  две
стодолларовые  бумажки  и  протягивая  товарищу.  -  Мало  ли   что,   вдруг
понадобятся - Я отдам, старик, - клятвенно заверил  Игорь,  пряча  купюры  в
карман.
   - Не сомневаюсь, - хмыкнул Володя и принялся щекотать Настю за  ушком  Та
звонко рассмеялась Поняв, что ловить здесь больше  нечего,  Игорь  вышел  из
квартиры и захлопнул дверь на защелку. Звук щелчка эхом  разнесся  по  всему
подъезду и затих где-то наверху. Он посмотрел на дверь, и она показалась ему
дверью могильного склепа, за которой  уже  не  было  живых  людей.  Зловещая
тишина, стоявшая в подъезде, лишь усиливала  это  ощущение.  Он  повернулся,
чтобы идти к лифту, и остолбенел:  прямо  перед  ним  стояла  очень  пожилая
женщина с седыми волосами, длинными прядями ниспадавшими на сухие плечи.  На
ней было надето Настино свадебное платье, руки были безвольно опущены  вдоль
худого тела. Она стояла и в упор смотрела  на  Игоря  теми  самыми  глазами,
которые он уже видел на фотографии. Ошибки быть не могло - это была та самая
старуха. Тонкие губы, горбатый нос, морщины на  лице,  впалые  глаза  -  все
сходилось один  в  один.  Мерзкая  старушка  насквозь  прожигала  его  своим
взглядом, и он, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание от страха,  отпрянул
назад, прижавшись спиной к стене. Он хотел закричать, но  не  смог  -  горло
сковало цепким льдом, к тому же у него перехватило дыхание, и он снова  стал
задыхаться, как уже было у  него  дома.  Игорь  вытянул  руки  перед  собой,
защищаясь от пламени ее глаз, и отвернулся, крепко  зажмурившись.  В  голове
поплыли разноцветные круги, мысли смешались, ноги подкосились,  и  он  начал
медленно оседать, пока  не  оказался  на  полу.  Сколько  он  так  просидел,
скрюченный и дрожащий, ожидая, что старуха вот-вот стиснет его горло  своими
корявыми пальцами, - он не помнил.
   - Что с вами, молодой человек? - раздался вдруг незнакомый мужской голос.
- Вам плохо?
   - Не  обращай  внимания,  -  послышалось  в  ответ  раздраженное  женское
ворчание - Нажрутся как свиньи, а потом блюют по подъездам. Идем скорее.
   Игорь открыл глаза. Мимо него по лестнице проходила пожилая чета. Никакой
старухи не было и в помине. Оглянувшись по сторонам,  он  на  всякий  случай
хорошенько  проморгался,  ущипнул  себя  за  щеку  и  только  после   этого,
убедившись, что с ним все нормально, выпрямился и начал спускаться  вниз  по
лестнице. В лифт заходить он уже не рискнул - если проклятая старуха  начнет
приставать к нему в замкнутом пространстве, откуда некуда  сбежать,  то  его
сердце не выдержит и точно разорвется. Интересно, это была галлюцинация  или
что-то  другое,  думал  он  по  дороге  домой.  Скорее  всего,  конечно  же,
галлюцинация,  навеянная  последними  событиями  и   частым   разглядыванием
злополучной фотографии. Он вспомнил, что  оставил  снимок  у  Крапивиных,  а
потом махнул рукой: еще отпечатает. Если понадобится.

***

   На следующий день, после того, как шумной толпой  проводили  улетавших  в
Париж молодоженов, Олег  Дятлов  вернулся  с  работы  довольно  поздно.  Его
задержали неотложные дела с неожиданно нагрянувшими зарубежными  партнерами,
с которыми его  фирма  должна  была  подписать  взаимовыгодный  контракт  на
баснословную сумму. Так, или почти так, он всегда говорил Елене, своей жене,
которая, несмотря ни на что, даже на запах  женских  духов  и  следы  губной
помады на его рубашке, все еще продолжала ему верить. И делала это уже более
пяти лет - именно тогда, пять лет назад, Олег впервые  изменил  своей  жене.
