лее осмотрительны.
   Чэндлер проигнорировала последнюю реплику и заговорила о другом:
   -  И  еще.  Если  вы  думаете,  будто  сможете  использовать   мои...
договоренности с Эдгаром для обвинения меня в обмане суда или  неэтичном
поведении, я докажу вам, что вы чертовски ошибаетесь. Эдгар пошел на все
это без всякого принуждения с моей стороны. Более  того,  он  фактически
сам предложил сотрудничество. Если вы меня в чем-либо обвините, я  подам
на вас в суд за клевету и разошлю во все  концы  пресс-релизы  со  своей
версией случившегося.
   Босх сомневался, что все произошло исключительно по инициативе самого
Эдгара, но не стал спорить. Чэндлер одарила его  одним  из  своих  самых
зловещих взглядов - взглядом убийцы, затем открыла дверь  и  исчезла  за
ней.
   Босх докурил сигарету, надеясь, что его  игра  хотя  бы  заставит  ее
сбавить обороты во время заключительных выступлений. Но более  всего  он
был доволен тем, что получил косвенное подтверждение правильности  своих
рассуждений. Последователь действительно прислал ей записку.
 
*** 
 
   Когда  Чэндлер  направилась  к  стойке,  в  зале  повисла  тишина   -
напряженное  молчание,  которое  воцарялось  обычно   перед   оглашением
вердикта. По мнению Босха, это объяснялось тем, что многие из сидевших в
зале уже считали  принятие  вердикта  в  пользу  истца  делом  решенным.
Выступление же Чэндлер должно было стать всего лишь завершающим ударом -
последним и смертельным.
   Она начала с традиционных в  таких  случаях  благодарностей  в  адрес
присяжных - за их присутствие здесь и за пристальное внимание, с которым
они следили за  слушаниями  по  данному  делу.  Чэндлер  также  выразила
уверенность  в  том,  что  присяжные,  несомненно,  примут  справедливое
решение.
   Эти слова звучали на  всех  процессах,  где  в  качестве  следователя
участвовал Босх, и он всегда относился к ним как к  обычному  трепу,  не
более. Большинство присяжных торчало в судах только ради того, чтобы  не
ходить на работу - в свои конторы  и  на  заводы.  Независимо  от  того,
оказывались ли рассматриваемые дела слишком запутанными,  страшными  или
скучными, единственной заботой присяжных было не уснуть в своем загоне и
дотерпеть до очередного перерыва,  когда  они  могли  взбодрить  себя  с
помощью кофеина, сахара и никотина.
   После традиционных реверансов Чэндлер перешла к сути дела.
   - Вспомните, как в понедельник я  стояла  перед  вами  и  набрасывала
некую дорожную карту. Я рассказала о  том,  что  попытаюсь  доказать,  и
теперь - ваш черед решать, насколько это мне удалось.  Думаю,  когда  вы
вспомните свидетельские показания, звучавшие здесь на протяжении недели,
то придете к выводу, что я справилась со своей задачей.
   Судье еще предстоит дать  вам  надлежащие  наказы,  но  я  хотела  бы
воспользоваться  случаем  и  снова  напомнить,  что   мы   участвуем   в
гражданском процессе. Это не уголовное дело. Это  не  Перри  Мейсон  или
что-то в этом роде из того, что вам доводилось видеть по телевидению или
в кино. Для того, чтобы вынести вердикт в  пользу  истца  в  гражданском
процессе, вы просто должны  решить,  что  перевес  улик  и  вещественных
доказательств - на стороне истца. Что означает "перевес"? Это  означает,
что  улики,  свидетельствующие  в  пользу  истца,  перевешивают   улики,
свидетельствующие в пользу  ответчика,  что  их  -  большая  часть.  Эта
большая часть может быть простой: пятьдесят процентов плюс один.
   Чэндлер еще долго топталась  вокруг  этого,  поскольку  от  этого  во
многом зависело, кто выиграет процесс. Она должна была взять  двенадцать
юридически безграмотных людей, что гарантировалось самой системой отбора
присяжных, и избавить их от почерпнутых из газет  представлений  о  том,
что малейшее сомнение истолковывается в пользу обвиняемого. Такой подход
должен  существовать  только  в  уголовных  делах,  а  этот  процесс   -
гражданский. Правда, ответчик, проигравший гражданский процесс, в скором
времени вполне мог стать обвиняемым в уголовном.