Прожив с ней полгода,  он  сделал  для  себя  печальное  открытие:  у  него,
оказывается, глупая жена. Та, с которой ему  было  так  легко  и  просто  до
свадьбы,  при  ближайшем  рассмотрении  оказалась   самым   обыкновенным   и
примитивным существом, с которым совершенно не  о  чем  поговорить.  Она  не
понимала его в мелочах, он устал объяснять ей то, что для него самого и  для
всех остальных было очевидным, ей  нравились  примитивные  фильмы  и  глупые
книжки, она не умела читать между  строк  и  плакала  над  сериалами,  более
сложных вещей она просто не понимала и обижалась, когда он  нервничал  из-за
этого и называл ее глупой. Они  стали  ссориться  по  пустякам,  и  все  это
неминуемо привело бы к скоропалительному разводу, если бы не Олег. Он  решил
оставить все как есть и сохранить свой брак, потому  что  не  было  никакого
смысла расходиться, чтобы потом снова  жениться  без  всякой  гарантии,  что
супруга после свадьбы не окажется такой же глупой, ибо в тот  период,  когда
они заманивают в свои сети мужчину, женщинам, видимо, сам господь  помогает,
во  сто  крат  приукрашивая  и  преувеличивая  их  истинные  достоинства   и
способности, которые очень трудно разглядеть  даже  вооруженным  глазом,  не
говоря уже о человеке, ослепленном любовью. Так что незачем менять  шило  на
мыло. Он перестал с ней спорить  и  что-то  обсуждать,  они  стали  говорить
только о быте и работе  в  меру  ее  убогого  понимания,  и  ее  это  вполне
устраивало, в семье воцарились мир и покой. А он начал  гулять  на  стороне,
успокаивая свою совесть  полным  отсутствием  взаимопонимания.  Чуть  ли  не
каждую неделю сослуживцы видели его обедающим в  местном  кафе  недалеко  от
офиса с новой девушкой. После работы он, как  правило,  удалялся  с  ней  на
"совещание" в специально снятую для этой цели квартиру, а потом  возвращался
домой, где с усталым видом рассказывал жене о  новых  деловых  контрактах  и
головокружительных перспективах. В жизни Олега были только две вещи, которые
как-то скрашивали его серое  и  бесцветное  существование  и  придавали  ему
смысл,  -  это,  во-первых,  вышеупомянутые  уже   женщины,   а   во-вторых,
парапсихология, которой он увлекся года три назад и  посвящал  ей  все  свое
свободное время. Все остальное - семья (детей  у  них  не  было  по  причине
Лениного бесплодия), работа, общение с друзьями и сослуживцами - было ему  в
тягость и не приносило никакого удовлетворения. Он исполнял свои супружеские
и должностные обязанности не потому, что хотел, а потому что должен был  это
делать. Женщины и парапсихология были для него отдушиной, где он прятался от
окружающего мира и становился самим собой. Женщины  его  устраивали  всякие,
полные и  худые,  блондинки  и  брюнетки,  а  вот  из  всей  парапсихологии,
изучающей взаимодействия человека с окружающим  миром,  не  вписывающиеся  в
общепринятые представления, его  привлекала  именно  та  ее  часть,  которая
относилась  к  воздействию  человека  на  внешние  явления  без   посредства
физического  воздействия,  то  бишь,  говоря  простыми  словами,  телепатия,
ясновидение,  предвещание  и  тому  подобные  непонятные   обывателю   вещи.
Пропустив  мимо  ушей  мудрое  высказывание,  гласившее:  для  того,   чтобы
управлять другими, нужно для начала  научиться  управлять  собой,  он  рьяно
взялся  изучать  и  применять  на  практике  методы  воздействия  на   людей
посредством скрытой в каждом человеке таинственной  силы.  Он  проштудировал
почти все книги Карлоса Кастанеды и Карлосовых теток,  подолгу  медитировал,
запершись в своей спальне, и испытывал полученные знания на своей жене. Надо
сказать, в том, что она упорно не замечала его измен, была  немалая  заслуга
проснувшихся в нем необычных способностей. Он уже давно  с  помощью  гипноза
запрограммировал ее мозг на то, чтобы она видела в нем лишь хорошее и в упор
не замечала плохое. После того как, следуя специальному пособию, он  раскрыл
свои чакры, ему стала неплохо удаваться  телепатия,  с  помощью  которой  он
однажды смог, правда пока очень смутно, прочитать мысли своего начальника на
фирме, который собирался за его  спиной  понизить  ему  зарплату.  Но  лучше
всего, как ему казалось, у него обстояли дела с ясновидением, которому он, в
конце концов, и отдал свое предпочтение.  Как  он  сам  считал,  у  него  от
природы был очень зоркий "третий  глаз"  и  нужно  было  лишь  научиться  им
пользоваться. Приложив немало сил и  стараний  к  тому,  чтобы  развить  эту
способность, он добился того, что стал видеть непонятные  и  незнакомые  ему
картины, которые время от времени всплывали в его сознании независимо от его
желания. Он пытался разобраться в них,  но,  поскольку  они  никак  не  были
связаны с реальностью, это у него пока  плохо  получалось.  Однако  Олег  не
унывал и  твердо  верил,  что  когда-нибудь  с  помощью  ясновидения  сможет
проникнуть сквозь время,  попав  в  информационное  поле  Земли,  и  откроет
человечеству  тайну  происхождения  разума  на  Земле,  загадки   египетских
пирамид, местоположение исчезнувшей Атлантиды, правду о  гибели  Гагарина  и
подводной лодки "Курск" и многие другие до сих  пор  покрытые  мраком  и  не
менее интересные вещи. Время от времени он пытался увидеть  невидимое  и,  к
примеру, раскрыть по горячим следам нашумевшее преступление. Он приезжал  на
то место, которое показывали по  телевизору,  и  старался  представить  себе
истинную картину происшедшего, но в голове мелькали лишь несвязные фрагменты
и какие-то незнакомые  лица,  которые  он  не  успевал  даже  запомнить  как
следует, чтобы описать их милиции. Это его очень расстраивало, но каждый раз
он с упорством маньяка поступал точно так же. В общем, про Олега смело можно
было сказать, что он целеустремленный и очень упрямый человек, что рано  или
поздно обязательно принесет свои плоды.
   Вернувшись с "совещания", Олег сытно поужинал  заботливо  приготовленными
Леной котлетами с картофельным пюре и  солеными  огурцами,  поведал  ей,  не
спускавшей с него влюбленных глаз, о возникших на  работе  проблемах,  затем
принял горячую ванну, что всегда помогало ему расслабиться, и  отправился  в
спальню медитировать. Лена собиралась идти ночевать к своей матери,  которая
заболела три  дня  назад,  подхватив  простуду,  и  попросила  дочь  немного
поухаживать за ней. Жена, уже обутая, стояла в прихожей с пакетом  продуктов
в руке и причесывалась перед зеркалом.
   -  Ой,  совсем  забыла,  Олежек,  -  вдруг  проговорила  она,  когда  он,
облаченный в свой любимый халат, проходил мимо нее, направляясь в спальню. -
Тебе тут письмо сегодня пришло.
   - Что за письмо? - удивился он, остановившись. - От кого?
   - Там не написано.
   Выдвинув ящик тумбочки, она достала почтовый конверт и протянула мужу.
   - Вот, сам посмотри.
   Взяв конверт, Олег повертел его в руках. На нем  корявым  почерком  Игоря
Корешкова был написан только адрес  получателя  и  фамилия  Олега.  В  графе
отправителя было накарябано одно слово "Москва".
   - Похоже на корешковский почерк, - удивленно проговорил он.