   - Смотрите на это, как на табло, где высвечиваются очки в  спортивном
состязании.  Табло   правосудия.   Каждая   представленная   улика   или
свидетельство обретает определенный вес в зависимости от того, насколько
важной вы ее считаете. С одной стороны табло - очки, выигранные  истцом,
с другой - ответчиком. Думаю, когда вы  уйдете  совещаться  и  тщательно
взвесите все представленные  суду  свидетельства,  у  вас  не  возникнет
сомнения в том, что перевес по очкам, бесспорно, у истца.  Если  вы  это
признаете, вы должны вынести вердикт в пользу миссис Черч.
   Чэндлер закончила вступление. Босх знал, что сейчас  она  перейдет  к
главному, поскольку дело состояло как  бы  из  двух  частей,  и  Денежка
надеялась добиться успеха хотя бы в одной  из  них.  Первое:  даже  если
Норман Черч и являлся Кукольником,  чудовищным  убийцей-маньяком,  Босх,
прикрываясь полицейским  значком,  все  равно  поступил  омерзительно  и
непростительно. Второе обвинение, сулившее  Чэндлер  и  вдове  несметные
богатства, если бы присяжные в него поверили, состояло в том, что Норман
Черч был невиновен, а Босх хладнокровно уничтожил его, лишив  безутешную
семью любящего отца и супруга.
   - Свидетельства, представленные суду на этой неделе,  могут  привести
вас к двум выводам, - обратилась Чэндлер к присяжным. - И самым  сложным
будет  определить  степень  виновности  детектива  Босха.  Не   вызывает
сомнений тот факт, что в ночь, когда был убит Норман Черч, он действовал
грубо, опрометчиво, не испытывая ни малейшего  уважения  к  человеческой
жизни. И именно жизнь стала той ценой, которую заплатил невинный человек
за непростительные действия ответчика. Семья заплатила за  них  отцом  и
мужем.
   Однако, кроме того, вы должны рассмотреть человека, который был убит.
Свидетельства - начиная с видеозаписи, которая является алиби по крайней
мере в случае одного, если не всех убийств, приписываемых Норману Черчу,
и кончая рассказами любивших его людей - должны убедить вас в  том,  что
полиция вышла не на того человека. Помимо всего прочего, даже  признания
детектива Босха, сделанные им на свидетельском месте, говорят о том, что
убийства не прекратились, что он убил не того человека.
   Босх увидел, как Белк заскрипел ручкой в своем блокноте. Он надеялся,
что тот  записывал  все,  что  связано  с  показаниями  Босха  и  других
свидетелей - с тем, что Чэндлер предусмотрительно  оставила  за  рамками
своей заключительной речи.
   - Наконец, - сказала она, -  вы  должны  присмотреться  не  только  к
человеку, который был убит, но и к его убийце.
   "Убийца!" - подумал Босх. Как страшно  это  звучало  применительно  к
нему. Он снова и снова произносил про себя это слово. Да, он  убил.  Ему
приходилось убивать и до, и после  Черча,  но  все  же  слово  "убийца",
адресованное ему без всяких  объяснений,  казалось  чудовищным.  В  этот
момент Босх понял, что ему все-таки не наплевать на то, что происходит в
зале. Что бы он ни говорил Белку пару минут назад, Босху хотелось, чтобы
присяжные по справедливости оценили его действия. Босху хотелось,  чтобы
ему сказали: "Ты поступил правильно!"
   - Перед вами, - продолжала Чэндлер, - человек,  который  неоднократно
доказывал свою склонность к крови. Ковбой, которому приходилось  убивать
и до, и после инцидента с безоружным мистером Черчем.  Человек,  который
сначала стреляет, а потом начинает искать улики. Перед вами - человек  с
имевшими глубокие корни мотивами к убийству того, кто,  по  его  мнению,
мог  оказаться  убийцей  женщин  -  уличных   женщин...   подобных   его
собственной матери.
   Чэндлер сделала паузу, чтобы фраза дошла до аудитории, в то время как
сама делала вид, будто ищет что-то в своем блокноте.
   - К тому времени, как вы вернетесь  в  этот  зал,  вы  должны  будете
решить, какими вы хотите видеть  полицейских  в  нашем  городе.  Полиция
должна быть отражением общества, которое она защищает. Ее офицеры должны
олицетворять лучшее, что в нас есть. Спросите  себя,  кого  олицетворяет
Гарри Босх? Отражением какой части нашего  общества  он  является?  Если
ответы на эти вопросы вас не волнуют, возвращайтесь с вердиктом в пользу
ответчика. Если же  они  вас  тревожат,  если  вы  полагаете,  что  наше
общество   заслуживает   лучшего,    нежели    хладнокровные    убийства
потенциальных подозреваемых, в таком случае вы должны принять решение  в
пользу истца.