   - Корешок? - изумилась жена. - С чего это  вдруг  он  начал  тебе  письма
писать?
   - Откуда мне знать. Сейчас пойду распечатаю - посмотрю.
   - А при мне не хочешь?
   - Если будет что-то интересное  для  тебя  -  сообщу,  -  пообещал  он  с
улыбкой. - Не волнуйся, это не любовная записка.
   - А кто вас знает, - улыбнулась и Лена. - Вы на свадьбе с ним  так  нежно
переглядывались.
   - Ревнуешь? - Он  потянулся  к  ней  губами,  она  подставила  свои,  они
чмокнулись, и Лена ушла к матери.
   В спальне он оборудовал себе  специальный  угол  для  парапсихологических
занятий. Этот угол находился за шкафом, куда не проникал солнечный свет и не
доносился уличный шум, благо окно спальни выходило во двор, где в это  время
обычно уже воцарялась тишина. Там стояло большое мягкое кресло  и  небольшой
столик с настольной лампой. К стене он прибил полку и расставил на ней книги
по изучаемой тематике, чтобы они всегда были под рукой.  На  столике  лежала
толстая тетрадь, в которой он вел  записи  своих  новых  ощущений,  и  никто
другой, кроме него, не понял бы в них абсолютно ничего, ибо это было  больше
похоже на абракадабру, нежели на связный текст здорового рассудком человека.
   Удобно устроившись в кресле, он сделал несколько обязательных дыхательных
упражнений, чтобы настроить организм на нужную волну, и только  потом  начал
распечатывать конверт. Игорь Корешков за все время их знакомства не  написал
ему ни одного письма, и потому это его послание несколько насторожило Олега.
С чего бы это вдруг Корешок, который еще в институте  не  любил  и  не  умел
писать рефераты и курсовые работы, занялся эпистолярным жанром?  Может,  это
как-то связано с его вчерашним  отсутствием  в  аэропорту,  когда  провожали
молодоженов?
   Открыв конверт, Олег обнаружил в  нем  одну  лишь  черно-белую  свадебную
фотографию. Никакого письма к ней приложено не было Взяв снимок, он стал его
рассматривать. Первое, что бросилось в глаза, это были  сам  Олег  с  женой.
Улыбаясь, они стояли слева от молодых и протягивали им цветы. Правда, улыбка
у Лены получилась несколько кривоватая, но  зато  он  сам  вышел  на  славу,
эдакий солидный и представительный, в строгом костюме мужчина, мечта  каждой
женщины.  Потом  он  перевел  взгляд  на  жениха  с  невестой,  и  сразу  же
почувствовал в затылке легкие покалывания, какие обычно  появлялись  у  него
только в моменты напряженных попыток включить в себе ясновидение. Он смотрел
на невесту и не мог ничего понять. Если это очередной  корешковский  прикол,
то зачем он прислал ему этот снимок? Может, не хотел, чтобы Володя  узнал  о
его подленькой проделке и снова не поломал ему челюсть? В таком случае зачем
было вообще заниматься такой ерундой, к чему  портить  свадебные  фотографии
подобными извращениями? Впрочем, Игорь всегда был со странностями  и  иногда
поступал совершенно  непредсказуемо,  за  что  частенько  получал  по  своей
небритой физиономии. Чтобы не  ломать  дальше  голову  и  поскорее  заняться
парапсихологической практикой, он встал, вышел в коридор,  где  на  тумбочке
стоял телефон, и позвонил Игорю Корешкову. Тот долго не брал трубку, а когда
наконец взял, то Олег сразу понял, что тот пьян. И не просто пьян, а пьян  в
дымину.
   - Слушаю, - с трудом произнес он заплетающимся языком.
   - Привет, Корешок, - сказал Олег. - Узнаешь еще?
   - А, это ты Олежек!  -  радостно  промямлил  тот.  -  А  я  тут  выпиваю,
понимаешь.
   - На какие шиши, интересно? Гонорар получил?