   Тут Чэндлер замолчала и, подойдя к  своему  столу,  налила  в  стакан
воды. Белк, наклонившись поближе к Босху, зашептал:
   - Неплохо, но мне приходилось видеть ее и в лучшей форме... Правда, и
в худшей - тоже.
   - А когда она была в худшей  форме,  она  тоже  выигрывала?  -  также
шепотом осведомился Босх.
   Белк молча уткнулся в свой блокнот, и Босху ответ на его вопрос  стал
ясен. Когда Чэндлер направилась обратно к стойке, толстяк вновь  сунулся
к Босху:
   - Это ее манера - сейчас она  заговорит  о  деньгах.  Попив  водички,
Денежка всегда говорит о денежках.
   Чэндлер прочистила горло и продолжала:
   - Вам, двенадцати  присяжным,  выпала  редкая  возможность.  В  вашей
власти  -  изменить  кое-что  в  нашем  обществе.  Такой  шанс  выпадает
немногим. Если вы чувствуете, что детектив Босх был не прав  -  неважно,
до какой степени, -  и  примете  решение  в  пользу  истца,  это  станет
недвусмысленным сигналом для каждого полицейского в нашем городе. Все  -
от начальников управления до рядовых новичков-полицейских - поймут,  что
такие их действия для нас неприемлемы. Мы их не допустим. Далее. Если вы
примете такой вердикт, вы должны будете решить и  проблему  материальной
компенсации ущерба.  Это  несложная  задача.  Гораздо  трудней  для  вас
принять решение, прав был детектив Босх или нет. Сумма компенсации может
быть любой - от  одного  доллара  до  миллиона  и  выше,  это  не  имеет
значения. Главное - ваше предостережение городу, так как, сделав его, вы
восстановите  справедливость  для   Нормана   Черча.   Вы   восстановите
справедливость для его семьи.
   Босх обернулся и увидел Бреммера, сидящего на задних рядах  вместе  с
группой репортеров. Бреммер хитро улыбнулся Босху,  но  тот  отвернулся.
Журналист был прав, говоря про Денежку и деньги.
   Чэндлер подошла к своему столу, взяла какую-то книгу  и  вернулась  с
ней за стойку. Книга была старой,  без  суперобложки,  с  потрескавшимся
зеленым переплетом.  Босху  показалось,  что  на  верхней  части  первой
страницы он увидел какой-то штамп - возможно, библиотечный.
   - Наши слушания заканчиваются, - продолжила Чэндлер. - И  я  полагаю,
вы не можете не испытывать беспокойства. На вашем месте  его  испытывала
бы и я. Как  получилось,  спрашиваете  вы  себя,  что  в  нашей  полиции
появились люди, подобные детективу Босху? Что ж, на этот вопрос нам вряд
ли удастся ответить, да это и необязательно.  Но,  если  вы  помните,  в
начале процесса я цитировала вам философа Ницше. Я прочитала его слова о
черном месте,  которое  он  называет  бездной.  Смысл  его  высказывания
заключался в следующем: тот,  кто  борется  с  чудовищами,  должен  быть
осторожен, чтобы самому  не  превратиться  в  такое  же  чудовище.  Нам,
живущим в сегодняшнем обществе, нетрудно принять мысль  о  существовании
чудовищ. Они есть, их много. Поэтому нетрудно поверить и в то, что одним
из таких чудовищ может стать полицейский.
   После того, как мы вчера закончили слушания, я целый вечер провела  в
библиотеке.
   При этих словах она посмотрела на Босха,  словно  щеголяя  перед  ним
своей ложью.
   - И я хотела бы, заканчивая свое выступление, прочитать  вам  кое-что
из написанного Натаниэлем Хоторном  о  том  же,  с  чем  мы  имеем  дело
сегодня. Он тоже пишет о мрачной  пропасти,  пересекая  которую  человек
оказывается по другую сторону общества. В своей книге  "Мраморный  фавн"
Хоторн пишет: "Эта пропасть является только одним из кратеров того  моря
тьмы, которое лежит под нами -  везде".  Леди  и  джентльмены,  принимая
решение, будьте честны перед самими собой. Честны и осторожны. Благодарю
вас.
   В зале было так тихо, что Босх слышал шаги Чэндлер  по  ковру,  когда
она возвращалась к своему месту.
   - Друзья, - сказал судья Кейс, - устроим пятнадцатиминутный  перерыв,
а затем предоставим слово мистеру Белку.
   Пока они стояли, провожая присяжных, Босх посмотрел на  Белка  -  тот
казался веселым. Или, по крайней мере, пытался казаться, настраивая себя
на боевой лад перед выступлением. Однако, глядя  на  толстого  потеющего
мужчину, Босх не испытывал по отношению к нему никакого доверия.  А  вот
Чэндлер была хороша!
   Во время перерыва Босх вышел к статуе и выкурил две сигареты  подряд,
но Хани Чэндлер так и не появилась. Правда, подскочил  Томми  Фарэуэй  и
одобрительно  защелкал   языком,   обнаружив   почти   целую   сигарету,
выброшенную Чэндлер раньше. После этого, не говоря ни слова, он отчалил.
Босх подумал, что ему ни разу не приходилось  видеть,  как  Томми  курит
хоть один из бычков, вытащенных им из песка.
 
*** 
 
   Белк удивил Босха своей речью. Она была не так плоха, хотя,  конечно,
до  Чэндлер  ему  было  далеко.  Выступление   Белка   являлось   скорее
противодействием тому, что говорила Чэндлер, а не  просто  констатацией,
что Босх невиновен и обвинения в его адрес несправедливы. Он,  например,
заявил: "Говоря о двух выводах, к которым вы можете прийти, мисс Чэндлер
совершенно упустила  из  виду  третий  возможный  вывод:  детектив  Босх
действовал правильно и умно".
   Это прибавило им очков, но одновременно явилось косвенным  признанием
того, что выводов все-таки может быть несколько. Правда, Белк в  отличие
от Босха, этого не заметил. Теперь помощник городского  прокурора  давал
присяжным возможность выбирать из трех вариантов вместо  двух,  а  Босха
устраивал только один. Временами ему хотелось притащить Белка обратно за
стол и переписать его речь, но это было невозможно. Ему оставалось  лишь
пригибаться, как в туннелях во Вьетнаме, слушая,  как  рвутся  бомбы,  и
надеясь, что своды не обрушатся.
   В  середине  своего  выступления  Белк  долго  говорил   об   уликах,
подтверждающих связь Нормана Черча  с  девятью  убийствами.  Он  пытался
вдолбить в головы присяжных, что на  самом  деле  чудовищем  являлся  не
Босх, а именно Черч, и это полностью подтверждается уликами. Он  заявил,
что похожие убийства, совершенные после смерти Черча, нельзя связывать с
тем, что сделал сам Черч и как  действовал  Босх  в  квартире  на  улице
Гиперион.
   Наконец Белк достиг кульминации, после которой, как решил Босх,  речь
должна закончиться. В его голосе зазвучал праведный гнев, и он обрушился
на  Чэндлер,  посмевшую  заявить,  что  Босх   действовал   необдуманно,
безответственно, презирая человеческую жизнь.
   - Правда заключается в том, что,  когда  детектив  Босх  вошел  в  ту
злосчастную квартиру, единственное, что занимало  его  мысли,  -  именно
забота  о  человеческой   жизни.   Его   действия   были   основаны   на
предположении, что там находится еще одна женщина,  еще  одна  возможная
жертва. У него был только один путь: войти внутрь, устранить  опасность,
а затем -  будь  что  будет.  Норман  Черч  был  убит  после  того,  как
проигнорировал неоднократные приказы со стороны полицейского и кинулся к
подушке. Эту игру затеял не Босх, а Черч, и он  заплатил  за  нее  самую
высокую цену.
   А теперь подумайте о Босхе в той ситуации. Можете ли  вы  представить
себя на его месте - одинокого, испуганного?  Лишь  единицы  способны  не
дрогнуть, оказавшись  в  подобных  обстоятельствах.  Те,  кого  в  нашем
обществе принято называть героями. Думаю, когда вы окажетесь  в  комнате
для присяжных и тщательно взвесите все факты, - а  не  обвинения,  -  вы
придете к такому же выводу. Благодарю вас.
   Белк произнес слово "герой"! Босх не верил своим ушам,  но  решил  не
обсуждать это с тучным юристом, направившимся к своему столу.
   Наоборот, он шепнул:
   - Отличная работа. Спасибо.