   - Не, Володька деньжат подкинул.
   - Володька - деньжат? - удивился Олег. - Это что-то новенькое. Ты  почему
провожать не приехал?
   - Не мог. Пьяный был.
   - Понятно. Ты там один закладываешь или как?
   - Один. Вчера Ольга приезжала, но сразу свалила.
   - Еще бы. Кому охота на твою пьяную  рожу  смотреть,  Слушай,  ты  сейчас
что-нибудь соображаешь?
   - Я?! - оскорбился Игорь.  -  Обижаешь,  братишка.  Я  всегда  соображаю,
особенно когда выпью. А что?
   - Ты еще помнишь, что прислал мне фотографию?
   - Какую фотографию? - озадаченно пробормотал тот.
   - Свадебную. - Олег с трудом сдерживался, чтобы не послать пьяного идиота
подальше и не бросить трубку.
   - Черт, я же совсем забыл про это, - печально вздохнул Игорь. - Просто из
головы вылетело.
   - Неудивительно. Скажи, зачем ты вместо Насти какую-то  старуху  вставил?
Думаешь, это смешно?
   - Нет, это не смешно, - проговорил он,  четко  расставляя  слова.  -  Это
страшно, дорогой Олег.
   - Тогда на кой ляд ты это сделал? Игорь, казалось, немного протрезвел.
   - Я ничего специально не делал Это настоящая фотография, братан. Клянусь.
   - Брось свои дурацкие шуточки, Корешок, - не  поверил  ни  единому  слову
друга Олег. - Если Володька это увидит, он тебя в порошок сотрет.
   - Он уже видел.
   - Видел?! Ну и что?
   - Ничего. Денег вот дал.
   - Ну и дела, - изумленно покачал головой Олег. - А ты не заливаешь?
   - Нисколько. Настя разбирается  в  фотографии  и  подтвердила  отсутствие
монтажа на снимке. Пойми, дурья башка, эта старуха  самая  что  ни  на  есть
настоящая. Более того, я ее живьем видел.
   - Где?
   - В Володькином подъезде. Правда, это было больше похоже на галлюцинацию,
и она быстро исчезла. Такие вот дела, Олежек. Никто не знает, кто она такая,
откуда взялась на фотографии и зачем туда вообще влезла.  Может,  ты  что-то
подскажешь? Ты же у нас теперь этот, как его, экстрасенс, туды его в качель.
   - Если это не шутка, значит, все может быть очень серьезно, -  нахмурился
Олег.
   - Вот и я тоже Володьке об этом говорил. Но он не поверил.
   - Я тоже не верю. У тебя только одна такая фотка?
   -  Нет,  пять  кадров  получилось.   Все   остальные   пленки   оказались
засвеченными. Только Володьке об этом не говори.
   - Не скажу. И что, все пять кадров с этой старухой?
   -  Именно  так,  все  пять,  только  в  разных  ракурсах.   Должен   тебя
предупредить, что фотография начинает нагреваться в руках того, кто нехорошо
отзывается об этой старухе.
   - Иди ты.
   - Сам проверь. К тому же выражение лица у старухи иногда меняется, словно
она слышит, что о ней говорят.
   - Да, похоже, ты сильно перебрал, дружок, - сочувственно проговорил Олег.
- Завязывал бы ты с этим гиблым делом, пока белая горячка не началась. Хотя,
мне кажется, что она уже началась.
   - Кто, белая горячка? - с горечью спросил Игорь. - Ошибаешься, братан,  я
в полной норме и с головой у меня все в порядке, черти по углам не хрюкают и
по шторам не ползают.
   - Конечно, у тебя ведь  и  штор-то  нет,  -  усмехнулся  Олег.  -  Ладно,
Корешок, ложись спать, а я пойду еще раз гляну на эту старушку. Если  что-то
интересное узнаю - позвоню.
   - Только поаккуратней там,  прошу  тебя.  От  этой  старухи  всего  можно