 
*** 
 
   Чэндлер вышла к стойке, чтобы произнести заключительную часть  своего
выступления, пообещав быть краткой. Она сдержала слово.
   - Вы видите, насколько отличаются друг от друга  позиции  юристов  на
данном процессе. Настолько же,  насколько  отличаются  слова  "герой"  и
"чудовище". Я, как, наверное, и многие другие, подозреваю, что истина  в
данном случае лежит посередине.
   Напоследок, прежде чем вы начнете обсуждать между собой окончательный
вердикт, я хотела бы сказать о двух моментах.  Во-первых,  помните,  что
обе стороны на процессе имели равные возможности  представить  абсолютно
все свидетельства и соображения в пользу своей точки зрения. Вы  слышали
свидетельства жены, сотрудника, друга Нормана Черча, рассказавших о том,
каким он был человеком. Что же касается ответчика, то он  представил  со
своей стороны единственного свидетеля - самого детектива  Босха.  Больше
никто не стал выступать в пользу детектива...
   - Протестую! - завопил Белк.
   - ...Босха.
   - Остановитесь, мисс Чэндлер, - загремел судья Кейс. Его  лицо  стало
красным, как свекла.
   - Для того, чтобы сделать то, что я собираюсь, мне  придется  удалить
из зала присяжных, но если вы намерены играть  с  огнем,  мисс  Чэндлер,
будьте готовы и к головешкам. Я обвиняю вас в неуважении к суду за  вашу
реплику, в которой вы намекнули на недобросовестное судопроизводство.  О
санкциях мы поговорим позже, но, думаю, этот день будет для вас не самым
приятным.
   Вслед за тем судья повернулся в кресле и обратился к присяжным:
   - Друзья, эта дама не должна была говорить то, что сказала.  Ответчик
не обязан выставлять  свидетелей  со  своей  стороны.  И  вы  не  должны
рассматривать наличие или отсутствие свидетелей со стороны  ответчика  в
качестве признака его виновности или невиновности. Мисс Чэндлер  отлично
знала об этом. Она - опытный юрист, можете не сомневаться. Тем не  менее
она все же произнесла эти слова, хотя знала, что и меня, и мистера Белка
они выведут  из  равновесия.  Этот  факт  свидетельствует  о  намеренной
хитрости  с  ее  стороны,  которая  лично  мне  кажется   неприятной   и
вызывающей. Я намерен обратиться с жалобой по этому поводу в юридический
арбитраж штата, но...
   - Ваша честь, - вмешалась Чэндлер, - я протестую по поводу ваших слов
о том, что...
   - Не перебивайте меня, адвокат! Стойте и молчите до тех пор,  пока  я
не закончу.
   - Да, ваша честь.
   - Я же сказал: молчите!
   Судья вновь повернулся к присяжным.
   - Пусть  то,  что  произойдет  с  мисс  Чэндлер,  вас  не  беспокоит.
Понимаете, в чем заключается ее игра? Что бы я вам  сейчас  ни  говорил,
она рассчитывает на то, что у вас  в  мозгу  все  равно  засядет  мысль:
мистер Босх не смог представить суду ни одного человека, который бы  его
поддержал. Я самым категоричным образом  приказываю  вам  не  думать  об
этом. Полагаю, если бы детектив Босх и мистер Белк пожелали,  они  могли
бы привести сюда длинную вереницу полицейских, которая выстроилась бы от
этой двери до Паркер-центра, и все они  свидетельствовали  бы  в  пользу
ответчика. Однако  они  этого  не  сделали.  Они  выбрали  именно  такую
стратегию, и вы никоим образом не должны подвергать ее сомнению. Вопросы
есть?
   Никто из присяжных даже не пошевелился.  Судья  развернулся  в  своем
кресле и посмотрел на Белка.
   - Вы хотите что-то сказать, мистер Белк?
   - Одну минутку, ваша честь.
   Белк повернулся к Босху и зашептал:
   - Как тебе все это? Он  собирается  врезать  ей  за  недобросовестное
ведение дела. Я еще никогда не видел его в таком  бешенстве.  Мы  затеем
новый процесс - может, после того, как  ты  разделаешься  с  этим  вашим
подражателем.
   - Мистер Белк, - поторопил судья.
   - Думаю, сейчас не надо ни с чем вылезать, как полагаешь? - прошептал
Босх. Белк кивнул и сказал:
   - По-моему, он мог бы и сам вынести вердикт в нашу пользу